***
День Юнги не задался с самого утра: посадил зацепку на любимом свитере, «ловил» сбежавшее из кастрюльки молоко и — вишенка на тортике — пролил кофе на найденный в спешке пиджак. Пока застирывал изгвазданную в «молочной жиже» одежду, не заметил, как катастрофически мало осталось времени до собрания директоров. Эти ежедневные слёты — бессмысленная трата времени сотрудников, по скромному мнению Юнги. Ну, гори сарай, гори и хата, как говорится. Забитый на собрание болт совершенно не давит на совесть Юнги, и альфа едет в кафе. Чашка вкусного бодрящего эспрессо должна скрасить не выдавшееся утро — искренне верит Юнги. В небольшом заведении, облюбованном студентами за низкие цены и альфой за вкусный, на удивление, кофе, кипит жизнь — официанты еле успевают обслуживать сонных от постоянной ночной зубрёжки студентов, подсевших на кофейную иглу, и забежавших перед работой за стаканчиком бодрящего напитка офисных планктонов. Юнги пристраивается за парочкой омег, обсуждающих возможные вопросы на тесте по, кажется, основам экономики. Приняв заказ, бариста просит пройти альфу к стойке выдачи напитков и еды. Юнги облокачивается о стену позади и шуршит салфеткой, в которую позже сплёвывает ставшую безвкусной мятную жвачку. Поднимает взгляд на зал и разглядывает людей: кто-то наспех листает страницы учебника, некоторые допечатывают последние фразы реферата, стуча по клавишам компьютера, другие мирно беседуют с друг другом, а светловолосый альфа, уж больно напоминающий одного волейболиста, которому не помешало бы отполировать лицо юнгиевым кулаком, что-то взволнованно обсуждает с другим, не менее крупным. Стоп. Юнги подлетает быстро. Шипит на растерявшегося Намджуна что-то нечленораздельное, с силой хватает его за грудки, поднимая на ноги под шумные вздохи посетителей кафе, даже замахнуться успевает, вот только ударить так и не выходит. — Эй-эй! Отпусти его! — восклицает кто-то сзади, пытающийся оттянуть разбушевавшегося Юнги от доигровщика. — Да отъебись ты! — рвётся из хватки, — ты, блять, вообще знаешь, что натворил этот мудозвон?! — вопит альфа на всё кафе. К вцепившимся подлетает задёрганный официант с глазами по пять копеек, рвущийся хоть как-нибудь помочь, но опасающийся, что влететь может и ему. Джексон махнул головой в сторону, дав понять, что он справится сам. — Знаю. У нас здесь исповедь, а я типа священник. Блять, да меня то ты за что бьёшь?! — уворачивается от кулаков альфы, — Намджун мне всё рассказал. Веришь ты или нет, но он сожалеет и хочет искупить вину. — И ты ему поверил? — смеётся. Юнги всё не терпится отпечатать парочку ударов на наглой роже. — Брось, ты посмотри на него, — заговаривает взбешённого альфу, — глянь, какой он бледный весь, как смерть. Еле на ногах держится. Ему фуфаечку, инвалидную коляску и на угол отвезти милостыню просить. «Подайте тысячу вон на пропитание», — передразнивает. Вдруг Намджун убирает свои руки с юнгиевых, наклоняет голову, смотрит в чужое разъярённое лицо и спокойно говорит: — Бей, — не страшась, произносит альфа, — если тебе так станет легче, то можешь избить меня. Я не буду сопротивляться, — выдыхает, опуская взгляд в пол. — Джун, ты чего? Мне как тебя потом в совочек, что ли, собирать? — недоумевает Джексон. — Плевать. Юнги затупил и даже растерялся. Кулак всё ещё направлен в сторону лица волейболиста, но сама рука будто не хочет поддаваться альфе. Он всматривается в лицо Намджуна, хочет понять, что не так, и почему руки его не слушаются. Вздёргивает альфу за ворот толстовки, вновь напрягает кулак, но всё тщетно. «Почему он так просто сдался? Почему мне уже не хочется его ударить?» — задаётся этими вопросами Юнги. Осознав, что мордобой, к сожалению, не получится и что он сейчас выглядит попросту глупо, Юнги разжимает кулак на смятом вороте чужой кофты и отпускает альфу. Плюхается на рядом стоящий стул и щелчком пальцев подзывает к себе официанта: — Эспрессо. Двойной. Самый крепкий, что сможете сделать, — цедит темноволосый подбежавшему рыжему парнишке в фартуке. Тот кивает беззвучно и убегает к шаманящему за стойкой бариста. — Может, попробуешь и мне объясниться хоть как-нибудь, а? — спустя несколько минут молчания и большого глотка горького эспрессо спрашивает Юнги, — я уже и так опоздал на работу, так что проведём время с пользой для всех нас, — маленькой ложечкой плавно размешивает оставшуюся пенку на кофе, — хер в штанах не умеешь контролировать при виде красивого омеги или что? Больше всего меня поражает то, что Сокджин пытался защитить такого козла, как ты. Верно ли мой брат поступил, или мне всё-таки стоит потренировать на тебе парочку приёмов? — Я... я сам не знаю, — запинаясь, мямлит Ким. — Ответ не засчитан. — Я не хотел этого. Честное слово, это не должен был быть Сокджин! — сорвавшись на последней фразе, выкрикивает Намджун. В кафе на секунду повисает тишина, прерываемая лишь шипением и бурчанием кофемашины. После грозного «на что уставились?», сказанного Юнги, все разом потеряли к ним интерес и вернулись к своим делам. — А кто должен был? — давит альфа. — Он ещё этого не знает, — встревает Джексон. — Всё ещё не убедительно. Ты же понимаешь, что мой брат чуть не пострадал из-за того, что ты повёл себя, как животное? — Послушай, Ю-юнги, — молит волейболист, поворачиваясь к мужчине, — пожалуйста, помоги. Я знаю, что бесконечно проебался, но я, правда, не хотел ничего такого для Джина. Как мне загладить вину? Я всё сделаю… всё, что скажешь! — Прям всё, что я скажу? — на всякий случай уточняет темноволосый альфа. Намджун утвердительно кивает.***
— Дети, прошу извинить, задержался у начальства, — вбегает в дверь спортивного зала Шихёк со стопкой каких-то бумаг. Услышав голос тренера, волейболисты прекратили упражнение и обернулись к нему. Тот был запыхавшимся, с зардевшимися щеками и пятном пота спереди на футболке. Видимо, действительно бежал или хотя бы пытался бежать. Намджун смахнул мокрую чёлку со лба и обратил всё своё внимание на пытающего отдышаться бету. — Никогда... никогда не курите, сл-лышите. Ничего хорошего из этого, — хриплый вдох, — не выйдет, — вся команда одновременно закивала — после такого зрелища желание хотя бы прикоснуться к сигарете отпадает напрочь. До этого и так никто не злоупотреблял курением, но теперь и в помине не будут. — Не поверите. Еле уговорил деканат отпустить вас на турнир на несколько дней. — Что? Турнир? — оживился Хосок, перебив тренера. — Да, мы едем на турнир в Пусан. Скоро чемпионат, и я хочу, чтобы вы вспомнили, какого это играть против настоящего соперника, а не показывать ваши эти хиханьки хаханьки на площадке. Ясельная группа «Солнышки» или, скорее, «Идиотики»… — протирая лоб найденной в кармане салфеткой, поясняет Шихёк. — Едем послезавтра, поэтому эти два дня надо потрудиться и отшлифовать все недочёты. Я видел, что ты, Тэхён, — указывает на чуть ли не прыгающего от счастья альфу, довольного новостью о предстоящей поездке, — показываешь неплохие результаты с Сокджином в новых комбинациях. Хочу, чтобы вы оба по-максимуму друг друга использовали. — Тэхён кивает и лыбится во все тридцать два грустному на вид связующему. В контрасте с обрадовавшимися парнями тот выглядел каким-то расстроенным. Намджун не приглядывался, потому что было стыдно и страшно смотреть на омегу, но его унылое состояние беспокоило альфу. Намджун бросает взгляд на связующего и замечает болезненную бледность лица и воспалённые глаза, которые на половину прикрывает тёмная чёлка. Видно, что омега дрожит, даже надев поверх футболки толстовку. Альфа прикусывает губу и отворачивается, боясь, что заметят, как он «пялится». Находит рядом с Ви Чонгука, что тоже пристально смотрит на Джина, явно заметившего его странное состояние. — … так! Сейчас разделимся на две команды, играем двухстороннку. Эйсы, «неподачи» не считаем. Только хорошие розыгрыши, — говорит тренер, доставая небольшой блокнотик из кармана, — Джин, Ви, Намджун, туда, — кивает на одну из сторон площадки, куда те сразу же и идут, — Лу, Хосок… Доигровщик уже не слушает, что говорит бета, потому что всё внимание устремлено на плетущегося к полю Сокджина, обнимающего себя обеими руками. Он занимает своё место во второй зоне, посередине встаёт Тэхён и с краю Намджун. Омега трёт глаза и встряхивает головой, пытаясь сосредоточиться. Волнение за связующего вытесняют все остальные мысли и вина за то, что не увидел раньше и не… И не что? И не поинтересовался его самочувствием? Не предложил отвести в медпункт? Чтобы он сделал? Смог бы найти смелость предложить помощь? Первый мяч альфа принимает сам и старается как можно точнее довести его до связующего, чтобы тому не пришлось ещё сильнее напрягаться и бегать — исправлять кривые доводки своих сокомандников. Сокджин отдаёт, на удивление, идеальный метр в три, что уже Тэхёну не приходится напрягаться, и он с лёгкостью забивает. Ви показывает Джину два пальца вверх, чтобы поддержать связующего и наклоняется к нему, что-то шепча. Связующий сразу же начинает отнекиваться и отмахиваться, но Тэхён настаивает на своём. Омега закусывает щеку, размышляя о чём-то, и позже кивает первому темпу. Тэхён ободряющее похлопывает по омежьей спине и незаметно подмигивает Чонгуку на противоположной стороне. Следующий розыгрыш их команда проигрывает, и они занимают определённые места согласно правилам расстановки при приёме. Джин оттягивается за трёхметровую линию, Тэхён становится перед Намджуном в четвёртой. — Что ты ему сказал? — шепчет доигровщик, чтобы никто кроме него и Тэ не услышал. — Кому? — Джину. Что ты ему сказал? — Не один ты такой внимательный. Мы с Чонгуком тоже заметили, что с нашим связующим что-то не так. Я попросил его не геройствовать сегодня, потому что отпрашиваться с трени он категорически не хотел. Как бы не стало хуже… С противоположного поля подают, и Тэхён спешит оттянуться в третью зону. Намджун отбегает к четвёртому метру, но Сокджин пасует назад на заднюю линию и приседает, страхуя отскок после блока. Нападающий перебивает на другую сторону, но Чонгук в кувырке отбивает атаку соперника и посылает мяч Лу. Намджун уже стоит у сетки, мониторит действие связующего напротив. Чан пасует в третью, нападающий разбегается, выпрыгивает и бьёт аккурат в широкую ладонь тэхёнова блока. — В тапки! — выкрикивает Тэхён, высовывая язык. Выиграв очко, волейболисты переходят вперёд на одну зону, на подаче оказывается Сокджин. Омега прокручивает несколько раз мяч в руке, а со свистком подаёт с места планер и бежит к передней линии на блок. На той стороне принимают подачу, и Лу отдаёт высокий пас в четвёртую. Тэхён пристраивается рядом со связующим, слегка приседает в коленях, в то время как Намджун перемещается ближе к третьей зоне, и выпрыгивает, как можно сильнее вытягивая руки за сетку. Атакующий скидывает за блок, но игрок сзади не успевает подбежать и подстраховать сброс. Мяч бьётся об пол, и очко уходит противоположной команде. Тэхён цыкает, приземлившись. — Молодцы, плохо, — на полном серьёзе комментирует тренер, — Сынмин, ну сколько раз тебе говорить, где нужно стоять, когда страхуешь атаку из второй зоны! Со слухом плохо или с памятью, я не пойму… — Тренер, подождите! — прерывают его парни. Приземлившись после блока, Сокджин отшатнулся немного назад, теряя равновесие, но смог удержаться на ногах. В ушах оглушающе звенит, перекрывая все остальные звуки кроме своего собственного сердцебиение и тяжелого дыхания. Колени подкашиваются, глаза застилает чёрная пелена, а голова кружится как после карусели в парке аттракционов. Омега запинается об свою ногу и почти падает, но кто-то подхватывает его сзади. — Отпусти.. — хрипит Сокджин. — Ты еле стоишь… — испуганно произносит Намджун, обхватив омегу руками поперёк груди. Тот предпринимает попытки вырваться из хватки, но проигрывает сильным рукам альфы. Намджун может почувствовать всем телом, как дрожит связующий и от этого неосознанно прижимает его ближе, делясь своим теплом. — Эй, Сокджин? Намджун попытался дозваться до парня, но омега не издавал ни звука, чем очень сильно пугал альфу. Связующий обмяк в руках волейболиста, позабыв о том, как ещё несколько секунд назад пытался из них выбраться. Альфа поднимает беспомощный взгляд на озадаченного Тэхёна и не менее серьёзного Чонгука. Подбежавший Шихёк тоже попробовал растормошить Сокджина, но тот никак не реагировал. — Что стоишь столбом, положи его на скамейку! — рявкнул тренер, хватаясь за голову, — у меня где-то был нашатырь… — попятился назад. Намджун поднимает омегу на руки, удивляясь тому, насколько тот лёгкий, и несёт к ближайшим лавкам у стены. Сокджин свешивает руку, а голова съезжает к груди альфы. Доигровщик осторожно кладёт омегу на скамью, не забывая придерживать голову, чтобы тот не ударился. К ним в тот же момент подбегает Чонгук и прикладывает ладонь к чужому лбу. — У него жар, — заключает либеро, убирая руку. — Вирус? — обеспокоено спрашивает альфа. — Вряд ли. Ты заметил, что от него почти ничем не пахнет? Запах совсем тусклый, почти неразличимый, — произносит Чонгук, осматривая связующего. — Я даже не подумал об этом… — виновато признаётся альфа, — ты знаешь, что с ним? — Жар, судороги, потеря сознания, отсутсвие запаха… — перечисляет либеро, — все признаки того, что он наглотался блокаторов. — Наглотался блокаторов?.. зачем? — переспрашивает Намджун, ошарашено выпучив глаза. Он вновь переводит взгляд на лежащего омегу, и сердце кровью обливается. Зачем он это сделал? Из-за него? Из-за Намджуна? Он хотел защитить себя? Альфе хочется выть волком от нахлынувших мыслей в голове. Вина съедает его изнутри, и доигровщику хочется себя побить за то, что именно из-за него Сокджин лежит мертвенно-бледным на лавке и не приходит в себя. — Я не знаю, это не похоже на него, — вздыхает Чонгук, наклонившись к связующему. Он задирает сокджинов свитшот к груди и обмахивает омегу его же футболкой. Джин бьётся в лихорадке и от усиливающегося ощущения холода пытается стянуть кофту обратно, закутаться потеплее, но что-то не даёт ему этого сделать. — Как ему помочь? Что мне сделать? — судорожно произносит Ким, не замечая как начинает дрожать собственный голос. Страх за омегу переполняет его с головой. Чонгук оборачивается к нему, не переставая обмахивать связующего, и несколько секунд задумчиво смотрит в одну точку: — Нужно сбить температуру. Попроси в медпункте лёд и… и что-нибудь от отравлений. Нужно вывести препарат из организма и прочистить желудок, — серьёзно отвечает либеро. Намджун кивает и пулей выбегает из спортивного зала, почти сбив на своём пути влетевшего тренера. Тот, хрипя, ковыляет быстрым шагом к Чонгуку и Джину. — Чего прохлаждаемся, чемпионы? Поделитесь поровну и начинайте техничку на удержание! — гаркает остальным Шихёк, подходя к омегам. — А как же?… — Без «а как же»! — отвечает тот. Подоспевший бета разносит по всему залу одуряющий запах пота, что способен поднять наверно, даже, мертвого. Чонгук морщится и натягивает ворот футболки себе на нос. Нашатырь и то приятнее пахнет. — Нашёл «вонючку» у медсестры, — Шихёк протягивает омеге бутылёк с нашатырным спиртом, — пробивает даже коматозников. Чонгук снимает крышку, кривясь от едкого запаха и подносит к носу связующего. Сокджин морщится и пытается отвернуться от мерзкой вони. Сквозь какую-то неведомую оболочку, заглушающую все внешние звуки, доносятся встревоженные голоса. — Джин, Джин-хён, очнись! — трясёт омегу Чонгук. Он убирает от лица связующего нашатырь и пытается растормошить омегу, несильно похлопывая ладонью по его щекам. Джин крутит головой, отворачиваясь от лёгких пощёчин. Чонгук вновь подносит спирт к носу связующего. Где-то вдалеке кричит тренер, отчитывая своих подопечных, пока Чон отчаянно пытается привести омегу в чувства. — Ну за что ты так с собой… — почти всхлипывает либеро, нежно гладя по угольным волосам связующего, — зачем берёшь пример с меня? — проводит по тёмным густым прядкам, — мне-то уже всё равно, а ты… тебе зачем это? Ты очень красивый, и ты должен обзавестись семьёй! — почти кричит, следя за подрагивающими ресницами Джина. — Хён, ты.. — Он… — сипит омега, открыв глаза. — Сокджин?! — восклицает Чонгук, пододвинувшись ещё ближе к очнувшемуся волейболисту. — Он не должен узнать.. — бредит в горячке. — Кто не должен узнать? Что не должен узнать? Сокджин?! — встряхивает за плечи связующего, повторяющего одну и ту же фразу. — Чонгук! — раздаётся намджунов голос, — я принёс лёд, и медсестра всучила мне какой-то порошок, — кричит через весь зал. — Отлично, он вроде как очнулся.. — отвечает Чонгук. Омега принимает из рук альфы пакетик со льдом и прикладывает ко лбу связующего. Тот отрешённым взглядом смотрит в потолок из под прикрытых век и, кажется, облегченно вздыхает, почувствовав холодный компресс на своём лбу. — Он что-нибудь говорил? — спрашивает Намджун, теребя в руках маленький пакетик с порошком. — А? Нет, он что-то мямлил, но я не смог разобрать, — резко отвечает либеро, слыша огорчённый выдох альфы. — Джин, ты знаешь, где сейчас находишься? — Ю-юнги? — связующий переводит отрешённый взгляд на предположительный источник звука. — Он всё ещё бредит, — произносит Чонгук, сдвигая компресс. Меняет руки и второй, пока ещё ледяной, прижимает к сокджиновой щеке. — Ему нужно в медпункт, его нельзя здесь оставлять… — Я могу позаботиться о нём, — перебивает омегу, — ты… разрешишь мне? — Ты уверен? — спрашивает либеро, переводя серьёзный взгляд на альфу. — Да, я отнесу его к себе. Он далеко живёт, а у меня общежитие рядом и… и я не хочу его оставлять одного. Я-я обязан… — Хорошо, — соглашается тот, — заставь его выпить два стакана воды — один с обычной чистой водой, а в другом разбавь этот порошок, — указывает на пакетик в ладонях Кима, — одно холодное полотенце на лоб, а другим будешь протирать шею, руки и грудь. И не забудь менять их! — Понял, — отвечает Намджун. Альфа подхватывает Сокджина на руки и идёт с ним к выходу из зала. Чонгук обещает донести потом их вещи и возвращается к тренировочному процессу, проводив взглядом удаляющегося парня.***
Намджун с трудом смог открыть дверь, при этом умудряясь одной рукой придерживать омегу на руках. Тот что-то промямлил несколько раз, пока доигровщик нёс его к себе в комнату, но Намджун не смог разобрать, что связующий хотел сказать. Вероятно, он всё ещё бредил, потому что, кажется, температура только поднималась. Омега горячий, как печка, и его беспрестанно знобит, поэтому Намджун пытается сделать всё как можно скорее. Он скидывает кроссовки с ног, кидает ключ на табурет и несёт Сокджина к спальне. Бережно кладёт на постель, поправляет подушку под головой и стаскивает кроссовки и наколенники со связующего, а также снимает с него и свитшот. Очень хочется накрыть омегу одеялом и согреть, но так температура поднимется ещё выше, а Намджуну, наоборот, нужно её сбить. Он оставляет Сокджина на пару минут, пока сам переодевает футболку на домашнюю кофту и бежит в ванную за двумя полотенцами. Приносит две мокрые и ледяные ткани, одну из которых сразу прикладывает к горячему лбу омеги. Садится на краешек кровати и ведёт другим влажным полотенцем по руке связующего: от ладони, вдоль локтя и к плечу. Проделывает то же самое со второй рукой, потом берёт за край чужую футболку, немного приподнимает и вдруг замирает. Намджуну придётся задрать ему футболку и не только разок прикоснуться, но и обвести почти каждый участочек кожи. Сердце начинает бешено колотиться, а страх липким потом обволакивает тело альфы. Он всё ещё помнит, что сделал тогда с омегой, какую боль причинил ему и как сперва невинные прикосновение перешли в пытку для связующего. Альфа пообещал себе, что больше никогда не дотронется до Сокджина без его разрешения, а сейчас ему предстоит задрать футболку на омеге, мучающегося от жара. Намджун успокаивает себя тем, что это вынужденная мера, что он делает это, потому что связующему плохо, а он вызвался помочь. Он не должен подвести. Намджун осторожно поднимает футболку омеги, обнажая впалый живот, покрытый мурашками из-за озноба. Альфа сжатым в ладони полотенцем дотрагивается до бледной кожи, и Джин начинает ещё больше дрожать из-за усилившегося чувства холода. Намджун отдёргивает руку, будто ошпарившись, но потом возвращает её обратно, понимая, что Сокджину придётся перетерпеть этот холод для своего же блага. Альфа прикладывает влажное полотенце к вздымающемуся животу омеги, обводит бока и выпирающие косточки рёбер. Приподнимает футболку Джина немного выше, открывая вид на грудь, и слегка краснеет, заметив маленькую родинку под соском. Отворачивается в сторону, зажмурив глаза, и пытается совладать с ненавистной реакцией организма. Сокджин красивый и сложен идеально, подобно древнегреческому Богу. Несмотря на подобное сравнение, его хочется оберегать и защищать. Для омеги у того достаточно широкие плечи и грудь, но узкая талия, которую наверно можно было бы легко обхватить двумя руками. Альфа смущается ещё сильнее и прижимает ледяное полотенце к своим горящим щекам. Поворачивается к Джину, ворочающегося и тяжело вздыхающего из-за горячки. Судорога не оставляет бедного парня и, кажется, что он начал дрожать ещё сильнее. Намджун прижимает руку к чужому лбу и обнаруживает, что полотенце уже давно тёплое. Снимает его и спешит в ванную сполоснуть ткань в прохладной воде. Возвращается в комнату и видит свернувшегося в калачик омегу, поджавшего ноги к груди. Он обнял себя обеими руками, чтобы согреться, и Намджун присаживается рядом с ним на постели. Он расцепляет ослабевшие омежьи руки и переворачивает связующего обратно на спину. Тот всхлипывает недовольно и затихает, почувствовав холодный компресс на своём лбу. Альфа берёт вторую тряпочку в руку и проводит линию от линии спортивных шорт до изгиба шеи, оттянув ворот сокджиновой футболки, прижимает к кадыку и скользит полотенцем к взмокшему затылку. Обводит шею, проваливается пальцами в ключичные впадинки и спускается к рельефному контуру широкой груди. — Юнги, — тихо прохрипел Джин, приоткрыв глаза, когда Намджун убрал полотенце. Альфа дергается от неожиданности и поворачивается к связующему, смотрящему на него расфокусированным взглядом. — Сокджин? — удивляется тот, — тебе лучше? Хорошо, что ты очнулся, тебе нужно выпить немного воды и.. — Ю-юнги, когда ты стал блондином?.. — хмурится связующий и подрагивающей рукой тянется к волосам предполагаемого брата. Слова Джина настолько вогнали доигровщика в ступор, что тот даже сперва не заметил шуршащую в своих волосах чужую ладонь. Он снимает её со своей головы и осторожно кладёт рядом с туловищем омеги. — Ты не узнаёшь меня? — спрашивает, обеспокоенно вглядываясь в бледное лицо парня. — Я хочу пить, — сглотнув, произносит Сокджин. — Хорошо, подожди секунду, — отвечает альфа и выходит из комнаты. Возвращается с бутылкой воды и порошком, взятым у медсестры. — Тебе нужно привстать, — подходит к кровати и, подсунув руку под спину связующего, поднимает его наверх, заставляя принять сидячее положение. Сокджин сопротивляется, но благодаря усилиям доигровщика садится на кровати. Джун открывает бутылку и подносит к губам омеги. Тот припадает к горлышку и делает жадные глотки, даже немного проливая на себя. Капельки стекают с губ и исчезают за воротом футболки. Напившись, Джин протягивает бутылку обратно «брату». Намджун вскрывает пакетик и высыпает содержимое в воду, закручивает крышку и затем встряхивает. — Юнги, я больше не хочу, — вредничает омега, отворачиваясь от воды. — Надо, — настаивает альфа, суя бутылку к сокджиновым губам, — выпьешь и будешь отдыхать. Это лекарство, оно выведет вредные вещества из организма и тебе станет легче. Омега противится, но под напором альфы сдаётся и всё таки принимает бутылку с разведённым в ней порошком. Допивает до дна и корчится, когда проглатывает остатки не растворившегося лекарства. Отдав бутылку, связующий падает обратно на кровать. Намджун забирает бутылку и встаёт, чтобы пойти выбросить в урну, но его хватают за руку. — Ю-юнги, ты ведь по-поцелуешь меня перед сном? Намджун застывает на месте и сперва даже не понимает, что у него спросили. Он оборачивается и натыкается на жалобный взгляд лежащего в его кровати омеги. — Ну ты же ведь уже совсем не маленький, — пытается отмазаться. — Ну, Юнги, ты всегда меня ц-целуешь, когда я болею… — хнычет омега, — п-пожалуйста! Намджун в растерянности. Он не понимает как лучше ему поступить — сделать то, что хочет Сокджин или сбросить его руку со своей и уйти. Здравый ум за второй вариант, но альфа в последнее время непредсказуем — наклоняется над связующем, убирает мокрую чёлку и прижимается губами к тёплому лбу, громко чмокая, и думает про себя, что уж точно никогда не простит себя, если позволит нанести этому омеге какой-то вред. Сокджин довольно расплывается в улыбке, и внезапный приступ нежности заставляет Намджуна ещё раз провести рукой по мягким волосам. Альфа покидает комнату, а придя через несколько секунд, видит уже спящего омегу, уткнувшегося носом в подушку. Он уже дышит спокойней и не так сильно дрожит. Температура потихоньку спадает, и это очень хорошо. Намджун меняет полотенца и присаживается рядом с кроватью охранять сон связующего.***
Джин просыпается от дикого желания сходить в туалет и бьющего в нос запаха карамели. Приоткрывает заспанные глаза и первое, что обнаруживает перед собой — лохматую белобрысую макушку. Оглядывается сквозь ещё не сошедшую дремоту и не узнаёт своей квартиры, потому что это и не его дом вовсе. Вновь возвращается к светлой голове возле своей подушки, улавливая от неё самые сильные волны аромата. Карамель, карамель, карамель.. Стоп, подождите.. Сокджин привстаёт на локтях и щурится, разглядывая спящего парня. Он, что, в кровати Намджуна? Откуда-то сверху вдруг падает ещё немного влажное полотенце, и на Сокджина вдруг нахлынывают воспоминания со вчерашнего дня. Особенно ярко всплывает в голове момент, когда связующему окончательно поплохело, и он почти упал без чувств, но кто-то его поймал. Намджун? Сокджина захлестнуло смущение, и он поспешил выбраться из кровати и пойти скорее облегчиться и умыться. Почти оказавшись около двери, он вдруг поворачивается к доигровщику. Тот, вероятно, вымотался за весь вечер и, наверно, ночь ухаживания за омегой. Сокджин подходит к нему на цыпочках, чтобы не разбудить, стягивает с кровати одеяло и накрывает спящего альфу. Пробирается в ванную комнату и долго рассматривает своё припухшее лицо и заспанные глаза. Включает холодную воду и несколько раз плещет её себе в лицо. Заходит на кухню, думая чтобы такого приготовить на завтрак, ведь Намджун толком-то и поесть наверно не успел, да и у самого живот китом урчит. Открывает холодильник, но кроме парочки банок энергетиков ничего там не находит. «Мда-а, еда чемпионов» — фыркает омега. Заглядывает обратно в спальню за своей кофтой, проходит в предполагаемую прихожую, где находит свою сумку у двери, и нашаривает в ней несколько купюр. Засовывает в карман шорт и тихонько выходит из комнаты общежития, аккуратно закрыв скрипучую дверь.***
Намджун просыпается от ноющей боли в спине и понимает, что всю ночь просидел возле Сокджина. Поднимает сонный взгляд на кровать, но на ней никого, пусто. — Сокджин-а? — Намджун окончательно просыпается и оглядывает комнату. Замечает ещё что-то тёплое на себе и догадывается, что это одеяло с кровати. Альфа не помнит, чтобы накрывал себя, прежде чем уснуть, а значит… Сокджин укрыл его? Это, конечно, очень мило с его стороны, но где сам омега? Намджун подскакивает с пола, заглядывает в ванную комнату и на кухню, но связующего нигде нет. Только две сумки на полу у двери, заботливо принесённые Чонгуком. Одна из них точно не доигровщика.. Ручка входной двери опускается, и альфа замирает на месте. Дверь открывается, и в комнату втискивается Сокджин, держа в руках два больших бумажных стакана и пакет. Омега тихонько прикрывает дверь, поворачивается, чтобы поставить еду на тумбу и натыкается на растерянный взгляд доигровщика. Сокджин глаза в смущении отводит, прикусив щеку изнутри, и всучивает альфе кофе и бумажный пакетик с выпечкой. — Я хотел сделать завтрак, но ничего не нашёл в холодильнике, — коротко отвечает омега, наклонившись развязать на кроссовках шнурки. — Я только руки ещё помою, — проскальзывает в уборную. Намджун, очнувшись, проходит на кухню и ставит на стол пакет и два стакана, видимо с кофе. Достаёт с полки две тарелки и тоже ставит их на стол. Связующий появляется через несколько секунд и садится за стол. — Там в обоих американо, так что бери любой, — кивает на держатель со стаканами и сам вынимает оттуда один, — я не знаю, что ты предпочитаешь, поэтому взял то, что бариста посоветовал, — открывает пакетик с выпечкой и достаёт себе какую-то булочку. Намджун пододвигает себе стакан с кофе и делает большой глоток бодрящего напитка, чувствуя как к нему вновь возвращаются силы и способность здраво мыслить. — Фу, какая же это гадость, как ты это пьёшь? — плюётся омега, глотнув кофе, что сам же и купил. Тот не ожидал, что американо настолько горькое, — ну и пойло, — кривится, вызывая лёгкую улыбку на лице альфы, наблюдающим за ним. Омега нашаривает четыре пакетика с сахаром и высыпает их все в стакан с кофе. Перемешивает палочкой, взятой на кассе в кофейне, и немножко отпивает. — Тебе уже лучше? — осторожно интересуется альфа, подперев подборок рукой. — Да.. — мнётся связующий. Помощь со стороны альфы была чем-то удивительным и непонятным, но он отнёс омегу к себе домой, уложил на собственную же кровать и просидел с ним всю ночь, пока Сокджин мучился от жара. И его стоит за это поблагодарить. — спасибо, что нянчился со мной. Надеюсь, я не доставил больших хлопот.. — Всё в порядке, не переживай, — опережает последующие слова Джина. — Ты вчера сильно всех нас напугал.. В особенности меня.***
Чимин радостно выпархивает из спортивного комплекса университета. Утренняя тренировка на редкость прошла отлично: у омеги наконец-то начал нормально получаться чир-прыжок и его наконец-таки научились ловить так, чтобы Чимин потом не ковылял всю неделю с растяжением задних мышц бедра. Их команда точно затмит всех остальных чирлидеров на предстоящем чемпионате. Вдохнув морозного воздуха, омега решает заглянуть в кофейню за чем-нибудь горячим и вкусным по пути домой, чтобы потом домашняя работа веселее делалась. Пак настолько замечтался об ореховом латте или какао с маршмеллоу, что сперва не заметил приближающегося к нему странного человека. Тот крепко схватил омегу за руку и потащил за собой. — Вот же ж сука, можно хотя бы неделю без этого! — возмущается Чимин, лупася мужика своей спортивной сумкой. Тому хоть в лоб, хоть по лбу. Омега вспоминает о завалявшемся в сумке перцовом балкончике и, заехав одной ногой по яйцам горе-ухажёра, выигрывает себе немного времени. Тот скручивается пополам, болезненно мыча. Но быстро разогнувшись, вновь угрожающе хватает омегу за руку и тянет, с силой давя на тонкое запястье. Чимин теряется на секунду, пытается вспомнить, где он раньше мог видеть этого огромного альфача, потому что тот ему явно кого-то напоминает… — Опять ты! — из раздумий Чимина вырывает яростный выкрик неожиданно появившегося Юнги. — Оставь его в покое! — парень дёргается и хочет убежать, но альфа успевает вмазать ему по носу. Тот выпускает руку Чимина, отлетая в сторону и болезненно воет. Юнги бьёт ещё раз, уже по челюсти, искренне наслаждается подобной возможностью показать альфе его место. А тот подбирается мигом, и совсем скоро от его присутствия не остается и следа. Лишь пара капелек крови на тонком слое снега. Чимин стоит посреди всего этого, шокированно смотря по сторонам. — Чимин-и, ты в порядке? Хорошо, что я подоспел, а то Бог знает, что бы он с тобой сделал.. — Да, да... я в порядке. Боже, спасибо! — Чимин ныряет в объятия Юнги, вжимаясь носом в терпко пахнущую шею и аккуратно втягивает воздух, наслаждаясь этой близостью. Юнги довольно лыбится, чувствуя омежье тепло рядом с собой, как вдруг Чимин, всё ещё крепко обнимая его, спрашивает: — Это же ты его подговорил, да? — все друзья омеги говорили, что у Чимина великолепная способность всегда и всё спрашивать напрямую в лоб. Ведь зачем кота за причинное место тянуть, если можно сразу узнать? — Эм, — сперва теряется альфа, поправляю укладку на волосах, — а что, очень заметно было? — Нет, что ты, это выглядело очень натурально, я так испугался, уже бежать готовился, — откровенничает Пак. — Тогда как ты... как ты понял? — А я и не понял, — усмехается омега, отстраняясь от чужой шеи, — просто спросил. Кто же знал, что ты так быстро расколешься, Мин Юнги. — Вот же ж... — Но если это был повод, чтобы пригласить меня на свидание, то это однозначно да! — гордо заявляет Пак. Омега решает, что уголовное право подождёт ещё день, а может и ночь. Чимин всучивает в руки альфы свою спортивную сумку и по-хозяйски берёт того под локоть. Юнги закидывает чужую сумку себе на плечо и как бы случайно прижимает омегу к себе чуть ближе. Чимин льнёт к Юнги и прижимается носом к колючей ткани тёмного пальто — всё ещё тает в сумасшедшем сочетании запахов свежей морозной хвои и горьковатых сигарет. Подходя к кафе, Чимин берёт Юнги за руку и сплетает свои пальцы с чужими. У альфы огромная ладонь — кажется, что даже вдвое больше чиминовой. Юнги поглаживает нежную кожу кисти большим пальцем и сильнее сжимает омежью ладошку в своей. Заходят в заведение и проходят к кассе так же — крепко держась за руки. — Добро пожаловать в наше кафе, чего желаете? — с широкой фирменной улыбкой интересуется бариста. — Эспрессо и.. — Будьте любезны какао и положите побольше маршмеллоу, — говорит омега, кладя голову на плечо альфы. Юнги прикладывает карту к терминалу и, получив чек, идёт вместе с Чимином к свободному столику. Помогает омеге снять куртку и усаживает чирлидера на мягкое кресло. Через несколько минут официант ставит перед ними на стол большую чашку с горой воздушных суфле и маленькую чашечку с дымящимся эспрессо. Чимин сразу закидывает несколько штучек себе в рот, отпивает какао из чашки и зажмуривается от удовольствия. Юнги пробует свой эспрессо, не отрывая взгляда от омеги. У него капелька шоколадного молока стекает с уголка губ — альфа стирает её большим пальцем и облизывает. Чимин поджимает губы и будто бы невзначай касается носком кроссовка ноги альфы. Допивает какао, отодвигая чашку, приподнимается на стуле — тянется через весь стол к невозмутимому альфе и выдыхает прямо в губы: — Предлагаю потом узнать, кто из нас любит больше кошек или собак, пожаловаться на проблемы со страховкой, поделиться любимым хобби и так далее, потому что я знаю, что мы оба сейчас хотим этого, — вжимается своими губами в чужие, чувствуя привкус горького кофе. Альфа приоткрывает рот и прикусывает пухленькую нижнюю губу омеги, утягивая его в долгий, глубокий и чувственный поцелуй. Крышесносно.***
Намджун оседает на стул, прикладывая к разбитому носу холодную тряпочку, открывает смартфон и уже собирается напечатать эсэмэску с вопросом о том, как всё прошло, как вдруг ему самому приходит сообщение: Юнги: Белый шоколад. Мой брат чертовски любит белый шоколад и всякую разную карамель, но в твоём случае я бы всё же остановился на шоколаде.Намджун:
Спасибо, запомню. Кстати, можно было бы и не так сильно бить. Нос болит, что пиздец.
Юнги: Не смог удержаться :)