I miss you, my friend (оригинальная версия)

Он сидел на корточках в маленькой полуподвальной комнатушке, нервно жевал хлеб, сжавшись в комочек. Здесь же стоял новенький эндер-сундук, который он выменял у Джека на несколько драгоценных камней. Томми сидел тихо, едва заметно подрагивал пальцами на левой ноге в почти что нервном тике. Ноги не так заметны как руки или лицо, их легко спрятать под столом или под собой, да и вообще… Кто бы знал, чего ему стоило научиться незаметно бояться. Хотя бы вот так. Невозможно не дрожать вовсе, но можно контролировать, что именно будет дрожать. Так учил его Уилбур когда-то. Уилбур… Томми всхлипнул, утирая злые слёзы тыльной стороной ладони. Ему нужно быть сильным. Нужно, иначе его сожрут. Если ты будешь слабым, то тебя раздавят, и, когда это случится, останется только отсосать у жизни по самые гланды. Этому его учил тоже Уилл. Не такими словами, это правда, но так Томми понял смысл. Вообще-то он сильный, это точно. Они с Туббо победили Дрима, он однажды побил Техно, да и вообще, Томми же когда-то был вторым в армии, которая выиграла войну! Он сильный, он крутой и доблестный воин, его любят, в него верят! Томми — один из основателей Л’Манбурга! Символ страны! Вот только что-то тёмное из глубины души нашёптывает голосом названного брата всякие лживые мерзости. Нет, Уилл бы такого никогда не сказал, Уилбур его любил, он всегда верил, что Томми герой, он… Чокнутый, хах? Плечи сводит судорогой. Громко выдыхая, Томми затряс головой в отрицании. На глаза упали грязные пряди тёмной, в этом освещении, шевелюры. Нет. Нет-нет-нет. Он не будет об этом думать. Уилбур, конечно, проебался, но он всё ещё их Президент! Он ведь всё ещё… Всё ещё… Он всё ещё его брат! У Томми подрагивают плечи и подкашиваются ноги. У Томми дрожат уже и руки, и подбородок, а сердце гоняет кровь так сильно, как будто он снова бежит от визера, бежит что есть силы, лишь бы добраться до комнаты управления, но не успевает. Секунда — и на глазах у всех Уилбур, раскинув руки в стороны, падает, даже не попытавшись защититься от удара собственным мечом. На ткань его плаща косой полосой брызжет кровь. Из спины, прямо там, где находится сердце, неторопливо, как в замедленной съёмке, показывается окровавленный кончик клинка. Безвольные плечи придерживают руки убийцы. Уилбур хрипит что-то. Кашляет, пачкая зелёную одежду собственной кровью. Секунда — и ужасную сцену скрывают огромные чёрные крылья, а исчезнувшие звуки накатывают с новой силой, угрожая в бою временной глухотой, отвлечением, а значит — смертью. Вокруг взрываются связки динамита, спасаются бегством раненые товарищи, что-то кричит Туббо, схватив его за плечо, но Томми, оглушённый, не слышит. Где-то рядом, судя по экспрессии, матерится Квакити, чьё оружие, как окажется позже, уничтожила Ники. А Томми… Томми просто смотрит наверх — туда, где с вражеских укреплений в него, из своего арбалета с тупейшим названием, целится Дрим. В его глазах нет страха. В его душе — восторг. Туббо бросает его, влив в горло порцию зелья лечения. Друг бежит на помощь Квакити, пока Иссушители обращают всё в прах, а Томми… Томми отводит щит в сторону. В его ушах звучит белый шум. Область обзора сужается до единственной фигуры. До образа в зелёном плаще с едва заметной точкой белоснежной маски. Томми смотрит только на него в безумии локального конца света. Он видит не Фила и не Техно, но только одного человека. Дрима. И стрелу с зачарованием огня, направленную ему в грудь. Дрим бы попал — знает Томми. Дрим попадёт — уверен Томми. Дрим убьёт его — улыбается Томми… Но Дрим не попадает. Арбалетный болт торчит из руки, даже не задевая кости, звуки понемногу возвращаются, и кажется, кажется, кажется… Кажется, он путает времена и события. Он сходит с ума? — Черт, я… Блядская дичь, грёбаный Дрим, я!.. — Томми схватился за голову, прокусывая щёку изнутри. Рот полнится солоноватым привкусом крови. Раскрыв зеленоватый сундук, он не может сдержать облегчённого вздоха при виде своих немногочисленных сокровищ. Несколько дисков — без Кэт и Мэллохай, те красуются в рамках на стене. Совсем как в убежище Дрима, совсем как в убежище Дрима!.. И это с дисками сделал… Пытаясь избавиться от ужаса, это сделал он сам. Мальчик помотал головой. Зарылся глубже, перебирая вещи. В сундуке пылилась старая униформа, которую Ники ещё в Погтопии привела в порядок, надеясь, что они нарядятся в парадное после победы. Красивая, синяя форма, сверкающая золотом эполетов. Томми попытался примерить мундир и с грустью понял, что определённо из него вырос. Ещё глубже валялась пара книг неприличного содержания, которые он сам написал. Рядом лежало сломанное оружие, забытый слиток незерита, мешочек алмазов. В отдельном кармашке он нашёл покорёженные обломки компаса, на крышке которого изящным почерком Уилбура красовалось «Твой Таббо». Ещё, в сундуке лежал одинокий изумруд — подвеска в золотистой оправе. Подарок от чужого отца. Подарок убийцы своему мёртвому сыну, который он забрал с могилы, не дожидаясь, пока это сделает кто-то ещё. Это был подарок Филзы. Брату. Уилбуру. Томми громко задышал, привалившись спиной к стене, кое-как вытянул дрожащие ноги. Он всё ещё не в силах был успокоиться. Сердце грохотало в груди так сильно, что он почти ничего не слышал. На футболку закапало что-то мокрое. Из носа потекла кровь. «Уилбур…» — с горечью подумал он, прикрывая глаза. Спрятал лицо в ладонях, притянув острые коленки к груди. — Уилбур, пожалуйста… — прошептал Томми еле слышно. — Пожалуйста, прошу тебя… Пожалуйста, помоги мне! В спину ударил порыв прохладного ветра. Из приоткрытого окна послышался громкий лай. Отдельно, наверху, совсем рядом с дисками, были забытые Джорджем осколки маски. Томми и сам не понимал, как умудрился разбить её, ведь, расковыряв слой керамики, он обнаружил явно незеритовые детали, лежащие у этих штук в основании. Он задыхался сейчас, до боли сжав в руках острый осколок. Он же победил Дрима? Он победил Дрима! Уничтожил даже его лицо! Томми громко, судорожно выдохнул, и, пока глаза не застила алая пелена, нацарапал острой частью прямо по доскам: Дрим мёртв! Томми хотел в это верить. Он хотел бы, чтобы тот умер. Тот сделал это, но Томми хотел бы… Хотел бы перестать видеть Дрима в своей голове. Хотел бы перестать думать о том, что Востейкен был его другом.