"Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь."
Есенин Сергей Александрович .
Отрывок из стиха "Чёрный человек".
Разбиваться - это каждый может. По сути, ничего сложного, а ты попробуй собраться. Попробуй собрать себя, вернуть испуганного, растрепанного и печального, будто птица. Сказать: "Было, конечно, страшно". Иметь в виду - было страшно, но теперь ты дома. Жизнь - это не всегда только звезды и волшебство. Звезды падают, и теряются яблоками в траве. Волшебные мантии выцветают, а корабли не всегда возвращаются к причалам, и с самыми тёплыми людьми бывает холодно. Но это лучшее время вспомнить то, что было и так известно. Что лучший способ бороться с хаосом - это быть честно-нежным. Что видеть целостность мира - это значит перестать делить на части: вот, мол, я, вот мой дом, вот солнце. Это одно явление - ты, наблюдающий рассвет, сквозь окна своей квартиры. Что ты, преисполнен силы и чистоты, и владеешь возможностью принимать решения. Это ты обеспечиваешь миру преображение, это в тебя он влюблен до головокружения. Так и задумывалось с самого начала - эта жизнь для тебя и предназначалась.***
Образ её красоты. Не могу больше, готов перебить этих чертовых коршунов После кастинга Глеб быстро спустился на первый этаж, на котором, к его счастью, находился бар. Тут парня окликнул нежный, женский, но с ноткой пафоса, голос. Голубин высокомерно покосился назад, так как понял, что это голос его главной соперницы на ближайшее время. Когда парень остановился, девушка растерялась и с наиглупейшим лицом уставилась на своего оппонента. — Ну, что хотела? — юноша вопросительно поднял бровь в ожидании ответа. Алеся чуть не поперхнулась от такой наглости к своей персоне. Сглотнула ком, вставший в горле при виде этой аристократичной мордашки на тонкой шее, украшенной татуировками. — Ах...Привет. Хотела пригласить тебя выпить, — девушка мило улыбнулась и протянула руку, чтобы пожать её в честь знакомства. Глеб, в ответ на это, лишь с отвращением кинул взгляд на изящную кисть. Кафельникова несомненно была красива и явно во вкусе Голубина, но всё же, она - его соперница и от неё ожидать можно было чего угодно. — Что ж, давай выпьем... — парень ехидно улыбнулся и направился к барной стойке, оставляя за собой легкий запах дорогого парфюма. Девушка устремилась за ним. Глеб снял бежевое пальто, чёрный вязаный шарф и повесил на вешалку. Поправил неаккуратный пучок, который заплёл ещё утром на быструю руку, после чего снял кожаные перчатки и, засовывая их в карман пальто, обратился к бармену. — Можно, пожалуйста, два бокала красного для меня и моей прекрасной спутницы. Голубин изначально понимал, что всё это не просто так. Поэтому он решил, что нужно соблазнить девушку раньше, чем это сделает она. Моделинг - это несомненно очень напряженная игра, имеющая не всегда хороший конец. А для Глеба, это уже стало способом потешить своё самомнение. Парень за всю свою непродолжительную деятельность в сфере модельного бизнеса ни разу не попался на крючок таких дамочек, а их было предостаточно, чтобы научиться разбираться в людях ещё лучше, чем ранее. Алеся же, в свою очередь, славилась добрым сердцем, но подпускать её близко блондин всё равно не хотел, так как доверять слухам и прессе не в его репертуаре. Глеб бежал сам от себя, но по итогу мотал круги. На первый взгляд девушка показалась очень даже милой, и Голубин немного откинул свою холодность в сторону. Общение с Алесей было лёгким и приятным, от других моделей её отличали искренние эмоции, простота смешанная с воздушной элегантностью и обворожительной женственностью, её естественная красота. И всё же, что-то в ней было знакомое, но хорошо скрытое за яркой идеальной улыбкой и сверкающими глазками. — Так зачем ты, всё таки, пригласила меня выпить? — Глеб убрал непослушную прядь за ухо и отпил содержимое бокала, смотря прямо в голубые глаза, которые в мгновение что-то ища, забегали по помещению. На моей душе порез Девушка как-то нервно поправила волосы и натянула на своё прекрасное личико фальшивую улыбку. — Хотела узнать тебя получше... Узнать, почему новый секс-символ ещё не обзавелся парой? — Алеся тихонько усмехнулась. — Ох... Ну здесь всё просто: я не вижу смысла в отношениях. Скажу так: "зачем мне любовь, если и так больно?" — парень ни на секунду не пытался показать того, что эта тема ему не по душе. — Всё так плохо? — дама заинтересованно сверкнула пронзительным взглядом. — Я уже давно разочаровался в людях, как бы прискорбно это не звучало... Я читаю всех как раскрытую книгу. — И что же послужило этому причиной? — Мои родители, — Голубин криво улыбнулся и посмотрел в стол, тяжело выдохнув. — Оу... Прости, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть, —Алеся положила ладонь на руку парня и прикусила нижнюю губу. Глеб поднял взгляд и осмотрел девушку. — Так чего ты хотела на самом деле? — он убрал руку со стола и изменился в лице. Если ты по мне соскучилась, тогда напиши, но в тебе меньше красоты, чем у твоей инсты — Хорошо. Что ж, ты и правда читаешь людей как книжку, — девушка сложила руки перед собой и продолжила. — Хотела попросить тебя уступить место, и убрать свою кандидатуру со съёмок для лица футбольного клуба, мой отец тяжело болеет и это его воля. Возможно, последняя, — она вздохнула. — Если это вопрос денег, то просто скажи сколько..."Часто сквозь видимый миру смех льются невидимые миру слёзы."
Николай Васильевич Гоголь.
Голубин усмехнулся и вновь отпил вино. — Ладно, но деньги меня не интересуют. — А что тогда тебя интересует? — лицо девушки разукрасилось нотками недопонимания. — Ну... Допустим, что ты, — блондин улыбнулся и наблюдал за ожидаемой реакцией. — Такого я от тебя точно не ожидала, — Кафельникова подскочила с места, схватив шубу и сумочку. Ты уже не девочка, проглотишь Блондин поднялся. — Ну, извини, это дело принципа. Если передумаешь - позвони, — парень кинул на стол визитку и купюру, после чего накинул пальто, и покинул помещение. Девушка подняла визитку и тихо проговорила, рассматривая на карточке фотографию с одной из первых фотосессий Глеба. — Хам, — она сунула её в сумочку и вскоре удалилась. Я не могу любить, я не могу страдать***
Голубин ни на секунду не сомневался в том, что скоро Алеся ему позвонит. Зачем он так поступил? Он и сам-то до конца не понимал. Стал тем, кем боялся стать больше всего на свете. Тем, кем он является по положению в обществе. Мягкое сердце безвозвратно зачерствело или, может быть, есть человек, которому по силе растопить толщу льда. Только вот Глеб был уверен в том, что его не существует, и в том, что нужно уже привыкнуть к тому, что ты тот, кем являешься, а не тот, кем себя рисуешь. От такого поступка блондин попал в заложники совести, и не нашёл другого выхода, как приложиться к бутылке коньяка, которая уже несколько месяцев пылиться на полке трельяжа из красного дерева. Когда бутылка с алкоголем подходила к концу, а сознание изрядно помутнело парень решил набрать девушке по вызову, чьими услугами пользуется достаточно давно. Она была индивидуалкой, то есть работала сама на себя. Без сутенера. Та, как не странно, пообещала приехать как можно быстрее. За продолжительное время она стала Глебу неплохой подругой и, видимо, единственным человеком, которому он доверял. Он с ней больше разговаривал и пил, чем трахался. Её зовут Алина и она студентка 4-ого курса журфака, вышедшая из семьи потомственных алкашей. Ей просто нужно хоть чем-то платить за обучение и квартиру, а Уфа не славилась наличием рабочих мест. Голубин уже не раз предлагал ей помочь пробиться в люди, но та, хотела добиться всего сама, вероятно, из-за того, что просто привыкла к вечному одиночеству и к тому, что её проблемы всем по барабану. Блондин поражался невероятной стойкости девушки. Парень заказал доставку алкоголя на дом, и решил принять холодный душ до приезда девушки, дабы хоть немного прийти в чувства. Но вместо того, чтобы успокоиться, Глеб стоял под струями воды и тихо рыдал. Он так устал от всего, что его преследует с рождения и не мог принять себя. Нет, он принял, но в голове война. Я не чувствую нихуя, будто стал ледышкой Для всех вокруг он был последней мразью. Его ненавидели, но уважали, а любая девушка была готова раздвинуть перед ним ноги, чтобы получить хоть немного внимания с его стороны. Этот факт ещё раз доказывал, что люди любят глазами и ушами. Очередной укол в сторону Инстаграм-моделей, которые «добавляются к нему на спальню», пытаясь своим псевдо-лакшери имиджем, скрытым за фильтрами Инстаграма, добиться расположения Глеба.***
Парень завязал белое полотенце вокруг пояса, закинул мокрые волосы назад, и напоследок, с отвращением посмотрев в зеркало, он покинул ванную комнату. И, как оказалось, во время. Из мыслей, с корнями, выдернул громкий звонок в дверь. Голубин открыл её, даже не смотря в глазок. Он знал, что это была Алина. Рисуешь мне сюжеты, но ведь мы не в фильме. — Привет, — Голубин хрипло поприветствовал девушку, которая в свою очередь, кинулась обнимать его. — Привет, ты снова грустишь? — молодая особа сняла сапоги и пальто, после чего поскакала в комнату. — Я так понимаю холодильник у тебя как всегда пустой, по этому прикупила кое-что, — теперь она пошла на кухню с пакетом продуктов, по дороге щёлкнув, наблюдающего за этой картиной Глеба, по носу. — Не стоило, я и сам мог... — блондин прошёл за девушкой, которая уже забивала холодильник, на первый вид, годовыми запасами пищи, которые кончатся через неделю. — Я знаю, что ты сам мог... Ничего, — Алина улыбнулась и, закончив, подошла к парню. — Вид у тебя мрачный, рассказывай... —девушка залезла за подоконник и закурила, открыв окно. Парень сел рядом и достал сигарету из пачки, что валялась на подоконнике. Прикурив её, он тяжело вздохнул. — Я урод... — Ты как подросток, хватит уже самокопанием заниматься, — Алина положила голову на плечо парня, рыжие волосы щекотали голую грудь. Одинокая слеза скатилась по бледной щеке. — Я не хочу больше так, я устал... — Глеб, никогда не поздно все изменить. Идиллию прервал очередной звонок в дверь, открыла дверь девушка и увидела доставщика. — Можете оставить себе, — она подумала, что хватит с парня на сегодня распития спиртного.***
Алина почти до утра выслушивала истерики, пока не уложила Глеба спать. После такого разговора она точно бы не уснула, поэтому принялась за готовку, зная, что блондин быстрее умрет с голоду, чем залезет в холодильник или включит плиту.***
Когда-нибудь, ты поймешь, что бывают люди, которые никогда не предают, но для этого придётся пройти через очень много предательств. Когда-нибудь, ты поймешь, что внешний блеск - это ничто, по сравнению с внутренней красотой. Потому что всё, что снаружи - это до первого дождя. То, что внутри - это горит всегда. Пусть даже оно угасло до еле видных угольков. Но, достаточно сложить губы трубочкой, ласково подуть, и огонь постепенно разгорится, нежно согревая тебя. Когда-нибудь, ты поймешь, что многие формулы и афоризмы, которых ты нахватался в окружающем мире - это пустые, пусть и красивые, наборы слов... Не более того. Важны лишь те истины, до которых ты сам дошёл. Когда-нибудь, ты поймешь, что доброта, нежность, ласка и забота - это проявление внутренней силы, а не слабости…***
Так в чем же резон, скажи, сука, мне тебя сейчас мониторить? Голубин проснулся ближе к вечеру, и не по своему желанию, а потому, что кто-то усердно гладил его по волосам. Это была Алина, которая сидела на краю кровати в футболке Глеба. — Сколько время? — сонно промямлил парень и потянулся, после чего натянул одеяло на голову и уткнулся лицом подушку. — Голова болит... — Пол шестого... Ну конечно, если столько ныть будешь, точно заболит. Ты лицо свое опухшее не видел, —усмехнулась девушка, наблюдая за манипуляциями блондина. Глеб тут же подскочил. — В смысле? У меня завтра съемки, — он начал спешно трогать лицо руками. Алина лишь мягко улыбнулась и положила ладонь на щеку Голубина. — До завтра опухоль точно спадет, не бойся, еще загримируют. Парень прикрыл глаза и потёрся о руку девушки, а та потянулась за поцелуем. Она любила его, печально то, что для него она была подругой, а какое-то время назад и вовсе подстилкой. Глеб, в свою очередь, сразу дал понять, что взаимности ей ожидать не стоит. Ну, а секс по дружбе не запрещен.***
Девушка лежала на груди парня и пальцем, обводила контур татуировок, а Глеб перебирал её огненно-рыжие волосы, смотря в нависной потолок, о чем-то задумавшись. — Глеб. — М? — парень вернулся в реальность и опустил взгляд на макушку Алины. — Я скоро улечу, — она приподнялась, закрывая грудь одеялом. — Куда? — В Москву, не хочешь вернуться со мной? — она убрала прядь волос за ухо и ожидала положительного ответа, но тщетно. Блондин тут же изменился в лице и резко поднялся, начав одеваться. — Ты же знаешь, что я туда больше не вернусь, — он накинул на острые плечи халат, собрал неаккуратный пучок и пошёл на кухню. За окном уже стемнело. Сидя на подоконнике и нервно сжимая сигарету между губ, Глеб рассматривал чёрное, как его жизнь, небо. Казалось, ничего увидеть там нельзя, но Голубин даже там мог создать самый невероятный мир. Он рисовал свои мечты. Рано или поздно наступает момент, когда ваши пути расходятся. Каждый выбирает свою дорогу, думая, что когда-нибудь они вновь сойдутся. Но со временем они становятся всё дальше. Сначала, ты считаешь это нормальным: «Вы ведь созданы друг для друга; ведь рано или поздно всё вернётся». Однако, этого не происходит. Вместо этого наступает зима. И ты, вдруг понимаешь, что всё кончено. Раз и навсегда. И в этот момент, ты понимаешь, что некоторые вещи случаются всего раз в жизни. И не важно, как сильно ты будешь пытаться почувствовать это снова. Ты больше никогда не поднимешься на три метра выше неба… Выбирая себя, мы не предаем другого. Парень слышал шум воды, Алина пошла в душ. Он выкинул окурок в открытое окно и налил стакан воды, который с грохотом выпал из трясущейся руки на пол, разбившись вдребезги. — Сука, — тихо выругался парень и встав на корточки, начал собирать их руками. Лучше он, видимо, ничего не придумал. По итогу, все ладони были изрезаны и истекали капельками алой крови. Алина заботливо перебинтовывала и обрабатывала ранки перекисью, попутно ругая парня за его "находчивость в бою с разбитым стаканом".***
Вскоре, девушка уехала, и Глеб остался наедине с собой, со своими мыслями. Нужно идти туда, куда хочется, а не туда, куда якобы «надо». Идти себе, идти и ничего не бояться. Только не верится, что получится. Болезненно понимать, что это возможно. Страх. Страх за то, что ты сделаешь что-то неправильно и сорвёшься. "Сорвёшься" - слово многогранное. Можно сорваться и опять подсесть на иглу, можно сорваться с крыши многоэтажки или же с собственного балкона, можно сорваться и загреметь в лечебницу для душевнобольных, можно сорваться и уйти в запой, а можно смешать это всё в одном котле и добавить приправы, состоящие из смеси апатии и детского недопонимания по отношению не только к людям, но и к самому себе. Отступать нельзя, но так же нельзя оступиться. А Алина? Человек, который хочет лучшей жизни и построить её собственными силами. За свои 19 лет она прожила столько, что многие даже не доживают до этого и не задумываются, а она ощутила всю тягость. Люди делятся на 4 типа: те, кто мечтает выбраться из нищеты и вечных долгов, что передаются по наследству; те, кто устал от фальши и построенной до мелочей, за долго до твоего рождения, собственной жизни; те, кто не видит между всем этим границы и пригрели место под солнцем, не желая его покидать не при каких обстоятельствах и те, кто просто и устал и смирился с тем или иным положением.***
Утро начинается со звонка, который оповещает о том, что Глеб опаздывает в студию уже на 20 минут. Конечно, он так и уснул в раздумьях, забыв о том, что завтра съёмки, и о том, что нужно поставить будильник и что надо выглядеть свежо. Парень на быструю руку собрался, надеясь на то, что в порядок его приведут гримёры. До студии он добрался быстро, благо пробки в Уфе - явление редкое. Ты — мелкая рыбешка, я сожру вас, как акула. Пока парня гримировали и делали укладку, его менеджер вынес ему весь мозг, говоря о том, что опаздывать неприлично и что этот случай ему мог стоить всей его карьеры. В ответ на все упрёки Глеб картинно закатывал глаза и учтиво кивал без какого-либо желания. — Это лишь для обложки очередного глянца, — Голубин всё же рискнул высказать свое мнение. — Да ты хоть понимаешь, что это за глянец? — Ну какой-то журнал моды, что с того? — блондин вопросительно поднял бровь. — Это одно из самых популярных и дорогих изданий в России, —менежджер смотрел на парня как грозная орлица, но Глеб не мог упустить такой возможности позлить мужчину. — А мне то что? — парень напоследок усмехнулся и пошёл переодеваться. Ну и конечно, не предавая традиций, Глеб устроил скандал прямо перед всем коллективом из-за того, что съёмки проходят в полуголом виде, стоя в одеянии из непонятной накидки, которая дай Бог прикрывала жопу и член. — Не смей так говорить, это - работа известного модельера из Франции! — возмутился менеджер. — Да меня не ебёт, я не буду сниматься! Идите нахуй, а! — Голубин пошёл переодеваться, не спрашивая разрешения. Вернувшись он продолжил крыть хуями все, что неприколоченно. — Сука, вы хоть понимаете, что вы никто!? А ты хули в залупу лезешь?! — обратился он к собственному менеджеру. —Или денег с моего ебальника тебе мало!? Будем жопой моей торговать!? Одна из гримерщиц подбегает к парню со стаканом воды. — Глеб Геннадьевич, успокойтесь пожалуйста... — тихо пролепетала она и протянула стакан. Эта девушка всегда была самой стеснительной и доброй из всего коллектива. Голубин выдохнул и его гнев пошел на спад. — Спасибо, Маш, — он принял воду и осушил посудину в мгновение. — Так, я всё сказал... — парень начал покидать студию, попутно одевая пальто, и резко обернулся. — Марие выписать премию, возьмёте четверть моего месячного гонорара. Всё проверю, только посмейте не сделать. — Глеб Геннадьевич, большое спасибо, — робко ответила на данное заявление девушка. Блондин громко захлопнул за собой дверь и утёк в неизвестность.***
Неизвестность - громко сказано, он отправился в алкомаркет. Глеб боялся из-за своего ужасного настроения скупить все полки со спиртным, но по итогу прихватил лишь 2 бутылки вина. Завтра у Алины рейс и сегодняшний день он хотел провести именно с ней. Ему казалось, что не стоит её отпускать, потому что какое-то странное чувство не давало ему покоя, но Глеб списал это на своё расстройство.***
В зубах сигарета, в пламени небо, и запах напалма накрыл собой пустошь. Меж Богом и зверем черта позабыта. Война — это бизнес, салаги в убыток. Голубин был не единственным из тех, кто её провожал. Она много рассказывала про своего брата и мнение о нем сложилось очень сомнительное. Алина стояла у аэропорта с Темой. Он держал ее сумки, а между губ была зажата какая-то дешёвая сигарета, которая даже табаком не пахла. — Ну и где твой принц, заблудился? — съязвил Шатохин, осматриваясь в поисках того самого парня, которым ему забили все уши. — Он едет... Тут подъехало такси и из него Глеб буквально вылетел, убирая какие-то брендовые солнцезащитные очки в карман своего не менее дешёвого пальто. Артём повернулся и первая мысль, которая пришла ему в голову "травка дикая была на этот раз", а потом он опомнился и понял, что его не переклинило. Глеб же, в свою очередь, подумал о том, что ему поставили неправильный диагноз и на самом деле он шизофреник. Тёма отвернулся в сторону сестры, но её и след простыл. Она уже кидалась в объятия Глеба. — Вот и встретились, — тихо проговорил парень, сжал зубы и выдавил улыбку только ради Алины. — Ну привет, Глеб.. — Артём не протянул руку, а лишь окинул парня озлобленным взглядом и вновь перевёл его на сестру. — Привет, — Голубин прикусил губу и понял, что его былой спаситель встрече не так уж и рад. Но ещё он выиграл и его "предсказание, схожее с предсказанием цыганки" сбылось. Девушка заметила угрюмые мины этих двоих и сложила руки на груди, ожидая объяснений. — Так, стоп. Тёма, что не так? Парень не очень заметно занервничал, но ответил. — Растроен, что ты уезжаешь. — Так, Глеб? — она перевела взгляд на блондина. Он кивнув в поддержку Шатохина. — Соглашусь с ним. — Пиздаболы, — Алина нахмурилась и они пошли уже в само здание.***
Один, один, со мной только деньги. Тёма и Глеб стояли как истуканы, пока девушка проверяла наличие всех нужных ей вещей, а после слёзно кинулась их обнимать, сжав их так, что они почти упирались носами. В глазах старшего горело такое яркое пламя, что Глебу даже не по себе стало. Напряжение возрастало с каждой секундой в таком положении. — Вы мои самые любимые мальчики, я буду скучать, прилечу как только смогу... — их наконец отпустили и удалось спокойно вздохнуть полной грудью. Тёма еще раз обнял сестру, поцеловал её в нос и тут же пришла очередь Голубина. Он прижал к себе девушку и чмокнул её в макушку. — Уже скучаю... — еле слышно проговоил он. Та залилась слезами пуще прежнего и резко притянула Глеба к себе, вцепившись в его губы. Парень ответил на поцелуй, но без особого желания. Алина держала Глеба за руку и смотрела в изумрудные глаза, попутно вытирая рукавом слёзы. — Я тебя люблю, пока... Она удалилась, зная, что ответа не последует. Глеб не мог позволить себе соврать самому близкому человеку.***
Вместо того, чтобы поехать домой и наконец-то нормально выспаться, Глеб отправился в бар, но не пробыл там и минут 20, потому что музыка била по ушам, а все эти еле живые тела раздражали. Все-таки Голубин поехал домой, проанализировав свое настроение. Кровь на белых перьях, а я не попрощался. Мой ангел, ты уходишь, твой взгляд такой стеклянный. Мой час уж на исходе, мы скоро будем рядом. Парень только собирался пойти в душ, как его телефон зазвонил. Душу в момент охватило что-то чёрное. Номер незнакомый, видимо его опять слили в сеть. Голубин поднял трубку чисто ради интереса. Раздался хриплый и дрожащий голос. — Алина разбилась...насмерть, —Артём еле сдерживался, чтобы не впасть в истерику. Глеб молчал, а глазные яблоки изрядно покраснели. Сейчас рухнул маленький мирок, который они построили вдвоем. — Вы были близки, ты должен знать, — Тёма еле выдавливал из себя слова, в которые сам не вкладывал полного понимания происходящего. — Когда похороны? — парень смотрел в пол и не верил собственным ушам. — Послезавтра... — Я все организую. Позвони мне завтра, я отменю все дела на ближайшее время, — Голубин отключился, не в силах продолжать этот разговор. Ему нужно было переждать это шоковое состояние пока оно хоть немного его покинет и он сможет трезво смотреть на ситуацию. Недолго думая, Глеб закурил. В глазах повисла невероятная пустота и ее нельзя было чем-то заполнить, потому что больше нечем. Зелёная радужка блестела как стекло на солнце, а кожа стала белее прежнего. Единственное, чем горел его угасший образ - омут зелёных глаз и пухлые, красные искусанные в кровь губы, даже волосы пшеничного цвета стали белее снега, и без того бледная кожа стала прозрачной.