Дети Луны

Четверо стояли посреди тёмного зала и наблюдали, как комната заполняется Лунным светом. Просмотрев на огромные старинные напольные часы, Гермиона вздохнула и перевела взгляд на остальных ребят. — Минута. Я досчитываю до трёх и вы сразу же по очереди входите в воронку. Только, пожалуйста, делайте это быстро. У нас на все пять минут времени. Получив от каждого кивок, они услышала, как часы пробили полночь. Быстро взмахнув палочкой, она начала вычерчивать руну с пергамента и Лунный свет попал в точности по середине знака. Зал заполнился ветром и шумом. В бокалах уже была готова жидкость. Взяв кинжал в руки, она начала отсчитывать, наблюдая за образовавшейся воронкой. — Один. Два. Три. — Она порезала свою ладонь и наполнила один из бокалов. Протянув его Астории, та лишь кивнула и, сделав глоток, вступила в воронку. Та сразу же её поглотила. Теодор быстро выхватил бокал и последовал за девушкой, напоследок наградив Гермиону грустной улыбкой и взглядом благодарности. Гермиона протянула бокал Драко, но тот чего-то ждал. — Драко, нет времени устраивать сцены, две минуты осталось. Быстрее. — Нет. Она не сильно удивилась его выходки и, лишь невербально заставив его выпить жидкость, подтолкнула к воронке. Посмотрев ему в глаза, она увидела боль, обиду, злость, грусть и самое главное любовь. Ей этого было достаточно, одними губами прошептав, что любит, она наблюдала, как он пропал. Зал начал трястись, или может быть полностью сам замок. Ей было уже наплевать, она, отойдя подальше от центра, начала смотреть, как воронка расширилась в размерах, а после в одно мгновение исчезла. Тишина. Девушка прошла на то же место, где недавно они стояли. Она увидела пепел от пергамента с руной, разбитый вдребезги бокал, из которого пили ее кровь жертвы Луны, кинжал лежал, откинутый на несколько метров, и листья. Только сейчас она поняла, что ветер образовал воронку для перемещений, лишь из простых осенних листьев. — Ты молодец, девочка! Она уже и забыла о портрете, который сейчас что-то ей говорил. Но она не могла сосредоточиться. — Но ты ведь помнишь, что это ещё не всё? — Да. Она подняла второй бокал, и посмотрела на портрет. — Ты должна довести дело до конца. Они в пространстве сейчас, выпей и Луна отпустит своих детей, приняв жертву. — Спасибо. Посмотрев последний раз по сторонам, она вспомнила все, что здесь происходило. Она вспоминала, как вновь вернула свои чувства к человеку в этом поместье. Как обзавелась двумя хорошими друзьями. Она открылась ему здесь. Не побоялась. И получила взаимность. Она тогда и подумать об этом не могла, что когда-то человек, который был ей небезразличен со времен школы, посмотрит в её сторону. И признается в любви, будет готов также умереть вместе с ней. Но она этого не позволила. Потому что так правильно. Ей было жаль, что она не увидит своего друга, у которого в скором времени родиться ребёнок. Она скучала по ним. С последними мыслями обо всем, она опрокинула бокал в себя. Часы показали двадцать минут первого ночи. Именно это время было последним для Гермионы Грейнджер. Она снова спасла людей, пожертвовав своим счастьем. Ошибки людей ничему не учат.

***

Нарцисса выпила три бокала успокоительного, больше ей уже Люциус запретил. Они вдвоем сидели в главном зале и смотрели в окно. Лунное затмение ослепляло своим голубым светом все окрестности. Послышался шум, оба повернулись и увидели, как из ниоткуда появилась белая дверь и из нее, совсем не по аристократичному, вывалились дети. Они сразу к ним подбежали. Эльфы уже донесли до друзей, что они вернулись. — Мерлин! Нарцисса прижала к груди Драко, упав перед ним на колени и заплакала. Люциус помог подняться Астории и Теодору. Двери раскрылись и в зал вбежали все. Семья Гринграсс захватили Асторию в свои объятия. Блейз и Панси пораженно смотрели на Теодора и, не выдержав, Пэнси со слезами побежала к другу, а за ней и Блейз. Гарри стоял и смотрел, как две семьи воссоединились, как друзья увидели друг друга живыми. Живыми. Повертев головой со стороны в сторону, его маленькие надежды рассыпались. Упав на колени, он нечеловеческим голосом закричал, чем и обратил внимание на себя — Она не могла! Он заплакал и опустив голову, причитал про себя, как мантру слово — нет. Панси заревела пуще прежнего, как и Дафна, когда и до них дошло, что Гермионы нет. Они были рады возвращению и, кажется, морально готовы к смерти подруги, но оказалось, что нет. Мистер и миссис Гринграсс забрали Асторию домой. Никто и не противился, потому что никто и не собирался праздновать эту победу. Потому что это скорее было поражение. Драко поднялся с колен и помог матери с отцом. Подойдя к Поттеру, он упал перед ним рядом и, положив руку на плечо, проговорил: — Я не смог… Она осталась там, но когда появилась дверь… Он не договорил, не мог. Его голос дрожал, была полнейшая тишина, прерываемая всхлипами. Теодор понял, что Драко этого не произнесет, потому, опустившись рядом с ними, он продолжил: — Мы оказались в пространстве времени. Нарцисса в объятиях мужа, смотрела на ребят. Блейз, Дафна и Панси присела рядом, образовав некий круг, и слушали. Они должны были, им нужно было воспринять это на слух. — Мы и так знали, что ей придется выпить второй бокал, и тогда мы попали бы сюда. Что впрочем и произошло. Она выпила тот бокал, мы это поняли, когда увидели белую дверь, которая привела нас сюда. — Если честно, мы надеялись, что она этого все-таки не сделает. Потому что, после того, как она выпила, — он запнулся, и по его щеке пробежалась слеза. — Луна приняла жертву. Мы знали то, как пройдет ритуал, после основы. То есть его завершение, мы все это знали. И также знали, что было бы если бы она не выпила, мы бы вернулись в тот мир. — Но она снова нас спасла. Гарри Поттер прижимал к себе жену и смотрел пустым взглядом в стену. Блейз держал за руку Дафну и думал о том, сколько боли сейчас у людей в этой комнате. Драко поднялся на ноги и побрёл к окну, некоторые за ним наблюдали с интересом. Но он лишь открыл огромное окно одним невербальным произношением и закричал. Луна светила. Он с ненавистью полных глаз смотрел и кричал. Ему было больно. Он потерял её. Не уберёг. Перед глазами до сих пор стояла одна картинка, перед тем, как его затянуло. Её улыбка, её губы которые прошептали — «люблю» и слёзы в её глазах. Она обыграла его, заставив выпить это зелье. Он проклинал все на свете. Запустив руки в волосы, он скатился по стене. — Это больно потерять дорогого нам человека, но я уверен, что она пожертвовала собой, не для того, чтобы вы занимались самобичеванием после её ухода. Люциус посмотрел на каждого из присутствующих и вывел жену из зала. Тишина. Собрав последнюю волю в кулак, Блейз и Теодор поднялись с пола и подняли девушек, а после и разбитых парней. Они вывели их из зала и направились в малую гостиную. Там эльф в красивой белой сорочке, накрыла на стол поздний ужин. Предусмотрительно добавив в чай каждого, успокоительного зелья. Ребята сели за стол, послышался звон бокалов и стучание приборов. Есть не хотелось. Хотелось умереть. Это были единственные мысли Драко Малфоя на эту ночь и на последующие дни. Жизнь — это пианино, которое состоит из черных и белых полос, но стоит помнить, что черные клавиши тоже создают музыку. Он вспомнил, как она один раз спросила, почему, когда история заканчивается, мы начинаем её понимать, а он сказал ей лёгкое это ещё не конец. Неужели теперь конец… Теперь уже ничего не будет как раньше. С этими глупыми мыслями, он направился в свою комнату отдыхать. Друзья тоже разошлись по предоставленным им комнатам. Им было о чем подумать и уходить сейчас никуда не хотелось. Ночь была бессонной. Кому-то снились кошмары, кто-то не сомкнул глаз до рассвета. А кто-то на другой стороне, оказался в пространстве.