Геройские монологи

      Беременность утомляет. Туидхана отмахивается от неё, как от чего-то назойливого и раздражающего, и делает вид, что не замечает. Не обращает внимания, продолжая заниматься государственными делами и изо всех сил стараясь сохранить лёгкость и непринуждённость, какие были с ней до того, как Силанна одарила её своей милостью.       Рождение Раилага было необходимостью: это Туидхана знала с самого начала и на это шла осознанно, понимая важность этого шага. Старший сын родился спустя несколько лет после того, как она вступила в брак, и стал залогом процветания и стабильности её королевства. Крепкий наследник, которому рано или поздно надлежит занять место своей венценосной матери. Да, Туидхана была более чем довольна таким положением вещей.       Это была человеческая традиция рожать много детей «на всякий случай». Люди были хрупкими, легко умирали от болезней, много враждовали друг с другом и с соседями, а потому нередко старшие наследники благородных семейств умирали ещё до того, как успевали взойти на престол. У эльфов же всё было не так, и Туидхана не планировала рожать ещё детей, кроме Раилага.       Беременность утомляла, отнимала силы и время, отвлекала от дел, делала уязвимой. Амбициозная королева не любила чувствовать себя слабой и зависящей от кого-то. Уж тем более не тогда, когда она была самой младшей дочерью обширного семейства — отчасти это тоже была одна из причин, по которой она не хотела иметь много детей. Все эти сплетни, что она погубила своих сестёр и братьев, чтобы добраться до власти... Вздор! Чистой воды вздор! И ей не нужны такие же слухи вокруг её детей, если их будет больше одного, в чём Туидхана очень сомневалась.       Но у Силанны на неё и её семью были совсем другие планы.       Новость о том, что она беременна во второй раз, вызывает в королеве растерянность. А следом за ней приходит бессильная злость и недовольство. Как так получилось?! Почему?! Ведь она делала всё для того, чтобы семя её мужа не прорастало в ней?! Ей не нужны ещё дети, и она не хочет тратить время и жизненные силы, так, Силанна, за что?!       Но богиня словно издевается над горделивой королевой, и целители говорят, что вместо одного ребёнка она ждёт двоих. Близнецы, двойная ответственность и двойная головная боль матери, которую и старший сын интересовал постольку поскольку. Куда ей ещё детей?! Что она будет с ними делать, когда государственных дел невпроворот?!       Случайная беременность абсолютно нежеланная, но Туидхана ничего не может с ней сделать. Только принять своё положение и смириться с ним, как бы сильно этого не хотелось делать. Отмахиваться раздражённо от тяжести и трудностей беременности и постоянно крутящихся вокруг служанок, интересующихся состоянием королевы. Как же это утомляло...       Туидхана не была хорошей матерью и не собиралась ею становиться. Важнее всего для неё был долг, её королевство и её народ. Именно их благополучие и сила занимали её разум и были её главной заботой, а уже потом дети, особенно младшие, случайные и не слишком желанные мальчики-близнецы, которые стали для матери скорее дополнительной обузой, чем радостью. И если склочный энергичный Силсай мириться с этим готов не был, снова и снова напоминая о себе, то тихий Менан...       Он и без того рождается слабым и маленьким, бледным и хрупким в сравнении со старшим близнецом, громогласным и крепким. Именно Силсай не давал матери спокойного жития, пока она была беременна, постоянно толкаясь и пинаясь. Он занимал практически всё пространство, забирал практически все силы, ещё до рождения заявив о себе. Не то что его младший брат.       Ему не давали много времени. Говорили, что Силанна призовёт его к себе в ближайшие дни. Мать, наверно, была бы этому и рада — всё меньше забот и мороки, которых, впрочем, она и так не слишком-то и проявляла. Вряд ли она бы сильно расстроилась, если бы Менан действительно умер, и единственным, кому было до этого дело, был отец. Благодаря ему и крепкой связи с Богиней Менан выжил, и до самой своей смерти только один отец и заботился о нём в действительности. Да и в принципе, отец был единственным, кто был рад их с Силсаем рождению, кто любил их и переживал о них. Тогда, когда матери было не до семьи, именно отец и был для детей этой семьёй. Даже для старшего Раилага, из которого так упорно и упрямо растили идеального наследника.       Оборачиваясь назад, Менан с горечью осознаёт, что мать никогда не любила их. Даже Раилага, и того она никогда не любила. Амбициозная, властная, волевая, свободолюбивая женщина — она любила лишь то, кем она была и чем занималась, чувствуя себя в этом на своём месте, а всё остальное... Муж, наследник, остальные дети — всё это не более чем дополнение. Необходимые декорации, делающие образ полноценным, да и то, без некоторых из них спокойно можно было обойтись. Например, без него с Силсаем, а затем и без Эруины с Салвином.