2 октября, 2000
Малфой-Мэнор
Драко стоял в кабинете отца, крепко держа в руке палочку. Едкие воспоминания родных стен не давали сосредоточиться на деле. Драко взглянул на ноги, отметив где-то на уровне ощущений привычный плотный ковролин, куда он ступал, когда отец звал его к себе. Отсюда начинался его путь к неуверенности, жестокости, через нескончаемый поток критики и непрекращаемые требования, каким сыном он должен быть, каким мужчиной должен стать. Должен. Должен. Должен. Кабинет был пропитан духом Люциуса. И Драко было тошно не от того, что он ненавидел отца, а от того, что когда-то видел в нём идол. Драко всегда думал, что месть принесёт облегчение, и обманывался тем, что ему и правда стало легче дышать. Но сейчас, стоя здесь, он, наконец, смог признаться себе, что образ отца будет жить в нём вечно. Душа покинула тело Люциуса Малфоя, но его дух въелся в этот дом, залез под кожу и продолжил гнить в темницах подсознания сына. Звучно выдохнув, Драко еще раз осмотрелся, после чего подошёл к громадному стеллажу с книгами, что занимал целую стену кабинета. Вытащив первую попавшуюся книгу, он резко её открыл и начал быстро изучать содержимое. Там было написано что-то о политическом режиме Магической Великобритании XVI века. Решительно захлопнув фолиант, Малфой швырнул его куда-то за спину, и тот глухо ударился о ковёр. Бегло изучив ещё несколько бессмысленных книг, Драко продолжил вытаскивать остальные, не обращая внимания даже на обложки, не говоря уже о содержимом. Сразу вышвыривая фолианты на пол, он сильно ускорил процесс. Когда вся полка, расположенная на уровне глаз, была опустошена, Драко отошёл в сторону и достал палочку. Направив ее на книги, он начал партиями швырять их на пол. От грохота падающих книг в кабинете затряслись окна и поднялись клубы пыли. Но Драко не останавливался ни на секунду, он продолжал с особой яростью сбрасывать их с полок. Когда последняя партия оказалась на ковролине, Драко медленно опустил палочку и обогнул взглядом сначала голую кирпичную стену, которая теперь не пряталась под сотнями книжных корешков, а затем уставился на груды разбросанной макулатуры. — Салазар! — выругался парень и пнул рядом лежащую гору книг. Помимо тёмных подвалов особняка, спрятанных от глаз простых смертных, в Малфой-Мэноре существовало ещё одно место. Оно было уникальным, ведь даже сам Тёмный Лорд не имел доступа к секретному тайнику Малфоев. Лишь старший кровный наследник мог туда попасть. Драко не знал, что именно хранилось в этом тайнике, не знал, как его открыть и где взять ключ. Рано или поздно отец должен был передать ему эти знания, вот только карма настигла его быстрее. Но сомнений не было: там находилось нечто такое, что Министерство ни за какие галеоны не разрешило бы хранить в поместье. Запретные книги, тёмные артефакты, всё это в куда меньшей степени интересовало Драко. Истинной целью были труды учёного мага — Тристана Уайата, того самого автора книги о механизме обратного действия. Но когда Драко заинтересовался биографией волшебника, то выяснил, что тот был тесно связан с его предками. Малфои обеспечивали ему безбедное существование. А значит, его полные труды, с большой вероятностью, должны находиться здесь. Перешагнув несколько книг, Драко подошёл вплотную к пустому стеллажу и заметил тёмно-бордовые следы на некоторых участках стены. — Любое кровное заклятие требует крови, — озвучил он свою мысль. Он достал из кармана баночку с ярко-алой жидкостью, вылил содержимое на ладонь и приложил её к стене. — Тебе нужно ещё что-то? — спросил он в пустоту. Драко направил палочку на стену и четко произнёс: — Sanctimonia vincet semper! * Тут же палочка выскочила из руки и улетела куда-то за спину. Отдёрнув ладонь от стены, Малфой сделал пару шагов назад. — Я понял… — прошептал он. — Генри! — Сэр! — домовик в ту же секунду очутился в комнате и с выпученными глазами осмотрел окружающий бардак. — Мистер Малфой… Вы хотите, чтобы я убрал этот… — Генри, — перебил его Драко, — найди Неда Грэпплера и приведи его в Гостевой зал. Я буду ждать там. — Сэр, а что мне ему сказать? — Скажи, что пришло время отдавать долги.***
Утро было отвратительно вязким. Гермиона долго не могла осознать реальность случившегося: хотелось верить, что смерть Джинни была ночным кошмаром. Но к ее глубокой печали, мир оказался жесток настолько, что ночной кошмар оказался абсолютной реальностью. Гермиона даже не помнила, как она уснула здесь, на этой кровати, в спальне Малфой-Мэнора. И наверняка не без помощи зелья ее сон был спокойным и тихим. Следом за горькими воспоминаниями вчерашнего вечера нагрянули воспоминания вчерашнего секса с Малфоем. Грейнджер схватила себя за волосы и с силой потянула. — Мерлин! В голове не укладывалось, как эти две вещи уживались между с собой. Гермиона никак не могла понять, каким образом между ними случилась близость. На секунду в её сознание закралась мысль, что высшие силы, в которые она никогда не верила, мстят ей за что-то. И когда жизнь Рона оказалась в опасности, вместо того, чтобы хоть как-то помочь ему, она устроила интрижку с Малфоем, что усугубило степень её наказания. В этом не было никакой логики, эта идея была лишена физического смысла, но тем не менее она начала прорастать в голове Грейнджер корнями. Выскочив из комнаты в коридор, Гермиона быстрым шагом направилась в Гостевой зал. Она плохо ориентировалась в особняке, поэтому, выбирая маршрут, следовала интуиции. — Мисс Грейнджер! — голос домовика заставил девушку остановиться. — Мисс Грейнджер, куда вы идёте? — Генри стоял прямо возле неё. — Хочу добраться до Гостевого зала и воспользоваться камином. — Хозяин велел накормить вас завтраком! — закричал эльф, когда гостья двинулась дальше по коридору. — Спасибо, я не голодна. Мне нужно в Министерство. — Тогда идите прямо по коридору, там свернёте направо и увидите холл с лестницей, — к ее удивлению, Генри не стал задерживать её, напротив, помог сориентироваться на этаже.***
Нарцисса Малфой стояла возле кирпичного двухэтажного домика в пригороде Лондона, где жили волшебники. Она провела ладонями по мантии, расправив складки ткани, и переступила порог калитки. Подойдя ко входу в дом, она позвонила в заколдованный звонок. Спустя несколько секунд Нарцисса услышала топот приближающихся шагов, затем дверь открылась и на пороге появилась тёмноволосая женщина лет сорока, на ней были домашние штаны и длинная мешковатая футболка. — Здравствуйте, — настороженно поздоровалась хозяйка. На ее лице читалось понятное недоумение. — Доброе утро, — вежливо поздоровалась незваная гостья. — Я Нарцисса Малфой, а вы, полагаю, супруга Джона Долиша. — Вы верно полагаете, — женщина кивнула. — Мне необходимо поговорить с Джоном, — сразу перешла к делу Нарцисса. — Он дома? — Кэти, кто там?! — из коридора послышался мужской голос. — Это к тебе! — крикнула она. — Кто? — голос был уже совсем близко, и буквально в ту же секунду на пороге появился сам Джон. Он был одет в фирменную мантию Министерства. Как только Долиш увидел гостью, то его непривычно мягкое выражение лица сменилось на привычно строгое. — Кэти, не оставишь нас? — он любезно обратился к жене, и та, кивнув, зашла внутрь дома. Джон, напротив, вышел на улицу и прикрыл дверь. — Миссис Малфой, не ожидал вас здесь увидеть, — с ноткой недовольства в голосе проговорил он. — Мне необходимо вам кое-что рассказать, — пояснила Нарцисса. — Не хотела привлекать внимание в Министерстве. — Я вас слушаю, — настороженно произнёс Джон. — В нашу последнюю встречу, когда вы меня допрашивали по поводу мужа, я вам ничего о нём не рассказала, — аккуратно заговорила она. — И я действительно ничего о нём не знаю. Как он сбежал из Азкабана, где он сейчас, и жив ли он вообще. — Так в чём же дело? — Долиш с неподдельным интересом смотрел на Малфой. — Когда пропал Рональд Уизли, меня это немного насторожило. Недавно сбежал из Азкабана мой психически нездоровый муж, и вот теперь пропадает человек, которого он ненавидит. — Почему вы раньше не делились своими переживаниями, если могли помочь расследованию? — Думаю, вы и сами могли подозревать Люциуса. Очевидно: бывший Пожиратель смерти, искренний почитатель Тёмного Лорда с желанием отомстить… Но ведь этого недостаточно, чтобы вешать на него убийство, так? — Так, — нехотя кивнул Джон. — Но потом пропала Пэнси Паркинсон. А прежде умерла её мать. Прямо в Азкабане. Хотя поговаривают, она покончила с собой, — Нарцисса пристально посмотрела на Джона, но потом вновь отвела взгляд чуть в сторону. — И я даже не сразу вспомнила то, что мой муж и Гарольд Паркинсон враждовали. — Значит, он мог убить его дочь? — Я не знаю, мистер Долиш. Это вам решать, — она пожала плечами. — Но вчера погибла Джинни Уизли… И я больше не могу… — Нарцисса прикрыла лицо ладонью, и глаза её наполнились влагой. — Миссис Малфой, всё в порядке, я вас слушаю, — он притянул ей носовой платок. Нарцисса, с некоторым пренебрежением взглянув на кусочек ткани, смахнула слезу ладонью. — Спасибо, не стоит, — вежливо отказалась она и сделала глубокий вдох. — Мой муж ведь ненавидел семью Уизли. А Джинни вообще была его отдельным проектом. Когда девочка училась на первом курсе Хогвартса, она должна была стать ключом к тайной комнате. К счастью, проект Люциуса провалился. — Вы считаете, это мотив к убийству Джинни Уизли? — Но главный мотив всех этих убийств не в желании отомстить, мистер Долиш, — в голосе Нарциссы послышалась усмешка. — Тогда в чём же? — Смысл жизни Люциуса в богатстве и влиянии. Когда его лишили всего и заточили в Азкабан, то он просто сошёл с ума. За два года, пока я сама была заключённой, я видела, как его рассудок угасает, а на месте здравого смысла прорастает жажда мести. Люциус и так был жестоким человеком, но за последний год он стал воплощением жестокости, — Нарцисса прикрыла глаза и отвернула голову. — Вы многое мне прояснили, миссис Малфой, — спокойно произнёс Джон. Нарцисса вновь вернула внимание к Долишу. — Вам стоит как можно быстрее отыскать его, пока он не убил ещё кого-нибудь. — Немедленно этим займёмся. — Быть может, стоит принять крайние меры и подключить дементоров. — Это я решу сам, — отрезал Джон***
Гермиона шла по атриуму Министерства, медленно ступая по звонкому кафелю. Сегодня она чувствовала себя инородным телом в этом громадном пространстве. Работники буднично передвигались по залу, будто вчера ничего не произошло, или по крайней мере не имело к ним никакого отношения. — Ежедневный пророк! — выкрикивал продавец газет, и Гермиона подошла, чтобы приобрести свежий выпуск. На главной странице была изображена колдография Джинни Уизли в роскошном платье, в котором она была на благотворительном вечере. Колдо медленно темнело и превращалось в чёрный квадрат, а затем снова возвращалось к первозданному виду. Гермиона резко остановилась. В ушах зашумела кровь, в глазах стремительно потемнело, воздуха стало катастрофически мало. — Мисс Грейнджер, — раздался голос позади, и ощущение земли под ногами вернулось. — С вами всё в порядке? — голос Джона Долиша впервые стал для неё спасительным. — Да… Я шла… — Узнать, как обстоят дела с расследованием убийства? — прямо уточнил главный аврор. — Да… — Что ж, пойдёмте. Только что прибыли родители Джинни Уизли, и нам всем сейчас нужно набраться мужества. Гермиону вновь бросило в жар. За всё это время она ещё ни разу не думала о родителях Джинни. Каково им было узнать о смерти единственной дочери? Это никак не укладывалось в голове. Пропажа Рона была для них сокрушительной новостью, но убийство… — Они не вынесут этого, — с глубокой печалью вздохнула девушка. Когда они с Джоном добрались до этажа авроров, Грейнджер направилась сначала в свой офис. — Гермиона, — произнёс Нед, подняв на неё озадаченный взгляд. Он был один в кабинете. Лицо Неда выглядело странно. Вернее сказать, Грейнджер никогда не видела Грэпплера таким напряжённым. — Я не могу поверить, что такое могло произойти прямо здесь… — сказала Гермиона и села за своё рабочее место. — Невозможно. Грэпплер лишь наградил девушку беглым взглядом и вернулся к бумажной работе. Она вновь внимательно посмотрела на парня, отметив его совершенно нездоровый вид: кожа была непривычно бледной, с серовато-зелёным оттенком, волосы были не уложены, движения его рук казались угловатыми. — Нед, ты здесь со вчерашнего дня? — поинтересовалась Гермиона, решив, что он не ночевал дома, раз его вид не соответствовал его вечно идеальному образу. — Нет, — он мотнул головой. — Я пришёл на работу к девяти. Гермиона не знала точно, насколько близки они были с Джинни на самом деле. Однако поведение Неда навело на мысль, что слишком многое было скрыто от её глаз. — Тебе что-то известно о её смерти? — спросила Грейнджер, и Нед с опаской посмотрел на коллегу. — Я вчера ушла до того, как проверили все палочки, — уточнила она причину заданного вопроса. — Нет, — тут же отозвался тот, — я не участвую в расследовании. Пожав плечами, Гермиона забрала свой блокнот с заметками и направилась к Долишу.***
В приёмной главного аврора Гермиона увидела, а вернее сказать, почувствовала, атмосферу душевной боли, какой не чувствовала со времён битвы за Хогвартс. Миссис Уизли сидела на диванчике и рыдала, закрыв лицо ладонями; мистер Уизли расположился рядом, уставившись стеклянным взглядом куда-то перед собой; Гарри сидел в кресле возле стола секретаря и рассматривал свои дрожащие руки. Гермиона не стала задерживаться в приёмной, а сразу направилась к Джону. Кажется, её никто не заметил, кроме секретаря. — Мистер Долиш, удалось что-то выяснить? — сразу начала задавать вопросы Гермиона. — Причина смерти? Имя убийцы? — ровный тон отдавал фальшью. Джон тяжело вздохнул и постучал палочкой по столу. — Садись, — он указал на кресло рядом. — На теле Джинни Уизли экспертиза не обнаружила никаких повреждений. Смерть наступила мгновенно, — Джон выжидающе посмотрел на Гермиону. — Вы хотите сказать… — девушка задумалась на секунду. — Кто-то действительно использовал запретное заклинание? — Мы не можем знать наверняка, но, вероятнее всего, это так. Вряд ли у Джинни Уизли внезапно отказало сердце, или мозг по каким-то волшебным причинам остановил свою деятельность, — уточнил Долиш. — Кому это могло понадобиться, я не понимаю, — последнее слово Гермиона произнесла тихо: ком подобрался к самому горлу и начал её душить. Она смела подумать, что сможет говорить о смерти, сможет помочь расследованию, но сейчас, сидя здесь, Гермиона Грейнджер не могла даже слушать об этом. — Все палочки, которые нам удалось проверить, не использовали запретных заклинаний. — У вас есть хоть какие-то предположения? — с бессилием в голосе спросила она. — Авроры делают всё возможное. Если будет что-то известно, я сразу тебе сообщу. А пока вам с Гарри лучше побыть в стороне.***
— Драко, как ты? — поприветствовал его Забини, как только вышел из камина Гостевого зала. — Слышал, вчера вечером убили девчонку Уизли. — Да, в Министерстве всё с ног на голову перевернули, пока искали убийцу, — сообщил Драко. — И кому понадобилась её жизнь? — Ума не приложу. — Кто-то из соперников Холихедских гарпий решил устранить лучшего ловца? — добавил чёрного юмора Блейз, на что Драко издал короткий смешок. В комнате на какое-то время повисла тишина. Сначала Забини сосредоточенно смотрел на камин, но потом перевёл взгляд на друга и хотел было что-то сказать, но Драко заговорил первым: — Кстати, я давно не летал на метле. — А я и не припомню, когда в последний раз летал… — Может, вспомним каково это? — Малфой улыбнулся и кивнул в сторону окна. — Сегодня хорошая погода. — Почему бы и нет, — пожал плечами Блейз. — Если успеем, полетаем на закате. Через десять минут ребята уже были на лужайке возле поместья. Прохладный октябрьский воздух приводил тело в тонус. Солнце вот-вот должно было коснуться земли. — Готов? — ехидно спросил Драко и запрыгнул на метлу. — Догоняй! — выкрикнул Блейз и стартовал первым. Как только Забини взмыл вверх, его качнуло порывом ветра от пролетевшего мимо соперника. Блейз посильнее ухватился за древко метлы и ускорился в попытке догнать Драко. Парни рассекали воздух, долетали до самых облаков, огибали лесные просторы, пролетали мимо рек, озёр и небольших местных поселений. К тому моменту, как друзья поменяли направление в сторону Малфой-Мэнора, солнце уже спряталось за горизонт. — Невероятно! — воскликнул Блейз, как только ноги ощутили твёрдую поверхность. — Я хочу делать это чаще! — Согласен, это было впечатляюще! Когда парни направились в сторону особняка, Блейз сразу переменил тему: — Слушай, меня пугает, что ты делаешь вид, будто ничего не произошло. — Ты имеешь виду Пэнси? — уточнил Малфой. — Да, я имею ввиду Пэнси, — отчётливо повторил его слова Забини. — Мы продолжаем жить так, будто её никогда не существовало. Будто её исчезновение ничего не значит. Подумаешь, пропала подруга! Мало ли где её носит! — Блейз неконтролируемо повышал голос. — Авроры должны заниматься поисками, это их работа, — спокойно ответил Драко. — Ты издеваешься надо мной? — Забини резко остановился. — Что с тобой, Драко? Ты сам прекрасно знаешь, что им плевать на неё! — Так что ты предлагаешь? — Не знаю, — сказал Блейз. — Может, хоть какое-то твоё участие? Я пытаюсь сделать хоть что-то! Расспрашиваю её родственников, знакомых. Ищу в местах, где она могла бы оказаться. — И это дало результат? Блейз тяжело вздохнул и с укором посмотрел на него. — Дало. Не такой, как хотелось бы. Но ответы на некоторые вопросы ведут меня сюда. Ты последний, кто общался с ней. — Ты хочешь сказать, что я что-то сделал с Пэнси? — усмехнулся Драко. — Ты что-то не договариваешь. С тех пор, как ты вышел на свободу, ты ведёшь себя странно. — Ты и сам знаешь, что два года Азкабана не прошли для меня бесследно. Я внутренне изменился, стал иначе смотреть на многие вещи. — Именно поэтому ты занялся благотворительностью? — скептически отозвался Забини. — Строишь из себя хорошего парня. — Люди меняются, Блейз. Забини тяжело вздохнул и недоверчиво посмотрел на друга. — Не пойми меня неправильно, но я тебе не доверяю, Драко, — со всей серьёзностью произнёс Блейз. — Вернее, я не доверяю новому тебе. Когда ты дал отпор дементорам, это не прошло для тебя бесследно. И сейчас я убеждён, что всё гораздо хуже, чем я предполагал. — Всё то были отголоски тюремных камер. Но теперь я в полном порядке, не беспокойся. — Но как ты избавился от него? Ты ведь так мне ничего и не рассказал. Драко пристально посмотрел на друга, и Блейз заметил, как его бледное лицо стало совсем белым, а серые глаза наполнились мраком. Тут Малфой резко вытащил палочку из кармана и направил её прямо на друга. — Обливиэйт, — чётко произнёс он и белый луч коснулся лба Забини. — Я же сказал, не беспокойся, всё в порядке.***
Гермиона трансгрессировала за пару миль от своего дома, чтобы пройтись пешком и проветрить голову. Встреча с родителями Джинни вышла очень натянутой. Гермиона не могла выказать им должной поддержки, потому как сама в ней нуждалась. Диалог с Гарри тоже получился холодным, даже дружеские объятия не смогли растопить лёд общей утраты. Мысли о Гарри были такими же болезненными, как и мысли об умершей подруге. Гермиона понимала, что сейчас как никогда важно быть вместе, поддерживать друг друга, но присутствие Гарри будто сильнее давило на воспалённую рану потерь. Хотелось убежать подальше. От всего. Не видеть того, что напоминало бы ей о последнем месяце. Перешагнув порог квартиры, девушка вдохнула привычный домашний запах, который раньше всегда давал ей чувство спокойствия. Но сейчас она не смогла распознать в этом запахе родных ноток уюта. Сегодня отсутствие Рона вновь пробудило в Гермионе ощущение чужеродности этого места. После того, как Грейнджер сделала все домашние дела, она села на диван в гостиной, стараясь расслабиться. Впервые за эти сутки. Но в ту же минуту стало ясно, что уровень тревоги от такого отдыха усиливался в геометрической прогрессии. Мысли о Джинни ни на секунду не отпускали девушку. Вся её жизнь рушилась. Рушилась? Гермиона уже стояла посреди развалин собственной жизни. И собрать эти обломки не представлялось возможным. Хотелось бросить это неблагодарное дело. И как ни прискорбно было признать, Драко Малфой стал для неё единственным человеком, который мог помочь. Близким человеком. Сейчас она могла охарактеризовать его так. Зародыш ненависти всё ещё теплился, но теперь она могла укрыть этот гниющий плод в самых глубинах сознания. Больше всего на свете Гермиона хотела, чтобы этого кошмара не произошло, но чудовищный сон уже оказался явью, всё случилось на самом деле. И сейчас она могла лишь уцепиться за любую возможность не потерять себя окончательно. С этими мыслями девушка отправилась в Малфой-Мэнор.***
Трансгрессировав на территорию поместья, Гермиона не стала звать домового, а направилась по дороге к главному входу. Ещё издалека она заметила два мужских силуэта: они стояли недалеко от крыльца и держали в руках мётлы. Когда девушка прошла ещё несколько метров, силуэты обрели чёткие очертания Драко Малфоя и Блейза Забини. Не успела она подойти ближе, чтобы распознать их речь, как двое оглянулись на гостью. Пересекаться с Забини Гермионе совершенно не хотелось. Но к сожалению, прятаться было поздно, и, чтобы не растягивать момент неловкости, Грейнджер сразу трансгрессировала к парням. — Эффектно, — хмыкнул Забини, как только Гермиона материализовалась рядом. — Привет, Блейз, — холодно произнесла она и обратила свой взгляд к Драко. — Хотела повидаться. — Рад тебя видеть, — улыбнулся он. — Что ж, не буду вам мешать, — с укором сказал Забини. — Да, Блейз, увидимся, — проигнорировав тон друга, ответил Драко. — Я понимаю, что нас связывает мало позитивных событий, — вдруг обратился Забини к Грейнджер, — я бы даже сказал — их нет. Но я хочу пригласить тебя и Драко в гости. Думаю, Луна будет рада пообщаться. — Это неожиданно, — искренне удивилась Гермиона, хоть и не стала отрицать возможный подвох в его предложении. — Спасибо за приглашение. И передавай привет Луне. — И да, соболезную утрате. Джинни мне нравилась. Слова скорби звучали притворно. Но что-то заставило Гермиону увидеть нотку искренности в глазах Забини. — Как ты? — спросил Драко, как только Блейз трансгрессировал. Гермиона нервно усмехнулась и истерично заулыбалась. — Я сказал что-то смешное? — Нет-нет, — махнула она. — Для меня этот вопрос звучит, как приговор. — Хорошо, что ты пришла ко мне, — Драко сделал шаг к ней. — Тебе сейчас нельзя быть одной, — подметил он то, с чем Гермиона не могла не согласиться минутой ранее. Но сейчас эта мысль показалась ей странной: из уст Малфоя это звучало так, будто ей больше некуда пойти. А самое страшное, что всё было именно так. Ведь кто теперь её близкие? Родители, чья память о родной дочери была собственноручно стёрта? Рон, пропавший без вести? Мёртвая Джинни? Гарри, который был не в меньшем отчаянии, чем сама Гермиона? — Я подумала, что мы должны поговорить… — начала оправдываться она. — Поговорить насчёт устройства, над которым ты работаешь. — Тебе нравится летать? — неожиданно спросил Драко. — Никогда не любила квиддич и полёты на метле, — честно ответила Гермиона и настороженно посмотрела, как Малфой надел защитные очки. — Хочу покатать тебя. Немного адреналина тебе сейчас точно не помешает. — О, нет! — замотала головой Грейнджер. — Ну же, — он перекинул ногу через основание метлы, — пойдём. Ты не пожалеешь. На секунду переживания о полёте вытеснили боль трагических событий, и это заставило её сделать шаг навстречу. Если полёт на метле способ отвлечься, тогда она взмоет прямо в небеса! — Ладно, — вздохнула Гермиона, — как мне сесть? — Садись сзади и хватайся за меня, — указал Малфой. Когда Гермиона перекинула ногу, Драко приподнял руки, чтобы она обняла его за спину. — Держись крепче! Потеряв опору под ногами, Гермиона сильнее прижалась к спине Малфоя и впилась ладонями в его спортивную куртку. Земля стремительно удалялась, редкий свет в окнах особняка превращался в маленькие светящиеся огоньки, и весь особняк уже не казался таким внушительно большим и величественным. Главным источником света теперь стала неполная луна и уже заметные звёзды на небе. В Лондоне звёздное небо — недостижимая роскошь, а здесь, посреди леса, вдали от городских огней, это привычная глазу красота. — Мне нравится! — прокричала Гермиона, чтобы Драко смог её услышать сквозь порыв ветра. Тут она почувствовала, как сопротивление ветра стало сильнее. Малфой набирал скорость. Теперь, даже за спиной Драко, шаткое чувство безопасности улетучилось вместе с чувством прекрасного. Гермиона вскрикнула, зажмурилась и что было мочи ухватилась за Малфоя. Они мчали так быстро, что единственно важным сейчас было не упасть и не разбиться насмерть. Драко резко поворачивал то в одну, то в другую сторону. И на каждом таком повороте сердце пропускало удар. Когда Драко сбросил скорость, Гермиона слегка расслабилась и вновь посмотрела на вид внизу. Тёмное полотно леса охватывало собой всё пространство, и только виднеющийся вдалеке огни Малфой-Мэнора стойко держали оборону тьмы. Оставшийся путь до дома Драко держал спокойный темп. И когда они наконец приземлились на лужайку возле особняка, Гермиона, почувствовав почву под ногами, с облегчением выдохнула. Американских горок на сегодня было достаточно. — Ты так гнал! — не выдержав, возмутилась она, как только они слезли с метлы. — Я был очень аккуратен! — Драко заулыбался. — Это ты называешь аккуратен?! Я думала, рано или поздно мы точно разобьёмся! — Но ведь мы не разбились, — констатировал он. — Не разбились, — закатила глаза Гермиона. — Посмотри вверх. Девушка подняла голову и ахнула. Покров ночи опустился на землю, и звёзды словно песок усыпали чёрное небо. Несколько самых ярких звёзд и множество маленьких звёздочек украшали космическое полотно. — Как красиво, — прошептала Гермиона. — В Лондоне такого не увидишь. — Весомый плюс жить вдали от города. Какое-то время они стояли и любовались звёздным небом. Но, как и всегда, созидать прекрасное в полной мере не давал яд последних событий. — Ты, наверное, голодна? — вежливо поинтересовался Малфой. — Эльфы приготовили ужин. Гермиона не стала отказываться от гостеприимства Драко, к тому же сегодня она практически ничего не ела.***
— Останешься у меня? — спросил Драко, когда трапеза закончилась. Гермиона замешкалась с ответом. Полёт на метле, сытный ужин, отвлечённая беседа с Малфоем были достаточным концентратом их взаимодействия, но признаться, она не хотела возвращаться домой. Там всё напоминало о Роне и Джинни. — После случившегося тебе не стоит оставаться одной. А здесь ты будешь под присмотром. — Ты считаешь, за мной нужен присмотр? — усмехнулась она. — Гермиона, я знаю, что ты сейчас испытываешь. Потеря близких — настоящая трагедия. И если бы я сам оказался в такой ситуации, то хотел бы, чтобы кто-то поддержал меня. Гермиона замерла и задумалась над его словами. Это было, с одной стороны, неожиданно, но с другой, Драко уже не раз проявлял заботу по отношению к ней. — Да, — выдохнула девушка, — наверное, ты прав. Но я до сих пор не могу осознать твоей… доброты. — Просто расслабься, — Драко улыбнулся. — Всё происходящее никак не вписывается в моё понимание мира. Иногда мне кажется, будто я схожу с ума. — Понимаю тебя. — И ты постоянно оказываешься рядом, будто по какому-то сценарию. — А тебе не кажется, что ты сама ищешь встреч со мной? Слова Драко попали точно в цель. Гермиона не могла отрицать то, что она постоянно оказывается в стенах этого особняка по собственной воле. — Наверное, ты прав, — она опустила взгляд. — Я вижу, ты устала, Генри отведёт тебя в спальню и даст зелье сна без сновидений, чтобы ты хорошенько отдохнула. — Спасибо, — искренне поблагодарила Гермиона.***
Было почти десять вечера, когда Гермиона стала готовиться ко сну. Несмотря на то, что сегодняшний вечер, проведённый в компании Малфоя, помог ей прийти в себя, сейчас мысли о произошедшем вновь захватили сознание. Кто во всём виноват? Грейнджер рухнула на кровать и горько зарыдала. Она ничего не понимала. У клубка связанных преступлений не было ни начала, ни конца. Авроры хватали нитки и с силой тянули их, создавая всё новые и новые узлы. Вдруг Гермиона резко вскочила с кровати и утёрла слезу рукавом кофты. Достав из сумочки рабочий блокнот и ручку, она села на кровать и начала изучать записи. Затем Гермиона открыла чистую страницу и начала записывать очерёдность событий: Люциус сбежал, пропал Рон, умерла миссис Паркинсон, пропала палочка Люциуса, пропала Пэнси и… Последний пункт списка оказался самым сложным. Убили Джинни Уизли. Последняя строчка вышла кривой. Сделав глубокий вдох, Гермиона собралась с силами и напротив этого списка написала несколько имён: Джон Долиш, Драко Малфой, Люциус Малфой, Блейз Забини, Нарцисса Малфой. Соединив линиями события и людей, которые могли быть связаны, Гермиона заметила: почти все дела приводили к Драко Малфою. Все, кроме последнего. Если смерть миссис Паркинсон хотя бы косвенно можно было связать с Драко, то смерть Джинни никак сюда не вписывалась. — Разве что… — Гермиона закусила губу и написала ещё одно имя. Нед Грэпплер. Соединив новое имя со «смертью Джинни», Гермиона подняла блокнот и отодвинула от себя, чтобы рассмотреть общую картину. Все эти имена также вели к Драко Малфою: с Джоном Долишем они были не в лучших отношениях, Драко явно хотел чего-то добиться от главного аврора; Забини был его другом; Нарцисса — его мать; Люциус — отец; а Нед… Гермиона задумалась. В последнее время Драко и Нед неплохо ладили, она не раз наблюдала их за беседой. — Нет, нет, нет! — Грейнджер тряхнула головой. Джини не могла иметь никакого отношения к Драко. Даже несмотря на связь с Недом. Впрочем, извлечённые воспоминания бармена тоже не гарантировали причастность Малфоя к пропаже Рона. Вся эта схема не несла никой смысловой нагрузки. По-крайней мере, в это хотелось верить.***
Утром Гермиона проснулась отдохнувшая: зелье сна ещё никогда её не подводило даже в самые тяжелые времена. Часы показывали без двадцати десять. Сегодня предстоял сложный разговор с Гарри, поэтому Гермиона не стала медлить и сразу начала собираться. Завтрак прошёл в компании Генри. Драко, как сообщил домовик, отправился по каким-то делам, не уточнив подробностей. Из малой столовой Грейнджер направилась в Гостевой зал, чтобы воспользоваться камином. Но прежде она попыталась наколдовала патронус для Гарри с предупреждением о визите, правда заклинание не увенчалось успехом. Все её положительные воспоминания потеряли свою силу под гнётом последних событий. А магия патронуса требовала концентрат положительных эмоций. Как только девушка зашла в Гостевой зал, то застыла от неожиданности. Возле камина стояла хозяйка поместья. — Доброе утро, миссис Малфой, — поздоровалась Грейнджер. — Здравствуй, Гермиона, — с выверенной вежливостью ответила Нарцисса. — Можно, я воспользуюсь камином? — Гермиона подошла ближе. — Вы уже уходите? — Да, простите, я тороплюсь, — соврала она. — Не найдёте минутки для короткой беседы? — Малфой с надеждой посмотрела на гостью. — Конечно, — Гермиона не стала отказывать, чтобы не усугублять своё положение. — Так о чём вы хотели поговорить? — Я заметила, вы стали нашей частой гостьей, — Нарцисса окинула девушку острым взглядом. — Вас это беспокоит? — Скажу прямо: мой сын сейчас не в том состоянии, чтобы строить отношения. Тем более с вами, — с некоторой усмешкой сказала Нарцисса. — Я не имею ввиду ваше происхождение, — будто оправдываясь, добавила она. — А что тогда вы имеете ввиду? — Сами подумайте. Вас связывают не лучшие воспоминания. — Понимаю, — искренне согласилась Гермиона. — Мне самой сложно поверить в то, что мы с Драко хорошо общаемся. Но ведь это нормально, прощать друг друга. — А вы простили друг друга? — вкрадчиво спросила Нарцисса. Грейнджер задумалась над словами миссис Малфой. Дать ответ на этот вопрос, даже для самой себя, не представлялось лёгкой задачей. — Будте осторожны, Гермиона. В последнее время беды преследуют вас, —девушка уловила в тоне Нарциссы нотку материнской заботы. — Что ж, не буду вас задерживать. Вежливо попрощавшись, Грейнджер шагнула в камин.***
В гостиной дома на Гриммо, 12 больше не веяло особым уютом семейства Уизли. Смерть будто прошлась по этому дому, впиталась в стены, оставила грязный след в каждом углу. Не обнаружив Гарри в гостиной, Гермиона направилась на третий этаж — в спальную комнату. Поднявшись, девушка увидела приоткрытую дверь и зашла внутрь. Оперевшись об изголовье, Гарри лежал на кровати и прижимал к груди раскрытую книгу. Присмотревшись, Гермиона узнала в ней альбом с фотографиями, который Джинни когда-то дарила Гарри. Девушка подошла ближе и села на краешек кровати. — Вот, решил посмотреть, — безмятежно произнёс Гарри и оторвал альбом от груди. — Джинни на этой фотографии вышла очень хорошо, — он пристально смотрел на фото, но во взгляде зияла пустота. — Я не знаю, как нам теперь быть, — тихим голосом проговорила Гермиона. Гарри оторвал взгляд от альбома и посмотрел на подругу. — Я всегда думал, что победив Волдеморта, мы уничтожим абсолютное зло. — Гарри резко захлопнул альбом. — Но я ошибся. Зло всегда будет жить среди нас. И тот, кто убил Джинни, ничуть не лучше Волдеморта. Я не знаю кто это сделал, но я найду его, — с каждой секундой голос Поттера набирал ярость. — И если эта тварь не сдохнет, то оправиться в Азкабан, и будет доживать свои никчёмные дни среди дементоров! И только там ему место! Гермиона не могла не согласиться с Гарри. Ведь убийца должен был понести наказание. Вот только злость, бушевавшая в висках Гарри, затмевала его здравый смысл, и сказанные слова звучали как сгусток обиды. — Знать бы кто он и где он сейчас, — вздохнула Грейнджер.***
Следующий день стал самым тяжёлым со дня убийства. День похорон Джинни ощущался началом чёрной полосы. Будто всё, что было «до», казалось чем-то нереальным: жизнь крутилась на перемотки, как кадры из страшного фильма. Но теперь, когда гроб с телом Джинни опустили на дно выкопанной ямы, Гермиону настигла новая волна осознания. Джинни мертва. Вся семья Уизли была очень напугана. Смерть родного человека — это всегда страшная трагедия. Но смерть Джинни, как и пропажа Рона, были по особенному мучительны. Когда человека убивает очевидный злодей, всё кажется совершенно ясным и понятным. Убийцу нужно наказать, зло нужно победить. Но с такой тёмной неизвестностью никому из них не приходилось сталкиваться, когда враг являлся чем-то эфемерным, а бороться с таким злом, равно мечом рассекать воздух. Именно так ощущалась безысходность. Даже самые тяжёлые дни в лесу, когда шансы найти крестражи сводились к минимуму, не казались столь тупиковыми. После похорон Гермиона чувствовала себя измученной, будто Джинни забрала с собой всю её жизненную силу. Сегодняшний день был последней каплей того, что Гермиона могла пережить. Хотелось поскорее прийти домой и упасть без сил. Но как только она оказалась в квартире, пред ней возник домовой Генри. — Мисс Грейнджер, простите за неожиданный визит! — Что ты хотел? — устало спросила она. — Мистер Малфой хотел видеть вас. Если вы не заняты, я перемещу вас в Малфой-Мэнор.