«А может, так ему и надо?»
Внутренняя борьба продолжалась недолго, и я всё же спасла того мужчину. Но голос разума твердил одно — он не достоин спасения. Конечно, не мне решать, кто должен жить, а кто умирать, но… Меня в тот момент могло и не быть рядом, верно? А значит, судьба вела его к смерти, и я нагло вмешалась в этот поворот событий. — О чём задумалась? — По спине прошлись мурашки, и я вжалась в бетонную стену. Мой собеседник появился слишком неожиданно, но я всегда была готова к бою. Об этом сейчас вещала моя вытянутая рука. Стоило лишь произнести заклинание. — Вы рехнулись?! — Каково было моё удивление, когда я разглядела среди баков с отходами Годжо. Он стоял прислонившись к шероховатой стене, довольный до кончиков пальцев. Два месяца прошли так быстро, или маг вернулся с командировки раньше? — Немного, — хотябы не отрицает. — Но иду на поправку. — Я рада, — серьезно выдала я, нахмурившись. Сдаётся мне, что Сатору наверняка знал, как нелепо я буду выглядеть, выкинь он подобное. Снова издевается. — Но отметим позже, я тороплюсь. Я ускорила шаг, мечтая поскорее скрыться с глаз белобрысого. У меня постоянно складывалось впечатление, что Годжо в радость было просто наблюдать за тем, как я загоняюсь. А ведь он даже не догадывался, как много я таила на него обид. — Говорил же, что от меня тебе не убежать, Акейн, — вся жизнь прошуршала (скорее всего, это всё же был пакет)перед глазами, когда голубоглазый схватил меня под локоть, и оттянул в свою сторону. Мгновение спустя, меня прижали к стенке. Темный переулок, маньяк, и жертва. Не хватало только ножа у горла. — Намерена и дальше воротить нос? О Боже. Годжо. Перестал. Улыбаться. На его лице не было ни ухмылки, ни оскала. Я будто из реальности выпала, наблюдая за ошеломляющей картиной: повязка сорвана с глаз, надоедливый пакет у ног, и моё глупое выражение лица. Воротить нос от чего? Как мне казалось, я всецело плясала под дудку верхушек. Вон, даже наставником стала. Что не так? Смело объявляю танцы на граблях! — Вы о чём? — Заторможенная реакция возымела должный эффект. Мужчина сложил руки в карманы, и уставился на меня сверху вниз. Годжо будто остепенился и совладал со своими чувствами, но от первоначальной идеи не отказался. — До тебя все еще не дошло? — Сатору даже усмехнулся, и у меня слёг груз с души. Видеть его таким серьезным было и удивительно и страшно, поэтому я пас. Лучше пусть и дальше тянет лыбу. Мы действительно ценим, когда теряем. — Ты мне нравишься, Акейн. Для меня признание Сатору прозвучало как смертный приговор. Какой ещё нравишься?! Что за бред? Я сделала глубокий вдох, оторвалась от стен, и чуть ли не заплакала от злости. Годжо лишь одним своим появлением переворачивал мою жизнь с ног на голову. Будучи второгодкой, я и представить себе не могла, что прибытие какого-то новенького ученика изменит всё. И это снова был он. В первую очередь, я стала его тенью. И ладно если так, с этим ещё можно было смириться, но не с тем, что Сатору постоянно ошивался рядом, мозоля глаза. Постоянные упрёки, осуждение за образ жизни, всё это стало валиться на меня только потому, что рядом нарисовался идеал образцового мага. Сатору не был послушен, однако, он поглощён нашим миром. Мне же нравилось отлучаться от своей сути. Годжо был силен морально и физически, а меня надолго не хватило. Я сломалась почти сразу. Мы полные противоположности, и Сатору Годжо — кость поперёк горла, но никак не друг или что-то в этом роде. Я не могу… Просто не могу даже находиться с ним рядом. Это невыносимо. — Я уже думала, что с меня достаточно, — Я сглотнула, отвела взгляд в сторону, и набралась смелости высказаться: — Несмотря на то, что я едва ли не живу по Вашему сценарию, Вам этого мало? Так и будете издеваться? Уже добрались и до чувств? Пускай я и наивная дура, но в этот бред уж точно не поверю! Зря старались, я не… Чего? Губы словно в огне, а глаза выпучены, как два блюдца. Земля ушла из-под ног, и я застыла, отметив про себя, что от вскипающей злости не осталось и следа. Сатору Годжо меня целует. Он. Меня. Целует. Эта мысль была настолько странной, настолько необъятной, что я отказывалась в это верить. И тем не менее, мои ощущения отзывались иначе: я чувствовала его дыхание, ладонь на своём плече. И ещё, я поняла, что сопротивляться совсем не хотелось. Да-да, повинуясь какому-то невольному желанию, я просто расслабилась. Устала, наверное… — Вжым-хмым, — Нет, ЭГО не осталось в стороне, и я принялась мычать что-то не членораздельное. Плюс ко всему, целоваться я и в помине не умела, потому понапрасну отвечать на поцелуй и позориться, я дальше не стала. Сатору отстранился довольно резко, и я попыталась состроить разъяренное выражение лица: мол, ты чего творишь, окаянный! Не получилось. Сперва нужно было отдышаться, а затем я вылупилась на мага, и тот сделал ровно тоже самое. Ну вот, белобрысый снова улыбается. Такое ощущение, что вся желчь, которую я высказала Годжо, прошла мимо его ушей. А может быть, он всегда целоваться лезет, когда ему говорят что-то неприятное. Серьезно, я бы не удивилась. — Оу, мой пакет упал, — я остыла, и мне вдруг стало стыдно до усрачки. Я высказалась ему, чуть ли не разревелась, и в итоге мы поцеловались. Жесть. Я в ударе. — У меня дети в машине, мне пора. Какие дети? Что я несу?! — Акейн, — я дала дёру, но всё же обернулась, когда прозвучало моё имя. Право, я была как в тумане. Сатору уже надел маску, встав в свою коронную позу, и широко-широко улыбнулся. Будто скажет сейчас что-то трогательное и прият… — Вопреки моим ожиданиям, ты ужасно целуешься. Блять.***
— С днём рождения, учитель! — Хором выпалили студенты, когда я вошла на общую кухню. Вообще-то, мой день рождения не сегодня. Видимо, что-то опять выдумали. Недавно мы праздновали день длинных волос и день резиновых копыт. Лишь бы наесться до отвала. — Happy birthday to you! Итадори начал ужасно петь, и Кугисаки следом. Лицо у неё было такое, будто она проиграла в каком-нибудь споре Юдзи, и теперь вынуждена потакать его прихотям. Видимо, эта одна из них. Мегуми же сложил руки на груди, стыдливо повернул голову набок, и вроде как тоже начал петь. Нет, скорее обреченно бубнить. — В честь чего у меня день рождения? — Я усмехнулась, прошла вглубь кухни, и обвела взглядом накрытый стол. Конечно же, он пестрил покупными сладостями. После очередного праздника, готовить святая троица больше не рисковала. В прошлый раз я хорошенечко их отругала за перевод продуктов. Ни запасов, ни едабельного блюда у них не получилось, и мне пришлось раскошелиться, дабы отвести непосед в кафе. Так как мы недурно подружились, оставлять их голодать мне не хотелось. — Вы забыли? Ровно четыре месяца прошло, как Вы наш учитель! — Итадори говорил это с таким воодушевлением, что не заразиться его идеей было невозможно. По началу я считала Юдзи придурковатым, но нет, он просто не такой, как все. Юноша поднёс палец к губам, и призадумался. — А почему мы тогда Вас с днём рождения поздравляем? Еще пару мгновений кареглазый находился в раздумьях, а затем отмахнулся рукой: — Это не так важно, правда, учитель? — Я кивнула, и села за стол. Пока Мегуми с Нобарой не могли определиться, кто будет заваривать чай, мы с Итадори принялись пробовать сладости. При виде них у меня перехватило дыхание от приторного запаха. На вкус одна оказалась вкуснее другой. — Учитель Годжо тоже любит сладкое. — когда Юдзи назвал имя мага, во мне проснулся «блеватель». Кусочек такояки вылетел из моего рта, и нещадно атаковал по прежнему обреченное лицо усевшегося Мегуми. — Спасибо за угощение, учитель. — сдержанно выдал Мегуми. Я оценила сарказм, и кинулась к нему с извинениями, пока Нобара гоготала прямо над ухом несчастного. Интересные у моих студентов взаимоотношения. Совсем не такие, какие были в наши учебные годы. — Кстати, учитель, мы знаем Ваш общий секрет с наставником Годжо! — Вдруг выдал Итадори, подозрительно вытянув губы. Надеюсь, он это сделал случайно. — Да-да, учитель, секрет, — поддакивала Нобара, состроив хитрожопную морду. Фушигуро тоже навострил уши, явно не просвещенный в тот самый «секрет». — Какой? — Я выглядела невозмутимо, но внутри всё заледенело. Они знают про поцелуй? Да нет, бред какой-то. А вдруг? Думаю, Годжо не стал бы об этом рассказывать направо и налево. Да даже если и знают, я взрослый человек. Мне можно. — Итадори, не томи. — Вы с учителем, — Ей Богу, Юдзи испытывал моё терпение, имитируя барабанную дробь. У меня на лбу появились испарины, и я напряглась всем нутром. — Учились в техникуме примерно в одно время! — Вот как, — задумался Мегуми. Я в этот момент была готова рыдать от счастья. Моя репутация не пострадала. — Это было очевидно. — А вот и нет, — Нобара показала брюнету язык. Они как дети вне поля боя. До сих пор не верится, что на совместном задании меня спасла именно эта троица. Никогда не забуду их поступок и решимость. Таким магам я готова вверить дальнейшую судьбу человечества. Когда заваруха между студентами закончилась, я удовлетворенно вздохнула, и снова вернулась к трапезе. Совершенно неожиданно, я провалилась в свои думы: о-о-о-о, такояки… о-о-о-о, их едят губами… Целуются, кстати, тоже. Чёрт. Сколько бы я не пыталась забыть тот вечер, он попросту не выходил из моей головы. Мало того, что я была непомерно зла на Годжо, так еще и думать о нём постоянно было пыткой; кошмар — одним словом. Так, стоп. Выписали меня в то же утро, как мы встретились… А Годжо обещал… — Если поправишься к моему возращению, так и быть, поцелую. — У меня кость поперёк горла встала, и я раскраснелась, как помидор. Из ушей шёл пар, и я набрала в легкие как можно больше воздуха. Господи, что с ним такое? Почему его родили не с инструкцией по применению?