***
С десяток дней назад Антон слышит у порога какое-то булькание, стук и тихое «ах ты, блин!» — Арс? Ты чего там? — Смотри! — Арсений подходит к дивану и ставит на пол бадью с водой и мелкими рыбёшками. — Кто это? — охреневает парень. — Рыбки для пилинга! — со счастливой лыбой отвечает Попов. — Ты их в море, что ли, поймал? — Антон недоуменно рассматривает новых жильцов. — Я бы хотел сказать, что да, но они здесь вроде не водятся, так что это магазинные, — Арсений оглядывается. — Куда поселим их? — А им что нужно? Свет там, тепло, трубка эта кислородная для аквариумов? — Это всё в машине пока, свет им нужен, но не слишком много. Может, на тумбы кухонные поставить? Шаст склоняется над бадьей, пытаясь рассмотреть рыбок получше, и одна из них, решив, что парень явно что-то попутал, внезапно выскакивает из воды и ударяется об его нос. — Ай, блять! — шарахается от недружелюбной фауны Антон. — Они прыгают, что ли?! Рыбка-камикадзе шлепается на пол и отчаянно дергается. — Тише, тише, моя хорошая! — бросается к ней Арсений, бережно подхватывает пострадавшую на руки и возвращает в бадью. — Немного. — На кой хрен ты их взял вообще? — окончательно уверяется в своём негативном отношении к подселенцам парень. — Для пилинга! Это же рыбки для пилинга! Сейчас мы их поселим и потом на тебе опробуем. — Почему на мне? — Потому что я щедрый. Пошли за аквариумом. Едва поместившийся в машину аквариум приходится нести вдвоём. — Зачем им такой большой? — продолжает возмущаться Антон. — Когда у них мало места, они начинают жрать друг друга. — Ну просто прелесть, а не животные! А куда ты их собираешься девать, когда мы отсюда уедем? — Сёрф-лагерю передам, если ты не против. — Почему я должен быть против? — Потому что я потратил на них деньги, которые мне давали на твоё содержание, — Арсений невинно улыбается. — Мудилово, — беззлобно ворчит Шаст. На аквариуме переезд не заканчивается, потому что из машины ещё нужно принести гравий, аэратор, нагреватель, какие-либо фильтры и кучу декоративной хрени. Арсений принимается засыпать гравий, наливать воду и настраивать приборы, а Шастун решает получше ознакомиться с декорациями. — Это коряга? — Антон вынимает из пакета кривую ветку. — Ага, — радостно отзывается Арс, — красивая? — Невероятно. Зачем ты купил корягу, когда у нас за окном целые джунгли коряг? Кто из нас миллиардер вообще? — Это же специальная! — Попов отбирает ветку, словно боясь, что Антон её выкинет и помещает в аквариум. — И в чем её специальность? — Не знаю, но не зря же она там продаётся, — парень поднимает вверх палец, как будто сказал что-то умное. Антон достаёт пару действительно красивых замков, ещё несколько коряг, кораллы, фигурку кита, берет в руки следующий предмет и теряет дар речи. — Серьезно?! — он обвинительно демонстрирует декорацию Арсению. — Садовый, блять, гном?! — Но он же капец смешной! — Садовый, блять, гном для аквариума?! — У них будет сад из кораллов, а в нём садовый гном, отдай! — Я боюсь представить, как выглядит твоя квартира. — Никак, по правде говоря, я в общаге живу, либо с родителями, а там у нас с сестрой комната общая, и в ней всё прилично. Без гномов. Арсений прилепляет на стенку аквариума термометр, проверяет температуру, и, убедившись, что всё в порядке, переливает рыбок в новый дом. Любовно смотрит на них и стучит по стеклу пальцем. Животные высокомерно игнорируют этот жест. — Какие умненькие, — умиляется Попов. — Не поддаются на провокации! По мнению Шастуна, рыбки наоборот безмерно тупые, но он решает оставить Арсу его заблуждения. На этом Арсений не успокаивается и начинает готовиться к следующему этапу — непосредственной эксплуатации. Приносит из машины ещё один аквариум «Это для процедур!», заставляя Шаста закатить глаза. Наливает в емкость воду и размещает перед диваном. — Ставь ноги внутрь, — распоряжается брюнет. Антон неуверенно опускает конечности в горячеватую воду: — Они точно меня не сожрут? — Точно, — Арс отчерпывает какое-то количество рыб сачком в банку и выливает её в процедурный аквариум. Парень минут пять сидит молча, прислушиваясь к ощущениям. Скользкие маленькие головки тычутся в лодыжки, рыбки снуют туда сюда, открывая бледные рты. — И тебе это нравится? — с сомнением спрашивает Антон. — Ага. А тебе нет? — Нуууу, — сказать «нет» не поворачивается язык, — я, видимо, ещё не привык. Арсений грустнеет и Антону хочется взвыть. — Ну Арс! Ну блин! Арсюш! — парень аккуратно, чтобы не повредить этих треклятых рыб, вытаскивает ноги из аквариума, подходит к Арсу и сгребает его в охапку. — Ну не расстраивайся! — Да я не расстраиваюсь, — пытается отпереться Попов. — Ты такой охуенный у меня! И твои блядские рыбы тоже охуенные! Арсений смеётся и действительно перестаёт грустить. «Охуенные блядские рыбы» — это, конечно, лучший комплимент. Рыбки с помощью Попова переезжают обратно в аквариум для жизни, а Антон идёт за мороженым, которое он любит точно. Достаёт тазик с трёхцветным пломбиром и пару ложек, садится на диван. Арс устраивается рядом, привычно поджав под себя ноги, забирает одну из ложек. Телевизор новый и продвинутый, поэтому легко соединяется с интернетом, Антон врубает фильм, и парни погружаются в просмотр, обнимашки и мороженое. Шаст косится на увлечённого происходящим на экране Арсения, на лежащую рядом с ним ногу и, решившись, проводит холодными пальцами по щиколотке, обводя выпирающую косточку. Арс вздрагивает весь, от чего мороженое из ложки вываливается на колено. Антон проводит по нему языком, собирая пломбир, а пальцами с нажимом скользит по стопе, с удовлетворением отмечая, как руки Арса покрываются мурашками, после чего наклоняется ещё ниже и прикусывает косточку на лодыжке. — Твою мать, — выдыхает парень. — Нравится? — улыбается Антон смотря в возбужденно-блестящие голубые глаза. — Блин, Шаст, — это звучит почти жалобно, что расшифровывается как «нравится пиздец, но это же какое-то извращение». — А у тебя есть какие-нибудь не эрогенные зоны, вообще? — бессовестно хихикает Антон, продолжая массажировать стопу. — Для тебя нет! — обвинительно заявляет Арсений, краснея, и вдруг замечает, как опасно накренился позабытый тазик, стоящий у Шастуна на колене. — Таз!!! — вскрикивает он и падает Антону на руки, успевая в последний момент подхватить ёмкость. — Воу! — восхищается парень. — Ты спас этот вечер! Арс зажимает в зубах кусочек мороженого и выпрямляется, оказываясь напротив лица Антона, тот согласно касается его губ своими, забирая часть лакомства. — Ммм, клубничка, — тянет Шаст и обреченно вздыхает. — Мы тонем в розовых соплях. — Какая разница, пока нам обоим это нравится, — легкомысленно пожимает плечами Арсений.***
Максим пинает парня в плечо, прижимая спиной к стене и заставляя посмотреть на себя. Направляет на него пистолет, следит за реакцией. Арсений смотрит не на дуло, а мужчине в глаза, во взгляде парня читается ненависть, вина и страх. Но страх неправильный. Не за себя. Да и сожаление тоже странное, идеалист, похоже, парень и романтик. Переживает, что не получилось любовь свою спасти, а не что его от смерти отделяет одно движение стоящего над ним наркодиллера. — Так себе обмен, тебе не кажется? — издевательски спрашивает Максим и нажимает на курок. Выстрел взрывает тишину, насквозь пробивает череп, горящей спичкой падает на залитую бензином пустошь души. Мужчина оборачивается, жадно вглядывается в зелёные глаза и видит в них пожар, неистовый, неудержимый, выжигающий всё дотла, оставляющий после себя лишь чёрные хлопья пепла. Антон не двигается, не кричит, не дышит. Не верит. На фоне слипшихся от крови волос, разбитых губ, уже начавших багроветь и опухать гематом, неестественно вывернутой кисти, аккуратное отверстие в районе виска выглядит совсем безобидно. Не верит. Так же, как и тогда, в восемнадцатилетие, с уже двумя пальцами внутри, задыхаясь от крика, всё ещё не веря. Максим и представить себе не мог, что ещё раз увидит такие эмоции. Что разрушенный, разломанный к чертям мир можно ещё и сжечь. Сейчас одного беглого взгляда на Максима достаточно, чтобы понять, что он психопат. На лице мужчины безумная счастливая улыбка, ослепительно-синие глаза лихорадочно блестят, руки подрагивают. Чувства Антона как будто перетекают к нему, по пути конвертируясь на противоположные, но ничуть не теряя в яркости и силе. Арсений не умирает мгновенно. Взгляд мечется по пространству, постепенно стекленея, грудная клетка ещё несколько раз поднимается и опускается, прежде чем замереть, судорожно дёргается рука. Первым спутывается изображение, не теряя четкости, но перемешиваясь в неразличимый калейдоскоп, следом то же самое делают звуки, и, наконец, сворачивается сознание. Страха почему-то по-прежнему нет. Только невыносимая усталость. Антон стоит парализованный полностью, на самом краю, на грани. Время растягивается, и он отчаянно цепляется за ту секунду, в которую произошёл выстрел. В этой секунде Арсений ещё жив, ещё можно что-то изменить, ещё не поздно. Первым сдаётся сердце, сокращаясь и расслабляясь, разгоняя по организму кровь, неумолимо запуская время, толкая Антона за черту. Мир вокруг отмирает, и всё продолжает двигаться. Вселенной нет до них никакого дела, и только Шаст вяло удивляется, что не умер, потому что уверен — это невозможно пережить. Попов в последний раз едва заметно вздрагивает и замирает навсегда. Парень кидается вперёд так резко и с такой силой, что держащий его мужчина не успевает среагировать. Максим ловит Антона за запястье на полпути и понимает, что тот абсолютно не осознаёт, что делает. Так парень не сопротивлялся никогда. Он не раздумывая ни секунды бьет опекуна в солнечное сплетение и снова так решительно рвётся к трупу, что в плече что-то щёлкает. Не особо впечатленный ударом Максим сгребает его в охапку и пытается зафиксировать, Шаст совершенно по-звериному воет и беспорядочно, со всей силы кусается и лягается. Это настоящая драка, насмерть, Максим слизывает кровь с губы, которую Антон разбил затылком, и тоже перестаёт церемониться. Наотмашь бьет парня по лицу, потом пару раз в живот и грубо толкает к машине, запихивая внутрь. В глазах темнеет, подкатывает тошнота, кажется, Антон слишком сильно ударился головой о дверцу автомобиля. Оказавшись внутри, он вцепляется зубами в своё запястье, надеясь разорвать его и умереть следом. Максиму приходится скрутить руки у него за спиной, получив за это ещё один удар по лицу затылком, который он возвращает пинком колена в рёбра. Шаст затихает, потому что с новой силой накатывает слабость и головокружение, он точно заработал сотрясение мозга. Слёз нет, ему настолько плохо, что эмоции даже не пытаются найти выход. Как часто бывает в критических ситуациях, больше всего парня сейчас беспокоит какая-то полнейшая хрень, а именно, что это будет ебаный пиздец, если Арса из-за него не пустят в рай. Педиков же вроде туда не пускают?