❃❃❃
Когда Алек вернулся домой после всех тех унизительных вещей, которые они с ним сделали, он чувствовал себя таким опустошенным. Он слепо прошел в свою комнату и закрыл за собой дверь. Алек понятия не имел, что ему теперь делать. Он рухнул на стул и открыл ноутбук только для того, чтобы увидеть, что все его профили в социальных сетях полны комментариев хейтеров. У него было много сообщений на Facebook. К счастью, он заблокировал свою стену пару месяцев назад, так что Иззи ничего не могла ему написать. И теперь он был благодарен, что сделал это. Но всё же многие люди, которых он не знал, писали ему. «Ты красивый. Хочешь зайти и быстро потрахаться?» «Не волнуйся. Я не считаю тебя отвратительным. Совсем наоборот! Я бы тебя кое-чему научил!» «Как тебе не стыдно, тупой педик!» «Мне бы хотелось увидеть тебя на коленях с моим другом во рту.» Он перестал прокручивать сообщения и открыл следующую вкладку, чтобы проверить свой твиттер. А это было ещё хуже. «Смотри и учись, грязный педик.» Рядом была ссылка на какое-то гейское секс-видео. «Ты позоришь свою семью, сука.» «Покончи с собой!» «Сделай одолжение, закончи свою жалкую жизнь.» «Мир был бы намного лучше без таких никчемных людей, как ты!» Его сердце сжалось, и он даже не колебался. Он немедленно заблокировал свой аккаунт в Twitter и хотел сделать то же самое со своим Facebook. Прежде чем он успел это сделать, он получил ещё одно сообщение. Сообщение от Себастьяна. На самом деле, это связь с целующимися смайликами. Так что он кликнул на это и попал на страницу о… нем. Это было ужасно. Там были его фотографии. Или, скорее, какие-то молодые парни с его отфотошопленным лицом, делающие всё то, что он отказывался делать с Себастьяном. Он чувствовал себя просто ничтожным, слезы текли по его лицу. Как они могли так поступить с ним? На этом сайте были все данные, необходимые для того, чтобы узнать, кто такой Алек. Имя, фамилия, возраст, номер телефона, адрес электронной почты. Должно быть, это дело рук Себастьяна. Алек хотел позвонить ему и попросить удалить это, но тут зазвонил телефон. Неизвестный номер. Он знал, что это может означать, но все равно взял трубку. — Да? — Это Алек? — Да? — Сколько вы хотите за час? — Простите…? — Сколько за секс и сколько за минет? — В-вы, должно быть, ошиблись номером, извините. Я вешаю трубку. Он бросил телефон на стол, как будто только что обжегся. Его руки дрожали, и он плакал. Что он сделал, чтобы заслужить это? Почему люди ненавидят его? Потому что он гей? Так оно и было. Но Алек был чистым ангелом, невинной душой. Почему они хотели, чтобы он умер? Боль переполняла его. Алек пошел в ванную и сорвал с себя одежду. Он включил душ и прислонился лбом к стене, позволяя каплям воды стекать по телу. Ему было так плохо, что он не мог дышать. Вода была горячей. Слишком горячо… Вскоре его кожа покраснела. Но физическая боль помогла ему облегчить внутреннюю. И всё же… этого было недостаточно. Алек закончил принимать душ и обернул полотенце вокруг талии. Он открыл шкафчик в ванной и выбросил почти всё, прежде чем нашел старую бритву. Алек любил искусство и делал фигурки животных из глины. Это было пару лет назад, но он сохранил бритву, которой рисовал детали на своих маленьких шедеврах. И даже если она была ржавой и совсем нечистой, ему было всё равно. Алек положил лезвие на дрожащее запястье и заколебался. Он был так напуган. Он не хотел этого делать. Но он не мог остановиться. Боль была невыносимой. Поэтому он сделал первый надрез, стиснув зубы. Это было противно и в то же время казалось небесным. Поэтому он сделал еще два и, когда наконец успокоился, положил бритву на место. Алек посмотрел на свое окровавленное запястье. Это было больно, но это была хорошая боль. Однако он знал, что не может преувеличивать. Не имело значения, насколько дерьмовой стала его жизнь. Он не хотел умирать. Пока. — Алек, ужин готов! — он услышал, как мама зовет его. Алек наложил на запястье старую марлю и оделся. Он надел черный свитер с длинными рукавами и фальшиво улыбнулся. Они не могли знать, что происходит. Или, скорее, Алек не хотел видеть их невежество и разочарование. Джейс и Иззи определенно уже знали о сайте и комментариях. Но они больше не разговаривали с ним, и он решил оставить их в покое и страдать в одиночестве. Потому что жизнь преподала ему урок — никогда никому не доверять. Никому нет дела до твоих проблем. Они не жалеют тебя. Они счастливы, что ты внизу. — Ты в порядке? — спросила мать, бросив на него только взгляд. Его брат и сестра не подняли на него глаз от тарелок. — Да, полностью. Это просто аллергия, — он сел рядом с Джейсом, который придвинул свой стул ближе к Изабель. Как можно дальше от Алека. — Уже почти зима, — Мариза подняла бровь, но потом пожала плечами и закончила тему. Ну, у него были красные, опухшие глаза, так что описание соответствовало объяснению. Это был довольно долгий разговор для них. Они начали есть, но Алек не мог заставить себя есть. Он посмотрел на макароны, и его чуть не стошнило. «Вот почему никому нет до тебя дела, жирная сука!» Где-то в глубине души он знал, что не толстый. Но и спортсменом он не был. Поэтому он играл со своей едой, перекладывая её с одной стороны тарелки на другую, чтобы создать впечатление, что часть еды съедена. Затем он извинился. Ему никто не ответил. Алек вернулся в свою комнату, запер дверь и посмотрел на телефон. Почти тридцать пропущенных звонков. Все с неизвестных номеров. Алек выключил телефон и решил попытаться заснуть. Потеря крови действительно помогла. Но это не остановило кошмары.❃❃❃
Прошло почти два месяца. Алек надеялся, что через пару дней эти люди заскучают и оставят его в покое. Но он был так неправ. Издевательства стали ещё хуже. Все по-прежнему обзывали его и оскорбляли по каждому поводу. Его избивали каждый божий день. Он не мог пересечь коридор без того, чтобы кто-нибудь не толкнул его на шкафчики. Они ложили презервативы на его стол и в шкафчик. Они расклеивают объявления на досках с фальшивыми секс-предложениями. И обновлял сайт каждый день. Алек перестал пользоваться телефоном, когда звонки стали более смелыми и отвратительными. От этого его тошнило, и он решил выбросить телефон. В любом случае, ему это больше не нужно. Сначала он удалил номера Себастьяна и других. Если бы только это было так просто в реальной жизни… Жизнь Алека превратилась в сущий ад. Последние два месяца его каждый день унижали. И у них всё ещё были новые идеи, как разрушить его жизнь. Они не раз пытались утопить его в унитазе. Они швыряли в него разноцветными коктейлями, крича, что его «радужное педерастическое сообщество» не любит черный цвет. И они всегда делали это в начале дня, так что ему приходилось весь день сидеть в мокрой, холодной одежде, чувствуя на себе взгляды учителей. И учителя тоже не были такими уж невинными. Алек всегда был отличным учеником, и преподавательский состав всегда любил его. Но всё изменилось, когда до них дошли слухи, и они увидели видео. Они не помогали ему с издевательствами, но и не звонили родителям. Поэтому он продолжал беззвучно звать на помощь. Его оценки уже не были такими высокими. Он едва мог спать и есть, а уж тем более учиться! Они всегда ели вместе, и всё же никто не замечал, что Алек каждый день оставлял почти полную тарелку. Его семья не могла заметить, что он так сильно похудел, потому что надевал не один свитер, чтобы скрыть это. Алек всё ещё был слаб и бледен, как полотно, под глазами у него темнели круги. Но простого «я в порядке» было достаточно, чтобы угодить им всем. Они отреагировали только после звонка из школы.❃❃❃
Его нелюбимая учительница, миссис Беллкорт, тоже знала обо всем и решила присоединиться к остальным, чтобы сделать его жизнь ещё хуже. Алек не был гением математики, но она требовала от него больше, чем от остального класса. — Я понимаю, что у Вас очень интересное хобби, но даже это занятие требует знания цифр. Он получил несколько «пятерок», но им было всё равно. Он даже хотел, чтобы учителя позвонили его родителям. Может быть, тогда они уделят ему немного внимания и помогут пройти через это. Но он ошибался. Мариза и Роберт были в ярости. — Ты — просто позорище! — крикнул отец. — У меня никогда в жизни не было столько плохих отметок! Ты что, хочешь показаться дураком?! — Папа прав, Алек. Тебе лучше начать учиться! Ты — Лайтвуд, так что перестань позорить нашу фамилию! Ты свободен. И даже не думай ложиться спать сегодня вечером! Ты будешь усердно учиться! Понятно?! — Да, мам… — пробормотал он. Это не было большим наказанием. Он не мог заснуть, даже если бы захотел. На самом деле, он не мог ожидать от них большего. Но он всё ещё надеялся, что они спросят, в чем дело. Оказалось, что единственным неправильным был сам Алек. Он начал верить во все слова, которые ему говорили. «Жалкий, никчемный, уродливый, позорный, толстый, отвратительный, глупый, распутный педик», — всё время звучали у него в голове эти слова, и он не мог от них избавиться. Они врезались в его разум. И следующее избиение только подтвердило их. По всему телу у него были синяки и красные не заживающие порезы. Он начал делать их с первого же дня. Это помогло ему справиться с болью, и вскоре он уже не мог остановиться. Алек резал себе предплечья, бедра, живот и запястья, но у него не хватило смелости порезать их глубже и закончить этот кошмар. Порезы болели и медленно заживали. Алек подозревал, что во всём виновата старая ржавая бритва, но он слишком устал, чтобы пойти и купить новую. Ему было всё равно, попадет ли зараза в его раны. На самом деле, это было бы действительно полезно. Бритва была его единственным другом. Единственная, с кем он мог говорить, единственное, что давало ему утешение и помогало справиться с болью. Поэтому он начал приносить её в школу. Смыв с одежды пятна от коктейлей, он любил сделать один-два свежих надреза и избавиться от тревожного напряжения. Никто не знает. Или он так думал. Его брат и сестра всё это время молчали. Алек попытался извиниться, объяснить, но они не хотели этого слышать. Джейс всё ещё чувствовал себя преданным, Иззи тоже. Но она была его младшей сестрой и жила с Алеком со дня своего рождения. Она любила его. И даже если она злилась на него, она не была слепой. Иззи много раз видела, как люди в школе относились к её брату, но гнев был сильнее. Изабель хотела, чтобы он был наказан за всю эту ложь. Но вскоре она поняла, что это уже слишком. Они делали это слишком долго, и издевательства становились всё хуже с каждым днем. Алек выглядел плохо. Она никогда не видела его таким. Алек никогда не заботился о моде, но всё равно выглядел хорошо. А теперь его волосы стали свалявшимися, лицо серым, а красивые глаза такими тусклыми, что это пугало её до чёртиков. Наконец она поняла, что происходит что-то плохое. А потом она подумала о Максе. Она потеряла одного брата. И не могла потерять ещё одного, что бы он ни сделал. Она должна поговорить с ним. Алек, должно быть, понял, что она всё ещё глупая девочка-подросток. Она понятия не имела, что Алек так сильно страдает. — Алек, — она нашла его возле входа и подошла ближе. Алек посмотрел на сестру широко раскрытыми глазами. Он знал, что морил себя голодом, вероятно, слишком долго, и что на этот раз порезал слишком глубоко, но всё же… У него что, галлюцинации? — Иззи? Ч-что? — слабо спросил он и дважды моргнул, чтобы убедиться, что она настоящая. — Да. Алек… Алек, посмотри… Мне очень жаль. Я не должна была оставлять тебя со всем этим дерьмом, но, пожалуйста! Возвращайся сегодня домой со мной. Давай поговорим. Я хочу услышать твою версию и… — она замолчала, когда Алек прервал её своим смехом. Но это было так горько… — Какая ты смешная, Иззи… Почему ты хочешь меня выслушать? Сейчас? Прошло уже больше двух месяцев! Ты даже не смотришь на меня больше. — Алек… — она прижала руки к груди. — Алек, пожалуйста. Я знаю, что полностью облажалась, но, пожалуйста. Я безнадёжна. Но ты мой брат. И меня тошнит от всего того, что они с тобой делают. — Ты больная? — он нахмурился. На самом деле, это его раздражало. Она была не из тех, кому приходилось сталкиваться с этим каждый день. Но он был рад, что это не она. — Я бы никогда никому не позволил так с тобой поступить. А ты просто наблюдала. Почему тебя это сейчас волнует? — Иззи больше не могла сдерживать слез. — Мне так жаль, Алек! Пожалуйста, прости меня. Я хочу, чтобы мы снова поладили. Я хочу снова стать твоей сестрой. Пожалуйста, Алек… Взгляд Алека смягчился. Иззи сильно разочаровала его. Но она всё ещё была его сестрой, и он действительно скучал по ней. Он боялся. Конечно… Но он любил её. Если и было что-то, в чём он был уверен, так это то, что он и Иззи были вместе. И всё же он колебался. Последние несколько дней были хуже других. Себастьян разместил адрес Алека на сайте, так что теперь ему приходилось иметь дело с похотливыми незнакомцами по дороге домой. Вчера его чуть не изнасиловали. И после этого дня он чуть не покончил с собой. Он не мог обещать никому, ни себе, что не захочет закончить то, что начал. Но Алек решил дать сестре шанс. Чтобы дать шанс себе. Он уже всё потерял, так что, в конце концов, ничего не осталось. — Я тоже этого хочу… — сказал он через мгновение со слезами на глазах. Иззи бросилась к Алеку и крепко обняла его. Алек обнял её и прижал к себе. Он даже не знал, как сильно нуждался в объятиях другого человека. Он был всего в шаге от того, чтобы полностью сломаться. Однако он остановился. — Мы поговорим дома, — она отстранилась от него и слегка улыбнулась. — У меня ещё есть уроки… и я не могу их пропустить. Мама и папа… — После твоих уроков, — кивнула она. — Но… а как насчет Джейса? Ты хочешь, чтобы он тоже поговорил с нами? — Да… Да, я была бы рад, — он одернул рукав и посмотрел себе под ноги. — Но он… скорее всего, он этого не сделает… — Чепуха. Он тоже этого хочет. Давай, большой братец. Ты должен сказать ему прямо сейчас. Я не хочу, чтобы ты нервничал до конца дня. — Да, возможно, ты и права. Но… где он? — Кажется, за школой? Вероятно, он практикуется. — Хорошо, я сейчас же пойду к нему, — Алек вздохнул и ушёл. — Я за тобой! — крикнула она ему вслед и пошла складывать свои вещи в шкафчик. Алек не был уверен, что поступает правильно. Особенно, когда он увидел Джейса и остальных членов его команды. И Себастьяна. Он тяжело сглотнул и запаниковал. Нет… Нет, нет, нет… Почему? Он хотел убежать, но тут к нему присоединилась Иззи. — Чего ты ждешь? — подбодрила она его и похлопала по спине. Он кивнул и медленно шагнул вперед. Никто не заметил его приближения. Никто, кроме Себастьяна. Он ухмыльнулся и замер с мячом, вместо того чтобы передать его своему товарищу по команде. — Эй, Эрондейл, — позвал он, и Алек остановился как вкопанный. — Какого чёрта ты опять хочешь, ублюдок?! — Джейс поднял сетку и зашагал под ней навстречу Себастьяну. — Ничего. Я просто хотел сказать тебе, что ты, неудачник, играешь, как твой распутный сучий братец, — он усмехнулся, и кровь Алека застыла в жилах. — Скажи это ещё раз и расхирачу тебе лицо! — он схватился за рубашку Себастьяна. Алек не знал, радоваться ему или нет. Джейс защищал Алека или себя? — Но он чертовски прав, — сказал следующий закадычный друг Себа, Олдертри. — Ты видел, что он сделал. Он сосал член Себастьяна как профессионал. Может быть, именно для этого ты и предназначен? Потому что в последнее время ты ведешь себя как леди, — лицо Джейса покраснело. — Что ты только что сказал?! — Ты слышал, — присоединился к ним Радж. — Ты пропустил мяч! Я не знаю, что тебя так сильно отвлекает. Ты хочешь нам что-то сказать? Открыться, как этот зануда-педик? — он нахмурился. — Да, Джейс. Ты тоже можешь быть геем. Я думаю, что мы больше не в безопасности. Риск слишком велик, если ты на самом деле педик. Это было бы неловко для всех нас. — К-как ты смеешь?! — Джейс сжал кулаки. — У меня есть девушка! — А что, если Фэрчайлд всего лишь прикрытие? — Олдертри закатил глаза. — Давайте проголосуем. Я думаю, что Джейс больше не должен быть одним из нас. Кто со мной? — он огляделся, и почти все подняли руки. — Похоже, мы вынесли вердикт. Пока-пока, Джейси, — Себастьян махнул рукой. — Нет… — Джейс действительно запаниковал. Эта команда была для него всем. Они не могли выгнать его! — Мы же тебе говорили. Никому не позволено быть геем! — рявкнул Радж. — Но я же не гей, черт возьми! — крикнул он. — А откуда мы знаем, что ты не гей? — Себастьян наклонил голову и посмотрел на Алека, который всё ещё стоял в паре шагов от них и слушал. Люди не знали, что Алек был там. А те, кто знал, молчали. В конце концов, это была игра Себастьяна. Они все это знали. Но был один мальчик — Саймон, который тоже заметил Алека. И попытался знаками сказать Джейсу, чтобы тот заткнулся к чёртовой матери. Но Джейс не смотрел в его сторону. — Потому что это чертовски отвратительно! — воскликнул он. — Я не гей, потому что это отвратительно! — он повторил это снова. Ухмылка Себастьяна стала шире, и Алек почувствовал себя так, словно получил пощечину. — Как ты можешь так говорить? — продолжал Себастьян. — Мне напомнить тебе, что твой брат — гей? У Джейса не было выбора. Это был последний шанс остаться в команде. Это было несправедливо. Но Алека не было рядом, чтобы услышать это, не так ли? Что ж… — Он мне не брат! — громко заявил он. — Он — грязный предатель! Лжец! И гей! Я не имею к нему никакого отношения! Я усыновлен и свободен от этой педерастической болезни! — закончил он и широко раскрытыми глазами посмотрел на своих товарищей по команде. Изабель ахнула. Саймон покачал головой, Радж, Олдертри и почти вся команда рассмеялись. И Себастьян начал хлопать. — Что?! — Джейс больше не мог этого выносить. — О, ничего. Почему бы тебе не спросить его самого? — он указал на Алека. Джейс обернулся, и, когда он увидел выражение лица Алека, ему захотелось плакать. Алек смотрел на него широко раскрытыми глазами, которые показывали всю ту боль, что он испытывал. Он чувствовал себя так, словно Джейс только что вонзил ему в сердце тупой нож. Ничто не ранило так сильно, как его слова. Даже избиение дружков Себастьяна не было таким болезненным. Алек не мог сдержать слез. Он забыл, как дышать. Ошеломленная Изабель прикрыла рот рукой. — О Боже… — прошептал Джейс. — Алек… Алек, пожалуйста, нет… — он пошел в сторону брата, но было слишком поздно. Алек побежал. Он чувствовал себя таким опустошенным, боль душила его. — Алек, подожди! — крикнула ему вслед Изабель и побежала вместе с Джейсом. У неё было очень плохое предчувствие… Алек побежал в ванную. Он закрыл дверь и, тяжело дыша, прислонился к стене. Он знал, что Джейс не принимает его, но понятия не имел, что так сильно ненавидит. Алек любил его до смерти. И теперь он знал, что всё это было фальшивкой. Что вся его жизнь была одной большой ложью. Мучительная жизнь. А сил у него уже не осталось. Он взял бритву дрожащими руками и на этот раз не колебался. Алек положил острый металл на запястье и глубоко ударил. Он поморщился, но не остановился. Он был измотан и хотел, чтобы всё это прекратилось. Никто его не любил. Никто не хотел, чтобы он был там. Даже Иззи солгала, желая, чтобы Алек слышал только те ужасные вещи, которые Джейс говорил о нем. Кровь залила пол, и у него закружилась голова. Он бросил бритву в раковину и закатал рукава, когда услышал, что кто-то за дверью. Он думал, что это Джейс и Иззи, но ошибся. Футбольные спортсмены заметили, как он бежит в ванную, и захотели немного поболтать. Они открыли дверь без особых усилий. — Привет. Пойдем с нами. Мы хотим тебе кое-что показать, — Джон подтолкнул его к двери, и Алек вышел. Ему уже было всё равно, и он начал медленно видеть черные пятна. Они видели, что он ведет себя странно. — Не засыпай здесь, пидор! — Натаниэль схватил его за рубашку, а затем бросил Алека на шкафчики. Но это не сработало. — Я с тобой разговариваю! — он вышел из себя и снова ударил Алека по шкафчикам. Этого было достаточно для бедного ангела. Он сильно ударился, и у него закружилась голова. Алек закрыл глаза, решив немного отдохнуть. Последнее, что он помнил, — сестра, которая выкрикнула его имя. — Алек! — она бросилась через собравшуюся толпу, Джейс сразу за ней. — Отпусти его! — закричала она в панике. Натаниэль моргнул. Он не знал, что только что произошло. — Отвали. Я ещё не закончил с этим… — он не успел закончить фразу, потому что Иззи ударила его так сильно, что сломала ему нос. Нат закричал от боли. Но его друзья уступили место Изабель, явно боясь её. — Алек! — она слегка встряхнула его. — Алек, пожалуйста! Алек, проснись! — она была на грани слёз. — Алек, приятель, пожалуйста, — Джейс опустился на колени рядом с ним. — Пожалуйста, открой глаза, Алек! — он взял его руку и почувствовал что-то мокрое. Когда он посмотрел на свою ладонь, покрытую красной жидкостью, его сердце на минуту остановилось. — Алек, нет! — испуганно закричал он. — О Боже… — Иззи заплакала, когда увидела кровь. — Вызывай чёртову скорую! Чего ты ждешь?! Сделай это! Алек, не смей нас покидать! Алек! Они были в панике, люди шептались и записывали всю ситуацию на свои телефоны. Саймон немедленно вызвал скорую помощь. Им пришлось ждать десять минут. Десять самых долгих минут в их жизни. Учителя пришли туда вместе с директором Вулси, услышав шум. Было очевидно, что это уже не игра. Скоро родители Лайтвуда узнают. И в играх будут новые правила. Парамедики пришли вовремя и действовали быстро. — Что случилось? — из ниоткуда появился высокий темноволосый мужчина с красивыми голубыми глазами. — Он дышит?! — Да. Еле-еле… Пожалуйста, помогите моему брату, пожалуйста… — Иззи не могла перестать плакать. Она была так напугана и чувствовала себя такой виноватой, что ей было почти больно. Джейс потерял дар речи. Он знал, что во всем виноват сам. Врач-парамедик, Уилл, проверил жизненно важные функции Алека и тихо выругался. — Несите носилки! Мы везем его в больницу, у нас попытка самоубийства! Эй! — крикнул он своим напарникам, которые молча приступили к работе, надев на Алека кислородную маску и поставив капельницу. — Куда Вы его везёте? — спросила Иззи. — Больница Бет Исраэль, — ответил Уилл и вышел вместе с Алеком и остальными членами своей команды. Толпа притихла. Они все были напуганы. Конечно, им было весело мучить Алека. Но сейчас это было невесело. Теперь пришло время для последствий. И все они были виновны. Изабель позвонила матери и рассказала, что случилось. Джейс не произнес ни слова с тех пор, как они забрали Алека. — Да, мам. Больница Бет Исраэль. Да, мы едем на такси! Пожалуйста, едьте туда! Пожалуйста, мама… Мне так страшно… — она повесила трубку и вызвала такси. — Джейс, ради всего святого, скажи что-нибудь! — Это моя вина, Иззи… Я чуть не убил его… — прошептал он со слезами на глазах. — Нет… Мы его чуть не убили…❃❃❃
Алека отвезли в больницу. Когда они добрались туда, он всё ещё был без сознания. Уилл отвел его в ЭД, где в тот день дежурил его друг, Рафаэль. — Что у нас здесь? Что случилось? — спросил он, когда санитары положили Алека с носилок на кровать. — Попытка самоубийства. По дороге сюда мы дали ему физраствор и залатали запястья. Но всё остальное зависит от тебя, Раф. — Да, предоставь это мне, — он надел перчатки и взглянул на окровавленные запястья Алека, а Хен закатала свитер. Он выругался, когда увидел его синяки. — Уилл. — Да? О, чувак, это выглядит чертовски болезненно! — он вздрогнул. — Ни хрена себе, — Раф закатил глаза. — Ты можешь помочь этому ребенку? — Я врач, тупица. Конечно, я могу и буду это делать. Медсестра, анализы крови на всё, включая группу крови. Когда Вы получите результаты, возьмите кровь, соответствующую его группе. И ещё раз проверьте его жизненные показатели. Спасибо, — медсестры кивнули и бросились выполнять их приказания. — Уилл. — Да, опять? — Уилл вздохнул. — Позвони этому уроду и скажи, что у него будет новый пациент. Этот ребенок нуждается в нем больше, чем в этих швах. — Вас понял. Алеку требовались швы, капельница с кровью и обезболивающее. И чертовски много отдыха. Но Рафаэль уже позаботился о том, чтобы у мальчика был отдых. Он нуждался в особом лечении, которое никто здесь не мог дать лучше его друга. Он мог презирать этого человека, но он был последней надеждой мальчика. И никто не умирает на глазах у Рафаэля. — Да, Уильям? Как моё великолепное «Я» может помочь Вам сегодня? — Магнус, у нас тут ребенок-самоубийца. Мальчик-подросток. Думаю, даже в твоем вкусе. — Приведи его ко мне.