***
— Быстро развернулись, и скрылись с моих глаз, — с грозным видом выговорила я, глядя на улыбающегося Итадори, ошеломленного Мегуми и удивленную Нобару. Чего-чего, а увидеть их на месте прибытия я не ожидала. — Мы здесь по поручению директора, и никуда не уйдём, — я была до ужаса удивлена ответу брюнета. Почему-то именно он казался мне самым дисциплинированным учеником среди первогодок, а тут… — И ещё, Вам необходима помощь хотя бы с этим… Фушигуро сложил руки на груди и демонстративно оглядел будку, в которую я пыталась протиснуться последние десять минут. Так уж получилось, что проклятый дух выбрал своей лагуной собачью будку, и мне ничего не оставалось, кроме как отбросить гордость и попытаться туда пролезть. Учитывая некомпетентность моей задницы, выходило не очень. — Мы так удивились, застав вас в таком виде, учитель, — начал меня подтрунивать Юдзи. Я лишь тихо цокнула, про себя отмечая, что Итадори и без того редко соблюдал субординацию. Надо будет преподать ему урок. — Если отправите нас обратно в техникум, наверняка сами не протолкнётесь. — Всё верно, — взбодрилась Кугисаки, и последовав примеру одногруппника, тоже сложила руки на груди. И тут я поняла, что отступать студенты явно не намерены. — Мы пойдём с вами! — Хорошо, — спокойно выдохнула я. В голову нагрянула отбойная идея. — Нобара, ты подтолкнёшь меня, а вы двое — залезете после нас. — Есть! Еле-еле, но я всё же протиснулась в будку, и студенты следом. В нос ударил отвратный запах, а перед глазами возникла не менее тухлая картина: обширное пространство черно-буро-малинового цвета, движущиеся стены, и землистый пол. Если в общем и целом — на внутренности будки эти просторы были не похожи. — Шисмана, — пришло время и мне самодовольно усмехнуться. Заклинанием я припечатала учеников к стенке, а сама насупилась. Сердце предсказывало вопиющую опасность, поэтому оставить этих детей здесь — было вполне неплохой идеей. — Эй, учитель! — Первым с возмущением кинулся конечно Итадори. Следом и Нобара закряхтела. Вероятно, им было тяжело разговаривать, и тем не менее, пыла у детей от этого не поубавилось. — Отпустите! — Если вдруг заклятие развеется, выход там, — я указала пальцем в сторону противоположной стены, заранее предупреждая, что исчезновение моей техники будет означать лишь одно — что я откинула свои коньки и уже в Раю. — Идти и спасать меня не нужно. Думаю, будет уже поздно. — Фушигуро очень сильно нахмурился. Я даже смутилась. — Все поняли? Под недовольные возгласы учеников, я кинулась в сторону открывшегося тоннеля. Глаза бегали по стенам туда-сюда, но толку в этом было мало. Понять поведение проклятого духа в ходе расследования мне так и не удалось. Сначала умерла собака, в хоромах которой мы сейчас обитали, а затем и её хозяева. Жертв немного, но оставлять всё как есть, не лучшая затея. Неожиданно послышался скрежет, и через мгновение, мой клинок спаялся с острыми зубами странного создания: кожа, прямо как у человека, черные глаза, и характерный для нежити запах. Вонючий такой, с отдушиной. Внезапное нападение слегка вывело из равновесия, но рефлексы в беде меня не оставили. — И откуда же ты взялся? — Я призадумалась, с силой оттолкнув от себя чудовище. На этот раз тело проклятия было похоже на комок хляби. Несуразное создание снова ринулось в мою сторону, и даже заговорило. — Живой тебе отсюда не уйти, — я опешила, но очередную атаку отбила. Рваный рот проклятия наполнился сгустком энергии, который позже отправился по мою душу. Несмотря на то, что прямо сейчас я пребывала в шоке, увернуться мне всё же удалось. Только вот, волосы и край куртки остались подпаленными. — Я съем тебя, глупый маг. — Я не вкусная, — пожалуй, чистая правда. — Шисмана. Я воссоздала по обе стороны проклятия два противоположных давления, и сжала пальцы в кулак. Чудовище завизжало, когда его буквально придавило, и я мигом согнулась напополам. Ох уж этот вой… Из моих ушей вытекла жидкость, и я тут же поняла, что это была кровь. Получается, способность этого проклятия — крик Банши. Ну, или что-то вроде того. — Съем-съем-съем, — начал повторяться оппонент. У меня даже мурашки по телу прошлись, когда тот взобрался на стену и начал по ней ползать в хаотичном порядке. Как паук какой-то. Мерзость. Проклятие с такой способностью — не лучший противник для меня. Обе наши способности действовали молниеносно, и на дальнем расстоянии. Мы были в одной тарелке, и от моего преимущества буквально ничего не осталось. Я снова произнесла заклинание, чувствуя, как кровь из ушей стекала сначала по шее, а затем сворачивала за воротник костюма. Ощущения были двоякие, но удовольствия точно не доставляли. Нечисть с новой силой завизжала, и мне ничего не оставалось, кроме как стиснуть зубы, и прокрасться к ней, дабы завершить начатое. Менее, чем через минуту, нечисть сгинула, исчезнув с концами, однако, пространство осталось искаженным… По идее, нас уже должно было выбросить из будки, но ничего подобно не происходило. Почему? — Съедим, съедим, съедим, — я резко вздренула голову к верху, и пришла в ужас. Прямо из потолка (если его можно было наречь таковым), начали появляться монстры, что были точной копией того, которого я уже убила. Они буквально формировались из грязи на стенах и даже пола. Не дожидаясь, пока все монстры явятся, я принялась вырезать их по одному. Резня, к сожалению, продолжалась недолго. Вскоре их стало слишком много. — Твою мать, — я выронила притупившийся меч из рук, подозревая, что с минуту на минуту мне и придет конец. Проклятий стало до того много, что мне даже ступать негде было. И все как один кричали «съедим, съедим, съедим». Я уже даже успела возгордиться, мол, лакомым кусочком заделалась. Господи, помирать по идее с минуты на минуту, а я всё шучу… — Шисмана. Помирать я собиралась не от рук уродливых чудовищ, а от силы собственной техники. Так как по отдельности проклятий было не припечатать, я наколдовала шисману на полный диапазон. Ждать было некогда, вздумай они закричать все хором — мучительной смерти точно не избежать. Уж лучше скончаться от истощения в ходе собственной техники, чем в пасти этих страшил. Ну, мяса во мне тоже немного, передерутся еще, в ходе делёжки. — Наставница! — Ох, Господи, так через раз меня называла только Кугисаки. Тело целиком и полностью припечатало к земле, точно так же, как и проклятий. Мы всей ордой волочились в грязи, придавленные атмосферным воздухом, и мне стоило титанических усилий контролировать заваренную кашу. Проклятия едва ли могли шевелиться и издавать звуки, когда нас застала троица студентов. У меня даже волосы дыбом встали при виде их морд. Сколько в этих первогодках было решительности… — Учитель, продержитесь еще немного, — серьезно выдал Итадори, насупив брови. Ребята утвердительно кивнули друг другу, и кинулись в три разные стороны. Судя по всему, пока моя магия удерживала чудовищ, студенты решили их перебить. Ох… И всё так просто? Звуки резьбы доходили до меня очень тихим гулом, и я чувствовала, как с минуты на минуту потеряю сознание. В голове гудело лишь одно «продержись как можно дольше», и это было похоже больше на мантру, нежели на поставленную цель. Сдайся я сейчас — и нам конец. Если эти твари завоют, одним кровотечением мы явно не отделаемся. И всё же, у меня появился шанс выжить, что не могло меня не радовать. Не будь ребят рядом, я бы в лучшем случае придавила этих уродов вместе с собой. — Учитель, вы ранены, — побои были не такими ужасными, но встревоженный тон Мегуми заставил меня поверить в обратное. Магия развеялась, когда ребята покончили с последним монстром, что и представлял из себя ядро.Вскоре нас выбросило недалеко от будки, и теперь я сделала глубокий вздох. Вернее, попыталась. Ребра горели, а позвоночник то и дело щемило. Придавило меня на этот раз нехило. Когда меня бережно приподняли на руки, я почувствовала бесовский стыд. Мегуми вызвал скорую, а я даже слово выдавить из себя не могла. Веки предательски потяжелели, и я почувствовала, как проваливаюсь в небытие. Ученики спасают учителя… Дожили, называется. Темно, тепло, и так спокойно… Я уже и не помню, когда в последний раз чувствовала себя в безопасности. Странное чувство охватило меня неожиданно. Такое бывает, когда рядом с тобой человек, который всегда поддержит и предложит руку помощи. И я прямо сейчас её ощущала. Странно это, однако. — Наконец очнулась, — знакомый голос заставил очухаться в десять раз быстрее, чем мне того хотелось. — Как самочувствие? — Отлично. — ложью ответила я, отмечая про себя, что нахожусь в госпитале. Рядом с постелью сидел до коликов довольный Годжо, и я просто не нашла в себе сил не нахмуриться. С недавних пор этот парниша стал себя вести крайне подозрительно. — Что с ребятами? Помню всё смутно… — Тебе больше всех досталось, — с усмешкой выдал Сатору. Он буквально растекался на стуле, вместо того, чтобы по человечески на нем сидеть. Хозяин-барин. — Не будь их рядом, тебе бы пришлось проститься с этим миром. — Тц, — я тихо цокнула, подозревая, что белобрысый намекал (очень нагло) на мою установку «работать в одиночестве». Отчего-то он непрерывно лыбился, с интересом наблюдая за моим выражением лица. Я попыталась приподняться на локтях, превозмогая бесовскую боль, поэтому счастьем оно особо не светилось. — Обязательно тыкать пальцем в мои провалы? Ты ни капли не изменился, Годжо. В моменты озлобленности, я позволяла себе дерзости. Обращение к магу на «ты» — сущий пустяк, но меня оно почему-то резануло. Да, я вспомнила былые дни. Наше общение во времена учёбы дружбой не назовешь, но мы в какой-то мере были близки. — В этом мы с тобой похожи, — отшутился мужчина, победно хмыкнув напоследок. Что-то мне совсем дурно стало: я чуть ли не умерла, а первым, кто оказался у моей больничной койки, был именно Сатору. Кошмар. — Вижу, в твои планы командная работа не входит? Так и будешь упрямиться? — Правильно видите, — огрызнулась я, раздражаясь больше с каждой секундой. Я мельком нырнула под одеяло, а затем убедилась в том, что была одета в больничную пижаму. Хорошенечко проморгавшись, я сделала вброс, резко поднявшись с постели. Зря. — Твою мать. Мат прозвучал как обреченный вздох, и я зажмурила глаза, чувствуя всем телом, как смачно поцеловалась с паркетом. Ноги не слушались совсем, а руки затряслись так, будто мне на днях стукнуло восемьдесят лет. Маг, что прямо сейчас наверняка потешался моим видом, помогать отнюдь не спешил. Если бы Годжо хотел, ему бы не составило труда поймать меня в тот самый момент, когда я ухитрилась ринуться на свободу. Потешается, значит, аморальный придурок. — Может, попросишь уже о помощи? — Я услышала краем уха, как голубоглазый поднялся на ноги и отодвинул свой стул ближе к дверям. Сил хватило только на то, чтобы перевернуться и откинуться на спину. Тело было, как пакет на ветру — слушаться совсем не хотело. Я словно воды в рот набрала, метая взгляд куда угодно, только не на его приближающуюся персону. Мужчина подошел как можно ближе, и опустился на корточки. Годжо гипнотизировал меня сквозь маску битые пару минут, а затем многозначительно улыбнулся. — Тебе стоит лишь попросить, Акейн, — с уст Сатору простые издевки слышались как слова искушения. Я прекрасно знала, куда он клонил, но соглашаться была не готова. Белобрысый всеми своими учениями пытался доказать, что одной мне было и будет плохо. Но с чего вдруг? Рука мага вальяжно потянулась к моему лицу, и я буквально опешила. Глаза в который раз округлились, и я убедилась, что Сатору всегда умел удивлять окружающих. Меня так точно. — Эй, — тихо кинула я, анализируя абсурдность сей ситуации. Я еле-еле — душа в теле, а этот сидит рядом и любуется. Или издевается, что было весьма вероятно. Я была почти уверена, что маг через мгновение громко рассмеётся, кинет пару ядовитых фраз и скроется с глаз долой, но… Прикосновения чужих пальцев ощущались уже и в области шеи. Поведение Сатору начало пугать. Сильно. — Помоги мне, — я дала заднюю, не желая быть втянутой в игры белобрысого. К слову, тот уже кончиками пальцев дотронулся до ключиц, и у меня подскочил адреналин. Щёки налились постыдным румянцем, и я тотчас притупила озлобленный взгляд. — Пожалуйста. По руке словно ток прошёлся. Я даже ахнуть не успела, как меня резко поставили на ноги. Правда, конечности туловище совсем не держали. Стояла я только благодаря поддержке Годжо. — Чего застыла? Понравилось? — В самодовольную рожу захотелось плюнуть, но я воздержалась от грешного притязания и потянулась рукой к кровати, чтобы опереться на неё, а в недалеком будущем и присесть. — Не дай Бог, — усаживаясь, искренне выдала я, и принялась разглядывать узоры постельного белья. Голова будто вздулась, а мысли перемешались в навозовскую кучу. Сатору, наконец, двинулся к двери. — Уже уходите? — Предлагаешь остаться? — Как можно отвечать вопросом на вопрос, и практически постоянно? — Нет, хотела спросить, почему так медленно. — Я даже фыркнула. Годжо лишь усмехнулся, и кинул через плечо на прощание: — Если поправишься к моему возращению, так и быть, поцелую. — У меня кость поперёк горла встала, и я раскраснелась, как помидор. Из ушей шёл пар, и я набрала в легкие как можно больше воздуха. — Отличная антимотивация, Сатору Годжо, — я бы хотела это выкрикнуть, но не получилось. Сил не было совсем. Пришлось блеять, как подыхающая овечка. — Я уже мечтаю остаться калекой на всю жизнь. — Бывай. — Голубоглазый снова самодовольно усмехнулся, и покинул мою палату. Последнее слово осталось за мной, однако, победителем в нашей словесной перепалке я себя не чувствовала. Какая-то недосказанность все-таки осталась. «И что это было? — пронеслось в моей голове. Перед глазами нарисовалась картина, когда я безбожно разлеглась на паркете, не зная, куда себя деть. Так еще и Годжо разбуянился. Как же это унизительно… Для меня беспомощность — сродни смерти. Никогда с ней не примирюсь.2
10 апреля 2021 г. в 18:29
— Уже вернулась с задания? — Я вошла в кабинет Яги, и устало кивнула головой. Весь мой вид кричал: «я едва живая, отпустите меня поскорее отдыхать», но у мужчины были другие планы. — Сатору в командировке, поэтому на новое задание с первогодками отправишься ты.
— Я работаю одна, — твёрдо вырвалось из груди. Брови сошлись на переносице, и образовали складку. Причём как у меня, так и у Яги. — Исключений не будет.
— Акейн, — с примирительной интонацией выдал ректор. Я сконфузилась, вспоминая дни, когда со мной разговаривали именно таким тоном; будто я кому-то что-то должна. — Думаю, ты уже знаешь, какая ответственность легла на твои плечи, когда ты дала согласие на преподавательство. Тебе необходима помощь, а им опыт.
— Им необходимо время, — гораздо спокойнее констатировала я. Система техникума полностью концентрировалась на практике, с чем я была согласна и не согласна одновременно. — А мне свобода действий. Я не возьму их с собой.
Под разочарованный выдох ректора, я вышла из его кабинета, медленно шоркая ногами. Нет, я не любила спорить с кем-то вроде него, но собственные убеждения на то и собственные. Я больше не собиралась плясать под чужую дудку, а после провальной пляски о чём-то сожалеть. Пожалуй, с меня достаточно.