Hiraeth

***

Какаши поднёс красную зажигалку к сигарете и сделал первую затяжку, хмурым взглядом осматривая пустую улицу перед собой. Кто придумал делать зажигалки цветными, это же так вульгарно? Мужчина улыбнулся уголками губ, выпуская клубочки дыма в ночной воздух. Сладковатое черничное послевкусие осталось на кончике языка, слегка горчило, и Хатаке попробовал вспомнить, почему же начал курить такие сигареты. Черничные, сладкая губительная смерть, которая настигает так мучительно медленно, что даже приятно. Приторно с нотками дымчатой горести, кого-то до боли напоминает. За его спиной, в высоком и новомодном здании, была страшная возня, кто-то о чём-то спорил, стояла суета, а он просто стоял, прижавшись спиной к стене и отделившись от мира сего. Какаши часто бывал в столице по делам и всегда выбирал эту гостиницу, красивую и даже роскошную, где чудесно кормили и не мешали приятно проводить время с не менее красивыми горожанками. Сейчас воспоминания об этом времяпрепровождении вызывали неприятное стыдливое чувство, абсолютно не свойственное пепельноволосому. Он глубоко затянулся, пытаясь выгнать лишние мысли. Лёгкая усталость после дороги и плотного ужина накатила на него, придавливала липкая сонливость, от которой глаза закрывались сами по себе, а тело ныло, соскучившись по кровати и подушкам. Хатаке планировал докурить, принять душ и, наконец-то, лечь спать, более менее успокоившись после дикой ночки. Хотя, какой из всех дней за последний месяц не был для него диким? Те дни, где он подвергал себе медленной, но верной деградации в купе с самобичеванием, или те, где он решился на хоть какие-то действия, что вернуло ему осознание, что он живой и сильный мужчина. С момента, как он на границе демилитаризованной зоны дождался Ино и помог ей незаметно прокрасться внутрь, до этого мгновения, когда он мог просто покурить, прошло приличное количество времени, и была сожжена целая кипа нервов. Они добрались до подземного прохода, координаты которого им достались от Сая, а дальше с помощью собак-шиноби смогли взять след парня, который больше не выходил ни на какой контакт. То состояние, в котором нашли брюнета, сложно было описать словами, но и видеть было нежелательно. Ино не смогла вовремя собраться, взять себя в руки и что-то сделать: может ситуация, когда ты находишь своего близкого человека в луже густой и пахучей крови ранила её сильнее, чем тронула Какаши. В тот момент, он подумал о том, что Сакура лучше справляется со стрессом, чем её блондинистая подруга, но лишнего времени на сомнительные сравнения и умозаключения не было, Хатаке ринулся оказывать первую помощь, хоть на задворках сознания подумал, что собрался реанимировать трупа. Раны были глубокими, рваные края кровоточили, но из нескольких ударов ни один не задел действительно важных органов или крупных артерий. Да, нутро было изранено в труху, и кровопотеря была колоссальной, но это не было смертельным приговором для Сая. Стоит заметить, что от вида такого повреждения растерялся даже Какаши, но Ино всё же смогла взять себя в руки: она громко шмыгнула носом, подняла голову и рухнула на колени рядом со своим возлюбленным, начиная немедленную остановку кровотечения. Это было трудно, но выполнимо. Пока девушка залатывала какую-то часть ран Сая, Хатаке решил осмотреться, поискать остатки следов или намёки на того, кто сделал это с парнем. Коридоры, гнилые прутья, смердящая земля и трупная вонь не обнадеживали мужчину, намекая, что вряд ли он обнаружит тут что-то чудесное или оптимистичное. Собаки-шиноби не могли помочь и их чудесный нюх был поражён таким букетом подземных ароматов, поэтому они скоро ретировались, искренне извиняясь. Какаши был не в восторге от ситуации, он пока с трудом представлял, как будет вытаскивать из этого города бездыханного парня, но камень беспокойства спал с его покатых плеч — Сай жив. Да, его дыхание было обрывистым и слабым, он был в обмороке, его едва бьющийся пульс трудно было нащупать, но сердце билось. Значит, всё в порядке. А помимо этого, что-то внутри мужчины подсказывало ему, что они совсем близко к пропавшей куноичи, и, хоть на фоне тихо всхлипывала Ино, Какаши впервые за месяц перестал хмуриться и расслабленно выдохнул. Она тоже жива. Мрачная буря наконец-то улеглась в его глазах, ведь в своём видении он видел Сакуру, пусть и совсем другую, но она бежала по подобным коридорам и была цела. Мужчина взъерошил свои патлы и тряхнул головой, уже совсем другим взглядом, более светлым и спокойным, смотря на мир. Яманаке потребовался почти час, чтобы привести бездыханного парня в состояние, подходящее для транспортировки, но этого времени хватило Какаши сполна, чтобы проверить все доступные клетки, прикинуть сколько тут уже лежат трупы, пару раз ужаснуться обстановке и проверить шаринганом, что конца края нет этим узким коридорам. К сожалению, способности додзюцу глаза Хатаке не так функционален, как бьякуган, поэтому пришлось довольствоваться тем, что есть и находить информацию так. В любом случае, Саю будет что им рассказать. Главным приоритетом для мужчины стало безопасное перемещение двух юных шиноби. — Сенсей, он более-менее готов для перемещения, но, — голос Ино дрогнул, но она громко шмыгнула носом и твёрдо продолжила, малахитовыми глазами гипнотизируя стену. Видимо, это помогало ей не расплакаться и держать себя в узде. — Куда? До Конохи мы просто его не дотащим. — В столицу, она неподалёку. Подлатаем твоего ненаглядного, сопоставим всё то, что успели нарыть, — Какаши наклонился над бледным лицом парня, который выглядел как полупрозрачное рваное полотно, будто в его теле не осталось ни капли крови. — У него ничего не разойдётся? — Я срастила ткани, но, — девушка устало протерла лицо ладонями и поднялась с колен. Она была раздосадована, испугана, но глубоко в душе понимала, что шанса поворачивать назад нет. — Постарайтесь его не сильно трясти. — О, мне же его тащить, — фыркнул мужчина и опустился на корточки, пытаясь аккуратно приподнять Сая. Блондинка пару мгновений стояла на месте, а потом спохватилась, что сенсею нужно помочь. Вдвоем у них вышло что-то больше похожее на реальность: парня уместили на спине Какаши так, что руки брюнета обхватывали мощную шею пепельноволосого, а тот, в свою очередь, мог поддерживать несчастного пациента под коленками. То, как троица пробиралась обратно, через взбудораженный город и снующих туда-сюда людей в тёмных одеждах, стоит сказать отдельно. Какаши напрягал шаринган всё больше и больше, теряя последние остатки чакры, но так он мог слышать и видеть нежданных прохожих, которые им были абсолютно не нужны. Его острый нюх тоже шёл в ход, мужчина был похож на зверя на охоте, чьё тело походило на один слаженный механизм, ускоренный и работающий без перебоев: особенно тихая поступь, чуть согнутые колени и невозмутимость на лице. Тяжесть ситуации выдавало лишь болезненное напряжение в глазу и тонкая капля крови, сорвавшаяся с пушистых ресниц Какаши. Ино послушной тенью держалась сзади, постоянно бросая внимательные взгляды на раненного. Она старалась следить за любыми малейшими изменениями в нём, его мимике, ей хотелось быть рядом, когда он наконец-то очнётся, хоть она понимала, что это произойдет не так скоро. Да, она струсила, и ей было неспокойно с того самого момента, когда она узнала, что Сай полез в передрягу сам, не дожидаясь подмоги. Хитрая женская интуиция скалилась внутри блондинки, будто намекала, что добра ждать не стоит. Именно поэтому, спустившись вниз, в пугающую темноту подземелья, Ино испуганно замерла на месте, принюхиваясь к прогнившему воздуху. В нём едва был различим аромат крови и запах, знакомый только медикам: запах смерти. Она пахла особенно приторно, тошнотворно заполняла глотку и переносицу, её ощущаешь как только человек получает клеймо обречённого: он может быть ещё жив, но смрад костлявой уже окутывает его. Ино не верила Сакуре, когда та холодно описывала ощущения, осознание своей беспомощности перед этим ароматом. Когда приходит смерть, и ты начинаешь ощущать её, твой бой за пациента заведомо предрешен, и ещё никогда ход этой битвы не менялся в другую сторону. Так пахла борьба с судьбой в чёрном плаще, перед которой ни один медик ещё не смог выстоять. Ино понимала, что дело пахнет жареным, но не могла бросить на полпути человека, который был ей близок так же, как была близка лучшая подруга. — Точно, подруга, — прошептала девушка, едва шевеля онемевшими губами. Перед глазами стоял образ бойкой и уверенной розоволосой девушки, которая даже в самых тяжелых случаях вскидывала голову, закатывала рукава и нелепым, но очень уверенным шагом шла вперёд. Спасать задницу Наруто из цепких лап смерти, латать своих пациентов и снова смеяться над Какаши, который опять загремел в больницу. Ей тоже было страшно, на секунду осознала Ино. Она поняла, что Сакура тоже боялась, но страх ничего не мог решить и оставалось идти напролом. Так и Яманака, твёрдой поступью пошла через белёсый туман, обогнала сенсея и больше не дрогнула, даже при виде едва живого Сая. Лишь крупные капли слёз стекали по её подбородку вниз, выдавая моральный ад, который поглотил её, но руки не дрожали и быстро проводили медицинские манипуляции. Запах костлявой бил по вискам, но Ино не обращала на это внимания, девушка не смела сводить глаз с изувеченного живота парня, который было очень тяжело залатать. Повсюду липкая, жгучая кровь, она никак не хотела останавливаться, но блондинка лишь кусала губы и направляла к рукам больше чакры, вспоминая яростные наставления Харуно. — Концентрация, больше чакры, — хрипела про себя Ино, тонкими пальчиками залезая под оборванные края ран своего возлюбленного. Меж аккуратных бровей появилась складка, выдавая максимальное волнение и недовольство от ситуаций. — Вот! Яманака просунула пальцы дальше, игнорируя волнение в теле и горячие слёзы на лице, она всё же смогла найти повреждённую артерию. Хоть та не была крупной, но планомерно кровоточила, ласково направляя брюнета на тот свет. Дальше дело пошло проще, осталось первично срастить ткани, не дать обширной площади раны снова разойтись, а остальные мелочи, в виде настоящего лечения, можно будет провести уже в более безопасном месте. Девушка зажмурилась, провела окровавленной ладонью по лбу, вытирая выступивший пот, и неожиданно распахнула удивлённые глаза. Она больше не ощущала того приторного запаха, которого всегда боялась, как огня, и перед которым была робкой неумёхой, это был первый раз в её жизни, когда она не отпустила кого-то на тот свет. Она забыла о том страхе и молча действовала, не планируя упускать своих людей, будь то любимый человек или единственная подруга. Это не в стиле Ино. Сейчас она, наконец-то, могла вымыть руки от засохшей крови, перевести дух и уверенным взглядом смерить лежащего на кровати брюнета. Движения девушки наполнились невидимой аурой уверенности в себе и своих действиях, ей казалось, что она абсолютно не пробиваема. Её бледная ладонь коснулась холодного лба Сая, блондинка присела к нему на кровать и хитро улыбнулась. — Думал, я буду рыдать на твоей груди, пока ты испускаешь дух? Ага, как же, — она самодовольно хмыкнула, продолжая поглаживать лицо шиноби. — Не пущу, не дождешься. Яманака недолго предавалась нежным ощущениям: у неё было мало чакры, нужно было разузнать у хозяев гостиницы что-то насчёт лекарств или бинтов, ну и потребовать еды. Они же шиноби Листа, могут себе позволить, решила девушка, направляясь в сторону стойки администратора, планируя устроить ей взбучку на тему сервиса. В любом случае, общее настроение заметно улучшилось, и теперь, когда Ино проходила мимо Какаши, меж ними не висела напряженная, полная боли и вопросов тишина, теперь было умиротворённое молчание. Они обсудят всё, как только Сай придёт в себя, они предпримут что-то и обязательно вернут себе их розоволосую. А Ино ещё и спросит с неё за резкую смену цвета волос, которую блондинка не одобряла.

***

Сакура категорически отказывалась раскрывать глаза и поднимать голову с идеально тёплой подушки, которая была явно придумана богами. Девушка сонно зевала, пряталась от яркого весеннего солнца и что-то зло бурчала себе под нос. Обито лишь тихо смеялся, покачивая головой. Он проснулся сильно раньше девушки, успел привести себя в порядок, прогуляться до магазина, донести завтрак до комнаты, написать небольшое письмо и теперь смиренно ждал, когда же закончится война куноичи с кроватью. Всё же, спустя несколько минут непрерывного кручения в кровати, Сакура сдалась, понимая, что больше не заснёт и, видимо, пора ей покинуть мягкую постель. Сон девушки был мягким и спокойным, впервые за такое долгое время она смогла выспаться, ни о чём не волнуясь. Она совсем забыла, что заснула на Учихе и что всю ночь спала так сладко, не слезая с плеча мужчины, а на утро он уже сидел рядом с ней, так что Харуно была уверена, что спала одна. — Доброе. Уже почти час дня, ты всё ещё валяешься, — тепло улыбнулся Тоби, одной рукой отбирая у сонной брюнетки одеяло, чтобы она больше не рискнула спрятаться под ним. На лице мужчины не было маски, всё чаще при Харуно он не видел смысла прятать изувеченное лицо. — Так хорошо просто спать, — сладко протянула девушка в ответ, потягиваясь и приподнимаясь на локтях. Её взгляд зацепился за поднос с чем-то, что пахло подозрительно вкусно. — Как бок? Не ноет? — А? — Сакура, казалось, совсем забыла о своей ране. Она перевела взгляд на своё тело и приподняла халат, осматривая бок, который явно пережил много интересного: все мягкие ткани, от тазобедренной кости и выше до последнего ребра, были сильно видоизменены, корка почти полностью спала, а там, где её уже не было, виднелась белёсая кожа. Будет один большой шрам, который навсегда будет памятью для девушки о том роковом дне. — Нет, не болит. Спасибо, — качнула головой девушка и села на кровати, уже протягивая руки к подносу с завтраком. На мгновение, её халат немного спал с груди девушки и обнажил острому взгляду Обито сильно красный участок кожи в центре груди, где так отчётливо виднелся его клановый знак. Странные ощущения прошли по телу мужчины, но он решил не спрашивать, как там клеймо, и не ноет ли оно. Вместо этого, он помог девушке устроиться на кровати и передал ей чашку горячего кофе. — Сакура, попробуй вспомнить, кого ты видела в последние моменты в подземелье? — Тоби начинал мягко, подходя к болезненной теме. Девушка кивнула и оторвалась от ароматного омлета с рисом. — Это был бьякуган, вне сомнений. Я точно видела это додзюцу, — она спокойно продолжила есть, запивая свой завтрак кофе. — Думаю, это была Хината из клана Хьюга. — Вот как, — протянул мужчина, переводя взгляд на распахнутое окно. За ним уже бурлила жизнь, был самый разгар рабочего дня. — Я знаю, что рынком уже много лет управляет влиятельный клан, но не мог предположить, что это будет Хьюга. Они основали его сразу после третьей войны шиноби. — Много бездомных людей? — М, толпы. Люди, которым некуда податься, отчаянные и брошенные, пустые, морально сломленные и зачастую, обречённые на жизнь. Их никто не станет искать, никто не будет спасать, — Обито отвлёкся, удивляясь, как спокойно при этом девушка пьёт кофе, будто её абсолютно не пугало и не беспокоило всё то, что он говорит. — Помимо них, были люди, которым нужно было поднимать продовольствие, инфраструктуры, торговлю и выполнять задания для деревень. А чем было платить зарплаты? — И они решили просто за бесценок продавать людей, которые бы скитались без дела. Им и платить не надо, помрут — хозяин просто купит другого, — предположила Харуно, улыбаясь уголками губ. — Именно так. Отсюда, мы можем предположить, что главы Конохи всегда знали об этом, просто закрывали глаза и хитро молчали, пока часть денег шла в деревню, — тихо закончил Учиха, внимательно выслеживая эмоции на лице куноичи, но она была абсолютно холодна, будто всё это лишь печальный рассказ о ком-то другом. — Поэтому Цунаде просто закрыла глаза на мою пропажу, — протянула брюнетка, сжимая в руках горячую чашку. — Ей не выгодно было поднимать шум, не так ли? Учихе стало действительно не по себе от зловещей ухмылки на губах девушки, которая мечтательным взглядом смотрела куда-то сквозь своего спутника. Она была леденяще пугающей в эту секунду, это было слишком непривычно для Обито. — Думаю да. Тем более, если это правда клан Хьюга, то репутация деревни просто рухнула бы. — Обито, скажи мне, — продолжила девушка, будто говорила о каких-то будничных вещах. — У вас ведь нет записей о том, где и кого держат? — Есть, но только у главы. Она знает кого куда определили, — меж бровей мужчины легла небольшая морщинка, он уже не понимал, к чему идёт их диалог. — То есть, чтоб найти сына Юнги, мне надо наведаться к самой Хинате Хьюга, — ласково протянула Сакура, откладывая чашку в сторону. Она снова потянулась, но улыбка не сходила с её лица. — Ты правда собираешься искать мальца? Да он наверняка уже мёртв, это просто был предсмертный бред Ноэ, — Учиха стремительно помрачнел, но девушку это никак не смущало. Она встала, босиком дошла до окна и подставила лицо тёплому ветерку. — Да, я найду ребёнка, — Сакура наклонила голову на бок, нежно смотря куда-то на улицу. — Даже если для этого придётся вырезать весь клан Хьюга. Мужчина подорвался с кровати и замер: она наверное шутит или просто пока что не в себе, это точно, ведь это звучало как бред чистой воды. — Сакура, вполне вероятно, что твоя эта Хината вынуждена там находиться. Этим занимается её клан много лет, может она просто мученик своей крови и рода? — Так легко принудить сильного шиноби делать такие грязные, отвратительные дела? Где же её воля огня? Или она заключается в молчаливом терпении, когда на твоих глазах рушатся людские жизни? Обито понимал, что проигрывает её твёрдому, уверенному голосу, из которого сочилась холодная злоба и презрение, пока на лице мелькали солнечные блики. Харуно была предельно уверена в своих словах, в своих желаниях. — Не все могут пойти против родителей и семьи, в этом клановая суть. Есть глава клана, значит надо его слушать, — попробовал снова Учиха, заранее понимая, что он не сможет её переубедить. — Мне плевать. Значит, она слабачка, которая готова гробить жизни беспомощных людей, но в страхе выполнять приказы, — лишь пожала плечами девушка, бросив безразличный взгляд в сторону мужчины. — Ты пытаешься оправдать её? Прикрыть её и этот клан, который ради денег лил тонны крови? — Изначально этот рынок был создан, чтоб поддержать обессиленную страну Огня и Коноху, — грудь Обито вздымалась часто, он понимал, как ужасно всё то, что он говорит. Ради благополучия одной кучки людей надо пожертвовать другой, оправдать тысячи смертей благополучием страны, но почему-то ему было немного жаль ту девушку, Хинату, которая плакала на коленях у каменного трона. — Вот как, — лицо Сакуры было бесстрастным и пустым, всё таким же спокойным, но на мгновение в её глазах мелькнуло презрение. — То есть, в случае любого кризиса, мы будем танцевать на костях наших же сограждан? Если сегодня будет плохо, то завтра я должна буду распять своего соседа? Хината могла бы изменить это, но лишь сидит и плачет, пока люди молча принимают страшную участь. — Не у всех есть такие внутренние силы. Не все способны сопротивляться, — едва Учиха договорил это, девушка рывком развернулась к нему и в два шага оказалась около высокого мужчины. Он был сильно крупнее её, но Харуно с силой схватила его за ворот и прошипела, едва слышно, но бешено. — Сил не было у Юнги, когда её челюсть сломалась за один удар, и та мразь пристроилась к её спине, желая трахнуть труп, — глаза девушки горели злостью, скулы сжаты до боли, но в голосе сочилась боль от утраты. Боль, за человека, который не заслужил этого ада. — Но она боролась за сына, найдя в себе мужество попросить за своего родного человечка. Обито не мог сказать что-то против этого, поэтому решил остановить их конфликт на этом пике, который мог в любой момент перейти все границы. Может Сакура была права, но это уже не было так важно, Учиха чувствовал себя гадко. Девушка выпустила из рук ворот футболки мужчины и отшатнулась от него, тем же пустым взглядом вглядываясь в глаза Обито. Он лишь развернулся и направился к двери, решив, что уйти — это лучшее решение на данный момент. Учиха упустил момент, когда Сакура так сильно изменилась в характере и поведении, когда из малышки, рыдающей около него на холодном полу камеры, она стала чуть ли не хладнокровной убийцей, которая, видимо, действительно планирует вырезать целый клан. От этой мысли по коже мужчины пробежала холодная дрожь, но он с грустью вспомнил, что розовые очки бьются стеклами внутрь. Обито видел, как глаза девушки менялись, видел, но не хотел замечать: боль, желание простой смерти, а потом горячая жестокость, желание мести, даже если она умрёт после этого. Почему-то Тоби казалось, что она действительно просто хочет это сделать, потому что больше её ничто не держит. — Пакет на столе, — мужчина кивнул в сторону тумбочки, — я написал адрес и приложил письмо. Отнеси по адресу в оружейный магазин и скажи, что это от Тоби, дальше продавец разберётся сам. Это были последние слова, перед тем как дверь за мужчиной тихо закрылась, оставляя в воздухе горьковатое послевкусие словесной войны, в которой однозначно победила Харуно, эту простую истину понимали они оба. Стоила ли эта перепалка той эмоциональной резни, через которую прошли оба? Сейчас они друг другу самые близкие люди, брошенные жизнью на обочину, эта парочка цеплялась друг за друга, поэтому простая брань, расхождение во мнениях ранила обоих. Почему-то, после того, как закрылась дверь, Сакуре на секунду показалось, что она вот-вот заплачет, зайдётся в тихих рыданиях, как это было в камере. Когда одиночество, боль, глухое отчаяние били по чувствам, но сейчас, она лишь махнула головой и отогнала от себя жалостливые мысли. Лишь бетонная уверенность переполняли её сердце и нутро, ей нужно было думать о другом, вырабатывать какой-то план и однозначно, через некоторое количество времени, наведаться в Коноху с визитом. Обито выйдя в длинный коридор ощущал лишь злую вину и то самое ноющее отчаяние, когда ты не смог донести свою точку зрения и, в итоге, чуть не получил в морду от довольно близкого человека. Учиха тихо хмыкнул, вспомнив, что на секунду ему правда стало страшно, когда тонкие ручки Харуно вцепились в него. Она смотрела на него так, будто готова убить и после этого ни капли не пожалеет. Некоторое время мужчина думал, что же ему, в итоге, предпринять, но между расслаблением в приятной женской компании, которая не хочет сломать тебе нос, и делами, он выбрал второе. Его хмурый взгляд устремился куда-то в сторону окна, сильно дальше их района, прямиком к резиденции Даймё. — Вот и первая семейная ссора, — ироничная улыбка коснулась губ Обито. — Я вообще, блять, не представляю, как попаду туда. Ладно, Тоби, будто у тебя есть выбор. Эти слова немного развеселили раздосадованного шиноби, и он двинулся по коридору дальше, в сторону выхода. Его темный плащ развивался от быстрых шагов, Учиха улыбался, понимая, что готов достать ради этой агрессивной девушки самого Даймё и его советников. Сакура неспешным шагом направлялась по адресу, выписанному аккуратным почерком Обито. Она прижимала руками к груди небольшой коричневый пакет, в котором лежало что-то совсем лёгкое. В этот раз на неё тоже оглядывались, но теперь из-за черной одежды: тёмная тканевая маска, позаимствованная у Учихи, те же штаны и свободная футболка, которую девушка так же забрала у Обито. Так как футболка была сильно больше размера девушки, её широкий вырез обнажал грудную клетку Харуно. Её пылающая метка, которая отказывалась заживать быстро, была у всех на виду. Это ни капли не смущало брюнетку, но притягивало сомнительные взгляды прохожих, которые пытались рассмотреть что-то вырезанное на молочной коже. Девушка наслаждалась своим любимым временем года, она получала неимоверное удовольствие, когда сладкий ветер касался её кожи, остужал и одновременно ласкал разгорячённые от солнца щёки. Всё вокруг билось в буйстве красок и зелени, цвело и сногсшибательно пахло, люди выглядели счастливыми и радостными. Продавцы готовили аппетитную уличную еду, зазывали попробовать их угощения и прохладительные напитки, множество аппетитных ароматов наполняли широкие улицы главного района столицы. Сакура отчаянно отгоняла от себя мысли о том, что именно сейчас, пока тут люди радуются и громко смеются, пока раскатистые запахи еды и пенистых напитков щекотали аппетиты проголодавшихся людей, там, внизу, другой мир. Харуно старалась не смотреть на землю, под ноги: в её голове мгновенно росли образы тех самых лабиринтов, узких коридоров и голодных глаз за решётками. Звуки рыданий и криков, булькающих визгов всё ещё звучали пугающим эхом в голове девушки. Два абсолютно разных мира, здесь, наверху и там, глубоко под землей, они так сильно контрастировали. Сакура отвлеклась от своих мыслей, когда в её ноги врезалось что-то маленькое и увесистое. Харуно наклонила голову и встретила удивлённый и немного испуганный взгляд небольших глаз: на неё смотрел маленький мальчик, который видимо не заметил препятствия на своём пути и самозабвенно влетел в незнакомку. Малыш немного надул губки и отскочил от Сакуры, что-то неразборчиво бубня, а уже через секунду он пропал из поля зрения девушки, скрывшись в толпе. Губы куноичи сложились в тихом «ох», а потом она ласково улыбнулась, вспоминая о живых и нежных рассказах Юнги про своего малыша-сына. Девушка двинулась дальше, витая в своих спутанных воспоминаниях, где пыталась досконально восстановить долгие разговоры со своей пропавшей подругой. К сожалению, оказалось, что разговоров с Юнги было так непростительно мало, двум девушкам было отведено слишком мало времени вместе. Сакура снова замерла на месте, удивлённо озираясь по сторонам: ей почему-то показалось, что она учуяла среди общего карнавала ароматов один, особенный для неё. Терпкий запах черничных сигарет, которых девушка не видела ни у кого, кроме него. Но уже через секунду брюнетка мотнула головой, с лёгкой грустью признавая, что в таком большом городе кто угодно может курить эти чёртовы сигареты и что Какаши мог тут забыть. Девушка снова глубоко вздохнула, мимолётно наслаждаясь пряным запахом приторной черники и табака, а после, пошла дальше, больше не останавливаясь. Какаши прошёл мимо странной девушки в чёрном, но он был слишком занят своими мыслями и покупкой новой пачки сигарет, так что, сделав первую затяжку и глубоко выдохнув, расслабленно пошёл в сторону гостиницы. Ему нужно было проверить Сая и Ино, узнать, очнулся ли их раненный друг, угостить блондинку чем-то вкусным, обсудить планы и многое другое. Всё же глаз Хатаке зацепился за стройную фигуру и смутно знакомое лицо, скрытое под тёмной маской. «Йо, не я один ношу маски в такую жару.» Какаши тихо фыркнул и перевёл взгляд в сторону, размышляя, что же купить Ино, чтобы та порадовалась и немного отдохнула. И только через пару минут Хатаке понял всю горечь своей роковой ошибки: ему не могло показаться, он совсем забыл о другом облике потерянной ученицы: о тёмных волосах и измененном цвете глаз. Когда он обернулся и судорожно осмотрел шумную толпу, никого похожего на ту незнакомку уже не было, от чего Какаши хотел взвыть и проклясть свою расслабленность. — Чёрт, неужели я упустил Сакуру?