15 сентября Малфой-Мэнор
Драко наблюдал, как напуганная обезьяна мечется по клетке. Взяв со стола банан, он подошёл вплотную и протянул зверю фрукт. Шимпанзе резко остановилась и с недоверием посмотрела на неизвестного. — Говорят, шимпанзе Бонобо очень схожи с человеком, — спокойным тоном обратился Малфой к обезьяне. — Говорят, вы испытываете тот же эмоциональный спектр, что и мы. Это правда? Шимпанзе медленно подошла к парню и вопросительно на него посмотрела. — Ты можешь взять его. — Драко указал на банан, и обезьянка осторожно забрала угощение. Возможно, теперь в этой несчастной обезьяне не было толку. Ведь самое страшное, что могло произойти, уже случилось. Драко едва ли воспринимал происходящее вокруг, едва ли мог распознать свои чувства по отношению к содеянному. Лишь здравый смысл и логика заставляли его не сдаваться. Думая о своей матери, он вспоминал, что такое человечность и почему он должен бороться. — Наверное, мне должно быть жаль тебя, — с холодным равнодушием произнёс Малфой. Открыв клетку, где когда-то держали грязнокровок, он зашёл внутрь. Шимпанзе сжала в руке недоеденный кусок банана и забилась в самый угол. — После изысканного десерта это будет сложно повторить, — пожаловался самому себе Драко, прокрутив в голове вчерашний вечер. — Но так будет правильней. Я в этом уверен. Когда Малфой вплотную подошёл к шимпанзе, та начала издавать тонкий писк, будто умоляя его не совершать задуманное. — Прости, — вздохнул он и присел на корточки. Крепкая рука в одно мгновение оказалась на шее обезьяны и силой сдавила ту. Тёмно-карие глаза шимпанзе округлились, а человекоподобные кисти схватились за руку обидчика. Драко едва ощущал её боль и страх. Эмоции витали где-то рядом… Но это не стоило и одного атома того, что ему уже довелось попробовать. Нет, эта обезьяна не испытывала к нему настоящей ненависти, как и не испытывала любви или хотя бы благодарности. Она была куском пресного хлеба, что встал поперёк горла. Отшвырнув от себя животное, Драко резко встал и направился прочь из клетки. — Генри! — Мистер Малфой! — домовик услужливо поклонился. — Отправь обезьяну в местный зоопарк.***
Невозможно. Это было невообразимо. Такого не могло произойти. Не здесь. Не с Джинни. Нет. Нет. Нет. В голове пульсировало. Тело буквально окаменело, а язык застыл на последнем произнесённом слоге. Гермиона не могла поверить. — Что ты несешь?! — голос Гарри источал ярость. Сара бросила еще один грустный взгляд на ребят и направилась дальше в холл. — Перекройте каминную сеть! — удаляющийся голос Сары отдавал эхом. Произошедшее дальше показалось сюрреалистическим сном. Не сговариваясь, Гарри и Гермиона побежали куда-то вперёд. Молча. Интуитивно, обращая внимание на скопление людей, ребята смогли найти дорогу до места преступления. Дальний коридор охраняли авроры, они без лишних вопросов пропустили ребят. Еще пара мгновений, и они оказались на месте. Несколько авроров стояли вокруг тела. Бледного тела с огненно-рыжими волосами. Гарри сорвался. В один присест он оказался возле трупа Джинни. Упав на колени, он начал трясти мёртвую девушку. — Кто это с тобой сделал?! Не-е-ет! Джи-и-ини! Только не ты! Только не ты! Гермиона медленно подошла ближе. Увиденное было самым страшным ночным кошмаром. Такое не могло быть реальностью. Ведь Джинни не могла умереть. Это невозможно. — На теле никаких повреждений, — раздался голос кого-то из авроров. — Возможно, непростительное заклятие. — Тогда нужно проверить палочки присутствующих, — предложил кто-то другой. — Слишком много людей. — Вы переживаете, что нам не хватит времени проверить всех?! — закричал Гарри. — Я убью того, кто это сделал! — Согласен, палочки нужно проверить, — прозвучал голос Долиша. — Соберите всех авроров, пусть проверят каждого. Надеюсь, управимся до полуночи. Наконец, Гермиона решилась подойти к трупу вплотную. Гарри сидел на коленях и, уткнувшись в грудь Джинни, беспрерывно рыдал. Смотря на него, Гермиона не могла позволить себе того же: эмоции словно охладели, превратились в глыбу льда, которая защищала её сознание и не давала осмыслить случившееся.***
Гермиона не понимала, сколько времени прошло с тех пор, как Сара сообщила им об убийстве, и когда именно их с Гарри оторвали от тела Джинни. Время будто остановилось прямо на пороге смерти. Сейчас Грейнджер была в перекрытой части атриума, где толпились волшебники. Авроры проверяли палочки присутствующих, но Гермиона стояла в стороне, прижавшись спиной к холодной стене. Сил не было даже пошевелиться. Правильней всего было бы принять активное участие в расследовании, бежать по горячим следам, всеми правдами и неправдами найти убийцу. Но Гермиону будто сковали невидимыми цепями. Она не могла даже размышлять о произошедшем. Ведь это значило признать смерть, переступить порог. А она не была готова. Одна лишь мысль проскользнула в голове девушки. Мысль о Неде. Точнее сказать, об их с Джинни связи во время благотворительного вечера в Малфой-Мэноре. Почти сразу обнаружив Неда в ряду авроров, проверяющих палочки, Гермиона отметила его пустой взгляд. Парень работал на автопилоте. Хоть Грэпплер никогда и не вызывал доверия у Гермионы, но убийство было бы слишком даже для него. Впрочем, найти мотив такой жестокости казалось ещё более сложной задачей. — Вам повезло, с вашей палочкой всё в порядке, мистер Малфой, — голос Долиша неподалёку заставил девушку обернуться. — Вы свободны. Гермиона наблюдала, как Драко забрал свою палочку и направился в её сторону. Он шёл не быстро и не медленно, а взгляд его был направлен прямо на нее. — Ты порядке? — Рука Малфоя оказалась на её плече. — Да, — просто ответила она, смотря будто сквозь тело Драко. — Конечно ты не в порядке, — возразил он и замотал головой. — Куда ты сейчас? — строгий тон заставил Гермиону поднять глаза. — Не знаю. Какое значение имело то, куда она направится? Уже не существовало ничего, что несло в себе хоть какую-то значимость. Земля дрожала, трескалась, уходила из-под ног. Ещё чуть-чуть, и Гермиона упадет. Может, через минуту, может, через час или два. Но это должно было произойти в самое ближайшее время. — Пойдём. — Драко схватил её руку и потянул за собой. — Куда? — едва заметно возразив, она последовала за Драко. — Думаю, сейчас тебе всё равно «куда». — Я хочу найти Гарри! — уже настойчивее произнесла она, впервые подумав о том, каково сейчас Гарри. С тех пор, как её увели от тела Джинни, друга она не видела. — С ним всё будет нормально, — ровно произнёс Драко. — Когда-нибудь, — с некоторой печалью в голосе добавил он. — Уже ничего не будет нормально. Ни у кого из нас. Никто из тех, кого она знала достаточно близко, теперь не смогут жить счастливо. Жить вообще. Мама, папа, Рон, Джинни и Гарри. Всё было разбито на мелкие осколки, собрать которые не под силу даже с помощью сильной магии. Но Драко уверенно держал её руку и вёл за собой, пролетая мимо встревоженных лиц волшебников, обходя стерегущих выходы авроров, минуя все препятствия на пути. И на секунду в голове Гермионы проскользнула мысль, выбившаяся из недр подсознания, что именно Драко будет тем самым спасительным эликсиром, именно Драко не даст ей утонуть окончательно, вырвет её тело и сознание из затягивающей чёрной дыры, которая будто произрастала внутри самой Гермионы. Но лишь на секунду. Потому что реальность имела слишком сильный вкус крови и вяжущей горечи.***
Забини гладил ноги своей возлюбленной. Такая прелестная и милая, она лежала рядом, увлечённая чтением книги. Он до сих пор не мог поверить в то, что Полумна Лавгуд стала для него самым важным человеком в жизни. И это было больше, чем просто его мысли или доводы, это было совершенно неоспоримым фактом. Если во вселенной и существовала сила соулмейтов, то Блейзу Забини, без сомнения, повезло встретить ту самую родственную душу, что витала у него под носом со школьных времён. Полумна искренне разделяла с ним все его жизненные принципы и цели, она была по-настоящему свободной, потому и сам Блейз ощущал себя таковым. С ней не хотелось бежать от реальности, потому что Луна сама творила вокруг себя мир, полный чудес. Наверное, сейчас Забини мог бы охарактеризовать этот период жизни, как самый лучший, если бы не тягостные мысли о Пэнси и Драко. — Я не понимаю, что с ней могло произойти, — нарушил тишину Блейз, и тем самым вырвал девушку из грёз увлекательной, по всей видимости, книги. — Люди не пропадают просто так, — отстранённо озвучила она свою мысль. — В том-то и дело, Луна. С ней что-то случилось. И у меня закралось паршивое предчувствие, что это как-то связано с Драко. Он вообще сам не свой… — Он стал слишком добродушным. А вам, слизеринцам, это не свойственно. — Считаешь меня безжалостным? — ухмыльнулся мулат. — Ты не прячешь свои плохие качества, иногда идёшь на поводу у гнева. Тебе нет дела до чужих проблем, кроме проблем своих близких, — Луна говорила ровно, не придавая своему голосу экспрессии. — Но ты не плохой человек. Ты такой, какой есть. — Ну спасибо, — посмеялся Блейз. — И Драко такой. Он никогда не был… Никогда искренне не хотел причинить вред кому-либо. Как и не хотел спасать людей. Был самим собой. Но сейчас с ним что-то происходит, — парень вздохнул. — Что же? — негромко спросила Полумна и перелистнула страницу. — Он будто испытывает себя. Я вижу, как он делает что-то хорошее: жертвует деньги, хочет открыть центр помощи душевнобольным. Выглядит, как навязчивая реклама лучшей версии себя. Но это не про Драко… И я вижу, что в нём будто что-то сломалось. Этот паршивый Азкабан что-то сделал с ним. И это что-то очень плохое. Даже для бывшего Пожирателя Смерти. И ты можешь убить меня за это, но я ненавижу гребаную Грейнджер, — рассудительный голос Блейза становился гневным. — Это её высокомерие… Ставит своё поганое мнение выше всего! Даже собственных обещаний! Если бы не она, с ним всё было бы в порядке. — Не вини её, — Луна отложила книгу и взглянула на Блейза. — Ты же знаешь, какой кошмар ей пришлось пережить на войне. Они с Гарри и Роном сделали невероятное. Это всё не прошло бесследно. Накопленная ненависть вылилась на суде. Может, Гарри и смог усмирить свою обиду, но не Гермиона. — Зачем было соглашаться? Зачем было обещать?! — Забини замотал головой. — Уверен, рыжий Уизли последовал её примеру. А я, выходит, подвёл Драко. А теперь… — он неосознанно сжал лодыжку Луны. — Мне кажется, он что-то знает про Пэнси. И меня это до жути пугает. — Что бы там не произошло с твоим Драко, это не твоя ответственность, — она отдёрнула ногу от болезненных прикосновений. — Но ты можешь повлиять на конечный исход сейчас, если не смог тогда.***
Гермиона сидела в спальне Мэнора, где за последние две недели успела провести уже пару ночей. Здесь было холодно. Холоднее привычного. А может, источником ледяной стужи было ее внутреннее состояние? Она уже не могла разделять то, что являлось внешним миром, от того, что таилось внутри неё. Всё смешалось на одном холсте, где художник выместил чёрной краской все свои жизненные неудачи, всю тяжесть и боль, что копилась в его душе. Что она делала в этой спальне? Почему здесь? Почему в Малфой-Мэноре? Это было бы хорошей темой для размышлений, будь у Гермионы хоть капля сил думать о таких мелочах. Драко не было около пяти минут, но время и пространство также отправились на тот грязный холост. Потому она не смогла бы и примерно предположить, как давно Драко привёл её сюда. — Выпей это. Полегчает. — Возникший рядом Драко протянул стакан с какой-то жидкостью. Гермиона, не раздумывая, последовала совету. Малфой сел на кровать, поближе к Грейнджер. Его прохладная рука коснулась её ладони. — Не хочу говорить скорбных речей, но ты должна знать: мне жаль, что твоя подруга погибла. То ли слова Драко смогли освободить её скованные чувства, то ли так подействовало выпитое зелье, но сердце Гермионы будто укололи иглой. Глаза мигом наполнились влагой, и уже через несколько мгновений по щекам покатились слёзы. — Я ничего не понимаю, Драко… — дрожащим голосом произнесла она, и, повернув к нему голову, уткнулась лбом в плечо. — Кто мог такое сделать, кому это понадобилось? Малфой мягко взял её подбородок и приподнял голову, направив её взгляд на себя. — Ты знала, что Джинни встречалась с Недом Грэпплером? — безэмоционально спросил он. — Я знала, что они были близки, но Джинни сказала, что это было лишь раз. Ты думаешь, Нед как-то с этим связан? — Гермиона выдавливала из себя слова, пытаясь совладать с горем. — Постой, откуда ты знаешь? — Неважно, — отрезал он и убрал руку с её подбородка. — Но ты уже начал говорить, теперь отвечай. — Как-то видел их вместе. Гарри ведь не был в курсе? Гермионе вдруг стало гадко от этих слов. Сейчас уже не имело никакого значения, кто и с кем был. Смерть перечеркнула всё плохое и хорошее, оставив после себя непроглядную тьму. — Какая теперь разница! — Гермиона и сама не заметила, как повысила тон до истеричного. — Разве это может чем-то помочь? — Главное, что с тобой всё хорошо, — с некоторой заботой произнёс Драко. — Хорошо? Это ты называешь хорошо?! — Гермиона всплеснула руками и замотала головой, ком вновь встал в горле. — Ты всё ещё жива. — Малфой взял ее за плечи и слегка тряхнул. — Что же мне делать с такой жизнью? — Я не знаю, — Драко тяжело вздохнул, а затем неожиданно произнёс: — Я скучал по тебе. — Он приблизился так, что она почувствовала на лице его дыхание. — Меня жутко тянет к тебе. Гермиона на секунду замерла, и её чувства будто застыли. Выжженная внутри бездна одиночества вдруг стала заполняться чем-то ощутимым. Таким холодным, но таким необходимым. — С тобой я и правда что-то чувствую, — шёпотом добавил Малфой. — Главное не бояться этого, — тихо проговорила Гермиона, адресуя слова, скорее, им обоим. В тот же миг губы Драко оказались на её губах. Лёгкое недоумение быстро сменилось желанием отдаться неожиданному порыву нежности. Поцелуй был мягким и расслабляющим, осторожные касания Драко успокаивали. Его руки скользили по спине, шее и плечам, заставляя тело расслабляться. Несмотря на безусловную жажду близости, яд последних событий отравлял глубину ощущений и не давал полностью отдаться процессу. В какой-то момент, когда Драко схватил её за талию и сильнее прижал к себе, внутреннее беспокойство взяло верх. Она резко отстранилась от Малфоя и прижала ладонь к губам, будто ловя себя на преступлении. — Что случилось? — недоумённо спросил Драко. — Не могу после всего этого… — Я понимаю, тебя это тяготит. — Малфой положил руку на спину Грейнджер и стал медленно опускать вниз. — Тяготит?! — нервно усмехнулась она. — Меня это убивает. — Ты жива, сейчас сидишь здесь, передо мной. Гермиона подняла предплечья и развернула дрожащие ладони кверху. — Это моё тело, но я его больше не чувствую. Драко обхватил её запястья и начал сдавливать. — Всего лишь внушение, — равнодушно проговорил он и надавил ещё сильнее. Гермиона чувствовала, как кровь перестала поступать в ладони, как сжимались её кожа, мышцы и кости. Но боль была будто где-то далеко. Где-то там, рядом с Джинни, Роном и родителями. Но когда пальцы Драко с ещё большей силой впились в запястья, на какой-то миг физическая боль просочилась на первый план. — Ай! — вскрикнула Гермиона и попыталась высвободить руки, но Драко не отпускал, глядя ей прямо в глаза. Через несколько недолгих мгновений он всё же разжал пальцы, и Грейнджер болезненно потёрла запястья. — Это было неприятно, — с ноткой обиды в голосе проговорила она. — Всего лишь «неприятно»? — Неужели ты думаешь, что это можно сопоставить с тем, что я чувствую? — Конечно нет, — усмехнулся Драко. — Но на несколько секунд твой разум освободился. Я использовал этот приём в Азкабане, когда казалось, что уже не ощущаю себя в собственном теле. — Мне жаль, — Гермиона резко опустила взгляд. — Кратковременный эффект, согласен, — не обратив внимания на её слова, продолжил он. — Но когда твоя душа, и правда, висит на волоске, то не помогает даже он. — Мне трудно представить, что тебе пришлось пережить. — Как если бы твои друзья пропадали и умирали каждый день, и ты бы чувствовала те же эмоции снова и снова, пока не лишилась бы способности чувствовать хоть что-то. — Не понимаю, как ты смог через это пройти, — Гермиона потянулась к его ладони. — Это дорого стоило. Слова Драко эхом отозвались в её голове. — Главное сейчас ты здесь. — Девушка неловко пожала плечами и провела пальцами по его ладони. Как и в какой момент времени Гермиона оказалась прижата лопатками к кровати, было совершенно неясно. Губы Драко уже жадно целовали её шею, а руки задирали подол вечернего платья. Гермиона вдруг подумала о том, как сильно Малфой хотел её, как жаждал близости с ней, и с каким аппетитом он поглощал витающую между ними энергию. Казалось, передумай она прямо сейчас, то всё равно не смогла бы остановить его. Мысль о принуждении успела проскользнуть в её голове, но желание прочувствовать сладость удовольствия и вытеснить горечь боли, не дали этой мысли задержаться надолго. Стянув с девушки платье, Драко начал целовать её грудь, спускаться к животу и иногда покусывать кожу. Эти несильные вспышки боли, вызванные лёгкими укусами, не давали Гермионе отдаться душевным мукам. Но несмотря на то, что она ощущала каждое цепкое касание, каждый жадный поцелуй, фон всей картины был настолько холодным и мрачным, что подавлял собой всю композицию. Тот спектр чувств, который Гермиона переживала в эту конкретную минуту, не мог уместиться в её сознании. Поэтому эффект вытеснения не продлился долго, и слёзы вновь выплеснулись из её глаз. Тонкий всхлип вместо сладостного стона заставил Драко отвлечься от поцелуев по телу. Подняв голову, он устремил хищный взгляд к лицу Гермионы, а затем, схватив её за талию, притянул к себе. Губы Драко едва коснулись рта Грейнджер и застыли в нежном мгновении, но лишь на секунду. Кончик языка заскользил по её влажной щеке, собирая солёную каплю. Сделав то же самое и со второй щекой, он начал целовать ее губы. Глубоко, проникая языком в рот, жадно и небрежно. Едва поспевая за страстью возлюбленного, девушка невольно отвечала на поцелуй. Слёзы больше не лились из её глаз, но болезненный ком в горле всё ещё душил шею. Пальцы Гермионы неконтролируемо впивались в плечи Драко, а его тело сдавливало её грудную клетку. Гермионе было тесно. Именно так она бы описала свое самочувствие сейчас. Тесно от распирающих изнутри чувств, тесно от невыносимой близости Малфоя, тесно от невозможности влиять хоть на что-то. Резко оторвавшись от девушки, Драко одним быстрым движением стянул с Гермионы трусы, а затем перевернул её на живот и приподнял на колени. На какое-то мгновение Грейнджер растерялась. Но подстроившись под движения Малфоя, послушно встала на четвереньки. Прохладная ладонь опустилась на её спину и медленно заскользила вниз по позвоночнику. — У тебя красивая спина, — на выдохе прошептал Драко. Ещё мгновение, и Гермиона почувствовала, как бёдра Малфоя прижались к её ягодницам, и она ощутила его твёрдый член. Драко провёл пальцами по влажным складкам, а затем ровно вошёл в неё. Девушка ахнула и прикрыла глаза. Происходящее дальше казалось быстрым, резким, лишённым души. Он начал ритмично двигаться и с каждой секундой наращивать темп. Гермиона будто бы не успевала за Малфоем. Ощущения трудно было назвать приятными или же напротив — болезненными. Гермиона пыталась поймать вихрь наслаждения, но резкие движения Драко не давали ей расслабиться. Учащённое сердцебиение отдавало где-то в висках. На миг Гермиона поймала себя на мысли, что больше ни о чем не думает, не тревожится о трагичном настоящем. Именно тогда Драко смягчил ритм, стал заходить в неё более плавно, и Гермиона ощутила, как пик удовольствия подкрался к животу, а после опустился ещё ниже. Застонав, она, кажется, прошептала его имя. Чуть нагнувшись, Драко схватил ее за плечо, а затем сместил руку к шее. Гермиона чувствовала, как подступает оргазм. Будто всё то хорошее, что осталось в её жизни, сосредоточилось в одной точке, в одном мгновении. Сжавшись изнутри, она вскрикнула и медленно выдохнула… Порция эндорфинов растеклась по венам, застлав пеленой иллюзий сознание. Драко глухо застонал и сделал ещё несколько глубоких толчков. — Ты в порядке? — спросил он, чуть отстранившись. Гермиона перевернулась и спиной рухнула на кровать. — В порядке, — даже слишком ровно ответила она, рассматривая торс Драко, виднеющийся из-под расстёгнутой белой рубашки. — Но нам не стоило, — добавила она, как только сознание вернулось к реальности.***
Долиш отвёл Поттера в свой кабинет, после того, как тот стал бесконтрольно забирать палочки у каждого подозрительного, по его мнению, волшебника. Гарри бесконтрольно трясло. В ушах шумело. Всё происходящее казалось нереальным. Время тянулось, как паутина. Попытки успокоиться хотя бы на минуту оказались тщетны. — Выпей, — Джон протянул Поттеру стакан с какой-то жидкостью. — Выпей, станет легче. Гарри не стал спрашивать, что там, и послушно осушил стакан. Больше ничего в его жизни не имело значения. Окажись в этом стакане яд, он не стал бы противиться смерти. Смерть уже поймала Гарри за руку и теперь она стояла на пороге его жизни. Даже в ту самую ночь, когда он добровольно шёл в объятия смерти к Волдеморту, он не чувствовал себя настолько слабым. — Гарри, мы найдём убийцу, — слова поддержки Долиша звучали нелепо. — Так же, как мы нашли убийцу Рона Уизли?! — с гневной горечью воскликнул он. — Убийца Джинни Уизли должен быть в Министерстве. Это упрощает задачу. В отличии от истории с Роном. Гарри яростно взглянул на Джона, намереваясь высказать всё, что думает, но не смог найти подходящих слов. Он чувствовал тяжёлую беспомощность: она душила его горло, сковывала руки и ноги, не давала шанса на побег. День за днём становилось только хуже. И сегодняшняя трагедия стала выстрелом прямо в лоб. Теперь ни один воскрешающий камень не сможет вернуть всё то, что ещё месяц назад Гарри держал в руках, всё то, что ещё вчера можно было спасти.