***
Элизабет старалась сосредоточиться на бумагах перед ней, но в голове снова и снова возникал образ Уильяма. Проснувшись рано утром и открыв глаза, бывшая леди Мадельтон не ожидала увидеть перед собой мужа, который так и не ответил на ее последнее письмо. За полгода разлуки мужчина почти не изменился. Только волосы отрасли, и пряди почти скрывали раненный глаз. Элизабет хотела поправить волосы и мимолетно коснуться щеки Уильяма, чтобы убедиться, что он не иллюзия, но побоялась разбудить явно уставшего мужчину. «Он уже проснулся? Я попросила приготовить для него поздний завтрак. Надеюсь, еда не успела остыть», — проносились мысли в голове бывшей леди Мадельтон, отвлекая ее от дел. Девушка уже в четвертый раз просматривала план дальнейших занятий в школе Брендтона, составленный учителями, и не могла понять ни строчки. Смысл слов ускользал от Элизабет, хотя на бумагах не было ни одного неизвестного ей слова. Это раздражало бывшую леди Мадельтон. Она распахнула окно, думая, что свежий воздух приведет мысли в порядок, и она сможет сосредоточиться. Но порыв ветра разбросал по кабинету бумаги, окончательно разрушая надежду Элизабет на продуктивную работу. Грязно выругавшись (услышь ее кто-нибудь, то не поверил, что девушка может знать такие слова), бывшая леди Мадельтон со злостью захлопнула окно и опустилась на пол, чтобы собрать разлетевшиеся документы. Девушка потянулась за последним листом, отброшенном к двери, как та распахнулась, впуская неожиданного гостя. Элизабет замерла на миг, глядя снизу вверх на Уильяма, а затем неуклюже наклонилась к ногам мужа, у ботинок которого лежал отчет о тратах на продукты за прошлый месяц. Бывшая леди Мадельтон не удержалась и стала заваливаться на пол, но ее вовремя подхватил Уильям. — Я тоже соскучился, но падать к моим ногам необязательно, — усмехнулся мужчина, помогая Элизабет встать. Девушка фыркнула, но помощь приняла, чтобы потом мстительно наступить мужу на ногу. Хотя босыми ногами добиться нужного эффекта не вышло. С каблуками было бы намного лучше. — В нашу первую встречу ты тоже пыталась отоптать мне ноги. Это особый способ проявить симпатию? — Разве мужчина не должен ради своей женщины стерпеть любую боль? — опасно мягко уточнила бывшая леди Мадельтон, все еще стоя на левой ноге мужа. Ему что, совсем не больно? Элизабет, конечно, весила не так много, но точно не была пушинкой, чтобы мужчина даже не изменился в лице. — Мы не виделись полгода. Разве может быть что-нибудь больнее этого? — притворно вздохнул Уильям, и Элизабет ехидно усмехнулась. Мужчина и сам понял, что переигрывает, потому поспешил закончить этот глупый спектакль. Мориарти подхватил жену на руки и, не слушая ее шипений, пересел с ней в кресло для гостей. — Чем занималась? Уильям резко перешел от насмешек и издевок к серьезному разговору, и Элизабет за ним не успевала. Девушка несколько секунд недоуменно смотрела на мужа, все еще цепляясь за его плечи, а затем устало вздохнула, сдаваясь и снимая маску сильной и гордой леди. — Разбирала дальнейшие учебные планы, просматривала расходы особняка, изучала деловые предложения от моих партнеров из Лондона, читала письма. Хорошо, что их становится все меньше. Пройдет еще пару лет, и о леди Мориарти забудут, — Элизабет заерзала, устроившись в руках Уильяма поудобнее, и положила голову на мужское плечо. — В этот раз хотя бы не свадебные предложения? — уточнил Уильям, вспомнив как девушка злилась и сжигала письмо от потенциальных женихов после того, как ее портрет опубликовали в газете. — Я теперь далеко не выгодная партия, так что смельчаков не нашлось. Хотя лорд Ларкинс приезжал в прошлом месяце и предлагал мне увидеться с каким-то бароном, — Уильям не видел лица жены, но был уверен, что она скривилась. Элизабет терпеть не могла, когда кто-то пытался управлять ее жизнью. Наверно, после отъезда графа, раздражение еще долго не отпускало девушку. — Можешь всем кандидатам в мужья предлагать чай с особыми травками, после которых они будут думать только о том, как не испортить одежду, — хмыкнул Уильям, умело маскируя недовольство под язвительной насмешкой. Но Элизабет все равно почувствовала скрытую фальшь. Только комментировать это не стала. — Не хочу думать об этом, — качнула головой девушка, и рыжие волосы пощекотали кожу Уильяма. — Лучше расскажи о мире, представшем перед тобой. Окупились ли наши усилия? Наверно, таким голосом маленькие дети просят рассказать сказку. Мягко, нежно, чуть капризно и в то же время взволнованно. И отказать невозможно. Даже если бы Уильяма отправили на собственную казнь, он бы пошел, потому что противиться нет никаких сил. Да и не хочется. Элизабет редко о чем-то просила, и каждое ее желание Мориарти был готов исполнить. — Пройдет еще много лет, даже десятилетий, прежде чем мир станет таким, каким нам хотелось бы. Но он уже не похож на прежний, — мужчина говорил медленно, будто нарочно растягивая слова, чтобы Элизабет могла нарисовать у себя в голове картину того, что видел Мориарти. Уильям рассказывал Элизабет о небольших английских городках, зависящих от местных баронов и виконтов. В некоторых с радостью встречали незнакомцев, а где-то относились с настороженностью и ждали неприятностей. Но никто не выглядел угнетенным или забитым жизнью. В одном из городов проходил местный фестиваль, посвященный началу весны. На улицах целый день звучала музыка и смех. На главной площади показывали кукольный спектакль и проходили различные состязания. Кто-то громко радовался победам, когда другие сокрушались неудачам. Но даже в поражении находилось место смеху и улыбкам. И везде продавали сладости детям и пиво взрослым. Люди стукались кружками и весело желали друг другу счастливого праздника. И им было не важно старый ты приятель или просто случайный прохожий. Нечто похожее было на торжестве местного барона по случаю рождения сына. Пусть там и не было таких масштабных гуляний, но столы ломились от еды, а выпивка текла рекой. И аристократы в дорогих одеждах танцевали под незатейливый мотив вместе с жителями города, одетыми в свои лучшие костюмы, стоимость которых не дотягивала даже до вещей прислуги. Но в тот момент это было неважно. И счастливый барон одинаково тепло принимал поздравления как от людей из высшего общества, так и от простых рабочих. Уильям и Льюис, приехавшие в тот день в город, стали дорогими гостями на празднике. Им даже предложили ночлег в доме барона и в дорогу дали множество пирогов, оставшихся со столов. Уильям погрузился в воспоминания и не сразу заметил, что распустил волосы Элизабет и теперь перебирал длинные алые пряди, поглаживая девушку по голове. Ему нравилось ощущать шелк ее волос и холод пальцев, вырисовывавших что-то на его плечах и шее. Он скучал по теплу ее тела и едва уловимому запаху книг и кофе. Мориарти увидел меняющийся мир и встретил удивительных людей. Но возвращение домой было самым ценным моментом. — Думаешь, то, что мы сделали… оно стоило того? — тихо спросила Элизабет, развернувшись в руках мужа и посмотрев ему в глаза. — Это покажет время. Но я не жалею, — Уильям погладил жену по щеке, намекая, что его слова относятся не только к изменениям Англии, но и к его решению вернуться. Девушка улыбнулась и потянулась к повязке, потянув за узелок. Яркое солнце обожгло чувствительный глаз, но мужчина не отвернулся и не прикрыл глаза. Он все продолжал пристально смотреть на Элизабет. От раздражения глаза заслезились, мешая что-либо рассмотреть. Но даже так Уильям не моргнул и не отвел взгляд. Черты лица девушки расплывались, превращаясь в причудливую картину, где словно размазали руками краски по холсту. Уильям был таким уязвимым в тот миг. Казалось, если бы Элизабет решила вонзить нож ему в сердце, он бы даже не вздрогнул. Лишь улыбнулся и упал к ее ногам. Мориарти не боялся предстать перед своей женой слабым или несовершенным. Знал, что его примут и таким. И чувствовал необходимость быть честным и открытым с ней. Он уже не мог разглядеть ее лица, но был уверен, что Элизабет склонила голову и прикусила нижнюю губу. Так всегда происходило, когда девушка задумывалась о чем-то противоречивом. И Уильям не ошибся. Она и вправду склонила голову, чтобы рассмотреть поврежденный глаз. За полгода ничего не изменилось. Все такой же мутный зрачок и небольшой шрам в уголке глаза. Элизабет так и не смогла привыкнуть к нему. Ей казалось несправедливым, что Уильям, сделавший больше всех для Англии, получил это увечье. Хотя в глубине души догадывалась, что мужчина если был не рад своей травме, то точно не жалел о ней. Наверно, для него это было искуплением. Заплатить глазом за свои грехи. А ведь Элизабет совершила зла не меньше. И порой ей казалось, что она выбрала не тот путь искупления. Но, глядя на счастливых жителей Брендтона, понимала, что живой может сделать намного больше. Если бы она умерла, то не встретила бы Уильяма вновь. И сейчас не сидела бы на его коленях в теплых объятиях. «А ведь одним из моих главных сожалений была наша ночь, которая могла бы никогда не повториться», — мимолетно подумала девушка и склонилась к губам мужа. Элизабет замерла в сантиметре от них, глубоко дыша. Ее горячее дыхание касалось лица Мориарти, обещая ласку. Уильям потянулся навстречу девушке, желая получить обещанное, но она отстранилась, дразня. — Коварна, как всегда, — прошептал мужчина и решительно притянул Элизабет к себе, едва-едва касаясь ее губ. Не поцелуй. Всего лишь прикосновение. Но от него кружится голова и сбивается дыхание. И в нем больше чувств, чем в самых страстных объятиях и жарких поцелуях. Только Уильям и Элизабет держали их под контролем, ходя по грани собственной выдержки. Нет, еще не время выпустить эмоции наружу. Это стоит сделать позднее, за плотно закрытыми дверьми спальни. А пока можно испытать терпение друг другу, дразня и искушая. Старая игра без правил, сводящая с ума. Глаза Уильяма уже привыкли к свету, и он мог разглядеть свое отражение в голубых омутах Элизабет. Сколько раз, глядя на небо, мужчина вспоминал свою жену? Думал, не взваливает ли она на себя слишком много. Прокручивал в голове последний разговор с Элизабет. Размышлял, какой подарок ей мог понравиться. И даже ночью, когда потемневшее небо уже не напоминало взгляд голубых глаз бывшей леди Мадельтон, мысли о девушке не оставляли Мориарти и тревожили сон. Особенно тяжело было в первую ночь. Уильям и подумать не мог, что в одиночестве ему будет так трудно заснуть. Он привык, что рядом была Элизабет. Привык обнимать ее, утыкаясь носом в шею, или же придерживать за плечи, когда она лежала у него на груди. И теперь без нее Уильям крутился в кровати, которая казалась мужчине слишком просторной и холодной. Через месяц стало легче. Особенно, когда усталость брала верх, и Мориарти почти мгновенно отрубался. Но даже тогда сон был беспокойным. Сегодня же мужчина крепко спал и на утро чувствовал себя отдохнувшим. И все потому, что Элизабет была рядом. А сейчас она была еще ближе. Щекотала губы своим дыханием и пленяла взором небесных глаз. Ей хотелось сдаться, подчиниться, но это было бы слишком просто и скучно. Гораздо интереснее пройтись по гране терпения, вывести Элизабет на эмоции. Только это игра для двоих, и его жена достойный оппонент. Элизабет провела языком по своей нижней губе, почти коснувшись мужчины, и ногтями аккуратно прошлась по затылку Уильяма, вызывая дрожь по телу. Мориарти громко сглотнул и сжал бедро девушки. Он не хотел проигрывать, но у жены были другие планы. Она чуть качнула бедрами и на выдохе едва слышно произнесла имя мужа. И Уильям не выдержал. Первым потянулся к девушке за поцелуем, сжимая ее в своих объятиях. Никогда еще поражение не было таким сладостным. Как давно он не ощущал нежности ее податливых губ. Мягкие, чуть прохладные, они одурманивали похлеще любого наркотика, заставляя терять контроль. И оторваться от них не было никаких сил. Элизабет разделяла желание мужа и все ближе пыталась прижаться к нему, отчаянно цепляясь за плечи и шею. Наверняка где-то останутся следы от ее ногтей, но это никого из пары не волновало. Все равно царапины были мелочью по сравнению с тем, что обоим пришлось пережить. Но они напоминали о горячих руках и обжигающих губах. Уильям всегда считал, что с легкостью может контролировать себя. Идеально сдерживать эмоции, подбирать нужные слова, выверять каждый жест. Но с Элизабет контроль мужчины рассыпался в пыль. Эмоции рвались наружу, руки невольно тянулись коснуться желанного тела, и в голове ни единой мысли. Но, наверно, с его женой происходило то же самое. Об этом можно было догадаться по подрагивающим рукам, лихорадочному блеску в глазах и упавшим на пол листах, которые еще десять минут назад были для бывшей леди Мадельтон драгоценным сокровищем. Тихий стон девушки смел последние остатки разума. Черт, надо было послушать Льюиса с Дианой и купить в кабинет диван побольше. Тогда можно было бы с удобством на нем расположиться. А так только себя калечить. Стол показался Мориарти более заманчивым местом, чтобы отдаться страсти. Широкий, прочный, он бы точно выдержал Элизабет. Только избавиться бы от стопок бумаг на нем… Уильям уже подхватил жену под бедра, чтобы превратить картину из головы в реальность, но последняя здравая мысль на краю сознания подсказала мужчине, что Элизабет, потратившая много времени и сил на документы, едва ли обрадуется, увидев, что с результатами ее трудов так обошлись. Да и в кабинет может войти кто угодно. Если их застанут в подобной ситуации, даже Уильям не сможет предугадать реакцию жены. Эта мысль отрезвила Мориарти и заставила его отстраниться от девушки. Элизабет не сразу осознала, что произошло. Сидя на Уильяме и тяжело дыша, она недоуменно хлопала глазами. Ей понадобилось несколько томительных секунд, чтобы прийти в себя. — Теперь я уверен, что ты тоже скучала по мне, — хмыкнул Уильям, проведя языком по своим припухшим губам. Элизабет фыркнула и слезла с колен мужа, поправляя растрепавшиеся волосы. Мориарти с любопытством наблюдал, как девушка убирает волосы в простую прическу, и наощупь собирал упавшие листы бумаги. Молча, будто бы ничего не произошло, Уильям положил документы на стол и взял другую стопку, где, судя по всему, лежали расчетные листы на продукты и прочие нужды поместья. — Я помогу тебе. Мне не хватало простой и понятной работы, — Элизабет ничего не сказала и села в кресло, чтобы вернуться к делам, от которых ее отвлек муж.***
Стук в дверь в столь позднее время удивил чету Мориарти. Элизабет уже надела сорочку, потому приветствовать неожиданного гостя пришлось Уильяму. И кому они вдруг могли понадобиться? — Прости, что беспокою, но тебе пришло письмо с пометкой срочно, — Льюис протянул брату знакомый конверт, как только открылась дверь. Мориарти еще несколько лет назад придумали способ сказать друг другу что-то секретное, когда вокруг много людей. Но Уильям и подумать не мог, что брат воспользуется им в поместье Мадельтон. — Да, я посмотрю, — то, что с легкостью сработало бы с посторонними людьми, было не особо уместно в обществе близких. У Уильяма не было причин выйти из комнаты, чтобы прочитать письмо. Ведь он мог спокойно это сделать и при Элизабет. Кажется, Льюис тоже подумал о подобном, так как нахмурился. Но уставшая за сегодня девушка легко решила эту проблему, предложив мужчинам выйти и не мешать ей спать. Все-таки потрясающая женщина! — Диана просила передать, чтобы ты держал Элизабет подальше от поместья. Сюда привезут декорации, и актеры решили порепетировать, — в голосе младшего Мориарти звучала неловкость. Мужчина понимал, что просит брата почти о невозможном. Как можно выпроводить хозяйку поместья, чтобы еще и не вызвать подозрений? Но отказать Диане Льюис не мог. — Ты выбрал удивительную потрясающую воображение женщину, — на выдохе произнес Уильям. По интонации было легко догадаться, что это совсем не комплимент. Но Льюис не обижался. Он понимал, что брат не со зла. — Проще поить ее снотворным до дня рождения. Но такое Элизабет не простит, — устало усмехнулся Уильям и внезапно поинтересовался. — Ты не собирался провести эту ночь с Дианой? Легкий румянец на щеках брата и яростное мотание головой позабавили Уильяма. Ну да, Льюис же не был женат на Диане, а его принципы не позволят зайти дальше положенного, даже если сама девушка не против. Интересно, чтобы как можно скорее увидеть возлюбленную, Льюис ждал ее у дверей с раннего утра или все-таки встретил Диану за завтраком? Уильям склонялся больше к первому варианту, учитывая, как часто брат перечитывал письмо, которое получил от девушки. — Тогда пойдем думать, как можно выполнить просьбу Дианы, — Уильям подтолкнул брата в сторону гостиной, где были удобные диваны. Если планирование будущих действий затянется, можно будет лечь прямо там, чтобы не будить Элизабет.***
Бывшая леди Мадельтон второй день подряд не могла сосредоточиться на работе. И снова мешали мысли о муже, который вчера так и не вернулся в спальню. О чем же он разговаривал с Льюисом? Что могло произойти, что Уильяму разбирался с последствиями такого до утра? Или же Мориарти и вовсе пришлось уехать, чтобы решить проблемы? От последней мысли Элизабет нахмурилась и коснулась обручального кольца. Оно снова было ей впору, и теперь девушка не расставались с ним. Хоть какое-то напоминание о муже во время разлуки, если не считать пары писем. Да и в них было лишь несколько строк. Где были братья Мориарти и кому смогли помочь. Полезная информация, но она не могла унять тоску. А вот вернувшийся Уильям мог. Но, кажется, он собирался вновь покинуть Элизабет. — Ты уже за работой? — погруженная в свои мысли девушка и не заметила, как в кабинете стало на одного человека больше. — Чем больше развивается город, тем больше работы, — устало ответила бывшая леди Мадельтон и отложила в сторону бумаги. Все равно не получалось сосредоточиться, а мять их в руках — глупая затея. — Ты что-то хотел? Элизабет украдкой взглянула на мужа в ожидании ответа. Она бы ни за что не призналась даже самой себе, что боялась услышать об отъезде Уильяма. Но ее страхи не сбылись. Мужчина усмехнулся и взял со стола стопку бумаг, намекая, что пришел помочь. Это показалось Элизабет подозрительным. Нет, Мориарти и раньше помогал своей жене с делами, но обычно работал в своем кабинете. Девушке не верилось, что за время разлуки мужчина настолько соскучился по жене, что захотел все время проводить с ней, как бы эта мысль ни льстила Элизабет. Но тогда в чем крылась причина неожиданной привязанности мужа? — Ты непривычно галантен. Мне начинать беспокоиться об изменах? — Элизабет вспомнился давний случайно подслушанный разговор. Тогда несколько леди в возрасте обсуждали, как их мужья неожиданно становятся добрыми и внимательными. Спускаются к обеду, дарят подарки, предлагают устроить званый ужин. И такое начиналось после интрижек с прислугой или низкородными дамами. Те леди считали, что подобное мужское поведение оправдано природой, и смеялись над глупыми женщинами, которые никогда не смогут занять их место. — Откуда такие абсурдные мысли? Тебе не к кому меня ревновать, — в шутливой манере ответил Уильям, понимая, в какую сторону идет разговор. Но о письме Элизабет так и не спросила. — Однажды я тебе в шутку говорила, но если твоя жена к кому и должна ревновать, то к Шерлоку, — мужчина самодовольно улыбнулся, и Элизабет фыркнула в ответ, притянув к себе бумаги и сделав вид, что работает. Но Мориарти этим было не обмануть. Он устроился на диване и поднял задумчивый взгляд к потолку, будто погрузившись в воспоминания. Несколько минут Элизабет старалась не обращать внимания на мужчину. Хотя как это сделать, если ты пристально рассматриваешь его в отражении зеркала? Уильям догадывался, что девушка за ним наблюдает. Пусть он и не мог ее видеть, зато прекрасно слышал нервную дробь пальцев по столу. Когда же у нее кончится терпение? Мужчина решил подвести девушку к грани и начал изощренное издевательство над Элизабет. — Смысл ревновать был бы только, если бы Шерлок родился девушкой. Думаю, из него вышла бы симпатичная леди, которая взбунтовалась и съехала от родителей. Майкрофт бы присматривал за сестрой и постоянно читал ей нотации, чем злил еще больше. Уверен, он был, как и ты, девушкой гордой. Все время пытался показать, что ничем не хуже мужчин, и с огромным удовольствием обставлял противников в интеллектуальных играх. Но умел пользоваться своим очарованием, как и Бонд в свое время. И, конечно, хорошо сражался. Возможно, в бою был бы даже сильнее тебя, — Уильям говорил медленно, словно в красках представляя себе образ леди Шерли Холмс и позволяя сделать то же самое Элизабет. Мориарти знал, что его жена умела признавать свои слабости и умела превращать их в силу. Но Элизабет была так же гордой и, помимо этого, старалась избегать разговоров о Холмсе. Бывшая леди Мадельтон все еще не простила лучшего друга мужа и раздражалась при его упоминании. И сейчас, когда Уильям возвысил женскую версию Шерлока над Элизабет, ее терпение должно было подойти к концу. — Думаешь, я слабее него? — предсказание Уильяма оказалось верным. Элизабет вы раздражении отложила бумаги в сторону и недовольно уставилась на мужа, которому очень повезло, что под рукой у девушки не было ничего тяжелого. — Напомнить, что я вырубила его? — Это была нечестная драка. Ты подобралась со спины. Да и это было раньше. В твоей нынешней форме ты точно ему проиграешь. Ты ведь два года не тренировалась, я прав? — Элизабет было нечего возразить. С той ночи, когда Уильям спрыгнул с моста, девушка и вправду не держала в руках оружие. В поместье Мориарти она восстанавливалась, и ни о каких тренировках и речи не шло. А в Брендтоне бывшей леди Мадельтон было не до того. Надо было заниматься поместьем, решать деловые вопросы, выполнять свою роль наследницы рода Мадельтон. Да и негде было заниматься с оружием. В особняке не было свободных комнат, а на улице Элизабет не хотела привлекать к себе лишнего внимания. Хотя никто из жителей Брендтона не осудил бы миледи. — Даже так опыта у меня больше. Холмсу не приходилось так часто браться за оружие. И он едва ли участвовал во множестве уличных потасовок, где нет никаких правил. Что есть два года против десяти лет, потраченных на совершенствование владением кинжалом, — резко ответила Элизабет. Слова мужа задели ее гораздо сильнее, чем она была готова себе признаться. Ее злило сравнение с Холмсом, да еще и в женском образе. Будто бы сыщик пытался занять ее место в жизни Уильяма, которое девушка была готова защищать любой ценой. — Давай проверим. Сразимся, как раньше. Уверен, ты ни разу не сумеешь задеть меня, — ухмыльнулся Мориарти, подначивая жену. — Я как раз привез прекрасные клинки от сэра Ландервуда. Опробуем их? Элизабет согласилась не задумываясь и только потом задумалась, где можно сразиться. В особняке Мадельтон не было свободных помещений. А если бы оно волшебным образом нашлось, то в них высок шанс врезаться в мебель или что-нибудь разбить. На главное площади Брендтона свободного места хватало, но Элизабет не хотела устраивать из дуэли представление. Больше всего подходила тренировочная площадка у школы, где Льюис обучал детей искусству боя. Только там тоже все бы смотрели, что не нравилось бывшей леди Мадельтон. И Уильям понял это, предложив другой вариант. Не зря Диана показывала Льюису окрестности Брендтона. А то, что знал младший Мориарти, знал и его брат. Но сначала стоило надеть что-то более подобающее. Сражаться в длинном платье глупо, нелепо и непрактично. В таком наряде полем боя должен быть бальный зал, а оружием — обворожительная улыбка женщины. Только такие битвы Элизабет не по душе несмотря на то, что она почти всегда выходила из них победителем. — Буду ждать через двадцать минут у западного выхода, — Мориарти вышел за дверь, чтобы не раздражать жену своей самодовольной улыбкой. Рука у Элизабет тяжелая, а терпение подошло к концу. Лучше не рисковать. Шанс получить от нее представится совсем скоро. Как бы мужчина не дразнил девушку, ее боевые навыки он признавал. И Мориарти был уверен, что так легко ему победить в бою не удастся, особенно учитывая, что он разозлил Элизабет. «Надеюсь, узнав обо всем, ты смилуешься и не будешь припоминать мне рассуждения о Шерлоке в женском обличии. Особенно при нем. Это будет слишком жестоко», — подумал Уильям, выбирая между двумя кинжалами. Какой бы больше подошел Элизабет? Тот, что легче, или чуть длиннее, чтобы держать врага на большем расстоянии? Конечно, можно было предоставить выбор девушке, но тащить с собой лишнее оружие, на которое точно бы обратили внимание, не хотелось. Все-таки Мориарти не был способен спрятать его под юбкой платья, как это делала бывшая леди Мадельтон. И уж тем более не мог скрыть оружие в волосах или сапогах. Наверно, Уильяму стоило бы поучиться у жены скрывать ножи, клинки и кинжалы. Если он переживет сегодняшнюю тренировку, то обязательно возьмет у девушки пару уроков. — Ты чего здесь делаешь? Я же просила увести Элизабет из особняка. Через полчаса уже люди придут! — прошипела Диана, застав Мориарти в комнате. — А мы уже уходим. Я продержу Элизабет до вечера, но дольше не смогу. И так здоровьем рискую, — мужчина показал гостье кинжалы. — Кстати. Элизабет хотя бы раз держала в руках оружие или хотя бы разминалась? Удивленная девушка покачала головой. Уильям понятливо кивнул и выбрал более легкий кинжал, который убрал в ножны. Уходя из комнаты, мужчина даже не попрощался с Дианой, так как очень спешил. Он потратил слишком много времени на выбор оружие, и теперь боялся опоздать. Опасения не оправдались. Элизабет появилась у места встречи лишь через три минуты после Мориарти. В плотно облегающих штанах и свободной рубашке с закатанными рукавами, она выглядела прекрасно воинственной. Сразу вспомнилась картина, из-за которой Элизабет и Уильям поженились. Тот художник был прав. Девушка действительно была похожа на валькирию. Только волосы у нее были не развивались на ветру, а были собраны в косу. И вместо копья в руках яблоко, которое девушка, видимо, в спешке схватила со стола. — Мы можем пообедать, прежде чем убедимся в твоих навыках, — Уильям ловко поддел жену, заставив ее алые глаза гневно вспыхнуть. Наверно, только голод удержал бывшую леди Мадельтон от того, чтобы не запульнуть в мужчину яблоком. Но главного Мориарти добился. Девушка поспешила за мужем прочь от поместья. Уильям уверенно вел Элизабет по узкой тропинке, которую было бы сложно обнаружить, если не знать о ней. Та петляла вдоль столетних деревьев и уводила за холм, откуда открывался прекрасный вид на городок. Бывшая леди Мадельтон даже остановилась, чтобы насладиться открывшей перед ней картиной. — Все, что сейчас видишь, стало возможным только благодаря тебе, — прошептал мужчина, незаметно подошедший к жене и положивший руку ей на плечо в знак поддержки. Но все еще раздраженная Элизабет дернулась, сбрасывая руку, и повернулась к Уильяму. — Я сделаю еще больше. Положу свою жизнь на благо Брендтона, чтобы искупить свои грехи. Но сначала докажу, что сильнее, чем тебе кажется, — Мориарти хмыкнул, но промолчал. Он не думал, что его слова так заденут Элизабет. Ох, и доставила ему Диана проблем своей просьбой. Может, стоило все-таки отказать? Но вспомнив, что Элизабет никогда особо не отмечала свой день рождения, покачал головой. Нет, эта девушка заслуживала, чтобы в ее честь был организован праздник. А просить прощение мужчина будет позже. Долго и искренне. Пара прошла еще две сотни метров, и Уильям остановился на небольшой поляне, скрытой за сплетенными кустарниками, которые словно образовывали своеобразную арену. Идеальное место для дуэли. Элизабет тоже оценила его, завороженно оглядываясь по сторонам. Девушка не думала, что в окрестностях Брендтона есть такое замечательное место. И откуда только Уильям о нем узнал? Как человек, проживший в городе всего полгода, мог ориентироваться на местности лучше, чем бывшая леди Мадельтон, родившаяся здесь? — Надеюсь, тебе понравится мой подарок, — Уильям с улыбкой протянул девушке кинжал в ножнах. Оружие девушке понравилось. Хорошо заточенная сталь, удобная рукоять, привычная длина лезвия и идеальный баланс. Несколько раз взмахнув кинжалом, Элизабет кивнула, показывая, что готова. Мориарти не стал просить жену подготовиться получше или хотя бы размяться. Знал, что бесполезно. Это лишь бы еще больше разозлило девушку, а Уильям сегодня достаточно поиграл на нервах Элизабет. Бывшая леди Мадельтон сделала три шага назад, остановилась, подумала и отошла еще на два шага, кивнув. Она была готова отстоять свою честь и доказать Уильяму, что он недооценивал ее. Правда, первый же выпад мужчины дал Элизабет понять, что два года без тренировок сказались на скорости реакции девушки, которая едва успела отскочить в сторону. Но в долгу она не осталась и тут же атаковала в ответ. Но Мориарти с легкостью уклонился, чуть отклонившись назад. Элизабет едва сдержала восхищенный вздох. Уильям двигался так плавно, словно хищник. В его движениях ощущалась сила и уверенность. Инстинкты девушки подсказывали, что связываться с таким противником опасно, но задетая гордость и глубоко спрятанная ревность требовали продолжать бой. И прежде благоразумная девушка поддалась своим порокам, вновь и вновь занося кинжал над мужем. Бывшая леди Мадельтон кружила вокруг своего оппонента, беспрерывно атакуя. Порой казалось, что острое лезвие вот-вот коснется плоти, но раз за разом Уильям отводил тело в сторону на пару сантиметров, и кинжал девушки натыкался на пустоту. Элизабет уже почувствовала первые признаки усталости, а с лица мужчина не сходила улыбка. Черт, неужели она настолько стала слабее?! Мориарти бой с девушкой давался не так легко, как он пытался показать. Да, за два года Элизабет растеряла былую прыть. В руках чувствовалась нерешительность, а движения были будто скованными. Но все же бывшая леди Мадельтон не утратила скорости удара и по-прежнему умело использовала окружающую обстановку. То загонит в сторону кустов, отрезая один из путей отступления, то поднимет с земли тучу пыли, а то и вовсе попытается поставить подножку, из-за которой мужчина чуть не угодил в небольшую рытвину, в которой могла застрять нога. А ведь здесь Элизабет была в первый раз! Девушка атаковала резко, безжалостно. Короткий выпад, и сразу шаг назад, чтобы не подставиться под ответный удар. Движение в сторону, чтобы выбрать другой угол атаки. Лево, право, снова лево и еще раз лево. Элизабет никогда не повторялась, так что предугадать ее наступление было нелегко. Контратаковать Уильяму не получалось. Хотя дважды Мориарти мог вывернуть руку жены и выйти из дуэли победителем. Но это было бы слишком жестоко и подло. Да и заканчивать бой так быстро не хотелось. Если бы Элизабет проиграла спустя несколько минут, поражение серьезно бы задело ее. А Уильям этого не желал. Ему было важнее показать девушке ее слабости и пробудить желание вернуться к тренировкам, чтобы держать ее подальше от поместья. А главной слабостью Элизабет сейчас была выносливость. У бывшей леди Мадельтон уже сбилось дыхание, а в ударах не ощущалось былой силы и скорости. Но Уильям все равно не спешил атаковать. Лишь издевательски уклонялся. И чуть не поплатился за самоуверенность, когда кинжал Элизабет прошелся в опасной близости от щеки мужчины. Не стоит недооценивать злых женщин. Если злость делает мужчин слабее, заставляя терять голову, то женщин наделяет невероятной силой, способной из хрупкого создания сотворить настоящего монстра. Элизабет, желая стереть усмешку с лица мужа, забыла о чувстве самосохранения и, игнорируя собственную защиту, бросилась под кинжал Уильяма. В настоящем бою девушка бы смертельную рану не получила, но болезненный порез был обеспечен. Мориарти же калечить жену не собирался, потому отвел руку в сторону, позволяя бывшей леди Мадельтон сократить расстояние для решающего удара. Но мужчина не собирался проигрывать. Он ловко поставил подножку и в полете словил Элизабет, удерживая ее за руки и не позволяя ранить себя. Твердая почва и тяжесть женского тела сделали приземление не самым мягким. Уильям охнул от столкновения с землей, но не отпустил Элизабет. — Тебе это ничего не напоминает? — тяжело дыша, спросил мужчина, усмехнувшись. Судя по взгляду бывшей леди Мадельтон, она поняла, что муж намекал на их дуэль перед нападением на деревню графа Эверден, но отвечать не стала, недовольно поджав губы. Возможно, Мориарти слишком сильно сжимал женские руки, но ослабить хватку не решался. Все еще разгоряченная боем девушка могла бы воспользоваться ситуацией и попыталась нанести последний удар. Мужчина не отводил взгляда от Элизабет, любуясь ей и готовясь в любой момент отразить удар. Растрепанные рыжие волосы, напоминавшие языки пламени. Сверкающие злостью голубые глаза, в которых дрожало отражение Уильяма. Покрасневшие щеки. Прикушенная нижняя губа. Тяжело вздымающаяся грудь, что была слишком хорошо видна, так как верхняя пуговица рубашки оторвалась во время боя. Отвести взгляд от такой картины Мориарти смог лишь спустя несколько секунд. Слишком долго для приличного джентльмена. Хотя зачем соблюдать приличия и играть чужую роль, когда вы наедине? — Разве победителю не положена награда? — тихо уточнил Уильям, когда Элизабет перестала дергаться и взгляд смягчился. По крайней мере, в нем больше не горело желание убивать. — Мы об этом не договаривались, — ехидно ответила девушка. Все-таки она еще злилась. — Разве это не само собой разумеющееся? — Элизабет фыркнула, но спорить не собиралась. То ли понимала, что мужчина прав, то ли пока не желала разговаривать. Уильям решил испытать удачу и загадал свое желание. — Хочу поцелуй прекрасной леди. Элизабет не изменилась в лице, и Мориарти подумал, что ему откажут. Но затем девушка медленно наклонилась к мужу и неожиданно грубо поцеловала его. Короткий поцелуй, больше похожий на укус. И, кажется, он был ядовитым, потому что дыхание мужчины вновь сбилось, а руки задрожали от желания сжать девушку в объятиях. Вновь хотелось ощутить вкус женских губ. И его желание исполнилось. Элизабет смиловалась и снова склонилась к мужу, в этот раз нежно касаясь его губ. Но вскоре нежность сменилась страстью и желанием обладать. Когда Уильям отпустил руки девушки, а пальцы Элизабет зарылись в светлые волосы? В какой момент она оказалась под мужем, крепко обнимавшим ее? Как давно тяжелые вздохи сменились тихими стонами? В сознании билась только одна мысль. Еще ближе. Еще. Еще! Не хотелось отрываться друг от друга ни на миг. Казалось, что стоит разорвать поцелуй, и мир рухнет, рассыплется в прах. Но заканчивающийся кислород в легких заставил Уильяма и Элизабет отстраниться друг от друга. Жадно хватая ртом воздух, девушка почти касалась мужских губ, щекоча их дыханием. Такая сладостная пытка, от которой внизу становится тесно. Подлая память подкинула воспоминания об их последней ночи, прежде чем Уильям уехал. Мориарти в разлуке перед сном часто прокручивал в голове эту картину. Обнаженная Элизабет в руках мужчины, шепчущая его имя. Ее алые волосы на белых простынях. Тесно переплетенные пальцы. Он скучал по этому. И с каждым днем все сильнее. Во время путешествия Уильяму неоднократно женщины высказывали свой интерес, но мужчина оставался равнодушным. Его привлекала лишь одна женщина — его жена, которая сейчас дразнила его, заставляя терять голову. Она будто бы отыгрывалась на Мориарти за то, что он так и не исполнил свой супружеский долг после возвращения. Что ж, это и правда было серьезным упущением Уильяма, которое он собирался вскоре исправить. Мужчина вновь впился в женские губы. Такие мягкие, податливые, они опьяняли и заставляли забывать о реальности. Уильям уже был готов полностью раствориться в удовольствии, когда ощутил у шеи что-то холодное и острое. Замерев, Мориарти открыл глаза и заметил насмешку в голубых омутах. — Кажется, я все-таки победила? — отстранившись, поинтересовалась Элизабет, прижимая кинжал у шеи мужа. Вот ведь чертовка! Уильям уже и думать забыл об их дуэли, а девушка все искала способ победить. Правду говорил учитель, когда называл женщин самыми коварными созданиями. И самая страшная из них — любимая женщина, так как у нее есть власть над тобой. — Ты всех будешь побеждать таким способом? — ехидно уточнил Уильям. Мориарти не расстроил проигрыш. Но тот факт, что пока он был поглощен нахлынувшей страстью, Элизабет хладнокровно дотягивалась до кинжала, задел мужскую гордость. — Не волнуйся, подобные методы я использую только с тобой, — усмехнулась девушка и наконец убрала оружие. — Мы ведь не оговаривали правила. Ты лишь сказал, что я должна задеть тебя. Так как? Признаешь, что из меня лучший воин и девушка, чем из Холмса? — Да, с тобой никто не сравнится, — протянул Уильям, и девушка даже не сразу поняла, комплимент это или насмешка. Но сильные руки мужчина, обвившие талию, и хрипотца в голосе подсказывали бывшей леди Мадельтон правильный ответ. — Только признай, что часть навыков ты утратила. В основном потому, что не поддерживала тело в нужной форме. Думаю, пара месяцев тренировок, и ты быстро все восстановишь. Если захочешь, конечно. Судя по решительному взгляду Элизабет, она очень хотела снова стать сильной, чтобы чувствовать себя уверенно в бою. Девушка привыкла, что в случае чего может защитить себя. И открывавшаяся слабость, о которой бывшая леди Мадельтон догадывалась, но не желала признавать, беспокоила ее. Потому возможность все исправить обрадовала девушку, как и предложение мужа помочь. Мориарти тоже был доволен, что все прошло по плану, и у него нашлась причина держать жену подальше от поместья. Хотя радость померкла через пару часов, когда обессиленный мужчина уже не мог поднять руки. А ведь он, в отличие от Элизабет, поддерживал форму. И откуда только в девушке было столько энергии? Она еще была способна метать кинжал в дерево. Правда, тот до мишени не долетал и падал в траву на полпути. А когда оружие не пролетело и двадцати сантиметров, бывшая леди Мадельтон признала, что пора заканчивать. В тот момент Мориарти был готов читать богу молитву, что разум наконец возобладал над упрямством девушки. На следующий день Элизабет еле двигалась, но, к счастью Уильяма. Все равно настаивала на тренировке. Правда, хватило девушки ненадолго, и уже спустя полчаса она лежала на коленях мужа, тяжело дыша и кривясь от боли. Мориарти чувствовал себя гораздо лучше жены, но в теле все равно ощущалась неприятная слабость. — Скажи, почему ты решил вытащить меня из особняка? Это как-то связано с тем письмом? — неожиданно спросила Элизабет. Что ж, следовало ожидать, что бывшая леди Мадельтон быстро обо всем догадается. Но Уильям надеялся, что у него будет больше времени. — Это ваш способ передать важную информацию в присутствии других людей? — От тебя ничего не скроешь, — усмехнулся мужчина и провел рукой по волосам девушки. — Льюис очень скучал по Диане и хотел провести время с ней наедине. Потому попросил меня держать тебя подальше от поместья. Тактичная Диана не стала бы нам мешать, если бы мы ушли вдвоем. — Любишь ты все усложнять… — пробурчала девушка и коснулась руки Уильяма, гладившей алые волосы, а затем медленно накрыла ее своей ладонью. Мужская рука была гораздо больше девичьей. Немного грубая, и у большого пальца можно было нащупать едва заметный шрам. Кожа горячая, влажная, когда у Элизабет холодная, будто бы девушка несколько часов подряд не упражнялась без перерыва. — Наверно, привычка, — усмехнулся Мориарти, наслаждаясь блаженной прохладой. Будто бы зная, что нужно Уильяму, Элизабет положила вторую руку ему на лоб. — Просто попросить мне даже не пришло в голову, потому что я привык решать проблемы нестандартным способом. — Значит, нам обоим надо учиться быть проще? — голос девушки прозвучал будто бы в голове мужчины. — Хотя бы с близкими людьми. Уильям задумчиво промолчал, но это было для Элизабет лучшим ответом.***
Мориарти осторожно повернулся, чтобы убедиться, что Элизабет еще спит. В последнее время устававшая от тренировок девушка крепко засыпала, как только оказывалась в кровати, и не вставала раньше девяти утра. Вчера Уильяму и вовсе пришлось нести жену на руках, так как она уснула прямо на поле, положив голову на плечо мужчины. Она не проснулась, даже когда мужчина стал раздевать ее. Только потянулась следом за рукой мужа и схватилась за нее, словно за одеяло. И Уильяму пришлось лечь спать в одежде. Чего не сделаешь ради именинницы? «Диана просила удерживать Элизабет в комнате до двенадцати часов. Может, повезет, и она все время проспит?» — мужчина мало верил в такой исход. Бывшая леди Мадельтон была человеком ответственным, не любящим тратить время впустую. Элизабет всегда старалась соблюдать режим и терпеть не могла отдыхать, если есть дела. А с возвращением в поместье Мадельтон дела у девушки были всегда. Значит, надо чем-то ее занять. Мориарти осторожно, стараясь не разбудить жену, встал с кровати, быстро переоделся и тихо приоткрыл дверь. Мужчина надеялся, что еще десять минут Элизабет проспит, и он успеет все подготовить к ее пробуждению. Уильяму повезло. Девушка открыла глаза лишь ближе к девяти часам и тут же нервно села. Она привыкла вставать раньше Уильяма, и отсутствие мужа в кровати беспокоило ее. Бывшая леди Мадельтон испугалась, что проспала слишком долго. Но, заметив сидевшего в кресле мужа, успокоилась. Уильям бы не стал долго бездельничать, а значит, время еще раннее. — Думал, ты проспишь дольше, — Мориарти отложил книгу и с легкой улыбкой перевел взгляд на сонную жену, с плеча которой сползала ночная сорочка. Картина невероятно привлекательная, Уильям не должен был отвлекаться от изначального плана. — Завтрак уже готов. Подумал, что сегодня тебе стоит меньше нагружать организм, чтобы он успел восстановиться. Ты, конечно, уже по утрам можешь самостоятельно встать с кровати, а не сползти с нее, но все равно стоит поберечь себя. Мужчина подал Элизабет поднос с завтраком и сел рядом, чтобы у девушки не осталось возможности сбежать с кровати. Хотела она или нет, но ей придется остаться здесь и позавтракать. Так Уильям выиграл десять минут. И еще пять, пока бывшая леди Мадельтон одевалась. А чтобы занять оставшиеся два с половиной часа, у мужчины были приготовлены документы, с которыми Элизабет предстояло разобраться. Уильям старался не выглядеть подозрительно и как можно реже смотрел на часы. Но с каждой минутой это становилось все труднее и труднее. Так как стопка бумаг заканчивалась, а Диана не спешила приходить, возвещая, что приготовления к празднику завершены. — Впервые со своего возвращения ты не спешишь мне помогать, — задумчиво протянула Элизабет, разобравшись со всеми документами, что принес Уильям. — И как-то странно повернут в сторону двери, будто в любой момент готов ее открыть. — Не хочу, чтобы тебя беспокоили. Не вся прислуга может знать, что сегодня ты отдыхаешь в комнате. Могли начать волноваться и пойти искать тебя, — усмехнулся Мориарти, думая про себя, что иметь проницательную жену порой очень хлопотно. — Или Диана может захотеть провести с тобой время. А я дал Льюису слово, что хотя бы эту неделю твоя подруга все свое время будет уделять ему. Кажется, упоминание о Диане успокоило бывшую леди Мадельтон. По крайней мере, больше никаких вопросов девушка не задавала, и Уильям позволил себе немного расслабиться, заведя непринужденный разговор. Элизабет порой смеялась, но чаще понимающе усмехалась или качала головой. Как давно они просто так общались? Их разговоры обычно были о делах, а в последнюю неделю девушка только выслушивала от него советы да замечания по физической подготовке. И как же было интересно узнать больше о прошлом Уильяма, забавных ситуациях из жизни и личных наблюдениях. Но приятную беседу прервала ворвавшаяся в комнату Диана. Она чуть не снесла сидящего рядом с миледи Уильяма громадным мешком, ростом с девушку, и потянула Элизабет за руку, вынуждая встать с постели. — Прошу прощения, что прерываю твой отдых, но у нас появились неожиданные гости! И они требуют тебя. Агата долго их не удержит, потому тебе стоит поторопиться и переодеться к встрече, — бывшая леди Мадельтон и слова вставить не успела. Что за гости? Почему так срочно? Когда Диана успела подготовить подходящий наряд? Элизабет не успела ничего спросить, как с нее уже стянули домашнее платье и надели роскошный наряд. И пока Уильям помогал разобраться со шнуровкой корсета, Диана колдовала над прической миледи. — Да что происходит?! — наконец воскликнула Элизабет, когда ее подвели к зеркалу, чтобы она могла полюбоваться результатом. Бывшая леди Мадельтон была готова поклясться, что у нее точно не было такого платья. Легкое, оно обрисовывало женский силуэт, подчеркивая высокую грудь и тонкую талию. Яркий зеленый цвет контрастировал с рыжими волосами, а сапфировые вставки подчеркивали глаза девушки. Широкие кружевные рукава и воздушная юбка создавали иллюзию полета при каждом шаге. К такому платью даже не нужны были украшения. Оно само было величайшей драгоценностью. И что же за гости такие были, что для них нужно было надевать такой шедевр? Ответа Элизабет не получила. Ее просто подтолкнули к двери и настойчиво потянули в сторону большой столовой. Хотя почему туда? Разве гостей принято там встречать? Или их так много, что они не могут уместиться в гостиной? Сплошные вопросы, на которые никто не собирался отвечать. Диана вела миледи за руку, а Уильям придерживал (или, скорее, удерживал) жену за руку. И оба молчали, загадочно улыбаясь. Бывшая леди Мадельтон поняла, что попала в ловушку, но не могла догадаться в какую именно. Что же эти двое задумали? Все стало ясно, когда распахнулись двери в большую столовую, которая сегодня стала бальным залом. Столы со множеством вкусностей, аромат которых пробудил аппетит даже у не так давно позавтракавшей Элизабет, стояли вдоль стен, украшенных цветочными венками и разноцветными лентами, складывавшимися в имя бывшей леди Мадельтон и число двадцать пять. Оно и подсказало девушке о причине праздника — ее день рождения, о котором именинница успела позабыть. А вот жители Брендтона помнили и всей душой желали отметить этот важный день! — Миледи, с днем рождения! — недружный хор голосов чуть не оглушил Элизабет. Но она все равно улыбалась, стараясь не выглядеть слишком ошеломленной. Но собравшиеся здесь люди хорошо знали бывшую леди Мадельтон, потому весело рассмеялись, поняв, что смогли почти до слез растрогать ту, кто всегда о них заботилась. — Так вот почему Уильям так странно вел себя, — пробормотала смущенная девушка, которую за локоть все еще придерживал муж. — Диана меня втянула в эту авантюру. Узнав о конечной цели, отказаться я не мог, — усмехнулся Уильям и шепотом, чтобы услышала только Элизабет, добавил. — Твое шокированное выражение лица стоило всех мучений. Она в ответ попыталась мстительно наступить мужчине на ногу, но Уильям, приобретший большой опыт в браке, сделал шаг назад и крепко обнял девушку со спины, чтобы та даже не могла пошевелиться. И пока Элизабет шипела ругательства, Мориарти довольно улыбался. А собравшиеся гости смотрели на пару с умилением. Кто-то сентиментальный даже промокнул платком уголки глаз. — Если нас не собираются ругать за обман, то предлагаю перейти к главной части. К подаркам! — Диана настойчиво оттеснила Мориарти от Элизабет и вывела ее на середину зала. — Марта уже преподнесла свой подарок. Платье — это ее работа. А теперь наша очередь! Слова Дианы стали сигналом к действию, и вся толпа обступила бывшую леди Мадельтон, чтобы лично вручить свои подарки. Элизабет благодарила каждого и передавала подарки Диане, которая складывала их на специально приготовленном столе. Правда, спустя минут десять туда уже ничего не помещалось, и некоторые особо большие презенты пришлось сразу отнести к миледи в комнату. — Откроете наш праздник танцем? — обратилась к бывшей леди Мадельтон одна из последних дарительниц — милая старушка, учившая в школе детей читать. Уильям намек понял сразу и подал жене руку, поклонившись. И как он мог так легко двигаться, когда Элизабет после тренировок с трудом наклонялась? Легкая зависть на миг одолела девушку, но она тут же подавила ее. Пусть и с целью отвлечь ее от подготовки праздника, но Уильям помогал ей вернуть прежние навыки, не жалея себя. И не его вина, что Элизабет слишком долго не тренировалась и стала слабее. — Не бойся. В конце концов, мы не на светском приеме, и, если даже упадем, никто нас не будет осуждать. На крайний случай, всегда можно сказать, что это новый танцевальный элемент, — Элизабет представила себе картину, как пары кружатся в танце, а потом дружно падают на пол, и рассмеялась. И правда, чего ей беспокоиться и переживать о своем положении в обществе, когда здесь собрались самые близкие и преданные люди, которые ради нее организовали целый праздник. Уильям двигался медленно и плавно, чтобы девушка лишний раз не напрягалась. А на поворотах приподнимал Элизабет, кружа ее по залу. Все, что требовалось от бывшей леди Мадельтон, это не споткнуться об собственные ноги. Хотя даже если бы это случилось, Мориарти не позволил бы ей упасть. Его сильные руки точно удержали от падения и превратили позорную ошибку в изящное па. Если бы Элизабет раньше сказали, что она будет так доверять и зависеть от мужчины, девушка бы рассмеялась. Но сейчас у нее не возникало и мысли, что Уильям может причинить боль или создать неприятности. Девушка настолько расслабилась в руках мужа, что прикрыла глаза, позволяя полностью вести в танце. Мориарти довольно хмыкнул. При их первой встречи он желал получить ее доверие. Теперь появилось новое желание — оправдывать это доверие всю жизнь. Мужчина чуть крепче прижал к себе Элизабет и мягко увел ее в сторону от танцующей рядом пары. И когда другие гости успели присоединиться? Мориарти был человеком внимательным, но упустил этот момент. Стоило оглянуться, и Уильям заметил, что многие пары подражают их танцу. Только часто оступаются или двигаются слишком быстро, излишне поднимая руки вверх. В обществе аристократов их бы засмеяли и унизили. Но здесь люди счастливо улыбались и пытались подражать миледи и ее мужу. Даже если получалось плохо. Изящно провальсировать получилось только у Льюиса и Дианы, но у них было много практики в свое время. Младший Мориарти обучался с братом основам поведения в высшем обществе, в том числе, танцам. А Диана по вечерам часто кружилась по комнате с бывшей леди Мадельтон и наблюдала за ней в высшем обществе. Громкий смех подруги заставил Элизабет открыть глаза и понять, что веселье началось. Одна мелодия сменялась другой, а танцующих пар становилось все больше. Кто-то менялся партнером, но большинство предпочитали оставаться верными своей паре. Среди них были и Льюис с Дианой, которые вместе кружились уже в четвертом танце. Уставшая же Элизабет уже сидела в углу вместе с Уильямом и с улыбкой наблюдала за счастливой подругой. А когда музыка на миг смолкла, и Льюис опустился на одно колено, бывшая леди Мадельтон подскочила со своего места и сделала три шага вперед, чтобы лучше слышать признание мужчины. — Ты согласилась стать моей женой, но я обещал тебе подарить кольцо, достойное тебя. Но не нашлось украшения, которое бы смогла отразить все прекрасное в тебе, что я так люблю. Надеюсь, ты простишь меня за это и не откажешься от своих слов, — Льюис открыл коробочку с кольцом, и люди рядом ахнули. Значит, мужчина лукавил и подготовил для любимой достойный подарок. — Как ты мог такое подумать?! — Диану возмутили подобные мысли, и она дала Льюису крепкий подзатыльник, чтобы выбить бред из его головы. А затем крепко обняла, чуть не уронив. — Красивая все-таки пара. Стоит начать готовиться к свадьбе, — протянула Элизабет с мягкой улыбкой. Кажется, она уже планировала счастливое будущее подруги. — Будешь мстить Диане и устроишь ей тайную свадьбу? — издевательски предположил Уильям, за что тут же получил болезненный тычок от жены под ребра. Мужчина скривился, потер ушибленное место и неожиданно сказал. — Свое обручальное кольцо я потерял в море. С удовольствием бы отправился на его поиски, но, боюсь, тут и десяти жизней не хватит, а заставлять тебя ждать мне не хотелось. Примешь это в качестве замены? Мужчина достал из внутреннего кармана пиджака коробочку и открыл ее, показав Элизабет два обручальных кольца. Широкое мужское и изящное женское. Явно дорогие и сделанные на заказ. Неужели Уильям заказал их в поездке и задержался, чтобы забрать? Такая забота тронула Элизабет. Но больше всего эмоций вызвал взгляд мужа. Впервые в нем сквозила неуверенность и томительное ожидание. Неужели… Девушка улыбнулась и осторожно надела кольца на безымянный палец Уильяма, подтверждая, что их брак стал настоящим. — Позволишь? — хрипло спросил Мориарти и, получив согласие, надел обручальное кольцо. — Что ты… Мужчина удивился, когда Элизабет сняла с другой руки старое обручальное кольцо, которое осталось ей как напоминание о муже, и надела его рядом с подаренным Уильямом. — Можно сказать, что я дважды побывала за тобой замужем, — усмехнулась Элизабет и, убедившись, что сюда никто не смотрит, притянула мужчину к себе и поцеловала. — Только вдовой второй раз не делай. — Ты мне всю жизнь это будешь припоминать? — девушка в ответ коварно улыбнулась и пожала плечами. Кто знает? В конце концов, у Уильяма была вся жизнь, чтобы заслужить прощение.