***
От теплого намджуньего пуховика Лисок отказывается, и даже заверения в том, что тот уже сто лет висит на вешалке и Намджун его все равно не носит, не дают никакого результата. Ну и мерзни, дурачина. Заболеет - ну и пусть, Намджун лечить его не станет. Ну что за упертый осел?! Ну, хоть шарф надевает. Метка еще эта ужасная… Намджун больше ни о чем и думать не может. Блять, не было печали… Под предлогом, что не может есть пиццу в одиночестве Джун как-то незаметно становится частым гостем в квартире Лисока. И что самое интересное - если дома на собственной двухспальной кровати с ортопедическим матрасом Нама постоянно мучает бессонница, то на узкой кровати Лисока, с его теплой тушкой под боком, ему спится как никогда сладко. Нам несколько раз поднимает тему странной метки на теле Ли, но тот упорно отшучивается, что ему показалось, и съезжает с базара, поэтому однажды ночью Джун решается осторожно, кончиками пальцев, потрогать её сквозь футболку. На ощупь метка выпуклая, буквы и края отчетливо прощупываются. Не тавро, значит, да? Знаете, если что-то выглядит как тавро, на ощупь как тавро - значит это и есть, блять, тавро! Какая же сука сделала это с Ли? Ну, ничего, Намджун вытянет из него правду, времени у него полно. В рабочем чате активно строят предположения, кто же из сотрудников наконец-то догадался отсосать Намджуну, что он так резко подобрел и перестал заёбывать окружающих. Даже было выдвинуто предложение составить для всех работников график отсосов, чтобы поддерживать хорошее настроение шефа нон-стоп. А что, неплохая идея... Лисок охуенно танцует. Прям глаз не оторвать. Светится весь, как солнышко, говорит, давно не слушал музыку и очень по ней соскучился. Намджун даже немного трезвеет. Предлагает подарить свой старый МР плейер, и Ли даже не отказывается, что само по себе уже огромный прорыв. К слову сказать, чай на кухне всё же появляется, какой-то странный и дешевый, на вкус как запаренный веник, Нам даже марки такой не знает, поэтому потихоньку приносит свой. И свою чашку. В ванной уже обживаются его зубная щетка и бритвенные принадлежности. Ну а что? Любопытство - страшный зверь, если его не удовлетворить - вымотает тебе все нервы, но Лисок больше при нем не переодевается, и повода снова без палева спросить о гребаной метке, как бы, нет. Намджун уже устал строить теории и предположения, поэтому в один из дней, подобрав у остановки скрюченного от холода Лисока, он решает брать быка за рога. - Ли, я уверен, что у метка у тебя на груди - тавро. Это же опиздиненно больно, и никто в здравом уме на такое добровольно не согласится. Насколько я знаю, тавром метят скот, как свою собственность, но чтобы человека... Кто это сделал? Куда ты вляпался, Лисок? С лица Лисока медленно сползает улыбка. Он пытается натянуть её обратно, но безуспешно, потому что появившееся в глазах отчаяние не перекрыть ничем. В Ли словно что-то ломается, какой-то стержень, заставляющий его светиться, и он гаснет на глазах. Намджун уже жалеет, что поднял эту тему, но сказанного не воротишь, теперь остается только смотреть, как человек рядом пытается собрать себя по частям. - Прости, Джун, я не могу тебе этого объяснить. И знаешь, ты прав… - Намджун чувствует подступающую панику, когда Лисок начинает медленно разматывать с шеи шарф, глядя в одну точку перед собой, - Нам лучше не видеться. Не приходи больше, Намджун. Так будет лучше для тебя. Прости. - В чем я прав? Лисок?! – тот не глядя возвращает ему шарф и открывает дверцу машины, - Да что я такого сказал?! Постой, Ли… - Прощай, Джун. Намджун так и сидит застывшей статуей, глядя, как тощая фигурка в красно-белой куртке запрыгивает в автобус и исчезает из его жизни. Охуеть.***
В общем чате предлагают или вызвать экзорциста, или принести кого-нибудь в жертву, потому как босс окончательно слетел с катушек. Намджун и сам чувствует, что перегибает, но остановиться не может, потому что выплеснуть свою злость и обиду больше не на кого. Да что за хуйня с ним происходит? Подумаешь, отшили его... в первый раз, что-ли? Сильная мне цаца, блять! Дебильный, тощий, одноклеточный идиот! Пусть заболеет и сдохнет нахуй! Вон, как кашлял вчера на остановке, аж люди от него шарахались. Намджуну похуй! А он еще хотел отдать ему свой любимый пуховик, дурак. И пиццу с курочкой ему таскал... Если не подхватит воспаление легких, то сдохнет от голода, несчастье ходячее. На самом деле, Намджуну так тошно, что хоть на стену лезь. Собственная квартира кажется ему холодной и чужой, и возвращаться туда совершенно не хочется. Может поэтому он впервые за полгода отвечает согласием на дежурное предложение Чонгука завалиться в пятницу в клуб и нажраться до вертолетов. Чонгук, ожидавший очередного отказа, в шоке, а Джуну хочется нажраться не до вертолетов, а до полного беспамятства.***
Глядя на то, как Намджун остервенело глушит неразбавленный виски, Чонгук с Тэхёном недоуменно переглядываются, а Юнги просто потягивает из своего стакана какой-то забористый коктейль, смотрит в упор и молчит. - У тебя что-то случилось, Джун? – осторожно спрашивает Чонгук. Намджун поднимает на него помутневший взгляд и начинает глупо хихикать. - Что смешного-то? – хмурится Гук, - Давай уже, рассказывай свой анекдот. - Меня бросил солнечный зайчик! Смешно же, ну! Намджун громко и деревянно смеется, но смех его все больше смахивает на рвущиеся наружу всхлипы, а в глазах блестят слезы. От смеха, да. Но что-то как-то никому не весело. Кто знает Намджуна, тот поймет. Намджун скептик, циник, язва и зануда, у него не бывает нервных срывов, депрессий и истерик. И у него не бывает Солнечных зайчиков. Тут что-то из ряда вон… - Что у вас произошло? – подвигается ближе Тэхён. - Ой, отъебись от меня, еще ты у меня в голове не ковырялся… - Не огрызайся, он тебе помочь хочет! - одергивает его Чонгук. Ну конечно, рыкнули на его Тэхёна, блять… - Давай рассказывай, а то сейчас реветь начнешь, как баба, и это точно поломает нам всем психику. Что ты уже натворил? - Да почему сразу я натворил?! Ну охуеть у меня друзья! Вы вообще на чьей стороне? – возмущению Нама нет предела. - Вот именно, что мы твои друзья, и знаем тебя, как облупленного. – Чонгук закрыл дверь кабинки, чтобы громкая музыка не мешала, и снова сел рядом, - Так в чем проблема? - В нем! В нем вся проблема! – прорывает Намджуна, - Это у него чертово тавро, а я что, спросить не могу?! Это не я вляпался в какое-то дерьмо, и теперь срываю спину, работая грузчиком, мерзну и голодаю… - Тавро? Как… как у коровы? – перебивает его Тэхён. - Да, как у коровы, блять… Как у барана! Я думал, он просто блаженный, не может же человек быть таким светлым, мягким и добрым, таким… таким классным… А он что?! Вместо того, чтобы нормально сказать, мол, не лезь,Намджун, не в свое дело, он меня просто бортанул, без всяких объяснений! Вот тебе хороший и добрый человек, блять! А я еще хотел ему свой пуховик отдать, заболеет ведь, чертов придурок... - Хуясе, какой резкий скачок от зайчика до придурка... - хмыкает из своего угла Юнги. - Намджун, ты меня удивляешь. Как ты можешь так плоско мыслить? – при этих словах Намджун в недоумении уставляется на Тэхёна, как баран на новые ворота. Это он-то плоско мыслит? Да пиздец... Но Тэхён игнорирует его возмущенный взгляд и продолжает, - Все станет намного проще, когда ты поймешь, что у людей нет характеристик, а есть ресурсы. Если стол деревянный – он деревянный всегда. Если человек добрый – это не значит, что он добрый 24/7. Это значит, что большую часть времени у него есть ресурс им быть. И это не равно «всегда». Вежливые люди иногда срываются, умные безбожно тупят, талантливые и креативные впадают в творческий ступор, энергичные падают без сил, отзывчивые и внимательные замыкаются в себе, терпеливые раздражаются и грубят, и так далее, и тому подобное. Топливо может закончиться у каждого. Никто не стол. Может, у твоего Солнечного зайчика просто истощились ресурсы, ты об этом не подумал? Тем более, как я понимаю, у него сейчас не лучшие времена, а ты своими вопросами загнал его в угол. Тут любой бы нахамил... - Черт, да не хамил он мне, - признается Джун, - это я так, для драмы напиздел. Он сказал, что так будет лучше для меня. ДЛЯ-МЕ-НЯ - выделяет он интонацией, - Видите, как мне "лучше"? Мне так "лучше", что я готов в окно выйти. - Да ты влюбился, Нам... - восхищенно констатирует факт Тэхён. - Бооооже, какое оно дурное... - Намджун качает головой, закатывая глаза, - Да с чего ты взял? Юнги в своем углу давится коктейлем и начинает надсадно кашлять. - Действительно, с чего бы... - хмыкает Чонгук и рассеянно хлопает побагровевшего Юнги по спине, - И что ты теперь собираешься делать? - Ничего. Я не собираюсь делать ровным счетом ни-че-го. - Намджун снова тянется к бутылке и наполняет свой стакан до краев, - Я собираюсь нажраться и забыть о нем. Пошел он... - А и правильно, - неожиданно беззаботно соглашается с ним Тэ, - давай нажремся. Этот твой зайчик, похоже, вляпался в какое-то опасное дерьмо, раз попросил тебя держаться подальше. И если он хочет защитить тебя и справляться со всем этим в одиночку, то пусть. А если не вывезет, то и хуй с ним, нам не жаль, мы его даже не знали. Чего ты застыл, Джун? Наливай давай всем! Юнги, подвинь ему закусь... Ну, за похуизм! Намджуну теперь кусок в горло не лезет. Ну и сука же ты, Тэхён!