Говорят, мы рождаемся с одним характером и с ним же умираем. © Итачи Учиха
***
Узумаки ещё долго бродил по небытию. Время здесь совершенно не ощущалось. Он не мог сказать, прошёл день, месяц или год. Он не старел, ему не нужен был сон, пища. Он не испытывал потребности «сходить по нужде». Он не уставал, не чувствовал боли. Единственное, что он ощущал, лёгкий холодок, словно Смерть дышит в затылок. Это ощущалось везде, куда бы он не пошёл, но даже к этому он вскоре привык. Когда Узумаки понял, что ждать перерождения ещё неизвестно сколько, он решил обустроить своё личное пространство. Да, это не имело смысла, ведь в этом мире они с Шинигами одни, но ему хотелось чувствовать хотя бы призрачное наличие «своего». Он нашёл небольшую пещеру, находящуюся недалеко от обрыва, откуда открывался вид, захватывающий дух. Натаскав туда листьев и веток, он обустроил ложе и место под костёр. Но, как бы Узумаки не старался, огонь развести ему так и не удалось. Когда он уже отчаялся, в пещере раздался голос: — Здесь невозможно развести обычный огонь, — Шинигами щелкнул пальцами и ветки вспыхнули чёрным пламенем, — это Аматэрасу — вечное пламя, оно не потухнет никогда. В обычном мире да, как только сожжет все, на что было направлено или, через семь дней и семь ночей. Но здесь, оно будет гореть всегда. — Шинигами? Зачем ты пришёл? — Узумаки не думал, что увидит Бога Смерти в ближайшее время. — Принёс тебе это, — Шинигами кинул мужчине какой-то предмет. Когда Узумаки поймал его, он смог рассмотреть, что это нечто было книгой. Его книгой, — это копия. Подумал, что ты захочешь иметь возможность ее дополнять. Копия напрямую связана с оригиналом в мире людей, что бы ты не записал в одной книге, это также появится в другой. — Спасибо, — Узумаки был ошарашен, он не ожидал такого приятного сюрприза, — кстати, ты не мог бы предоставить мне пустые дневники и что-нибудь пишущее? — Хочешь вести хроники? — Шинигами хмыкнул. — Ну, да? — мужчина неловко почесал затылок. — Я просто подумал, что раз у меня так много времени здесь, было бы неплохо себя чем-нибудь занять. Кроме того, моя жизнь обещает быть долгой, я бы не хотел что-то забыть или упустить, даттебайо. — Даттебайо? — А, это. Не обращай внимание, я всегда так говорю, если взволнован или… — Нервничаешь? — Узумаки на это лишь кивнул. — Ну, хорошо. Я принесу тебе все вскоре. Не скучай. После этого Шинигами исчез. Узумаки, наконец, обратил внимание, что пламя, хоть и чёрное, но освещает и греет так же, как и обычный огонь. Холод небытия полностью отступил и мужчина расслабился, откидываясь на стены пещеры. Он провёл рукой по обложке книги. Мягкая кожаная обивка приятно ощущалась под пальцами. Узумаки открыл книгу и пролистнул несколько страниц, пробегаясь глазами по своему почерку. Во время сражения с Кагуей он узнал о новом додзюцу Хагоромо, но в связи со всем происходящем, не успел внести новые данные в книгу. Что ж, похоже сейчас самое время. На пороге пещеры снова возник Бог Смерти и передал мужчине все необходимое. Когда пишущий предмет, наконец, попал ему в руки, он незамедлительно начал вносить новые данные в книгу. Так, там появились записи про Шаринган, его улучшенную версию, получившую название «Мангеке» и Риннеган. Он писал исходя из рассказов Хагоромо, оставляя множество пробелов, которые, в будущем, надеялся заполнить. Самые скудные сведения были о Мангеке, так как сам обладатель этого уникального додзюцу, обладал им лишь пару секунд, прежде чем глаза сменили форму на Риннеган. Закончив, Узумаки удовлетворенно выдохнул, закрывая книгу. Он тут же взялся за дневники, записывая свою жизнь, свои взгляды, мысли и рассуждения. Он попытался написать свою историю как можно полнее, боясь, что вскоре может это забыть. Прошло много времени, когда мужчина закончил. И книга, и дневник были украшены фуин вязью. Это была его гордость, самый сложный фуин, который он смог изобрести. Он запечатывал в себе дополнительное пространство, делая книгу и дневник практически бесконечными. Положив их к стене, он повёл плечами, разгоняя мнимую усталость, будто действительно мог что-то чувствовать в этой пустоте. Узумаки прикрыл глаза, его взору предстали воспоминания прошедших лет. Лёгкая улыбка появилась на загорелом лице. Просидев так некоторое время, Узумаки отправился прогуляться. Он как раз стоял на краю обрыва, любуясь видом, когда почувствовал нечто странное. Чувство, будто вибрация прошлась по всему телу. Потом, он почувствовал, будто что-то тянет его в неизвестном направлении. Он пытался сопротивляться, но в конце концов сдался, следуя за неизвестным притяжением. Вскоре, неизвестное направление стало вполне себе известным. Странная сила тянула его к мосту. Подойдя к нему, странное притяжение прекратилось. Все успокоилось, будто замерло во времени вместе со всем здесь, в небытие. Узумаки стоял какое-то время, пытаясь понять, зачем его сюда привели. Постояв ещё некоторое время, он лишь пожал плечами и решил направиться обратно. Уже развернувшись, он, руководствуясь каким-то чутьем или интуицией, обернулся, ещё раз оглядывая мост. Решив, что хуже уж точно не будет, он ступил на него, шаг за шагом перебираясь на другую сторону. Оказавшись на противоположной стороне, он осмотрелся, не замечая ничего подозрительного. Пожав плечами, Узумаки уже хотел отправиться обратно, когда увидел, как кончики его пальцев рук и ног растворяются, исчезая в пространстве. Он не чувствовал ничего, ни боли, ни дискомфорта. Лишь мысли, что сам себе внушал мужчина, наводили страх. Паника захватила мозг, заставляя метаться и звать Шинигами. Он не понимал, что происходит, но и сделать ничего не мог. Его тело, словно песок сбитый волной, медленно растворялось в пространстве. Вскоре не осталось ничего, перед глазами возникла чернота, которая тут же сменилась хаотично движущимися цветными пятнами. Паника понемногу отступала, пятна начали формироваться в вполне узнаваемые фигуры. Фигуры приобрели черты, вырисовывая перед взором Узумаки каких-то людей, а потом, его накрыли звуки. Он прислушался к тому, о чем говорят эти люди. — Мне очень жаль, — говорила женщина, в одежде залитой кровью, — малыш совсем не хотел идти, роды были слишком сложными и долгими. Ваша жена скончалась. Роды? Скончалась? Узумаки совершенно ничего не понимал. Вечная чернота, что окружала его так долго, слишком резко сменилась обилием красок. Он так долго не видел других людей, что просто не мог осознать себя частью общества. Только несколькими минутами позже, его достигло осознание. Он родился. Вот, что это за сила, что вела его к мосту, что отчаянно тянула за собой. Сила жизни. Он переродился. И его мать умерла. Скорее всего, по его вине. Ему стоило поторопиться, а не стоять и думать, даттебайо! Комнату озарил крик младенца. Когда люди вокруг перестали суетиться, а тело младенца провалилось в сон, на Узумаки посыпались вопросы. Почему именно мост? Что в нем особенного? В каком времени он переродился? Что теперь стало с миром, после свержения Кагуи? На первые два вопроса он получит ответ от Шинигами. Хотя это будет не скоро. Остальное нужно выяснить самому. Это будет быстрее, чем встреча с Шинигами, но все равно не в ближайшее время. Все же младенцы, мало, что могут. Если бы Узумаки не спал, он бы устало вздохнул. Ну что ж, это обещает быть интересным.***
Со временем, Узумаки более менее адаптировался к новым условиям. Он перестал стесняться, что ему меняют пеленки, привык к безвкусной пище и к тому, что с ним общаются, как с умственно отсталым. Кроме того, он сделал некоторые выводы о месте, куда он попал. Во-первых, у него, в отличии от его родителя, была чакра. Слава Ками, те, кто его окружают сейчас, тоже ей не обладают и ощущать не могут, иначе возникли бы проблемы. Во-вторых, Хагоромо жив. Узумаки не знал точно, сколько прошло времени с его смерти, но то, что его племянник жив, определённо радовало. Он узнал это случайно, люди говорили о некоем Рикудо Сеннин, что просвещает людей, даруя им немыслимую силу. Он понял, что немыслимая сила — это чакра, а значит, у него ещё есть шанс встретиться с дорогим человеком.***
Время шло, Узумаки рос активным, смышлёным ребёнком. Он начал тренироваться, как только уверенно встал на ноги. Конечно, в меру возможностей, но даже это было невероятно для «обычного» ребёнка. Эти пять лет, проведённые в новом теле, были наполнены теплом и радостью человеческого общения, что так не хватало ему в небытие. Но на шестом году жизни его постигло несчастье, его отец тяжело заболел и за три месяца сгорел, словно спичка. Узумаки было больно на это смотреть, но он, к сожалению, не мог ничего сделать. Тогда, проведя похороны, на скорую руку, он собрал свои скромные пожитки и отправился в путешествие. У него была четкая цель. Поэтому, двигаясь от селения к селению, он спрашивал у всех встречных, не знают ли они, где можно найти Рикудо. Кто-то оказывался бесполезным, называя его выдумкой. Кто-то говорил, что он лишь шарлатан, обманывающий честных людей. И лишь единицы пытались помочь, рассказывая слухи о том, где видели Рикудо в последний раз.***
Время шло. Узумаки, казалось, обошёл весь свет, в попытке найти Рикудо. Он не раз садился ему на хвост, но они неминуемо разминались и поиски начинались вновь. Мир полнился слухами и искать Хагоромо становилось все труднее. Не раз его наводили на ложные следы. Казалось, сами Ками против их встречи. Узумаки не отчаивался и не сдавался, упрямо идя к своей цели. И вот, десять лет спустя, цель, наконец, была достигнута. Узумаки подходил к поселению, в котором, согласно его сведениям, проживал Хагоромо. На подходе к поселению, подросток заметил большое скопление огоньков чакры. Их было больше, чем в любом другом месте на земле. Похоже, последователи Хагоромо не спешили покидать его. Это означало, что он нашёл правильное место. Жители селения тоже почувствовали приближение обладателя чакры. Его отличало ее количество, потому как ни у одного из последователей Рикудо не было такой мощной силы. Люди были обеспокоены, поэтому решили обратиться к своему предводителю. Они оповестили Хагоромо и вместе с ним отправились навстречу приближающемуся.***
Хагоромо сразу же заметил приближение мощного источника чакры к деревне, поэтому совсем не удивился, когда поселенцы пришли к нему. Чем ближе он и его последователи приближались к неизвестному, тем знакомей становилась чужая чакра. И вот, когда в поле зрения попал силуэт, Хагоромо понял, чья чакра находится перед ним. Он не мог поверить, что этот человек жив. Он умер на его руках. Это не мог быть он. Люди не возвращаются с того света. Но, чем ближе этот человек подходил, тем менее уверенным в своих словах становился Рикудо. Когда силуэт приобрёл четкие черты, Хагоромо и его последователи увидели молодого парня. На вид ему было около шестнадцати лет. Это был блондин, с бронзовой кожей и пронзительными голубыми глазами. У юноши была невероятно мощная чакра, но она не пугала, а, скорее, согревала и успокаивала. Люди, стоящие ближе всего, даже ощутили тепло, похожее на тепло родного дома. Юноша широко улыбался. Улыбался так, что не улыбнуться в ответ было просто невозможно. Хагоромо улыбнулся незнакомцу в ответ. Но эта улыбка была неуверенная, не верящая. Он боялся, что ошибся, но очень надеялся, что нет.***
Узумаки почувствовал, как к нему на встречу движутся несколько источников чакры. И, чем ближе он подходил, тем отчетливее их различал. Возглавляла шествие чакра, которую он не мог перепутать ни с чем. Вскоре показались люди и, приблизившись, он, наконец, увидел своего племянника. Внешне Хагоромо практически не изменился, но глаза его преисполнились мудростью. Он неловко улыбнулся в ответ на улыбку Узумаки, будто не решаясь окончательно признать его. На это юноша лишь рассмеялся и нырнул в объятья столь дорогого человека. Рикудо окончательно успокоился, уверяясь в правильности своих чувств. Только его дядя мог быть таким, вызывать такие эмоции и дарить тепло, просто своим присутствием. Ошибки быть не может, это он. Ответив на объятья, он счастливо улыбнулся. Кивнув своим подопечным, он представил им Узумаки и их ему. Когда с приветствиями было покончено, все отправились обратно. Хагоромо увёл Узумаки в свой дом, чтобы поговорить. – Долго же я тебя искал, – первым начал сам Узумаки, – я десять лет шёл по твоим следам, но так и не мог догнать. А ты тут. Я скучал. – Я тоже, дядя, – Хагоромо тепло и как-то устало улыбнулся, – но, как такое возможно? Мы с Хамурой похоронили тебя и долго оплакивали. Я уже потерял надежду, поговорить с тобой хотя бы ещё раз. – Это все из-за Плода. Как ты знаешь, я получил свою чакру, как и Кагуя, вкусив Плод. Когда я попал на ту сторону, – он слегка нахмурился, вспоминая моменты своей смерти, но после снова улыбнулся, оставляя прошлое в прошлом, – я повстречал Бога Смерти. Он поведал мне, что теперь меня ждёт круг перерождений. Новое тело — старые воспоминания. Я рад, что смог снова повстречать тебя. Хагоромо улыбнулся, чувствуя, что многолетний груз вины за смерть дяди, наконец спал. Он впервые за неполных два десятилетия смог спокойно вздохнуть. Теперь, все будет хорошо, а по-другому и быть не может. – А теперь, – Узумаки хитро улыбнулся, – я хочу знать все! И Хагоромо начал рассказ. Он рассказал о том, как они с Хамурой разделили Джуби на тело и душу. О том, что Хамура ушёл на Луну, небесное светило, что стало клеткой Кагуи, чтобы охранять ее, забрав иссохшееся тело Шинджу. А сам он стал первым джинчуурики — человеческой жертвой, во благо всего остального мира. Рассказал о том, как разделил чакру и душу Джуби на девять частей, создав Биджу — защитников и хранителей мира. Он также пообещал, что непременно познакомит его с ними. Вместе с тем, Хагоромо поведал о своих путешествиях, рассказав о Ниншуу, вере, что сделает этот мир чище. Узумаки был счастлив и искренне восхищался жизнью своего племянника. Его глаза горели, слушая эти невероятные рассказы. Шинигами не рассказывал ему о Хвостатых и теперь, он горел желанием подружиться с каждым из них. То, что говорил ему Бог Смерти о Ниншуу, не шло ни в какое сравнение с тем, что рассказал ему сам Хагоромо. Закончили они только ближе к рассвету. Оба были уставшими, но довольными. Дядя и племянник легли с первыми лучами солнца, решив отдохнуть хотя бы пару часов. Когда они проснулись вновь, Хагоромо отдал Узумаки его книгу, что бережно хранил все эти годы. Они вместе вписали новую информацию. Хагоромо так же добавил некоторые факты в раздел додзюцу. Узумаки рассказал ему о Конго Фуса, продемонстрировав это умение. Это вызвало детский восторг Хагоромо, возвращая их во времена, когда они только изучали хождение по деревьям. Оба хорошо проводили время. Хагоромо выделил юноше комнату в своём доме, а также познакомил с женой. Узумаки напросился изучать Ниншуу. Теперь, ученик и учитель поменялись местами. Изучать Ниншуу Узумаки понравилось. В основе ее, лежала медитация, которую так любил блондин. Медитация давала гармонию с собой и миром вокруг, тогда как Ниншуу пошла дальше, создавая связь между людьми. Делясь чаркой, люди стали более восприимчивы к чужим эмоциям, порой, ощущая их, как свои. Это действительно сближало, делая людей едиными. Научившись передавать чакру, Узумаки решил пойти дальше, экспериментируя с природой передаваемой чакры. Таким образом, путём проб и ошибок, он смог научиться фильтровать чакру. Это требовало сосредоточенности и хорошего контроля. Его контроль был на высочайшем уровне, все же, эти годы, что он потратил на поиски Хагоромо, он не сидел сложа руки, заново уча, дорабатывая и оттачивая навыки прошлой жизни. Фильтрованная чакра имела свойства заживлять и исцелять. С появлением этого умения, смертность селения резко упала, а людям больше не нужно было беспокоиться о заражении, если они поранились. Такой тип чакры получил название — медицинская или лечащая, а в книге Узумаки появился новый раздел: «ирьёниндзюцу». С тех пор, как было создано ирьёниндзюцу, Узумаки, как первый в истории ирьёнин, стал очень известен. Его любили и уважали, а сам он никогда не отказывал в помощи нуждающимся. Правда, сам Узумаки не хотел посвящать свою жизнь медицине, поэтому вскоре начал обучать людей, лечащей технике. Кажется, жизнь наконец-то начала налаживаться...