Nothing's Gonna Hurt You Baby

      С ключом, зажатым в зубах, Чонгук бежал по коридору в квартиру, по дороге пытаясь поправить спортивную сумку и сумку с ноутбуком на плече. Он неуклюже распахнул дверь и, скинув обувь, прошёл в гостинную через кухню.       Он вздрогнул при виде Намджуна и Сокджина, сидящих на диване. На Тэхёне была шапка-бини, которую Чонгук стянул у своего старшего брата, лет в шестнадцать убираясь у того в комнате после его отъезда в колледж. В руках у Намджуна и Тэхёна было по геймпаду. Чонгук прочистил горло, чтобы привлечь их внимание. — Хей, я не знал, что вы, ребята, придёте, — неловко поздоровался он. Сокджин, единственный, кто не был увлечён видеоигрой, поднял голову с груди Намджуна. — Я приготовил чачжанмён, у меня получилось гораздо больше, чем я думал, так что я решил прийти покормить малышей. — Малышей? — нахмурив брови, спросил Чонгук. — Нас, Чонгук-а, — сказал Тэхён, явно проигравший, если судить по раздражённому тону. — Оу, — отозвался Чонгук, его живот уже заурчал при упоминании лапши. — Садись рядом с Джуном, хён принесёт тебе немного, — сказал Сокджин и, не дожидаясь ответа, прошёл мимо него на кухню.       Чонгук оставил сумки у двери, невозможность убрать их сразу вызывала у него внутренний дискомфорт. Чувствуя себя не на своём месте в собственной квартире, он робко прошаркал к дивану и устроился на краю. Он сидел так далеко от Намджуна, как было возможно, его спина даже не касалась подушек.       Намджун, видимо, заметил его нерешительность и взмахом руки пригласил его придвинуться ближе, шире раздвигая ноги. — Хочешь занять его место? — Нет, спасибо! — выпалил Чонгук, Намджун в ответ пожал плечами и снова сосредоточился на экране. Чонгук по-прежнему считал его немного пугающим. Пусть Намджун был с ним исключительно дружелюбен, но за ним всегда следовала некая аура авторитета, схожая с той, что была у Чимина и Юнги. Возможно, это присуще всем доминантам, ну, или просто горячим парням. Чонгук над этим всё ещё раздумывал.       Сокджин вернулся, поставил тарелку чачжанмёна на колени Чонгука, а затем сел на диван между ним и своим парнем. Прошло всего мгновение, прежде чем он притянул мускулистую фигуру Чонгука к своей груди и обвил его талию руками. — С Джуном невесело обниматься, когда он занят. Такая прелесть, как я, заслуживает внимания, тебе не кажется? — спросил Сокджин, ожидая ответа, несмотря на то, что щёки Чонгука были набиты лапшой.       Тот торопливо кивнул, отчего его волосы всколыхнулись, проглотил еду и силой воли расслабился в чужих руках. — Конечно, хён.       Сокджин просто сильнее стиснул его в объятиях и положил подбородок на его плечо. — Что там за сумки, Чонгук-а? — Одна мне нужна для работы, с другой я хожу в зал. — О, так ты занимаешься спортом?       Чонгук застенчиво пожал плечами, его щёки приняли розоватый оттенок, и он вновь принялся за лапшу. — Это хорошее хобби. Я много времени провожу за столом, поэтому мне нравится иногда подвигаться, это помогает мне освежить голову. Я испытываю много стресса, так что временами приятно взять перерыв и отдохнуть.       От этих слов Сокджин заметно оживился. — По этой же причине я присоединился к BDSM коммьюнити. Когда я стал открывать для себя мир кулинарии, то был под постоянным напряжением. Я начал тренироваться как саб, а потом и как дом под руководством Намджуна, и вскоре мы сошлись. Отличный способ для снятия стресса.       Учитывая, как хорош был чачжанмён, Чонгук не был удивлён, что Сокджин работал поваром. Быть может, это из-за того, что они с Тэхёном питались лишь едой на вынос, но он мог бы с уверенностью сказать, что это была лучшая еда, которую он когда-либо пробовал.       Однако Чонгук даже не задумывался, о том как Сокджин и Намджун познакомились. Тот факт, что Намджун, доминант, влюбился в Сокджина, пока тот тренировался быть доминантом, казался странным. Но в несколько милом, «ничто не может нам помешать» смысле. — Ты скучаешь по позиции доминанта? — Время от времени, — признался Сокджин, нисколько не выглядя смущённым, несмотря на то, что его парень сидел в нескольких футах от него. — Как и по любому весёлому занятию, я иногда по этому скучаю. Я бы предпочёл до конца жизни быть сабом Намджуна, даже если никогда больше не смогу быть домом. Но, как пара, мы пошли на компромиссы, так что я более чем доволен раскладом дел. — Вот бы кто-то так же сильно любил меня, — проворчал Тэхён, не сводя глаз с экрана. — Тэ-тэ, обещаю, однажды великолепная девушка-свитч, о которой ты мечтаешь, появится, — заверил его Сокджин сахарно-сладким голосом. — Чонгук идёт смотреть на Чимина и Хосока сегодня вечером, — сменил тему Тэхён. — Это так волнующе! Джуни сегодня будет барменом. Хотел бы я пойти с тобой. Ты узнал что-нибудь о сессиях или импакт плее? — ответил Сокджин, сжимая Чонгука, словно плюшевого мишку. — О, поверь мне, я завалил его ссылками, — успокоил его Тэхён.

***

      Чонгук нервно заёрзал, пальцами дёргая за рукава своего чёрного свитера. Он оделся немного непринуждённее: во всё чёрное, но на этот раз более комфортное. Сегодня ему это не помешает: Тэхён не смог пойти с ним. А это означало, что Чонгук будет смотреть, как Чимин будет истязать привлекательного парня, в одиночестве. — Я в списке гостей, — пробормотал Чонгук, протягивая Госпоже Китти свой ID. У неё на острых ногтях были нарисованы крошечные паучьи сети, привлекающие его внимание. — Чимин говорил, что ты придёшь, — ответила она, застав его врасплох. — Правда?       Госпожа Китти с доброй улыбкой, закатила глаза, и, как только Чонгук снова подписал соглашение, погнала его из фойе. — Приятного вечера, Крольчонок. Ты знаешь, где меня найти.       Чонгук вошёл в дверь, его ноги на автомате понесли его в сторону спасительного бара.       Намджун помахал ему, указывая на свободное место перед собой. На удивление людей в Персоне было не так уж и много. Насколько Чонгук знал, мероприятия должны были делать клуб более оживлённым, к тому же сегодня был выходной. Парень опустился на стул, и перед ним сразу же поставили стакан спрайта. — Хён, а можно мне чего-нибудь… покрепче? — Не-а, — сказал Намджун с явной жалостью. — Чимин отдал строгий приказ не давать тебе пить.       От этой новости Чонгук помрачнел. Как он должен был пережить сегодняшний вечер абсолютно трезвым? Кто Чимин такой, чтобы решать, пить ему или нет? — Не принимай это на свой счёт, — настаивал бармен, очевидно, уловивший смену настроения Чонгука с тревожного на угрюмое и тревожное. — Это первый раз, когда ты смотришь сцену, это может быть ошеломительно. Он просто хотел убедиться, что ты будешь в безопасности, поскольку сам не может… присмотреть за тобой.       Последнее предложение он произнёс очень осторожно, будто боясь задеть Чонгука. Однако это имело смысл, последнее, о чём Чимину стоило беспокоиться, — это привычка Чонгука расстраиваться из-за всего подряд. Учитывая, как резво скакало его настроение, это было просто неизбежно.       Чонгук с грустью протянул руку к газировке и обхватил розовыми губами трубочку. Намджун засмеялся, демонстрируя ямочки, и закинул полотенце на плечо. Его бицепсы заметно напряглись, когда он скрестил руки на груди — Сокджин действительно был везунчиком. За последний месяц Чонгук видел больше привлекательных мужчин, чем за всю свою жизнь. — Давай, его сцена должна начаться совсем скоро. Он не терпит непунктуальность, даже если сам вечно опаздывает.       Чонгук поднялся с места и последовал за Намджуном к игровой зоне. Когда он был здесь в последний раз, его настиг приступ тревоги, так что он очень надеялся, что не опозорит себя подобным образом сегодня. Его привели к большой сцене, возле неё стояло множество стульев, уже занятых людьми. Во втором ряду Чонгук наткнулся на свободное место, Намджун убрал со стула табличку «зарезервировано». — Чонгук-а, — начал Намджун с невероятно серьёзным выражением лица, — эта сцена будет немного жестокой. Важно, чтобы ты знал, что Чимин не делает ничего, чего они с Хосоком не обговорили бы заранее. — Хён, я знаю… — Я знаю, что ты знаешь, но есть разница между тем, чтобы просто знать и видеть. Если в какой-то момент ты почувствуешь себя некомфортно или не в безопасности, обязательно найди меня.       Тон его голоса не оставлял места возражениям, как бы Чонгук ни хотел с ним поспорить. Плечи парня слегка поникли; сдавшись, он кивнул, и Намджун, похлопав его по спине, пошёл обратно в бар. Чонгук едва не закатил глаза, пусть даже теперь он был один. Намджун слишком опекал его, хотя знать, что кто-то за ним приглядывает, было приятно.       Через несколько мгновений началось шоу, нервы Чонгука стали успокаиваться, когда двое мускулистых мужчин подняли снаряжение на сцену. Даже несмотря на то, что свет в игровой зоне был включён, они зажгли ещё несколько ламп, из-за чего помещение стало казаться теплее, уютнее.       Появление Чимина выбило из лёгких Чонгука весь воздух. Парень с ног до головы был одет в белое. Его длинные серьги поблёскивали в тусклом освещении, он окинул гостей взглядом. На долю секунды он встретился глазами с Чонгуком, а затем обратил внимание на снаряжение. Чонгук не узнавал его выражение лица. Чимин был серьёзен, но сладости, заботы, к которым он привык, не было видно. Руки Чимина снова были усыпаны кольцами, и Чонгуку пришлось сдержать разочарованный вздох, когда он стянул их по одному и оставил на столе.       Все присутствующие были уже восхищены Чимином, словно попали под какое-то его заклятье. Судя по тому, как изогнулись его губы, когда он хлопнул в ладоши, Чимин тоже это знал. — Приветствую всех. Меня зовут Чимин, я прошу вас обращаться ко мне с подобающим почтением, если захотите поговорить со мной после сессии. Обычно я не начинаю с такого вступления, но, поскольку сегодня я вижу новые лица, думаю, это необходимо. Сцена, которую я буду исполнять сегодня, будет включать импакт плей, унижения и бондаж. Уверен, все уже это знают, но прямо сейчас у вас есть возможность уйти, если что-то из этого доставляет вам дискомфорт. В противном случае, надеюсь, вы насладитесь сценой. Я буду обращаться к аудитории, но прошу вас воздержаться от ответа и не отвлекать нас.       Чимин выждал мгновение на случай, если кто-то захочет уйти, но вся толпа осталась на месте. Он слегка поклонился, развернулся и пошёл к задней части сцены. Отодвинув штору, он открыл взглядам людей Хосока. Тот был лишь в нижнем белье, верёвка стягивала его запястья за спиной.       Чимин вытянул его на середину сцены и сразу же убрал руки, затем он медленно прошёлся вокруг парня, не сводя с него оценивающего взгляда.       Хосок поднял глаза на толпу, выражение его лица было совершенно расслабленным, пока Чимин с силой не ущипнул кожу на его рёбрах. — Не смотри на них. Глаза в пол и не поднимай без моего приказа.       Оу, так это действительно началось. Быстро.       Хосок поспешно опустил взгляд, даже не вздрогнув от щипка. — Да, хён.       Было странно видеть, как кто-то старше Чимина обращается к нему так, но, чем дольше Чонгук смотрел, тем больше понимал. Такой Чимин был умён не по годам, в его руках была сосредоточена вся власть. Называть его по имени казалось проявлением неуважения, несмотря на его возраст. — Хоуп, — обратился Чимин к Хосоку, Чонгук нахмурился в замешательстве. Возможно, это было его именем здесь. — Согласен ли ты на эту сцену со всеми практиками, о которых мы договорились ранее? — Да, хён. — Повтори свои стоп-слова. — «Зелёный» значит «продолжаем», «жёлтый» — «помедленнее» или «не эту игрушку», «красный» — «стоп». — Твой цвет? — спросил Чимин и, обойдя Хосока, встал прямо перед ним. Тот по-прежнему не поднимал взгляд. — Зелёный, — ответил он.       Чонгук застыл на месте, когда Чимин поднял в воздух ладонь и с громким шлепком ударил сабмиссива по щеке. Голова Хосока резко повернулась бы в сторону, если бы Чимин не удерживал её на месте другой рукой. Чонгуку показалось, что он вот-вот воспламенится. Он поёрзал на стуле от дискомфорта, его пальцы сжимали подлокотники так сильно, что костяшки побелели. — Зелёный, кто? — Зелёный, хён. Извини, хён.  — Ты прощён, — ответил Чимин таким тоном, будто был совершенно не в духе.       Он смотрел на Хосока так, что тот выглядел лишь добычей. Чимин словно был белым волком, выжидающим подходящую возможность для прыжка. Чонгук не мог не представить этот взгляд на себе. Доброта и приветливость Чимина всегда заставляли его чувствовать себя непринуждённо, но было что-то в том, как Чимин держался на сцене. Полный контроль был ему к лицу. — Будешь хорошим мальчиком для хёна? — спросил Чимин с дьявольской улыбкой на губах. — Да, хён, — отозвался Хосок, быстро кивая.       Ещё один удар доминанта приземлился на его щёку, в этот раз с другой стороны. — Тебе нравится, когда я бью тебя? — Да, хён. Я люблю, когда ты ударяешь меня по лицу.       В его голосе звучала лишь честность, третий удар Чимина он принял с улыбкой на лице. Его щёки уже расцвели розовым с каждой стороны, но он выглядел совершенно умиротворённым. — Ты знаешь, что я собираюсь делать с тобой сегодня? — Хён собирается сделать мне больно, — ответил Хосок, счастливо выдохнув.       Усмешка Чимина стала только шире, он провёл по скуле партнёра тыльной стороной ладони. Подушечкой большого пальца он проследил изгиб нижней губы Хосока, прежде чем ударить его в четвёртый и последний раз. После этого он так и не убрал руку с чужой щеки. — Правильно, Хоуп. Хён причинит тебе чудесную боль.       От услышанного по спине Чонгука пробежала дрожь.       Чимин схватил Хосока за руку и резко потащил его к чему-то, похожему на массажный стол. Тот сразу же лёг на него, Чонгук в молчаливом восхищении наблюдал, как Чимин развязал запястья сабмиссива и вместо этого пристегнул его ноги, согнутые в коленях и раздвинутые, и руки к столу. Голова Хосока свисала с края, рыжие волосы обрамляли его лицо. Чонгук видел его глаза меж прядями.       Когда Чимин достал из нагрудного кармана складной нож с белой рукоятью, Чонгуку показалось, что собственное сердце сейчас выскочит из груди. Чимин ведь не собирался наносить Хосоку порезы, правда? С одной стороны Чонгук расслабился, когда послышался треск ткани: Чимин использовал нож, чтобы распороть бельё Хосока сзади. Но с другой ему вдруг стало в миллионы раз жарче, чем до этого. Чонгук болезненно сильно сжал бёдра вместе.       Оставив задницу сабмиссива обнажённой с обрывками чёрной ткани с обеих сторон перед аудиторией, Чимин убрал нож. У Чонгука возникло желание отвернуться, чтобы дать Хосоку немного приватности. В конце концов, как много людей хотели бы, чтобы кто-то, с кем они только познакомились, увидел их в таком уязвимом положении. Но Хосок знал, что Чонгук придёт, кроме того, он согласился на публичную сцену. Чонгук был восхищён его уверенностью. Чимин взял белый паддл, сделал несколько ударов по своей руке, этот звук заставил Хосока слегка вздрогнуть, его бёдра покачнулись. — Бедняжка, я напугал тебя? — задал риторический вопрос Чимин, тон его был полон насмешки.       Хосок издал самый громкий из стонов и покачал головой. — Я хочу этого, хён. — О, я знаю, — произнёс Чимин, паддлом потирая ягодицы партнёра. — Глупая сучка хочет лишь, чтобы её ударили. Бестолковая шлюха.       Чонгук издал тихий вздох, его руки стиснули бёдра, и пальцы впились в ткань чёрных джинс. На Хосока, похоже, эти слова оказали неменьший эффект — он заскулил и сжал кулаки.       Губы Чимина изогнулись в усмешке, выражение его лица выглядело совершенно зловеще. — Ты хочешь, чтобы я причинил тебе боль? Тогда умоляй об этом, сука.       Приказ был выполнен мгновенно. Хосок качнул бёдрами, на этот раз намеренно, мольбы полились из его рта, подобно мёду. — Хён, пожалуйста, сделай мне больно. Хочу, чтобы ты дал мне это почувствовать, мне это нужно, — говорил он в отчаянии. — О, так тебе нужно это? Почему же? — спросил Чимин, прерывая его. — Потому что я глупая шлюха. Я хорош только для того, чтобы трахаться, — прошипел Хосок.       Чимин, кажется, был удовлетворён таким ответом. Он шлёпнул сабмиссива по заднице свободной рукой. — Верно. Ты даже трахнуть меня не можешь, а всё ещё просишь сделать тебе больно.        Пусть Хосок на самом деле и не хотел заниматься сексом с Чимином, эти слова производили сильнейший эффект. Хосок быстро кивнул, с его губ готовилась сорваться очередная мольба, как вдруг паддл поднялся в воздух и ударом опустился на его задницу.       Он вскрикнул от неожиданности, Чонгук не мог оторвать взгляд. Чимин крепко сжимал рукоять паддла, мышцы его рук натягивали белую рубашку. Чонгук всегда думал, что Чимин был изящным и миниатюрным, прямо как Юнги. Но на сцене он выглядел огромным, казалось, он взмахом руки был способен поставить на колени целое королевство. Чонгук бы поставил на то, что он и правда может это сделать.       Чимин осыпал Хосока, должно быть, сорока ударами паддла, с каждой минутой его слова становились всё унизительнее. — Тебе нравится, когда на тебя смотрят, так ведь? Ты просто жаждущая внимания глупая шлюха. Хочешь, чтобы все увидели, как легко довести тебя до слёз, — сказал он, когда первая слеза разбилась о пол. — Ты, нахер, жалкий. — Следом раздался новый стон. — Ты такой шумный, может, мне стоит найти блядь, способную держать рот на замке, потому что ты, очевидно, этого не можешь. — Хосок задрожал всем телом, губы разомкнулись в немом стоне, и Чонгук заметил, как дёрнулись его бёдра в попытке сопротивляться желанию потереться о стол.       Всё тело Чонгука покрылось мурашками. Эта фраза пробуждала в нём нечто тёмное. Нечто, что заставляло его чувствовать горячий стыд, но вместе с тем невероятно возбуждало. Случится чудо, если он сможет уйти отсюда без стояка.       Чимин с громким стуком уронил паддл на пол, пугая одновременно и Хосока, и Чонгука. Чонгук вспотел за время сцены, у него словно бы кружилась голова. — Твой цвет, Хоуп? — спросил Чимин, его грудь вздымалась с каждым вздохом. Он выглядел непринуждённо, но Чонгук знал, что сессия, должно быть, отнимает у него много энергии. — Зелёный, хён, — выдохнул Хосок. — Хорошо, — сказал доминант, он развернулся обратно к столу и взял длинную палку. Он с усмешкой провёл ею по вишнево-красным ягодицам Хосока. — Ты знаешь, что это? — Трость, — выдавил тот. — Это трость, хён. — Это действительно трость, хороший мальчик.       От похвалы сабмиссив растаял, очевидно, гордый собой, пока трость со свистом не приземлилась на его задницу. Звук, с которым она разрезала воздух, сделал удар куда более пугающим для Чонгука, и реакция Хосока его не успокоила.       Хосок протяжно застонал, шипя каждый раз, когда палка опускалась на его чувствительную кожу. Довольно скоро трость, двадцатью ударами оставившая на ягодицах Хосока расцветающие бордовые следы, так же была отброшена. — Ты так хорошо справился, дорогой. Я так горжусь тобой. На сегодня мы закончили, хорошо? — Да, хён, — рассеянно ответил Хосок, слюна капала с его губ на пол.       Чимин нежно провёл рукой по его коже, оставаясь непоколебимым, даже когда сабмиссив вздрогнул, прежде чем расслабиться. Ладонь прошлась вверх по его спине, массируя напряжённые мышцы, затем Чимин опустился перед Хосоком на колени и прошептал что-то ему на ухо.       Когда тот ответил кивком, Чимин начал снимать с него оковы, растирая запястья и лодыжки. После он поднял руку и трижды щёлкнул, на сцене мгновенно появился мужчина, в руках он держал оранжевый атласный халат, цветом напоминающий волосы Хосока. Чимин накинул халат на плечи сабмиссива и, глядя на него мягко и внимательно, помог ему слезть со стола. Затем доминант завязал пояс халата бантиком и взял порванное нижнее бельё со стола.       Большим пальцем он вздёрнул подбородок Хосока, разворачивая его лицом к аудитории. — Что ты должен сказать? — Всем спасибо! — сказал Хосок в той же радостной манере, что обычно, пусть даже едва стоя на ногах и опираясь на Чимина для равновесия.       Выводя его со сцены, Чимин встретился глазами с Чонгуком и указал на коридор, где находился его офис. Чонгук спешно кивнул, и Чимин отвёл взгляд, исчезая за кулисами.       Когда Чонгук подошёл к его офису он осторожно постучал в дверь, с той стороны послышался голос, разрешающий ему зайти.       Войдя, он увидел Хосока, который лежал на животе на диване, его халат был уже заменён футболкой и спортивными штанами. Вязаное одеяло свисало с его плеч, он жевал шоколад. Чимин сидел на удобном стуле рядом с ним, его лицо было озарено смехом. — Просто говорю! Привет, Чонгуки, — оживлённо поздоровался Хосок. — Привет, — отозвался Чонгук, закрывая за собой дверь. — Чимин-ши, ты что-то хотел?       Чимин окинул Чонгука тёмным взглядом, тот задался вопросом, привыкнет ли к этому когда-нибудь. — Ага, я хотел тебя видеть, — легко сказал Чимин. Он протянул руку и, только Чонгук неуверенно вложил в неё свою, привлёк его к себе. Чонгук остановился меж его бёдер, Чимин по-прежнему сжимал его ладони в своих. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Чимин, его глаза пристально следили за сменой эмоций на лице Чонгука, ища малейшие признаки лжи. — Я в порядке, — пробормотал тот, взглядом мечась между полом и парнем перед собой.       На секунду воцарилась тишина, затем Чимин поднялся на ноги и выскользнул из узкого пространства между стулом и Чонгуком. — Садись на моё место, — сказал он, затем набрал воды у фонтанчика и достал упаковку снэков из ящика стола.       И то, и другое он передал Чонгуку, сам отступил на шаг и опёрся на стол. — Было что-то, что тебя расстроило? Или заставило тебя чувствовать себя некомфортно или вызвало вопросы? — Чимин-ши, со мной всё хорошо, — ответил Чонгук в замешательстве, открывая упаковку солёных снэков. Как вдруг его настигло осознание, он посмотрел на себя, потом на Хосока. — Подожди, ты заботишься обо мне? Я ведь не участвовал в сцене. — Вуайеризм — такая же роль в сцене, пусть и пассивная, — объяснил Чимин. — К тому же это первый раз, когда ты смотрел сцену. Наша была хоть и не слишком долгой, но достаточно жёсткой для кого-то, незнакомого с BDSM, — отметил Хосок.       Он поднялся в сидячее положение, отчего Чимин мгновенно бросился к нему. — Ты пока не должен вставать… — О, перестань, я в состоянии справиться с несколькими ударами. Кроме того ты был достаточно мягок со мной сегодня и прекрасно позаботился обо мне после. Обезболивающее уже начинает действовать.       Чимин, очевидно, не сумевший ничего этому противопоставить, только плотнее укутал Хосока в одеяло. Он сел рядом с ним и перебросил руку через спинку дивана с той стороны, где Хосок прильнул к нему. Нечто вроде ревности вспыхнуло в Чонгуке от того, с каким трепетом Чимин относился к Хосоку. Отчасти он чувствовал за это вину. Он даже не был вовлечён в сцену, но Чимин тем не менее уделил время, чтобы о нём позаботиться, хотеть чего-то большего было жадно с его стороны. — Чимини очень заботливый. Я не сомневаюсь в нём. Он отличный пример того, как должны обращаться с тобой и как ты сам должен обращаться со своим партнёром.       Щёки Чимина покрылись румянцем, и он, ярко улыбаясь, поцеловал Хосока в щёку. — Спасибо, хён.       Всё с тем же мягким выражением лица, зачёсывая волосы назад пальцами, Чимин повернулся обратно к Чонгуку. — Я просто хотел убедиться, что для тебя это был позитивный опыт. — Так и есть, тебе не стоит об этом волноваться.       В дверь снова постучали, затем она распахнулась, и в комнату вошёл Намджун. — Хоуп, я закончил и собираюсь уходить, если ты всё ещё хочешь ночевать у нас сегодня.       Оставив поцелуй на щеке Чимина, Хосок встал с дивана. — Обед после сессии завтра у меня? — Обязательно, — усмехнулся Чимин.       Хосок подобрал плитку шоколада и одеяло, крепко сжимая то в руках, прежде чем наклонился и прижался губами ко лбу Чонгука, на мгновение пугая его. — Спасибо, что пришёл, Чонгуки, — сказал он и вышел вслед за Намджуном, тот перед уходом похлопал Чонгука по плечу.       Дверь захлопнулась за ними, оставляя Чимина и Чонгука в тишине. Не то чтобы от этого было некомфортно, но к Чонгуку вдруг пришло осознание, что теперь они тут совершенно одни. Чимин обошёл кабинет и удобно устроился на диване. — Ты всегда остаёшься после сессии? — тихо спросил Чонгук. — Нет, обычно нет. Но мне всё ещё кажется, что мы с тобой должны поговорить о том, как сегодняшний вечер заставил тебя чувствовать себя. — Чимин-ши, я же говорю, я в порядке, — снова попытался убедить его Чонгук. Последнее, чего ему хотелось, — это чтобы Чимин считал, что сделал что-то не так, особенно когда Чонгук получил приятный опыт. — И я тебе верю. Но этот вечер был возможностью исследовать для тебя, я хочу поговорить, что тебе в нём понравилось.       Оу. Это был совершенно другой разговор. И он заставлял Чонгука нервничать. — Иди сюда, — взмахом руки подозвал Чимин.       Чонгук неуверенно поднялся со стула, положил забытые снэки и стакан воды на кофейный столик и сел рядом с Чимином. Тот развернулся к нему и протянул руки. — Ты не против? — Нет, — выдохнул Чонгук, не в состоянии выдавить из себя что-то ещё.       Получив разрешение, Чимин притянул Чонгука ближе к себе, пока тот не лёг на бок, умостив голову на его груди. — Давай начнём с простого, было что-то, чего ты не понял?       Чонгук покачал головой, но остановился, когда услышал, как Чимин цокнул. — Мне не нравятся невербальные ответы, мне нужно, чтобы ты говорил со мной. — Извини, — застенчиво отозвался Чонгук. — Нет, не было ничего, что бы меня смутило. Если позже у меня появятся вопросы, я спрошу Тэхёна.       Чимин, похоже, был удовлетворён таким ответом, его пальцы, вновь украшенные кольцами, заскользили вверх и вниз по руке Чонгука. — Хорошо, тебе понравилось что-то из того, что ты видел?       Вся сцена в мгновение прокрутилась в голове у Чонгука, он снова сжал бёдра вместе. Взгляд Чимина на секунду упал на них, он закинул назад голову, прежде чем прочистить горло. — Думаю… мне понравился паддл. И когда ты назвал его хорошим мальчиком, — прошептал Чонгук — Хорошо, — ответил Чимин нежно, как и всегда. Его руки обхватили одну из больших ладоней Чонгука, растирая их на манер массажа. — А когда я называл его другими словами? Тебе было противно?       Физически ощутимое напоминание того, что было, пронеслось в голове у Чонгука, и он почувствовал, как ускоряется его сердцебиение.       Шлюха. Сучка. Блядь.       Жалкий. — Нет, мне это понравилось, — хрипло проговорил Чонгук, жар нарастал внизу его живота. — Чёрт, мне правда это понравилось.       Поглаживания на его ладони остановились на мгновение, прежде чем возобновиться, Чимин положил подбородок на макушку Чонгука. — Я не хотел бы ничего предполагать, но я думаю, ты определённо достаточно заинтересован и открыт для того, чтобы желать чего-то подобного. В похожем сценарии… Как ты думаешь, ты хотел бы быть на моём месте? Или на месте Хосока?       Он аккуратно сформулировал вопрос, намеренно избегая титулов, вероятно, чтобы заставить Чонгука чувствовать себя более комфортно и не бояться откровенничать на тему секса. Это звучало глупо, даже для Чонгука, но он тем не менее ценил это. — На его, — ответил Чонгук.       Мысли нахлынули на него, идея о том, чтобы быть пристёгнутым к столу. Тянуть за ремни, пытаясь высвободиться, но не иметь возможности это сделать. Ощущение того, что кто-то вымещает на нём всё своё разочарование. Доводит его тело до предела, позволяя ему забыться. Чонгук практически слышал, как те же слова бросают в его сторону, кто-то ломает его, прежде чем вновь собрать воедино. Он мог ярко представить отпечаток колец, похожий на следы на коже Хосока, на своей заднице.       От этой мысли у него закружилась голова, тяжело дыша, он резко отстранился. Взгляд Чимина наполнился беспокойством, он сел, протягивая руки к Чонгуку, чтобы прижать его ближе или помочь. Будто бы он не мог решить, что делать. — Чонгук-ши, ты… — Обучи меня, — попросил Чонгук, его круглые глаза расширились от желания. — Обучи меня быть сабмиссивом.