Кровавая долина

Увы, расследование остановилось на мёртвой точке и больше не желало сдвигаться. Найти вампира оказалось ещё сложнее, чем представлялось — никто не мог опознать его по портрету, который Джерард нарисовал со слов Фрэнка. Тот, к слову, больше не играл роль обитателя публичного дома: он и сам не сильно этого желал после инцидента с вампиром, лишь чудом завершившегося благополучно, но теперь ещё и Джерард не позволял ему идти в бордель, где парня мог поджидать потенциальный убийца. Их отношения из крепкой дружбы плавно перетекли во что-то большее — платоническое, но всё же большее, и ни один из них не мог точно сказать, кем они теперь друг другу приходятся. Когда Джерард впервые увидел Фрэнка, он не думал, что этот совсем ещё юный мальчик сможет отвоевать себе место в его сердце. Он не догадывался, что насмешливое общение станет чем-то большим, хотя признаться честно, при первом взгляде в эти огромные блестящие глаза, всё ещё хранящие юношескую наивность, его нутро чуть дрогнуло. Наверное, это и стало причиной, по которой он так спешно назначил Фрэнку встречу, а после предложил ему дружбу: Джерарда к нему влекло. Он мог бесконечно отрицать это, утверждать, что в его сердце давно окаменело, но он не мог отвергать тот факт, что Фрэнк отличался от всех людей, всей этой скучной массы, и он заметил это в первую же встречу. Однако Джерард не мог сказать ему об этом напрямую — Фрэнк бы просто не поверил, счёл его сумасшедшим... Тайны не способствуют укреплению отношений, но иногда они необходимы для их сохранения. Их дружба с каждым днём становилась всё специфичнее. С наступлением мая Фрэнк наконец-то скинул пальто и принялся разгуливать по городу в пиджаке. В один из поздних вечеров он, чуть выпивший, пришёл к Уэю, и тот встретил его подобно цунами: тут же прижав к стене, он забрался своими прохладными пальцами под пиджак Фрэнка, сжимая кожу, скрытую под тонкой тканью рубашки. — Здравствуй, — тихо бросил Фрэнк, а в следующую секунду громко ахнул — Джерард опустился на колени, расстегнул нижние пуговицы рубашки, прижался губами к тёплой коже живота и, зажмурившись, вдохнул манящий запах. — Джерард, — Фрэнк с силой сжал его плечо, отталкивая, и тот отстранился, поднял взгляд вверх, из-под бровей глядя на него с плохо скрытым желанием. — Мы переходим границы. — О чём ты? — медленно поднявшись с колен, Уэй провёл пальцами по его щеке, из-под полуприкрытых век глядя прямо в смущённые глаза. — Пора перестать, — прошептал Фрэнк, с трудом сдерживая себя от того, чтобы податься вперёд и самому наброситься на мужчину, — я... Мы слишком заигрались, добром это не кончится. — Почему? — Джерард удивлённо вскинул брови. «Потому что я тебя хочу» — пронеслось у Фрэнка в голове, и он сильно закусил нижнюю губу, опустив глаза, но вслух сказал совсем другое: — Потому что я люблю женщин. Возможно, Джерард заметил, что Фрэнк слегка пьян, возможно, понял, что именно этот фактор стал решающим в том, что он захотел разорвать их трогательную связь. Он нежно обхватил плечи офицера, собираясь притянуть к себе, но тот резко оттолкнул его, озлобленно глядя вперёд. — Да что с тобой такое? — спросил Уэй. — Я сказал, — сквозь зубы бросил Фрэнк, продолжая играть злобу, что было слишком трудно, глядя на полное печали и непонимания лицо детектива. — Я ошибся, когда решил, что мне приятны твои знаки внимания. — Ты на самом деле так думаешь или пытаешься обмануть свои чувства? — Джерард чуть было не поперхнулся на последнем слове, не веря, что он в самом деле озвучил это. — Это не чувства, а психические отклонения. Таких... Таких мужчин лечат в подобающих заведениях, и я, — Фрэнк судорожно сглотнул, едва балансируя на грани правды и самообмана, — я не могу так. — Ты боишься, — прошептал Уэй, наклоняясь ближе и проводя кончиком острого носа по скуле парня. — Я не хочу быть таким! — внезапно воскликнул Фрэнк, дёргаясь и отстраняясь. — Из-за тебя в моей голове все эти отвратительные вещи! Хмыкнув, Джерард отошёл к противоположной стене, не желая более нарушать личное пространство Фрэнка, и прислонился к ней спиной. — Ты правда считаешь их отвратительными? — тихо, но вовсе не смущённо, а скорее холодно бросил он. — Ты, — практически выплюнул Фрэнк ядовитым шёпотом. Подойдя к Уэю он толкнул его в грудь, заставляя спиной прижаться к поверхности стены, и тот, глядя на него сверху вниз, нервно сглотнул — Айеро понял это по дёрнувшемуся кадыку, — твой запах, твой голос, твои омерзительно прекрасные глаза и такие же безобразно потрясающие пальцы... Ты мог бы управлять армией одним только взглядом, которым ты сводишь людей с ума, — в этот раз Фрэнк понял, что шёпот, льющийся из его губ, звучит не только яростно, но и нежно, а его взгляд направлен лишь на тонкие губы Джерарда, чуть приоткрытые и влажные. — Ты меня с ума сводишь. Говорить именно это ему совсем не хотелось — само с языка сорвалось. — Фрэнк, — наклонив голову чуть набок, Уэй коснулся его плеча, осторожно поглаживая, чем вызывал судорожный вздох и лёгкую дрожь во всём теле. — Нет ничего постыдного в том, что тебя привлекают мужчины. — Это не... — начал было парень, но Джерард перебил его: — Это так. Не отрицай. Пожалуйста, не лги хотя бы себе. — Я мог бороться с этим... — прошептал Фрэнк, опустив глаза. — Мог... А потом пришёл ты. Весь такой гениальный, красивый, галантный, невероятный. Заставил меня... Своим видом, — в ужасе чувствуя скапливающуюся в уголках глаз влагу, Фрэнк с силой закусил губу. — Заставил — что? — требовательно спросил Джерард. Он мягко обхватил рукой подбородок парня, вынуждая его поднять голову. — Желать, — бросил Фрэнк и зажмурился, чувствуя, как слёзы всё-таки поползли по щекам. — Ну что ты? — тут же смягчился Уэй и притянул к себе слегка содрогающееся тело, крепко обхватывая его руками и тут же чувствуя, как тонкие кисти обнимают его в ответ, а лицо прячется между шеей и плечом, увлажняя слезами ткань рубашки и кожу. — Извини, я не должен был это говорить. — Я же не сказал, что мне не понравилось то, что я услышал. Они всё ещё говорили шёпотом. В этом не было особой нужды, но, чёрт, до чего же казалось романтичным... — Ты перебрал, и я не виню тебя в этом, но сейчас ты не способен рассуждать трезво, — сказал Джерард спустя какое-то время их молчаливых объятий. — Тебе нужно поспать. — А тебе надеть что-то тёплое, — негромко хмыкнул Фрэнк, проводя рукой вдоль его позвоночника. — Может, стоит закрыть окно? Ты чертовски холодный, а я слишком маленький, чтобы согреть тебя. — Ох, боже ты мой, само очарование, — добродушно рассмеялся Джерард. — Хочешь, мы вместе пойдём в мою кровать? Ничего такого, я лягу греться под одеяло, а ты сможешь хорошенько выспаться. — Эм... Да. Я думаю, это самое практичное решение наших проблем, — Фрэнк уткнулся ему в грудь, жмурясь и сжимая пальцами ткань рубашки. — Я не должен был срываться на тебе, прости, прости меня, пожалуйста. Просто мне... Мне ужасно тяжело. — Я понимаю, — прошептал Уэй, уткнувшись носом ему в макушку. — Я проходил через это и мне было так же сложно. Всё в порядке, тебе просто нужно принять себя, и я готов тебе помочь, но сейчас правда лучше лечь спать. Фрэнк коротко кивнул, и Джерард, с сожалением отстранившись, взял его за руку и повёл в спальню, где прямо в одежде они легли под одно одеяло, и дыхание Джерарда на пару секунд замерло, когда Айеро прижался к нему, судорожно дыша лёгким перегаром. Фрэнк был таким тёплым, словно свернувшийся под боком котёнок, и сердце Джерарда дрожало от неописуемой нежности, которую он испытывал, когда Фрэнк тихо дышал, закрыв глаза и, кажется, уже проваливался в сладкую дрёму. Он действительно грел Джерарда одним своим присутствием, прижав руки к груди и уткнувшись лбом ему в грудь. Он был тёплым, ужасно ароматным, таким живым, и его внутренний свет сверкал так ярко, что до удивления сильно озарял мысли Джерарда, которые уже давно не были настолько светлыми. Позже, когда Фрэнк крепко заснул, Джерард выбрался из постели и, укрыв его одеялом, на цыпочках покинул комнату. Он вышел из дома, сел в машину и, мечтательно вздохнув, схватился за руль, не имея ни капли сил, чтобы побороть улыбку, рвущуюся наружу.

* * *

Габриэлла выглянула из окна, как только камешек поразительно точно ударился по стеклу, и ничуть не удивилась, увидев внизу мужчину. — Ну и что у тебя стряслось? — усмехнулась она, облокотившись на подоконник. — Выйдешь на улицу? — предложил Джерард, коротко подмигивая. — Я бы хотел с тобой поговорить. Она немедля спустилась вниз, прихватив пачку «Lucky strike» с зажигалкой и, выйдя из дома, спустилась к лужайке, где под деревом её уже ждал Уэй. — Мы удивительно мало говорили с момента твоего приезда, — произнёс он, почувствовав её приближение спиной, — а ведь когда-то мы были очень близки, словно брат и сестра. — Ничего не изменилось, — заверила его Габриэлла, садясь рядом на траву и, щёлкнув зажигалкой, подожгла одну сигарету, зажав её зубами, после чего затянулась. — Так что произошло? — Твоя мама часто спрашивала меня, почему я никогда не пытался стать к тебе ближе, — начал было Джерард, но девушка перебила его. — Если бы ты любил женщин, а я хотела внимания от мужчин, всё могло бы сложиться, — Габриэлла улыбнулась, прекрасно понимая, куда ведёт этот разговор. — Но у меня совсем другие приоритеты, а ты, как я погляжу, влюблён в мистера офицера. — О, ты чересчур рано говоришь о влюблённости, — фыркнул Джерард. — Несомненно, он мне нравится, но ты используешь слишком громкие слова. — Я же писательница. Я склонна использовать громкие слова. Да и к тому же, влюблённость не приходит внезапно, это всегда очень долгий процесс, и даже если сейчас ты лишь в начале этого пути, это всё равно влюблённость, — выпустив изо рта клубок дыма, девушка устремила взгляд в вечернюю темноту и хитро улыбнулась. — Но, к слову, Габриэлла Уэй звучало бы неплохо. — Габриэлла Зильбер звучит намного лучше, — Джерард серьёзно взглянул на неё. — Не меняй фамилию, Габи. Даже если однажды выйдешь замуж, всё равно не меняй. — Мне и так нелегко с ней живётся, боюсь, если представится возможность, сменю моментально. — Нет, послушай. Ты можешь стать однажды какой-нибудь Габриэллой Смит или Габриэллой Джонс, но... Ты Габриэлла Зильбер и тебе суждено сделать свою фамилию великой. — Еврейская женщина не может стать великой, — рассмеялась девушка, запрокинув голову назад. — Не меняй тему, мы ведь совсем не об этом говорили. — Ты полагаешь, что я влюблён в него, но даже если так, то сам он просто запутавшийся юнец. — Джерард грустно вздохнул и, подняв взгляд, уставился на усыпанное звёздами небо, — Ему лишь нужно понять, что он не болен, что в нём нет чего-то неправильного, но как бы то ни было, он точно не испытывает ко мне что-то подобное. — Фрэнк? Боже, ты зря переживаешь, — девушка звонко рассмеялась. — Вы два дурачка, которые не замечают, что происходит у них под носом. — О чём ты? — Джерард недоумённо повёл бровью. — Он влюблён в тебя, Уэй, — с этими словами Габриэлла пихнула его локтем в бок, — сильно и безрассудно. И ты полный идиот, если и сам этого не заметил. — Он довольно... Скромный. В плане того, что касается отношений. Я не вижу того, что видишь ты, и я бы не хотел напугать его... У нас, знаешь ли, довольно странное общение, — Джерард улыбнулся, глядя наверх. — Дружба с привилегиями. Уверен, ему это нравится, но насчёт влюблённости... Не знаю, мне кажется, он ещё не пришёл к тому, чтобы влюбиться в мужчину. — Ты уже сказал ему? — внезапно спросила Габи, и Джерард перевёл на неё чуть растерянный взгляд. — О чём? О своих чувствах или... — Ты знаешь, — она внимательно посмотрела ему в глаза и, найдя там лишь смятение, разочарованно покачала головой. — Такое нельзя скрывать, Джерард. — Я понимаю, но я не думал, что привяжусь к нему так сильно, — Уэй печально вздохнул. — Ты же знаешь меня. — Знаю, поэтому и беспокоюсь. Ты должен ему рассказать, — настаивала Габриэлла. — Иначе это будет просто бессердечно по отношению к Фрэнку. — Я не думал, что начну чувствовать что-то подобное, правда. Сначала я просто развлекался, он был для меня... Обычным человеком. И, знаешь, я не думал, что он так сильно меня заинтересует. — Я тоже обычный человек, — усмехнулась девушка, глядя ему в глаза, — но ты сидишь рядом со мной и делишься самым сокровенным. Может, стоит уже понять, что отталкивать людей — немножко не твоё? — Это даже звучит абсурдно, — Уэй грустно улыбнулся. — В любом случае я не знал, что всё обернётся именно так, а теперь всё настолько закрутилось... И я сам не понял, как потерял покой, как позволил моё сердце украсть. — А говорил, что у тебя вместо сердца камень, — рассмеялась Габриэлла и дёрнула Джерарда за прядь волос. — Не хорони себя раньше времени, расскажи Фрэнку всю правду и позволь ему самому принять решение. — На словах всё гораздо проще, — мужчина грустно вздохнул и, поймав руку Габи, осторожно погладил её пальцы, — но спасибо за совет. Иногда помощь нужна даже мне. — Знаешь, несмотря на то, что тебе триста лет... — начала было девушка, но Джерард перебил её: — Мне тридцать два. — Невелика разница, — рассмеялась Габриэлла и легонько толкнула его кулаком в плечо. — Расслабься. Уверена, у вас всё будет хорошо. Но ты должен быть честен с ним. — Обязательно, — хмыкнул Уэй и, забрав у неё остаток сигареты, от всей души затянулся.

* * *

Проснувшись, Фрэнк в ужасе осознал, что находится не у себя дома, а потом вспомнил, что он устроил вчера, и со стоном откинулся на подушку, предвещая полный самотерзания день. Джерард, однако, совсем не злился: стоя у плиты, он жарил панкейки и, заметив замершего в проходе и чуть помятого Фрэнка, улыбнулся краем губ. — Доброе утро, — произнёс Джерард, вытирая руки о фартук и уменьшая огонь. — Как спалось? — Прекрасно, — неловко бросил Фрэнк и, пройдя на кухню, сел за стол. — А ты... Где ты спал? — В смысле? — Джерард замер, взволнованно глядя на него, после чего сдул прядь волос, упавшую на лицо, и пожал плечами. — Рядом с тобой. На кровати. — А, — только и ответил Айеро, пряча смущённый взгляд. — Послушай, я вчера сказал много слов, которые хотел бы взять обратно, и на самом деле мне нужно извиниться... — Ты уже извинялся вчера, — перебив, усмехнулся Уэй, отворачиваясь и возвращаясь к готовке. — О, правда? — Правда, — Джерард вновь обернулся и поставил перед Фрэнком тарелку с готовыми ароматными панкейками. — Приятного аппетита. — Не знаю, чем я это заслужил, но спасибо, — ухмыльнулся тот и, взяв вилку, отломил кусочек. Джерард же устроился напротив него и, подперев голову руками, принялся наблюдать, как он ест, чем в первые же несколько секунд сбил с толку. — Что такое? — спросил Фрэнк с набитым ртом. — Нет, ничего, — улыбаясь, ответил Уэй. Встав, он отошёл к раковине и некоторое время мыл посуду, пока Фрэнк с особым аппетитом поглощал приготовленные им панкейки. — Это ужасно вкусно, — заверил Айеро, когда тарелка оказалась пуста. Он передал её Джерарду, и тот тут же подставил её под струю воды. — Приятно угодить. После завтрака Фрэнк удалился в ванную, чтобы сполоснуть руки и лицо и, увидев своё отражение, обречённо вздохнул: выглядел он явно не лучшим образом. Разглядывая себя, он не заметил, как дверь отворилась, и в ванную вошёл Джерард. Встав за его спиной, детектив внимательно посмотрел в зеркало, ловя там взгляд Фрэнка, и улыбнулся. — Мы ведь всё ещё друзья, верно? — спросил Уэй, вызывая полный недоумения взгляд. — Конечно, что за вопро... — договорить Фрэнк не успел, потому что сильные руки схватили его за талию и, развернув к себе, толкнули к трюмо, загромождённому косметическими предметами. Небрежным движением сдвинув все склянки в сторону, Джерард обхватил бедро Фрэнка, неловко приподнимая его, усаживая прямо на трюмо, пока тот удивлённо глядел детективу в глаза. Чуть раздвинув колени Фрэнка, Уэй устроился между его ног и, приблизившись так близко, что почувствовал его дыхание, прошептал: — Я всю ночь думал о тебе. О наших разговорах, о том, как ты меня понимаешь, и о том, какой ты удивительный человек, Фрэнк, — с этими словами он уткнулся носом ему в шею, обнимая за талию, и заставляя Айеро удивлённо охнуть. — Рядом с тобой я не могу сдерживаться, это невозможно, ты сводишь меня с ума... — Джерард, — пискнул Фрэнк, зарываясь пальцами в распущенные волосы, запрокидывая голову и закрывая глаза. — Было бы проще прогнать тебя из дома, из своей жизни, но я не могу, je veux embrasser ta bite, милый, je te veux follement. — Я ни черта не понимаю, — прошептал Айеро, сильнее сжимая пряди волос и притягивая голову Джерарда ближе, пока он медленно тёрся своим пахом о его промежность, — но прошу тебя, не останавливайся... Уэй опустил руки ниже, скользя по бокам, наткнулся на ягодицы и сжал их, чуть приподнимая Фрэнка и заставляя его со стоном выгнуться в пояснице, продолжая двигаться, потираясь о твёрдый член через одежду. — Я не смогу кончить, — внезапно прошептал он, когда Фрэнк наклонил голову, чтобы поцеловать его ключицу. — Я... Я не кончаю. — Что? — жарким шёпотом переспросил Айеро, подняв голову и глядя ему в глаза: румяный, вспотевший, с растрёпанными волосами — Джерард хотел бы запомнить его таким навечно. — Последствия работы в борделе, — виновато произнёс он тихим голосом, поглаживая бедро Фрэнка, пока тот обвил его ногами и ступнями скользил по его собственным бёдрам. — Это психологическое. Не ответив, Фрэнк приник к его шее, уже сам двигаясь вперёд, задевая головкой грубую ткань и постанывая сквозь зубы. Он впился губами в тонкую кожу, посасывая её, когда оргазм настиг его: это случилось быстрее, чем он предполагал. Выгнувшись дугой, Фрэнк откинулся спиной на зеркало и задрожал всем телом, желая отдать все свои силы любым богам, только бы это сладостное ощущение не покидало его. Джерард наклонился к его лицу и провёл губами по разгорячённой щеке, мягко улыбаясь и тяжело дыша. — Боже мой, — прошептал Айеро, едва восстановив дыхание, пока детектив всё ещё покрывал нежными поцелуями его лицо, избегая, пожалуй, только губ. — Ты... Ты... — Ты тоже, — негромко рассмеялся Уэй. Фрэнк опустил взгляд на собственный пах, туда, где мокрое пятно позорно выдавало его недавний полёт на небеса (иначе и не назвать). Он смущённо кашлянул и, оттолкнув Джерарда, спрыгнул с трюмо. — Мне нужны новые брюки, — заявил он и, бросив короткий взгляд на промежность Джерарда, покачал головой. — То есть ты совсем не можешь? — Не получается, — усмехнулся Уэй с нотками печали. — Я могу сам довести себя до оргазма, но с другими людьми не выходит. — Тогда отдавай мне свои брюки. Джерард рассмеялся и, ничуть не смущаясь, расстегнул брюки и позволил им упасть к щиколоткам, открывая внезапный обзор на обнажённый, всё ещё возбуждённый член, окончательно сводя с ума Фрэнка этим зрелищем. — Держи, — спокойно произнёс Джерард, переступая через штанины, поднимая брюки и протягивая их быстро отвернувшемуся Фрэнку. Он спокойно прошёл мимо него, выходя из ванной комнаты и оставляя открытой дверь, на ходу расстёгивая ещё и рубашку, пока Фрэнк всеми силами старался не смотреть ему вслед, вместо этого быстро переодеваясь, надевая штаны, в которых пару секунд назад был абсолютно голый Джерард. — Господи, — только и смог произнести Фрэнк, глядя на тёмное пятно на своих уже снятых брюках. Он уже совсем забыл про вампира, несмотря на то, что именно убийца стал причиной столкновения с детективом. Это было неудивительно — чувства накрыли его с головой, лишая возможности адекватно мыслить и заниматься чем-то, кроме мечтаний о чужом теле. И Фрэнк бы и дальше предавался эротическим фантазиями, если бы в один из дней загадочный кровопийца не вернулся на улицы Хобокена: и не просто так, а с новым, ужасающим нападением.