Little Queen

Дженна Поттер смотрела на пергамент, лежащий перед ней, но никак не могла собраться и написать хоть слово. Она отвлекалась даже на пыль, летающую в воздухе, только не на дело. Духота стояла даже с открытыми настежь окнами. И Дженна будто продолжала слышать шум Косого переулка и пьющих снизу людей, громко хохочущий. Её преследовал запах сигарет и дешёвой выпивки, хоть до комнат он не доносился, а шума и вовсе не было слышно благодаря чарам. Дженна легла на кровать и прикрыла запястьем глаза. Она устала торчать в комнате, но и выходить сил не было. Одна мысль о палящем солнце раздражала её. Обычно Англия была дождливой и туманной страной, но последние двое суток она устроила Дженне настоящее испытание в виде невыносимой жары. Она снова взглянула на пергамант. Она видела в одной магловской книге, что так легче избавиться от назойливой мысли, увидеть ситуацию под другим углом или сделать всё менее болезненным. Делать всё равно было нечего. Она вздохнула и попыталась вновь покрутить события в своей голове. Она и Теренс проводили потрясающее лето в Англии. Погода была идеальной, практически все дни — солнечными, а небо — ясным. Никто не умирал от жары, но и не дрожал от холода, ведь осадки приходились на примерно восемь дней месяца, так что на температуру никто не жаловался. Было время отдохнуть и повеселиться, не заботясь ни о чём. И вот Дженне точно было по душе. Теренс умел использовать время по максимуму не позволял Дженне хоть на секунду отвлечься на что-то, кроме него. Она, разумеется, писала друзьям, когда удавалось, но Регулус и Эван были не самыми дружелюбными по отношению к ней, а Элен и Мари недавно уехала подальше от Великобритании. Зато Барти радовался каждому письму, потому что отец позволял читать ему исключительно послания Поттер, ни в коем случае Блэка или Розье. Его жена настаивала, умоляла позволить ему переписываться с друзьями, но мистер Крауч был непреклонен в своём желании отгородить сына от «плохого» влияния слизеринцев. Дженна догадывалась, что в скором времени и её письма войдут в чёрный список, ведь она больше не общается со своей «идеальной» семьёй. В остальном её не волновало ничего: ни семья, ни будущее, ни Эванс. Она пыталась насладиться летом и глотком свободы, затем её ждёт маленькая комната в «Дырявом котле», гора непрочитанных книг и домашней работы. Сейчас же у неё был Теренс и счастливые беззаботные деньки. Во время чтения очередного письма от до сих пор обижающегося Эвана, Дженна готова была пешком дойти до дома семьи Розье и разорвать друга на кусочки. Она отложила пергамент и конверт и закрыла глаза, опираясь спиной на одинокое дерево в саду. Она думала о чём угодно, только не о словах Эвана и Регулуса в их последнюю встречу в поезде. Она избегала любых мыслей о их правоте во всём. Возможно, она и правда не в себе и сама же портит себе жизнь? — И кто тебя разозлил на этот раз? — прошептал Теренс ей на ушко. Дженна распахнула глаза и ударила его письмом по голове. После лета с Паркинсонами это стало ответной реакцией на любые его неожиданные появления. От этого жеста Теренс только посмеялся, сел рядом и наклонился к Дженне, чтобы поцеловать её, как делал почти каждое утро. А она не отпрянула, поцеловав его в ответ. Увидел бы подобную сцену кто-то — оба лежали бы в «Мунго». Удивительно, что с самого мая, благодаря удаче и скрытности Теренса, они так и не попались. Но Дженна всё же разорвала поцелуй: — Теренс, — она взглянула на него со всей возможной серьёзностью. — Если твоя мать увидит, она мне голову оторвёт и в лесу закопает. — Поэтому какое счастье, что она уехала, да? Дженна увидела игривый огонёк в его глазах и знала, что теперь она точна не сможет ответить Эвану и Регулусу в ближайшие несколько часов. Теренс сел ещё ближе, опираясь одной рукой за дерево за спиной Дженны. — Неужели? — спросила она с ухмылкой. Она поднялась на ноги, скользя спиной по дереву. Теренс также приподнялся, всё ещё держа руку недалеко от лица Дженны. Другой рукой он провёл по её щеке, едва касаясь пальцами кожи. Наверняка, он подумал, что сейчас было бы лучшее время поцеловать её вновь, несмотря на домашних эльфов, которые в любой момент могли доложить обо всём мадам Паркинсон. Но у Дженны были совершенно другие планы. Она резко дёрнулась в сторону и побежала вперёд, оставляя Теренса в полном недоумении. — Сначала попробуй догони, — крикнула она, на секунду обернувшись. Теренс был удивлён, но побежал следом за ней. Только он не учёл, что Дженна была куда быстрее, и догнать её оказалась невыполнимой задачей. Теренс отчаянно пытался, но она петляла, разворачивалась обратно, когда добегала до забора, и с легкостью могла даже так увернуться от него. Он никак не мог догнать Дженну ещё минут пять, пока они оба не выдохлись, но даже тогда она не сдалась. — И ты ещё играешь в квиддич? — дразнила она. После Дженна планировала пробежать мимо Теренса вновь, но она слишком устала, а он был достаточно близко, чтобы поймать её. Так что она затормозила и стала ждать, когда он подойдёт ещё ближе. Он же, осознавая свою победу, замедлился и улыбнулся, готовя какую-нибудь речь. — Кажется, я загнал тебя в угол, Афина, — наслаждался сам собой Теренс. — Возможно, Аполлон, но это не значит, что следует рано праздновать победу, — она усмехнулась. — Вот как? Когда Теренс сделал ещё один шаг, Дженна сорвалась с места и побежала в дом, не обращая внимания на его недовольные возгласы за своей спиной: — Это нечестно! Она повернулась, пожала плечами и скользнула за дверь, но шагов Теренса она не услышала. Она ждала минуту, но он никак не появлялся. Сначала она предполагала, что он её поджидает у входа, оттого не пошла его искать. Только Дженна забыла о втором входе в дом, через который Теренс и пробрался. Пока она искала его глазами, он подошёл сзади, схватил её за талию и закинул себе на плечо. Дженна вскрикнула от неожиданности, а затем увидела знакомые светлые кудри и успокоилась. — Ну что, Дженна? — спросил он, удерживая её у себя на плече. — Поймал… — кивнула она. Нельзя было думать, что они останутся безнаказанными после этого. Мадам Паркинсон была фурией, когда дело касалось защиты её сына. Дженна была не самым приятным сюрпризом для неё. Она не была слепой и видела, как всё обстоит. В её глазах Дженна использовала её сына. Так что девушка всегда ждала, когда настанет тот момент, где мадам Паркинсон решит поговорить с младшей Поттер и разъяснить всё. В тот вечер они столкнулись в коридоре, когда Дженне покидала комнату Теренса. Неловкость, которую она почувствовала тогда, невозможно описать. До того, как она успела даже пискнуть или придумать оправдание, мадам Паркинсон заговорила: — Милая, я бы хотела с тобой поговорить. Пусть её слова казались вполне вежливыми, взгляд и тон говорили об обратном. В её голосе не было и намёка на доброту. Но выбора у Дженны не было — она поплелась за мадам Паркинсон, думая, в какой момент жизни она допустила главную ошибку, которая привела её к этой ситуации. Теренс в это время вряд ли догадывался, что его мать поджидала Дженну на коридоре. Несложно было догадаться, чем подростки занимались за закрытыми дверьми. С каждой секундой становилось всё сложнее дышать и думать, она только шла за мадам Паркинсон в её комнату. Как и у многих слизеринских семей, у родителей были раздельные комнаты. Это не было странным: большинство браков были по расчёту, супруги не могли терпеть друг друга. Но времени рассматривать комнату у Дженны не было, она ожидала приговора от мадам Паркинсон. А та никуда не спешила, она прикрыла дверь своей личной ванной, оттуда доносился запах дорогих сигарет и парфюма. — Как я вижу, у тебя нет серьёзных планов на моего сына, — послышался её голос. — Нет, мадам Паркинсон, он мой друг, — пролепетала Дженна. В ответ она долго ничего не слышала, но времени успокоиться ей никто не дал. Мадам Паркинсон вышла к ней в полупрозрачной красном халате с сигаретой меж пальцев. Судя по тому, какие вещи летали по комнате, Дженна могла сказать, что та покидает дом не на дружеский визит. Но это было странно, на балу Блэков всем казалось, что чета Паркинсонов любит друг друга, а теперь она видит, как та собирается к кому-то, не скрывая от гостьи. Скорее всего, именно это и имел в виду Теренс, когда говорил, что не хочет возвращаться домой. — Мерлин, — прошептала Дженна, когда поняла, что смотрит на тело женщины слишком долго. Она переместила взгляд на стену, игнорируя красный силуэт матери Теренса. — Думай о свечах, об обоях… Свечи, обои, свечи, обои, — повторяла она у себя в голове. — Ну и хорошо, я не намерена вытаскивать его из отношений, где его используют, — наконец-то произнесла мадам Паркинсон. — Хорошо… — кивнула Дженна, желая поскорее уйти. Они обе замолчали. Женщина ходила по комнате, подходила к зеркалу, чтобы подкрасить губы помадой, которая, к ужасу Дженны, очень ей шла. Девушка вертела головой, делая всё, лишь бы не пересекаться взглядом с женщиной — без сомнений та это заметила. — И почему ты не смотришь мне в глаза? Тебе есть, что скрывать? — Потому что очень сложно смотреть в глаза, — подумала Дженна. Делать было нечего. Ей пришлось поднять глаза на женщину перед ней. Та как раз докурила сигарету и держала в руках чёрный плащ, которым планировала скрыть то, что будет под ним. Но почему-то до сих пор она этого не делала. Дженна задержала дыхание и ощутила, как её сердце готово вот-вот вырваться от страха, напряжения и неловкости. Её щёки предательски краснели, а руки дрожали. Но она ничего не могла поделать: ей нельзя было не смотреть. — Знаешь, я могу дать тебе один хороший совет, — неожиданно заметила мадам Паркинсон. — Не выходи замуж. — Странный совет, — заметила Дженна. Она всё ещё не представляла, частью какой игры мадам Паркинсон она стала, но ей не нравилось, с каким спокойствием та говорила об отношениях Дженны и Теренса. Это настораживало. — В тебе есть что-то, — продолжала старшая волшебница, — но оно так глубоко внутри, а ты его ещё и прячешь... Я бы назвала это чистой злобой, одна из наиболее потрясающих сил, дарованных людям. Если ты хочешь видеть это в себе, не смей вступать в брак. Мужчина тебя погубит, готова поклясться. Пусть все говорят, что для тебя это лучший расклад, не смей даже думать об этом. Тебе следует искать себя в чём-то большем, чем отношения и брак. Или станешь, как Вальбурга Блэк: вечно злой женой, стервой и матерью-тираншей. Она не поняла ни слова из всего сказанного мадам Паркинсон. Как были связаны тема брака и Теренс? Что она имела в виду под «чистым гневом»? Не о том же Эван говорил, напоминая Дженне, что это ненормально? Пожалуй, следовало подумать об этом как-нибудь в другой раз. — Спасибо, — только и смогла выдавить из себя Дженна. — Жить в мире слизеринцев и быть Поттер, — усмехнулась мадам Паркинсон, надевая мантию. — Хуже наказания нет. — Я довольна этим, — резко бросила девушка, но тут же осеклась. Она и без того была на волоске от ссоры с хозяйкой дома, а теперь ещё и огрызалась с ней, когда от мадам Паркинсон зависело, останется ли Дженна с Теренсом до конца второй недели, или её жизнь станет чистым адом на Земле. — Ох, вот оно... — мечтательно улыбнулась мадам Паркинсон, хватая сумку с необходимыми вещами и шампанским. — Не потеряй. Это твой шанс показать, что твоё место куда выше, чем они думают. Сейчас ты не понимаешь, о чём я, но потом, когда ты поймёшь, насколько отвратителен мир, в котором мы живём, ты будешь только злее. Запомни: милая девочка никому неинтересна, ей легко манипулировать, она боится причинить боль. В общем, она бесполезна, а вот ты можешь добиться большего, если перестанешь быть тем, что ты сейчас. — И почему же вы не сделали этого? Никакая нормальная волшебница не ответила бы на этот вопрос. Слизеринские тайны всегда остаются тайнами, но это правило не распространялось на мадам Паркинсон. — У нас не было наследников-мужчин, мой отец умер, деньги заканчивались, а мать хотела гулять на балах. И мне пришлось соблазнить свободного мужчину с кучей денег и заставить его жениться на мне. И не было иного способа, кроме ребёнка. Перед ним встал выбор: убить меня или сыграть свадьбу. Как видишь, он всё ещё ненавидит меня за это. Хотя в его жизни ничего не изменилось, а наследник всё равно был нужен. Если бы в свои семнадцать я смогла послать всех, то сейчас бы была одной из немногих чистокровных женщин, работающих в Министерстве. Но и сейчас всё неплохо. — Мадам Паркинсон… — Дженна знала, что не готова слушать эту историю до конца и уже пожалела о заданном вопросе. — Ты хочешь знать, почему Теренс не хочет приезжать сюда? Он был нежеланным ребенком для его отца. Но я считаю, что это к лучшему. Он не должен превратиться в подобие своего отца. Но даже так я вижу, что из него не выйдет достойного мага... Он будет таким же, как и его отец, нужно только время. — Но Теренс не сделал ничего плохого, — возразила Дженна. — Всему своё время. Только напомню: он мой сын, и я забочусь о нём. Ты будешь для него неплохим уроком, но когда истекут две недели, ты обязана разбить ему сердце и прекратить отношения в любом их виде, иначе я разобью твоё, милая. В её словах было достаточно угрозы, чтобы напугать Дженну. Она никогда не думала, что ей придётся столкнуться с последствиями своего решения поцеловать Теренса, но когда-нибудь этот день был обязан наступить. И когда дело касалось угрозы мадам Паркинсон, можно было лишь надеяться, что она сдержит своё слово, когда придёт время. Дженне не хотелось страдать, ведь она готова была пожертвовать поцелуями Теренса ради своей жизни. Он любил её, но она не была способна пожертвовать чем-то ради его чувств. — Да, мадам Паркинсон. Я сделаю всё, как Вы скажете. В тот день Дженне удалось заснуть лишь под утро. С одной стороны, когда-нибудь Дженна и Теренс прекратили бы свои отношения, с другой, он делал всё, чтобы она почувствовала себя лучше, а она отплатит ему болью. Она снова и снова жалела о том, что тогда согласилась поцеловать его. Если бы не это, она бы не лежала ночью, погружённая в свои мысли, но, если бы не Теренс, она бы точно сошла с ума от эмоций внутри неё. Но её ждали другие дни, прошедшие в том же темпе, когда с ним она улыбалась, а без него думала, что будет делать дальше. День за днём прошла неделя, оставляя последний день перед отъездом. В то утро Дженна проснулась от поцелуя в макушку и зова Теренса: — Вставайте, мисс Поттер, нам срочно нужно искупаться в реке. — Теренс… — пробубнила она и вновь легла спать. Он убрал подушку из-под её головы, но Дженна подложила руку под голову и продолжила спать, игнорируя любые попытки её разбудить. — Вставай, я хочу на речку! — чуть ли не стонал Теренс, тряся её за свободную руку. — Так сходи, — ответила Дженна и вырвала свою руку из его хватки. Теренс поднял её на руки и потащил в ванную. Она не особо сопротивлялась, засыпая и на его руках. Но вот его самого это не устроило, он поставил её в душ и включил ледяную воду. И только тогда Дженна проснулась, закричала и завизжала, выпрыгивая из душа, как из пламени. — Теренс! — У тебя десять минут, — улыбнулся он и, прежде чем ему бы досталось, выбежал из комнаты, закрыв за собой дверь. Собраться не было сложно, а вот дойти — да. Двадцать минут чистых мучений от ходьбы пешком. Для только что проснувшейся Дженны это было сложнейшим испытанием, она чувствовала себя мумией или ходячим мертвецом. — Мы скоро? — спросила она в десятый раз. — Потерпи, — настаивал Теренс. — Который, кстати, час? — сказала она, обратив внимания на цвет неба. — Почти пять, — пожал плечами Теренс. — Пять утра?! Она в шоке смотрела на него, а тот был совершено спокоен, будто каждый день ходил по двадцать минут в пять утра на речку. — Нет, пять вечера, — пробормотал он. — Джи, что за вопросы? Он рванул вперёд, и всего через минуту оказался возле воды. Дженна же, напротив, медлила до последнего, не приближаясь к реке. Ей слишком надоело идти, и даже конец пути не сильно её радовал. Теренс ждал и ничего не сказал по поводу её медленного шага. — Итак, Джи, ты же умеешь плавать хорошо? — уточнил он, раздеваясь. — Нет, — честно призналась она. Теренс тяжело вздохнул: — Но ты говорила, что умела. — Врала перед Реджи. Он не умеет, а нам с Эваном был нужен способ пошутить. Дженна подумала, что он даст ей несколько советов о том, как плавать, но вместо этого Теренс подошёл к ней и поставил близко к воде, ничего не объясняя. — Тогда… Он схватил её и бросил в воду, не успела она даже снять одежду. Дженна встала на ноги и смогла откашляться. К счастью, Теренс был не настолько жесток, чтобы бросать её глубоко в воду, вместо этого она могла твёрдо стоять ногами на дне, подставляя плечи лучам солнца, медленно выплывающему из-за туч. — Теренс Паркинсон! — Да, дорогая? — спросил Теренс, наблюдающий за ней с берега. Дженна, уже смирившись с мокрой футболкой, оставалась в воде. Так она дождётся, пока он зайдёт в воду и утопит его. Таким был изначальный план. — Во-первых, не называй меня дорогая, во-вторых, я тебя ненавижу. Дженна отвернулась от него, махнув мокрыми волосами. С берега так и был слышен смех Теренса, а затем плеск воды. Девушка обернулась и столкнулась с Теренсом, быстро подплывшему к ней. Дженна сделала шаг назад, но для неё это оказалось слишком глубоко. К счастью, Теренс схватил её раньше, чем она бы начала паниковать. — Врёшь и не краснеешь. Я же знаю, что ненавидишь ты многих, но точно не меня. Он взял её за руку, выше локтей и потянул с собой чуть глубже, чтобы и ему было комфортно стоять с ней, только вот Дженна упёрлась ногами о дно, не собираясь идти глубже. — Пошли, Джи, — приказал он. Она пыталась вернуться назад к берегу и тащила Теренса за собой, но он был для неё слишком сильный и тяжёлый. — Я не умею, — протестовала она. — Я научу. Теренс попытался притянуть её ближе к себе, и Дженна не смогла удержаться долго, её ноги скользнули по дню, и она последовала за Теренсом. И только он обрадовался, как она обернула ноги вокруг его талии, а руки — вокруг шеи, повиснув на нём. — Дженна… Теренс пытался её сбросить, но она вцепилась в него и не хотела отпускать. Как бы он ни старался, не отталкивал её, он начинал падать в воду с ней. — Нет, — говорила она. — Либо на берег, либо я твоя личная коала. Теренс тяжело вздохнул и закатил глаза, хотя улыбки ему скрыть не удалось. После всего, что они видели и слышали на ЗОТИ, она боится обычной воды. Узнал бы об этом Эван, раз в неделю он точно бы поливал Дженну водой. — И что ты предлагаешь делать? — спросил Теренс, отчаявшись избавиться от неё. — Плавай, а я попытаюсь не утопиться. Дженна взглянула в чистую воду, она могла разглядеть дно, но мысль о том, что она может не дотянуться ногой до неё пугала до ужаса. Ещё и Теренс, не желающий пускать её на берег. Зачем вообще она согласилась на это? — Я тебя заставлю плыть, — пообещал он. — Очень смешно. — Прошу заметить, я лучше тебя даже в этом. Помнится, кто-то говорил, что Джеймс Поттер искупался в Чёрном озере с Блэком. Как ни странно, Дженна ни разу не слышала такой истории. И сейчас бы она поняла, что её обманули, воспользовавшись её главной слабостью. Но тогда она согласилась, не раздумывая. — Показывай, как это делать, — приказала Дженна, отпуская его руки. К семи утра она уже сбросила футболку и плавала вместе с Теренсом, игнорируя любые насмешки друга. Однако, как это было уже заведено, в конце концов их плавание закончилось сценой, где они целуются на середине озера. Как они всё ещё дышали? Дженна не знала, да и её в тот момент ничего не заботило. Пусть то был последний день, когда она могла касаться его, как хотела. Обычно и без того далеко не невинные поцелуи казались совершенно иными, грубыми и резкими. Дженна ощутила, как сильно он её прижимает к себе, его пальцы спустились по руке вниз и сжали кожу там, где ещё не прошли синяки от её пальцев. Она чуть вскрикнула, оторвавшись от его губ, и только это подействовало отрезвляюще на Теренса. Он убрал руки от неё, пока не понимая, в чём дело, а только потом заметил, как придерживает пальцами резко заболевшую руку. Теренс аккуратно высвободил её руку, приподнял ей и медленно начал целовать её от места, где до этого касался её, до плеча. Дженна следила за его движениями. Он был необычайно ласков с ней, но позже его губы прикоснулись к её шее, отчего Дженна прикрыла глаза и запустила пальцы в его волосы, прижимая голову ближе к своей шее. Раньше он никогда так не делал. Но она ни о чём не жалела. Ей было слишком хорошо в тот момент. Только руки Теренса скользнули ниже плеч, прошлись по спине, а затем легли на её бёдра. Он прижал её к себе слишком близко, не оставляя ни сантиметра меж их телами. Вместе с поцелуями это ощущалось не так, как должно было быть. Такая близость была невыносима Дженне, ей не хотелось заходить так далеко сейчас, особенно с Теренсом. Она резко отодвинулась от него, и он тут же её отпустил, поднимая руки вверх. — Я... Я сделал что-то не то? Тебе больно? — дрожащим голосом спросил он. — Нет, просто я не готова… — она остановилась, чтобы подобрать нужные слова, — быть так близко. — Ох, ладно, прости, я просто... Не знаю, что со мной, — Теренс был более напуган, чем Дженна сейчас. — Ты такая красивая. Я не думал сделать тебе неприятно, клянусь. Это было слишком, я понимаю. Дженна улыбнулась и легко поцеловала его в губы, останавливая его речь. — Ничего, всё в порядке. Теренс, я не обижаюсь, и мне хорошо. Он выдохнул и потянулся к ней, чтобы обнять. Обернув свои руки вокруг неё, он счастливо улыбнулся. Дженна могла почувствовать, как быстро бьётся его сердце, как в самый счастливый момент его жизни. Осознавая, что она наделала, позволив ему быть с ней, позволив ему проводить с ней лето, позволив ему стать к ней ближе многих. Теренс Паркинсон был влюблён в Дженну Поттер по вине её эгоистичного желания быть кому-то важнее всех, её желанию прочувствовать любовь, пусть это было и невозможно, когда нет ответных чувств. — Надеюсь, у нас ещё будет много времени. У меня есть планы хоть на всё лето. — Да, — прошептала она в ответ, сжираемая виной, — обязательно будет. Дженна вновь взглянула на пергамент в своих руках. Она вспомнила всё, а на нём не было написано ничего. Она не представляла, как можно уместить всё, что она думала о произошедшем сейчас, в текст. Описать словами всё отвращение, которое она испытывала к себе, весь гнев, ненависть. Сейчас она знала, как стоило поступить, но тогда она не могла рассуждать здраво, ведомая исключительно эмоциями. И они привели к самому нежелательному концу из всех. Она разорвала пергамент и бросила кусочки на пол, напоследок послав не начатый текст.