I miss you, my friend (оригинальная версия)

— Вижу, тебе лучше, Джордж! — улыбка Паффи отдавала холодной сосредоточенностью. Она не позволила гостям подойти ближе, остановила их у дверей тронного зала. Алый камзол, накинутый на плечи, соскользнул, щёлкнула по полу кисточка золотых эполетов. Изящная ладонь провела по бедру, пока вторая медленно поднималась, указывая на пришлых кончиком изогнутой сабли. — Зачем вы здесь? Король Эрет не принимает посетителей. Гоги скосил взгляд на спутников. Детишки… Паффи удивилась тому, как разительно изменилось их отношение. Паффи наблюдала из окна. Когда они шли сюда, то казались напуганными. Под её защитой малыши будто бы осмелели. Они уже не выглядели настолько тихими и задумчивыми, как секунды назад. По крайней мере, так не выглядел Томми. Мальчик встряхнулся и отступил ближе к ней. Глянул в окно, делая вид, что стоит здесь уже целую вечность. — Капитан Паффи… — голос вторженца звучал приглушённо. Ничто не выдало его недовольства. Сдвинув маску так, чтобы прикрыть откровенно избитое лицо, Джордж сделал пару шагов в сторону. Ближе к окнам, чтобы держать в поле зрения всех присутствующих, мешая им смотреть на себя. Парень хмыкнул, вопросительно приподнял бровь. Она откинула за спину мешающий локон. — Рада видеть тебя и остальных, Гоги. И всё же, что ты здесь делаешь? Ты не посещал Замка Гордости годами! — Паффи дёрнула подбородком, призывая его к ответу. Джордж пожал плечами, делая шаг в её сторону. Под колыхнувшимся плащом сверкнул зачарованный металл. — Ты не первая, кто оказал мне подобный приём, — сказал тот с иронией. — А я, возможно, скучал? Мешая собраться с мыслями, Гоги ткнул в её сторону когтем перчатки, словно хотел обвинить в чём-то непростительном. — Ах, Паффи, ты защищаешь их королевское высочество? Опасаешься меня? Не стоит: будучи в этих краях, я всего-то решил засвидетельствовать наместнику своё почтение! Давно не делал этого лично, знаешь ли. Скоро вовсе позабуду светлейший лик нашего «короля»! Титул Джордж выделил голосом. С ним в унисон фыркнул Томми. Скрестив руки на груди, юнец отошёл, подперев собой дальнюю стенку. Мелькнул и пропал Ранбу, сбегая от конфликта за дверь. Сама Паффи в растерянности склонила голову к плечу. — Почтение? Наместнику? — она разом потеряла в своей уверенности. Джордж, похоже, решил надолго выбить её из колеи, нарушая привычные рамки. Он подхватил её за руку, обозначил поклон. Оставил на тыльной стороне ладони поцелуй, приложив ту к холодной белой пластинке. Видимый глаз сверкнул расплавленным золотом, и будь она проклята, если глаза Гоги раньше не были тёмными! Копна её непослушных волос взметнулась и опала, рука с оружием дрогнула, когда девушка почти танцевальным движением отступила на пару шагов, прижимая ладонь к груди. Спиной она ощутила сопротивление, и, не успев удивиться, растерялась ещё больше. Не пугаясь незерита доспехов и остроты чужого меча, Эрет тепло улыбнулся ей и смело шагнул навстречу нежданной опасности. Замерев, Паффи ощутила, будто защищена от всего мира, хотя это она должна была защищать. Эрет… Ах, её славный Эрет! Течение мыслей нарушил лёгкий хмык. Шорох ткани, откинутой за спину. Громкое цоканье языком. Паффи не успела этому возмутиться. — Почтение, ну конечно… — фырк прозвучал почти дружелюбно. — Я желал выразить глубочайшее почтение МОЕМУ наместнику, — приятный голос наполнился неприкрытой издёвкой, стоило Джорджу поймать взгляд её друга. Наблюдая, Паффи гадала, был ли Нотфаунд всегда таким? Быть может тогда, в Пандоре, она не уловила в этом человеке гнили, чувствуя сопричастность, сочувствуя его горю? Потеря, которую они тогда осознали, на всех оставила свой след. Томми выражал эмоции в привычных воплях, Сапнап — в приступах резкой апатии, она сама поддалась жажде мести, a Джордж… А что — Джордж? Кажется, он быстро нашёл, на что отвлечься, поставив точку в их общей истории. Джордж… Она не убила его, отослав к Синдикату. Радуясь этому, в глубине души рыцарь сомневалась. Это в Синдикате тот стал такой неприятной личностью? А может, был таким всегда? — Сейчас не время для склок, Джордж Нотфаунд. Эггпайр это не та проблема, с которой можно разобраться в одиночку. Без соратников ты будешь бессилен, — протянул Эрет. — Поэтому, полагаю, ты хотел сказать «королю». Окружённый солнечным сиянием, Эрет казался прекрасным. Стоя напротив мрачного, почти чёрного на фоне стекла, силуэта, король-королева блистала на его фоне. Густые каштановые кудри, тяжёлая мантия, блеск разноцветных камней короны. Богатство. Паффи нравился этот, немного варварский, стиль. Красота и свобода, золото и радуга, военная форма и платье. Их верность, сопричасность, их дружба… — Я сказал то, что должен был, твоё высочество наместник Дрим СМП, — ответ Джорджа был высокомерен. — Здесь нет причин для волнения. Нет повода для опасений. Твои подозрения не имеют смысла, Эрет. Я здесь не ради власти, не ради короны, и, уж тем более, не ради тебя. Гоги качнулся с пятки на носок, бросил взгляд на дверь, и вдруг оставил своё мнимое безразличие. — Оставайся здесь, Томми, — резко бросил он, шагая к выходу. — Каллахан, Паффи — моё почтение. Блэйд, за мной. Дверь захлопнулась, отрезая лишние звуки. Только Томми дёрнулся, было, следом, но замер, махнув на всё рукой.

***

«Всё готово?» Ханна поморщилась от мигрени, помассировала висок, стараясь отогнать боль. За спиной бесполезным грузом шевельнулись оборванные крылья. Девушка вздохнула. Посмотрела на руки, пытаясь найти для себя чувство опоры. Ущипнув щеку, фея цыкнула, но была рада кратковременной боли. Неудивительно это, потерять чувство реальности, когда Вдохновитель связан с тобой больше, чем может быть любой человек. Он здесь, прямо в твоей голове. Этот безликий, бесформенный Зов течёт, как зыбкое летнее марево. Он шепчет тысячью голосов, завлекает и жаждет запутать. Заставляет ощутить себя жалкой песчинкой в океане бесконечности. Крохотной искоркой разума, потерянной в пределах вселенной. Повторяя вопрос, её отвлёк другой возглас. Чуть истеричный, но вполне реальный и, кажется, даже живой. — Всё готово? — Скеппи с широкой улыбкой присел рядом с ней у корней Багрового Яйца. На лице одержимого легко читалось удовлетворение проделанной работой. — Наш будущий соратник выглядит вполне здоровым. Ты справилась, мой милый лекарь? Можешь просить награды! — рассмеялся тот. Ханна сглотнула, отвела взгляд. Погладила розу, которая колючим венком оплела её волосы. Она боялась быть здесь, в средоточии алого цвета, зова Багрянца и владычества Его лоз. Скеппи смотрел на неё с любопытством на открытом лице. Его волосы торчали в привычном беспорядке, а кристаллы на коже посверкивали багровым блеском. Глашатай сел поближе, окинул взглядом её повреждённые, но всё же функциональные крылья. Не летать, но планировать на них она могла — но, к сожалению, делала это нечасто. — Знаешь, я тоже хочу летать, — вдруг сказал Скеппи. — Коснуться неба, взять в руки мягкое облако. — Телепортация дарит схожие ощущения, — не понимая, к чему всё это, ответила девушка. Тот фыркнул. — Я хочу обратить небо в алый. Поставить везде блоки обсидиана, как те, что стоят над Л’Манбургом. Я хочу, чтобы везде были Лозы. Я буду видеть, и чувствовать, и обладать всем вокруг. На лице одержимого мелькнуло ожесточённое выражение. — Я не хочу зависеть от себя. Быть прикованным к месту, быть уязвимым… — ткнув пальцем в громаду Яйца, тот исподлобья на неё посмотрел. — В Верхнем мире тяжело скрыться. Я отличаюсь от живущих здесь. Ты знаешь, милый мой последователь, как это сложно? Ханна сглотнула слюну, которая вдруг стала вязкой, и всё же ответила: — Знаю. Скеппи посмотрел на неё с неподдельным интересом. Он потянулся к ней, взял в ладони её хрупкие, прозрачной белизны, пальцы, коснулся их языком. Совсем как змея, он попробовал на вкус воздух в поисках чужого тепла. Широко улыбнулся, отпуская. — Ты действительно на них непохожа. Люди не принимают тебя, сколько бы добра ты не сделала. Эти цветы, которые растут на твоих руках, эта магия, осколок древнейших сказок… Что о тебе думают, наблюдая её? Что они говорят? — одержимый ухмыльнулся. — Ты чудовище? Ты особенная? Кто порвал тебе крылья до того, как пришла сюда? Фея спрятала лицо в коленях, покосилась на него, взяв в руки зёрнышко. Секундное усилие — и оно проросло. Лёгкое движение — и вот, росток уже в волосах подопечного, теряется среди тонких лоз и паучих лилий. Вестник захлопал в ладоши. — Об этом я и говорю! Мы похожи, милая! Согласись, так похожи! Ханна присела на колени, перевела взгляд на того, за кем ухаживала всё это время. Бледное лицо, бинты на горле, полное отсутствие сознания. При всём этом, мужчина дышал. Человек, который стал её подопечным, дышал и был ранен, пусть она и споила ему литры лечебных зелий. Он не был мёртв. Он был… Он был как растение, как одна из любимейших её роз. Ханна кормила его. Ханна заботилась. С Понком вдвоём, они вылечили незнакомцу многие застарелые шрамы. Порой, она даже любовалась им, садясь в изголовье с деревянным гребнем. Шелковистые волосы цвета зимней пшеницы, россыпь веснушек, милые ямочки на щеках. Убери бледность и худобу, проигнорируй отсутствие разума в тусклых глазах, и человек вполне мог показаться красивым. — Прекрасен, правда? И способен стать моей лучшей частью, — с нежностью касаясь чужой щеки, Вестник вдруг отдёрнул пальцы и зашипел. Ханна нахмурились, но подопечный был всё так же недвижим. В глазах, пустых и холодных, отражалась лава, окрасив их в алый цвет. — Что случилось? — Роуз решилась задать вопрос. Куснув губу, Скеппи слизнул кровь. Он ответил ей, медленно и пугающе тихо. — Я хочу назвать это тело своим, но не имею здесь власти. Мне принадлежат жизни и земли, тела и души, но не это существо! — тот злобно посмотрел на неё. Ханна отшатнулась, насколько позволяло неудобное платье. Тот хмыкнул, положил ладонь ей на голову. Ханна уставилась в багровые глаза одержимого. Тот одобрительно хмыкнул. Раздались шаги. Хлопнули кожистые крылья. Присев на колено, склонил рогатую голову БэдБойХэло. Из-под его капюшона выбилась седая прядь. — То животное больше нас не беспокоило, — отчитался Энтфрост, выступив из-за спины соратника. — Бэд выяснил, собака принадлежит Томми. Мальчик не пойдёт на конфликт. Слишком уж нас боится. Одержимый кивнул им раз, другой. Он посмотрел на незнакомца снова, но касаться не стал. Вместо этого щёлкнул пальцами, указал лозам на новоприбывших. — Вы заслужили награду, — сказал Скеппи, довольно ухмыляясь. Упав в переплетение гибких ветвей, свернулся клубочком Энтфрост. Рухнул, как подкошенный, Бэд, укрываясь в кокон из собственных крыльев. Одержимый перевел взгляд на Ханну и улыбнулся, понимая её чувства. Судя по тому, что девушка наблюдала днями и месяцами, Яйцу нравилось вызывать в людях страх. — Пригляди за всем, мой милый лекарь, — сказал тот, прикрывая глаза. Присев над лавой, Скеппи замер, как кукла, которой обрезали ниточки. «Я обязательно награжу тебя» — шепнул безликий голос в её голове. Усилив давление, тот продолжил. — «Я награжу тебя на Банкете, когда всё обратится в Багрянец. Я награжу, только будь со мной».