Моя Гиперборея

      Когда она услышала за спиной шорох листьев и тихий шум приближающихся шагов, то вовсе не испугалась: прекрасно понимала по исходящей от человека энергии, кто к ней идёт.       — Не спится? — голос Сатору, хоть и был тихим, не утерял своей привычной игривой интонации. Парень быстро сократил оставшееся между ними расстояние и сел рядом, выжидательно глядя на Лилиан.       — Сбила весь режим на миссии, — выдернутая из долгих размышлений, она ответила запоздало и односложно.       — Я видел отчёты.       — Надо же, — Лилиан усмехнулась и откинулась назад, на спине вытягиваясь по ещё тёплой земле. Травинки приятно покалывали кожу, перед глазами застыло иссиня-чёрное ночное небо. — И такое бывает.       Парень тихо, по-доброму хмыкнул.       Некоторое время они молчали, словно не зная, о чём стоит говорить. Лилиан пыталась вернуться к своим размышлениям, но присутствие человека рядом постоянно отвлекало её, путая мысли. Она хмурилась, то и дело кусала губы и боролась с резко возникшим желанием обсудить всё с Годжо.       То ли прочтя её мысли, то ли просто почувствовав колеблющуюся энергию, шаман обернулся:       — Тебя что-то беспокоит?       Лилиан свела брови ещё сильнее, задумчиво уставившись в темноту перед собой. Она боялась, что терзающий её голову вопрос может оказаться простым и неуместным, слишком наивным и глупым для шаманского мира.       Она сделала глубокий вдох, собралась с мыслями и всё-таки решила рискнуть:       — Я не знаю, правильно ли поступила, когда спасла жизнь заказчику, — она замолчала, обдумывая слова. — Я долго размышляла о произошедшем. Он... плохой человек.       Сатору молчал. Тяжестью повисла тишина — только едва различимый гул ветра в листьях. Сорвавшись с ветки, над их головами с глухим шумом пролетела птица.       — Я могла умереть вчера. Тот мужчина нарушил запрет — вмешался. Выскочил в коридор и начал стрелять. Все пули, конечно же, прошли сквозь духа, прямиком в мою сторону. Я честно не знаю, каким чудом выжила. Проклятье не пугало так, как этот идиот, — она сделала паузу. Посмотрела на Сатору, ожидая его реакции, но той так и не последовало, поэтому ей пришлось продолжить, — Ты только не подумай ничего плохого. Я, конечно, зла — да я просто в бешенстве. Но я думаю обо всём этом не только из-за угрозы собственной жизни. Он отвратительный человек. То, как он вёл себя с нами, со своими телохранителями, да и с той же Коу — просто омерзительно. Я уверена, что он довёл свою жену до суицида. Не специально, конечно, но с таким человеком не мудрено решиться на подобное.       Сатору развернулся всем корпусом и посмотрел прямиком на неё:       — И что же ты предлагаешь?       — Я? Да ничего я не предлагаю. Что я вообще могу тут решить? Просто... Просто мне никогда не приходилось думать о подобном раньше, а теперь я в ужасе и полной растерянности. Ведь на самом деле есть люди — господи, да таких полно — которых и просто так голыми руками придушить хочется, а тут — спасай, да жизнью рискуй, — Лилиан резким движением села и замолкла. Вглядывалась сквозь темноту в очертания лица Годжо и смотрела на маску, пятном чернеющую над бледной кожей. — Это так... неправильно? Я не говорю, что все шаманы хорошие люди, но умирать ради спасения кого-то вроде этого мужчины... Чёрт, звучит так, словно я считаю, что одни люди достойны жизни больше, чем другие. Это, конечно, тотальное обесценивание, но порой мне кажется, что я действительно могла бы сделать необходимый выбор при надобности. Конечно, мне легко говорить, это же всё на грани фан...       — Думаешь, твоему заказчику стоило умереть?       Лилиан оторопела. Годжо, каким бы бесцеремонным он не хотел порой казаться, никогда не перебивал. Даже в ночи можно было разглядеть, как сильно сжались его челюсти, делая черты лица острее. По коже прошла мелкая дрожь: Лилиан буквально физически ощущала, как в неё впились взглядом.       — Ты так говоришь, словно я предложила убить его собственноручно, — обескураженная подобной реакцией, она, в попытке защититься, отреагировала резче, чем ей того хотелось. Лилиан повела плечами, словно пытаясь скинуть с них собственный страх, и продолжила: — Я говорю о несправедливости. Думаю, если бы у вас был выбор, кого спасать от проклятий, то первым в списке точно не был бы придурок, который попробует застрелить вас в процессе. И я, повторюсь, не требую его убить. Но в голове постоянно крутится мысль, что если бы онрё добралось до него и отомстило, я вряд ли бы сожалела. И да, я понимаю, что в реальности всё могло бы оказаться иначе — да наверняка я бы сейчас сидела и рыдала. Чёрт, всё так сложно, я запуталась, — она тряхнула головой, словно пытаясь привести мысли в порядок. — Я зла, мне обидно и страшно. Шаманы должны спасать людей вне зависимости от того, кого те из себя представляют. Но мне, правда, очень обидно, что из-за такого человека, как Исао, мог погибнуть шаман, который просто пришёл вытащить его из задницы, в которой он по своей же вине и оказался. Всё, — она тяжело выдохнула и подставила лицо под потоки прохладного ветра, — я не знаю, что ещё добавить. Допрос окончен?       — Допрос? — непонимающе переспросил Сатору. Теперь его голос звучал с привычной интонацией и всё напряжение, недавно повисшее между ними, в одно мгновение исчезло. — Ох, Ририан, с этими миссиями ты слишком быстро становишься параноиком. Мне просто было интересно, что ты думаешь об этом всём, — он беспечно помахал ладонью, словно успокаивая её.       «А как же», — подумала она, недоверчиво глядя на шамана. В его поведении перемены действительно были кардинальные: тот скачок невозможно было не заметить. Тем не менее, Годжо продолжал делать вид, что ничего не произошло.       — Пора баиньки, — наигранно нравоучительным тоном произнёс он, ловко вставая на ноги. Приблизившись к Лилиан, он протянул ей ладонь, помогая подняться. — Почему не зашла к Сёко подлечить их? — наклонился чуть ниже, игнорируя любой намёк на личное пространство и пристально разглядывая глубокие царапины, оставшиеся на её щеке.       Лилиан, сама того от себя не ожидая, смутилась. Она даже не могла понять, почему именно: из-за непосредственной близости шамана к ней или того, что он обратил внимание на её раны.       — Я... — она отклонила голову в сторону и машинально прикрыла щёку ладонью. Почувствовала, как пылает кожа под её замёрзшими пальцами. — Когда проснулась вечером, её уже не было в кабинете. Думаю, они и сами затянутся со временем. Хотя, может, ты и прав, и стоило убрать их сразу.       — Лучше не стесняться и доверить работу профессионалу, — всё тем же учительским тоном произнёс Сатору и пошёл вперёд.       Пару секунд Лилиан смотрела на него, а потом поспешила следом.       — С чего ты вообще взял, что я стесняюсь?

***

      В начале следующего дня Лилиан сидела на огромной, залитой солнцем лужайке и пристально разглядывала себя в небольшое зеркальце. Она проводила кончиками пальцев по гладкой коже и не могла поверить своим глазам: на ней действительно не осталось и намёка на рану. Техника Иери вылечила её моментально и безо всяких последствий.       — Всё хорошо? — сначала Лилиан накрыла тень, а в следующее мгновение та исчезла и рядом с ней села Нобара. Девушка отставила руки назад, облокачиваясь на них, и подставила лицо под лучи. Солнце было высоко в небе.       — Да нет, всё супер, — быстро отозвалась Лилиан и захлопнула зеркальце. Бегло взглянула на студентку, потом — перевела взгляд на других учеников.       Они собрались на общую тренировку, она — согласилась присмотреть за ними. И, несмотря на то, что была суббота, все подошли к своим занятиям с полной ответственностью. Ребята сами объяснили, что к чему: не так много времени осталось до грядущих соревнований между колледжами. Это было чем-то наподобие спортивных игр, только с учётом того, что все участники — шаманы. Уровень сложности был соответствующий, и подростки не собирались проигрывать.       Она посмотрела в сторону. Там, в тени деревьев тренировались второгодки. Проходил спарринг двое на одного, и Маки, используя лишь нагинату, справлялась с одновременным натиском Панды и Инумаки. В десятке метров перед ней в одиночестве был Мегуми. Он не шевелился. Стоял, сосредоточенно прикрыв глаза, сведя тонкие тёмные брови на переносице и сложив пальцы в замысловатый символ. Он не двигался больше получаса, прямиком у его ног сидело два шикигами: огромный чёрно-белый пёс — гибрид двух его гончих — и Нуэ — непонятное существо с телом птицы и маской на крохотной желтоглазой голове.       — Какой кошмар, — тихо прокомментировала Нобара, кивнув на стоящего на солнцепёке одногруппника. Она потянулась к своей спортивной сумке. Оттуда выудила шейкер и пару блестящих пакетиков — изолят и прочее, в чём Лилиан толком не разбиралась. Ловким движением руки Кугисаки смешала белёсый порошок с водой и залпом выпила получившуюся смесь. Скривилась: — Это тоже так себе.       Лилиан тихо одобряюще засмеялась и вновь обратила внимание на Фушигуро:       — Тебе помочь?       Парень не сразу понял, что разговаривают с ним. Лишь спустя пару мгновений он словно отмер, открыл глаза и попытался сфокусироваться на Лилиан.       — Только если немного.       Она кивнула и ладонью коснулась лежащего рядом солнечного клинка. Металл того нагрелся и приветливо завибрировал, стоило ей только поднести к нему руку. По земле сразу же пошли едва ощутимые волны энергии, и тени вокруг дрогнули, ослабнув. Шикигами Мегуми на мгновение потеряли чёткую форму, растекаясь тёмными кляксами, однако, стоило парню стать чуть ровнее и сильнее сжать ладони, как те вновь приняли свой обычный облик.       — Отлично справляешься! — весело прокомментировала Лилиан, наблюдая, как под действием её проклятой энергии свет усиливается, заставляя Фушигуро больше концентрироваться.       Внезапно опомнившись, она подхватила зеркало с земли, быстро открыла его и посмотрела на своё отражение.       «Действительно», — ошарашенно подумала Лилиан, разглядывая россыпь светлых, едва заметных веснушек у себя на носу.       — Нобара, — окликнула она, отвлекая девушку от наблюдения за тренировкой. — Предупреждаю: вопрос странный. В общем, у меня действительно появились веснушки вот только что?       Она подалась вперёд, двигаясь ближе, прикрыла глаза и стала ждать ответ.       — Понятия не имею, — честно призналась Кугисаки. — Я вижу их, но вообще не помню, когда они появились. Разве это плохо? — немного помедлив, с интересом спросила она.       — Нет, просто было любопытно, — Лилиан пожала плечами и вновь принялась разглядывать себя в зеркале. — Мне сказали, что они появляются только когда я использую солнечный клинок. Представляешь, столько колдовать и не знать об этом! И как только С... — она резко замолкла. Внезапно ей показалось очень странным и неправильным вот так просто сказать Нобаре, кто на самом деле заметил эти изменения в ней. — И как только такое может быть, — спешно поправила она саму себя и, чтобы сбежать из-под пристального внимания студентки, вновь перевела взгляд на зеркало.       Лучше от этого не стало: то, повинуясь движению расслабившейся руки, отклонилось в сторону, и теперь в небольшом блестящем кружочке отражалось другое, слишком довольное лицо.       — Бу! — Годжо произнёс это раньше, чем она успела повернуться в его сторону.       Нобара вздрогнула и тоже оглянулась. Увидев учителя, она быстро взяла себя в руки:       — Эй, не подкрадывайтесь так, когда глушите свою энергию!       Годжо лишь рассмеялся на эту просьбу:       — Ваша задача определять, кто около вас, вне зависимости от того, сколько у оппонента проклятой энергии. Так что учитесь. Тебя это особенно касается, — сказал Сатору, переводя взгляд на Лилиан.       Теперь это действительно можно было назвать таковым: сегодня, вопреки всем привычкам и ожиданиям, Годжо выглядел, как обычный человек. На нём не было ни застёгнутой у самого горла формы, ни извечной повязки на глазах. Даже волосы — и те не были зачёсаны вверх, а аккуратно спадали на лоб, чёлкой касаясь края очков.       — Соскучилась? — довольно мурлыкнул он, продолжая смотреть на Лилиан.       Только после этих слов она поняла, что просто уставилась на него. Повседневный образ оказался настолько обычным для простого человека, что видеть в нём Годжо было действительно странно. Лилиан смутилась от услышанного вопроса, но вида не подала. Она, не скрывая своего интереса, ещё раз обвела шамана внимательным взглядом, а потом, запечатлев на своём лице такую же приторно-сладкую улыбку, как и у него самого, ответила:       — Я просто не узнала тебя.       — Я настолько великолепен?       — Ты стоишь против солнца.       — Разве, — протянул Сатору, оборачиваясь и отклоняясь, словно действительно проверяя её слова на правдивость.       — Подождите меня! — громче, чем положено, крикнула Нобара второкурсникам и встала на ноги.       Те, отвлечённые от боя, вопросительно уставились на неё. Лилиан же смотрела на студентку с пониманием: будь она на её месте, тоже бы не хотела стать свидетелем представшего спектакля. Будучи на своём — тоже. Навязчивая мысль в её голове говорила, что это самообман, но она предпочла игнорировать назойливый внутренний голос.       — Вроде не засвечивает, — с полной серьёзностью заявил Годжо, становясь рядом с ней.       Лилиан разумно решила промолчать. Ему не требовалось ответа.       — Издеваешься над детьми?       Она непонимающе взглянула на парня: для этого пришлось сильно задрать голову. Шея тут же заныла из-за неудобного положения.       — Ну, — шаман, будто бы сжалившись, присел рядом на корточки и кивнул в сторону Мегуми: — Как долго он так стоит?       — Минут сорок, — она на секунду задумалась. — Нет, даже больше.       — Надо же, — тихо хохотнул Сатору, — какой старательный. А технику давно держишь?       Лилиан удивлённо вскинула брови. То, что её магию, тончайшей материей растёкшуюся по прилегающей территории, заметили так быстро, действительно поражало.       — Минут двадцать.       Годжо присвистнул:       — И как только на ногах стоит, — он выпрямился, отряхнул несуществующую пыль с тонких светлых брюк и звонко хлопнул в ладоши: — Итак, дети, перерыв!       Шикигами Мегуми рассеялись моментально. Студент глубоко вздохнул и, попытавшись сделать шаг, пошатнулся.       — У вас же сегодня выходной, — тихо из-за пересохших из-за жары губ и общей усталости прохрипел Фушигуро.       — И? — на лице Годжо появилась привычная издевательская улыбочка. — Надеялся, что я не приду и не спасу тебя из цепких коготочков Ририан? Мегуми, а я и подумать не мог, что тебе нравится, когда над тобой издеваются девушки. Дело в том, что она иностранка?       — Заткнись, — они сказали это одновременно: Мегуми — из последних сил на тяжёлом выдохе, Лилиан — куда более участливо и эмоционально. Она попыталась локтем ударить Годжо за коленной чашечкой, но тот, словно предчувствуя её действие, сделал крохотный шаг вперёд. Рука встретилась с пустотой, и Лилиан почти завалилась набок, потеряв равновесие.       — Какая активная, — Сатору, явно довольный свободным от работы днём, искоса посмотрел на её попытки сесть ровно, а потом заговорил громче, привлекая внимание учеников: — Раз уж мы все так удачно собрались здесь сегодня, а мне — о чудо — нечем заняться, предлагаю провести наглядный инструктаж перед соревнованиями.       — Чего?       Лилиан не поняла, кто именно сказал это. Она могла охотно поверить, что этот вопрос даже самого Инумаки: по крайней мере, его явно удивлённый взгляд ничем не отличался от тех, что были у остальных учеников. Несложно было догадаться, что подобного рода инструктажи (а может, и сами занятия) под руководством Годжо — вещь воистину редкая. Лилиан склонялась к тому, что вообще является свидетельницей первого и единственного такого события, повторение которого вряд ли возможно будет застать в этом столетии.       — С чего это? — недоверчиво спросила Маки, выходя на свет. Она перекинула широкое древко своего оружия через плечо и выжидательно посмотрела на шамана. Даже за нескрываемым сомнением в её взгляде явно читалась заинтересованность.       — Да бросьте. Разве я не могу порадовать своих драгоценных учеников тренировкой?       Повисшая вокруг тишина отчётливо давала понять, насколько сильно никто не верит в происходящее.       — Вот как, — по-прежнему беспечно хохотнул Годжо и начал вести себя ещё расслабленнее, словно все ждали от него именно этого. Он засунул ладони в задние карманы брюк, широко развёл плечи и начал спокойно покачиваться с пятки на носок.       Лилиан, не решаясь смотреть на широкий мужской торс рядом с собой, пристально изучала падающую от шамана тень.       — Ну, смотрите сами. Встреча с Киотским колледжем всего через пару недель, Юта в командировке и вряд ли что-то изменится за это время. Или вы хотите проиграть и в следующем году съездить в гости в Киото? Если да, то так и скажите, я могу вам и без всего этого экскурсию организовать.       Студенты, явно раскалённые этой короткой речью, смотрели на Годжо по-прежнему недоверчиво, но уже с куда большим азартом в глазах. Дело оставалось за малым:       — Что за инструктаж?       Стоило только этому вопросу повиснуть в воздухе, как шаман заулыбайся ещё шире и, ловко повернувшись на пятках в сторону Лилиан, протянул ей руку. Она, не задумываясь, отозвалась на приглашение и быстро поднялась на ноги. Сразу после этого Сатору аккуратно подтолкнул её вперёд, заставляя выйти ближе к центру и стать перед ним. Мужские ладони опустились ей на плечи в отеческом жесте. Она едва не дрогнула, ощутив прикосновение к оголённой коже.       — А помогать с этим будет всеми нами любимая Ририан.       Она не сразу поняла, что произнёс Сатору. Занятая мыслями о столь непривычно близком контакте, она запоздало осознала простой факт — ей предстоит стать одним из главных участников махинации, которую задумал парень.       — Вообще-то, я ещё не соглашалась, — опомнившись, быстро возразила Лилиан.       — Да брось, — Годжо, всё ещё придерживая за плечи, развернул её в сторону и повёл к невысокому прямоугольному зданию из светлого дерева. — Ты же наверняка хочешь, чтобы ребята выиграли в этих соревнованиях. Тем более, тебе предоставилась такая прекрасная возможность побить меня.       Они зашли в светлое просторное помещение. Внутри не было ничего — лишь устланный татами пол и едва ощутимый растительный запах. Сатору провёл её в центр комнаты. Студенты, словно повинуясь беззвучному приказу, сели в стороне, ровным рядом вытянувшись недалеко от сёдзи.       Годжо сделал несколько шагов в сторону и остановился у стены. Лилиан, оставшись в центре одна, вопросительно посмотрела на него. Парень жестами показал ей отойти к другому краю комнаты.       — Итак, — как только все заняли свои места, он звонко хлопнул в ладоши и тут же демонстративно потянулся, разминаясь. — Правила соревнований известны всем, кроме нашей новенькой — Нобары и, разумеется, Ририан. Если вкратце, то всё основано на боях, сначала — групповых, потом — индивидуальных.       — А ещё говорят: вторая часть определяется жребием, — хмыкнула Маки. Панда утробно засмеялся ей в ответ.       — Как бы то ни было, — продолжил Сатору, — вам придётся драться. Даже для командных боёв стратегия зачастую предусматривает схватку один на один, так что… — он целенаправленно растянул последнюю гласную на манер ведущего захватывающего шоу и посмотрел на Лилиан. — Нападай.       Она осталась стоять на месте.       «В смысле?»       — Какие-нибудь условия? — очевидный вопрос.       — Да брось, просто попробуй победить меня, — Годжо издевательски заулыбался. — Будешь косячить — объясню ребятам, как поступить умнее.       — Умнее?       — Именно.       «Вот же засранец».       — На старт… внимание… — Лилиан выгнула бровь и выжидательно посмотрела на оппонента: ждала, что ей хоть как-то дадут понять, когда стоит начать бой.       — Как тебе будет удо…       — Тогда марш.       Она не стала дослушивать. Стоило только понять смысл начатой фразы, как всё перестало иметь какой-либо смысл. Лилиан среагировала мгновенно: взмахнула рукой, из кольца призывая клинок, и сразу швырнула его в шамана. Лезвие свистящей молнией рассекло воздух и, столкнувшись со стеной, осталось в ней.       Годжо не пошевелился. Лишь немного отклонил голову вбок. Ему и не надо было уклоняться — Лилиан не целилась в него. Это даже нельзя было назвать отвлекающим манёвром: заминка, чтобы хотя бы на долю секунды отвести внимание шамана от себя.       Лилиан воспользовалась этим.       Она стремглав кинулась к парню. Резко остановилась прямо перед ним, вскинула ногу вперёд и вверх. Та, поддаваясь инерции, должна была обрушиться на соперника, но Годжо с раздражающей лёгкостью уклонился. Он просто присел — слишком беспечно для того удара, который мог получить. Не столкнувшись с препятствием, нога Лилиан двинулась дальше, грозя занести её в крутом вираже. Она резко сменила позу: подпрыгнула, меняя точку опоры, низко приземлилась и попыталась сделать подсечку.       Годжо опять среагировал ненормально. На этот раз подпрыгнул вверх с положения, которое никак не позволяло совершить подобное движение. Лилиан опешила от произошедшего: на мгновение ей показалось, что он просто взлетел. Обдумывать это не было времени. Противник возвышался над ней. Она, прижатая к полу, была открыта для удара.       Лилиан рывком оттолкнулась. Из-за вложенной проклятой энергии движение получилось более амплитудным, что позволило ей отскочить в сторону на пару метров. Она резко поднялась, несобранные в хвост волосы растрепались и неровными прядями упали на лицо. Дыхание сбилось: она тревожилась. Не понимала, почему Годжо двигается так странно, и не знала, чего ещё стоило ожидать. Когда она сконцентрировала взгляд на шамане, тот был на своём прежнем месте. Он не собирался брать застрявший в стене клинок, словно это не дало бы ему двойного преимущества. Парень стоял, засунув руки в карманы. Поза его была демонстративно расслабленной. Это раздражало. Выбивало из колеи.       Лилиан приготовилась к следующему удару. Годжо заговорил.       — Внимание, — он повернул голову к студентам, словно ни Лилиан, ни угрозы её атаки не существовало вовсе. — Никогда не деритесь не в полную силу с тем, кто заведомо лучше вас, — вновь посмотрел на Лилиан: — Смекаешь?       Она лишь фыркнула. Вновь сорвалась с места, за пару шагов сократила расстояние между ними и нанесла прямой удар. Годжо увернулся: наклонил голову в сторону так, что кулак не задел даже края причёски. Лилиан попыталась ударить ребром руки — мужская ладонь тут же легла на её предплечье, лишая любой возможности сдвинуться с места. Она сосредоточилась: в слишком зависимом положении оказалась. Стоило Годжо только захотеть, он разом бы перевернул её и повалил на пол. Она бы не смогла двигаться, оглушённая ударом.       Времени на раздумья не было. Лилиан взмахнула рукой с клинком, тот просвистел между их лицами. Она почувствовала, как хватка Годжо исчезла с её руки. Парень сделал небольшой шаг назад. Она оказалась на свободе. Медлить было нельзя. Лилиан перенесла вес тела на одну ногу, замахнулась и ударила клинком. Сатору уклонился. Вновь ненормально. Он с поразительной гибкостью ловко и легко прогнулся в спине. Лезвие рассекло воздух над его лицом, но прошло слишком далеко, чтобы хотя бы напугать шамана.       Зато напугана оказалась Лилиан. Она чувствовала, как ускорялся пульс от резких быстрых движений. В ушах начинало шуметь: это был страх, захватывающий тело. Она не боялась Годжо: знала прекрасно, что парень ей ни за что не навредит. Она боялась его техники. В каждом её ударе не было необходимости попасть в шамана напрямую. И клинки, и её кулаки были окутаны тончайшим ореолом проклятой энергии. Магию нельзя было ни увидеть, ни почувствовать. Оставалось только попасться под её удар и угодить в ловушку. Но Годжо избежал приёма не раз и не два.       Он видел и чувствовал.       Лилиан отскочила от него, сгруппировалась и настороженно не отводила глаз. Сатору стоял напротив, такой же, как и всегда, — только губы его скривились в едва различимой косой ухмылке, да очки сползли на кончик носа, давая рассмотреть безумно-голубые глаза. Лилиан встретилась с парнем взглядом и замерла.       «Дура», — сказала она сама себе.       «Дура, дура, дура».       Техника Сатору Годжо была связана с его глазами. Он, не скрывая этого, сам ей всё рассказал. Но даже обладая этим знанием, Лилиан оставалась поразительно беспомощной перед ним. Она понятия не имела, что именно делали его глаза. Вместо каких-либо идей в её голове была лишь одна мысль: как эта способность могла быть связана с техникой телепорта? Времени на поиск ответа у неё не было.       — Правило второе, — Годжо возвёл руку вверх, и Лилиан машинально напряглась. Шаман просто сложил пальцы в знак «мир». — Не затягивайте с врагом. На соревнованиях всё будет на время: пока вы возитесь, другая команда наберёт больше очков. В реальной жизни всё может закончиться куда плачевней: ты никогда не узнаешь, кто придёт к врагу на подмогу, пока ты тормозишь, — он вновь обратился к Лилиан: — Что скажешь?       «Бесишь».       Она промолчала.       Лилиан была раздражена. Тем, что понятия не имела о способностях Годжо. Тем, что он, напротив, был прекрасно осведомлён о её техниках. Её выводило из себя чувство беспомощности: она всегда была уверена, что достаточно сильна. Её миссии, реакции других на её способности — прямое тому подтверждение. Но Годжо был другим. Чем-то далёким и недосягаемым. Тем, кто возвращал Лилиан в воспоминания о прошлом и одним своим существованием давал понять: она не дотягивает. Наглая, самодовольная улыбка на лице, набор специальных задевающих фраз — всё это подливало масло в огонь.       Она вновь попробовала напасть.       Проклятая энергия помогала быстро передвигаться. Лилиан за долю секунды оказалась за спиной Сатору. Пригнулась, сгруппировалась, выставила руку с клинком вперёд, словно кобра, готовая к смертельному рывку.       Запоздало среагировавший Годжо не успевал ни повернуться, ни отразить удар.       «Шанс!» — единственной чёткой мыслью пульсировало в голове.       Лилиан двинулась вперёд. Повернула кисть руки, направляя остриё оружия на шамана.       Замерла.       Светло-золотое лезвие остановилось прямо перед бледной кожей. Клинок мелко дрожал. Лилиан понадобилось лишь мгновение, чтобы понять: дрожит её собственная рука.       — Ну? — Сатору повернул к ней голову так, словно вовсе не боялся вспороть себе горло. В голове сразу появились воспоминания об их самой первой встрече. — Будешь продолжать?       Лилиан опешила.       Продолжать — это закончить удар. Надавить на лезвие чуть сильнее, протолкнуть клинок на миллиметр вперёд и увидеть, как металл рвёт тонкую кожу.       «Продолжать?»       Лилиан выпрямилась. Отвела оружие чуть в сторону и повела плечами, пытаясь унять захватившую тело мелкую дрожь. Посмотрела Годжо прямо в глаза:       — Ты не защищаешься, — голос удивительно спокойный и ровный. — Я могла тебя убить.       В зале повисла тишина. Даже студенты — и те не перешёптывались.       — Убить? — Сатору улыбнулся и склонил голову вбок. — Меня?       Лилиан уставилась на него, окончательно перестав понимать, что происходит. Периферийным зрением выхватила, отметила для себя, что студенты сидят совершенно спокойно. Так, словно их преподавателю не могли только что перерезать горло. Она чувствовала себя участницей нелепого телешоу с розыгрышами, где все, кроме неё были в курсе происходящего трюка.       — Третье правило: хотите жить, придётся убивать.       Всё произошло слишком быстро. Даже если ускорять тело проклятой энергией, вложив ту до последней капли, такое невозможно повторить. Годжо исчез, чтобы мгновенно появиться у неё за спиной. Лилиан не успела среагировать — почувствовала, как руку сжала чужая ладонь. Её запястье аккуратно выкрутили: без боли, только для того, чтобы она выронила клинок. Тот с тихим звоном упал.       Этот звук послужил для неё запоздалым сигналом. Она дёрнулась, пытаясь вырваться, но всё было тщетно: её удерживали так, что нельзя было сделать и малейшего движения. Годжо стоял позади. Держал её крепко и прижимал так близко, что Лилиан чувствовала ровное тёплое дыхание в своих волосах.       — Правило четвёртое, — голос казался тише и спокойнее, чем был обычно. Она почувствовала, как по коже прошли мурашки: так близко Годжо был к ней, так ненормально реагировало её тело на контакт с ним. — Если знаете, что не победите, лучше сразу сбежать. Видишь? — он наклонил голову ниже, носом путаясь в растрёпанных прядях. — Дверь там.       Это было последней каплей. Лилиан зашипела, заёрзала, пытаясь вырваться. Она чувствовала себя последней неудачницей: разгромно проиграла, даже не успев понять, в чём же секрет чужой техники. Она чувствовала себя последней дурой: слишком прямыми и очевидными казались ей реакции собственного тела на любое прикосновение Годжо. Лилиан думала, что из-за всего этого она начала краснеть, и это выбило из колеи окончательно.       Годжо не унимался:       — Правило пятое: вы не в сериале про подростков, чтобы беречь свои коронные приёмчики только для босса. Умрёте раньше времени — и никто не оценит ваши тайные техники. Слышишь меня, Рири? — Годжо наклонился, устраивая подбородок у неё на плече. — Тебе же не пятнадцать. Что это за шоу-программа без использования техник?       Она замерла. Резко ей стало очень стыдно: она ведь действительно даже не думала драться в полную силу. Лилиан сама понятия не имела, с чего вдруг взяла, что ближнего боя будет достаточно. Смесь стыда и обиды жаром захватили её тело. Она укусила себя за щёку, пытаясь сконцентрироваться на острой боли и хоть немного прийти в себя. Сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.       «Соберись».       Ещё не всё было потеряно.       — Можно я тоже назову одно правило? — она подняла голову вверх и чуть повернулась. Лицо Годжо оказалось ещё ближе к её собственному. Он посмотрел на неё. Из-за крохотного расстояния можно было разглядеть странные узоры на небесно-голубой радужке глаз.       — Конечно, — шаман кивнул, но хватку не ослабил. Только отпустил руку Лилиан, когда она потянула ту на себя.       — Правило шестое, верно? — она подняла указательный палец вверх и посмотрела на учеников. — Для начала, важно понять, какие у соперника есть слабости.       Годжо тихо хмыкнул, обдавая кожу горячим дыханием. Лилиан почувствовала, как по шее побежали мурашки, но быстро взяла себя в руки.       — За ним сразу следует седьмое правило, — она переместила руку чуть дальше, чтобы та была напротив лица Сатору. — Жульничать иногда просто необходимо.       Ещё до того, как кто-либо смог понять весь смысл этих слов, она применила технику. Из-за неудобного положения сколдовать что-то сложное было невозможно, но ей этого и не требовалось. Она сконцентрировала проклятую энергию над своим указательным пальцем. Та, собравшись в крошечный плотный сгусток магии, превратилась в огонёк.       Вспышка — так называла это Лилиан — озарила светом всю комнату. Студенты зажмурились от яркого сияния, но, самое главное, — глаза закрыл и Годжо. Лилиан понятия не имела, что за техника скрыта в них, но прекрасно понимала лишь одно: они, как и глаза любого человека, будут чувствительны к свету.       Она не ошиблась.       Годжо на секунду отшатнулся, его захват ослаб, и Лилиан воспользовалась этим. Она сделала резкий рывок вперёд, отскочила от шамана и, рассчитывая на то, что картинка у того перед глазами ещё полна ярких цветных кругов, атаковала. Ловким движением обогнула Сатору и, оказавшись у него за спиной, применила захват. Парень был значительно выше и шире в плечах. Лилиан пришлось подпрыгнуть, чтобы схватиться крепче. Она обхватила его шею руками, беря ту в замок, обвила ногами торс. Из-за резко возникшего давления и смены центра тяжести, он должен был упасть — Лилиан рассчитывала на это.       Годжо не сдвинулся с места.       Он стоял, не пошатнувшись. Даже не сделал крохотного шага назад, в попытке удержать равновесие. На секунду Лилиан показалось, что она повисла не на живом человеке, а огромной каменной статуе.       — Наигралась?       Её сердце пропустило удар.       Всё было тщетно.       Годжо исчез — Лилиан почувствовала, как её руки сжимаются вокруг пустоты, а потерявшее опору тело начинает падать вниз. Столкнуться с полом ей не дали. Материализовавшийся за спиной Сатору подхватил её, перевернул в воздухе, словно она вовсе не обладала каким-либо весом и повалил на землю. Мир закружился от резких рывков, она зажмурилась и, когда вновь открыла глаза, поняла, что лежит на полу. Годжо нависал над ней, опираясь на колени по обе стороны от туловища. Её руки были крепко зафиксированы над головой. Шаман не держал за запястья — сплёл пальцы со своими, крепко прижимая одной своей ладонью обе её. Лилиан понимала, почему держали именно так — это уменьшало риск повторения «Вспышки», но всё равно не могла в глубине сознания не думать об этом жесте.       — Ну что, мы закончили? — Годжо вопросительно посмотрел на Лилиан.       Она, хоть и осознавала своё безвыходное положение, безуспешно попробовала пошевелить руками. Затем — дёрнулась вперёд в попытке вырваться. Всё это не имело смысла — только суставы в плечах заныли тянущей болью.       — Дополнительное правило, дети. Женщинам нельзя доверять.       Лилиан фыркнула:       — Вот вам ещё одно: самая хрупкая вещь в мире — мужское эго.       В стороне раздался приглушённый смех Нобары.       Панда, задумчиво почёсывая когтями мохнатый подбородок, протянул:       — А у нас точно тренировка?       Годжо тихо хохотнул. Выгнул бровь, выжидающе посмотрел на Лилиан:       — Ну, что скажешь?       — Главный здесь ты, — елейно улыбаясь, произнесла она.       Сатору улыбнулся в ответ и, прежде чем отпустить, аккуратно провёл большим пальцем по её ладони. До того, как Лилиан успела дать себе отчёт о произошедшем, парень уже встал на ноги.       — Пожалуй, на сегодня хватит, — громогласно объявил он. — Думаю, спарринг получился достаточно наглядным, так что постарайтесь запомнить…       — Такое забудешь, — тихо, но недостаточно для того, чтобы её услышала только Маки, шепнула Нобара.       Годжо засмеялся:       — В общем, удачных тренировок. Хватит с вас на сегодня, — явно давая понять, что больше не намерен задерживаться, он пошёл к выходу. — Ах точно, — остановился у самого порога и посмотрел на студентов, — если Рири будет пытаться узнать что-то о моей технике, не говорите ей.       — Не очень-то и хотелось, — всё ещё сидя на полу, отозвалась она.       — Да что ты, — Сатору ухмыльнулся. — Короче, всем пока-пока!       Дверь сёдзи с тихим шелестом закрылась.       — Бесит, — сквозь зубы прошипела Лилиан, вновь укладываясь на пол. От татами едва различимо пахло сыростью, пылью и соломой. Ей было всё равно.       — Вы хорошо дрались, — чувствуя необходимость поддержать, произнёс Панда.       — Оно и видно, — скептически отозвалась Лилиан.       — Да ладно вам, всё действительно хорошо. Другой вопрос, что вы дрались с учителем, — там всё действительно бесполезно.       — Лосось, — Инумаки толкнул одноклассницу локтем в бок, и та замолкла, чтобы спустя секунду заговорить с ним.       — Да брось, не собираюсь я сдавать его технику, — ответила Маки. — Это же учитель. Не хочу даже думать о его идиотских способах отомстить.       Лилиан тяжело вздохнула. Взглядом упёрлась в светлый расчерченный полосами потолок.       — Забейте. Я сама догадаюсь.       В голове не было ни одной нормальной идеи. Она думала о всём необычном, что было связано с Годжо, — всём том, что можно было отнести к его технике. Странные всевидящие глаза, которые он скрывал от остальных. Способность к мгновенному перемещению. Неприкасаемость: ни в первый день их встречи, ни сегодня клинки не ранили его. В её мыслях отчётливо стояло воспоминание о его прикосновениях: безликие, не принадлежащие человеку.       Она нервно ухмыльнулась своим мыслям и обратилась к студентам:       — Смеяться можете, но, прошу, только не издевайтесь надо мной.       Все с интересом посмотрели на неё.       — И ни слова Годжо, вы меня поняли?       Подростки активно закивали.       «Господи, какой позор», — подумала Лилиан, но всё равно спросила:       — Он же не вампир?       Все, разумеется, засмеялись. Этого следовало ожидать. Ей стоило отдать ребятам должное: они пытались сдерживаться первые пару секунд. Потом не выдержали — оно и понятно. Тренировочный зал наполнился смехом и гомоном разномастных голосов.       — Вообще-то я в отчаянии, — тоже улыбаясь, сказала Лилиан.       — Он — нет. Вампиров же не существует.       — Серьёзно? Ты вообще говорящая панда.