Неправильное место

За год до этого. На корабле «Возвращение» всегда пахло чистящими средствами. Ион не скупился на них, стараясь, чтобы каждая поверхность всегда была вычищена до блеска, — и чем идеальнее был натёрт пол, тем шумнее он становился, когда остальная его команда возвращалась с дела и приносила с собой на ботинках грязь и кровь. — Помяните моё слово, скоро я установлю при входе дезинфекционную кабину, и чёрта с два вы, свиньи, войдёте, пока эта срань не смоет с вас последнюю кожу! — ворчал он так громко, чтобы каждый мог прекрасно слышать его недовольство, одновременно тащась по оставленным ввалившейся командой мокрым следам с тряпкой в руках. Колёса его старомодного автоматического кресла, всегда идеально смазанные, неловко проскальзывали по лужам, Ион, помогая передвижению, быстро загребал едва успевшими окрепнуть ногами, закованными в плотные металлические лечебные кандалы по колено. Наоки, оглянувшаяся на вернувшихся с задания соратников, задорно прыснула со смеху. Тимир Тускул, напоминающий своим силуэтом вполне себе немаленькую гору, особенно рядом со сравнительно невысокими и стройными соратниками, флегматично продолжал разглядывать что-то в полу, одному ему известное: в споры, чего бы они ни касались, он вмешивался редко. — Ещё одно слово насчёт дезинфекции и я сломаю тебе ноги в четвёртый раз, — бросила Ирма Тхирасак, устало плюхаясь в кресло рядом с Наоки и закидывая ноги прямо в ботинках на приборную панель. С её куртки и переливающихся коротких красных волос едва не ручьями стекала холодная морская вода. — А я бы не отказался от дезинфекции, — негромко заметил Логмар Дуэт, тщательно протирая ноги, прежде чем пройти в кабину, слегка настороженно поглядывая на ворчащего Иона, который уже заботливо вытирал мокрые следы, — Сколько мы здесь? Три месяца? — Три месяца и четыре дня, — откликнулась Наоки, с любопытством оборачиваясь на него и умильно кладя руки на спинку кресла, а на них голову с распущенными длинными прямыми чёрными волосами, — А воняет от вас, прямо как в первый спуск. — Я уже не чувствую запаха моря, — глухим раскатистым голосом заявил Тимир Тускул, и все привычно подскочили от неожиданности его реплики. Он продолжал ни на кого не смотреть, большим пальцем медленно поглаживая татуировки на руке, — Привык. — Мне кажется, я ещё год после этого буду вонять, — брезгливо объявила Ирма, не двигаясь, прикрыв глаза, — Неужели нельзя было для выражения эмоций придумать место поинтереснее? Что-нибудь солнечное и без чёртового океана с осколками Звезды Смерти. — Вы вернулись? — в кабину вошёл шестой член команды «Возвращения» и вопросительно кивнул: — Как водичка? — Катись к чёрту, Финн, — едва шевеля языком, не дав себе труда даже разозлиться, ответила Ирма. — Температура воды здесь на протяжении суток практически не меняется, — любезно объявил Логмар Дуэт, выжимая над ведром нательную рубашку, свободной рукой вытаскивая из кармана очки, — Прямо как течение нашего дела. — Три месяца, Финн, — Ирма Тхирасак устало перевела взгляд на него, — Ты уверен, что это вообще здесь произошло? — А ты знаешь так много похожих мест? — Финн резко, набыченно, слегка даже агрессивно подался вперёд, сердито нахмурив брови, — Я же сказал — я лично был здесь, на Кеф-Бире, много лет назад. Просто нужно лучше искать. — Вот иди и ищи, всё равно твоя смена, — отозвалась Ирма, складывая руки на животе, — Терпеть не могу безрезультативность. Если он закатился куда-то в расщелину, которых тут миллионы, это полбеды; а вот если его подводными течениями уволокло далеко прочь с этого места, куда мы тычемся вслепую, это другой разговор. — Пойду и найду, — бросил Финн, бросив на неё мрачный взгляд, — Я точно знаю, он здесь. Нужно просто продолжать поиски. Чувствую, он поблизости. — Охох, — Тхирасак даже приподнялась в кресле, насмешливо фыркнув, — Чувствительный тут нарисовался, глянь на него. Ну давай, рукой поведи, и он сам на тебя из волн выпрыгнет. — После всего, что мы успели попробовать за всё это время, у нас в действительности из существующих методов осталась только Сила, — заметила Наоки притворно серьёзным голосом, — Так что задумайся, Финн. — Смейтесь, смейтесь, — Финн быстрыми широкими решительными шагами направился к кабине со скафандрами. У самых дверей он оглянулся и, прежде чем выйти, обвёл команду доверительным (так он считал) взглядом, — Ещё немного и мы уберёмся отсюда, даю слово. — Который раз он это говорит? — тихонько спросил Логмар Дуэт, приближаясь к панели, когда Финн загрюкал на отдалении скафандром. — По моим ощущениям — в сотый, уже охота его стукнуть, уронить в океан и притвориться, что несчастный случай на производстве, — Тхирасак изобразила голосом звук, который возникает, когда с высоты бросаешь что-то в воду. — Со временем всё наладится, — изрёк Тимир Тускул, не поднимая глаз. Логмар подозрительно покосился на него, Наоки, заметив его взгляд, снова прыснула. Ирма нехотя выпрямилась, притянула к себе наушники и буркнула в микрофон: — Приём, Финн. — Порядок, — отозвался тот, проверяя крепления скафандра, — Пожелай мне удачи. — Обойдёшься, — Ирма запустила программу отслеживания, скорее для порядка, потому что она не особенно помогала в поисках — сигнал терялся в глубоких расщелинах океанического дна, не достигая дна. Каждый из экипажа «Возвращения» прекрасно понимал, что то, что они ищут, абсолютно точно угодило в одну из таких расщелин, что в значительной степени подтверждалось продолжительной безрезультативностью их поисков, но никто не смел произносить этого вслух — может, из надежды на лучшее, может, из нежелания спускаться в эти чёрные дыры после признания такой возможности. Наоки, смена которой завершилась, откатилась вместе с креслом чуть в сторону и устроилась поудобнее, рассчитывая прикорнуть за скучными наблюдениями за происходящим на пустынном океаническом дне. Логмар занял соседнее кресло, взъерошив влажные волосы, и прикоснулся к мигом ожившим сканерам, натужно позёвывая. — Перехожу в камеру, — объявил Финн в наушниках. — Как тебе звук отключить, — привычно пробормотала Ирма, переключая предохранители и внимательно наблюдая за показателями давления. Далеко за спиной зашипела изоляция люка. — Погружение, — глухим голосом отчитался Финн. Ирма потёрла пальцем переносицу, вздыхая, и откинулась на спинку кресла, отключая микрофон: — Почему мне кажется, что он какой-то грёбаный фанатик? — Потому что так и есть, — отозвался Логмар, не сводя взгляда с экрана и не отнимая от сканеров пальцев, — Он абсолютно захвачен этой идеей. Учитывая, что с момента, когда он в последний раз видел этот предмет… когда? — Лет тринадцать назад, — произнёс за их спинами Ион неодобрительным тоном, — Вас не тошнит от постоянной качки? — За три месяца я даже к качке успела привыкнуть, — ответила Наоки, не открывая глаз. — Тринадцать лет? — переспросила Ирма, — Обалдеть, я тринадцать лет назад ещё совсем ребёнком была, а он был фанатиком уже тогда? — Ни черта мы здесь не найдём, — уверенно объявил Ион, с кряхтением нагибаясь с кресла, чтобы протереть очередную лужу, — Чего выдумал, а? Океан. Тринадцать лет спустя. Ещё и такая пиндюрка… Как только руководство допустило… — Меньше возмущений, больше дела, — произнёс со своего места Тимир Тускул. Ирма с отстранённым любопытством посмотрела на него, рассеянно слушая заторможенный отчёт Финна в наушниках — Тускул являлся представителем какой-то многочисленной, но непопулярной расы, обладал кожей грязно-кирпичного цвета, покрытой незамысловатыми татуировками, и полной нечувствительностью к холоду. Принимая его в свою команду по наводке руководства, Ирма понятия не имела, что вместе с головорезом и устрашающим защитником получит ещё и на редкость задумчивый передатчик глубокомысленных изречений. Никто всерьёз на «Возвращении» Тускула не воспринимал, и если поначалу его опасались, со временем стали относиться скорее как к предмету мебели, иногда даже подпрыгивая от неожиданности в моменты, когда Тимир решал заговорить. Хотя нельзя сказать, что порой он не выдавал чего-то вполне себе логичного. — Да, мы знаем, — откликнулся на его слова Ион, аккуратно выжимая тряпку и с удовольствием оглядывая результат своей работы, — Да только дело делается без особых успехов. — Успех относителен, — сказал Тимир Тускул, не подняв головы. Ирма и Ион переглянулись, и Тхирасак пожала плечами. Но неожиданно великан продолжил: — Баланс неудач движет развитие. — Естественно, — одними губами передразнила Ирма, устало откидываясь назад, уставившись в полусферический прозрачный потолок, сквозь который было видно россыпь звёзд. — Финн, — неожиданно произнёс Логмар, глядящий в экран. Замолчал на несколько секунд, затем отрывисто договорил: — На два часа. — А почему таким тоном, как будто на меня плывёт какая-то зубастая тварь? — насторожился Финн. Ирма, нахмурившись, недоумённо наклонилась вперёд, разглядывая экран. — Не вижу ничего, — шёпотом сказала она. Логмар Дуэт продолжал, не мигая, напряжённо смотреть на сканеры, не шевеля даже ресницами, не обращая внимания на то, что его очки сползли практически на кончик носа. Финн медленно, неуверенно двинулся в указанном направлении, картинка на экранах сдвинулась. Наоки пошевелилась, почувствовав напряжение. Тхирасак, непонимающе покосившись на Логмара, ещё сильнее приблизила лицо к экрану, но ничего, кроме нагромождения камней в едва различимом подвижном полумраке морской воды, не разглядела. — Ещё, — едва шевельнув губами, сказал Логмар, — На шесть градусов левее. — Сейчас, теодолит только достану, — огрызнулся Финн, продолжая делать осторожные шаги. Легко попрыгав, пробуя плотность и гравитацию, словно в первый раз, он аккуратно перепрыгнул через расщелину, нелепо взмахнув руками, и остановился: — Что ты увидел? Где? Тут только камни. — Выше, — произнёс Дуэт, — Подними локатор. — Что там, Логмар? — совсем тихонько спросила Ирма, и переглянулась с изогнувшей брови Наоки. Финн замер на месте… — О чёрт. Это?.. О чёрт! Я… вижу, — раздалось в наушниках поражённым голосом, — Логмар, ты гений. Ты чёртов гений! — Доставай, — выдохнул Дуэт, убирая руки с экрана. Ирма заметила, что кончики его пальцев были совершенно белыми от напряжения. — Баланс неудач движет развитие, — повторил Тимир из своего угла. Спустя десять минут Финн, наплевав на ругательства Иона, который только закончил намывать пол, ворвался в кабину прямо в скафандре, со стекающей с него водой, прошлёпал вперёд и положил предмет на столешницу, обведя подскочивших ближе Наоки, Ирму и Логмара победоносным взглядом. — Мы сделали это, — сказал он, — Мы, чёрт возьми, сделали это. — Не может быть, — прошептала Ирма, пялясь на находку с таким благоговейным ужасом, словно она убила сотни живых существ — что, впрочем, так и было. Наоки прижала ладони ко рту, её глаза были едва не размером с блюдца от изумления, — Как думаете, он ещё работает? — Сайбер-кристаллы не портятся в воде, насколько мне известно, — тоже пониженным голосом произнёс Логмар Дуэт. Он протянул было руку, но тут же отдёрнул и взглянул на Финна, — Хочешь попробовать? — Ты его нашел, — Финн качнул головой, улыбаясь, — Давай. Если не боишься. Логмар осторожно, почтительно взял мокрую рукоятку, все существующие изображения которой он давно исследовал и изучил; его тонкой, аристократичной ладони едва хватало, чтобы охватить её. Он провёл пальцами по насечкам, сдержав едва не набожный судорожный вдох, нашарил кнопку и, отведя рукоятку подальше от лица, окинув быстрым взглядом затаивших дыхание соратников, нажал её. Кроваво-красный искрящийся луч с гудением выметнулся из нутра дремлющей рукояти, алые нестабильные гарды с готовностью вспыхнули по обе стороны, словно горелки; все пятеро членов экипажа подскочили от волнения, они беспрестанно переглядывались, но восхищённые взгляды их раз за разом возвращались к красному световому мечу, словно зачарованные. — Поздравляю, господа, — проговорил Финн. В его тёмных глазах отражались две яркие огненные искры, — Мы только что сделали один из самых значительных шагов на пути к Кайло Рену. — Не верится, — прошептала Наоки, всё так же не отнимая от лица ладоней, — Три месяца и четыре дня, и знаете… это того стоило. — Да. Точно стоило. До последней минуты, — Ирма с трудом отвела взгляд от красного луча, тряхнула головой, пытаясь освободиться от влияния его опасного очарования, — А теперь, ради всего святого, давайте отправимся куда-нибудь, где чуточку побольше солнца, чем здесь. *** Сейчас. В доме под песком было совершенно тихо. Не было слышно ни звука, кроме смазанного гула утихающего дождя и шума редко падающих камней. Лампа с приглушённым светом слабо освещала комнатку, рождая расплывчатые тени на стенах; до кровати, где уснул измотанный Хакс, свет вовсе не доходил, оставляя только неясный тёмный силуэт. Бывший генерал спал глубоким сном, дыша так размеренно и так тихо, что Ривару порой становилось трудно это различить. Изредка она даже замирала на месте, опасаясь, что Хакс переставал дышать, но после сквозь сон он издавал едва слышный вздох, и Соло с трудом удавалось успокоить собственное бешено взвившееся сердцебиение. Спать девушке не хотелось — ей удалось выспаться на Корре, да и сейчас, после пережитого разговора, адреналин продолжал бурлить в крови. За последнее время произошло слишком много вещей, Ривару казалось, что она никогда в жизни больше не сумеет сомкнуть глаз, и долгожданный эмоциональный диалог с бывшим генералом Первого Ордена, едва не единственным на всём свете человеком, который мог помочь ей добраться до отца, только укрепил её во мнении, что дальнейшая её судьба уже никогда не станет спокойной. Достаточно вспомнить судьбу всех её предков и всех их знакомых. Она сидела на стуле, обняв колени руками в детском жесте беззащитности, и смотрела перед собой, в полумрак, изредка переводя взгляд то на тёмную фигуру Хакса на кровати, то на лежащий рядом с ним на смятом одеяле сферический тайник. Её занимало слишком много вопросов, на которые ответить мог только отец, и это сводило с ума, — например, почему именно она и почему именно генерал? Бен Соло мог запросто обратиться к Рей, учитывая, сколько общего их связывало, и зная, что Рей, узнав о происходящем, уж точно мигом бы сорвалась с места и отправилась его искать. Ривару действительно была уверена, что отец вовсе не знал о существовании собственного ребёнка, и эта уверенность отметала множество неудобных вопросов — почему он не вернулся к ним, почему не дал о себе знать раньше… И Хакс. Пятнадцать лет спустя отец уверенно назвал его имя, хотя сложно было даже представить, насколько изменилась политическая и территориальная обстановка в галактике за столько лет. Полтора десятилетия, и по-настоящему осмысленная жизнь Ривару не составляла и половины этого срока, — оттого труднее было для неё даже вообразить… хотя… а ведь действительно — почему именно генерал? Хакс не выглядел так, словно бы по-настоящему горел желанием разыскать Бена Соло, или Кайло Рена, или кого там ещё. Даже не казался человеком, который бы близко его знал. Что в нём такого особенного для Бена? Для Кайло? Чертовски любопытно, что их связывало и связывает ли до сих пор… Ривару склонила голову на бок, очерчивая взглядом силуэт спящего. Прикусила губу, сдвинула брови, когда её посетила весьма кощунственная мысль… нет, с другой стороны, что в этом дурного? Она же не будет копаться в воспоминаниях, только лишь чуть-чуть приподнимет занавес… взглянет самым краешком глаза, что творится в чужой голове… Поколебавшись, она медленно, неуверенно, пугливо подняла руку, фокусируясь. Разум спящего — открытая книга. Нужно только коснуться страниц, словно прощупывая выпуклый шрифт. Ривару потянулась навстречу, прикрывая глаза, готовая в любой момент отпрянуть. Генералу снились грустные сны. Сны, полные песка, рутины и ожидания. Размеренное дыхание в такт порывам горячего ветра пустыни… Ривару нырнула чуть глубже, легко прорывая ткань неосознанного. Карие глаза, того же оттенка, что её собственные, резко распахнулись где-то в глубинах и пристально посмотрели, кажется, прямо ей в лицо. Но они видели другое. — Твои сомнения столь переменчивы, что это напрягает, Рен. — Сожалею, что тебя это так беспокоит. — Ты знаешь, как сделать правильно. Почему тянешь? — Это мой выбор, Хакс. — И он неверный. Прекрати бессмысленную беготню, побори разрушающую импульсивность. Оставь мусорщицу в покое, и я найду её и принесу тебе её голову. Только вернись к нам. — Я и так с вами. — Не мысленно. Я вижу, что ты меняешься. Что она сказала тебе? — Оставь меня в покое, Хакс. Я тот же, что и прежде. — Ты не с нами. Не со мной. — Я с тобой даже сильнее, чем когда-либо прежде. Но отступать не собираюсь. — Она погубит тебя, Кайло Рен. — Если ты не сделаешь это раньше. В лицо Ривару плеснуло горячей волной злости. Она на мгновение вынырнула, чтобы судорожно схватить глоток воздуха, и её вновь утянуло, ещё глубже, ещё дальше во времени. Лазерное красное лезвие запело в сантиметрах от её лица, Ривару беззвучно вскрикнула и отпрянула, инстинктивно заслоняясь руками, хотя в этом не было нужды — меч пронёсся мимо размытым ярким лучом, рассыпая искры; сильная рука в чёрной перчатке толкнула её в грудь — хотя, конечно, в грудь генерала; она ощутила, как вскипает вокруг, в сознании Хакса, тщательно скрываемое раздражение. — Тебя забыл спросить. — Прекрати растрачивать ресурсы! Они живые люди! — Не сейчас от моей руки, так завтра от вражеского бластера. Можно подумать, от этого будет больше смысла. — Ты не в себе, Рен! Положи наконец меч и займись делом! — Я не этого ожидал от Ордена, — Бен Соло медленно обернулся, сжимая в руке красный искрящийся меч. Безликая чёрная маска скрывала выражение его лица, но голос, как бы он ни был искажён, выдавал его с головой. Образ расплывался по краям, неясный, нарочно полузабытый. — Многие сюда приходили с завышенными ожиданиями, — неожиданно спокойно произнёс Хакс. В груди Ривару что-то толкнулось, тёплое и малознакомое. Это что… сочувствие?.. вот какое оно в понимании генерала, — Будь реалистом. Хакс беспокойно дёрнулся во сне всем телом, голова протестующе заметалась по подушке; Соло испуганно отпрянула, отнимая руку, ощущая, как сонная пелена истончается и лопается, пробуждая сознание, но одновременно с нею рядом плеснулось что-то ещё, неожиданно мирное и спокойное, прохладное, как стена у уютной кровати, готовое захлестнуть разум, укрывая от тревоги. Оценив обстановку быстрым взглядом сквозь реальность, Ривару решилась и позволила прохладе накрыть себя и Хакса. В этом воспоминании не оказалось ни Бена, ни знакомых помещений звёздного разрушителя; Ривару почувствовала вокруг песок, хотя не видела его — он, казалось, налип на её кожу противным колючим слоем; место казалось одновременно несуществующим в действительности и странным образом знакомым. Ривару понадобилась долгая для местного времяисчисления секунда, чтобы осознать, что случайно оказалась вовсе не в воспоминании Хакса, а в его сознании. И что песок на её теле — вовсе не песок, а подвижные, живые и мёртвые, быстрые и замедленные, жгучие и холодно-бесстрастные мысли. Узнать в потоке хлынувших сквозь каждую её клеточку тела суждений, раздумий, видений, размышлений хотя бы что-то определённое казалось невозможным — их был целый океан, Ривару улавливала только отзвуки и обрывки образов и слов, незаконченные предложения, — и много-много надоевшего песка, жары, духоты, позвякиваний металла, от которых её тело изгибалось в отвращении синхронно с мыслями генерала. Словно на голографическом экране, мимо мельком пронеслось едва различимое в потоке её собственное лицо, напуганное, изумлённое, преисполненное мольбы; одновременно в потоке звуков и слов — «пожалуйста, вы должны мне помочь». Стараясь не задумываться над тем, действительно ли её голос звучит так ужасно, Ривару потянулась за ним, аккуратно касаясь, раскрывая. Кайло Рен,— неожиданно громко произнёс генерал Хакс, казалось, в её собственной голове. Она вздрогнула, но не отняла руки, осторожно проворачивая чужую мысль, словно пойманный комок водорослей в стремительном течении реки. Убирайся, Рен,— совсем другим тоном добавил Хакс. Что-то внутри сознания Армитажа как будто отмахнулось от этих слов. Не смей, — прошипел голос. Не сейчас. Никогда. Сноп красных искр, перемежающийся с отблеском синих шифрованных голограмм сферы-тайника, и за ними — столь же ярко вспыхнувшая надежда. У Соло перехватило дыхание. Кайло. Нет! Найду его. Нет! Хакс оставил должность, имя, биографию, былые привычки, и только имя Кайло Рена оказалось способно пробудить в нём воспоминания, которые он столько времени пытался похоронить. Генерал снова взволнованно вздрогнул во сне. Найду его! — настойчиво сказал голос. Вспыхнул снова образ Ривару, который неожиданно пересёк знакомый крупный багровый шрам. Сверху на её лицо легла чёрная блестящая маска, похожая на шлем, в котором отразился Хакс — молодой, гордый и подтянутый, как на фотографиях. Нет. Надежда. Найду, найду, найду, найду. Нет. Трус! Последний выкрик, полный злобы, оказался таким сильным и громким, что Ривару от неожиданности разорвала связь и отшатнулась, едва не кувыркнувшись вместе со стулом. С трудом удержав равновесие, мёртвой хваткой вцепившись в край стола, она со стуком вернула ножки стула на пол и со страхом вгляделась в полумрак, где на кровати лежал генерал. Дыхание его, только успевшее стать тяжелее, тревожнее, выровнялось, он издал мучительный вздох и снова затих. Сердце Ривару колотилось, кажется, прямо в горле, дрожь раз за разом прокатывалась по всему телу. Она больше не чувствовала сонливости. Надежда. Новая надежда.