Music Again

Геллерт бодро обошел Альбуса со всех сторон. Протянул руку и потрогал пальто. Спустил очки на кончик носа и посмотрел глаза в глаза. - Волшебно выглядишь, Дамблдор, - похвалил он. На Альбусе было всего-то старое фиолетовое пальто (пусть и симпатичное), в остальном он был одет достаточно скромно. Даже шарф забыл натянуть. - Спасибо, но волшебно здесь выглядишь- В этот момент Ал запнулся, ощущая, как глаза полезли на лоб. - Геллерт! Гриндевальд вопросительно снова опустил очки. Вид его при этом был умопомрачительный, контраст черных очков, черного пальто и золота волос и украшений создавали несколько гипнотический эффект. Этот парень прекрасно знал, как выглядеть на миллион баксов. Но сейчас Альбуса волновало совсем не это. - Этот... шарф! Геллерт быстро надел очки как надо и придал лицу задумчиво-удивленное выражение. - Нравится? Сегодня хоть и солнечно, но погода коварна, ветер может повредить моему горлу, а ведь я должен петь... - Геллерт, это мой шарф! - Серьезно?! - неубедительно воскликнул Гел. - Ты наверно забыл его на репетиции, да? - Геллерт, я потерял его в клубе, - Альбус никак не мог сложить два и два. - Или не потерял? Он вспомнил ощущение рук Гриндевальда вокруг своей шеи, как он касался его одной ладонью, притягивая к себе. Как нежно коснулся в итоге его лица. Ощущения в сочетании с опьянением были всепоглощающие, и наверняка именно в тот момент Гриндевальд просто стянул этот невесомый лоскут ткани с шеи Альбуса. - Ты его украл? - пораженно сделал вывод Дамблдор. Или не сделал, судя по вопросительной интонации. Геллерт начал смеяться, в один прыжок оказался максимально близко к Альбусу и обнял его, лишая возможности говорить дальше. - Я просто позаимствовал его, - хихикая, как пьяный, Гриндевальд сжимал плечо Ала одной рукой. - Это такой способ флирта? - поднял бровь Альбус, не вполне уютно себя чувствуя, обнимаясь посреди улицы, однако отстраняться ему не хотелось еще больше. - Если тебе так обидно за шарф, давай купим тебе новый! - радостно предложил Гел, схватив Дамблдора за ладонь. Рука Геллерта была горячей и уверенной. Альбус сжал его пальцы и ощутил, что хватка Гриндевальда чуть ослабла от этого движения. Как будто он приглашал Ала быть смелее в ответ на свою уверенность. Это было похоже на тот свершившийся все-таки поцелуй. Геллерт делал дерзкий первый шаг, но не до конца. Он приглашал Альбуса проявить инициативу. Впрочем, это могло быть обманным ощущением и тем, что Ал сам принимал за правду. Но сжимать сейчас эту теплую ладонь было приятно. Геллерт вдруг слегка расправил руку и невероятно нежным движением погладил кончики пальцев Дамблдора, чуть не вырвав у того вздох от внезапной чувственности. - Мозоли будут, я чувствую, что пальцы уже огрубели, - вполголоса произнес Геллерт, глядя куда-то в сторону, что делало жест почему-то еще более интимным. - Я давно не играл настолько много, ты меня немного измотал, - усмехнулся Ал, пытаясь заставить руки не дрожать от накатившей на него волны ощущений. - Я продолжу изматывать тебя, дорогой, - Гел одарил его смеющейся улыбкой и снова мягко сжал его ладонь. Это казалось до одури естественным, и где-то на периферии сознания Альбус начинал замечать что-то до этих пор лишь слабо различимое. Это "что-то" было согревающим, иногда даже жгучим, горячим и очень объемным. Казалось, что оно могло одновременно спасти тебя и уничтожить. Но думать об этом чувстве сейчас Дамблдор не хотел. Да и некогда было задуматься - Геллерт потащил его за собой, к дверям какого-то магазинчика. Магазин, в который Геллерт затянул Дамблдора, делился на несколько цветовых категорий - пастельные тона, темные тона, яркие кислотные цвета и приглушённые классические вещи. По площади он был не очень большим, от чего казался более уютным. Вещи имелись самых разных стилей, от классики до чего-то совершенно невообразимого, вроде боа из перьев или широкополой шляпы с нагромождением бус на полях. - Дорогой Альбус, позволь мне подобрать тебе достойную замену твоего потерянного шарфа, - торжественно провозгласил Гел, принимаясь рыться в яркой зоне. - Ты любишь бирюзовые оттенки? Или позволишь мне подобрать что-то на свой вкус? - Можешь просто напросто вернуть мне шарфик, - оглядывая обилие одежды, пробормотал Ал, подходя ближе к блондину. - Это же очень скучно! - возмутился Геллерт, прислоняя к лицу Дамблдора то одну, то другую цветастую тряпочку. - Тебе просто безумно идёт фиолетовый, между прочим, это большая редкость. Твои волосы по оттенку очень насыщенные, почти красные, фиолетовый великолепно их оттеняет. Хотя глубокий синий тоже неплохо сочетается, но кое-что глубокое и синее у тебя уже есть. - Мои глаза? - Вот именно, - Геллерт с улыбкой слегка ущипнул Ала за длинный нос. - Эй! - тот засмеялся, и вдруг испытал спонтанное желание обнять Геллерта. Тот так бесцеремонно нарушал личные границы, и делал это в настолько ненавязчиво приятной манере, что невольно провоцировал на схожие действия. - Но это не единственная глубокая и синяя вещь, которая есть в тебе, - наклонившись ближе к нему, прошептал Гриндевальд, принимая таинственный и несколько жутковатый вид. Альбус пару раз моргнул, пытаясь понять его намек. - Я о твоих стихах, - еще тише прошептал Гел, резко выпрямляясь, озираясь как бы ненавязчиво по сторонам. Вид у него был такой, словно они шпионы или кто-то вроде. - А что со стихами? - подыгрывая Гриндевальду, Альбус тоже наклонился к нему ближе и прошептал, прикрывая рот тыльной стороной ладони. - Они невероятно депрессивные, - не меняя позы, сквозь зубы прошептал Гел, подняв перед собой кожаный жакет на вытянутых руках. - Буквально повеситься можно! - вдруг в полный голос воскликнул он. - Пожалуйста, скажи, что ты допишешь это, потому что я хочу это спеть! Я хочу спеть твою депрессию, Альбус! - говоря это, Геллерт буквально сиял. - Я - просто змеееей в травеее! - запел он на какой-то трудно различимый мотив, кружась по магазину с курткой наперевес. - Вы будете брать эту вещь? - вежливо поинтересовалась продавец, которая все это время пристально наблюдала за ними двумя. Вид у нее был такой, словно она подозревала, что они пьяны или под чем-то. - Мы будем это мерить, а еще это, и вот это! - моментально нашелся Гел, похватав с вешалок несколько случайных вещей. - О, и это тоже, - он откуда-то выхватил темно-синюю рубашку в черепах. Когда они расположились в примерочных, Альбус невольно застыл. Геллерт набрал ему штук пять разных шарфов, а также одну ярко-красную и одну фиолетовую рубашку. Сам Альбус выбрал полосатый свитер (желто-красно-черно-белый) и на этом его выбор остановился. Гел нахватал самых разных вещей в разных стилях - от черных панк-рокерских перчаток и штанов до кружевной рубашки, которая вся просвечивала. Альбус был очень худым, и фиолетовая рубашка красиво села на нем, подчеркивая плечи и талию. В момент, когда он начал было расстегивать ее, чтобы снять, шторка примерочной резко распахнулась и тут же была задернута обратно. В крохотное пространство проник Геллерт Гриндевальд. Одетый в ту самую кружевную рубашку и кожаные брюки, обтягивающие все места, какие только можно было обтянуть. - Очень винтажно, - сдержанно прокомментировал Альбус, готовый выругаться за вторжение без предупреждения. Верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, и Геллерт с неоднозначным выражением лица пялился на ключицы и шею. Потом он поднял глаза на лицо Дамблдора. - Нравится? Я думал подождать, когда ты будешь готов, а потом решил - чего стесняться, если ты уже целовал меня, может быть я имею право на небольшой стриптиз, раз уж ты видел меня полуголым? - он улыбался, как чертенок, но Альбус чувствовал, что это просто шутки. - Не дождешься, я слишком дорого стою, - усмехнулся он, застегивая верхние пуговицы. - По-моему, смотрится просто- - Волшебно, - Гел даже большой палец закусил, прислонив руку к щеке. Он облокотился о стенку примерочной, очень внимательно осматривая Альбуса. - Попробуй желтый платок. Нет, не этот, золотистый. Гриндевальд сам выхватил нужный шарфик и повязал Алу на шею. Потом легким движением осторожно заправил ему за ухо выбившиеся из прически пряди. В процессе переодевания Альбус вообще немного растрепался. - У тебя очень красивые волосы, - полушепотом произнес Геллерт, не отнимая руки от головы Дамблдора. Он смотрел тому прямо в глаза, и Альбусу показалось, что этот момент растянулся в вечность, но в следующую секунду Гел убрал руку и кивнул на зеркало. - Сам что скажешь? - Волосы как волосы, - Ал немного лукавил, он знал цену себе и своей внешности, но Геллерт сильно выбивал его из колеи. Это непредсказуемое поведение заставляло несколько терять почву под ногами, и сейчас, например, Дамблдор был готов забыть все правила приличия и просто прибить этого блондина к стенке примерочной и снова целовать. Его обнаженное тело под рубашкой только сильнее напоминало о той ночи в клубе. Но сейчас они оба были трезвыми. - Я об одежде, которую я выбрал для тебя, - протянул Гриндевальд, слегка пихая Альбуса в плечо. - Тебе идет просто безумно. - Рад, что ты заметил, - сыронизировал Ал, за что снова получил пинок в плечо, и радостный смех Гела в качестве бонуса. - Я возьму эту рубашку. И этот свитер. - Ну а я куплю тебе этот золотистый шарфик, - с этими словами Геллерт одним легким движением сорвал с шеи Дамблдора новый платок и был таков. Ал невольно закатил глаза. Гриндевальд был личностью, мягко говоря, не в меру экспрессивной. За несколько дней их знакомства он уже успел поразить Дамлбдора целой гаммой переменчивых эмоций и импульсивных поступков, но, с другой стороны, именно это ему и нравилось. Себе Геллерт ничего не взял, к удивлению Ала. Он был совершенно уверен, что та рубашка, в которой блондин красовался, находясь с ним в одной примерочной, точно будет куплена. По какой причине Гриндевальд решил этого не делать - Альбус понятия не имел, но испытывал легкую жалость от того, что больше не увидит Гела в ней. Выйдя из магазинчика, Альбус обвязал новенький шарф вокруг шеи. Он хорошо сочетался с темно-фиолетовым материалом пальто, и довольная улыбка Геллерта (который, очевидно, был рад что-то подарить?) вызывала дополнительные позитивные эмоции. Произошел странный и спонтанный обмен чем-то, что выражалось в шарфиках, но значило, несомненно, больше. Чем именно это было - Альбус сказать не мог, но оно неуловимо витало в воздухе между ними двумя. - Куда хочешь направиться теперь, красавчик? - Гел бессовестно флиртовал, и, очевидно, видел, какой эффект это оказывало на Дамблдора. - Значит тебе понравились стихи? - вместо ответа Альбус озвучил то, что крутилось в голове. - Понравились? - Гриндевальд выдохнул с излишним возмущением. - Просто понравились?! Ты в своем уме, они великолепны! Ты так пишешь, что каждый раз выбиваешь меня из колеи, а это именно тот эффект, которого я хочу добиться от песен, которые буду петь. Дамблдор в ответ лишь молча покраснел, совсем не ожидая такой бурной реакции и таких громких слов. В то же время было не совсем понятно, Геллерт говорит это искренне или выделывается, но уточнять этот вопрос было бы невежливо, и Альбус совсем терялся. В целом такие бурные эмоции были ему не свойственны, и рядом с ним никто не проявлял себя так бешено и страстно, поэтому все, что Ал мог сделать, это наблюдать и теряться с собственных чувствах. Геллерт как будто замечал это и со стороны казалось, что его все устраивает. Пока что Дамблдор с трудом понимал поведение и реакции этого человека, но учитывая, что они были едва знакомы, это было более чем закономерно. - Может быть пройдемся до набережной? Можно найти какое-то тихое место вдали от дорог и людей, - предложил Альбус, возвращаясь к первоначальному вопросу. Всю дорогу до реки они оба молчали. Гриндевальд что-то напевал себе под нос, и в таком музыкальном молчании им обоим было невероятно комфортно, так, словно они были знакомы тысячу лет. Иногда Геллерт начинал идти спиной вперед, глядя прямо на Альбуса, чем смущал последнего и заставлял немного беспокоиться о себе, что ему, несомненно, нравилось. Потом он со смехом разворачивался по-человечески, цеплял Дамблдора под руку и продолжал приглушенно что-то напевать. Прикосновения и взгляды этого несколько взбалмошного блондина уже начинали становиться чем-то привычным и неотъемлемым. Альбус всегда относился к подобному роду взаимодействий насторожено, как истинный англичанин, он чтил личное пространство, особенно свое собственное, но впускать Гела в это пространство не составляло никакого труда, более того - сложнее было бы его не впускать. И не только в плане намерений самого Гриндевальда - Альбусу хотелось, чтобы он присутствовал в этом личном пространстве. Там, куда Дамблдор никого не пускал, разве что Эльфиаса, как самого близкого друга. Из размышлений о пространствах его вырвал вопрос: - Расскажи мне, почему ты написал такие грустные стихи про змею в траве. Геллерт умел задавать вопросы с утвердительной интонацией, так, словно не спрашивал, а выдвигал ультиматум. Как будто говорил "у тебя нет шансов мне не ответить". Но рассказывать о стычке с Аберфортом и проблемах дома Дамлбдор не собирался. Ему, в целом, было наплевать на ультиматумы, такой уж он был человек. - Боюсь, это не телефонный разговор, - пошутил он. - Мы и не по телефону говорим, - Гел закатил глаза, но как будто понял, что именно хотел озвучить Альбус. - На самом деле мне все равно, что стоит за этими стихами, - он пожал плечами. - Я ощущаю эмоции, которые ты в них вложил, и я могу их спеть. Этого достаточно. - Да, меня тоже все устраивает, - кивнул Альбус, глядя на течение реки. Они стояли под раскинувшимися ветками ив, которые местами касались воды. Местечко было довольно уединенное, вдали от дорожной пыли, оживленного движения на мосту, и людей рядом не наблюдалось. - Вы, англичане, такие закрытые, - фыркнул вдруг Гриндевальд. - Но это довольно мило. - Что тут милого? - Ты довольно милый, - Гел подобрал с земли камешек и кинул в воду. Образовавшиеся круги на некоторое время загипнотизировали их обоих. - Сочту это за комплимент, - оторвав взгляд от воды, Ал посмотрел на профиль Геллерта. - Это и был комплимент, дурачок! - смеясь, Геллерт повернулся и теперь они смотрели прямо друг на друга. Делать это на трезвую голову было почему-то страшно, но не сделать было невозможно. Ладони Альбуса коснулись лица Гела, и их двоих как магнитом притянуло друг к другу. Сердце выбивало чечетку в ушах Дамблдора, когда он мягко и неожиданно уверенно касался губами губ Геллерта, ощущая ответное касание, давление и жар. Это было одновременно до абсурда целомудренно и в то же время невероятно страстно, и очень сильно отличалось от их первого поцелуя, потому что в трезвом состоянии, как ни странно, пьянило сильнее. Пальцы Геллерта тоже путались в волосах Альбуса, они буквально повторяли его движения, словно отражение. В этом поцелуе ощущалась невероятная свобода, как будто им двоим сейчас принадлежал весь мир. Вся музыка и все счастье этого мира. Все возможные сочетания эмоций и чувств. Это невообразимое ощущение заполняло Альбуса до краев и казалось, что его просто разорвет на части от космической мощи, которую он испытывал в тот момент. Объяснения этому не было, но его и не требовалось. "Меня полностью все устраивает", как Альбус и сказал. - Приходи снова посмотреть, как я танцую, хорошо? - прошептал Гел, когда они все-таки смогли друг от друга оторваться. Сейчас он не смеялся и не казался сумасшедшим, с удивлением Альбус понял, что его тон стал смущенным, мягким и приглушенным. Они не убирали рук друг от друга, так и продолжая сжимать и гладить друг другу волосы. Хотелось продлить это ощущение близости еще ненадолго, хотя бы так.