Моя Гиперборея

      Годжо успел.       А она оказалась права.       Предчувствие не подвело: Мегуми действительно был в беде. А вместе с ним в беду попало всё магическое сообщество.       Они вернулись только через три дня. Всё это время Лилиан провела почти в полной безызвестности. Только получила от студента сообщение, состоящее из одного «Спасибо», и от Сатору — «Всё в порядке», приправленное набором самых нелепых смайликов из всех возможных.       Но в порядке не было совершенно ничего — это она прекрасно понимала. Это читалось во всём. В Масамичи, который резко стал ещё серьёзнее и был так занят, что не нашлось бы и минуты, когда Лилиан могла с ним поговорить. В незнакомых ей шаманах, которые стали чаще появляться в колледже — они только заходили в кабинет директора и молча исчезали вновь. В Окнах, которые торопливо перемещались по всей территории со множеством документов в руках и беспокойством на обычно сдержанных лицах.       Никто не мог объяснить ей, в чём дело: второгодок резко забрали на миссию на другой конец Японии, и единственное, что они успели сказать Лилиан, — был найден Сосуд.       Что именно представлял из себя этот Сосуд и почему вокруг поднялась паника, она так и не поняла. Было очевидно, что это связано с проклятой реликвией, за которой отправляли Мегуми, но почему эта находка вызвала такой резонанс, оставалось совершенно неясным.       Лилиан несколько раз безуспешно пыталась выйти на связь с Годжо и Фушигуро, но те либо игнорировали её вопросы, либо просто не появлялись в сети. Больше спрашивать было не у кого и ей оставалось лишь ждать.       В попытке хоть немного отвлечься она усиленно принялась перебирать документацию. Все три дня её график был плотно забит повторяющимися однообразными делами: тренировка, работа, тренировка, работа. Она с головой погружалась в неполные безразмерные отчёты, весь пол в её комнате был устлан слоем бумаги — всё, лишь бы заглушить собственные мысли и как можно меньше оказываться на улице в окружении настороженных людей.       Она была зла на неясную ситуацию, в которой оказалась, и на саму себя за то, что никак не могла повлиять на что-либо. Находясь в таком безвыходном положении, девушка продолжала работать и ждать. Иного выбора у неё не было.       Вечером второго дня к ней постучались. Лилиан резко вскочила со своего места и в несколько шагов преодолела расстояние, отделяющее её от гостя. Сваленные на пол листы с шумом разлетелись от стремительного движения. Она распахнула дверь. Вопреки ожиданиям увидеть там Масамичи, Фушигуро или, в крайнем случае, Годжо, напротив неё стояла невысокая и хрупкая девушка с крашеными желтоватыми волосами. Та была одета в чёрный строгий костюм с галстуком, прижимала к груди тонкую стопку листов и нерешительно смотрела на неё. Лилиан едва удержалась, чтоб не вздохнуть от нахлынувшего разочарования: перед ней стояла обычная ассистентка.       — Нитта Акари, — низко поклонилась Окно, представляясь.       — Лилиан.       Они сразу перешли к делу.       — В связи с последними событиями и мерами, предпринятыми для их разрешения...       — Что произошло?       Девушка запнулась, сбиваясь с мысли:       — Сожалею, но я не уполномочена говорить об этом.       Подобный ответ ей не понравился. Гостья продолжила:       — ...в связи с занятостью основного состава сотрудников, директор Масамичи распорядился передать это вам, — Окно протянула документы, которые до этого держала в руках.       Лилиан нетерпеливо забрала их, пролистала первые страницы в надежде, что хотя бы сейчас получит какое-то объяснение. Её ожидания не оправдались, и она раздражённо цокнула языком.       — Это информация о двух новых студентах, — пояснила Акари. — Девушка — уже практикующий шаман — переводится к нам из деревни. Парень... — замолкала, явно подбирая слова, — гражданский.       — Гражданский? — Лилиан скептически выгнула бровь и посмотрела на собеседницу.       Та зябко повела плечами под её тяжёлым взглядом, но не сдалась:       — Да. В нём... только недавно проснулась проклятая энергия, поэтому наш колледж забрал его к себе, — Нитта расслабленно выдохнула, явно довольная тем, как смогла подать информацию.       Лилиан начала подозревать неладное ещё сильнее.       — В общем, поскольку все сейчас заняты, директор Масамичи попросил передать документы. Нужно заполнить бланки на новых студентов. Они оба первогодки, а вы же и так помогаете Годжо с отчётами, поэтому было решено доверить всё вам. Вот, — отчеканила Акари и расслабилась. — Могу объяснить, как их правильно заполнять.       — Спасибо, я сама, — Лилиан удобнее перехватила листы и выжидающее посмотрела на собеседницу. Та недолго потопталась перед ней, вновь поклонилась и поспешила уйти.       Девушка проводила её взглядом и, когда ассистентка скрылась из виду, захлопнула дверь и быстро подошла к кровати. Ловким движением она скинула лежащие там папки на пол, залезла на покрывало с ногами и, сев по-турецки, принялась изучать выданные бумаги.       Что-то явно было не так.       Сначала она бегло просмотрела документы о переводе студентки. Ничего странного: девчонка-шаман, способности передались от бабушки, та же и обучила её колдовать. Проклятая техника завязана на куклах вуду, по способностям числится как шаман третьего ранга. Из дополнительных особенностей: уже имеет боевой опыт, поскольку занималась изгнанием ранее.       Не обнаружив ничего подозрительного, Лилиан отложила бумаги в сторону и принялась за второго студента. То, как неумело Нитта пыталась скрыть любую информацию об этом подростке, не могло не насторожить.       Подозревать действительно было за что.       Первогодкой оказался Итадори Юджи: парень с коротко стриженными волосами странного розоватого цвета смотрел с фотографии и даже так излучал доброту и спокойствие. Первое, что привлекло внимание, — город, в котором до сих пор проживал подросток. Именно туда отправлялись Годжо и Фушигуро, и именно там произошло нечто, вызвавшее весь переполох.       «Интересно», — подумала Лилиан, принявшись тщательнее изучать информацию. Она перевернула первый лист и удивлённо уставилась на следующую страницу. Та была пуста: лишь напечатанные графы без каких-либо пояснений. Девушка просмотрела весь документ, но так ничего и не обнаружила. Об Итадори Юджи не было совершенно никакой информации: ни техник, ни ранга, ни навыков. Он в буквальном смысле был чистым листом.       Всё становилось более странным.       Лилиан тяжело вздохнула, сжав руками виски. Голова, казалось, готова была пойти кругом от всех нахлынувших событий и полной неразберихи в происходящем.       «К чёрту», — подумала девушка.       Она слезла с кровати, возвращаясь на рабочее место, сдвинула в сторону отчёты и принялась разбираться в студенческих бланках. Хоть выбора у неё не было, Лилиан по-прежнему ненавидела ожидание.       Ответ на свои вопросы она получила на следующий день. Утром, возвращаясь из архива с очередной кипой документов, девушка неожиданно столкнулась с Иджичи. Она в последний момент удержала равновесие. Стопка листов угрожающе пошатнулась, норовя разлететься по всей округе, но осталась на месте.       — Прошу прощения, — извинился мужчина, делая широкий шаг назад. Он выглядел взволнованным.       — Что-то не так? — скорее из вежливости спросила Лилиан. Порой странное и дёрганое поведение этого человека уже стало для неё привычным, и она почти не обращала на это внимания.       — А, вы не знаете, — ассистент вопросительно посмотрел на неё. — Годжо вернулся.       — Где они?       — Он с мальчиком у директора, но...       Лилиан не стала слушать дальше. Она сорвалась с места и уже хотела направляться прямиком к Масамичи, как поняла, что держит увесистую стопку документов. На полном ходу девушка резко развернулась, вышла на ближайшую дорожку, ведущую к общежитиям, и чуть ли не бегом бросилась к комнате.       Добравшись, она оставила документы у порога, не утруждая себя войти в помещение. Перед тем, как захлопнуть дверь, обратила внимание на студенческие анкеты. Ей стоило передать их Годжо. Не раздумывая, девушка быстро подскочила к ним, схватила со стола и уже после помчалась к нужному зданию.       Когда она свернула на дорогу и пагода уже возвышалась перед ней, Лилиан увидела, как вдалеке распахнулись двери. В темноте мелькнуло два силуэта, и через мгновение она смогла различить знакомые очертания. На улицу вышел Сатору, но рядом с ним был вовсе не Мегуми.       «Итадори Юджи», — сомнений не оставалось.       Девушка замедлилась и широким уверенным шагом пошла навстречу. Она хотела восстановить дыхание и не выглядеть так, словно пробежала весь путь.       Её тоже заметили. Сатору отвлёкся от разговора с новоиспечённым учеником, повернулся к ней и помахал рукой, то ли приветствуя, то ли подзывая к себе.       Приближаясь, Лилиан не сводила глаз с Итадори. Он действительно казался простым пареньком: с большим дорожным рюкзаком за спиной, в неприметной спортивной одежде он походил больше на школьника, собравшегося с классом в поход, нежели на юного шамана.       — Приветики, Ририан, — мелодично протянул Годжо, когда они наконец подошли друг к другу. — Позволь представить: мой новый ученик...       — Итадори Юджи, — закончила она. — Очень приятно. Я — Лилиан.       — О, вы знаете меня? — удивлённо захлопал глазами парень.       Он был совершенно обычным. Настолько, что даже проклятой энергии не ощущалось.       «Действительно гражданский? — подумала девушка. — Нет, быть не может. На кой чёрт им в Магическом колледже простые люди».       — Я видела твои документы, — пояснила она, пока парень пытался вспомнить, где они могли встретиться раньше. — Пришли данные о переводе, — не глядя протянула отчёты Годжо. Она не сводила с Итадори глаз.       Тот удивлённо уставился на неё, не понимая, почему к нему обращено столько внимания.       — А, ой, — неловко сказал подросток и поклонился. — Приятно познакомиться, Ририан.       Уголок её губ нервно дрогнул.       Единственное, что было странным в этом улыбающемся подростке кроме цвета волос — крашеный, что ли? — его глаза. Точнее, то, что было под ними. У внешних уголков, там, где был переход с глазных впадин к скуловой кости, с обеих сторон были странные складки.       «Шрамы?» — неуверенно решила Лилиан, с интересом разглядывая необычные линии. Те больше походили на свежие порезы, нежели давно затянувшиеся раны. Однако, на них не было ни крови, ни покраснений.       — Где Мегуми? — она наконец перевела взгляд на Годжо. Тот, бегло просмотрев анкеты, сложил их несколько раз и небрежно запихнул получившийся ком во внутренний карман своего пиджака. Лилиан едва удержалась от того, чтобы не шикнуть на него за подобное обращение с документами.       — У себя. С ним всё в порядке, врач подлатал его.       «Врач?»       — Что произошло? — спросила она, требовательно глядя на шамана.       — Ой, скажу — не поверишь, — широко улыбнулся Годжо. — В общем, отправили мы его за...       — Я думал, вы все передохли.       Лилиан вздрогнула. Голос, произнёсший это, был низким, грубым и не принадлежал никому из присутствующих. Больше этого пугало лишь то, что совсем рядом из ниоткуда появилась мощная проклятая аура. Чужая и озлобленная.       Сатору с интересом посмотрел ей за спину. Лилиан резко развернулась в сторону говорившего.       Перед ней по-прежнему стоял Итадори. Подросток моргал, удивлённо уставившись на них. Тёмная проклятая энергия явно исходила от него.       — Световая дрянь, — комментарий явно был обращён к Лилиан. Голос исходил из Юджи, но губы его не шевелились.       Девушка замерла. Она поняла, откуда доносился голос. Складка под правым глазом Итадори разошлась подобно разомкнувшемуся веку, и на неё смотрел ещё один глаз. На скуле парня проявился клыкастый рот. Проклятье распространялось явно из этих частей.       — Извините, — Юджи звонко хлопнул себя по лицу, в попытке заткнуть пасть.       В следующее мгновение та появилась у него на ладони. Губы искривились в брезгливом оскале.       — Вас, выродков, должны были уничтожить ещё тогда, — надо ртом появился красный глаз и злобно уставился на Лилиан.       — Любопытно, — через её плечо перегнулся Годжо, заинтересованно слушая проклятье. Казалось, шамана вообще не удивляло происходящее. — Меня он обещал убить, как только вылезет.       — И я сделаю это, Шестиглазый. Выпотрошу, как только появится возможность.       — Удачи, — хмыкнул Сатору, явно не впечатлённый услышанным.       — Тебя же, — зрачок, окружённый алой радужкой, вновь уставился на Лилиан, — я сожру, — чужие губы искривились в отвратительной ухмылке. — Заживо стяну кожу, расчленю и завялю под вашим благословенным солнцем.       Лилиан почувствовала, как смешанный с отвращением страх холодной волной поднялся по её позвоночнику. Тело онемело. Она понимала, что это проклятье не способно двигаться, но сказанные им слова действительно ужасали: так правдиво они звучали.       Нарастающую гнетущую атмосферу пронзил возглас:       — Да заткнись ты! — раздражённо крикнул Итадори, обращаясь к собственному проклятью.       Парень зажал ладони подмышками и активно замотал головой, словно пытаясь скинуть с себя чужое лицо.       — Вроде затих, — через некоторое время сказал студент и посмотрел на Лилиан. — Извините, он болтливый, а я пока что не научился его контролировать.       — Что это вообще такое? — ошарашенно спросила она, глядя то в глаза Итадори, то на сомкнувшиеся вторые веки.       — Двуликий Сукуна, — как ни в чём не бывало ответил на вопрос Годжо.       Шаман неспешно пошёл вперёд, и они оба последовали за ним.       — То есть? — Лилиан вновь обернулась на подростка и сжала правую ладонь. Проклятый дух с клинком внутри запульсировал, откликаясь на запущенную энергию.       — Успокойся, Юджи тут ни при чём. Он просто сосуд.       Она продолжала изучающе смотреть на студента. Тот сам выглядел так, словно мало что понимал в происходящем. Ясно было лишь одно — теперь она наконец выяснила, из-за чего поднялась вся шумиха.       — Так это за ним ходил Фушигуро?       — А, нет. Мегуми должен был забрать ещё один палец Двуликого.       Полученную информацию едва ли можно было сложить в чёткую картину.       — Подождите. Я явно чего-то не понимаю.       — Ну да, — хохотнул Сатору. — Всё дело в том, что Юджи поглотил реликвию.       — Это как?       — Я съел тот палец, — Итадори глуповато улыбнулся и, не зная, куда деть руки, запустил ладонь в короткие топорщащиеся волосы.       — Что ты сделал? — Лилиан неверяще уставилась на него. Она прекрасно помнила, как выглядела та реликвия. Она не могла поверить, что кто-то в здравом уме решил положить это себе в рот.       — Ну... это вышло случайно.       — Да что ты говоришь.       Юджи неловко улыбнулся. Он все ещё выглядел так, будто говорил о совершенно обыденных вещах.       — Мы пришли, — Годжо хлопнул в ладоши, привлекая внимание. Они стояли перед одним из корпусов студенческих общежитий. — Теперь, Итадори, ты будешь жить здесь, — шаман распахнул незапертую дверь в общую галерею, прошёл в дальний конец коридора и открыл последнюю комнату.       Из помещения потянуло свежим воздухом с примесью сладковатых химикатов. Внутри всё было вычищено и расставлено по местам. Кровать уже заправлена, на тумбочке лежала стопка сменного белья и полотенец. К приезду нового студента успели подготовиться.       — Вау, здесь так много места! — подросток юркнул в комнату, бегло огляделся по сторонам и, кинув рюкзак на пол, рухнул на кровать, раскинув руки и ноги в разные стороны. — Здесь так здорово.       Лилиан и Сатору остались стоять на пороге, наблюдая за студентом. Тот резким рывком встал со своего места, подошёл к брошенному рюкзаку и взял большой скрученный лист, торчащий из бокового кармана.       — Пора обустраиваться, — весело изрёк Юджи, расправляя свёрток и водружая тот на стену над кроватью.       Это был плакат. С него на них смотрела девушка в купальнике. Она мило улыбалась, прижимала руку к груди, подпирая ту, за её спиной был расплывчатый фон моря.       У Лилиан нервно дернулось веко.       Она вопросительно взглянула на Годжо — тот никак не реагировал.       — У меня к тебе ряд вопросов.       — М? Это Дженнифер Л… Роуренс, актриса, — шаман кивнул в сторону плаката.       — О, да вы шарите, учитель, — Юджи повернулся к ним, широко улыбаясь, и выставил вперёд руку с поднятым вверх большим пальцем в знаке «класс».       — Да я не об этом, господи, — вздохнула Лилиан. Она чувствовала, что если ещё хоть немного времени проведёт рядом с этими двумя, то точно сойдёт с ума. — Где Фушигуро?       — Соседняя дверь.       — Чудно.       Больше не сказав ни слова, она развернулась и пошла в нужную комнату. Постучалась. По ту сторону раздался едва различимый шум, шаги, и ей открыли.       Мегуми явно не ожидал увидеть её и выглядел удивлённым. Недовольное выражение его лица, с которым парень шёл встречать незваных гостей, быстро исчезло, сменившись на привычное спокойствие.       — Здравствуйте.       — Жив, — улыбнулась Лилиан и обвела юношу взглядом с головы до ног. — И цел, — констатировала она.       — Да, — он слабо, едва заметно улыбнулся. — Спасибо вам.       Студент склонил голову в благодарном поклоне, из-за чего Лилиан почувствовала себя неловко.       — Да брось, с кем не бывает, — попыталась отмахнуться она.       Мегуми, как всегда, был серьёзен:       — Я облажался. Из-за меня могли погибнуть люди. Если бы Итадори не подоспел вовремя, то...       — Погоди, тот парень помог тебе?       — Да, влез в бой, когда я пытался изгнать проклятье, напавшее на его одноклассников.       — Так он разве... — Лилиан обернулась в сторону другой комнаты — там раздавались голоса и весёлый смех Юджи, — ну, не обычный человек?       — Да. Был обычным, — Фушигуро сжал кулаки, и без того бледные костяшки его пальцев побелели. — Если бы не я, то ничего бы этого не произошло и он бы и дальше был просто школьником.       Повисла неприятная, напряжённая тишина. Чужой смех отошёл на дальний план, исчезая. Единственными источниками звука были слабое гудение работающего в комнате ноутбука и тихий шорох подхваченных ветром штор.       Лилиан не знала, что сказать.       Она кое-как подобрала слова.       — Зная тебя, — задумчиво начала девушка, привлекая внимание студента. Тот посмотрел на неё прямо. — Я более, чем уверена, что ты сделал всё возможное, чтобы избежать такого исхода.       — Да, но этого было недостаточно.       — И это не повод себя винить, — строго сказала Лилиан. — Да, вероятно, это ошибка. И наверняка вина жрёт тебя изнутри. Но ответь сам себе, Мегуми, — она посмотрела парню в глаза, — сделал ли ты всё возможное? Если да, то не смей винить себя больше. Наши ошибки — это повод для роста, но никак не самоненависти.       Опять повисло молчание.       Дверь в комнату Юджи тихо хлопнула, и голоса из комнаты переместились в коридор.       — Фушигуро! — радостно воскликнул парень, подскакивая к ним. — Отлично выглядишь! Ну, теперь.       Лицо Мегуми было на грани того, чтобы изобразить все мировые страдания.       Студенты начали пререкаться. Лилиан отошла и взглянула на Годжо, который тоже стоял в стороне. Она подняла руку и постучала по запястью, словно показывая на часы. Если её не обманывала память, то в скором времени нужно было встречать третью студентку.       Поняв, что она имеет в виду, Сатору тут же привлёк к себе внимание и объявил новость ученикам. Лилиан пошла к выходу.       — Вы разве не поедете с нами, Ририан? — удивлённо окликнул её Юджи.       Она не остановилась.       Ей этого действительно хотелось: познакомиться с подростками, побольше разузнать об Итадори, да и просто наконец выбраться за пределы колледжа. Однако девушка понимала, что сейчас, когда ученики должны узнать друг друга и своего наставника, она будет лишней.       — Не-а, — небрежно махнула ладонью. — Не хочу, чтобы после встречи со мной вы расстраивались, что ваш учитель он, а не я.       Юджи непонимающе взглянул на неё, а затем, сообразив, засмеялся. Она вышла на улицу, чувствуя, как все смотрят ей вслед.       Лилиан вернулась в комнату, сразу же села за стол и долго смотрела перед собой. Ворох лежащих документов оставался нетронутым. Девушка взяла ручку, взглянула на первые попавшиеся незаполненные бланки и отодвинула их в сторону. Она откинулась на спинку стула, запрокинула голову назад и взглядом начала сверлить белый потолок.       То, что происходило вокруг, ей не нравилось.       Она запустила пальцы в волосы, растрепала те, одним резким движением встала и начала размеренно шагать по комнате, босыми ногами становясь на небольшие островки пола, где ещё не лежали листы.       Всё было плохо — Лилиан прекрасно это понимала.       И беспокоила её не всеобщая паника, связанная с появлением Сукуны, а сам Двуликий демон. Точнее — то, что он знал то ли её, то ли тех, с кем она была связана. Сомнений не оставалось: тысячелетнее могущественное существо было прекрасно осведомлено о техниках света, принадлежащих ей с отцом. Оно видело таких же хранителей и явно ненавидело их за что-то. Когда Лилиан думала, что один из пальцев был скрыт в её клинке, причины ненависти становились ясны.       Появление Двуликого пугало её. Не так, как это происходило с большинством шаманов, в ужасе трепещущих от одной мысли о возрождении Сукуны. Лилиан беспокоил факт того, что это существо знало о её предках то, в курсе чего она сама никогда не была. Оно знало тайны, о которых она даже не подозревала. Оно хранило древние секреты, которые не разделило бы с ней.       Лилиан была уверена лишь в одном: теперь она как никогда сильно хотела знать историю своих предшественников и то, что они скрывали.       Из-за терзающих её беспокойных мыслей поработать нормально не получилось, и уже поздним вечером девушка, окончательно сдавшись, вышла из комнаты. В коридоре было темно и тихо, в здании она была совершенно одна. Лилиан потянулась, разминая затёкшие мышцы, и настежь открыла большое окно, ведущее в общий двор. Она с ногами забралась на подоконник, облокотилась о стену проёма и расслабленно прикрыла глаза. Шёл двенадцатый час ночи, ей давно пора уже было спать, чтобы завтра с новыми силами начать новый день, но она чувствовала себя слишком тревожно, чтобы просто отдохнуть.       В темноте улицы раздались приближающиеся шаги.       — Бу! — Годжо быстро подскочил к ней из тени и теперь смотрел снизу вверх. На его лице, как всегда, была маска.       — Не напугал, — Лилиан сама не осознала, как едва уловимо улыбнулась. После всех дурных мыслей о событиях минувшего дня уже привычное поведение шамана немного успокаивало. Она повернулась в его сторону. — Как тебе новые ученики?       — Хочу пройтись, — проигнорировал её вопрос парень. Он ухватился ладонями за край подоконника и повис на руках, выжидающе глядя на Лилиан. — Идём со мной, всё равно же спать не будешь.       — Ты так в этом уверен? — она демонстративно изогнула бровь, но всё равно спросила: — Куда?       — Да без разницы, — Годжо пожал плечами, сделав небольшой шаг назад. — Сама слезешь?       — Спрашиваешь, — усмехнулась Лилиан, соглашаясь на прогулку: она действительно была нужна. Новые переживания не давали покоя, а Годжо не только мог отвлечь её от них, но и ответить на волновавшие вопросы.       Она перекинула ноги и придвинулась ближе к краю. Несмотря на то, что здание было одноэтажным, прыгать оказалось достаточно высоко. Немного помедлив, девушка оттолкнулась и ловко соскочила вниз. Приземление хоть и вышло мягким, оказалось совершенно неудачным. Пяткой она угодила в поросший мхом камень, больно ударилась о тот и поскользнулась на нём же. Её тело покачнулось, заваливаясь назад. Лилиан неловко раскинула руки широко в стороны в попытке найти опору. В её голове пронеслась мысль, что смерть от удара затылком о стену — самый нелепый вариант гибели для человека, сражающегося с проклятыми духами. Она зажмурилась, готовясь к боли, но та не последовала.       Вместо этого Лилиан почувствовала, как её подхватили за руку и быстро вернули в ровное положение. Она открыла глаза.       — Я же предупреждал, — улыбался Годжо.       «Ничего подобного».       — Спасибо, — она оторвала стопы от земли в паре лёгких прыжков, словно пытаясь наверняка удостовериться, что крепко стоит на ногах.       Мужская ладонь исчезла с её запястья, и только сейчас Лилиан поняла, насколько странным было это прикосновение. Обычно чужие руки отчётливо ощущались на коже: они отдавали холодом или жаром, чувствовалась гладкость или шероховатость. В случае Годжо не было совершенно ничего: словно она прикоснулась к гладкой лакированной поверхности. Это не могло не показаться странным. Девушка озадаченно смотрела на шамана.       — Что-то не так? — даже под маской было видно, как он вопросительно вздернул брови.       — Нет, всё нормально.       Она потёрла запястье, пытаясь определить, что за странные ощущения испытала от этого прикосновения, но быстро сдалась и пошла за парнем, который не спеша двинулся в темноту небольшой аллеи.       — И всё же, как тебе новые ученики?       — Ах, мои прекрасные студенты, — сладко вздохнул Сатору, словно предаваясь воспоминаниям. — Замечательные, подающие надежду юные шаманы. Достаточно сильные для своего возраста и не в меру для этого же возраста свихнувшиеся.       — Свихнувшиеся?       — Да-да, — хохотнул Годжо. Он поднял руку вверх и покрутил пальцем у виска. — Они все чокнутые. Крыша едет, а нам это и нужно.       Лилиан совершенно ничего не понимала. Словно осознавая это, парень продолжал:       — Ну, знаешь, не каждый человек может держать себя в руках, когда видит что-то столь же мерзкое, как проклятый дух. Страх, паника, шок — вполне ожидаемые реакции. Но! — от виска рука переместилась ниже, и всё тот же указательный палец был возведён вверх в поучительном жесте. — Для шамана быть нормальным сродни тому же, что и подписать себе смертный приговор. Вот, например, Юджи. Обычный первогодка старшей школы, впервые увидевший духов пару дней назад. И что, ты думаешь, он сделал?       — Фушигуро сказал, что Итадори помог ему.       — И-мен-но! — изрёк Годжо, сопровождая каждый звук звонким хлопком. — Обычный парень, а кинулся на проклятого духа второго ранга!       Лилиан вопросительно посмотрела на него:       — Погоди, а это вообще возможно? Ну, чтобы обычный человек мог сражаться с таким.       — То-то и оно: Юджи очень сильный. Ненормально сильный.       — Как Маки? Или это из-за того, что он сосуд? Так, стоп.       Она остановилась. Годжо продолжал идти вперёд и затормозил лишь после того, как оказался за воротами колледжа.       — Что-то не так?       — Мне можно выходить?       — Ну, ты же со мной, — Сатору пожал плечами, сделал несколько шагов вдоль дороги и замедлился, поняв, что Лилиан не идёт за ним. — Ты боишься?       — А разве есть чего?       — Вот именно: нечего. Но, если хочешь, можешь остаться, не я же тут хотел вопросы задавать, — он пошёл дальше.       «Чёртов провокатор».       Ещё немного потоптавшись у входа, Лилиан пересекла границу и поспешила за шаманом.       — Итак, — вопросительно посмотрела она на него, поравнявшись.       — Ты такая нетерпеливая, — ещё одна несменная улыбка.       Годжо отступил на полшага в сторону, аккуратно отодвинул девушку рукой к обочине, сам становясь ближе к проезжей части. Лилиан опять почувствовала, какие странные у него прикосновения. Даже от форменного пиджака не ощущалось текстуры: всё та же гладкая безликая поверхность.       — Итак, — повторил он. — Нет, у Юджи нет Небесного проклятья. И сильным он был до того, как поглотил палец Сукуны.       — Тогда как такое вообще возможно?       Он развёл руки в стороны:       — Понятия не имею. Наш мир удивителен. Силы шаманов эволюционируют с каждым поколением. Юджи не единственный, кто не вписывается в рамки общепринятых норм. К сожалению.       — К сожалению? — вновь переспросила она. — Не ты ли ещё недавно говорил, что чем страннее — тем лучше?       — А я и не отказываюсь от своих слов. Быть сильным в наше время — дар и проклятье одновременно. Твоя выходящая за рамки обычного уровня сила может спасти куда больше жизней, но даже в мире шаманов достаточно консервативных идиотов, которые захотят избавиться от всего, что хоть немного выходит за пределы их скудного умишка. Ты знаешь, что значит быть особым уровнем, Ририан?       Девушка задумалась. О ранговом распределении проклятий она имела примерное представление. Отец рассказывал ей, что всего их существовало пять. Считались они с четвёртого по первый в порядке возрастания сил и проблематичности. Также Лилиан знала, что дополнением к основным шёл особый, который был выше первого, но не имел чёткого обозначения.       — Судя по духам, это что-то, не вписывающееся в понятие «очень сильный».       — Верно, — растягивая гласные, довольно согласился Годжо. Лилиан показалось, что даже сейчас он вновь вошёл в роль учителя, принявшись объяснять: — Касательно проклятий, особый уровень ставится всем ненормально мощным духам или же тем, чьи способности нам ещё неизвестны. Там много факторов учитывают: количество излучаемой проклятой энергии, место возникновения, на какую площадь может оказывать воздействие, уровень разумности и прочее, и прочее. С шаманами, считай, так же: пять уровней, но маг четвёртого минимум на полголовы выше проклятья с таким же.       — Чтобы минимизировать риски?       — И-мен-но. Что же касается особых уровней: среди шаманов это люди с техниками, не соответствующими каким-либо канонам. Как ты, собственно, и сказала. Это нечто паранормально мощное. А, как ты знаешь, все неизвестное пугает.       Повисло молчание. Каждый погрузился в свои мысли. Вокруг них была только пустая ночная дорога, окружённая крутым склоном с одной стороны и густым лесом — с другой. Деревья, слабо покачиваясь, шумели. Высоко в ночном небе ярко светилась полная луна.       Спустя некоторое время раздумий Лилиан произнесла:       — Мой отец говорил, что он особый уровень.       — Хах, да? Надо же.       Она кивнула:       — А Яга — что он был сильнейшим.       — Понятия не имею, кем был твой отец, — Годжо вновь пожал плечами. Казалось, эти слова совершенно не интересовали его. — Возможно, когда-то всё действительно было так.       — Получается, Юджи тоже особый уровень?       Сатору покачал головой:       — Нет. Пока что нет. Но потенциал есть. Огромный потенциал. Если только ему дадут вырасти.       Лилиан вопросительно взглянула на него. Последние произнесённые им слова ей совершенно не нравились.       — Что ты имеешь в виду?       Годжо задумался. Некоторое время он молчал, прежде чем продолжить:       — Ты же помнишь, где очнулась после сражения с тем проклятьем в день нашей первой встречи?       Она кивнула. Мысли, которые начали появляться в голове после этих слов, не предвещали ничего хорошего.       — Тебя хотели казнить за то, что ты — носитель оружия, которое неподвластно местным магам. Уж поверь, пока ты была в отключке, старейшины пихали твой клинок всем шаманам, которых удалось вытянуть среди ночи. Мне в том числе. Но всё безрезультатно. Видишь? — он посмотрел на Лилиан и указал пальцем на скрытое в кольце оружие. — Вы с ним не вписываетесь в местные стандарты, поэтому вас сразу было решено устранить.       — Но это же так... тупо? — она не смогла подобрать других слов. Годжо тихо засмеялся в ответ. Лилиан показалось, что он согласен с её высказыванием. — Разве им не выгоднее, чтоб в мире было как можно больше сильных шаманов? Чем им тот же несчастный Юджи не угодил?       — Ну, смотри, — принялся объяснять парень. — В отличие от Двуликого, Юджи смертен. А значит, умрёт он — умрёт и та часть проклятья, которую он поглотил.       — Они хотели убить ребёнка?!       — Да, и они сделают это, но позже, — поймав на себе непонимающий взгляд, Сатору добавил: — Мне удалось договориться. «Если хотите казнить, то сделайте это после того, как мальчишка съест все двадцать пальцев», — сказал я им. Такие сосуды, как Юджи, — невероятная редкость. То самое исключение из правил. Не думаю, что за последнюю тысячу лет рождался кто-то вроде него. Старейшины согласились. По крайней мере, официально.       — То есть мальчик в любом случае умрёт? — она не могла поверить в услышанное.       — Я сделал всё, что мог. По крайней мере, на данный момент.       Даже в этих, на первый взгляд небрежно брошенных, словах Лилиан слышала отголоски надежды.       — Юджи в курсе?       — Конечно. Я сразу объяснил ему всё — он принял решение. Итадори... сам выбрал свой Ад.       Они вновь замолчали. Лилиан размышляла.       «Выбрать свой Ад» — лучшей формулировки и придумать было нельзя. Перед совсем юным парнем стоял удивительно простой и оттого ещё более отвратительный выбор: умереть прямо в момент оглашения приговора или позже, позволив предварительно травить себя проклятыми реликвиями.       Выбор был ужасен.       Ситуация была ужасна.       Лилиан вспомнила свою встречу с Итадори. Совершенно обычный парень, совсем ещё юный — лет пятнадцать, не больше. При их знакомстве он широко приветливо улыбался, вёл себя удивительно дружелюбно и ни по одному движению, ни по одной эмоции нельзя было предположить, что творится у него внутри.       Он был обычным подростком.       Перед глазами у неё предстала картина, как Юджи радовался своей новой комнате, сколько бы времени ни предстояло ему там прожить. Она вспомнила вывешенный на стену мальчишеский плакат, счастье в глазах и смех такой громкий, что было слышно даже в соседней комнате.       Итадори Юджи — олицетворение жизни.       Итадори Юджи — олицетворение несправедливости мира.       Лилиан не знала, сколько времени они с Годжо прошли в тишине, но в какой-то момент лес начал расступаться и на фоне тёмно-синего неба перед ними предстали чёрные контуры невысоких домов. Они подошли к небольшому пригородному посёлку. Тот был тёмный и дарил чувство покоя. Ни в одном окне не горел свет, жители спали.       У самой дороги оказался съезд. Тот вёл к заправке, рядом с которой стояло небольшое двухэтажное здание, своей формой напоминающее куб. На сделанных под дерево панелях ярко-желтым огнём красовалась известная всем вывеска с буквой «М».       — Наконец-то добрались, — довольно изрёк Годжо и уверенным шагом пошёл в сторону кафе.       — Разве они работают так поздно? — Лилиан оглядела здание: вход явно был закрыт, внутри не горел свет.       — Макдрайв — да.       Сатору с явным пониманием того, куда надо идти, обогнул корпус, и, последовав за ним, Лилиан оказалась на большой, залитой фонарным светом площадке. Вдоль узкого автомобильного проезда тянулись электронные баннеры с фотографиями блюд.       — Выбирай-выбирай, — махнул рукой Годжо в сторону рекламных щитов. Он сам стал перед одним — тем, что предлагал десерты — и принялся просматривать меню.       — Если ты хотел есть, мог бы попросить у меня.       — И ты бы покормила? — он обернулся к ней, ухмыляясь.       «Ага, сейчас же», — Лилиан даже мысленно осеклась, осознав свой ответ. Вопрос был снят — претензий не оставалось.       Она подошла к ближайшему стенду и принялась изучать поразительное разнообразие всевозможных бургеров. Перевела взгляд на колонку с ингредиентами и тяжело вздохнула: названия некоторых продуктов не получалось прочесть. Оставалось ориентироваться по картинкам.       — Эй, — Лилиан привлекла внимание Годжо и, когда тот обернулся в её сторону, взмахом ладони подозвала к себе. — Я буду вот этот, — ткнула пальцем в нужное фото, — и картошку. Соус с напитками на твоё усмотрение.       От Сатору не укрылось то, как старательно она избегала произносить любое написанное название. Он внимательно посмотрел на неё:       — Ририан, ты умеешь читать?       — Конечно умею, — отмахнулась девушка.       — А на японском?       «Чёртова постановка вопроса».       Она обречённо вздохнула и заранее начала готовиться к грядущему шквалу шуток.       — Нет.       — Да ладно, как ты тогда работаешь с документами?       — М? — она искренне удивилась такому простому и на самом деле ожидаемому комментарию. — Там проще. Перевела пару «ваших» — шаманских — терминов, обычные и так знала: мне же приходилось оформлять визу в консульстве, я сама заполняла всё. А вот продукты я мало какие запомнила: мне дома не надо было, а здесь вы все тоже не кулинарные рецепты обсуждаете. Инумаки не в счёт, конечно же.       Шаман тихо понимающе засмеялся.       — Ясненько, — задорно ответил он.       Лилиан внимательно посмотрела на него. Хоть парень и улыбался, не было похоже, что он как-то хочет подшутить. Без каких-либо комментариев он подвёл её к месту для заказов и нажал на кнопку вызова.       Им ответили почти сразу. Голос с другой стороны аппарата, несмотря на позднее время, звучал дружелюбно и отзывчиво. Сотрудница поприветствовала их, но, стоило Годжо начать озвучивать заказ, тут же извинилась:       — В это время мы обслуживаем только водителей.       Сатору не выглядел удивлённым.       — Позовите главного, — спокойно сказал он.       Лилиан уставилась на него. Она была готова ко всему, кроме того, что он решит выяснять отношения в такой ситуации.       — Объективно, мы не правы, — попыталась вразумить она Годжо, пока не было слишком поздно.       К её страху, аппарат молчал и давал понять, что их просьбу уже начали выполнять.       — С чего ты вообще взял, что тут будет менеджер?       — А я и не менеджера зову, — Сатору выглядел совершенно спокойным и расслабленным. Это было очень подозрительно. — Мы с ним знакомы, — пояснил он, прекрасно понимая, что иначе Лилиан не отстанет.       Она некоторое время недоверчиво смотрела на него, но всё-таки успокоилась. Датчик для разговоров всё ещё хранил молчание, что означало лишь одно: того самого «главного» действительно пошли будить.       Вскоре аппарат пикнул, в динамике раздался отдалённый шум, микрофон тихо загудел, и с ними заговорил мужской голос:       — Дежурный сотрудник Ямамото Джеро слушает. Здравствуйте.       — Приветики, Джеро!       — Годжо? — произнесли с такой интонацией, что Лилиан даже не поняла, было там больше вежливости или отчаяния.       Утверждать можно было лишь одно: этот человек точно был знаком с Сатору и наверняка являлся свидетелем не одного такого ночного визита.       Словно подтверждая её догадки, парень бегло заговорил, то ли отшучиваясь, то ли пытаясь усыпить внимание собеседника. В своей речи он то и дело упоминал то, как сильно они надеются получить свой столь поздний ужин.       — Вы же знаете правила, Годжо, — в какой-то момент жалобно раздалось из датчика. — К сожалению, мы вынуждены отказать вам в оказании услуг.       — Ну сжальтесь вы хотя бы над иностранкой. Она есть хочет, у неё дома сейчас завтрак.       Лилиан злобно глянула на парня. Последнее, что входило в её планы, — быть участницей шантажа. Она ловко схватила Сатору за локоть, посмотрев в камеру, протараторила извинения, и быстро потянула шамана в сторону.       От нелепости ситуации хотелось взвыть.       — Он почти согласился, — словно обидевшись, протянул Годжо, забавно прыгая на одной ноге, пока она старательно волокла его подальше от автомата.       — У тебя хотя бы раз получалось с ними договориться?       — Нет.       Лилиан едва удержалась, чтобы не ударить себя ладонью по лбу.       — И ты всё равно продолжаешь действовать им на нервы?       — Да брось, это же забавно.       Она посмотрела на него. Взрослый человек, возвышавшийся над ней чуть ли не на голову, озорно улыбался и выглядел так, словно в лучшем случае был ровесником своих же учеников. Лилиан тяжело вздохнула:       — Еду можно купить на заправке.       — Я хочу маффины.       — Их можно купить завтра.       — Я хочу сейчас.       — И что же ты предлагаешь? — она надеялась, что парень сдастся.       Вместо этого он потёр подбородок и задумчиво посмотрел на здание. Лилиан уже была готова взмолиться о том, чтобы он не телепортировался внутрь, но, вопреки её ожиданиям, Годжо просто достал мобильный и набрал короткое СМС. Он некоторое время выжидательно смотрел на экран и, когда телефон завибрировал от входящего сообщения, стал выглядеть очень довольным.       — Я всё уладил.       — Написал по знакомству братьям Макдональдам? — недоверчиво спросила она.       — Они разве не умерли?       Лилиан демонстративно закатила глаза. Она молча прошла до небольшой скамейки на веранде кафе и села.       — Так что же ты сделал? Заказал доставку еды и не оставил беднягам выбора?       — Классная идея, но моя круче, — Годжо сел рядом с ней, расслабленно облокачиваясь на спинку. — Скоро сама всё увидишь.       Как бы Лилиан ни хотелось отрицать этого даже для самой себя, ей было любопытно, что он задумал. Когда же она увидела ответ, то поняла, что предпочла никогда бы его не знать.       Спустя почти полчаса ожидания, состоящего из болтовни на отстранённые темы, на подъездную дорогу свернула машина.       «Только не это», — взмолилась девушка, быстро сообразив, что за транспорт оказался перед ними.       Подъехав, автомобиль остановился, и из него выскочил щуплый мужчина, в котором она сразу узнала Иджичи. Абсурдность происходящего превышала все мыслимые границы. Годжо выглядел очень довольным.       — Я ехал так быстро, как мог, — беспокойно тараторил ассистент, впопыхах направляясь к ним. На нём красовался несменный классический костюм, только галстук был завязан не столь аккуратно, как обычно. Тёмные волосы, уложенные наспех, топорщились, бледное лицо выглядело замученным и уставшим. Его разбудили ради этой поездки. — Что произошло?       Иджичи казался очень обеспокоенным. Лилиан боялась представить, что написал ему Сатору в попытке заманить сюда. Самого шамана ей хотелось хорошенько треснуть по голове за такое решение проблем.       — Случилось то, — Годжо резво подскочил со скамейки и в один широкий шаг оказался рядом с мужчиной, — что ты спас меня и эту очаровательную иностранную особу от мучительной голодной смерти прямо у поворота на Макдрайв.       Ассистент замер. Его лицо исказилось в гримасе смиренного отчаяния, когда он окончательно понял, для чего его сюда позвали. Лилиан действительно было жаль его. Сатору явно гордился своей выходкой.       — Да брось, можешь поесть с нами, я угощаю, — он похлопал мужчину по плечу, но тот содрогался от каждого прикосновения.       — Я тебя сейчас стукну, — зашипела на шамана Лилиан. Ситуация с каждым мгновением нравилась ей всё меньше, но менять что-либо было слишком поздно.       От этих слов Иджичи вздрогнул и испуганно посмотрел на неё. Мужчина подумал, что угроза сказана в его адрес.       — Господи, нет, — Лилиан взволнованно выставила руки перед собой в негласном жесте «сдаюсь». — Я не вас имела в виду, а этого, — кивком указала на Сатору.       — Этого гения, — похвалил он сам себя. — Иджичи, так ты с нами? Если нет, хочешь, я перемещу тебя обратно в колледж?       — Только не это, — жалобно пискнул мужчина. Он весь съёжился и на негнущихся ногах попытался отскочить подальше от Годжо. — Я дойду сам.       — Но это час пути.       — Я... я знаю короткую дорогу, — с каждым сказанным словом он отступал всё дальше. — Не волнуйтесь, всё хорошо. Доброго вам вечера, — ассистент низко поклонился и с невероятно быстрой скоростью пошёл в противоположную от них сторону.       Девушка провожала его шокированным взглядом. Годжо без особого интереса стоял, облокотившись о капот машины и что-то смотрел в своём телефоне:       — Садись давай.       Лилиан послушно пошла к автомобилю. Проходя мимо парня, она задержалась.       — Ты невыносим.       — «Неповторим» произносится по-другому, Ририан.       Она лишь фыркнула и поспешила устроиться на сидении. Стоило ей сделать это, как Годжо оказался у двери, не давая захлопнуть ту, и с нескрываемым в голосе смехом произнёс:       — Не знал, что ты водишь не только мотоцикл.       Теперь ей хотелось ударить саму себя. Ошибка первого дня пребывания в Японии повторилась вновь — она сидела на месте водителя.       — Не смотри на меня так, — недовольно заявила Лилиан, а потом осеклась, сообразив, что сказала.       Губы Годжо растянулись в улыбке, и он поправил маску на глазах:       — Считай, я ничего не видел.       Девушка перебралась на пассажирское сидение, не выходя из машины. Сатору тут же занял освободившееся место. Она смотрела, как парень удобно устраивается:       — Надеюсь, ты умеешь водить.       — По крайней мере, я не путаю лево и право.       Лилиан возмущённо обернулась в его сторону. Годжо повернул ключ в замке зажигания, автомобиль завёлся, и вместо уже заготовленных возмущений она высказала новое:       — Только не говори, что ты будешь вести в повязке.       — Ну я же как-то хожу в ней, согласись.       — Во имя всего святого, — взмолилась она.       Годжо наигранно вздохнул:       — Так и скажи, что просто хочешь посмотреть на меня, — в приторно-сладкой манере ответил он, широко улыбнулся и демонстративно поправил и без того идеально уложенные волосы.       Лилиан следила за этим импровизированным представлением с самым безэмоциональным выражением лица, на которое только была способна.       — Разумеется. Я хочу знать, куда бить.       — Ну конечно, — его донельзя раздутое самомнение почти что ощущалось в воздухе.       Маску он снял.       До этих восхваляющих самого себя комментариев Лилиан не задумывалась о его внешности. Однажды она уже видела его лицо. Сейчас же, когда в её жизни одно за другим происходили странные события, её мало волновал чей-то вид. Но после того, как парень сам акцентировал на этом внимание, устоять было сложно.       Некоторое время она игнорировала собственное любопытство, чрезмерно заинтересованно разглядывая скудный ночной пейзаж. Девушка лишь раз покосилась на спутника, улавливая аккуратный профиль чужого лица и белые волосы, мягкой волной теперь спадающие на лоб. Лилиан моментально отвела взгляд, когда машина, едва качнувшись, остановилась.       Сатору делал заказ. На этот раз сотрудница без возражений отмечала все названные позиции меню и лишь в конце, назвав одно из блюд, сообщила:       — Мы готовим это только на завтраки, с семи до одиннадцати.       Не успел Годжо среагировать на услышанное, как из динамика едва различимо донёсся уже знакомый мужской голос:       — Просто приготовьте, и всё, так будет проще.       «Почему именно в нашу смену», — отчётливо читалось в чужой интонации.       Лилиан, сама от себя того не ожидая, тихо засмеялась.       — Спасибо, Джеро! — крикнул Сатору и, не удостоившись ответа, поехал дальше.       Он расплатился, и они удивительно быстро получили свой заказ.       Часы показывали начало второго.       Годжо припарковался на местной стоянке, включил небольшую салонную лампу и повернулся к Лилиан. Она протянула ему пакет с едой и, мимолетно взглянув на парня, замерла от неожиданности. Она привыкла всегда видеть на нём маску. Теперь же, глядя на не скрытые чем-либо глаза, девушка застыла. Они действительно были странными. Даже в желтом полумраке салона она понимала, что те пронзительно-голубые, но и это не было самым удивительным. На глазах был непонятный узор, светлыми пятнами расходящийся по радужке. Лилиан попыталась лучше рассмотреть всё, но боковым зрением заметила, как чужие губы растягиваются в очередной лукавой улыбке, и медленно, словно ничего не произошло, отвернулась.       — Ну, что скажешь? — с явным самодовольством спросил Годжо и принялся с нескрываемым удовольствием потрошить пакет. Из того выпал набор различных десертов.       — Думаю, что в мире нет ничего хуже самовлюблённого мужчины.       — Да что ты, — он усмехнулся.       Лилиан принялась за еду.       — Почему Шестиглазый? — попыталась хоть немного сменить тему.       — М? — Сатору посмотрел на неё. В руках у него был маффин, на губах — остатки сахарной пудры.       — Сукуна назвал тебя Шестиглазым.       — А, ты об этом, — он вытер рот салфеткой и на мгновение задумался. — Ну, я шестиглазый, потому что родился таким.       «Восхитительно».       Лилиан вымученно вздохнула и уже была готова проклясть саму себя за следующие слова:       — Ну ты же это... — она сделала произвольный пасс ладонью в воздухе, — типа... с двумя глазами.       Шаман прыснул от не сдержанного смеха. Крошки, оставшиеся на его форме, посыпались на пол.       — Ты такая наблюдательная, Ририан, — не успокаивался он. — И считать умеешь явно лучше, чем читать. Хочешь поработать нашим бухгалтером?       В ненормально-голубых глазах плясали чертята. Она вновь едва смогла отвести взгляд:       — Просто заткнись.       Лилиан включила автомагнитолу и прислушалась к первой попавшейся станции. Транслировалась запись какой-то программы. Девушка попыталась переключить на другую волну, но не сообразила, как это делается, и вместо музыки раздался лишь шум помех. После пары неудачных попыток она вернула изначальный эфир. Слушать программу было скучно, но это хотя бы спасало от постоянных комментариев в её адрес.       Они молча поели под фоновые разглагольствования на тему рассады, семян и удобрений. Годжо то и дело усмехался на самых нелепых изречениях ведущих и выжидательно поглядывал на Лилиан. Она стоически терпела весь абсурд, не выключая радио, но и не прося сменить канал.       Шаман сделал это сам. Когда пришло время уезжать, он просто достал мобильный и подключился к проигрывателю. В салоне заиграла тихая приятная музыка. Лилиан вслушалась в стихи и звучание инструментов. Песня была ей незнакома, но спокойствием отзывалась в груди. Девушка была удивлена, что такой взбалмошный человек слушает нечто подобное. Она облокотилась о спинку сидения, устраиваясь удобнее, пристегнулась и закрыла глаза, расслабляясь.       Годжо вёл аккуратно. Машина быстро скользила вдоль тёмных пустынных улиц. За стеклом чёрной смазанной массой мелькали деревья. Через приоткрытое окно в салон проникал шум трущихся об асфальт колёс. Смешиваясь с музыкой, он приносил ещё больший покой. Окутанная такими привычными ей звуками, Лилиан бесконтрольно погрузилась в мысли о прошлом.       Когда она была совсем маленькой, то не раз точно так же путешествовала с родителями сквозь ночь. Она вспомнила себя, задорно и неумело подпевающую громкой ритмичной песне. Вспомнила родителей, весело переговаривающихся и смеющихся на передних сидениях. Картинка сменилась, и в её сознании возникло последнее рваное воспоминание: пустая дорога, она маленькая, сидящая на заднем сидении и прижимающая к груди любимую растрёпанную временем игрушку. Впереди сидел только отец. Место матери пустовало. Там, подобно проклятьям, тяжёлым грузом в воздухе повисли её детские обиды, непонимание и страх.       Лилиан распахнула глаза, возвращаясь в реальность. Через лобовое стекло перед ней всё ещё простиралась пустынная дорога. Фары растворяющимся белым светом отвоёвывали у ночи их путь. Годжо тихо подпевал играющей в динамиках группе. Голос у него был ровный, красивый и успокаивающий. Видя, как девушка встрепенулась, он посмотрел на неё и слабо улыбнулся, встретившись взглядами.       Словно только теперь опомнившись, Лилиан спросила о том, что мучило её еще с первых дней в колледже.       — Можно вопрос?       Годжо кивнул, вновь обращая всё своё внимание на дорогу. Влетающий в открытое окно ветер трепал его волосы.       — В тот день в пещере был ты?       — Да.       Лилиан почувствовала, как от этих слов ей становится спокойнее и легче.       — Разве ты не чувствовал меня там?       — Видел.       — Почему тогда сразу не поймал?       Он пожал плечами:       — Было интересно, что ты собралась делать. Тем более, я посмотрел то великолепное шоу, когда ты пыталась затолкать ящик в багажник в два раза меньше размером.       «Господи, только не это», — Лилиан едва сдержала мученический вздох. Последнее, о чем ей хотелось знать, — то, что Годжо был свидетелем той нелепой сцены.       Будто считав её эмоции, парень заговорил:       — Да ладно, это же просто неудачные дубли из приключений Лары Крофт в Японии.       Они засмеялись одновременно.       Лилиан сделала вдох, переводя дыхание. Улыбка застыла на её лице. Она повторила в голове услышанную шутку и замерла, настораживаясь.       — Подожди, чьи приключения?       — Ну, Лара Крофт. Расхитительница гробниц. Фильм такой есть.       — Крофт?       — Да, Лара.       — То есть «Л»?       Сатору замолчал. Даже в темноте было видно, как он закусил нижнюю губу в попытке сдержать смех.       — Ты умеешь выговаривать чёртов звук «Л»?!       Не выдержав, парень захохотал.       «Вот же засранец!» — Лилиан вспыхнула. Она не злилась — с самого начала догадывалась, что парень был прекрасно осведомлён о разнице в произношении — но и оставлять всё так просто ей не хотелось. Девушка заозиралась, наспех пытаясь придумать план мести. Краем глаза заметила скомканные упаковки, лежащие у лобового стекла. Не раздумывая, она схватила использованную салфетку и кинула её в шамана. Он выставил руку, будто бы защищаясь.       — Годжо Сатору!       В него полетела ещё одна салфетка. Смех стал лишь громче.       — Ты!       Обёртка с недоеденным пирожком врезалась в выставленную ладонь и упала куда-то на пол.       — Последний!       Лилиан схватила пустой пакет из Макдональдса и скомкала его в большой шар.       — Засранец!       Смятая упаковка полетела в смеющегося парня, врезалась в него и рикошетом вылетела в окно.       — Ой, — Лилиан взглядом проводила подхваченный ветром комок.       Годжо, всё ещё продолжая смеяться, затормозил и плавно свернул на обочину. Он включил аварийные огни, убедился, что рядом нет других машин и, повернувшись к ней, с напускной серьёзностью произнёс:       — А ну метнись-ка за мусором, — улыбка так и застыла на его губах.       — Ты это сейчас серьёзно? — она недоверчиво посмотрела на парня. Ей всё ещё не удавалось понять, шутка ли это.       Лишая её последних сомнений, он произнёс:       — Абсолютно. Мы тут все за экологию, вообще-то.       Взгляд Лилиан сменился на возмущённый. Годжо продолжал:       — Пока ты тут сидишь, пакет улетит куда подальше. В лес сама полезешь.       Аргумент прозвучал убедительно. Девушка показательно фыркнула, но из машины вышла. Прежде, чем пойти дальше, она наклонилась, заглядывая в дверной проём.       — Невыносим, помнишь?       Он покачал головой — Лилиан с хлопком закрыла дверь, не став ждать ответа.       Она вышла из-за машины и огляделась по сторонам. Дорога была пуста. Смятый пакет виднелся на другой стороне в десятке метров от неё. Слишком тяжёлый для слабого ветра, он едва волочился по земле.       «Тоже мне, наставник», — хмыкнула девушка и неспешно пошла за мусором.       Было поздно, и даже слабый ветер приносил неприятную прохладу. От этого Лилиан поёжилась, повела плечами и натянула рукава ниже, скрывая за ними ладони. По телу побежали мурашки. Она подняла пакет и обернулась к машине. Та призывно мигала фарами в темноте. Мобильный завибрировал в кармане, девушка достала его и нажала на баннер нового сообщения: голосовое от Годжо. Она, не раздумывая, включила воспроизведение, но не успела даже поднести телефон к уху, как из динамика громко прозвучало: «Неповторим, Ририан. Это произносится как "не-пов-то-рим"».       Следом пришло ещё одно сообщение, на этот раз обычное: «я бы просто написал, но» и «ну, сама понимаешь» — сразу за ним.       — Ах ты! — она наспех запихнула мобильный в карман. Свободной рукой скомкала поднятый пакет ещё сильнее. План действий моментально возник в её голове.       Лилиан сорвалась с места: старалась держаться в стороне, ближе к обочине, так, чтобы её нельзя было увидеть ни в боковое зеркало, ни в зеркало заднего вида. Приблизившись к машине, она как можно незаметнее обогнула её со стороны водительского сидения и, затаившись, приготовилась в очередной раз швырнуть мусор в Годжо.       Когда она резким прыжком поравнялась с открытым с водительской стороны окном, то замерла. Сатору сидел, расслабленно откинувшись на спинку кресла. Экран его телефона всё ещё светился, не успев погаснуть, там оставался их диалог. Хоть лицо парня и выглядело спокойным, светлые брови были сведены к переносице. Между ними пролегла тонкая морщинка. Глаза были закрыты. Белые пушистые ресницы слабо подрагивали. Годжо выглядел непривычно измученным и уставшим. Не ожидая подобного, Лилиан молча уставилась на него. Рука, сжимающая пакет для броска, расслабленно опустилась вниз.       — Хэй, всё хорошо? — она облокотилась на оконный проём, внимательно глядя на парня.       Не открывая глаз, тот кивнул:       — Давай возвращаться, — немного подумав, добавил: — Если долго использовать шаринган, можно ослепнуть, ты разве не знала?       Лилиан непонимающе уставилась на него, мысли хаотично кружились в её голове.       — Шаринган? Это из «Наруто»?       — Ах, так ты знаешь, — уголки его губ слабо поползли вверх. — Вот смотри: я — шестиглазый. Если объяснять по-простому, то это типа шарингана, — он приоткрыл один глаз и с интересом начал наблюдать за её реакцией.       Лилиан пыталась осмыслить сказанное. Потом кивнула, словно действительно сообразила, что к чему.       — Так ты можешь ослепнуть? — серьёзно спросила она.       — Нет, я просто устал, — Годжо слабо улыбнулся, выпрямился и потёр глаза. Кивнул на сидение рядом с собой: — Садись давай.       Она послушно вернулась на своё место. Машина тут же тронулась.       Некоторое время Лилиан обдумывала услышанное. Пыталась понять, сколько правды было в словах Сатору, вспоминала мультфильм, который смотрела ещё в детстве.       — Слушай, — она повернулась и серьёзно посмотрела на парня.       — М?       — Так разве в этом… в «Наруто»... сквозь предметы не с помощью бьякугана смотрели?       Сатору тут же захохотал. Он взглянул на неё, его глаза хитро блестели.       — Ририан, ты… — он вновь засмеялся.       Она потянулась вперёд, пытаясь нащупать остатки не разбросанного по машине мусора, но попытки оказались тщетными. Сражаться было нечем.       — Ну и пожалуйста, — насупилась Лилиан, скрестив руки на груди, — не так уж и интересно.       Она отвернулась к окну, прислонившись к стеклу лбом, и следила за мелькающими деревьями. Пытаясь отвлечься и игнорировать затихающий смех Годжо, почувствовала, как сильно устала. Хотелось спать. Её веки бесконтрольно закрывались, и вскоре Лилиан провалилась в полудрёму. На границе сна и реальности последним, что она осознала, было то, как Сатору сделал музыку тише.