Эпитафия двуличным

На этой войне их всего двое. Ангел и демон. В сверкающих доспехах идут друг на друга, твердо ступая по красному пеплу. Мечи обнажены. Брови нахмурены, губы поджаты. В глазах — жажда крови противника. Вихрь сужает круг, загоняя ангела и демона в центр, а стены огня простираются до небес, и сквозь них невозможно прорваться, да и некуда будет бежать: весь мир объят пламенем. По бескрайней пустыне прокатывается звон такой силы, что тучи в небе лишь робко рокочут — то столкнулись воины, их лезвия глодают друг друга. И бой продолжается вечность. Улыбаясь, вечные враги наносят друг другу раны. Но силы света и тьмы остаются равны. И хотя оба смертельно устали, сложить оружие и склонить голову они не могут. Не имеют права. В этом смертельном бою победить должен кто-то один. Но шутка мироздания в том, что оба не хотят окончания боя. Насколько бы ни были изможденны, оба будут держать меч, пока тот не обратится в пыль. Война их не имеет смысла. Она идет за мир, который никогда не наступит, ведь война их — и есть любовь. И кто-то все же должен одержать победу, а кто-то — сраженный, захлебнуться кровью, пасть и навсегда потерять крылья. Демон ухмыляется: он уверен в своем превосходстве. Ангел настроен не менее серьезно, но улыбка его уже не столь победоносна. Ангел выдохся и срывает с себя доспех, демон — крепче сжимает рукоять меча. Теперь у ангела преимущество в скорости, демону следует быть осторожнее. И демон оказывается прав — не успев моргнуть, сбитый с ног он падает на спину. И вдруг его обнимают белоснежные крылья. Демон пытается отвести меч, но уже поздно: лезвие проходит сквозь плоть, стекает кровь. Тогда демон подхватывает ангела, обнимает его лицо руками и заглядывает в глаза с немым вопросом: зачем, зачем ты это сделал? Ангел кашляет кровью и улыбается, светло и спокойно. Проходит совсем немного времени, прежде чем он умирает на руках у плачущего демона. Ангел улыбается в последний раз и просит прекратить почем зря лить слезы, ведь демону, шепчет ангел, еще столько боев предстоит выиграть, столько миров надо покорить. Если бы, мысленно отвечает демон, сжимая мертвую руку ангела, — это был единственный настоящий бой и последний. Со смертью ангела уходит и жизнь демона. Огненная буря вокруг стихает. Тучи рассеиваются, выглядывает солнце. Но там, где пролиты капли ангельской крови, не вырастает трава.