Девочка Джокера

      За столом стояла тишина. Только приглушенное чавканье и удары вилки о тарелку, показывали, что тут не пусто.       Мне кусок в горло не лез. Я смотрела на объедки, а перед глазами всплывали ужасы в машине. Он на меня смотрел. Я чувствовала и из-за этого еще больше хотела залезть в ракушку и больше никогда не выходить. Забудьте обо мне. Забудьте обо мне все.       Все хранили молчание, будто испытывали вину за то, что произошло. Возможно и испытывали, но я на них не злилась. Они пытались помочь.       — Покушай, пожалуйста, Харли. – ласковым голосом промурлыкала Джесс, глядя на меня по другую сторону стола. Я покачала головой. Волосы, спутанные пряди, убраны в хвост, не мной, Памела сделала, чтобы они мне не мешали есть. — Ты же знаешь, сегодня едим, а завтра нет. – покачала головой она.       Памела кивнула и отдала свой кусочек хлеба и кусочек мяса. Гретта последовала ее примеру. Их поступок меня растрогал, и я почувствовала, как к глазам подступили слезы.       — Спасибо вам. – я подняла голову и взглянула на девушек.       — Не хочу сказать ничего плохого, но-о-о-о… - начала Гретта, уставившись в тарелку.       — Но? – подняла бровь Памела, пережевывая кусок хлеба с подливой от мясного сока.       — Но привыкай. Это наверняка не в последний раз.       — Гри! – воскликнула Памела, ей явно было неприятно слышать сказанное.       — Что «Гри»? Это ведь правда. Сначала мы все такими были, а потом, - обратилась она ко всем. — Потом привыкли. И глянь на нас, Харли. – обратилась уже ко мне. — Мы в хорошем психическом состоянии и в любую минуту готовы стелиться.       — Звучит не круто, Гри. Вообще не круто. Это же ужасно! – всплеснула руками Памела. Джесс отмалчивалась, наблюдая за набирающим обороты разговором, идущим к спору. — У нас наоборот психика уже не та. Вот нормальная реакция. А у нас? А у нас ежедневное насилие вошло в обиход.       Я была на стороне Памелы. Она была права. Это все неправильно. Меня так взбудоражила эта тема, что с губ слетело тихое:       — Вы когда-нибудь задумывались о побеге?       Девушки посмотрели на меня.       — Ну…Бывало…Но знаешь, чтобы сбежать нужен стержень, а у нас он уже давно поломан. – ответила Гретта, задумчиво глядя на картофелину, насаженную на вилку. Положила в рот и принялась пережевывать.       — Стержень сломан у тех, кто привык к несправедливости, а я поверьте к ней не привыкла… - на моем лице расползлась жуткая улыбка. Я напугала девушек, но не могла сдержать удовольствия представляя, как показываю Джеймсу Миллеру что он далеко не хозяин наших жизней.       Его ранили. Я видела, как Джент и Эди несли его в спальню. Я увидела Шензи, идущего позади с оружием за спиной. Выбежала.       — Я знаю как доставать пулю. Я могу помочь.       Шензи посмотрел на меня недоверчиво, но потом, поразмыслив, согласился.       Помощь от меня была не в знак его доброты и далеко не прилив героизма. После последнего проявления его жестокости, в голове жужжала настойчивая мысль об сестре и маме. Она словно венчик в миске с желтками и белком, мешала все остальные, превращая в одну массу. Мне нужны ответы. Ему нужна помощь. Нам обоим она нужна.       Джеймс сидел на постели. Лицо исказила гримаса боли. Он тяжело и часто дышал. Увидев меня, он растерялся.       — Босс, она может вытащить пулю. Сама вызвалась.       — Пусть. – выдохнул он.       Я не умела вытаскивать пули. Точнее, я конечно знала, как это происходит, но практики в моей жизни никогда не было.       — Принеси нож и брэнди. – попросила я Шензи.       Он взглянул на Джеймса, ожидая разрешения. Тот кивнул:       — Делай, что она говорит. – прохрипел и зашипел от боли.       Я опустилась на колени у кровати и взглянула на окровавленную штанину. Из небольшой дырочки обильно струилась кровь. Белая простынь вмиг стала багровой. Меня замутило, и голова пошла кругом. Столько крови…       Шензи принес нож и брэнди. Брэнди я дала глотнуть Джеймсу после чего полила рану. Миллер сжал простынь и зарычал.       Нож дрожал в моих руках, я смотрела на отверстие и думала, как за него правильно ухватиться.       — Принеси нитку и иголку, желательно чистые.       Как только дверь за Шензи закрылась в голове закрались гнусные мысли. Одно движение ножом, и он мертв. Достаточно просто провести лезвием по горлу, и из сонной артерии брызнет кровь.       Наверное, вот оно отличие между мной и им – я на такое не способна.       Я достала пулю. Подцепила кончиком ножа и бросила в стакан на прикроватной тумбе. Рану зашивать я тоже не умела, пришлось опираться на сериал «Клиника».       Иголка входила в плоть и выходила. Темная нить стянула кожу, соединяя вместе. Я обрезала зубами нить и замерла, глядя на произведение моих руку. Я закончила, но уходить не спешила. Внутри душа металась из стороны в сторону, я разрывалась между страхом и любопытством.       — М… - выдавила букву. Собственный голос казался чужим. — Можно задать вопрос? Всего один.       — Можно. – выдохнул Джеймс и сомкнул веки. Только сейчас я смогла поднять взгляд на его лицо.       — Что-нибудь известно о моей сестре и маме?       — У них все хорошо. Твоя мама постоянно дома, а сестра каждое утро в девять идет на работу в кафешку «У Тиффани». К слову, официантка из нее никудышная. – он говорил спокойно, вальяжно махая рукой.       — Твои люди следят за ними? – это был скорее риторический вопрос. И так ясно что да. И этот факт меня огорчал и пугал.       — Всего один вопрос. – повторил он мои слова. — Иди.       Я встала и направилась к двери. Не успела перешагнуть порог, как раздался его голос:       — Ты когда заходила была смелее. Тигр вдалеке не так страшен, как вблизи? – на лице расползлась ехидная улыбка. Я молча вышла.       Ладонь с глухим шлепком коснулась лба. На миг я почувствовала злобу к самой себе. Я могла покончить с ним, в моих руках был нож, но я этого не сделала.       Я распахнула глаза и встретилась взглядом с Памелой. Она смотрела на меня через панорамное окно нашей спальни. Рядом стояла Гретта, скрестив руки на груди. Они были явно чем-то не довольны, обе излучали нехарактерное для них презрение.       Они вышли на кухню, чтобы встретить меня. Джесс вынырнула из-под кухонного стола, отбрасывая прихватку. В отличии от них, она выглядела беззаботной и когда взгляд наткнулся на стоящую меня, она выглядела озадаченной.       — Харли, у тебя кровь на лбу. – сообщила она. Я подняла руку, чтобы коснуться лба, но тут увидела, что руки мои в крови. Я и забыла об этом. — Что происходит? Девочки, что с вами?       — Что происходит? А я тебе отвечу, что происходит. – Гретта обращалась к Джесс, но смотрела на меня. Сделала шаг вперед. — Харли понеслась спасать Джокеру жизнь. Вытаскивать пулю. Ну как, довольна собой, доблестная героиня? Только не нужно сейчас говорить о том, что он хороший, просто свернул не на ту дорожку, что он добряк внутри чудовища.       Я стояла перед ними, в чужой крови и выслушивала обвинения. Мне хотелось кричать, сказать, что все не так.       — Я запачкана его кровью, Гретта. Видишь? Мои руки в крови, как и его. Но в нас есть разница. Я не отбираю жизни.       Я дала ей отпор. Она в ауте. Я тоже.       Джокер мог умереть от моих рук. Но к чему бы это привело? Шензи или кто-то другой из его псов, пристрелили бы сразу, как моя нога переступила порог. Девушек бы не отпустили. Смерть Джеймса — это не решение проблемы, это лишь удовлетворение потребности в мести. А может я просто оправдываю собственную беспомощность? Может быть один удар ножом отделял меня от свободы?       Я взглянула на алые руки.       Нет. Не может.       — Хэй, спасительница! – прозвучал голос Шензи через дверь спальни. — Готовься. Через час выход в свет.       Я расплакалась.