Геройские монологи

— Слышали ли вы о короле? Том, что правил кланами в Игг-Шайле как одним, единым целым организмом? — Иван, погружённый слишком сильно в собственные тяжёлые раздумья, вздрагивает от неожиданности, когда негромкий голос Йоргена нарушает тишину.       Герцог Грифона с непониманием и вопросом в глазах посмотрел на советника, даже не пытаясь скрыть своё замешательство: чужой вопрос натурально застал его врасплох. Однако Йорген в ответ смотрел со спокойным ожиданием, прекрасно зная ответ, но желая услышать его из уст Ивана. — Прости, Йорген, я не силён в истории тёмных эльфов, — чуть рассеянно отозвался тот. — У них был король, который правил всеми кланами?       Лёгкая улыбка, самую малость снисходительная и разом с тем печальная, тронула губы мастера-шпиона. Он склонил голову, будто принимая ответ и соглашаясь с ним. — В таком случае, я расскажу вам её.       Трудные времена требуют трудных решений. Война, прерываемая лишь непродолжительными перемириями, длится уже больше столетия и кажется вовсе бесконечной. Кровопролитие впитывается в их жилы и течёт с кровью, становится неотъемлемой частью их самих. Гонимые отовсюду, униженные и презираемые — даже обретя свой дом, они всё равно вынуждены бороться и убивать за то, чтобы доказать своё право на него. Проклятие эльфов Туидханы становится проклятием целого народа, и кажется, нет ничего, что способно разорвать порочный круг.       Менан вздыхает, устало потирая лицо руками. Какова ирония, что в итоге всё бремя ответственности свалилось именно на него и его плечи. А ведь он никогда не хотел этого; никогда не стремился к власти; да и никогда не был для неё пригоден, слишком мягкий и лишённый амбиций. Однако теперь именно ему надлежало принимать тяжёлые решения, быть сильным и держать власть в своих руках.       Кланы недовольны таким положением вещей, но они молчат. Их народ слаб и обескровлен, им бы хоть против внешнего противника для начала выстоять. Лишь поэтому, очевидно, они терпят Менана, и Менан пытается сделать всё для того, чтобы заслужить их доверие, доказать своё право быть лидером. Он ведь не слаб в действительности...       Его не готовили к таким испытаниям, но Менан с честью и достоинством встречает их. Пусть действует далеко не теми методами, какими действовал бы жестокий и вспыльчивый Силсай, полагаясь куда больше на дипломатию и силу слова. И тем не менее, когда они оказываются бессильны, он первым ведёт тёмных эльфов в бой.       Сражения с гномами были тяжкими и жестокими. Оба народа не просто сражались за территории — они сражались за жизненное пространство. Гномы — за принадлежащее им веками величие; тёмные эльфы — за право на существование как такое. Обе стороны можно было понять, и обе стороны были правы по-своему. Но у Драконов, как известно, свой взгляд на всё.       Поражение было неизбежно. В конце концов, тёмные эльфы — гости подземелий, вынужденные осесть в них. Как бы они ни преуспевали, многовековой опыт гномов должен был сыграть против них. И справляться с этим снова пришлось именно Менану.       Это была необходимость, но сородичи посчитали это унижением. Это была единственная возможность удержать их шаткие позиции и не превратить снова в изгоев или того хуже — не допустить их полное уничтожение. Но тёмные эльфы не простили Менану его слабость, обзывая трусом и скрипя зубами. Впрочем, вероятно, даже если бы он бросил все силы в откровенную мясорубку, из которой никто не вышел бы живым, его всё равно проклинали бы и плевались ядом в его спину. — Забавный парадокс, — Йорген усмехнулся невесело. — Лорд Менан объединил кланы и сплотил их, завершил войну с гномами и подписал перемирие, сделал всё для того, чтобы его народ жил и не был стёрт со страниц истории. А его никогда не любили и не считали достойным правителем. — Что ты пытаешься сказать мне этой историей? — Иван нахмурился, не улавливая тонкую нить, и Йорген терпеливо ответил, поясняя как ребёнку: — Судьба правителя зависит не только от его действий и принятых решений, но и от него самого. Лорд Менан не был плохим владыкой, но он был слаб и лишён амбиций. Народ ощущал это и подсознательно чувствовал, что лидер без лидерских качеств не доведёт его до добра. Вы должны быть сильным, милорд, и уверенным в себе и своём праве править. За любым вашим решением должно стоять что-то, что не заставит других сомневаться в вашей возможности править. Это необязательно должна быть сила или давление — это может быть хитрость и проницательность, но вы всегда должны превосходить своих противников и тех, кто пытаются оспорить вашу власть.       Иван глубоко задумался над словами Йоргена. В них действительно был смысл, хоть он пока и не совсем понимал, как это применить на практике. Однако рассказанная история плотно засела в его разуме, и герцог Грифона снова и снова возвращался к ней мыслями. Размышляя о том, сможет ли он не допустить подобных ошибок и как он должен это сделать.