Кровавая долина

Огненное желание. Оно сквозило между ними, невидимыми змейками заползая под одежду и обжигая кожу; оно ранило, заставляло сердце замирать, а дыхание срываться, но до чего же было приятным... Двух мужчин, ставших хорошими друзьями, почти не заботило то, как могли воспринять их порочную связь люди: горячей близости они позволяли распалиться лишь оставаясь наедине. — Жарко, — прошептал Джерард, сидя на диване, в то время как Фрэнк восседал у него на коленях, бесконечно ёрзая, и равными неловкими движениями избавлял себя от одежды. — Будет жарче, — пообещал Айеро, не в силах продолжить расстёгивать рубашку и стягивая её через голову. — М-м, я не сомневаюсь, — улыбнулся Джерард. Он помог ему снять рубашку и, отбросив её в сторону, подцепил двумя пальцами подбородок парня, с особой нежностью глядя ему в глаза. — Oh, chéri, si tu savais à quel point je suis amoureux de toi. — В один прекрасный день я выучу французский, — Фрэнк игриво провёл пальцем по шее детектива, украшая лицо хитрой полуулыбкой и всё ещё седлая его бёдра, — и вот тогда я узнаю все твои секреты. Он расцветал, это не могло укрыться от глаз Джерарда. Он всё ещё был смущённым и наивным парнишкой, но теперь, чуть открывшись, всё его естество трепетало, горело, словно алая бабочка, впервые увидевшая свет, и это делало его ещё прекраснее. — Ты... невероятный, — выдохнул Уэй и двинулся вперёд, остановившись всего лишь в нескольких сантиметрах от лица Фрэнка, практически дыша ему в губы и не переставая облизывать свои. Они ни разу не целовались. Неозвученное правило позволяло им прикасаться друг к другу (в основном через одежду), доводить друг друга до оргазма (тоже через одежду) и целовать любые места, кроме губ. Фрэнк не тянулся к губам Джерарда, потому что боялся нарушить грань их прочной дружбы, словно она уже не была нарушена, — он боялся оттолкнуть Джерарда; Джерард же не тянулся к губам Фрэнка, потому что слишком уважал его личное пространство и была ещё одна причина, о которой Джерард пока не мог рассказать. Таким образом, каждый раз, оказавшись в непосредственной близости к чужим губам, они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, словно ожидая чуда, а потом кто-то из них принимался целовать шею или плечи второго, разрывая неловкий момент, к счастью или к сожалению. В этот раз Фрэнк нагнулся ниже, практически разрывая рубашку Джерарда, и короткими поцелуями принялся покрывать его грудь. Он лизнул его сосок и, разогнувшись, внимательно посмотрел в полузакрытые глаза детектива. — Твоя кожа всё время ужасно холодная, почему так? — спросил Фрэнк, поглаживая его грудь рукой. — Отвратительное кровообращение, — ответил Джерард, тяжело дыша. — Ты и сам как чёртов вампир, — усмехнулся Айеро. — Ну да, — фыркнул мужчина и, подхватив Фрэнка за бёдра, опрокинул его спиной на диван, оказываясь сверху. — Хочешь, я помогу разогнать твою кровь? — парень криво улыбнулся и, просунув руку между их животами, обхватил член Джерарда через ткань брюк, заставляя его сжать ягодицы и, подняв голову, жалобно простонать. Воспользовавшись моментом, Фрэнк приник к открывшейся шее, оставляя на тонкой коже засос. — Ну так что? — Фрэнк, я не... — Ты не кончаешь, я помню. Но что, если я попробую? Ты столько раз дарил мне неземное удовольствие, но так и не позволил мне даже прикоснуться к тебе... Прошу тебя, дай мне шанс. — Нет, — внезапно отстранившись, Джерард выпрямился, отодвигаясь и оставляя разрумянившегося Фрэнка растерянно смотреть на него. — Не надо, пожалуйста. Он совсем побледнел, на лбу у него чуть вздулась вена, выдавая напряжение. — Но почему? — взволнованно спросил Айеро, поднимаясь и двигаясь ближе к Уэю. — Тебе недостаточно услышать «нет»? — Джерард покосился на него почти с неприязнью, но смягчился при виде опечаленного лица и покачал головой. — Фрэнк, — повернувшись, он взял его за руку, нежно поглаживая пальцы, и нервно сглотнул, — я благодарен тебе за то, что ты хочешь сделать для меня что-то приятное, но прошу тебя, не делай это, если я никоим образом того не желаю. — Прости, — прошептал Фрэнк и виновато опустил голову, но в следующую секунду почувствовал, как пальцы Джерарда обхватывают его подбородок и чуть поднимают. — Я хочу, чтобы ты меня поцеловал. — Нет, я не могу, — с сожалением ответил Уэй и, толкнув Фрэнка обратно на диван, навис над ним, задирая бёдра, тут же обвившие его талию, и прижимаясь к чужому телу. — Возможно, когда-нибудь, если всё будет хорошо... Но не сейчас. — Я совсем не понимаю, почему ты ведёшь себя так, — жарким шёпотом проговорил парень, двигая бёдрами и потираясь о скрытую под одеждой эрекцию, прижатую к его собственному члену. — Каждая наша встреча приводит к тому, что мы безумно жаждем друг друга, но как утолить эту жажду сполна, если ты постоянно меня отталкиваешь? — Я бы хотел, чтобы всё было иначе, — прошептал Джерард, прижимаясь лбом ко лбу Фрэнка, однако, заметив, что тот тянется к его губам, быстро отстранился, — но это невозможно. Они продолжали тереться друг о друга, заполняя тёмную комнату стонами и сладкими вздохами, пока Джерард не отстранился и, опустив руку к промежности Фрэнка, очертил пальцами сочащийся сквозь одежду бугорок, а после ещё около минуты гладил его, пока Фрэнк с громким стоном не откинул голову, обхватывая дрожащими ногами талию Уэя и прижимая ближе к себе. — Ты чем-то болен? — тихо спросил парень, когда его дыхание восстановилось, а пальцы произвольно блуждали в волосах лежащего на его груди Джерарда. Весьма глупый вопрос, но детектив не позволял целовать его и даже пытаться довести до оргазма, и если последнее ещё можно было оправдать ужасными воспоминаниями из борделя, то первое не поддавалось никаким объяснениям. — Да, — еле слышно ответил Джерард спустя несколько мучительных секунд и, сглотнув, зажмурился, сильнее прижимаясь к тёплой и всё ещё обнажённой груди, — болен. На секунду Фрэнку показалось, будто его ударили под дых, настолько болезненными оказались услышанные слова. — Это... это заразно? — Я не знаю, Фрэнк. Вероятнее всего, да. — Но не смертельно, ведь так? Джерард поднял голову и, заглянув в глаза полицейского, едва ощутимо провёл большим пальцем по его нижней губе. Он печально улыбался, в глазах его была видна насмешка, но Фрэнк хотел только плакать, уже не желая слышать ответ на свой вопрос и вместе с тем прекрасно его зная. — Мне жаль, — прошептал Джерард и ободряюще улыбнулся. — Но тебе не стоит переживать, поверь. — Ты серьёзно? — всхлипнул Фрэнк и резко зашевелился, садясь и заставляя Джерарда сесть следом. — Всё в порядке. — Нет, не в порядке, — Айеро сердито покачал головой. — Что это за болезнь? От неё есть какое-нибудь лекарство? — Есть, но... Оно уже не спасает, а только помогает поддерживать жизнь во мне, — Уэй растерянно улыбнулся, а в следующую секунду Фрэнк прижался к нему, крепко обнимая и короткими поцелуями покрывая висок, волосы, мягкую щёку, сотрясаясь от рыданий. — Так не должно быть, — сквозь слёзы шептал он, прижимаясь губами к шее Джерарда. — Не должно, не должно, не должно... — Спокойно, я же здесь, с тобой. — Но ведь ты умираешь! Джерард лишь тихо рассмеялся, обнимая его в ответ. Это было невозможно, несправедливо и смертельно настолько же, насколько болезнь Джерарда, и Фрэнк хотел бы умереть вместо него, прекрасно понимая, что, потеряв своего возлюбленного, ни за что на свете не сможет спокойно жить дальше. —И зачем ты тогда заставил меня... — «влюбиться» — чуть было не сказал Фрэнк. — Что? — Привязаться к тебе. — Я не заставлял, я правда не думал, что однажды между нами будет что-то подобное, — отстранившись, Джерард обхватил руками его лицо и вытер слёзы с покрасневших щёк. — Хотя, признаюсь, ты всегда мне нравился и долгое время я держал себя в узде, — Джерард сдержанно рассмеялся. — Хорошо, что ты не знаешь французского, mon cher, ma plus grande erreur. Фрэнк снова обнял его, утыкаясь лицом в бледную грудь и жмурясь настолько сильно, что заболели веки. Спустя некоторое время Джерард крепко обхватил его бёдра и отнёс в спальню, где уложил на кровать, стянул с него брюки и заботливо укрыл одеялом, ложась рядом. — А что это за болезнь? — тихим голосом спросил Фрэнк, костяшками пальцев поглаживая лицо детектива. — Много будешь знать — быстро состаришься, а зачем мне старичок в постели? — усмехнулся Джерард. — Это я-то старичок?! — возмутился Айеро и демонстративно отвернулся от него, однако в следующую секунду крепкая рука обхватила его, и он оказался прижат спиной к груди мужчины, а затылком ощутил его дыхание, что тут же спровоцировало мурашки. — Спокойной ночи, — прошептал Уэй и коснулся губами порозовевшего уха. Однако Фрэнк понимал, что ни одна ночь теперь не будет спокойной: Джерард медленно умирал, и был лишь вопрос времени в том, сколько таких ночей им осталось провести вместе.

* * *

В середине мая хотелось отправиться путешествовать, бесконечно гулять по освещённым солнцем улицам, а никак не сидеть на работе, разбираясь в куче документов. Фрэнку приходилось заниматься рутинными делами, ведь в его собственном расследовании ничего не происходило, а все найденные улики вели в тупик: да, вампир существовал (вполне вероятно), и было известно его имя и даже его внешность, но найти его, кажется, теперь было просто невозможно. Ещё никогда Фрэнк так сильно не проклинал себя — будь он чуть проворнее, и Уильяма бы не упустили. В полдень, когда все засобирались на обеденный перерыв, шериф Милтон позвал молодого следователя в свой кабинет. — Говорят, дело о вампире стоит на месте, — произнёс он, лениво листая газету и попивая кофе. — Да, я собрал все доступные улики, но их оказалось недо... — Я знаю, что вы, Айеро, спутались с Уэем, — презрительно бросил Милтон и, отложив газету, уставился в большие испуганные глаза парня. «Он всё знает» — первым делом подумал Фрэнк, стараясь не показывать степень своей напуганности. Самое жуткое, то, чего так опасался Фрэнк, сбылось — люди узнали об их связи, и теперь репутация начинающего полицейского наверняка окажется под ударом. — Это не то, о чём вы могли бы подумать, — промямлил Айеро, чувствуя себя невероятным глупцом. — С ума сойти, — раздражённо процедил сквозь зубы Милтон. — Для чего мы столько раз посылали к чёрту этого недодетектива? Чтобы ты сейчас взял его к себе в напарники?! — О, так вы про это, — Фрэнк выдохнул и тыльной стороной ладони вытер вспотевший от волнения лоб. — А про что, по-твоему, ещё?! — шериф встал со своего места и что было сил ударил кулаком о стол, заставляя подчинённого испуганно вздрогнуть. — Или ты, быть может, думал, что сможешь скрыть это от меня?! — Никак нет, сэр... — Это уже второй раз, когда ты утаиваешь подробности следствия. Думаешь, тебе всё сойдёт с рук? Ты отстранён от дела, — выдохнув, Милтон сел обратно и с невозмутимым видом продолжил читать газету, предварительно встряхнув странички. — Занимайся патрулированием улиц, — дождавшись, когда Фрэнк повернётся к нему спиной, он ядовито выплюнул напоследок: — чёртов идиот. Весь оставшийся рабочий день Фрэнк провёл словно в тумане. Коллеги на него постоянно поглядывали, шептались, но одно успокаивало беспокойную душу: никто не знал об их близости с Джерардом. Самое страшное миновало, оставив, конечно, неприятный осадок, но всё же могло быть и хуже. Фрэнк старался думать о своём возлюбленном, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей, но каждый раз вспоминал о его таинственной болезни, неизлечимой болезни, и ему становилось ещё хуже. Он запоздало сожалел, что по окончании полицейской академии растерял любые контакты с друзьями, которые спасали его от дурных мыслей во время учёбы: теперь же кто-то служил в армии, кто-то женился, а кто-то просто пропал. Так же, наверное, пропал для бывших приятелей и Фрэнк, уйдя в работу и лишив себя человеческого общения. Нет, конечно, периодически он заглядывал к родителям, но прекрасно понимал, что общение с семьёй и общение с друзьями — это совсем не одно и то же. Таким образом, единственным его другом на тот момент являлся Джерард — такой же падший грешник, как и он сам, ищущий ровно то же, что и Фрэнк, — и нашедший. Как ни странно, детектив заменял ему всех друзей, удивляя своей мудростью, имеющимися ответами, кажется, на любой вопрос и вручая самый главный подарок — осознание того, что он не один. Он несколько раз твердил, что всегда будет рядом, что никогда не покинет Фрэнка по своей воле. Что ж, смерть как раз-таки не поддавалась желаниям обычных людей, коими они являлись. И всё же, если откинуть пугающие мысли о будущем, Фрэнк был до жути благодарен Джерарду за то, что тот появился в его жизни. Теперь Айеро не смотрел на собственное влечение к мужчинам столь категорично — да, это всё ещё был грех, ни вёл ли он к каким-либо иным мукам, кроме как дороги в адский котёл? Бесспорно, общество не готово было принять подобный союз, но если хорошо скрывать такую связь, то она уже и вовсе не кажется опасной. Скорее уж, более приятной и желанной. Придя после работы к Джерарду, Фрэнк с порога заявил: — Меня отстранили от дела. Я больше не расследую преступления вампира. — Что произошло? — поинтересовался Уэй, глядя на то, как Фрэнк устало разувается. Зачастую после работы Айеро шёл к своему любовнику (если их ласки могли возвести их в такой статус по отношению друг к другу, конечно) и это стало абсолютной нормой. Джерард всегда радостно встречал его, а иногда и очень даже страстно, однако в этот раз он был весьма озадачен внезапной новостью. — Шериф узнал, что я сотрудничаю с тобой, — пояснил Фрэнк, но, заметив замешательство на лице Джерарда, тут же подошёл к нему и, нежно обхватив ладонями высокие скулы, поспешил успокоить его: — Нет-нет, ты тут совсем ни при чём, я даже не думал винить тебя. Всё в порядке, просто теперь я буду выполнять менее напряжённую работу, и я даже рад — благодаря этому расследованию я познакомился с тобой, а это гораздо большая награда, нежели раскрытие дела. Несколько секунд ничего не подозревающий Джерард смотрел на взволнованное лицо Фрэнка, взгляд которого почти дрожал от мысли о предстоящем поступке. А потом парень резко сократил расстояние между их лицами и, крепче обхватив лицо Уэя, нежным, словно кристальная утренняя роса, поцелуем приник к его губам. Поначалу Джерард рефлекторно ответил на поцелуй, плавно поворачивая голову набок, и только спустя мгновение оттолкнул Фрэнка. — Нет, — только и смог прошептать детектив, прикасаясь к собственным губам и полными шока глазами глядя на смущённого парня. — Мне плевать, — бросил Айеро и сделал шаг в его сторону. — Ты что, не хочешь этого? — Я не хочу подвергать тебя опасности, — процедил сквозь зубы Джерард, вытягивая руку вперёд и упираясь ладонью в грудь Фрэнка, словно останавливая его. — Да ты даже не знаешь, заразен ли! — воскликнул Фрэнк, обеим руками хватая кисть Уэя и с трудом убирая её в сторону, после чего практически зашипел: — А я не могу игнорировать твои губы, я думаю о них почти месяц, и я бы мог понять, если бы ты действительно не хотел целовать меня, но ты отказываешься лишь из-за гипотетической возможности заражения, а это очень глупо. — Глупо пренебрегать своей жизнью, я лишь пытаюсь тебя уберечь. — Поздно пытаться, контакт уже произошёл, а значит нет смысла оберегать меня, — Фрэнк усмехнулся и, подойдя ещё ближе, провёл руками по груди Джерарда, сквозь рубашку задевая соски и коварно улыбаясь глубоко вздыхающему мужчине. — Даже если я умру, это будет лучшая смерть, потому что я не стану ни о чём жалеть. — Идиот, — еле слышным шёпотом отозвался Джерард и, почти грубо схватив его за волосы, заставил задрать голову. Фрэнк ничуть не скрывал желание, что сквозило в его взгляде, и, балансируя на одной ноге, доверяя рукам Уэя, крепко держащим его, он скользил пяткой по крепкой икре, соблазнительно улыбаясь. — Ты сделал из меня совершенно другого человека, Джерард, — прошептал он, сглатывая, отчего адамово яблоко чуть подскочило, приковывая взгляд детектива. — И мне нравится то, каким я стал благодаря тебе. Я лишь хочу отплатить тебе за это сполна, позволь мне... Договорить он не успел — Джерард наклонился к его лицу и коснулся приоткрытых, блестящих от слюны губ своими губами, сначала слегка сжимая нижнюю, а потом лаская верхнюю, держа Фрэнка за волосы одной рукой и второй поглаживая его ягодицы, пока тот скользил кончиками пальцев по всему его телу. На секунду отстранившись, Джерард толкнул его к стене, прижимая к холодной поверхности спиной и вновь приникая к губам, углубляя поцелуй и позволяя своим рукам трогать каждый миллиметр скрытого под одеждой, столь желанного тела. В тот самый день, пока двое предавались нежным ласкам в одном из домов на Патерсон-стрит, на соседней улице раздался душераздирающий крик — а потом заглох, словно ничего не произошло. И только утром остывающий труп был найден случайным прохожим, более того — на спине несчастного чем-то острым были вырезаны всего лишь три слова, казалось бы, не несущие в себе никакого смысла, но вместе с тем леденящие кровь: «Джи, выходи играть».