…
Резкий грохот похож на пушечный выстрел. Сердце рвётся в груди от ужаса, руки покрываются испариной. Сола вскакивает с дивана, всматриваясь в полумрак гостиной, видя, как в комнате Тэхёна горит свет. «Он дома?» Быстрый взгляд на часы. Три утра. Слишком рано для его возвращения после приступа. А в груди маленький мотор отбивает канонаду, сушит губы. Что-то не так… — Тэхён… — тихо зовёт, ощущая, как по позвоночнику поднимается животный страх. Липкий, холодный, поднимает волосы на загривке. Сола только пару раз видела его в таком состоянии, но это было так давно, что воспоминания стерлись, оставив после себя просто ощущение ужаса. — Тэхён, — тверже, едва справляясь с дрожью в голосе. Подходит к дверному проёму именно в тот момент, когда мимо неё пролетает лампа. Успевает отскочить, шумно втянув воздух. — Пошла вон отсюда, — рычит, судорожно перерывая полки. Сола видит проступившую испарину на его шее. Он часто облизывает губы. Тонкие пальцы дрожат. Что-то ищет. — Тэ, где твои таблетки? — перекладывая телефон в задний карман джинсов, смелее входит в комнату. Оглядывается по сторонам, видит на столе пустые флакончики от лекарств. Хмурится, чувствуя, как неприятно по вискам мажет догадка. — Я не знаю, — надрывно с придыханием, хрипит так, что по её телу проходит мороз. — Я не знаю, где эти грёбаные таблетки, блять, — срывается, сметая с книжной полки книги. Играет желваками. Ведёт ладонью по лицу, запуская пятерню в волосы. Сола даже на расстоянии видит, как его сотрясает дрожь. — У тебя всегда было много, Тэхён, — девушка склоняется над внутренними полками тумбочки у его кровати. Выдвигает и… Ничего. Вторая. Третья. Четвертая. Пусто. Паника ощутимо сдавливает горло. Ему нельзя без таблеток. Ему категорически нельзя, потому что потом ему будет слишком плохо. — Блять! Ты плохо понимаешь корейский? Я сказал уже, что я не знаю, где таблетки! — повышает голос, оглушая. Сатанеет на глазах. Сола поднимает взгляд на брата и замирает. Он смотрит исподлобья, дышит рвано, хрипло. Чувствует, как пытается сдержаться, но ещё немного и планка опустится. Сола медленно пятится к выходу, спотыкается о разбитую лампу, выпуская из поля зрения Кима. Едва не падает, но стальная хватка не даёт мешком рухнуть на пол. Тэхён в мгновение пересёк расстояние между ними, успевая вовремя перехватить сестру за предплечье. — Надо позвонить Хосоку… — смотрит в почерневшие мужские глаза, сглатывая вязкую слюну. — Ты меня боишься? — наклон головы, прищур, а Сола задерживает дыхание, слишком остро ощущая, как грохочет в груди сердце. Оно с такой скоростью отбивает ритм, что кажется, будто пытается сломать рёбра. — Тэхён… Тебе нужны лекарства, — облизывается, замечая, тут же скользнувший на губы взгляд брата, — а их нет. Единственный человек, кто может их сиюминутно дать — Хосок, — языком по нижней, закусывая после, и очередной взгляд Кима на них. Девушка морщится, пытаясь выдернуть руку из крепкой хватки, но ничего не меняется. Не отпускает. У Солы от страха подкашиваются коленки. — Чего ты боишься, Сола? Что я тебя ударю? Или изнасилую? — мужчина наклоняется ниже, почти касаясь кончиком носа её. — Или всё вместе? Сола? — Тэ… — он видит, как расширяются её зрачки. Чувствует, как она дрожит в его руках. Улыбка трогает мужские губы. — М-м? — тянет с усмешкой, тут же ощущая, как сестра с силой бьёт его в грудь, отталкивает. И то ли она, действительно, испугалась и это придало ей силы, то ли у него из-за отсутствия долгого времени лекарств тело плохо слушается, но Ким отшатывается от неё на пол шага, разжимая руку. Этого достаточно, чтобы Сола в два прыжка оказалась у двери, на ходу доставая телефон. — Сола! — животный рык звучит сзади, заставляя девушку перейти на бег, пересекая гостиную. Спотыкается о предметы мебели, шипит, судорожно листая на ходу записную книжку. — Блять… Хосок, возьми трубку, — пробегая по длинному коридору, слышит тяжелую поступь сзади. И паника плещется у горла, сдавливая, будто в тисках. — Сола! Иди сюда! — она всхлипывает, добегая до своей комнаты, мысленно благодаря планировщика квартиры Тэхёна за витиеватые изгибы коридора. — Алло!!! — почти кричит в трубку, едва услышав надтреснутый сонный голос Чона. — Хо! — с грохотом захлопывает дверь почти у самого носа брата. Щелчок дверного замка. — М… Сола? — он спал, она почти в истерике. Пятится спиной к кровати, не отрывая взгляда от двери, за которой слишком тихо. — Что случилось, Сола? — Хосоку достаточно пары секунд, чтобы понять, что что-то произошло, раз она звонит так поздно. — Хо, у Тэхёна приступ, таблеток нет, — шепчет, опускаясь на кровать. Старается унять рвущееся в груди сердце. — Как нет таблеток? — Сола слышит мгновенное напряжение в голосе. — Я не знаю. Видимо, закончились, а он не купил. Чон, что мне делать? — кусает губы, вслушиваясь в тишину по ту сторону двери. — Твою мать… Так, слушай внимательно. Я не в городе. Позвони кому-нибудь, кто может приехать сейчас к тебе, чтобы ты не была одна. Я так понимаю, что он сегодня дома. Закройся в комнате и не вылезай, он тебя не тронет, но лучше будет, чтобы вы были на расстоянии. Сола? Ты меня слышишь? — Хосок быстро говорит, судорожно перебирая варианты, как ему преодолеть расстояние между Нью-Йорком и Сеулом за несколько минут. «Нереально» — А ты? Ты можешь приехать? — он слышит испуганный шёпот и стискивает зубы. — Нет, милая, не могу. Я в Штатах на конференции. У тебя есть кто-то, кому можно позвонить? — Хосок хмурится, вслушиваясь в тишину на том конце провода, проклиная Тэхёна за то, что не пришел за таблетками, когда нужно было, и себя, заодно, что упустил это из виду. — Джуну? Может, мне позвонить Джуну? — слышится неуверенное, а Чон почти давится стоном отчаяния. — Его нет в городе тоже. Он свалил куда-то то ли в Париж, то ли в Испанию, Италию. Они с Чимином по работе… — Хосок ненавидит себя сейчас за то, что ничем не может помочь. Даже долбанным советом. — Ладно… Спасибо… — растерянность в голосе сменяется в очередной раз паникой, когда на том конце слышится грохот. Хосок задерживает дыхание, вслушиваясь, проглатывая отчаяние. — Сола! Что случилось? — грохот повторяется, слышится мужской голос, в котором Хосок узнаёт Тэхёна. — Я перезвоню! — он не успевает ничего ответить, как Сола отключается. Смотрит на потухший экран телефона, делая глубокий вдох и задерживая в лёгких воздух. «Блять…» — Ты закрыла дверь? — голос Кима грохочет по ту сторону двери. Девушка делает несколько глубоких вдохов и встаёт с кровати. Подходит к двери своей комнаты и прижимается к ней спиной. — Да, — упирается затылком, готовая поклясться, что слышит его дыхание. — Зачем? — он почти мурлыкает, но от этого звука у неё сдавливает грудь. — Потому что так будет лучше. Почему ты сегодня дома? — она пытается говорить будничным тоном, но дрожь в голосе слишком ощутима. — Открой дверь, — тональность меняется, а она давится паникой. Лихорадочно листает список контактов, раз за разом облизывая, стремительно пересыхающие, губы. — Нет, — отрезает, замирая на одном-единственном имени. — Блять. Сола. Открой дверь. К чему этот грёбаный концерт? — он продолжает говорить, понижая голос, девушка же, нетерпеливо постукивая ногой, кусает губы, в ожидании ответа. — Мирэ! — едва услышав ответ, почти кричит её имя, тут же осекаясь. — Детка? — Пак удивленно тянет в ответ, бросая взгляд на часы. — Милая, что случилось? Ты почему не спишь? — Сола, я сказал, открой дверь или я её выбью, — громче обычного, сотрясая тишину дома так, что даже Мирэ на том конце слышит. — Детка… Тэхён? Что у вас там происходит? — Пак пытается дозваться подругу, но вместо ответа слышит женский крик и грохот, который оглушает её и, рядом стоящего, парня. Тот гасит сигарету, выпуская в ночной воздух дым, хмурится, а Мирэ видит даже в темноте, как темнеют его глаза. — В чём дело? — шёпотом, не спуская настороженного взгляда с Мирэ. Выхватывает трубку, но Сола уже отключилась. — Адрес, — не давая опомниться, тянет Пак за собой, доставая ключи от машины. Сердце гулко бьётся о рёбра, перед глазами мелькают картинки, от которых становится душно. «Я убью его» — Сола, последний раз повторяю… Открой эту грёбаную дверь! — Тэхён рычит, со всей силой впечатывая ладонь в деревянную поверхность. Девушка по ту сторону вздрагивает, до боли закусывая губы. Ей страшно. Паника поднимается от щиколоток вверх, облизывая каждое нервное окончание. Сердце раз за разом пропускает удар, заставляя чаще и глубже хватать воздух. — Нет. Прекрати! — голос дрожит, а Ким уже не видит ничего и не слышит. Злость застилает глаза. Он слышал, как она звонила кому-то. Он слышал её надтреснутый голос. По вискам снова и снова бьёт мысль, что она его боится. — Детка… — тихо, прислоняясь лбом к двери, прикрывает глаза. Слух вылавливает частое дыхание по ту сторону. Облизывается. Медленно скользит языком по губам. Собственное дыхание обжигает. Грудь сдавливает, по телу проходит дрожь. — Тэхён, уходи… Пожалуйста… — женский голос едва различим, но он слышит. Улавливает каждое колебание в интонации. Улыбка растягивается по мужским губам. Пальцами сжимает дверную ручку. Выпрямляется. Ведёт шеей и прикладывается плечом к деревянному массиву. Треск, но петли ещё держат. Пока. Слышит, как Сола вскрикнула. — Тэ, хватит! — в голосе плещется паника. Он молчит. Окидывает взглядом дверной косяк. Удар. Треск. Дверь вздрагивает. Крик по ту сторону. Шум чего-то падающего. Неинтересно. Его раздражает, что между ними есть препятствие. Удар. Ещё один. Сола в ужасе видит, как по косяку ползут трещины. Она отползает в дальний угол комнаты, зажимая рот ладонью. Тэхён не издаёт ни звука, продолжая таранить дверь. И с каждым новым ударом, Сола задерживает дыхание, боясь даже моргать. Она понятия не имеет, что будет, когда он окажется в комнате. Она не представляет, что случится в момент, когда он встанет перед ней. Она не молится. Она не ждёт помощи. И в момент, когда дверь поддаётся мощному удару, будто в замедленной съёмке с грохотом падая на пол, слух вылавливает какой-то шум в коридоре. Это кажется игрой воображения. Она видит, застывшего на пороге, брата. Он пару мгновений смотрит на пол, где лежит дверной массив. Переводит взгляд на Солу, которая медленно поднимается на ноги, в ужасе распахнув глаза. — Я говорил тебе не выводить меня из себя… — его голос похож на рык. — Я просил тебя открыть дверь… — шаг в её сторону, она выпрямляется, прижимаясь спиной к стене. — Я задавал тебе вопросы, но не получал ответов… — он приближается, а её дыхание замедляется. Ладони леденеют под тяжелым взглядом Кима. Она не чувствует ничего. Нет страха. Нет паники. Истерика, сжимающая ещё пару секунд назад горло, отступает. — Кому ты звонила, милая? — он улыбается, Сола задерживает дыхание. Кончики пальцев покалывает. Она не чувствует ни рук, ни собственного тела. Молчит. Не может вымолвить ни слова. Губы пересыхают. Моргает, пропуская момент, когда он оказывается совсем рядом. Упирается руками в стену по обе стороны от её головы. Наклоняется. Обоняние выхватывает запах алкоголя вперемешку с его парфюмом. — Детка… Ты же знаешь, что я не люблю, когда ты так себя ведёшь… — шёпот на ухо, она с трудом проталкивает вязкую слюну. Закрывает глаза. Ким ведёт носом в районе девичьей шеи. Тихо смеётся. — Ты всегда была слишком упрямой… Всегда хотела, чтобы последнее слово оставалось за тобой… — бархатом на ухо, обжигая горячим дыханием кожу. Длинная чёлка щекочет ей шею. — Давай заново, малыш… — поднимает пальцами её подбородок. Руки горячие. Слишком. Прожигают, будто до кости. Сола распахивает глаза, сталкиваясь с его взглядом. Зрачки расширены, чёрные омуты. В них будто нет жизни. Это не её брат. Не тот, кто обожает подтрунивать над ней, который выводит её из себя своей заботой, но любит её до одури. Это не он. Это чужой человек, который переступил черту и уходит далеко за неё. — Кому. Ты. Звонила? — он не разрывает зрительного контакта, продолжая удерживать её за подбородок. Скользит большим пальцем по губам. В этом нет сексуального подтекста. В этом жесте угроза. А её глаза начинает предательски щипать. В носу чешется. Горло саднит. Она не может дышать. Захлёбывается от подступающих слёз. А Ким улыбается. Тянет оскал, усмехаясь. Он видит её страх. Он дышит её подступающей паникой. — Испугалась? — прищуривается и тихий смешок слетает с губ, когда чувствует, как она кивает. — Я не сделаю тебе больно, ты же знаешь, — всё тем же шёпотом, а ей кажется, что в полумраке комнаты она перестаёт видеть его глаза. Зрение словно отключается. Картинка смазывается, даёт рябь. Уши закладывает. Всё тело ватное. — Тебе просто надо делать то, что я прошу, и всё будет хорошо, — шепчет ей в губы, сильнее сжимая подбородок. — Кому ты звонила только что? — она вжимается в стену, словно старается слиться с ней. И ей бы оттолкнуть его, закричать, ударить, но девушка не может пошевелиться, окаменев. Внезапный удар в стену над её головой заставляет зажмуриться. Она слышит свой крик, будто со стороны. Вкладывает всю силу, срывая голосовые связки. В ту же секунду пальцы Тэхёна смыкаются на девичьей шее. Сжимает, с глухим звуком ударяя её затылком о стену, обрывая крик. Сола не успевает схватить воздуха. Перехватывает мужское запястье, пытаясь убрать руку, но силы не равны. Пальцы давят сильнее, воздух едва поступает, лёгкие пульсируют от нехватки кислорода. Она хрипит. Он наклоняется к её лицу, всматриваясь в глаза. Девушка задыхается. Круги расходятся перед глазами, а Ким наслаждается пульсом, грохочущим под его ладонью. Ждёт. Сола зажмуривается, чувствуя, как щёки обжигают мокрые дорожки. Ещё немного и отключится. И не сразу понимает, что пальцы, сжимающие горло, пропадают. Сползает вниз. На пол. Тело сотрясает крупная дрожь. Чьи-то руки сжимают плечи, трясут. Кто-то пытается докричаться до неё, но она не понимает ни слова. Переводит взгляд за плечо того, кто сидит рядом с ней на полу в углу. Видит, как ещё одна фигура наносит удар, получая тут же в ответ. Щурится, пытается выбраться из рук, что сжимают девичье тело. И в одно мгновение весь шум в комнате обрушивается на неё, оглушая. Она будто просыпается, хватая воздух ртом. Сердце бьётся с такой скоростью, словно пытается пробить рёбра. — Тэхён… — осипшим голосом. — Тэ! Нет! — сбрасывает руки со своих плеч, но хватка мёртвая. Она округляет в ужасе глаза, узнавая Чонгука. Он пытается сбросить руки Кима со своей шеи. Упирается коленом в него и скидывает с такой лёгкостью, будто Тэхён ничего не весит. Тот отлетает в сторону, Соле кажется, что он потерял сознание от удара головой об пол. Но мужчина лишь сплёвывает кровь, медленно поднимаясь. Оба встают с пола. Чон скидывает куртку. Снимает часы и отбрасывает куда-то в сторону. — Ты даже не представляешь, как долго я этого ждал… — цедит сквозь зубы, похрустывая шеей. Кровь вскипает. Дыхание тяжёлое. Отключается от всех внешних звуков. Ему плевать. Ему плевать на всё. Есть только Ким. Чон видит чёрные глаза, видит, как тот спокойно выпрямляется, расправляя плечи. Улыбается. И неожиданно узнаёт в нём того, кто приходил в клуб. Он помнит тот тяжелый взгляд. Догадка настолько яркая, что перехватывает дыхание. — В клубе ты выглядел куда более уверенным, — Ким сплевывает кровь, усмехаясь. — Или тебя смущает моя сестра? — рычит, сатанея. Он его ненавидит. Ненавидит настолько, что не может унять желание свернуть ему шею. И не хочет даже пытаться. Вместо этого делает шаг в сторону Чона и последнее, что Сола видит перед тем, как зажмурится, как кулак брата врезается под дых Чонгуку. Тот охает, но остаётся на ногах, отталкивая от себя Кима. — Хватит! — женский крик звенит на всю комнату, но ни один, ни другой не реагируют. — Пожалуйста! Хватит! — пытается встать, но цепкие руки не дают этого сделать. Кто-то преграждает ей дорогу, закрывая от того, что происходит в центре комнаты. Слышится звук ломающейся мебели. Звон разбитого. Девушка переводит взгляд на того, кто так и не выпустил её из крепких объятий. Мирэ. — Он его убьёт… — шепчет, пытаясь отодвинуть подругу. — Мирэ! Они убьют другу друга! — от страха за свою жизнь не осталось и следа, лишь подрагивающие пальцы и саднящий затылок напоминают о том, что произошло. — Сола, кому можно позвонить? Врач, Сола! Нужен врач! — Мирэ размахивается и с силой бьёт Ким по лицу, приводя в чувство. Подруга отшатывается, тут же прижимая ладонь к щеке, округляет глаза. Давится воздухом, не веря, что всё это происходит на самом деле. — Врач… — повторяет за Мирэ, Пак хмурится, заглядывая ей в глаза. За спиной девушки слышатся удары, рваное дыхание, звук сдвигающейся от падений тел мебели. Сола пытается заглянуть за плечо Мирэ, но та стоит стеной. — Блять! Да приди ты в себя! — Пак злится. Злится, потому что понимает, что всё то, что происходит сзади, уже не вписывается в просто потасовку. Там идёт борьба на смерть. И, если до этого в Чонгуке она не сомневалась, то увидев, как Сола задыхалась от руки Тэхёна, поняла слишком быстро, что в таком состоянии он не чувствует ни страха, ни чувства меры. И неизвестно, что окажется сильнее: умение драться Чона или звериная ярость Кима. Ей совершенно не хочется проверять. — У Тэхёна в телефоне должен быть номер его врача, — тихо, силясь вспомнить, вдруг произносит, облизывая медленно губы. Мирэ этого достаточно. Она поднимается на ноги, рывком заставляя встать Солу. Тащит ту к выходу, стараясь не смотреть на то, что происходит по ту сторону от кровати. Достаточно того, что слышны хрипы. Не разобрать только, чьи. — Где телефон? — волоча Ким по коридору, щёлкает выключателем. Яркий свет бьёт по глазам, а где-то сзади слышится звук разлетающегося на осколки зеркала. Мирэ прикрывает глаза, борясь с желанием обернуться. Страшно. Сола выдёргивает руку и в пару прыжков оказывается в комнате брата. Здесь всё перевёрнуто. Она оглядывает помещение, проглатывая стон. Такого раньше не было. Она всю жизнь видит брата в этом состоянии, но ничего подобного не случалось. Мирэ отталкивает её, не дожидаясь, переворачивает подушки, сметает всё со стола. Сола сканирует взглядом комнату, вздрагивая от звуков за спиной. Руки всё так же дрожат. Ей хочется, чтобы всё это оказалось просто дурным сном. — Мирэ, Тэ его убьёт… — сдувая слёзы, сипит. Голос сорван. Руки не слушаются. — Ты плохо знаешь Джея, — слышится в ответ. — Блять… да где этот телефон долбанный… — Пак злится. Она настолько нервничает, что сдавливает горло. Уже готова расписаться в собственном бессилии и просто набрать службу спасения, когда слышит визг довольный Солы. «Нашла» — Я не знаю, как его зовут… — паникует, листает список контактов, мысленно радуясь тому, что у брата нет пароля на блокировке. Миллион контактов. Ни одного нужного. Шипит сквозь зубы, чувствует напряжённый взгляд подруги. И внезапно зрение выхватывает имя: «Кларк. Клиника». Медлит, но звук чего-то разбившегося в очередной раз из её комнаты вмиг приводит в чувство. Гудок. Ещё один. — Не отвечает, — поднимая глаза к потолку, быстро моргает, стараясь проглотить слёзы. — Ни один нормальный человек не будет бодрствовать в такое время… — слышится откуда-то сбоку. Сола переводит взгляд на подругу, поджимая губы. Уже готова отключиться, когда в трубке раздаётся надтреснутый голос. — Алло… — Лили не может открыть глаз. Даже не посмотрела, кто звонит. — Это Сола, — девичий голос пропитан паникой, звенит, словно тетива. — Сестра Ким Тэхёна, — она тараторит, Лили с трудом разбирает слова. Мотает головой, прогоняя сон. — Что? Чья сестра? — садясь в кровати, слышит ворчание сбоку. Протягивает руку и тихонько поглаживает мужчину рядом, давая понять, что всё нормально. — Да блять! Ким Тэхён! Я его сестра! — девушка на том конце провода уже на грани истерики. Лили прижимает ладонь к глазам, вспоминая фамилию. И подскакивает с кровати, как ошпаренная. Сдёргивает с вешалки халат и выходит из спальни, прикрывая за собой дверь. — Что случилось? — сон, как рукой сняло — У него приступ. Нет таблеток, — она кричит в трубку, слышится грохот. Ещё чей-то голос. — Сола, они убьют друг друга! — у Мирэ слетают тормоза. Она в ужасе смотрит в коридор. Видит, как Чонгук сгребает Тэхёна и, схватив за шею, впечатывает его лицом в комод. Вжимает в поверхность, наваливаясь всем телом. И, словно в бреду, Пак прослеживает взглядом за рукой Кима. Тот перехватывает какой-то предмет и вбивает его в бедро Чона. Слышится шипение. Парень отшатывается, морщась. Этого достаточно. Ким, развернувшись, в шаг преодолевает расстояние между ними, сминает толстовку Чонгука. Перехватывает капюшон, затягивая на шее сильнее. Мирэ забывает, как дышать. Слышит истерический голос Солы, говорящей по телефону, но не может даже пошевелиться. Чон сползает спиной по стене вниз, хрипя. Тэхён напирает сильнее, пока они не оказываются на полу. Секунда и Ким садится верхом на Чона. Нависает, душа. И Пак кажется, что она перестаёт слышать хрипы друга. Её окатывает животный страх. Деревенеет каждая мышца. Скулит, не в силах даже закричать. И в момент, когда ей чудится, что время застыло, она видит, как Тэхён резко отрывается от тела Чонгука, будто кто-то сверху подхватил его. Перелетает через его голову, с грохотом падая на спину. Чон перекатывается на бок, хрипит. Ловит воздух ртом. И тут же оказывается рядом с Кимом, стоит тому медленно подняться на четвереньки. Перехватывает крепкое тело, захватывая руки. Обнимает локтём, с силой сжимая. Упирается спиной в стену, давая себе дополнительную опору. В захвате обездвиживает Тэхёна, когда слышит девичий крик. — Его не надо бить! Его надо успокоить! — ему кажется, что это игра воображения и только. Боковым зрением видит Солу. Она вылетает из комнаты и тормозит на полном ходу, в ужасе прижимая руки к лицу. Тэхён дёргается в мужских руках, у Чонгука сводит каждую мышцу. Мокрые волосы лезут в глаза, разбитая бровь заливает кровью часть лица. — Чонгук, пожалуйста! Остановись! — девушка опускается на колени, стирая по-детски слёзы со щёк руками. — Врач сказала, его надо успокоить… — он не может поверить в реальность происходящего. Переводит взгляд на окаменевшую Мирэ. Слышит всхлипы Солы. У Тэхёна же будто открывается второе дыхание. Он бьёт затылком Гука, попадая по ключице, срывая с его губ болезненный стон. Чон обнимает мужчину ногами, сжимая коленями. Давит на шею сильнее, прикрывая лишь на пару мгновений глаза. А в ушах звенит просьба Солы. Открывает глаза и видит, как девушка подползает к ним ближе. Скулит. Гук смотрит сквозь мокрые волосы и кровь на неё. Облизывает губы и наклоняется к уху Тэхёна. Прикрывает снова глаза, сжимая сильнее мужчину в руках. Начинает медленно покачиваться, прижимая губы то ли к его шее, то ли к уху. Чувствует, как Ким дёргается, как от удара хлыстом, и замирает. Сола переводит взгляд с одного на другого. Видит, как распахиваются глаза брата. Слышит, как тот шумно втягивает воздух ртом. Хмурится. Она никак не может понять, что делает Чонгук. Видит лишь лёгкие покачивания, соскальзывает взглядом на руки. Порванный рукав толстовки обнажает руку до локтя. Взбухшие вены прорезают рисунок татуировки. Напряжена каждая мышца. И внезапно в коридоре наступает гробовая тишина. Всё замерло. Только в зале слышится бег секундной стрелки напольных часов. Тик… Так… Тик… Так… Чонгук не перестаёт раскачиваться. Тик… Так… Тик… так… Он всё так же прижимает губы к уху Тэхена, завешиваясь от всех чёлкой. Тик… Судорожный вздох Тэхёна. Так… Медленный выдох. Тик… Девичий слух вылавливает что-то похожее на мелодию. Так… Тэхён замирает в руках Чонгука, обмякнув. Тик… Так… Чон медленно разжимает хватку. Откидывается на стену, затылком прижимаясь к прохладной поверхности. Тэхён не двигается. Никто не в силах пошевелиться. Время застыло. — Он без сознания? — первая нарушая тишину, Сола подползает ближе. Чонгук молчит. Рядом опускается Мирэ, смотря на друга встревоженным взглядом. — Чонгук! — Ким повышает голос, привлекая внимание парня, протягивает руку к брату. Но её тут же перехватывают цепкие пальцы. — Не лезь, — шипит, смотрит исподлобья. — Отключился твой ненаглядный, — устало цедит, не рискуя двигаться. Болит всё тело. Смертельно хочется закрыть глаза, но расслабиться не может, реагируя на каждое движение Тэхёна. — Джей… — слышится совсем рядом. — М… — не поворачивая головы, видит, как Сола всматривается в лицо Кима. Переживает. Жадно гуляет по нему взглядом, а у Чонгука схватывает где-то слева. Сдавливает. Он видит багровые следы от мужских рук на шее Солы. Перед глазами снова мелькает картинка, где Тэхён прижимает девушку к стене. Слышит до сих пор её хрипы. А она сейчас, освободив руку из пальцев Чона, осторожно касается шеи Кима, прощупывая пульс. Не верит. — Ты встать можешь? — Мирэ сидит совсем близко к Чонгуку. Убирает его чёлку с глаз, морщится от вида разбитого лица друга. — Тебе нужно встать… — поджимает губы, а у Чона всё сильнее сжимается в груди. Не ту он хочет сейчас видеть рядом. Не тот голос он хочет слышать. И именно сейчас, как никогда раньше, чувствует себя полным идиотом. Хмыкает себе под нос и замечает, как вопросительно приподнялась бровь Мирэ. — Могу, — сиплый ответ. Осторожно сдвигает Тэхёна, видя, как Сола с готовностью подставляет руки, перехватывая его, и бережно опускает на пол. Наклоняется над ним, вслушиваясь в дыхание. «Мудак…» Чонгук опирается руками о пол и медленно встаёт, используя стену для помощи. Мирэ подставляет руки, удерживая парня. Уводит в глубь зала и легонько толкает на диван. Сола видит всё это боковым зрением, морщится. Зажмуривается до проступающих точек по ту сторону век, задерживает дыхание. Она поднимается следом и наблюдает, как Мирэ протягивает Чонгуку стакан с водой, придвигает к себе аптечку и садится рядом с ним. Убирает пальцами волосы, заставляя парня откинуть голову на спинку дивана. Ким лишь судорожно сминает края туники, неуверенно подходя к паре. Садится на подлокотник рядом с Чонгуком, упирается ногами в сиденье дивана рядом с ним. Видит разбитую бровь, губы, расползающийся по щеке кровоподтек. На шее следы от удушения. И ком подкатывает к горлу. — Айщ, Мирэ… Хорош, — отмахивается от рук Пак, пытаясь увернуться от её пальцев. — Заживёт. Первый раз, что ли, — пытается поморщиться, но разбитая бровь не даёт. Девушка лишь фыркает в ответ, игнорируя ворчание Чона. — Спасибо… — тихое, заставляя их обоих повернуться в сторону Солы. — Спасибо большое за помощь… — Ким облизывает губы, кусая их, готовая вот-вот расплакаться. Эмоции начали догонять её, оглушая. — Это ты Чона благодари, — Мирэ улыбается, обрабатывая рану парня. — Не окажись он этой ночью со мной, всё могло бы закончиться совсем плохо, — ведёт бровью, склоняясь над лицом Чонгука. А Солу окатывает жаром. Воображение нещадно подбрасывает картинки того, почему эти двое могли оказаться вместе. И лучше бы она не знала об этом. Девушка опускает взгляд, продолжая теребить край туники. Вздрагивает, когда чувствует прикосновение к ноге. — Всё нормально, Сола, — хриплый голос Чонгука, мягкая улыбка, бережное прикосновение его руки. Она готова разрыдаться в голос. Вместо этого сползает с подлокотника и крепко обнимает его за шею. Сжимает в руках, вдыхая его запах. Зажмуривается, льнёт всем телом. А Чонгук лишь поглаживает её по спине, тихо смеётся. — Всё? Наобнимались? Я могу продолжать? — Мирэ ворчит, фыркая. — Как мы Тэ повезём в больницу, кстати? — неожиданный вопрос вынуждает Солу разжать руки. — Точно… Больница… Я не знаю… — Ким садится на диван, прижимая колени к груди. Мирэ же задумчиво смотрит на Чонгука. Парень ловит её взгляд, шумно втягивает воздух. — Нет. Блять. Даже не просите, — возмущенно шипит в ответ. — Я не потащу это тело в больницу, — шёпот рвёт голосовые связки. Отчаянно мотает головой. — Дже-е-е-й, — Мирэ моргает быстро-быстро, умоляюще смотря на друга. — Ну, пожалуйста. Как ты себе представляешь, мы можем это сделать? — указывает пальцем на себя и на Солу. Ким же сидит в замешательстве. Она понимает, что Мирэ права и вдвоём им не справиться, но просить Чонгука об этом ей кажется уже верхом наглости. — А это, девочки, уже ваши проблемы, — Чон рывком поднимается с дивана, дёргает Пак за куртку, доставая пачку сигарет. Подходит к окну и распахивает его. Щёлкает зажигалкой и глубоко затягивается. — Чонгук! — Пак сердится, и Чон знает об этом, стоит ей перескочить на его настоящее имя. — Что? Я в няньки не нанимался! Одно дело оттащить вот это тело, — тыкает пальцем в сторону Тэхёна в коридоре, — от этого, — теперь указывает на Солу. — Я даже готов принять тот факт, что мне пришлось его успокаивать, — морщится, вспоминая, что именно делал. И неожиданно замолкает, проматывая в памяти этот момент. — И? — Мирэ встаёт с дивана, скрещивая руки на груди. — И совсем другое – везти его в больницу, — выныривая из мыслей, отворачивается к окну. — То есть ты предлагаешь посреди ночи нам нести на себе здорового мужика? У нас даже машина не подходит для этого! — Мирэ напирает, а Сола лишь округляет глаза, видя, как упирается подруга. — У меня тоже. Я только что почистил салон, — парирует Чонгук, захлопывая окно. — У них спортивные машины, у тебя внедорожник, — Мирэ не отступает. — Сола потом тебе заново почистит, заправит и вымоет всю машину, — склонив голову на бок, широко улыбается. — Да… Я всё сделаю… — Ким тянет робко с дивана. Ей настолько неловко, что она мечтает провалиться сквозь землю. — Всё? — Чонгук переводит на неё взгляд, прищуриваясь. — Да. Любое желание… — отчаянно кивает, не замечая, как Мирэ округляет глаза. — Хм… Любое, значит… — Чон вздыхает, ведёт пальцем по подбородку и улыбается. — Ладно. Собирайтесь, — разворачивается и уходит в комнату Солы. Мирэ подлетает к подруге. — Ничего умнее придумать не могла? — шипит, опасливо косясь в сторону коридора. — А что я должна была сказать? — такой же шёпот в ответ. Ким натягивает куртку, наклоняется, зашнуровывая кеды. — Желание… — Мирэ закатывает глаза. — Господи… желание… она собралась выполнить любое его желание… — прижимает ладонь ко лбу, фыркая. — Да что не так? — сдувая волосы с лица, расстреливает взглядом подругу. — Ты про… — договорить не успевает, видя, идущего по коридору, Чонгука. Тот подходит к Тэхёну, опускается на корточки и прижимает пальцы к шее. Ждёт. Убирает руку и оглядывает его. — Блять… Где я так нагрешил… — сокрушенно вздыхает и жестом подзывает девушек. — Помогите мне, чего встали, — расстилает покрывало на полу, аккуратно перекладывая Тэхёна на него.…
— Адрес больницы мне скажет кто-нибудь или я должен по звёздам ориентироваться? — отдышавшись, садится за руль, поворачиваясь тут же в сторону Мирэ, сидящей рядом, и Солы за её спиной. Ким протягивает ему телефон с сообщением от Лили. — Это другой конец города, твою мать, — шипит, поджимая губы. — напомните мне, чтобы я больше никогда не трахался с незнакомыми девушками. Вот, видимо, за что отдуваюсь, — заводит внедорожник, выезжая со двора. Мирэ фыркает, закатывая выразительно глаза, а Сола давится воздухом. «Вот, значит, как…» Она отворачивается в сторону окна, стараясь не вслушиваться в тихий разговор Мирэ с Чонгуком. Пытается разглядеть ночной Сеул, но натыкается лишь на своё отражение. Тэхён тихо стонет у неё на коленях, девушка опускает взгляд. Запускает пальцы в его волосы и перебирает их, успокаивая. Всматривается в разбитое лицо мужчины, чувствуя, как, снова, подступают слёзы. Ведёт подушечками пальцев по контуру, по его подбородку, скулам. Спускается к шее. Глаза щиплет. И вот сейчас. В эту минуту. Ей кажется, что во всем мире есть только он и она. Больше никого. Она простила всё, что случилось. Не выдержав, наклоняется и целует Тэхёна в переносицу, прижимаясь после щекой ко лбу. Не видит, как за ней всё это время наблюдают в зеркале. Мужские руки сильнее сжимаю руль. Прибавляет газу, лишь бы скорее добраться до клиники и уехать подальше от Солы.***
Парковка у больницы почти пустая. Только с десяток машин разбросаны по периметру. Виднеется несколько фигур в белом халате. Рядом каталка. — Я так понимаю, что это нас ждут, — нарушая тишину, Чонгук кивком указывает на стоящих на улице. Девушки прослеживают за его взглядом. — Я не знаю… — усталый голос Солы ударяет по нервам парня. Бросает на неё короткий взгляд, отмечая, как по шее уродливо расползаются следы прошедшей ночи. Тэхён так и не пришел в себя, чему Чон рад. — Ты не знаешь его врача? — удивленно вскидывает брови, тут же морщась от боли. — Раньше был Хосок, — тихо рассказывает, — но Тэ говорил, что Чон нашел ему другого врача, — девушка сдвигается на сидении, осторожно опуская голову Кима со своих коленей. Тело затекло, хоть они и ехали быстро. А Чонгук давится собственным комментарием, что её парню врач уже не поможет. Злость, хоть и не такая сильная, как прежде, но всё ещё гуляет по венам. Паркует машину, выпрыгивает и тут же ёжится от холодного ночного воздуха. — Как он? — слышится женский голос. Чонгук обходит внедорожник, видя, как девушка в белом халате помогает Соле выйти, слушая её рассказ. Машет двумя санитарам, чтобы вытащили Тэхёна, попутно представляясь. Ким стонет, когда его перекладывают на носилки. Женщина склоняется над ним, а Чонгук скользит взглядом по её фигуре, тут же получая толчок в рёбра. — Напоминаю… — Мирэ шипит на ухо, Чон закатывает глаза. Клиника встречает липким запахом и полупустыми коридорами. — Отвезите его в палату, я сейчас подойду, — машет рукой в сторону другого конца коридора, где лифты, поворачивается в сторону ребят. — О, Господи, — срывается с её губ, когда она видит разбитое лицо Чонгука. Сола же отступает на несколько шагов назад от Лили, распуская волосы и разбрасывая их по плечам, скрывая шею. — Так это Вам досталось сегодня, — подходит ближе, ухватывает пальцами мужской подбородок. Поворачивает голову его то вправо, то влево, а Чонгук видит, как прыскает беззвучным смехом Мирэ. — Будем считать, что мы с ним в расчёте, — опускает взгляд на врача, замирая. — У Вас красивые глаза, — неожиданно срывается с губ. Кларк усмехается, отпуская его подбородок. — Ну, раз сил хватает на комплименты, то всё не так страшно, как выглядит, — запускает руки в карманы белого халата. — Спасибо. Идёмте, я Вами чуть позже займусь, — направляется в сторону лифтов, а Чонгук смотрит ей вслед, толкаясь языком в щёку. — Что Вы… Он и на смертном одре будет продолжать клеить женщин, — Мирэ фыркает, ступая следом. Идущая впереди, Лили сжимает губы, проглатывая смешок. — Ждите здесь, — кивает в сторону диванов. — Вон там можно купить кофе, — указывает в сторону ночного кафетерия. Чонгук тут же туда, Мирэ и Сола устало опускаются сиденья, вытягивая ноги. — Весёлая ночь, да? — Пак прикрывает глаза, на ощупь находя руку подруги и сжимая её пальцы. Чувствует, как та кивает и опускает голову ей на плечо. Повернувшись, целует Солу в макушку. — Всё будет хорошо. Мы же рядом, — Ким же жмётся к подруге теснее, обнимая за талию. Прячет лицо на груди, чувствуя, как Мирэ крепко обнимает её, прижимая. — Кофе держите, — охрипший мужской голос выдёргивает девушек из полудрёмы. — Блять, Джей, — Мирэ вздрагивает, поднимая сонный взгляд на него. — У тебя такая рожа, что бодрящий кофе рядом с тобой ничто, — забирает стаканчик из его рук. — Как грубо, Пак, — Чонгук садится рядом с Солой, протягивая ей горячий напиток. Обводит девушек внимательным взглядом. Обе выглядят слишком помятыми. Ему и самому до чёртиков хочется оказаться дома. В кровати. Под одеялом. Но уйти, оставив их, он не может. — Спасибо, — Ким улыбается одними глазами, а Чон, вновь, проваливается в них. Реальность расходится, когда она смотрит вот так. Устало, с благодарностью, от которой щемит в груди. Хочется сжать её в руках, прижимая к груди и закрывая от всех. Хочется, чтобы улыбалась она только ему, но перед глазами встаёт, в очередной раз, образ Тэхёна. Чон стискивает зубы, натягивая улыбку. И кивает в сторону коридора. — Это к тебе, — указывая взглядом на врача, откидывается на спинку дивана, расслабляясь, пожалуй, впервые за эту ночь. — Кто из Вас сестра Тэхёна? — держа в руках больничную карту, сверяется с записями. Чонгук почти давится кофе. Забывает, как дышать, ошарашено смотря то на врача, то на девушек. Мирэ молча указывает рукой на Солу, та кивает и, как в школе, поднимает руку. — Я, — медленно встаёт с дивана. — Ким Сола, верно? — девушка кивает, переминаясь с ноги на ногу, а Чонгуку кажется, что рядом взорвалась бомба. Он даже зажмуривается, не веря тому, что слышит. — Это была моя ошибка, что я не сохранила Ваш номер у себя в телефоне. Судя по записям, Вы сопровождаете брата постоянно, так? — Лили смотрит на девушку изучающе, чуть прищуривается, замечая, как слишком плотно лежат её волосы на шее, заправленные под ворот куртки. — Да. Мой номер в экстренных, — Сола улыбается, ёжась под пристальным взглядом. Нервничает. — А где Ваши родители? — с интересом, захлопывая папку. — Ну… Они есть, — пожимает плечами в ответ, выдерживая заинтересованный взгляд. Пауза затягивается. Лили стоит с нечитабельным выражением лица, Сола кусает внутреннюю сторону щеки. — Хорошо… Тогда мне нужно поговорить с Вами один на один, — Ким оборачивается в сторону Чонгука и Мирэ. Подруга дремлет на плече парня, а тот кивает, чуть махнув рукой, показывая, чтобы та шла, куда требуется. Девушка улыбается ему и уходит с Лили, Чон не может отвести взгляд от её фигуры, чувствуя себя настолько счастливым, словно выиграл в лотерее. — Он серьёзно её брат? — неожиданно тихо спрашивает в макушку Мирэ. — Нет, блин, они женаты. У них есть дети, но они их прячут. Ты дурак, что ли? — Пак сползает головой по груди парня, устраиваясь удобнее у него на коленях. — Брат. Он её старший брат, они трахают мозг друг другу всю жизнь. Два идиота, — сонно тянет, подкладывая под щеку руку. По губам Чонгука тянется улыбка. Даже то, что сегодня случилось, уже не кажется таким уж и страшным. Да и тело будто меньше ноет. Он искренне благодарен всем богам, что сегодня ночью был с Мирэ.