Если что-то истинно дорого для тебя… даже если это будет стоить тебе жизни… своими руками… ты должен защитить это! © Кайзе
***
Хагоромо и Хамура росли чудесными, крепкими малышами. Спокойная, мирная обстановка этому только способствовала. Они довольно рано начали ходить и говорить. Быстро признали Узумаки своим дядюшкой и бросались в объятья, как только он появлялся в поле зрения. Кагуя души не чаяла в своих карапузах, вкладывая в них всю свою нежность и любовь. Когда малыши начали более менее крепко стоять на ногах, не пошатываясь и не падая, Узумаки, с разрешения Кагуи, начал их тренировать. Сначала, тренировки не были чем-то сложным, ведь за каждый синяк на детском теле, Узумаки отвечал своей головой. Но, когда малыши обнаружили сию поблажку и надавили на обоих взрослых, тренировки ужесточились. К шести годам оба мальчика были хорошо развиты физически, а также в теории знали о чакре и всём, что успел узнать Узумаки до их рождения. Поэтому не удивительно, что они потребовали научить и их тоже.***
Обучение началось с основ медитации. Да, дети родились с чакрой, но ее, как оказалось, нужно ещё пробудить. Узумаки предположил, что именно медитация в этом поможет. Дети были энергичны и непоседливы, поэтому успокоиться и устроиться на одном месте казалось им непостижимой задачей. Когда этот шаг был пройден, Узумаки велел им начать медитацию. Было мало просто закрыть глаза, нужно было слиться с окружающим тебя миром, стать его частью. Дети не могли долго сидеть неподвижно, поэтому постоянно сбивались и теряли концентрацию. Первым с медитацией, справился Хамура, за ним последовал Хагоромо, не желая отставать от брата. Теперь они могли медитировать в течении некоторого времени, но этого все же было недостаточно для следующего шага. Чтобы развить усидчивость, Узумаки давал детям монотонные задания, требующие концентрации и внимания. Так братья научились рыбачить, часами выжидая клева. Ещё им приходилось смотреть за передвижениями улиток и гусениц, чтобы натренировать выдержку. За этими скучными занятиями пролетел месяц. Месяц тишины и спокойствия. Но оно того стоило и дети наконец могли сосредоточиться на своей основной задаче. В этот раз медитация пошла лучше, дети могли беспрестанно сидеть по несколько часов на одном месте. Поэтому, дядя приказал им погрузиться в себя и отыскать, а затем и зажечь, огонёк внутри себя. Дети недоумевали. Как их любимый дядюшка может просить зажечь огонь внутри себя? Ведь огонь очень горячий и при неаккуратном обращении может обжечь, как знали по печальному опыту двойняшки. Но, как бы то ни было, они решили сделать так, как им сказали. По прошествию нескольких часов они так ничего и не почувствовали, даже намёка на заветный огонёк не было. Тогда дядюшка вмешался и предупредил, что не все можно получить с первого раза. На это детям ответить было нечего, поэтому они лишь вздохнули и продолжили. Пока братья пыталась пробудить очаг, Узумаки познакомился с говорящей жабой. Как оказалось, он живет в жабьем мире, а сюда пришёл, путешествуя. Узумаки он понравился, он был интересным собеседником, что охотно поддерживал любые темы. Расставались они уже друзьями и обещали поддерживать друг с другом связь. Прошло два месяца. Два месяца упорной медитации и Хагоромо наконец-то смог пробудить очаг чакры. Его младшему брату Хамуре потребовалось ещё две недели, чтобы достичь того же результата. Братья были бесконечно счастливы, что с медитацией покончено, но радовались они недолго. Узумаки сообщил им, что теперь они должны медитировать, чтобы гонять чакру по каналам, развивая их и увеличивая объём. Синхронный стон был слышен даже в доме, отчего Кагуя не смогла сдержать смешок. Ну, никто не говорил, что будет просто.***
С пробуждением очага чакры тренировки двойняшек увеличились и разнообразились. Когда они смогли непрерывно и равномерно перегонять чакру по каналам, Узумаки начал учить их контролю. Так как скал рядом по-прежнему не было, а деревья было жалко, он решил начать с малого. Дав детям по листочку с дерева, он сказал прикрепить его ко лбу и удерживать с помощью чакры. Дети были в восторге от этой идеи… первые пять минут. Потом это превратилось в скучное и неинтересное задание. Они даже думали, что их дядя чем-то расстроен и зол на них, раз придумал такое «наказание». Постепенно, шаг за шагом, дети могли удерживать листочек все дольше. Лучше всего у них получалось под конец дня, когда почти вся чакра иссякла и оставались лишь крупицы, которые дети и использовали. Помимо контроля чакры, дети также продолжали своё физическое развитие. Их день начинался с зарядки, а заканчивался растяжкой, после которой, вкупе с горячей ванной, приятно болели и тянули мышцы. Узумаки был умудрённым опытом воином, который не раз бывал в сражениях и выработал свой личный, самый удобный и практичный, конкретно для него, стиль тайдзюцу. Он учил детей именно ему. В ежедневный комплекс упражнений на тай входили: повторение и изучение стоек, отработка ударов, дыхательные упражнения, упражнения на скорость и выносливость, а также спарринг в конце дня. Таким образом, совмещая это с тренировкой контроля и медитациями, у детей был забит весь день. Единственное и неизменное правило было— совместный ужин с семьей. Они собирались вчетвером и делились эмоциями о прошедшем дне. Естественно, говорили в основном дети. Кагуя же, чаще молчала, с улыбкой слушая своих мальчиков, наперебой рассказывающих о достигнутых ими результатов. Вскоре дети научились держать лист на лбу. Тогда их учитель сказал им добавить к первому второй. У детей заняло около недели, чтобы совместить удержание двух листиков. Когда с этим было покончено, Узумаки убрал один лист, давая следующее задание: нужно удерживать лист чакрой и перемещать по всему телу. Это заняло определенное время, но для упорных малышей не было ничего невозможного. Они были безумно рады, когда смогли выполнить это задание и теперь, Узумаки мог «клеить» на них листики, словно прилепленные смолой, в самых разных количествах. Когда мужчина убедился в том, что контроль детей находится на подходящем уровне, он наконец показал им ходьбу по дереву. Детям понадобилось два дня, чтобы изучить ее. Изначально, они думали, что все будет также, как и с листиком. Единственное, что они не учли, это то, что листик они приклеивали к себе, а на дерево надо приклеиться самому. Когда они поняли принцип, дело осталось за малым— подобрать пропорции. Пары сломанных в щепки деревьев, вполне хватило, чтобы эти пропорции определить. Пока дети осваивали начальные этапы контроля чакры, Узумаки сделал открытие, что можно также ходить и по воде. Это заняло какое-то время, а также немало чистых вещей, но он смог постигнуть эту науку, одновременно делая записи о ней в свою книжку. Поэтому когда дети могли спокойно взбираться по деревьям, он перешёл к хождению по воде. Правда, им пришлось повременить с обучением, дожидаясь, пока на реке не будет более менее спокойное течение, ведь озёр со стоячей водой поблизости не было. Детям понравилось резвиться в воде, поэтому они совсем не расстраивались, когда падали в воду и намокали. В течение недели, они выходили на речку с утра и заканчивали после полудня, пока жара не спала и не началась вечерняя свежесть, на которой мокрые дети могли простыть и заболеть.***
Вскоре дети освоили контроль полностью и беспрепятственно могли подавать чакру в любую часть тела. Когда очередь дошла до глаз, они обнаружили тот же феномен, что и у Кагуи. Вены вокруг молочно-белых глаз вздувались и двойняшки могли видеть тенкецу и потоки чакры внутри тела. Тогда они решили сделать записи, называя этот раздел владения чакрой — додзюцу, а самим глазам, дали наименование: «Белое Око». Когда у детей пробудился Бьякуган, Кагуя решила научить их Ясогами Кугеки. Ясогами Кугеки ー это особый стиль тайдзюцу, разработанный лично Кагуей. При использовании, она сосредотачивает часть своей чакры в кулаках, создавая бесчисленное множество ударяющих по цели кулаков. Пробивная мощь техники невероятно сильна. Скомбинированный с Бьякуганом, этот вид тайдзюцу является сильнейшей атакой, однако кулаки могут использоваться и для защиты. Пока семейство Ооцуцуки проводили время вместе, изучая новый стиль боя, Узумаки решил не останавливаться в своих исследованиях. Это заняло довольно много времени, но он смог создать несколько новых символов и кандзи, а также формулы к ним. Эти формулы стали основой искусства запечатывания, которому Узумаки дал гордое название — Фуиндзюцу.***
Ни Кагуя, ни Узумаки не успели заметить, как двойняшки выросли. Теперь Хагоромо и Хамуру уже нельзя было назвать детьми. Они возмужали и превратились в сильных воинов, готовых защищать то, что им дорого. В отличии от Кагуи, которая не доверяла никому, кроме, конечно же, детей и Узумаки, у двойняшек было много друзей. Несмотря на специфическую внешность, люди к ним тянулись, жажда их компании и общения с ними. Сначала, Кагуя не подпускала к детям никого. Лишь после того, как они освоили Ясогами Кугеки, она позволила им общаться с другими людьми. Тогда она была уверена, что в случае опасности, они смогут себя защитить. Тем не менее, это не мешало ей отправить Узумаки следить за каждым шагом ее детей, чтобы в случае чего, он мог их подстраховать. Сам же мужчина против не был, он ещё помнил ужасы войны «старого мира» и всей душой не желал, чтобы эти маленькие сорванцы, что стали ему любимыми племяшками, пострадали от рук, жадных до войны, людей.***
Однажды Хагоромо и Хамура, во время прогулки, повстречали жабу, что представилась, как Гамамару, жабий мудрец. Он поведал братьям о том, что их мать не та, за кого себя выдаёт. Он рассказал о том, как именно она добилась мира, о том, что стёрла людям память, давая другие воспоминания, другие жизни. Братья отказывались верить ему, и тогда он отвёл их в Древу, показав, что все те люди стали пленниками Древа-Бога. Но, что по-настоящему заставило ужаснуться братьев, так это новость о том, что Кагуя продолжает убивать людей, принося их в жертву Древу. Они не могли поверить, что их любимая матушка может совершать столь ужасные деяния. Но своими глазами видели, что это правда. Особенно больно стало Хагоромо, когда среди жертв он обнаружил девушку, с которой они с братом недавно познакомились и которая очень понравилась юному Ооцуцуки. Тогда его глаза навсегда изменились, становясь красными, а три томоэ закрутились вокруг уменьшенного зрачка. На вопрос о том, знает ли об этом их дядя, Гамамару ответил отрицательно. Он сказал, что знаком с Узумаки и находится с ним в довольно тёплых отношениях. Узумаки не знал о жертвоприношениях Кагуи, он знал, точно знал это. Жабий Мудрец также сказал, что они с их дядей уже довольно давно поддерживают связь. В доказательство он показал фуин печати, которые мог делать только Узумаки, как создатель данного искусства. Братья решили покончить с злыми умыслами матери, а потому, Хагоромо отправился на гору Мьебоку, чтобы обучиться искусству отшельника. Хамура же взял на себя ответственность прикрывать брата перед матерью и дядей.***
Хагоромо был удивлён, когда узнал, что суть его учения заключается в медитации. Конечно, с возрастом пропала проблема неусидчивости, но он все ещё вспоминал, каким трудом ему давалась медитация в детстве. Он ещё раз вспомнил добрым словом дядю, который привил им привычку медитировать. Как оказалось, этот навык действительно жизненно необходим, особенно сейчас. Собирать природную чакру и не превращаться в жабу оказалось непросто, но Гамамару был рядом, чтобы подсказать и вовремя остановить. Как только баланс был найден, дело осталось за малым. Природная энергия может накапливаться в теле, только если ты остаёшься неподвижным. Поэтому, Хагоромо пришлось освоить медитацию на вершине скалы. Это было не сложно, ведь он уже умел оставаться неподвижным в течении длительного срока. Ему нужно было лишь научиться балансировать, с чем он справился в кратчайшие сроки. Теперь, умея собирать природную чакру, Хагоромо смог улучшить все свои навыки. И благодаря сенчакре, он смог научиться подчинять пять элементов: огонь, воздух, молния, земля и вода. С этими знаниями и навыками он мог наконец вернуться домой, чтобы одолеть Кагую и остановить жертвоприношения. Но перед тем, как уйти, Гамамару дал ему листок, на котором были изображены различные формулы. Жабий Мудрец сказал, что эту печать ему, в своё время, выдал Узумаки. Это очень редкая и очень сложная печать, наполненная природной чакрой. Потребовались годы, чтобы ее напитать. Она должна была помочь Хагоромо, если он окажется на грани между жизнью и смертью.***
Хагоромо вернулся на «Земли Предков» и отправился прямиком к матери. Он застал ее дома, рядом с ней был вечно улыбающийся Узумаки, а вот Хамуры нигде не было видно. –О, Хагоромо, ты уже вернулся! — Узумаки был рад возвращению своего племянника. — Как прошло твоё путешествие? Много нового увидел? — Прости дядя, — он даже не смотрел в его сторону, все внимание юноши было сконцентрировано на матери, — но сейчас это не важно. Важно то, что ты сделала, мама и зачем. Как ты могла так поступить? Неужели эти люди чем-то провинились перед тобой? — Ты не понимаешь, дитя мое, — лицо Кагуи было печально, — я делала это для блага нашей семьи. Все, чего я когда-либо хотела, это мира! — Мир, построенный на крови невинных, это не мир, — Хагоромо был, как никогда, серьёзен и решителен, — я намерен исправить то, что ты сотворила… — О чем вы? Мир на крови? Что такое ты говоришь, Кагуя никогда бы… — Узумаки попытался вмешаться и защитить принцессу. Он не понимал, о чем говорил Хагоромо, ведь он точно не мог знать о том, что совершила Кагуя ещё задолго до его с Хамурой рождения. — Расскажи ему, мама. Расскажи ему, что ты сделала, — Кагуя молчала, поэтому Хагоромо решил продолжить, — не хочешь? Как это низко, продолжать обманывать дорогих тебе людей! А были ли мы когда-то тебе дороги? Любила ли ты нас когда-нибудь? Ты разучилась любить, мама. Из-за тебя страдают невинные люди и я намерен это остановить! Не успел он и шагу сделать вперёд, как его путь преградил Хамура. — Использовать моего брата против меня? Как это низко и подло! — Хагоромо пришлось повременить с сражением с Кагуей, так как сейчас ему нужно было победить Хамуру. Узумаки стоял, ничего не понимая. Он переводил взгляд то на Кагую, то на Хагоромо, но все ещё не понимал, что происходит. Когда он уже хотел было открыть рот и задать вопрос, с улицы послышались звуки наэлектризованной молнии. Он перевёл взгляд в ту сторону и ужаснулся. Хамура был проткнут насквозь своим братом, Хагоромо. Он уже испугался, что его племянник погиб, но Хагоромо наложил на его голову смутно знакомую печать. Неожиданно, тело Хамуры засветилось приятным зелёным светом, рана затянулась, а сам он поднялся. Тогда Узумаки припомнил, откуда видел эту печать. Он сам отдал ее Жабьему Мудрецу, много лет назад. Теперь стало понятно, откуда племянники знают о жертвах Кагуи. Единственное, чего он понять не мог, это то, почему они решили идти против неё? Они ведь должны знать, что Кагуя сделала это только для того, чтобы защитить себя и свою семью. Узумаки уже хотел направиться к братьям, но его остановила рука, лёгшая на его плечо. — Не стоит, — голос Кагуи был мягок и тих, — для начала, я должна тебе кое-что рассказать. И вот, словно по щелчку пальцев, время вокруг них двоих остановилось. — Мне жаль, что все так получилось, — принцесса закрыла глаза и опустила голову, — я должна была рассказать тебе раньше. — О чем рассказать? — Узумаки был нетерпелив и жаждал получить ответы как можно скорее. — Что происходит? — Правда заключается в том, что после того дня, когда мы разделили Плод Чакры на двоих, я не перестала убивать людей, — она видела шок и непонимание в голубых глазах напротив, — но я не убивала просто так. Все эти люди, что стали жертвами ритуала, все они были ужасны. Они грабили, убивали, обижали и унижали невинных. Я не могла поступить иначе. Все, что я делала, я делала, чтобы сохранить мир. Та девушка, с которой Хагоромо и Хамура недавно познакомились. Она хотела напасть на них и убить. Она готовила нападение и я в последний момент успела ее остановить. Так было всегда. Люди всегда пытались и пытаются уничтожить то, чего не понимают. Они боятся того, что для них неизвестно. А мои дети не такие, как все. Я лишь пыталась защитить их. Кагуя заплакала, когда она посмотрела в глаза своего названного брата. Она увидела понимание, печаль и глухую тоску. А ещё сожаление. Сожаление, что ей пришлось через все это пройти. — Почему ты не скажешь им? Они поймут, — Узумаки склонил голову вбок, пытаясь прочитать ответ в ее глазах. Кагуя лишь покачала головой. — Ещё с давних времён мой народ ищет Плоды, подобные тому, что выросло здесь, на Земле. Я ни в коем случае не должна была есть этот Плод и если они узнают о том, что я сделала, они придут сюда, чтобы забрать всю чакру. Я не могу этого допустить. Все это время я готовилась к вторжению. Все люди, что были мной захвачены, стали белыми Зецу, моими творениями, моими солдатами. Я всего лишь хочу защитить своих детей! Однажды они придут и Земля должна быть готова. Я не могу рассказать Хагоромо и Хамуре об этом. Если они узнают, они будут в опасности. Я сражусь с ними и когда они победят, я стану защищать этот мир извне, скрывая его от взора моих сородичей. Это все, что я могу сделать для того, чтобы защитить мир, защитить моих детей. Пожалуйста, брат, позаботься о них. Узумаки успел лишь кивнуть и время продолжило свой ход. Кагуя покинула дом, а через некоторое время послышался ужасный грохот и шум. Древо-Бог ожило. Кагуя слилась с ним, становясь Шинджу, великим и ужасным монстром.***
Сражение началось уже очень давно. Сложно было сказать, сколько оно идёт. Узумаки, Хагоромо и Хамура были вымотаны. Они не могли сказать точно, прошло несколько месяцев или несколько лет. Джуби был невероятно силён. Монстр с десятью хвостами по-настоящему устрашал. Энергия, исходившая от него заставляла испытывать Священный Ужас. — Я задержу его, а вы действуйте! Запечатайте Кагую, пока не стало слишком поздно! — в действительности, Узумаки боялся, что вместо того, чтобы запечатать Кагую, они убьют ее и тогда она не сможет защитить их, как обещала. Хагоромо и Хамура выдохлись. Они с трудом стояли на ногах, готовые упасть в любой момент. С их лбов шёл пот, а одежда была вся изорвана и опалена. Фиолетовые глаза с кольцами, что получил Хагоромо в битве с братом, наполнялись отчаянием. Он обернулся к брату, надеясь на то, что хоть у него остались силы. Но это было не так. Хамура держался на ногах лишь на чистом упрямстве. Он, как и его брат и дядя, понимал, что цена проигрыша в этой битве слишком высока. Он кивнул Хагоромо и хотел уже начать новую серию атаки, как пораженно замер. Прямо на них неслась одна лапа Шинджу, готовая проткнуть их насквозь. Ни он, ни Хагоромо не успевали отойти, а их сил не хватило бы, чтобы ее остановить. Когда они думали, что им уже пришел конец, лапа неожиданно остановилась. На поле боя образовалась тишина. Братья медленно проследили взглядом от тела Шинджу до его руки, медленно спускаясь взглядом до его когтей. Они видели кровь, довольно много крови. Она стекала на сырую землю, образовывая вязкую, бурую лужицу. Наконец их взгляд нашёл препятствие, что спасло их жизни. Их дядя, ценой своей жизни остановил Джуби, загородив братьев собой. В груди будто что-то оборвалось. Дышать стало неожиданно тяжело. Они бы не смогли сказать и слова, так как из груди вырывались только хрипы. Колени затряслись, а ноги стали ватными и в любой момент готовы были подкоситься. Они не могли поверить своим глазам, они не хотели верить, не хотели осознавать, что произошло. Им было страшно. Животный страх накрыл двойняшек с головой. Они понимали, с такими ранами не живут. Хагоромо начал хрипеть и судорожно водить руками по одежде, будто в попытке найти печать, что вернула к жизни его брата. Но печати, как не ищи, не было. И он знал это, но продолжал искать, с надеждой на чудо. Чудо не случилось, а ноги Узумаки подвернулись, заставляя тяжелое тело осесть на землю. Он повернул голову в сторону своих племянников. На лице мужчины была улыбка. Перед собой он видел двух прекрасных молодых людей, которые выросли отличными людьми и отличными воинами. Он понимал, что это, наверняка, последняя их встреча, поэтому взглядом пытался выразить все свои чувства. Как он безмерно их любит, как гордится ими и поддерживает любое принятое ими решение. Он ни о чем не жалел, хотя и не думал, что покинет их так быстро. Он просто надеялся, что они будут в порядке. К сожалению, времени попрощаться у них нет. Сражение ещё не окончено, а они не могут проиграть. Пришло время все это закончить, нужно лишь поторопить ребят. — Чего вы ждёте? — говорить было сложно, а в легкие перестал поступать воздух. Узумаки задыхался, по губам и шее текла кровь, которой было слишком много. — Действуйте! Последнее, что он увидел, прежде чем провалиться во тьму, это то, как Хамура и Хагоромо используют знаки Луны и Солнца, чтобы запечатать их мать. Я же обещал, что позабочусь, чтобы с ними ничего не случилось…