Ты был прав

Появлялись первые звёзды, ветер небрежно играл с огненными прядями. Он сидел на камне и ждал, глаза были закрыты. Пение птиц затихло, затрещали ранние цикады. Мужчина приоткрыл веки, проводил усталым взглядом угасающий закат. Теплые лучи робко пробежали по алому шарфу и напряженному лицу, нежно целуя на прощанье. Уже скоро. Усиливающийся ветер не мог никого потревожить на площадке, бессильно штурмуя высокие обломки камней по краям вершины горы. Часы пролетели незаметно. Когда последний отблеск солнца скрылся за горизонтом, неумолимо возник новый силуэт. Предвестник поднялся с насиженного места, потянулся, разминая затекшие мышцы и суставы, и приблизился. «Начнём?» - в тусклом океане мелькнула нехорошая искра, тут же затихая в глубине. - «Оружие?» «На ваше усмотрение», - незнамо как проскользнувший порыв ветра немного колыхал плащ брюнета, играл как ребёнок со связанными в низкий хвост волосами. Мужчина даже не запыхался от длительного подъема на большую высоту. «А способности?» - Чайльд заинтересованно изогнул тонкую бровь, подбирая лук с чуть влажной травы от недавно прошедшего дождя. Не самое лучшее оружие против копейщика. Чжун Ли сделал мысленную отметку о бо́льших ограничениях себя в бою. Фатуи не успокоится, пока не выложится на полную в драке. Может именно эта схватка поможет их примирению после неприятных событий. Он должен дать ему ранить себя как минимум раз, а лучше несколько. Он должен дать мальчику запал. «Любые, кроме Вашей магии бездны». Мелкие золотые кристаллы сложились в привычное копьё в тонких пальцах. Он не сомневался в своей победе, ничто не может превзойти опыт и годы тренировок, отточенных вплоть до каждого взмаха и вздоха. Мужчины замерли в стойках, осторожно наблюдая за действиями друг друга. Чайльд атаковал первым. Звонкий звук натянутой струны и две стрелы, одна с заряженной водой энергией, соскочили с тетивы точно в цель, и были безукоризненно отбиты лёгким движением руки. В отместку ухо едва не задело пролетевшим рядом копьем. Перекат, новая стрела. Мимо. Тарталья резко вжался в траву, уходя от удара в бедра, снова отскакивая от следующей угрозы. Все было неторопливо, напоминало вальс при дворце. Если, конечно, танцоры были бы с оружием и желанием победы. Брюнет не целился в важные точки тела в попытке только припугнуть другого. Это безумно раздражало Чайльда. Его считали слабым и беспомощным, жалели. Слепая ярость скапливалась где-то в животе, грозясь прорвать органы и мышцы и вылиться наружу. Он не мог допустить такого отношения, только не от Моракса. Сверкнувшие синим острые клинки резко возникли перед немного растерянными глазами противника, заставляя изменить тактику боя. Теперь он старался не подпускать рыжеволосого близко, блокируя мощные удары и делая более резкие непредсказуемые выпады в ответ. Бой был долгим, изматывающим. Ночная тишина прерывалась лязгом оружия и шумным дыханием, шелестом травы и скрипом почвы. Несмотря на желание прекратить сражение быстро, как он планировал, бывший архонт действовал осторожно, ожидая ошибок от усталости его оппонента. Сам Чжун Ли ощущал неприятную напряженность в мышцах и костях. Отказ от Сердца Бога, потеря божественных сил, решение множества неожиданных проблем и отсутствие возможности нормально отдохнуть последние недели играли свою роковую роль. Он дрался уже на грани истощения, пытаясь сдерживать все свои атаки от опасных повреждений чужого тела, держа себя в постоянной концентрации. Но вымотался не только он. Острие копья впервые зацепило кожу Предвестника, разорвав серую штанину и оцарапав ногу. Следующий удар пришелся в подвернувшееся плечо, оставляя похожий след. Через пару минут капли крови выступили из свежего пореза на левой щеке Тартальи. Мужчины застыли на расстоянии трех метров, пытаясь успокоить рваное дыхание. Лунный свет лениво играл на их фигурах, добавляя интимности к их рандеву. Чжун Ли заставил себя немного расслабиться, чуть наклоняя голову в сторону для призывающего небрежного взгляда. Скоро он вернется и заварит новый чай из Инадзумы, этот вечер чудесно подходит для размышлений. Чайльд же небрежно медленно провел языком по нижней губе, собирая мешающую кровь из задетой кожи. Это нехитрое действие выдернуло брюнета из приятных мыслей, заворожило. Легкое тепло растекающееся у него груди едва не привело к катастрофе и потере головы. Инстинкты выдернули его из очарованной растерянности, заставляя отшатнуться, но пропуская скользящий удар стрелы по шее над воротником. Впервые за много лет, может быть даже столетий, он получил унизительно глупое ранение. Тарталья криво усмехнулся, наблюдая за алыми каплями, выступающими и рисующими причудливые узоры на бледной коже. «Не отвлекайтесь, сяншен. А то я подумаю, что Вы мне подыгрываете». Недовольно прищурившись, Чжун Ли резко сделал выпад вперёд, ударяя с силой ногой по оружию. Он должен был точно попасть, но древко пролетело мимо и застряло в расколотом им камне. Ошибка. Судорожно обернувшись и отшатнувшись в сторону от ощущения опасности, он все же не смог уйти от полоснувшей боли по ребрам. Мерцающие лезвия окропились кровью, вернулись на подвернувшееся им бедро, вызывая новый поток горячей жидкости. Душащая слабость медленно накатывала с каждой пропитывающей одежду каплей. Геоколонны выросли из-под ног рыжеволосого парня, откидывая новую молниеносную атаку и выбивая искры из камня. Скорость Чайльда будто выросла втрое, было сложно уследить за столь прытким соперником. Волосы на затылке Чжун Ли снова зашевелились, предупреждая. Он отпрыгнул на землю в бок на несколько метров, перекатываясь и всматриваясь в бушующий ореол воды на его прежнем месте. Тот раскромсал столб до мелких крошек и перемешал их с землей и травой в жутком беспорядке. Мужчина ошеломленно вскочил и бегло осмотрел окружение. Тарталья перешел границы до опасной игры, используя калечащие атаки. Происходящее взывало к забытым боевым инстинктам, только он не желал их. Ему больше не нужны ни боль других, ни их смерть, ни победа. Он больше не на войне. Отказавшись от божественности и живя как смертный, он пытался понять как быть человеком. И хотел быть рядом с Тартальей. Прежним, а не обезумевшим от бездны внутри. «Чайльд? Это никоим образом не похоже на дуэль». Чайльд медленно вышел из-за дерева, в руках лениво покачивалось голубое копьё. Его глаза были пусты, они словно поглощали свет и были черной дырой. Намокшая от пота чёлка прикрыла их на доли секунды. И пока рука рыжеволосого тянулась к ней, открывая возможность для удара, Чжун Ли воспользовался мгновением. Вокруг лодыжки рванувшего вперед брюнета крепко обвилось мокрое холодное щупальце и резко дернуло назад, заставляя по инерции упасть на руки, выбивая копьё. Попытка подняться была пресечена сильным ударом ноги в солнечное сплетение. Боль белой вспышкой перекрыла зрение и расползалась в грудь и живот, скрючивая пострадавшее тело. От нового удара в рёбра он перекатился набок и наконец-то смог выпустить свой щит, закрываясь от новых ран и призывая послушное копье. Треск от разлетевшегося за секунды геокупола вызвал секундное замешательство бывшего архонта. Зрачки непонимающе резко расширились, почти сливаясь с радужкой. Защита не могла так быстро рухнуть, влитых сил на ее поддержание было достаточно для отражения атак десяти магов бездны одновременно, но никак не одного обычного человека. В наказание за оплошность на спине и на голени вспыхнули новые порезы, едва не рассекающие его до кости. Всё выходило из-под контроля. Он собирался закончить бой, а с последствиями разбираться позже. Глаза загорелись золотом в полумраке, а земля беспокойно задрожала, отвечая на призыв стихии. Звёздное небо начала закрывать большая тень. Чжун Ли не успел закончить призыв, задохнувшись от острой боли под рёбрами и растекающейся булькающей жидкости в легком. Тускнеющие янтарные глаза встретились с холодными голубыми. В них не было ни единой эмоции, особенно привычного азарта и радости. Это пугало больше водяного клинка до рукояти под кожей между животом и грудью. «Почему?» Вопрос был бы выдохнут вместе запоздавшей волной оглушающей пульсации от ран, перегружающих мозг. Напряженная ухмылка тронула губы Чайльда, когда он вырвал нож обратно и швырнул мужчину в сторону, сильным ударом откидывая его к ближайшей скале. Висок встретился с камнем с неприятным хлюпающим звуком. Тело обмякло в луже растекающейся темной крови, а закрывающиеся глаза едва могли сфокусироваться на подошедшем к нему человеке. Последним ощущением было неожиданно нежное и ласковое поглаживание окровавленных волос, когда мир закружился и померк.