I miss you, my friend (оригинальная версия)

Они тогда были рядом. Присели на тёплый пол в главном зале, у самых крупных корней Яйца. Кошак проворчал под нос что-то, выпустил когти, но вскоре вернул их в мягкие подушечки рук. Раздражённо ударил по полу пушистым хвостом. — Не могу спать, — нехотя признался Энтфрост. — Я не могу спать, Бэд. Понимаешь?.. Демон только прикрыл глаза. Он понимал друга. Хорошо понимал. Он тоже не мог спать спокойно. Даже не потому, что его мучала совесть — хотя, чтоб их всех, было за что. Нет, ему было больно. Ходить, слышать, видеть… Ему было больно даже дышать. Обычно рядом был Вестник, в этой пафосной зале, обитой панелями из адского дерева, в самом сердце основанной ими фракции Эггпайр. Тот молча сидел, подобный статуе: глаза привычно прикрытые, тело холодное, весь обвит лозами — не поймёшь даже, жив или мёртв! Сейчас того рядом не было, и слава Вдохновителю. Над лавовой пропастью замерли двое. Энтфрост и сам Бэд. БэдБойХэло вздрогнул, понимая, что происходит с другом. Лозы проникают глубже в его тело. На примере Скеппи у него была возможность изучить… Процесс. Заражение алыми лозами начинается медленно. Незаметно. Сперва кажется, что человек ничуть не меняется, кроме вкусов в одежде, оттенка глаз, иногда — волос. Личность может стать резче в суждениях, прервать общение со старыми приятелями, но чаще всего… Жертва остаётся собой. Сперва тому, кто полюбил алые лозы, кажется, что рядом с их Вдохновителем безопасно. Чудится, будто приобретаешь огромные силы, а ещё… Жертва получает надежду. Чаще всего Яйцо выбирает в приближенные последователи тех, кто несёт на себе следы глубокой душевной боли. Используя эту боль, Вдохновитель проникает глубоко в душу и давит на обнажённую рану, дожидаясь, пока она загноится. Затем захлопывает капкан, обещая последователю исполнение безумнейших надежд и мечтаний, порождённых той слабостью, что принесла с собой боль. Бэд уверен в этих фактах, он знает. Его самого поймали так просто. Мечта демона всегда была столь близка… Вот она — говорит с ним чужим двоящимся голосом, отзываясь на кличку «Вестник». Он сжал и разжал пальцы, посмотрел на свои руки — с венами, алыми от проросших поверх лоз. Бэд объединил руки в молитвенном жесте, зажмурился, крепко, как невинный ребёнок, мечтающий, чтобы неприятная истина вдруг оказалась ложью. Затем снова открыл глаза. Ничего не изменилось. Тот же зал, те же лозы. Бульканье лавы неглубоко в разломе земли. Не изменилось ничего, только Энт подобрался поближе. Прижался плечом к его плечу. Бэд вздрогнул, когда понял, что друга колотит дрожь. «Это моя вина» — промелькнула горькая мысль в голове. — «Это только моя вина». Он поделился с товарищем своим плащом. Помог ему устроиться поудобнее на большом нагретом камне. Тот даже мурлыкнул еле слышно, хватаясь за накидку Бэда мягкой ослабленной лапой. Демон сжал трясущуюся ладонь, покрытую тёмной шёрсткой, постарался ободряюще улыбнуться, хотя уголки губ так и тянуло вниз. — Мне холодно, — шепнул ему антропоморфный кот. — Здесь так холодно… — Тш-ш, — прошептал он, заглянув в алые глаза соратника, но уговаривая, скорее, себя. — Яйцо поможет. Тебе станет лучше, Энти. Это пройдёт. Энт с трудом сфокусировал на нём взгляд. Зрачки в его глазах то увеличивались, то сужались в тонкие щёлочки. Эти огромные глаза раньше были небесно-голубыми, не то что у самого Бэда. Его светящиеся бельма ничуть не изменились с тех пор, как они нашли Яйцо. — К нам… — кот хрипло выдохнул, прежде чем продолжить. — К нам ведь пришла Ханна последней. Почему же так плохо мне? Бэд, я… Я всегда был верным Ему. В чём я виновен? — спросил Энт тихо, вцепившись в его плечо. Демон мог только промолчать, делясь своим теплом с другом. Он знал причину. Ханна сейчас была полезна, а Энт — опасен. Тот за секунды всхлипнул, подался вперёд. Завалился на него, будто уснул посреди своего движения. Бэду оставалось только удержать кота от падения. — Тебе станет лучше, — опять прошептал он. Полубессознательный, Энтфрост только пряднул ушами. — Он будет Защитником вместо тебя, — мягко бросил нежданный собеседник. — Подарит мне свои слабости и обретёт в объятиях мечты и надежды. Смотри, как подходят маленькому хищнику сияющие белизной одеяния! А знаешь, кем станешь ты? Голос двоился. Вестник вернулся сюда, ну конечно. Присел рядом — так, будто имеет право повелевать, расправил складки на своём новом наряде без присохшей на нём корки крови. Человек похвастал ему короной из паучьих лилий в волосах, мельком изменил положение лоз на теле. Избранник Вдохновителя коснулся пальцами лба Энта, затем коснулся его руки — как и всегда, холодный и мертвенно бледный. — Я стану тем, кем пожелает Багрянец, но другие… Не о таком будущем Энтфрост мечтал, — Бэд пригладил мягкую шёрстку, почесал кота за ухом. Опустив голову, прижимая уставшего соратника к себе, он старался не пересечься с одержимым взглядом. Проказливо улыбнувшись, Вестник только отмахнулся, поцокал языком, угрожая собеседнику пальцем. — Глупости! Все вы любите меня, любите своего Вдохновителя! — И всё же… Глаза человека сверкнули Багрянцем. — Ему будет достаточно меня. Как и тебе. Бэд пропустил меж пальцами градиентную шёрстку. Покачал головой, покатав мысли на языке. Затем всё же ответил. — Мне недостаточно. Я скучаю, Скеппи. Мне жаль, что я потерял тебя. Мне жаль, что я не смог никого спасти. — Ты не можешь скучать, БэдБойХэло. Я — то, чего ты так жаждал. И я здесь, — голос одержимого прозвучал даже обиженно. Бэд отвёл глаза. Обида на лице Скеппи выглядела немного наигранной, а от того такой естественной и привычной, что ему пришлось вцепиться когтями в ладони, чтобы убедить себя в его лжи. Чужой голос от этой реакции мигом похолодел. — Я не лгу никому, БэдБойХэло. Я исполняю желания, как и было обещано, — Вестник схватил его за ворот и притянул к себе, принялся шипеть прямо в лицо, будто разозлённая гадюка. — Твой милый Энтфрост видит во мне своего Вельвета, как и хотел. Паффи не может забыть дорогую Ники, как и мечтала. Панз получил свою сопричастность, Понк забыл боль, а Ханна добилась того, что цветы никогда не вянут. И ты… — от смешка оратора кровь застыла в жилах. — Вот она, твоя любовь, подойти и возьми; но ты такой трус, БэдБойХэло! Фыркнув в лицо демону, человек, наконец, отпустил его. Он поднял руку и Бэд зажмурился, ожидая удара; тот, однако, не спешил бить. От рогов рука одержимого спустилась к побелевшим волосам Бэда, тот провел пальцами по его уставшим векам и выступающим скулам, подхватил указательным пальцем подбородок, а большой задержал на губах. Вестник склонился ближе, словно стремился наградить прислужника поцелуем. К щекам Бэда сама собой прилила краска, но вес бессознательного тела в руках вернул ему толику чувства реальности. — Мне нужна сила, мой любимый Защитник, — мягко шепнул ему Скеппи. — Подари мне силу, помоги обрести достойную моего величия плоть. Тогда твоя мечта окончательно станет явью. Всё это будет твоим. Весь трепет, который возникает в тебе при взгляде на мою оболочку, воплотится в реальность, — почти нежно посулил тот. — Я… — Бэд сглотнул. Стальная хватка чужих пальцев не давала ему отвернуться. Тяжёлый взгляд алых глаз делал голову пустой, мешая сбежать. — Я всё подготовлю. Плоть Вдохновителя будет не хуже нынешней. Приток силы обеспечит праздник. Мы назовём его Алым Банкетом. Сюда придут люди. Добровольно. Они поделятся силой, как и желает Вдохновитель. Отдадут ради вас свои жизни. — С удовольствием приму в этом участие, — хмыкнул Вестник, приласкав его щеку в качестве поощрения. — Следуй своему плану. Верь мне, БэдБойХэло… И лиши эту тварь тепла своих рук. В раздражённом двоящемся голосе Бэду почудилось странное. Ревность. Внезапно он осознал, что не слышал в голове голоса и не общался с Багрянцем иначе как через посредника уже слишком давно. Он не знал, почему… Не знал также, что можно сделать. Оставалось только подчиниться сильному. Подчиниться и ждать.