3 октября, 2000
Малфой-Мэнор
— Это была слишком серьёзная просьба, Драко! — возмутился Грэпплер и передал Малфою свёрток. — Просьба? — усмехнулся Драко. — Ты думал, я плачу тебе за бессмысленное времяпровождение в Министерстве? — Ты заручился моей поддержкой, и я выполняю эту часть договора. Всегда прикрываю твою задницу, выступаю твоей защитой, хоть и сам не всегда понимаю твоих целей. — Нед тяжело вздохнул и скрестил на груди руки. — По-моему, моя «просьба» в рамках уместного, — акцентировал Малфой. — Я всего лишь попросил вернуть мне палочку отца. Неужели ты настолько бессилен в аврорских кругах, что для тебя эта миссия сверх твоих полномочий? — В Министерстве работает очень строгая система ведения уголовных дел. Каждая улика после тщательного изучения отправляется в камеру хранения. А камеру хранения, в свою очередь, охраняет дежурный! И чтобы взять любую вещь оттуда, необходимо подтвердить свою личность! — Нед эмоционально отстаивал свою правду. — Но ты же справился, — констатировал Драко. — Самому забирать улику было слишком рискованно, поэтому мне пришлось перевоплотиться в Джона Долиша, — Грэпплер нервно замотал головой. — Дежурный Дрейк Вилсон обычно не спрашивает у него палочку для подтверждения личности. Но ты понимаешь, как я рисковал? И рискую до сих пор! Если меня обнаружат, я пропал! Драко, не обратив особого внимания на жалобы Неда, развернул свёрток и достал оттуда палочку. Как только пальцы его коснулись древесины, по руке прошла лёгкая вибрация, а тело будто наполнилось жизненной энергией. — Эта палочка — семейная реликвия, — сообщил Малфой. — Она принадлежит нашей семье и должна оставаться у меня. — Нет-нет, — замотал головой Грэпплер. — Очень скоро пропажу обнаружат. Её нужно вернуть как можно скорее! — Придумай что-нибудь, — сухо отозвался Драко. — Теперь эта палочка моя. — Драко! Это очень серьёзно! Малфой уже направлялся прочь из Гостевого зала. — Ты получишь дополнительный гонорар за риск, — добавил он вслед. Через несколько минут Драко уже стоял в кабинете отца. Теперь он был старшим наследником рода Малфой, а палочка, которая являлась семейной реликвией, принадлежала ему. Драко подошёл вплотную к стеллажу с книгами, вытащил несколько первых попавшихся, освободив часть стены, сделал на ладони надрез и приложил рану к кирпичам. Направив палочку к кровавому отпечатку, он отчётливо произнёс: — Sanctimonia vincet semper! Пол под ногами затрясся, пустив вибрацию по телу. Часть ковролина в углу комнаты пошла складками. Драко подбежал к этому месту, схватил угол ковра и оттащил в сторону. В полу находился небольшой металлический люк. В центре люка было углубление в форме волшебной палочки. Смекнув, Драко вставил туда фамильную реликвию, и в тот же миг две половинки люка разъехались в стороны. Спустившись по вертикальной металлической лестнице, Драко зажёг свет. Помещение, что открылось его взору, не смогло бы впечатлить даже нищего волшебника. Размером оно было в два раза меньше кабинета отца и напоминало подсобку с аккуратно сложенным хламом. На одной из полок стеллажа Драко увидел банки, наполненные жидкостью со странным содержимым. Присмотревшись, он понял, что в сосудах хранились внутренние органы. Взяв крайнюю банку, в которой было сердце, Драко обратил внимание на ярлык с надписью «Арманд Малфой». Поставив ее на место, он решил не вдаваться в подробности семейных тайн. На другой полке он заметил пергамент, спрятанный под стекло. Текст гласил, что Графство Уилтшир официально принадлежит Арманду Малфою, а подписан этот документ был самим королём Вильгельмом I. Впрочем, Драко и так знал, что именно Вильгельм I даровал Малфоям графство. Но ниже был ещё текст:«Поместье Малфой-Мэнор будет стоять до тех пор, пока будет существовать род Малфоев или пока этот магический договор не будет расторгнут искренней волей старшего наследника. В случае силы этого договора, когда умрёт последний кровный наследник Малфоев, дикий огонь заберёт поместье, не оставив и кирпичика своим врагам».
Драко попятился. Он знал о легенде Малфой-Мэнора, которая гласила, что особняк падёт вместе с последней каплей крови наследника. Сам отец рассказывал ему эту историю ещё в детстве. Но увидеть официальный магический документ своими глазами было поистине воодушевляющим. Заметив небольшую шкатулку рядом, Драко осторожно приоткрыл её. На бархатистом углублении лежал чёрный как смоль камень. Малфой ощутил, будто камень притягивает его, заставляя взять себя в руки. Резко закрыв шкатулку, Драко не стал испытывать судьбу и сразу направил свой внимание на главную цель. Переместившись к стеллажу с книгами, Малфой вытащил один фолиант. Его обложка была выполнена из толстой кожи, а выгравированное название гласило: «Тёмная магия чистокровных». Поставив его на место, Драко изучил ещё несколько книг, пока не добрался до фолианта с названием «Механизм обратного действия».***
— Ты хотел видеть меня? — задала вопрос Гермиона, как только домовик перенёс её в Зелёный зал Малфой-Мэнора. Драко сидел в кресле возле камина и читал «Ежедневный пророк». — Как прошли похороны? — спокойным тоном спросил он и отложил газету. — Как и подобает похоронам, — отстранённо ответила Гермиона, не затрагивая эмоциональную часть события, а затем присела на соседнее кресло. — Что ты чувствуешь? — Драко пристально посмотрел на её лицо. Гермиона на секунду отвернулась и зацепилась взглядом за причудливое растение, огибающее стеллаж с книгами. — Опустошение, — вдруг ответила она. — Будто во мне не осталось ни одной позитивной мысли. Или ей просто неоткуда взяться. — Я думаю, тебе стоит какое-то время пожить здесь, в Малфой-Мэноре, — со всей серьёзностью заявил Драко. Гермиона с недоумением уставилась на него. — Почему ты предлагаешь мне это? — Потому что считаю нужным, — хмыкнул Малфой. — Можешь взять своего кота, и пока всё не устаканится, побудешь здесь. Гермиона молчала. Она не знала, что ответить. Не знала, стоит ли ей перебираться сюда даже на небольшой отрезок времени. Но что было самым трудным, так это осознание, что именно Драко Малфой предложил ей помощь. — Я не знаю, Драко, — Гермиона тяжело вздохнула. — Это всё… как-то неправильно. — Неправильно то, что ты будешь справляться с горем в одиночку. Тебя отстранили от работы, расследовать дело тебя тем более не допустят. Как ты собираешься из этого выбираться? — Я… Мы с Гарри что-нибудь… — Поттер сейчас тем более не в себе, — перебил её Драко. — Я общался с ним вчера вечером. Уговорил для начала прийти в себя, прежде чем принимать серьёзные решения и бросаться с головой в активные поиски убийцы. Гермиона резко зажмурилась. Вот чем они все должны сейчас заниматься: поиском убийцы! Да, по протоколу близкие и родственники не допускаются до расследования, и такое правило небеспочвенно. Но когда дело касалось лучшего друга, любой протокол хотелось послать к чёрту! — Расследование… — вспомнила она. — Вот что сейчас важно! — Разве твои коллеги не заняты этим? Или ты и сама не доверяешь Аврорату? — усмехнулся Драко. — Дело не в том, доверяю я или нет. Но нельзя сидеть так, без дела, и ждать, пока кто-то поймает убийцу, — заключила она, на что Малфой лишь пожал плечами.***
Вчера Гермиона не стала пользоваться гостеприимством Драко и отправилась домой. Тем более цель вцепиться в расследование и не отпускать до самого конца придала немного сил и надоумила завтра же посетить Министерство. В девять утра Гермиона уже шагала по атриуму, спеша в кабинет Джона Долиша. — Главное дело этой осени раскрыто! — голос продавца газет заставил Гермиону остановиться так резко, что мужчина, шедший позади, врезался в неё. — Осторожнее! — выкрикнул он, но волшебница проигнорировала его замечание. Через несколько секунд свежий выпуск «Ежедневного пророка» уже лежал у неё в руках. На главной странице было представлено колдо с изображением самого Люциуса Малфоя. Он лежал, кажется, на тротуаре. Гермиона моргнула несколько раз и вновь посмотрела на изображение. Это действительно был Люциус Малфой. Вот только выглядел он каким-то неживым, хоть глаза его и были открыты. Заголовок гласил: «Поцелованный дементором». Быстро переместив взгляд к основному тексту, Гермиона приступила к чтению.«Сегодня ночью, с восемнадцатого на девятнадцатое октября, в Косом Переулке было найдено тело Люциуса Малфоя. Сбежавшего из Азкабана преступника обнаружили дементоры и сразу же применили к нему самое суровое наказание. У Аврората нет сомнений, что именно Люциус Малфой убил Джинни Уизли и именно он имеет прямое отношение к исчезновению героя войны — Рональда Уизли. Что же двигало Пожирателем смерти? Месть за Того-кого-нельзя-называть? А может, личные счёты?»
Ноги Гермиона стали подкашиваться, а руки словно обмякли. Дело раскрыто? В голове ничего не укладывалось. Спохватившись, Гермиона ринулась к лифту, чтобы как можно быстрее добраться до кабинета Долиша. — Я хочу с ним поговорить, сейчас же! — разгневанный Гарри уже был в приёмной. — Сейчас Мистер Долиш допрашивает Драко Малфоя, — подождите немного, — успокаивала его секретарь. — Гарри! — окликнула друга Гермиона. Тот оглянулся и, заметив подругу, смягчится в лице. — Тебе что-то известно об этом? — она подняла руку с газетой. — Должно быть, мой муж — убийца, — знакомый выдержанный женский голос опередил слова Гарри. Только сейчас Гермиона заметила Нарциссу Малфой, сидящую на диванчике. — Меня уже допросили, а Драко скоро выйдет. Гермиона с недоумением уставилась на женщину, которая так спокойно говорила о своём почти мёртвом муже-убийце. Тут дверь кабинета Главного аврора открылась, и оттуда вышел Драко. Он будто не видел Грейнджер, его взгляд был нацелен на мать. К тому времени Гарри уже забежал в кабинет, Гермиона тоже не стала медлить и пошла за другом. — Как это случилось?! — терпение Поттера было на исходе. — Успокойся и сядь, — строгим тоном сказал Джон. — И ты тоже, Гермиона, — он указал на два кресла возле стола. Ребята без лишних слов последовали указанию. — Почему я узнаю об этом из Ежедневного пророка?! — Гарри продолжал возмущаться. — Скажи спасибо журналистам, — вздохнул Долиш. — А теперь, если вы хотите узнать суть дела, прошу помолчать и послушать меня. — Долиш сделал небольшую паузу и откашлялся. Перевернув страницу протокола, он пробежал глазами по тексту. — Девятнадцатого октября в ноль-ноль часов пятьдесят семь минут в Аврорат поступило анонимное сообщение о найденном в Косом переулке теле. В час ночи и четырнадцать минут дежурные прибыли на место и сразу опознали человека — Люциуса Малфоя — сбежавшего из Азкабана преступника. Джон поднял глаза и посмотрел на подчинённых. Их внимательные взгляды были прикованы к нему. — У Люциуса Малфоя были открыты глаза, пульс был спокойным, дыхание — свободным, но сам он никак не реагировал на окружающую действительность. Авроры сразу сделали вывод, что его поцеловал дементор. Что и подтвердилось дальнейшей экспертизой. — Откуда дементоры в Косом переулке? — задала вопрос Гермиона. — После смерти Джинни Уизли я отправил их на поиски Люциуса Малфоя. Видимо, стоило сделать это раньше. — Вы считаете, это он убил Джинни? — недоумевал Гарри. — Все беды начались именно после его побега. — Но какой у него мотив? — Я думал о его мотивах. Но все мои доводы казались притянутыми за уши, — Джон перевернул страницу протокола. — Но Нарцисса Малфой дала показания, в которых пояснила, что её муж сошёл с ума после падения режима Волдеморта. Азкабан окончательно его добил. Будучи заключённым, он всё время твердил о мести. Больше всего он ненавидел вашу золотую троицу и семью Уизли. Потому первым он добрался до Рона. — Не может этого быть… — прошептала Гермиона. — Скорее всего Люциус что-то сделал с Рональдом. Сожалею, — Джон сочувственно поджал губы. — Джинни он тоже ненавидел, ведь именно она, будучи первокурсницей, помешала осуществиться плану Люциуса по восстанию Волдеморта. И возможно, вы двое стали бы следующими жертвами. Гарри резко облокотился о стол и закрыл лицо ладонями. — Но как же он выкрал палочку? — спросила Гермиона, всё еще не веря услышанному. — Думаю, оборотное зелье. Кстати, палочка была при нём, и последнее заклинание было Патронус, — добавил Джон. — Вероятно, защищался от дементора. — А Пэнси Паркинсон? Что с ней? — Миссис Малфой пояснила, что у их семьи были не очень хорошие отношения с Паркинсонами, и, вполне вероятно, Люциус точил зуб и на них. Пока нет прямых доказательств, что это он убил Пэнси, но скорее всего это так. Впрочем, никогда не знаешь, что взбредёт в голову сумасшедшему преступнику. — Как ему вообще удалось сбежать из Азкабана?! — поднял голову Гарри. — Так и не удалось выяснить. Но, как мы знаем, это не первый случай побега. Значит лазейки в Азкабане всё-таки есть. — Вот так просто? — Гермиона всплеснула руками. — Я считаю, дело раскрыто, — твёрдо заявил главный аврор. — Осталось добрать улики. — Я хочу видеть его, — сквозь зубы процедил Гарри. — Где сейчас этот подонок?! — В изоляторе. Сейчас он безвреден, как вы и сами прекрасно знаете, мистер Поттер, — отчётливо произнёс Джон. — Пока никому не удавалось сохранить личность и рассудок после поцелуя дементора. Но если вы так хотите, можете взглянуть на него. — Главный аврор достал документ, разрешающий посещение опасного преступника. Поставив магическую печать, он протянул пергамент. — Но помните, — он отдёрнул руку, — вы не участники расследования. Более того, вам категорически запрещено приступать к должностным обязанностям сразу после того, как мы закроем дело. У вас месячный отпуск. Попрощайтесь с усопшими и наладьте своё здоровье. Гарри и Гермиона молчали. Слова Джона имели смысл. Именно таким образом работает система аврората. И Гермиона была уверена, что если бы она была на месте Долиша, то поступила бы так же. — Ладно, — выдавила она. — Но мы хотим быть в курсе деталей. — Я прослежу лично, чтобы вы первые узнавали всё о расследовании, — кивнул Джон. Через минуту ребята уже мчались по малолюдным коридорам особо-охраняемого крыла Министерства. — А ведь это было очевидно, — говорил Гарри. — Люциус Малфой сумасшедший ублюдок! Ведь он бы не стал сбегать из Азкабана просто так, ради свободной жизни! Нет… — Не могу в это поверить… — Гермиона тяжело вздохнула. — Мы что-то упускаем. Подойдя ко входу в следственный изолятор, Гарри протянул охраннику разрешение от главного аврора. — Нам нужно к Люциусу Малфою. — Оставляйте ваши палочки и пойдёмте, — указал мужчина, грузный вид которого вызывал телесное напряжение. Минуя пропускной пункт, охранник шагал прямо по узкому каменному коридору, ребята молча следовали за ним. Когда он дошёл до металлической двери с табличкой «Камеры следственного изолятора», то неожиданно свернул налево, в тёмный коридор. — У этой сволочи особая камера, — с некоторой насмешкой в голосе произнёс мужчина. — Правда я не пойму, зачем металлические прутья тому, кто не может самостоятельно дойти до туалета, чтобы справить нужду, — на этот раз охранник громко рассмеялся. — Я всегда знал, что этим мразям воздастся по заслугам! Посетителям пришлось пройти через две тяжёлые металлические двери, прежде чем они увидели его… Лишь толстые прутья камеры ограждали ребят от Люциуса Малфоя. А вернее сказать, от его обмякшего тела, что лежало прямо на холодном полу. Гарри подошёл вплотную к клетке и схватился за прутья. Гермиона тоже подошла ближе. Белые волосы Люциуса были в чём-то выпачканы и спутаны, грязные рубаха и брюки не имели ничего общего с привычной одеждой аристократа. Лицо его было покрыто бородой, отчего Гермиона предположила: увидь она его на улице, то вероятно не узнала бы в этом человеке Люциуса Малфоя. — Его взгляд, — прошептала Грейнджер, наблюдая застывшие зрачки. — Да, взгляд, как у мертвяка, — с наслаждением произнёс охранник. — Фирменный почерк дементора. — Я тебя ненавижу, — злобно процедил Гарри, глядя на неподвижное тело убийцы. — Жаль, что я не дементор, чтобы собственноручно лишить тебя души. — Гарри, пойдём, — Гермиона положила ладонь на плечо. — Большей боли, что он уже испытал, мы ему не сможем причинить.***
После того как они покинули изолятор, Гарри направился в приёмную Долиша к семье Уизли, чтобы поддержать их. Молли и Артур прибыли в Министерство сразу, как только узнали новости. Но Гермиону всё ещё волновало много вопросов, ответ на которые могли дать только Малфои. Воспользовавшись каминной сетью, она очутилась в пустующей гостиной Малфой-Мэнора. Скользнув взглядом по привычно-мрачному интерьеру, девушка задумалась о том, что прибыла сюда без предупреждения о визите. Впрочем, ещё вчера Драко предлагал ей пожить здесь, потому визит уже не казался столь беспардонным. — Генри? — она осторожно позвала домовика. Обычно Генри материализовался в первые несколько секунд, но в этот раз эльф не появился даже спустя минуту ожидания. Тогда Гермиона решила самостоятельно добраться до Зелёного зала со слабой надеждой застать там Драко. Осторожно двигаясь по широкому коридору первого этажа, до ушей Гермионы стали доноситься неразборчивые звуки громкого мужского голоса. Пройдя ещё немного вперёд, она заметила приоткрытую дверь, кажется, Бежевого зала, и замедлилась, прислушиваясь. — … наше имя, наша фамилия, вот почему! — теперь гневный голос Драко звучал достаточно громко, чтобы разобрать слова. — Неужели только я об этом забочусь?! Гермиона сделала ещё пару шагов и замерла. — Мой долг заботиться о тебе, — голос Нарциссы был куда тише и спокойнее. — Особенно сейчас. — Мама, ты не права, — было заметно, что Драко пытался совладать с эмоциями. — И я который раз просил тебя не лезть в это! Который раз… И лучше тебе не злить меня! От услышанного Гермиона поёжилась. Оставалось только догадываться, чего именно Драко добивался от матери. Но сейчас времени анализировать диалог не было. Быстро оглянувшись по сторонам, она стала искать место, куда можно спрятаться. Дёрнув за ручку ближайшей двери, она разочарованно цокнула языком: дверь оказалась заперта. — … теперь Генри будет присматривать за тобой, — слова Драко прозвучали слишком отчётливо, а тень, виднеющаяся из приоткрытой двери, заставила сердце Гермионы пропустить удар. Она не успела спрятаться — быстро увеличивающаяся тень превратилась в самого Малфоя. Следующий кадр застыл в мгновении. Гермиона видела, как недобрый взгляд Драко, будто в замедленной съёмке, устремляется к ней. Биение сердце стало отдавать в висках, ладони увлажнились, глаза начали бегать из стороны в сторону. — Я искала тебя, — обреченно выдавила Гермиона. — Хотела поговорить. Драко, ничего не сказав, трансгрессировал вплотную. От неожиданности она дёрнулась и машинально сделала шаг назад. Но Малфой тут же схватил её за руку и вновь трансгрессировал уже вместе с ней. От резкого перемещения Гермиона потеряла ориентацию в пространстве и чуть было не упала, когда её ноги криво коснулись пола. Но Драко успел крепко схватить её за плечи. — Что ты слышала? — отчётливо задал он вопрос, глядя прямо в глаза. — Ничего, — быстро ответила Гермиона несвойственно тонким голосом, чувствуя себя загнанным в угол мышонком, которого поймали с поличными. — Я только подошла к Бежевому залу, когда ты вышел, — оправдывалась она — Ты в этом уверена? — Голос Драко вызывал тревогу, а тёмные стены только способствовали этому. — А я должна была услышать что-то важное? Тут Драко резко отпустил её предплечья, почти оттолкнув их, отчего Гермиона пошатнулась. Прошёл чуть вперёд и опёрся ладонями о стол. Обернувшись, Гермиона сразу поняла, где находится. Это был Чёрный зал с очень длинным столом, который занимал почти всё помещение. Окна здесь были плотно зашторены, поэтому и без того тёмные стены казались совсем чёрными. — Салазар! — выругался Малфой, и Гермиона заметила, как его пальцы впились в столешницу. — Ты из-за отца так? — осторожно спросила она. Драко, ничего не ответив, бросил на неё тяжёлый взгляд. — Ты хотела поговорить, — напомнил он. — Наверное, сейчас не самое подходящее время. Малфой отодвинул один из стульев и сел, развернув к ней корпус. — Раз уж ты пришла, то я тебя слушаю, — настойчиво проговорил он. Гермиона ухватилась за спинку другого стула, раздумывая, стоит ли ей садиться, или запланированный разговор выйдет кратким. Признаться, ей не хотелось надолго задерживаться в этом жутком месте. — То, что я сегодня узнала, не укладывается в голове. Гермиона так и продолжила стоять, наблюдая сверху серые глаза Драко. Но даже такая, казалось бы, доминирующая позиция, не давала ей расслабиться. — Твой отец… Это немыслимо! — Ты хочешь, чтобы я как-то это прокомментировал? — Я не могу понять, что им двигало? Как это всё случилось, и почему ни ты, ни Нарцисса не были в курсе его дел? — голос Гермионы стал на порядок смелее. — Ты ненавидишь его? — Ненавижу? — Грейнджер хмыкнула. — Я не знаю, как-то, что я испытываю к нему, уместить в понятие «ненависть»! — Тебе повезло, что он не успел добраться и до тебя, — Драко вдруг потянулся к ней рукой и мягко взял её ладонь. — Я бы не позволила ему, — тут же выпалила девушка и с некоторой опаской посмотрела на руку Драко. — Если человеком движет месть, никакая магическая сила не остановит его. — Неужели ты ничего не знал о своём отце? — Гермиона резко выдернула руку. — Или, по крайней мере, не догадывался о том, на что он способен? — Разве ты и сама не знаешь, что с людьми может сотворить Азкабан? А тем более с Пожирателем смерти — человеком, который априори способен на убийство. Гермиона тяжело задышала и устремила взгляд куда-то в сторону. Собравшись с мыслями, она вновь посмотрела на Драко. — Не каждый преступник, отбывающий наказание в Азкабане, становится таким! — Ты права, мой отец изначально был «таким». К нему стоило сразу применить поцелуй дементора. Грейнджер вдруг растерялась. Ей хотелось предъявить Драко за отца, наказать за родительские грехи сына, но язык будто завязался в узел. Она увидела едва уловимый отблеск боли в глазах Драко, смешанный с частичкой сожаления и стыда. — Но ты уверена, что всё это рук Люциуса? — неожиданный вопрос Малфоя вернул Гермиону к диалогу. — Разве не вы с Нарциссой сами это подтвердили? Разве он не хотел отомстить? — Лично я не залезал в его голову, — хмыкнул Драко. — Авроры сейчас ведут расследование. Если они найдут ещё улики, сомнений не будет. — Пусть будет так, — отстранённо ответил он. — И всё же я не понимаю, почему он убил Джинни. Ни меня, ни Гарри. Почему его следующей жертвой стала Джинни? — голос Гермионы дрогнул. — Неужели это случайное совпадение? Возможно, в том дальнем коридоре, возле той уборной, должна была оказаться я, а не она. — А что Джинни вообще там делала? Ведь по пути было ещё несколько уборных. — Ты думаешь… Это была ловушка? — Я понятия не имею, — Драко пожал плечами. — Может, просто оказалась не в нужное время, не в нужном месте. Гермиона отодвинула стул и присела. Её глаза уже привыкли к полумраку, и теперь окружающее пространство не казалось всепоглощающе чёрным, в отличие от нераскрытого дела с Люциусом Малфоем. — А как же Пэнси? — вдруг вспомнила Гермиона. — Чем она не угодила Люциусу? — А почему вообще люди убивают? — внезапно спросил Драко. — Зачем они идут на это? — Наверное, есть множество непонятных мне причин. Но эти причины никогда не оправдают ни одного убийцу, — Гермиона скрестила на груди руки. — Назови причины. Она задумалась. В этом бы смысл: попытаться мыслить, как преступник, чтобы понять его. — Жажда силы, власти. Способ запугать, — предположила она, когда мысль привела её к Волдеморту. — Но обычно люди с такими целями действуют открыто. — Что ещё? — Способ добиться чего-то. Когда, забрав жизнь, ты получаешь что-то взамен. Личная выгода, — Гермиона держалась холодно, пытаясь подойти к вопросу с конструктивной точки зрения. — И месть. Самый страшный способ наказать обидчика. — Разве смерть это худшее наказание? — А разве нет? — удивилась она. — Может и так, — пожал он плечами. — Не поэтому ли заключённые лучше бы покончили с собой, нежели коротали срок в Азкабане? — Что ты имеешь ввиду? — Многие из них давно бы спрыгнули вниз, и смерть принесла бы им облегчение. Но, к счастью, или, к сожалению, им дарована жизнь. Гермиона тяжело вздохнула и потупила взгляд. Этот разговор становился невыносимым. Драко так снисходительно говорил о том, как плохо заключённым в Азкабане. Но он не удосужился упомянуть самое главное — причину, по которой они оказались там. — Спасибо за информацию, — ровным тоном произнесла Гермиона и встала со стула. — Я пойду. Не успела она отойти, как Малфой схватил её за запястье. — Знаешь, что это за место? Гермиона нехотя остановилась и вновь осмотрела мрачного вида помещение: тёмно-серые с холодным отливом стены, массивный карниз, широкий камин из чёрного камня создавали подавляющую атмосферу. И, конечно же, внимание притягивал непропорционально длинный стол, растянувшийся почти во всю длину зала. Здесь могли уместиться по меньшей мере двадцать пять человек. Одно Гермиона ощущала точно: энергетика этого места не сулила ничего хорошего. — Когда я искала Люциуса, то была здесь. Генри сказал, что это Чёрный зал. Это единственное, что я знаю. — Когда я хотел переместить нас, то не планировал оказаться здесь, — Драко говорил так, будто это было откровением.— Но что-то заставило меня представить именно это место. Гермиона внимательно смотрела на его лицо. — Что же? — осторожно спросила она. Острый взгляд Драко устремился будто в самую душу Гермионы. — У тебя бывает такое, когда ты сильно злишься, то в твоей голове всплывают какие-то яркие эпизоды твоих самых болезненных поступков? Гермионе не пришлось долго размышлять. Она сразу вспомнила моменты, когда стыд и злость переполняли её. Перед глазами возникли эпизоды, как она стирает родителям память, как пытается отменить заклятие и её отец теряет рассудок, как она ссорится с Роном в последний раз… И ещё один болезненный эпизод, о котором Гермиона старается не думать. — Да, — тихо ответила она. Драко разжал пальцы, высвободив её руку. — Здесь проходили собрания Тёмного Лорда. За этим столом. Гермиона попятилась. Ножки стула громко царапнули плитку пола, когда она задела спинку ягодицами. В голове не было ни одной ценной мысли, которая могла бы выступить достойным ответом. Размышлять на эту тему было слишком тяжело. — Ты сама доберёшься до Гостевого зала? — спокойным тоном спросил Драко. — Да, конечно. Гермиона сразу устремилась к выходу, размышляя над тем, что стоило бы сказать напоследок. Но, оказавшись возле самой двери, она так и не нашла нужных слов и покинула Чёрный зал молча.***
Джон Долиш стоял у входа в тюремную камеру Азкабана. Откашлявшись и поправив мантию, он кивнул в сторону двери. Дементор коснулся ручки, и тяжёлое металлическое полотно отворилось. Войдя внутрь, главный аврор встретился взглядом с темноволосым мужчиной. Он сидел на кровати и будто поджидал гостя. — Джон, — с некоторым удивлением произнёс заключённый. — Гарольд Паркинсон, я пришёл, чтобы допросить тебя, — сдержанно произнёс Долиш и подошёл чуть ближе. — И что же ты хочешь? Моё имущество? — Гарольд истерически рассмеялся. — Или моей смерти? Валяй! Убей меня прямо здесь! — Нет, мне не нужна твоя смерть. — Я уже согласился отдать тебе всё, что у меня есть! Но после того, что ты сделал с моей женой… И моей… — Гарольд затих и прикрыл глаза. — М-моей Пэнси… — Убей меня, но ты ничего не получишь! — Я ничего не делал с твоей дочерью, — вкрадчиво произнёс Долиш. — Клянусь тебе, — чуть громче добавил он. — Как и твоя жена Элоиза, она умерла не по моей воле. — Ты врёшь! — закричал Гарольд и дёрнулся вперёд, но тут же остановился, осознав своё безвыходное положение. — Гарольд, послушай. Это правда важно. Ответь мне на один вопрос, и я уйду. Мужчина нехотя кивнул головой. — В каких отношениях вы были с Люциусом Малфоем? — Что? — недоумевая, переспросил заключённый. — Может, вы враждовали? Ты как-то насолил ему? — Нет… Мы нормально ладили. Не были друзьями, но точно и не приходились друг другу врагами. — Уверен, что не было ничего такого? — интонация Джона звучала, как просьба. — А какое это имеет значение? — устало спросил Гарольд. — Возможно, твою дочь похитил Люциус Малфой. Мужчина резко встал и посмотрел куда-то перед собой. Затем его взгляд устремился к Джону. — Нет. Он бы этого не сделал. Люциус ещё тот подонок. Но ему не нужна моя дочь.***
— Я не мог поверить, когда увидел статью в газете, — сразу начал вещать Блейз, как только встретился с Драко в Гостевом зале Мэнора. — Я надеюсь, ты прояснишь ситуацию, — он сел на диван рядом с другом. Драко забрал свежий выпуск Ежедневного пророка из рук Забини и уже в который раз за этот день пробежал глазами по тексту статьи. — Удивительно, да, на что способен мой отец? — с некоторой усмешкой произнёс Малфой. — Неужели ты ничего не знал? Неужели Люциус не пытался связаться с тобой или Нарциссой? — Нет, — отрезал Драко. — Он прекрасно знал, что мы его не поддержим. — Хорошо, — на выдохе выпалил Блейз. — Допустим так. Но больше всего в этой истории меня волнует Пэнси. Как она связана с Люциусом? — Я и сам не знаю, как они связаны. Но после диалога с Джоном Долишем, я понял, что они заинтересованы в том, чтобы свалить на него нераскрытое дело с Пэнси. — То есть ты и сам думаешь, что он не… — Блейз запнулся на упоминании смерти. — Не сделал с ней что-то? Драко посмотрел в сторону и набрал воздуха в лёгкие. — Я не знаю, Блейз. Вполне может быть, что он убил её. Он сумасшедший, и какой там был мотив, остаётся только догадываться. — Нет… — кулаки Забини сжались. — Мне нужны доказательства. Блейз посмотрел на часы, отметив что уже семь вечера. — Завтра же отправлюсь в Министерство и выбью у них правду, — твёрдо сказал он.