Геройские монологи

      Вейн, мягко говоря, был не в восторге. Он проклинал на чём свет стоит тот самый миг, когда Раилагу пришла в голову гениальная (нет) идея наладить кооперацию с вынужденными союзниками путём их сближения через откровения или поцелуи. Проще говоря, играя в бутылочку. И нет, Вейну-то, конечно, ещё относительно повезло... Но, великая Асха, как же его это раздражало!       Соршан был более чем доволен. У тёмных эльфов по жизни проблем было по горло, само их наличие в принципе уже было проблемой, с которой разбираться приходилось как самим последователям Туидханы, так и их невольным соседям. Которые, в свою очередь, подбрасывали жителям Игг-Шайла ещё ворох дополнительных проблем. Как-то слишком много этого слова на один абзац, не правда ли?..       Так вот. У тёмных эльфов проблем было по горло. И забежавший на огонёк Загробный Владыка был ещё меньшей из них, отчего на него, кроме некромантов и Раилага, никто толком не обратил внимания. Мысли же Соршана были заняты гномами и тем, как с ними бороться и не пасть под их натиском.       Слухи о руинах Шантири, расположенных где-то недалеко от одного из выходов на поверхность с территории Игг-Шайла, уже давно долетали до Соршана. Имея репутацию безумца, которого посещают специфические интересные идеи, Соршан и в этот раз решил не изменять себе. А потому слушая голоса в своей голове и просвещаясь видениями наркотического угара, он был в полной уверенности в том, что в этих руинах можно найти что-нибудь, что поможет в войне с гномами.       Но идти в одиночку туда опасно и, откровенно говоря, немного скучно. Сородичи шарахались от Соршана как от прокажённого, а ему, между прочим, тоже хотелось иметь хоть какую-то компанию, с которой можно было перекинуться словом-другим. Собственно, именно поэтому, когда так внезапно подвернулась возможность, Соршан выцепил себе спутника из некромантского общества.       Вейн был хорошим кандидатом на эту роль. Наёмник, опытный воин, немёртвый, а значит, максимально неприхотливый в походе — ну мечта, а не спутник! Ещё и к тому же взявшийся сопровождать Соршана совершенно бесплатно.       Кислое лицо Вейна недвусмысленно намекало, что его эта перспектива радует примерно никак, но уговор был уговором, а потому Жнец Душ лишь молча поправил лямку походной сумки, удивительно терпеливо глядя на своего заказчика и ожидая от него руководство к действию. — Путь нам предстоит не очень близкий, — сразу предупредил Соршан. — Недели две идти придётся, но если скорым шагом и без дополнительных привалов, то можем управиться и за полторы. — Мне привалы не нужны в принципе, — Вейн равнодушно пожал плечами. Соршан бодро посмотрел на него.       Это будут долгие полторы недели. В первую очередь именно для Жнеца Душ.       Соршан оказался действительно словоохотливым спутником. Годы словесного воздержания дали о себе знать практически не затыкающимся потоком сознания, который хлынул на голову Вейна. И как бы тот ни пытался игнорировать, делать вид, что ему абсолютно всё равно, и откровенно отключать мозг от восприятия чужой речи, его спутника это совершенно не смущало. Кажется, ему было абсолютно всё равно — главное, что он нашёл благодатную почву, на которую мог излить всё накопившееся за годы, а воспримется оно или нет — то уже дело десятое.       «Великая Асха, дай мне терпения выдержать это», — возводя глаза к потолку подземного туннеля, мысленно и очень печально попросил Жнец Душ.       Он едва скрылся с огромным удовольствием в своей палатке, оканчивая привалом очередной день пути, как к нему абсолютно бесцеремонно заглянул Соршан, держащий в руке какой-то инструмент, похожий на маленькую гитару. — Лорд Вейн, — вышеозначенный чуть натурально не взвыл, но его спутнику, как всегда, было всё равно. — До глубокой ночи ещё несколько часов, так почему бы нам не провести их с песнями у костра? — тёмный эльф изнутри светился искренним энтузиазмом, в чём в обычное время его было очень сложно заподозрить. У Вейна дёрнулся глаз.       Мысль по-тихому убить своего спутника и спихнуть всё на несчастный случай казалась всё более и более привлекательной, но Вейн в последний момент всё-таки взял себя в руки. Вместо этого прожёг Соршана самым уничижительным взглядом и процедил сквозь плотно стиснутые зубы: — Благодарю, но я откажусь.       Соршана отказ предсказуемо не расстроил и уж тем более не остановил. Бренчание струн и фальшивое пение долетали до ушей Вейна все эти оставшиеся несколько часов до глубокой ночи, заставляя Жнеца Душ на полном серьёзе задавать себе вопрос, почему он всё ещё здесь и либо не сбежал от Соршана, либо не убил его. Ответ, как назло, искаться совсем не хотел, и Вейн страдальчески прикрыл глаза.       До пункта назначения им оставалось ещё четыре дня пути.