Мидгардка

Вот как это происходит: однажды Тор теряет Локи, а вместе с Локи он теряет весь свой мир — всё, что осталось от мира, и у него нет шанса отомстить и забыть. У него нет шанса оплакать. Он прочесывает безграничный космос, чтобы найти тело, чтобы отправить его в огненной ладье в последний путь. И это всё безумно глупо, потому что в итоге и тело, и ладья всё равно попадают в космос, но ему нужно это. Тор приходит к норнам за ответами, за помощью, преклоняет колени перед великими, а те дают ему ответ. Один шанс, но не для него, нет. Тор целует Ташу Старк в лоб и говорит: — Это тебе. Железный Человек — она долго скрывала свое имя, свой пол, свою причастность к бытию героини, и в первую очередь всё же Человек, а потом уже женщина, гений, герой — смотрит на него, и в темных ее глазах горит огонь. — Яблоко? — спрашивает Таша Старк. — Ты должна его съесть, чтобы спасти мир, — отвечает Тор. Он не лжет, нет, он просто не говорит, что родной мир спасти у нее не получится, но тысячи и тысячи других миров, которым отчаянно нужно чудо, отчаянно нужна Таша Старк, которая в первую очередь Человек, а потом — всё остальное… Она им нужна. Она нужна ему. Не ему, но тому Тору, которому достанется эта тоска и память о несбывшемся. Тор смаргивает, потому что опять задумался, раз за разом проматывая в голове то, что показала ему Таша Старк. А надо бы дочитать этот идиотский талмуд и попытаться разобраться и понять. Учиться чертовски сложно. Ему всегда легче давалась практика. Может, поговорить с людьми, учиться у людей — на практике, без безграничных стеллажей библиотеки? — У нее оказались черные глаза, — вместо приветствия говорит взбудораженный Локи. — Темные — словно бездна! И я просто смотрел и не знал, как спорить с ней! В библиотеке шум обычно устраивал Тор, мешая Локи постигать новые знания. Похоже, они поменялись местами. Локи застывает перед столом, за которым пытается заниматься Тор, хмурится, спрашивает: — Это кажется тебе смешным, брат мой? — У нее были когда-то черные глаза, — качает головой Тор. — Просто золотое яблоко меняет нас на генетическом уровне. Она поменялась. Так бывает, Локи. Брат смотрит на него с подозрением, делает не шаг назад, но намек на него, оглядывает внимательно, говорит очень тихо и задумчиво: — Ты тоже поменялся, Тор. Что же произошло? Что показала тебе та... — Ее звали Таша Старк, — сообщает Тор. — Я только что говорил с Ташей Старк, — качает головой Локи. — Звать их единым именем будет неправильно. Та, что пришла, была всё же… Богиней. Я же нашел насмешливую смертную, которая считает нас всех глупцами, не стесняется сообщить свое мнение и ведет себя довольно… высокомерно для той, кто умирает. — Не думаю, что она умрет, — хмыкает Тор. — Я спрашивал Хеймдалля о ней. Эта Таша Старк идет не тем путем, но в ту же сторону. Та, что подчинила Радужный Мост, скрывала свою причастность к добру, что она совершила. — А эта? — почти жадно спрашивает Локи, и Тор знает, что нужно сказать, потому говорит: — А эта заявляет миру, что Железный Человек — ее искупление за былые грехи. Не так, нет, не словами, но каждым делом, каждой спасенной жизнью. — Богиня показала тебе свою судьбу? — уточняет Локи и тут же качает головой. — Нет… Не Богиня. Богиня — это словно насмешка. В ней же нет божественного — только знания и умения, которые она совершенствовала годами. Мастер. Мастер показала тебе свою судьбу? — Мастер показала мне судьбу другого Тора, не всё, не детально — отрывки, потери, боль, — вздыхает Тор. — И его мысли наполнили мою голову. Он отдал ей золотое яблоко, зная, что это не спасет его мир — их мир, но веря, что Мастер спасет тысячи других миров, и мой мир она спасла… я надеюсь. — Так… просто? — не верит Локи. — Ты просто увидел, как кто-то, похожий на тебя, теряет… близкого. И это всё, что она показала тебе? Тор хмурится, потому что чувствует, что должен объяснить, но как объяснить чувства? Да еще и не свои? — Я видел, как уходит отец, — начинает Тор. — И это было самым простым. Я видел, как ладью матушки отправляют в последнее плаванье. Я видел, как твое горло сжал кто-то огромный и сильный, а ты всё еще пытался убедить меня, что всё будет хорошо — не сейчас, может, но однажды… ты пытался, Локи. И умер, пытаясь убедить меня, что нужно просто… не переставать верить в лучшее. А я не мог даже похоронить тебя. Локи смотрит пристально, но чуть отстраненно, словно пытается влезть в шкуру Тора и примерить это знание на себя, потом он вздрагивает всем телом, хмурится, спрашивает: — Это поменяло тебя? Ты читаешь книгу по экономике. А прежде ты считал, что всё, что нужно тебе в жизни твоей — молот и побольше отваги для грядущих военных свершений. А сейчас... экономика? — Она ужасна, — жалуется Тор. — Но я должен знать всё об Асгарде, и, если смогу, всё о Девяти Мирах. Потому что если я буду знать, может, я смогу вас защитить. Локи смотрит на него, и в лице его — в опущенных уголках губ, в глазах — скрывается боль о несказанном, и лучше бы дать ему время, позволить самому сказать, но Тор не позволит ему больше скрываться, не позволит, потому он говорит: — Я видел твой… иной лик. Тот Тор видел. Локи отшатывается. Он сосредоточен, просчитывает варианты, пытается понять, что делать, хотя сейчас вполне успешно натягивает на лицо маску непонимания. — Как же быстро ты думаешь, брат, — смотрит на него Тор. — Брат? — повторяет Локи. — Брат, — твердо кивает Тор. — Всегда был и всегда будешь. Локи напряжен. Он хмыкает, качает головой, а после личина его меняется, открывая суть ледяного великана. Тор смотрит на него пристально, изучая, принимая своего брата и таким, а потом хмыкает: — Я тут вспомнил — во время ночевок у тебя всегда ноги были как ледышки. Поэтому? — Нет, просто у меня мерзнут ноги, — смотрит на него Локи. — Тор. Ты же… знаешь хоть что-то о физиологии ледяных великанов? — Они… синие? — спрашивает Тор. Локи смотрит на него убийственно, и это… прекрасно, потому что это взгляд “мой брат тупица”, а не “ты мне не брат”. — Есть какая-то книга? — почти обреченно спрашивает Тор. — Потому что это то, что мне тоже нужно узнать. Вдруг тебя — того тебя — можно было спасти, а тот Тор тоже не любил учиться и просто этого не знал? Есть же книга, да? — У нас есть целый раздел про ледяных великанов, — смотрит на него всё тем же взглядом Локи и вздыхает: — Я покажу. Локи мотает головой, возвращая себе стандартный облик. Тор смотрит на него и пытается не улыбаться — ему кажется, что всё может наладиться, что между ними можно стереть этот след от вражды, потому что они всё же братья. Так?