Икар и море

— Могло быть и лучше, — сказал Варик. Лин Бейфонг придётся пробиваться сквозь армию адвокатов, прежде чем она сможет привлечь Варика к ответственности по суду. Лин это понимала и была недовольна. Как была она недовольна и тому, что Чжу Ли приковала себя наручниками к своему боссу, и тому, что эти двоих пришлось поместить в роскошной по тюремным меркам камере, потому что такое условие Варик оговорил в договоре, когда брал подряд на строительство этой тюрьмы. Она была почти так же зла на всё это, как и на то, что Мако оказался прав… — Возможно, сэр, — дипломатично ответила на это Чжу Ли. Теперь, когда охранники ушли, она достала одну из шпилек, чтобы вскрыть замок на их запястьях. Он сидел на единственном стуле в камере, поэтому ей пришлось стоять на коленях на полу, пока она это делала. Он уже обратился к охране с просьбой, принести стул для девушки, но было очень сомнительно, что те пойдут навстречу. — По шкале от девяти до десяти, как думаешь, насколько мы облажались? Она уклончиво пожала плечами, поправила очки и прищурилась, вглядываясь в маленький замок. — В конце концов есть аватар. — Спасение мира было её работой, а не Варика. У него не было духовной судьбы, только мозг, такой же огромный, как его кошелек, и убежденность в том, что две эти вещи должны были решить всё. — Отлично, — сказал он. — Я просто доверю судьбу моего народа девочке-подростку, которая пытается заставить все проблемы её слушаться. Да уж, вот было бы неплохо, если бы кто-нибудь отловил войну и настучал ей по морде… Сначала наручник соскользнул с его запястья, и он потер его. Тогда она встала и начала работать над своим. Варику не нравилось, когда что-то выходило из-под его контроля. Он злился и закатывал истерики, а иногда делал ещё хуже, просто чтобы почувствовать, что у него есть какая-то власть над ситуацией. — Как вы сказали, сэр, — напомнила она ему. — тюрьма вполне может быть самым безопасным местом. Пока пыль не осядет, пока Уналак не добьется успеха или потерпит неудачу, пока город не сможет сосредоточиться на наказании преступников, вместо того чтобы пытаться предотвратить войну. Чжу Ли гораздо лучше, чем Варик, умела смиряться со своей судьбой. Даже когда она выбралась из Нижнего Кольца, она признала, что ей повезло не меньше, чем она могла бы получить за своё мастерство. В любой момент что угодно могло отнять у неё всё это, и более умные и храбрые девушки, чем она, были потеряны в нищете и отчаянии. Фортуна подарила ей Варика, и она доверила свою судьбу его прихотям. Контроль и власть были вещами, которые случались с другими людьми. Чжу Ли не ожидала их. — Всё готово для плана «Крылатая свобода»? — спросил он, когда наручник соскользнул с её запястья. — Как только вы увидите достаточно большое отверстие в стене, сэр, — пошутила она, откладывая наручники в сторону, она колебалась. — Сэр… где я должна спать? Он замер. Он оглядел комнату. Он посмотрел на единственную кровать. — О нет, — сказал он с болью в голосе, потирая лицо обеими руками. — Я забыл… Я строил эту тюрьму еще до тебя. Она надеялась, что под кроватью есть какая-нибудь потайная кроватка. Похоже, это было не так. Она подошла к одному из комодов и открыла каждый из ящиков по очереди, пока не нашла один с дополнительной подушкой и одеялом. Это было лучше, чем ничего. — Все в порядке, сэр. — Я должен был построить люкс, — сказал он. — Если меня разбудит твой храп, я попрошу перевести тебя ночью в другую камеру. — Иногда он просыпался от собственной отвратительной ночной какофонии, но предпочитал винить Чжу Ли, чем признавать правду о своих собственных носовых пазухах. — Да, сэр, — ответила она, уже собираясь заварить ему чай. Он скрючился в кресле в такой неудобной позе, которая всегда значила, что он был на грани головной боли. Он не будет выгонять её, храпит она или нет. Она знала, что он этого не сделает. Вероятность того, что он сможет добраться до неё, когда ему что-то понадобится, была бы слишком мала, не говоря уже о возможности упустить шанс на побег. Не было с её стороны тщеславием думать, что он нуждается в ней сейчас больше, чем когда-либо. Неудача, которая может быть полезной ступенью, уроком, шагом вперед, это не такая уж и неудача. Ромашковый чай с лавандой и медом, чтобы усыпить его, и он взял его без благодарности, как делал всегда. Она разглядела благодарность в том, как его пальцы сжали чашку, как расслабились мышцы на плечах. Может быть, когда-нибудь ей этого будет недостаточно. Это сегодня не тот день. Чжу Ли нашла книгу на одной из полок, и это заняло её, пока Варрик готовился ко сну. По крайней мере, тюрьма означала, что он носил штаны по ночам. Это была приятная перемена. Обычно он принципиально возражал против ношения одежды в постели, независимо от обстоятельств. Поэтому она не будила его по утрам. Он натянул одеяло почти на голову — огромный синий комок. — Чжу Ли, сделай эту штуку. — Она выключила свет и в темноте достала одеяло и подушку, которыми собиралась воспользоваться. Пол был неудобным, но так как был хотя бы пол, она не жаловалась. В Ба Синг Се было суеверие, и она не знала, почему вспомнила об этом сейчас. Так много суеверий, смутных идей, разделяемых детьми, чтобы попытаться обезопасить себя. «Никогда не спи на земле, — говорили они, — потому что Дай Ли утаскивают детей под землю». Конечно, было бы смешно думать, что Дай Ли будет бродить по Нижнему Кольцу, крадя бездомных детей. Во всяком случае, им становилось легче от того, что, если кто-то пропадал, они могли глубокомысленно кивнуть и сказать «да, я видел его спящим на тротуаре прошлой ночью.» Она не знала, смогла ли бы заснуть, если бы пол был каменным. Столько лет прошло, другое место и другая жизнь, но кое-что осталось. Всё ещё одетая — её единственной уступкой сну было распустить пучок и завязать почти свободный хвост — она устроилась на полу. . Ещё один отголосок того, каким ребенком она была. Ей не нравилось распускать волосы в подобных ситуациях. На яхте, возможно, но не здесь. Её очки остались на боковом столике Варика, и она предположила, что он не будет возражать. Свернувшись калачиком на полу возле кровати, завернувшись в одеяло, она заснула, но подскочила, чуть не выпрыгнув из своей кожи, когда её потрясли за плечо. — Чжу Ли, — спросил Варик, — ты спишь? Ну, теперь-то уж точно нет. — Нет, сэр, — ответила она, хотя хриплый голос её выдал. — Я не могу уснуть, — сказал он, как будто она не поняла. — Мне очень жаль, сэр, — сказала она сонно и монотонно, протирая глаза кончиками пальцев. — Что вы хотите, чтобы я сделала? — Потому что, очевидно, он хотел, чтобы она что-то сделала. Если он попросит её почитать ему сказку на ночь, она сама попросит отдельную камеру. На самом деле, она, вероятно, это сделает. Чжу Ли уже давно перестала притворяться, что у неё всё ещё есть достоинство. — Я все время просыпаюсь, потому что мне кажется, что в комнате что-то есть, — сказал он, — но это просто ты. Она понятия не имела, что с этим делать. — Хотите, я посплю в ванне, сэр? — Тогда я просто буду просыпаться, потому что мне кажется, что в ванной кто-то есть! Это ещё больше пугает. — Его голова упала на подушку со звуком, подозрительно похожим на то, как она бьется головой об пол. — Слушай, почему бы тебе просто не подняться сюда? На время пока я не засну? — Ох… — Это было очень подозрительное решение очень подозрительной проблемы, но она слишком устала, чтобы спорить с ним об этом, — Хорошо. Она встала, прихватив с собой одеяло и подушку. А он перебрался на другую сторону кровати. Он лежал под одеялом, а она устроилась поверх одеяла, поближе к изголовью и почти сидя. Своё собственное одеяло раскинула у себя на коленях. Она отказывалась устраиваться поудобнее, когда он с такой же вероятностью мог столкнуть её обратно на пол во сне. Он подождал целую минуту, прежде чем придвинуться к ней поближе. — У меня болит голова, — сказал он, и в темноте она услышала, как обиженно звучал его голос. Это была, конечно же, ложь, потому что он отвечал на настоящие головные боли самыми настоящими слезами, а иногда и ломанием вещей. Прежде чем она успела что-то ответить, его голова мягко ударилась о её бедро. — Можешь это как-нибудь иправить? Подумать только. Менее, чем за пять часов тюрьма сломила его. Он впал в какое-то детское состояние. Только духи знали, что могло бы случиться с ним в настоящей тюрьме, а не в этой комфортной комнате. Она осторожно наклонилась и прижала кончики пальцев к его вискам, двигая ими маленькими кругами. Со вздохом, который, по-видимому, должен был означать облегчение, он положил голову ей на колени, как будто она была подушкой. Было слишком темно, чтобы сказать, смотрел ли он на неё, пока она массировала ему виски. Она не собиралась позволять ему превращать это в ритуал. Он не был котом, он не мог требовать, чтобы его гладили перед сном. Тюрьма или не тюрьма. Это убеждение поколебалось, когда она попыталась остановиться, и он зарычал на неё. Варик был самым настоящим ребенком. Поэтому она продолжала, пока его дыхание не стало глубоким и медленным, пока он не расслабился под её пальцами. Это означало, что она попала в ловушку, потому что не было никакой возможности выскользнуть из постели, не разбудив его и не начав весь процесс заново. Чжу Ли вздохнула и погладила волосы мужчины очень нежно, почти любовно. Её босс был идиотом. Она стащила несколько подушек, от которых он отказался в пользу её коленей, и подложила их под себя, чтобы устроиться поудобнее. Варику некого было винить, кроме себя, за то, что ей пришлось спать в его постели. Она не думала, что будет так сильно наслаждаться тюрьмой.