I miss you, my friend (оригинальная версия)

— Надо же, кто вернулся, — ядовито произнёс Таббо, в отвращении сморщив нос. Увидев потерянный взгляд своего близкого, он немного смягчился, улыбнулся одними глазами. Сейчас, стоя возле одного из маленьких хранилищ Сноучестера, Ранбу был так похож на себя же в их первую встречу! Растрёпанные волосы, порядком отросшие с тех самых пор, привычный строгий костюм — на удивление целый, без следа предположительно бездомного существования, корона с разноцветными камушками. Эндермен-полукровка, с этим своим вечно встрёпанным видом, напоминал ему большого кота. Проблемы с памятью, которые тот испытывал, только усиливали общее впечатление. Да, его любимый был как раз из тех, кто вполне мог бы просто исчезнуть из дома и забыть, что хоть когда-либо имел дом, поэтому Таббо только открыто улыбнулся найдёнышу. — Привет, большой парень, извини за грубость, — вот что сказал он, боясь того спугнуть. — Ты… Помнишь меня? Моё имя? Себя? И Ранбу в ответ неожиданно сильно разочаровал его, скрыв глаза за длинными монохромными прядями и неуверенно кивнув. — Я — Ранбу, а ты — Таббо, мы женаты, у нас есть приёмный сын Майкл, — эндермен неловко улыбнулся ему, не выпуская клыков из-под целой гладкой кожи. «Значит, и эндерволкинга у него в последнее время не было» — уколола предательская мысль, которую он хотел бы прогнать. Хотел бы, но не стал. Только нахмурился, закусив губы до боли. — Гляньте-ка, кто вернулся, — повторил он уже без яда в голосе, всем видом демонстрируя безмерную усталость. — Хорошо погулял, видимо, раз не появлялся дома так долго. — Я бывал у Майкла иногда, но это не то что ты думаешь, я действительно не хотел тебя тревожить своим отсутствием! — воскликнул тот в ответ. — Мне снятся кошмары, я не контролирую свой эндерволкинг полностью… Я боялся навредить тебе! Я боялся, что из-за меня ты снова испытаешь отчаяние! Последние слова эндермен выкрикнул, зажмурив глаза и выставив вперёд руки. Собственный хвост хлестал его по бокам, словно в сеансе самобичевания. Ох, как же сильно Таббо хотел обезвредить эти изящные кисти, намотать непокорный хвост на руку и причинить столько же боли, сколько Ранбу обеспечил ему своим побегом! — Тебе было жаль меня, но не жаль собственного сына? И, постой, кошмары? — тихо повторил Таббо, скрывая глаза за чёлкой. Он фыркнул с пренебрежением. — В жизни не слышал ничего смехотворнее! Воцарилась тишина. Ненадолго, впрочем. Ранбу снова подал голос, пытаясь перед ним оправдаться. — Да! Кошмары! — его блаженный супруг сложил руки перед лицом в умоляющем жесте. — Я не хотел тебя ранить. Я не хотел никому навредить! Просто сидел в маленькой, маленькой комнате со всеми этими лиловыми искрами вокруг, пока это состояние не пройдёт! Я опасен, Таббо! Я учился контролировать себя! — Так много слов… И снова — только о тебе? — тихо, пугающе тихо прошептал он в ответ, обняв себя руками. Ранбу дёрнул острым ухом, поднял на него взгляд, полный надежды, но поник, понимая, что барашек совсем не рад подобной заботе. Таббо выдохнул в нос, не позволив молчанию отбить свои позиции. Исподлобья глянув на эндермена, он в несколько шагов приблизился и схватил того за галстук, заставляя склониться к себе. Ранбу послушно наклонился, заглянув, наконец, в его глаза, и вздрогнул, осознав, что близкий ему человек в ярости и лишь чудом удерживает себя в руках. — У тебя есть семья, Ранбу, — медленно, практически по слогам прошипел подросток, ощерившись. — Ты сам нашёл этого ребёнка, привёл его сюда и переложил свои обязательства на меня! Ты сам согласился уйти со мной, построить Сноучестер вместе… Это ты мечтал о новой нации, ты не хотел жить на руинах Л’Манбурга и на осколках страны блядского Дрима! Это всё ты! — Но, Таббо, — выдохнул Ранбу, — я… — Ты дурак безответственный, чтоб тебя! Когда плохо — стоит обратиться за помощью, а не прятать всё, блять, в себе! Я всё сделал бы! — расхохотался он, разводя руки в стороны. — Я уже сделал всё, чтобы ты меня любил! Я построил для нас этот дом, я заботился о твоём сыне, я ждал тебя, а ты даже не способен извиниться?! — Таббо гневно сжал зубы и одной рукой оттолкнул полукровку от себя, боднув в бок для верности. Ранбу испуганно выдохнул, большими глазами наблюдая за его эмоциональным взрывом. — Чего я ещё не знаю? — выкрикнул он с такой силой, что над губой треснула корочка старого шрама. — Где ты вообще был?! Ты хоть писал о семье в своих книгах, хах? Писал о нашем доме, стране? Об этом украденном зомби-ребёнке, который вызывает у меня ПТСР?! Таббо слизнул кровь и скрипнул зубами, пытаясь перевести дух. Исподлобья он продолжал внимательно наблюдать болезненным, воспалённым взглядом за тем, как в глазах у Ранбу собираются слёзы. —Ты обо мне хоть помнишь, Ранбу? — продолжил он, возвращаясь к мнимому равнодушию, позволив крови запятнать одежду. — Есть в твоих книжках хоть что-то, кроме большого парня Томми, Л’Манбурга, связанных с этим событий? Тебе хоть есть дело до всего, что творится вокруг? До смерти твоего ожившего кошмара? Или я. Тебе есть дело до меня? Вместо ответа Ранбу только соединил кончики указательных пальцев, виновато отвёл взгляд в сторону. Таббо опять вспыхнул, понимая, что угадал. «Выходит, они с Томми были вместе всё это время?» — он скривился, демонстрируя оскал своих крепких белых зубов. — «Бездельничали в этом блядском Отеле Иннита с помешанным на дисках придурком? Это они с Томми сюда пришли?.. Мерзость какая…» Таббо прикрыл глаза, зрачки в которых так и норовили из круглых стать прямоугольными, как у животного. Он подслеповато огляделся в подступающих сумерках, как будто ожидал, кто обладатель ярко-красной кофты и золотистых волос выпрыгнет на него прямо сейчас, решив втянуть в очередные бесполезные войны. «Так и знал, что Ранбу врёт о своей взаимности.» Бывший Президент Л’Манбурга схватился за голову, отшатываясь от объекта своей одержимости. «Ранбу врёт мне.» «ЧЁРТОВ РАНБУ МНЕ НАХРЕН ВРЁТ!» По щеке потекло что-то тёплое. Он перестал это чувствовать, когда капелька скатилась до жёсткой корочки ожога, оставляя за собой крохотную тающую дорожку слёз, которые он так редко себе позволял. Ощущая металлический привкус во рту, Таббо поджал губы. — Ты вообще помнишь, что такое семья? — горько бросил он, сжимая верёвку в руке, сделал лишний шаг вперёд, тем самым вторгаясь в чужое личное пространство. — Ты ещё не забыл, что люди называют домом? За спиной Ранбу, со стороны особняка, послышался звук осторожных шагов, негромкий скрип утоптанного снега под ногами. Тот обернулся, потянулся рукой к своему слишком хорошему оружию, готовый защищаться… Назойливый голос в его голове страстно желал, чтобы тот планировал не защищаться, но защищать свою единственную семью. Ранбу действительно очень походил на большого кота — хотя бы тем, что был также чувствителен к звукам. Он отлично помнил ПОЧЕМУ ТОЛЬКО ОН НИКОГДА ТАК НЕ ПОМНЯТ О НЁМ! Во вторую очередь тот был чувствителен к запахам, а в последнюю — доверял зрению. Таббо выдохнул, крепче перехватывая удавку. Вот и сейчас… Ранбу обернулся на звук, отвлечённый тем, чтобы контролировать предположительно враждебное окружение, и упал, захваченный врасплох предательским ударом со спины. Его собственным ударом. «Уилбур гордился бы мной, да? Со Шлаттом на пару. Ах, Л’Манбург — страна блядских психопатов, и я — один из них!» Таббо криво усмехнулся собственным мыслям, прикрыв глаза тяжёлыми веками. Как же давно он нормально не спал… — Значит, это и есть твой любимый? С ним вместе ты наконец согласишься вернуться домой? — насмешливо протянула девочка, мешая ему впасть в забытие вслед за своим близким. Это её шаги помогли отвлечь невольную жертву. Член его, некогда, семьи, Лани подобрала укатившуюся к её ногам корону, пытаясь ту примерить. Создатель и единоличный управитель Сноучестера даже не поднял взгляда на единокровную сестру, на восхитительно прекрасного человека, отнимая пальцы от сонной артерии эндермена. Таббо с грустью отметил свежие царапины на его шее, истекающие слишком густой и тёмной, как для человека, кровью, которые тот сам себе нанёс. Пытался порвать верёвку, до того, как потерял сознание. Края ран шипели и пузырились, достаточно быстро сходясь, кровь тоже как будто тлела и испарялась, развеивая по ветру чёрный дымчатый след. Тот дышал ровно, оглушение перешло в обычный здоровый сон. Сестра в то же время разочарованно простонала — её попытка примерить чужую вещь была с самого начала обречена на провал. Корона Ранбу слишком тяжела для ребёнка. Эта вещь создана только для одного эндер-принца, которого он обожал. Таббо мягко перехватил руки парня эластичным бинтом, прежде чем перевязать их верёвкой. Аккуратно. Так, чтобы не ранить. Не навредить. И не отпустить его от себя. Не отпустить — никогда больше. Его ужасала одна только мысль о том, чтобы остаться здесь в одиночестве. Снова. — Ты сейчас ещё больший урод, чем когда покрасился в блонд и ушёл из дома! — пропела Лани, хватаясь за его покрытую шрамами руку в попытке привлечь внимание. — Не потеряй корону, — холодно бросил он в ответ, подхватив бессознательное тело поудобнее. Осторожно устроив растрёпанную голову на своём плече, Таббо вдруг ощутил, как шею обожгло тёплое дыхание, едва не заставив его упасть на колени, тихонечко проскулив от восторга. Ноги позорно подкосились, жар окутал всё тело, окрасил щёки и даже уши под шёрсткой, отчего Тоби на лишнюю секунду ощутил себя в детстве, краснеющим под строгим взглядом матери, под непрерывный хохот дядюшки Шлатта, тайком показывающего большой палец. Прикрыв глаза, он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, но он не чувствовал ароматов свежести и хвои. Он был так близко, так близко к Ранбу, вдыхая его одуряющий аромат! Пахло от Ранбу чем-то непонятным, но приятным. Кажется, благовонием, одним из компонентов лечебного зелья? Чем-то похожим на то, что всегда курил Уилл, жжёными целебными травами. Удерживая бессознательное тело в руках, Таббо на миг испытал трепет. Ранбу, как оказалось в действительности, очень лёгкий, очень хрупкий, несмотря на свой рост и силу. Обычно он сравнивал мужа с кошачьим народом, с тем же Энтфростом, но сейчас понял, что кости у него при таком весе изнутри должны быть полыми, как у птицы. Как у глупой сороки, бездомной и ворующей то, что считает сокровищем. Ранбу правда был лёгким… А может, сам Таббо не заметил, как стал сильным после всего, что пережил в жизни. Привыкнув к собственной слабости, он не смог бы сказать наверняка. А кто смог бы? Томми. Ранбу ведь ни с кем не мог быть, кроме него. Таббо оскалился, вспоминая хмурое лицо своего лучшего друга. Девчушка в это время перенесла центр тяжести с пятки на носок, наклонилась к нему, своему брату, поближе, и начала с любопытством рассматривать спокойное лицо его драгоценной ноши. Из уголков губ у того показались острые клыки. Черты заострились, обретая какое-то хищное выражение. Пара крошечных фиолетовых светляков запуталась в волосах, беспокойно мелькая между острых рожек. — Не красавчик, хм. Впрочем, у этого паренька есть корона… Он какой-нибудь местный землевладелец с правами лорда? — невинно спросила сестра, широко улыбаясь, после чего кокетливо прикрыла весёлый взгляд густыми ресницами. — Торговцы на пару миль окрест судачат, что этот Ранбу покупает у тебя некие услуги за де-еньги! — А ведь ты так не хотела стать болтушкой, такой же, как наша драгоценная матушка… — куда-то в сторону бросил он, игнорируя её энтузиазм. Лани скривилась, обиженно надув губы. Дальше они шли в молчании. На самом краю панорамного окна его огромного дома торчала макушка Майкла, который радостно махал им трёхпалой когтистой рукой, узнавая своего дорогого папу. Хоть этот ребёнок из всего мира ведь мог ждать возвращения домой только от него?.. Таббо до сих пор не мог поверить, что сестра о нём помнит.

***

«Я буду в порядке» — обещала Ирис днями назад, уходя далеко за пределы земель Синдиката. Он не был уверен в том, куда уходит их разбойница и неофициальный талисман, но Техно вёл себя обеспокоенно. Невозмутимый Бог Крови, проявляющий беспокойство! Должно быть, малышка действительно была дорога ему, кем бы она ни была. Ученица? Помощница? Взятая из жалости бродяжка без прошлого — такая же, как он сам? На самом деле, вполне могло быть даже так, что Ирис была потомком Техно или Филзы, которого отдали на воспитание прославленному родичу родители. Косвенно это подтверждалось её именем. Единственным именем среди них всех, принадлежащим Синдикату. Ранбу ни разу не слышал другого к ней обращения. Да, её могли отдать организации родители. Могло быть и так, что её родители были мертвы. Могли ли они являться одними из жертв Кровавого Бога? Ранбу плохо разбирался в поисках семейных черт. Он не понимал, что обычно подразумевают под понятием фамилии. И всё-таки, цвет волос девчонки был один в один с таковым у их Ангела Смерти, а вот непроизвольные жесты, опасные смешки, привычка не сидеть без дела ни секунды и определённым способом держать оружие… Словом, если бы не цвет одежды, напоминающий Филзу (о нет, он не будет думать о Дриме), то эндермен точно решил бы считать Ирис родичем Блейда — мало ли, как в родственных гибридах проявляется кровь? Правда, было у неё то, чем не могли похвастать ни Техно, ни Филза, ни даже Томми и его дорогой Таббо — вообще никто из малого круга его знакомых. У Ирис на лице было что-то, похожее на пятнышки у самого Ранбу, которые появляются от мимолётного касания воды, когда она едва заметно шипит и исчезает. Немезис называла эту пигментацию… Он пролистал свой третий дневник с названием «НЕ ЧИТАТЬ», указанным на обложке… А, верно. Вспомнил. Ники называла их «веснушки». Ранбу нервно хлестнул хвостом по стене, не в силах больше отвлекаться от дела. Непокорная конечность ещё пару раз дёрнулась и опала, обвившись колечком вокруг его щиколотки. Днями назад он сказал Техноблейду, что возвращается в Сноучестер. «Я буду в порядке» — повторил он за Ирис, оставляя чётки на своём, стоящем у огня, столике. Техно тогда нахмурился, обвиняя его в беспечности, а Фил только грустно улыбнулся, прощаясь — как будто бы, навсегда. «Я буду в порядке» — улыбнулся он Джорджу, который только сдвинул маску с лица и растянул губы в усталой улыбке, радуясь скорому окончанию их совместной работы. «Я буду в порядке» — подумал он, увидев невысокий, но такой родной силуэт своего барашка на расстоянии вытянутой руки. Он верил, что будет, прикрыв, наконец, глаза.