Вне правил

Гарри ненавидел быть на виду. Раздражался, когда его фотографировали газетчики, терпеть не мог отвечать на вопросы не по делу и больше всего бесился из-за того, что его жизнь перестала быть его собственной — личной — жизнью. Когда Министр Магии сообщил репортёрам, собравшимся вне стен церемониального зала, что награждённые Орденами Мерлина первой степени ответят на несколько вопросов, стоящему рядом с Роном и Гермионой Гарри пришлось приложить все усилия, чтобы сохранить нормальное выражение лица. Скримджер почти сразу похромал прочь, бросив их на съедение акулам пера. Гарри понадеялся, что вопросов будет совсем немного. — Гарри! Гарри! — выкрикнула одна из журналисток. — Эсмеральда Франклин, Бостонские Магические Известия. Что ты чувствуешь сейчас, когда всё кончено и мир спасён? — Облегчение, — Гарри постарался не показать охватившую его досаду. Интересно, сколько раз ему будут задавать одни и те же вопросы? Да если бы кто-то из спрашивающих потрудился подумать, то понял бы, что ещё ничего не кончено. — Владимир Кислов, Магия сегодня, Москва. Чем вы собираетесь теперь заняться? — Закончить школу. Всем сердцем Гарри пожелал, чтобы его оставили в покое. Но одного взгляда на изнывающую от нетерпения толпу хватило, чтобы понять: не с его везением. Он застонал про себя. — Имелось в виду — после школы. — Я пока не решил, — сказал правду Гарри. Кроме того, у него просто не было времени, чтобы поразмыслить о будущем или чём бы то ни было ещё. Он махнул следующему магу с поднятой рукой. — Бенедикт Петерсон, Ежедневный Пророк. Как вы смогли в одиночку победить Того-Кого-Нельзя-Называть? — Я был не один. Как я уже говорил, и не раз, со мной были Рон и Гермиона. — Гарри повернулся к друзьям с улыбкой. — Весь Орден был со мной, прикрывая и защищая. Кроме того, меня тренировали профессор Снейп и покойный директор Дамблдор. — Тогда, может быть, скажешь, Гарри, с кем из твоих друзей ты встречаешься? Кровь бросилась Гарри в лицо. Он уже открыл было рот, чтобы высказать все, что думает о подобных вопросах и людях, их задающих, когда Гермиона обняла его за плечи, а с другой стороны то же самое сделал Рон. — Гарри встречается с нами обоими, как вы можете видеть, — заявила Гермиона настолько серьёзно, что, не знай Гарри, как оно обстоит на самом деле, то без сомнений ей бы поверил. — Это правда. У нас всё на троих, — прижавшись теснее, дополнил Рон и, рисуясь, чмокнул в щёку Гарри, а затем — Гермиону. Гарри уже едва не смеялся, а вся злость куда-то ушла. — Вы шутите, — забормотал репортёр. — Ну почему же? — вкрадчивым и лишь слегка угрожающим тоном ответила Гермиона. — Или вы думаете, что мы недостаточно хороши для него? Гарри обожал, когда она вела себя так. Репортёр покраснел. — Разумеется нет! Но... но... вы оба?.. — Это не ваше дело, — оборвал его Гарри, устав от затянувшейся шутки. — Публика имеет право знать. Услышанное привело Гарри в бешенство. Ему так хотелось высказать репортёру всё без экивоков, но вместо этого он спокойно сказал: — Публика не имеет права интересоваться моей личной жизнью. Или личной жизнью моих друзей. — Но вы — знаменитость, — возразил репортёр, будто считал, что сможет переубедить Гарри. — А мне без разницы. Я убил Волдеморта для вас. Это всё, что вы могли требовать от меня. Моя жизнь — это моя личная жизнь, и я уверен, что в ней для вашего носа нет места. Ещё мгновение — и Гарри не оставил бы здесь камня на камне, но тут МакГонагалл отвлекла внимание всех на себя. — Думаю, пора начать праздничный ужин, — взойдя на помост, произнесла она и указала на дверь в другую комнату. Гарри никогда не испытывал такого облегчения. — Спасибо, — последовав за ней, прошептал он. — Они напишут, что вы втроём крутите любовь — надеюсь, ты понимаешь это? Не сомневаюсь, такие новости появятся в каждой газете или журнале магического мира, — судя по голосу, МакГонагалл не знала то ли ужасаться ей, то ли смеяться. Интересно, она и правда решила, что они вместе, или же беспокоилась из-за того, кто и что подумает? — Это всего лишь шутка, — сказал он, злясь, что снова приходится объясняться. С другой стороны, самим стоило догадаться, что ценителей юмора здесь немного. — Не сомневаюсь, но многие в вашу шутку поверят. — МакГонагалл покачала головой. — Стоило её лучше обдумать. — Всё будет хорошо, приятель, — сказал Рон, хотя и выглядел невеселым. — О нас писали выдумки и похуже. — Надеюсь, вы окажетесь правы, мистер Уизли. — МакГонагалл открыла дверь, и они вошли в зал. Когда все трое появились на пороге, разговоры прекратились и раздались аплодисменты. Гарри ненавидел это, как и всё остальное. — Надо бы промочить горло. Он подхватил наполненный бокал с парящего рядом подноса. Напиток оказался шипучим и сладким. Предположительно — алкогольным. Гарри взял несколько точно таких же. — Не пей так много и так быстро, Гарри, если хочешь сохранить ясным рассудок, — предостерегла Гермиона и слегка пригубила свой бокал. Опередив Гарри, Рон кивнул. — Она права. Ты же не хочешь напиться, — сказал он и залпом допил из стакана, чтобы сразу же потянуться за другим. — Тебя это тоже касается, Рон. — Гермиона бросила на него укоризненный взгляд. Рон прикончил половину бокала одним глотком. — Мы же празднуем. — Может, нам присесть? — кивком она указала на стол. Тот располагался на возвышении, так, чтобы сидящие за ним были видны из любой части зала. «Снова у всех на виду», — подумал Гарри с отвращением. На полпути к ним подошли родители Рона. Миссис Уизли держала в руках подушечку, на которой лежал орден Джинни. Её глаза покраснели, от обычной весёлости не осталось и следа. — Я так горжусь тобой, Рон, — сказала она и обняла его. Гарри ещё оглядывался кругом, ища взглядом Джинни, когда вспомнил всё, и его сердце дрогнуло. В глазах обнявшей его миссис Уизли стояли слёзы. — Мне так жаль, — сказал Гарри в тысячный раз. — Это не твоя вина, — ответил мистер Уизли, выглядя при этом не лучше жены. — Ты сделал то, что должен был сделать. Все вы сделали. Мы вам так благодарны. — Он кивнул, и они с миссис Уизли ушли. Рон шмыгнул носом. Он явно был готов разреветься. — Извини, дружище. Гарри и Гермиона чувствовали то же самое. — Да уж, — сказал Гарри. — Каждый раз слушая, каким счастливым мне сейчас положено быть, в ответ я хочу болтуну врезать. — Обойдёмся без драк, хорошо? Они просто не понимают. — Гермиона достала носовой платок и высморкалась. — Если бы они задумались хотя бы на десять секунд, то всё бы поняли. — Гарри забрал у Гермионы носовой платок и тоже прочистил нос. Когда же он попытался вернуть платок, она покачала головой: — Знаешь? Это отвратительно! — Не-а. Вовсе нет. Дай-ка его мне. — Рон выхватил платок и тоже высморкался, а затем вернул его Гарри. Гарри улыбнулся Гермионе и спрятал платок в карман. — Мне бы присесть прямо сейчас, — сказала она, явно пытаясь не смеяться над ними. — Как ты? — Гарри взял Рона за руку. Тот попытался держаться молодцом, но было ясно, насколько он опустошён. После похорон он долго плакал, никак не мог успокоиться, хотя и Гарри, и Гермиона сидели бок о бок с ним, пытаясь поддержать. Никогда прежде Гарри не чувствовал себя таким беспомощным. — Как и ожидалось, наверное. Каждый раз мне кажется, что она должна быть где-то рядом. Я всё выглядывал её в толпе во время вручения наград. — Я тоже. — Дыхание перехватило, и Гарри подумал, что если не хочет опозориться перед всеми, то тему разговора лучше сменить. Рон это тоже понимал. — Я хочу поговорить с Ханной, — сказал он. — А я думаю, что пока присяду. Гарри вновь стал пробираться к столу, но его цель с каждым шагом будто отдалялась, а не приближалась. Уж слишком много людей собралось здесь. — Отличная работа, Гарри! — Руфус Скримджер салютовал ему бокалом. — Спасибо, сэр, — ответил Гарри, не испытывая ни малейшего желания продолжать разговор и раздумывая над тем, как поскорее уйти, но без лишней грубости. — Какие у тебя планы на будущее, мой мальчик? — Собираюсь окончить школу, а дальше я ещё не решил, — ответил он уже, наверное, в пятый раз за последние пару часов. Но Скримджер, видно, его ответы репортёрам не слушал. — Мне говорили, что ты мечтаешь стать аврором. Несомненно, я смогу помочь тебе с поступлением, — голос Скримджера сочился самодовольством и чувством собственной важности. — Благодарю вас, Министр, но нет. Если я не смогу поступить самостоятельно, то, значит, недостоин быть аврором, — Гарри едва удалось сказать это вежливо. Скримджер ничего не заметил или не побеспокоился заметить, что вероятнее. — Это ты пока так думаешь, Гарри. Нет ничего дурного в том, чтобы принять небольшую помощь сейчас или позже. — Так или иначе, это бессмысленный спор, сэр. Я не хочу быть аврором. Помощь Скримджера Гарри принимать ни в коем случае не собирался — знал заведомо и был убеждён, что цена окажется чрезмерно велика. — Почему так? — спросил Скримджер. Судя по тону, новости его не обрадовали. — Так случилось, что я больше не хочу быть аврором. Не понимаю, почему вас это так заботит, сэр? — Гарри совершенно не верилось, что его жизненные планы волнуют кого-то другого, кроме него самого и его друзей. — Я беспокоюсь о тебе, вот и всё. Хочу помочь, чем могу, — с искренней заботой в голосе сказал Скримджер. Гарри не купился ни на мгновение. Скримджер спал и видел его в своих должниках — в том положении, в каком Гарри не собирался оказываться, пока существует любой иной путь, по которому можно пойти. — Я очень ценю это, сэр. — Что ж, если ты не собираешься становиться аврором, то чем другим думаешь заняться в жизни? — по тону стало более чем ясно, что Скримджер решение отказаться от карьеры аврора верным не считает. Гарри стиснул зубы и выдавил улыбку. — Я пока не решил. — Тебе стоит хорошенько всё взвесить, — по-отечески посоветовал Скримджер. — А теперь поговорим совсем о другом. Я подозреваю, что в Хогвартсе немало сочувствующих. Неприятная догадка мелькнула в голове, стоило Гарри услышать последнее слово. — Сочувствующих? — переспросил он. — Тому-Кого-Нельзя-Называть. Использованная Скримджером замена здорово разозлила Гарри. Среди всех, разве не Министр должен бы думать, что и как говорить? — Теперь вы можете называть его по имени. Волдеморт мёртв. Скримджер вздрогнул. — Да, конечно... Так ты знаешь кого-нибудь из них? — Простите? — Неверие и злость поднялись в душе Гарри. Ну Скримджер и урод! — Я задал простой вопрос, — заговорил тот тоном резким и неприятным. — Бог ты мой, Министр! Если в школе и были сторонники Волдеморта, то вряд ли бы им вздумалось рассказать об этом мне. Но даже знай Гарри их имена, всё равно не пожелал бы делиться подобными сведениями со Скримджером. — И всё же ты наверняка не мог не подозревать кого-то из учеников, главным образом, представителей Слизерина, в числе сторонников Того-Кого-Нельзя-Называть. Драко Малфоя, к примеру. По моим сведениям, он пытался досаждать тебе из года в год. Гарри был достаточно умён, чтобы не попасться на наживку. Да, у него хватало проблем со слизеринцами — с каждым из них, и с Малфоем в частности, — но не таким же путём от них избавляться! Он поднял честные-пречестные глаза на Скримджера. — Не могу сказать, что подозревал хоть кого-то из учеников. — Зато, несомненно, подозревал кое-кого из присутствующих здесь, так ведь? — взглядом Скримджер указал на стоящего в отдалении Снейпа. — Нет, никогда. Вы ошибаетесь. Вы не можете так о нём думать! — прошипел Гарри, исходя возмущением. Ему пришлось сжать кулаки, чтобы удержаться и не выхватить палочку. — Но я могу и, поверь, думаю именно так. — Он всю войну работал на Орден. И всегда оставался верен Дамблдору и светлой стороне. — Дамблдор мёртв. Ходят слухи, что Снейп имеет отношение к его смерти, — высказавшись, Скримджер посмотрел Гарри в глаза. — Он и был, и есть человек Дамблдора — точно так же, как я, — Гарри всего себя вложил в эти слова. И пусть в глубине души ему никогда не удастся простить Снейпу убийство Дамблдора, Скримджеру об этом знать было незачем. — Даже если он никак не поспособствовал смерти Дамблдора, его роль двойного агента — всего лишь его собственные слова. — Его слово. Слово Ордена. И моё. — Скрестив руки на груди, Гарри зло уставился на Скримджера. — Я несколько удивлён таким твоим отношением. Насколько я знаю, он достаточно жестоко третировал тебя все школьные годы. Что правда, то правда, но... — А ещё он учил меня. И не раз спас мне жизнь. Я безмерно им восхищаюсь, — сказал Гарри. Да, преувеличил немного, но ведь нельзя было открыто говорить о том большем, на что Снейп пошёл и на что далеко не каждый бы согласился. — Я заметил, — Скримджер выглядел недовольным, — и несколько разочарован твоим отношением. Но его разочарование даже вполовину не могло сравниться с разочарованием Гарри. Просто не верилось, что Скримджер намеревался преследовать Снейпа. — Простите, сэр, но Снейп — хороший человек. Он — на нашей стороне. Возможно, стоило сказать, что Снейп был на светлой стороне. Не совсем ясно, какой стороны придерживался сам Скримджер. «Больше похоже на то, что ни светлой и ни тёмной, а своей собственной, — подумал вдруг Гарри. — Что, конечно, многое объясняет». На полпути к столу он передумал и повернул прямо к Снейпу. Пусть Скримджер знает, кому верен Поттер. Снейп стоял, подпирая стену, в дальней стороне зала, ближе к дверям. — Сэр, — сказал Гарри и неуверенно улыбнулся. Хотя он и видел Снейпа на похоронах, им так и не удалось перекинуться и словом с прошлых выходных — то есть со времени битвы. — Поттер. Что вам нужно? — голос Снейпа оказался холоден, будто лёд, и Гарри невольно задумался над тем, он ли — причина подобного тона, или Снейпу тоже не по себе от сутолоки кругом. — Я только хотел увидеть... — Что? — Как вы всё это выносите, — и Гарри обвёл рукой весь зал. — Зачем? — А-а-а... — Гарри замолк, так и не найдя мало-мальски здравой причины. Видно, ему и не стоило пытаться завязать разговор — знал же заранее, что со Снейпом такой номер не пройдёт. — Почему бы вам не вернуться к своим друзьям? Или, вернее сказать, любовникам, — в голосе Снейпа проскользнул оттенок горечи. Гарри не мог поверить тому, что слышал. Нет, только не Снейп! — Вы ведь не на самом деле... Он со вздохом посмотрел на Снейпа. Да, похоже, тот и правда поверил... Плечи Гарри поникли. Снейп, казалось, чуть-чуть смягчился. — Они так сказали, вы согласились, что ещё я мог подумать? — Может, что мы пошутили? Рон не интересуется парнями... Я имею в виду, не интересуется вообще. Во взгляде Снейпа отразилось лёгкое любопытство. — Я всегда подозревал, что ради тебя он сделает исключение. Он снова всё понял не так! Гарри знал, что покраснел — всё его лицо будто запылало. — М-м-м... Нет. Он бы никогда, даже со мной... Не как вы и... — Не выдумывай ничего обо мне, Поттер, не надо. Будет хуже. — И, бог ты мой, голос Снейпа звучал так, будто он ненавидел даже мысль о них вместе. Вот только Гарри-то знал, совершенно точно знал, что ничего не выдумывает. — Но всё не так... — он мог бы многое сказать, вот только направленный на него взгляд приказывал остановиться. — Совершенно очевидно, как оба — и Грейнджер, и Уизли — относятся к тебе. — Так и есть. Они — мои лучшие друзья! А того, о чём вы думаете, не было и нет — ни с одним из них. — Зачем вы остановились на середине пути и подошли ко мне после разговора с Министром? — Снейп так живо сменил тему, что захотелось дать ему хорошего подзатыльника. Гарри глубоко вздохнул и принялся пересказывать свою беседу с Министром. — Весьма занимательно, — прокомментировал Снейп голосом столь же холодным, как и прежде, но Гарри смог расслышать нечто прячущееся под ледяным спокойствием. Нечто, очень похожее на страх. — У Скримджера против вас ничего нет. Ничего плохого не случится. В своём праве что-то обещать, Гарри сильно сомневался. Но он задолжал Снейпу — много больше, чем мог когда-либо отплатить, — потому знал, что сделает всё возможное, чтобы попытки прижать его не удались. — Мне вам напомнить, что доказательство вины вытатуировано у меня на руке? — сказал Снейп, рассеянно и как-то беспокойно почесав предплечье. — Не нужно. Ставлю что угодно, что смогу помочь вам избавиться от метки. — Сомневаюсь. Я уже пробовал. Это магическая татуировка — она может быть удалена разве что только с самой рукой. — А если изменить рисунок? — Гарри подумал, что это не может быть таким уж сложным делом. Если он хорошенько сосредоточится... — Сил не хватит. Загонять его в тупик Снейпу, похоже, доставляло удовольствие. А может, ему нравилось думать, что силы Гарри заснули, как и предполагалось. — Я мог бы попробовать. — Странно, конечно, но Гарри почти мог поклясться, что ему удастся изменить проклятую метку. Он просто знал. — Если вы ошибётесь, не сомневаюсь, что мне станет только хуже. Нет. Такое мне не нужно. И всё же Гарри не хотел отступать. Если бы ему только дали попробовать, да, он уверен, ему бы удалось сделать, что нужно. — Я только хотел сказать, что... — Мне не нужна ваша помощь, я ничего от вас не хочу. — Снейп махнул рукой в сторону стола. — Возвращайтесь к друзьям. Они уже заждались. Гарри оглянулся — и Гермиона тут же замахала ему. Что ж, этот раунд придётся оставить за Снейпом. — Хорошо. Тогда увидимся на занятиях во вторник. Садясь за стол, Гарри тяжело вздохнул. Празднований ему уже хватило. С избытком. — Я заметил, ты говорил со Снейпом. Всё нормально? — спросил Рон, внимательно поглядывая кругом. К счастью, они были только втроём, остальные приглашённые не могли их услышать. — Да. Тот ещё весельчак и балагур, ну как всегда. — Гарри всё ещё злился на Снейпа, поведшего себя так отчуждённо, да ещё и запретившего себе помогать. — А что Министр хотел от тебя? Разговор, похоже, был непростой, — сказала Гермиона. — Это точно. Он меня тоже не порадовал, — ответил Гарри и пересказал им беседу со Скримджером. Рон покачал головой. — Вот козёл. — Вопрос: что мы с этим всем будем делать? — Гермиона, как всегда, заговорила о самом важном. А делать что-то необходимо. Даже мысль о подковёрных интригах Скримджера выводила Гарри из себя. — Нельзя ему позволять такое. — А что мы можем сделать? Скримджер — Министр Магии. У него власть — а у нас её нет, — сказал Рон, намекая, что готов устроить переворот, если Гарри захочет. Но Гарри не хотел. Только не это, по крайней мере, пока. — Мы должны его остановить. Надо что-то делать. От волнения живот скрутило, и Гарри оттолкнул прочь подплывший прямо к нему поднос. Гермиона нахмурилась. — После случившегося в Хогсмиде он делает всё, что может успокоить публику. — Стадо испуганных овец, если сказать точнее, — добавил Рон. — В конце концов, они дадут ему ещё больше полномочий. Сначала Пожиратели Смерти нападали на магглорождённых, а теперь власть Министерства постепенно станет абсолютной. Такое уже случалось и прежде, — сказала Гермиона с волнением. Волна мурашек прошла по спине Гарри. Гермиона права. Скримджер не захочет отдавать или делиться своей властью. А сейчас, после смерти Волдеморта, для него вообще не осталось угроз. Он не успел ничего сказать — Скримджер сел рядом и, улыбнувшись, спросил: — Ну как, развлекаешься? — Да, сэр, — соврал Гарри и улыбнулся в ответ.