Little Queen

Дженна, Регулус и Эван решили, что их местью станет небольшое изменение в цвете волос Мародёров и некоторых гриффиндорцев, страстно их поддерживающих. А теперь у Дженны ещё и была мантия-невидимка, которая может позволить им с легкостью проникнуть в спальни гриффиндорцев незамеченными. Два дня Регулус и Дженна смешивали ингредиенты, некоторые из которых украли у Слизнорта. Главной задачей было сделать зелье, окрашивающее волосы в розовый и добавляющее им блеска, но это была только половина всех сложностей. Вторая часть заключалась в том, чтобы сделать краску стойкой к магии, а Регулус, будучи злым гением, предложил сделать так, чтобы, когда Мародёры пытались вымыть розовый цвет, то он становился только ярче и всё более блестящим. Не было и шанса, что Эван и Дженна не поддержат эту идею. После двух дней работы оставалось только подождать, пока оно достаточно настоится и осадок растворится. В пятницу этот день настал, и они были готовы к мести. Поздно вечером, около одиннадцати, они уже сидели в гостиной, аккуратно обернув одну стеклянную банку, куда слили всё зелье, и составляли окончательный план проникновения в гостиную Гриффиндора. — Лучше, чтобы пошёл только один из нас, — заметил Регулус. — С чего бы это? — возразили Дженна и Эван одновременно. — С того, что Вы двое в один момент начнёте смеяться с ничего и разбудите всех сразу. Замечание Регулуса было справедливым, этого Дженна никак не могла отрицать. Эван, судя по его лицу, тоже не хотел принимать такую правду. — Тогда кто же пойдёт? — уточнила Дженна. — Я голосую за себя, — выкрикнул Эван и тут же смолк, поняв, что это слишком громко. — Тогда я за себя, — ответил ему Регулус. Оба повернулись к Дженне и выжидающе на неё посмотрели. А она сложила руки перед собой и стала делать вид, что думает, подняв глаза на потолок и иногда кивая своим мыслям. Её друзья в ожидании наблюдали за ней, будто от её решения зависит их жизнь. — Я за Эвана. Эван практически вскочил с дивана и начал кричать: «Да! Да! Да!», тыкая пальцем в Регулуса, отчего тот вздёрнул бровь и раздражённо отвернулся. Он поймал на себе взгляд Дженны и только спросил: — И почему он? — Потому что мне так захотелось, — лениво ответила Дженна, развалившись на диване. После этого они обсудили оставшиеся детали: где они будут ждать, что делать, если придёт Филч или кто-то окажется рядом, план отступления, если Мародёры услышат шум и прочее. — Всё прекрасно, — сказал Эван, обратив на себя внимание задумавшейся на секунду Дженны. — Один вопрос: как мне оставаться невидимым всё это время? Дженна вздохнула и потянулась за мантией-невидимкой. Это была семейная тайна Поттеров, о которой было принято рассказывать далеко не каждому. В том случае, если нежелательные лица узнают о мантии, может начаться погоня за артефактом. Но Дженна доверяла Эвану и Регулусу достаточно, чтобы позволить им узнать правду. Оставалось надеяться, что хоть об этом решении Дженна не пожалеет. — Вы должны пообещать, что это останется между нами. Больше никто не должен об этом знать. Они оба кивнули в ответ и с любопытством уставились на подругу, которая вытащила из-за спины мантию-невидимку и положила её перед друзьями. На несколько секунд все трое замолчали, пока Эван дрожащим голосом не произнёс: — Это та самая? — Да, — ответила Дженна. — Та самая. Регулус и Эван молча перевели взгляд с мантии на Дженну, пытаясь понять, шутит она или нет. Но как оказалось: она вполне серьёзна. Так они пошли к гостиной Гриффиндора, стараясь говорить как можно меньше и тише, чтобы не разбудить картины, которые обо всём доложат Дамблдору, а там уже безнаказанная месть обернётся им практически провалом и отработкой на неделю, что для Эвана и Регулуса будет значить стать разочарованием родителей снова, а для Дженны очередной неприятный разговор с родителями. Так они дошли до самой гостиной и вручили Эвану зелья. Дженна и Регулус вышли из-под мантии и придвинулись к стене, а Эван подошёл к Полной даме и назвал пароль, который они слышали от других первокурсников-гриффиндорцев, когда наблюдали за ними утром даже без мантии-невидимки. — Опять вы... — зевнула Полная дама, но Эвана пропустила, наверняка, подумав, что это Мародёры. Сразу за ним (пусть Эвана и не было видно) картина закрылась. Теперь Регулус и Дженна снова были одни. — Итак. Ты расскажешь мне... — начал Регулус. — Регулус, ничего не происходит. Всё в порядке, — грубо перебила его Дженна, ясно давая понять, что на этом разговор должен быть закрыт. Наступило несколько секунд молчания, но как будто Регулус был готов так легко сдаться, а Дженна стала проклинать идею остаться с ним в коридоре. Надо было отправить его выливать зелье в средства для волос, так она хотя бы осталась с Эваном. — Хорошо. Если ты думаешь, что никто не видит, — снова начал он, но снова его оборвали. — Регулус, всё в порядке. Они просто немного злятся. Всё скоро кончится, и они успокоятся. — Ты сама в это веришь? — возразил Регулус, чуть повысив голос, но уже тише и с большим сочувствием добавил: — Мы волнуемся за тебя. Я за тебя волнуюсь. Дженна резко повернула голову в его сторону. Слышать такое от Регулуса было невероятно. Он всегда был самым холодным и спокойным, редко проявляя заботу или показывая беспокойство, а уж тем более за Дженну, с которой был знаком всего две недели. Казалось, что для Регулуса привязанность — нечто запретное, а теперь он говорит об этом ей, пусть ему и сложно. И о большем Дженна и не могла мечтать. — Не стоит, честно, Морфей... — прошептала Дженна. — У вас с Эваном куда больше проблем и семейной драмы, а станет их ещё больше, когда они узнают, с кем вы общаетесь. Дженна вспомнила письмо отца и его слова о Розье и Блэках и слегка приподняла голову вверх, надеясь, что сейчас она не заплачет и не будет выглядеть слабой по сравнению с другом. Точно казаться беспомощной рядом с Регулусом ей не хотелось. Регулус сделал шаг в её сторону, но спиной всё так же прижимался к стене, не смотря на Дженну, но при этом прекрасно ощущая все её эмоции. Дженна знала, что он её слишком хорошо понимает. — Джи.... Перестань делать это, — прошептал он ей. — Делать что? — удивлённо произнесла она, не до конца понимая, о чём он говорит. — Игнорировать свои проблемы и недооценивать себя, — ответил ей Регулус, как само собой разумеющиеся. — Может сложиться впечатление, что ты винишь себя во всём происходящем и коришь себя за каждый выбор, который привёл к нежелательным последствиям. — Ты решил стать моим психологом? — посмеялась Дженна, чтобы разрядить серьёзную обстановку. — Нет. Я решил стать твоим другом. Регулус впервые за дни их дружбы, готов был назвать себя таковым. А что поразило её ещё больше: он мягко улыбнулся ей, положив руку на плечо. Дженна хотела было что-то добавить, но тут они услышали мяуканье кота и тёмное пятно, двигающиеся в их направлении. Скорее всего, то была Миссис Норрис, а за ней в скором времени приходил и Филч, новый школьный завхоз, появившийся только в этом году, но уже заслужившем репутацию «стража порядка». Настала пора прятаться. Регулус хотел бежать в сторону подземелий, мимо кошки, но Дженна остановила его, схватив за предплечье и указала в противоположном направлении. — Доверь это мне, — мягко добавила она, отпуская его руку. Регулус кивнул ей, и Дженна тут же рванула вправо, туда, где была небольшая секретная комната, о которой ей поведал Питер в одном из писем. Добежав по коридору до пейзажной картины, Дженна подняла руку, встав на носочки, и наклонила раму, а после нажала на камень за ней. Перед ними открылся небольшой проход в комнату, в которой больше шести человек никогда бы не уместилось. Она без промедления вошла в комнату, а за ней и Регулус. Теперь они оказались в полной темноте. — Люмос, — первый опомнился Регулус и осветил палочкой всё вокруг. Оба выдохнули, а Дженна начала пытаться поправлять свои короткие волосы, которые растрепались всего за минуту бега. Регулус остановил её и сам начал поправлять их, раздражённый её совершенном неумением справляться с ними. Только тогда оба впервые обратили внимание, что волосы Дженны были несколько короче, чем волосы Регулуса, доходящие до его подбородка. — Ты кого-то видела, миссис Норрис? — послышался голос Филча. — Мы точно не попадёмся? — волновался Регулус, слыша скрипучий голос завхоза. — Через пару минут он уйдёт, — успокоила его Дженна. — Почему-то он всё ещё не находит эти ходы… — После Пруэттов Прингл обязан был ему об этом рассказать. Дженна усмехнулась. Известные своей любовью ко взрывам всего и всюду гриффиндорцы. От Нарциссы она слышала много историй о них (её старшие сёстры и жених застали эти времена в Хогвартсе), но так ничего легендарного она и не услышала. — Я даже не знаю, чем они заслужили такую репутацию, — сказала Дженна. — Они были, как Сириус и Джеймс, — ответил ей Регулус. — Матушка была в ярости, когда узнала, «как низко пало всё чистокровное сообщество». От упоминания имени брата Дженна замолчала, как и Регулус. Для обоих эта тема всё ещё была сложной, и говорить об этом совсем не хотелось. Наконец, Филч ушел. Слизеринцы сумели выйти из своего укрытия и снова стали у входа в гостиную. Через несколько минут картина отодвинулась, но оттуда никто не вышел. А значит, это был Эван. Дженна нахмурилась в ожидании, когда он решит сбросить мантию, но вместо этого она почувствовала холодные руки Эвана на своей шее и вздрогнула от неожиданности и резкого холода. Разумеется, она, по привычке, ударила его невидимое тело и случайно попала по голове. — Дженна! — прошипел он, стянув мантию. Регулус наблюдал за этой сценой и злобно улыбался, особенно над тем, как Эван потирает больную голову. — Ты хотя бы справился? — спросил, хмыкнув, Регулус. Эван выпрямился и показал пустую стеклянную банку, в которую до этого они слили всё зелье. И тогда Дженна не удержалась вновь и крепко обняла Эвана, который начал театрально изображать, что задыхается. Всё получилось. Шалость удалась. Утром Дженна, Регулус и Эван специально спустились намного раньше, чтобы застать тот момент, когда Мародёры (и по словам Эвана ещё некоторые гриффиндорцы, в том числе и Кингсли Бруствер, которому не посчастливилось спать в одной комнате с Мародёрами) выйдут и престанут перед всей школой. Ожидание результата было мучительным, но Дженна заранее знала, что это будет стоить того. Вот они входят с розовыми волосами. Питеру, кажется, нравилось, но он стеснялся и прятался за Джеймсом, стараясь не смотреть в глаза другим, Ремус выглядел, как разъярённый зверь, но его волосы не были такими яркими, как у других. Джеймс злился, но большую часть времени пытался успокоить Сириуса, сдержать Ремуса и спрятать Питера, а Сириус готов был плакать, постоянно поглаживая свои волосы, которые были розовее всех, а значит: он больше всех пытался их смыть. Только у Реми и Питера волосы были бледнее остальных, но цвет всё равно был насыщенным, и Дженна гордилась тем, что создала эту формулу. Дженна, сидящая между двумя друзьями, под столом дала пять Эвану и Регулусу, пока вместе со всем залом наблюдала за забавным зрелищем. Все смотрели на других, кто входит с розовыми волосами. Несколько учеников просто пришли, надев что-то на голову, один парень, которого, насколько Дженна помнила, звали Фрэнк Лонгботтом, вообще не обращал внимание, занимаясь другими, более важными делами — завтраком. Возможно, он даже не заметил новой причёски. А вот Кингсли выглядел потрясающе с короткими розовыми волосами. Это выглядело так, будто на его голове разлили розовую краску, чем он отличался от большинства. Стол Слизерина заходился от смеха, некоторые даже изображали пальцами волшебные фотоаппараты. Аполлония Забини и вовсе игриво подмигнула Фрэнку Лонгботтому, когда тот глянул в её сторону. Правда, в конце завтрака, после выступления, к ним подошли профессора МакГонагалл и Слизнорт. «Сейчас достанется», — поняла Дженна, видя серьёзно настроенную деканшу Гриффиндора. — Я надеюсь, мисс Поттер, это не Ваших рук дело? — укоризненно, но со странной усмешкой спросила МакГонагалл. Ну да, кого еще могли обвинить во всём, кроме Дженны Поттер? — С чего бы? Я вчера была допоздна в гостиной, — невозмутимо ответила Дженна, смотря прямо в глаза женщине напротив. — Да, она была с нами до самой ночи, — сказал Регулус. Эван кивнул. Профессор Слизнорт хотел уже остановить разборки, сказать, что на этом разговор закончен, но не успел. — Боюсь, Ваших слов недостаточно. — сказала МакГонагалл. — Пусть мистеру Поттеру, мистеру Блэку и другим моим ученикам и крайне идут подобного вида волосы, мне придётся наказать Вас, мисс Поттер, и назначить пока что одну вечернюю отработку. Профессор Слизнорт хотел возразить. — Но они ведь были в гостиной, — послышался за спиной Дженны неизвестный голос. — Это могли сделать другие ученики, но из подземелий вчера, могу Вас уверить, профессор, никто не выходил. Дженна обернулась и увидела светловолосого кудрявого парня, который был несколько старше неё. Высокий, уверенны и любезный парень стоял перед ней в атласной бордовой рубашке и облегающих бёдра тёмных брюках-клёш. В нём Дженна могла узнать только одного ученика Слизерина. — Мистер Паркинсон — образцовый ученик, — сказал профессор Слизнорт. — Минерва, по-моему, хватит расспросов с моих учеников в субботу. У них, наверняка, есть дела интереснее и важнее, чем шутить над учениками, в их выходной. Профессору МакГонагалл намёк на Мародёров был вполне ясен и очевиден. И она отступила, не желая долго спорить. В конце концов, Мародёры вполне заслужили то, что получили. Дженна снова повернулась к Теренсу Паркинсону, только теперь с благодарной улыбкой. — Спасибо, — одними губами произнесла она. Теренс только улыбнулся и кивнул. Дженна пошла за стол, где к ней подбежали Элен и Мари, садясь на место напротив неё. — Это же сделали вы трое? — спросила нетерпеливая Элен. Она постоянно оборачивалась, чтобы разглядеть розововолосых гриффиндорцев. — А кто же ещё? — ответил Эван в своей уверенной манере, пожимая плечами. Элен смутилась, заставив Мари начать смеяться, но она быстро спрятала улыбку за поддельным кашлем. Дженна ударила Эвана по плечу, а затем продолжила пить свой чёрный чай, пока не столкнулась взглядом с братом, только теперь она не отвернулась, а, вскинув голову, усмехнулась, смотря на него с уверенностью, которой у неё до этого никогда не было. Теперь она не отступит.