Гордые Бессмертные

      Заклинатель продолжал хмуриться.       – Он погиб... шесть лет назад, – добавила Нин Инъин, испытующе взглянув в лицо незнакомца.       Шэнь Цинцю кивнул.       – Мне жаль. Но всё же это не повод в одиночку входить в комнату мужчины столь поздним вечером. Барышня подвергает свою честь немалому риску.       Однако, отповедь вызвала новый поток слёз. На этот раз они были молчаливы и горьки.       Шэнь Цинцю смягчился. Ему и самому было тяжело видеть Нин Инъин, словно в сердце вонзили раскалённый металл. Он ободряюще пожал изящную руку девушки и поднялся.       – Мастер Шэнь, – произнесла ученица так тихо, что он расслышал с трудом. Заклинатель вздрогнул. Нет-нет! Она не могла его узнать! Видимо, задумавшись, случайно произнесла это имя...       – Я знаю, что это вы, учитель, – упрямо добавила Нин Инъин, разбивая хрупкую надежду.       Шэнь Цинцю застыл, а затем медленно вернулся на скамью и мягко спросил:       – О чём говорит юная дева? Кто такой мастер Шэнь?       – На вашем безымянном пальце... шрам. Вы не можете его скрыть... Учитель знает, как изменить лицо и голос, но не это. Учитель получил эту рану, когда спас маленькую Инъин от синей водяной змеи... Вы ведь тогда едва не погибли, отравившись её ядом. Шишу Му исцелил учителя, но этот шрам оказался неизлечим...       Девушка без конца прерывала монолог всхлипами. Шэнь Цинцю, нахмурившись, не отрывал взгляда от тонкой белой полоски в треть цуня длиной. Конечно же, он помнил. Но и представить не мог, что подобная мелочь может выдать его. Наверное, этому мастеру стоит маскировать и руки?       – И юная дева решила, что её учитель единственный человек на земле, которого может укусить синяя водяная змея? Если этот Чжу не ошибается, подобный зверь встречается по всему восточному краю мира бессмертных.       Ученица с огорчением взглянула в его глаза. Сегодня они были темны. Как и у тысяч других людей этих мест. Нин Инъин опустила голову на скрещенные руки и вновь разрыдалась.       Шэнь Цинцю беспомощно взирал на это несчастье, не в силах ничем помочь. Ведь скажи он ей правду и всё станет гораздо хуже. Они уже почти смирились с его смертью... Сейчас, когда Ло Бинхэ преследует его по пятам, сгорая от жажды мести и ненависти... Не стоит давать им ложных надежд. Ведь неизвестно, не умрёт ли Шэнь через несколько дней, столкнувшись с оглушительной ненавистью Ло Бинхэ...       Глава Дворца Хуаньхуа? Чего ещё добился этот ученик? Кто стоит за ним, всё Царство Демонов? Разве мог бы Ло Бинхэ отыскать его только силами Дворца Хуаньхуа?! Нет! Этого не может быть! Да и зачем прилагать столько усилий без особых причин? Ло Бинхэ Всё же ненавидит лорда Цинцзин...       Учитель пытался его убить... Учитель столкнул его в Бесконечную Бездну, где юнец, наверняка, подвергся чудовищным испытаниям! Шэнь Цинцю всегда думал, что сможет сделать его сильнее. Но могло ли случиться так, что этот ребёнок лишился рассудка? Лорд Цинцзин никогда не видел в нём... слабости такого рода. Неужели, он ошибался? Неужели, Ло Бинхэ не смог справиться с испытаниями и...       Шэнь Цинцю встречал таких безумцев. Жестоких, неумолимых, не знающих жалости и сочувствия... Сломанные глубоко в душе, они испытывали истинное наслаждение, причиняя боль другим.       Разве Цю Цзяньло не был одним из них?       Нееет... Разве Шэнь Цинцю не казался Ло Бинхэ таким же?       Заклинатель обречённо закрыл глаза. Он не смеет признаться. Нельзя допустить надежды и радости в этих залитых слезами глазах. Все твои беды, Инъин, лишь отражение луны на воде. Это пройдет... Эта боль обязательно пройдет.        Поднявшись на ноги, Шэнь Цинцю уже собирался сказать что-то ободряющее. Нельзя оставить девушку и уйти. Пусть он не мог сказать правды, Нин Инъин по-прежнему его ученица, а, значит, и ответственность. Однако заклинатель замешкался. Оставшись без плаща, он чувствовал себя обнажённым. А для защиты чести и достоинства барышни Инъин уже спешила помощь в виде самого бога войны.       Мин Фань, краснея от стыда, спешил следом за ним. Видимо, Лю Цингэ, как всегда, не сдерживаясь, выдал тому неплохую затрещину. Шэнь Цинцю, сложив пальцы в печать, призвал меч. Клинок, вылетев из багровых ножен, удобно и привычно лёг в руку.       Нин Инъин, услышав мелодичный звон меча, подняла взгляд, завороженно взглянув на мастера перед ней. Шэнь Цинцю не на шутку испугался, решив, что маска с его лица сползла окончательно.       Девушка обернулась, нахмурившись.       Шэнь Цинцю невольно отступал по мере того, как приближался Лю Цингэ. В его душе всё сильнее разгоралась боль. Святые Небеса, Цингэ! Это ведь Цингэ! Единственным желанием было вскочить на меч и умчаться за девятые небеса. Шэнь Цинцю чувствовал, как земля качается под ногами.       Нин Инъин поднялась на ноги, грозно буравя взглядом Мин Фаня. Лю Цингэ остановился в нескольких шагах и поклонился. Шэнь Цинцю с трудом поклонился в ответ. В висках стучала кровь, взрываясь вспышками.       «Святые Небеса, помогите мне выдержать это!»       Шэнь Цинцю едва мог расслышать слова бога войны. Они не были оскорбительны, но...       – Мастер Лю, лорд пика Байчжань секты Цанцюн приветствует бессмертного заклинателя, – представился Лю Цингэ. – Мне неизвестно ваше имя, но этот Лю, полагаю, вправе требовать объяснений.       Шэнь Цинцю не знал, что ответить. Казалось, он вот-вот упадёт замертво, когда на плечи мягко опустился плащ, скрывая лицо в густой тени.       – Мастер Чжу Лун, шишу Лю. Этого бессмертного заклинателя зовут Чжу Лун, – послышался позади бархатный голос Ло Бинхэ.       Шэнь Цинцю застыл, опустив голову. Если небеса и впрямь услышали его, прислать подобную помощь было не лучшей идеей. Он почувствовал, как ослабевшие ноги больше не могут его держать и слегка пошатнулся. Ло Бинхэ осторожно сжал его плечи, поддерживая, и усадил на скамью.       – Вот как? – задумчиво произнёс Лю Цингэ. – Мы уже встречались несколько лет назад. Но лицо мастера этот Лю видит впервые.       Шэнь Цинцю тревожно вскинул взгляд. Он что, помнит, как встретил незнакомца, которого спутал с мёртвым лордом Цинцзин? Зачем? Зачем Лю Цингэ помнить подобное, ведь прошло целых три года! Сердце пропустило удар, а затем взорвалось болью. Нин Инъин внимательно взглянула на Ло Бинхэ и подошла ближе.       – Что ты здесь делаешь, А-Ло? – спросила она тихо. – Неужели ты пришёл спасти мастера... Чжу?       Глава Дворца Хуаньхуа мягко улыбнулся в ответ, промолчав.       – Мастер Лю желал объяснений? В чём же? – спросил Шэнь Цинцю, почувствовав уверенность в тени капюшона. Он знал, что маска сползла. В таком чудовищном раздрае невозможно было поддерживать высокую концентрацию на заклинании. Ему оставалось придерживать ткань капюшона изящной белой рукой от порывов ветра. Лю Цингэ не сводил с его пальцев взгляда, и Шэнь Цинцю невольно задумался, есть ли у них истории, оставившие непоправимые метки, выдающие с головой?       Нин Инъин бросилась к лорду Байчжань и поклонилась.       – Шишу Лю, это ошибка! Во всём виновата Инъин! Лорд Мин вышел из себя по моей вине и случайно ранил мастера Чжу. Инъин была так огорчена, что решила принести мастеру извинения.       Ло Бинхэ опустил взгляд на хрупкую фигуру учителя. Тот сидел, гордо выпрямившись и ждал ответа Лю Цингэ, игнорируя объяснения ученицы. Мин Фань оцепенел. Его побелевшие губы дрогнули. Он ненавидел Ло Бинхэ всей душой. А теперь ещё и этот заклинатель. Друг? Или... любовник? Ядовитыми наветами утешал себя новоявленный лорд Цинцзин.       – Уровень мастера можно прочесть по уровню его учеников. К сожалению, лорд Мин... – тихо произнёс Шэнь Цинцю. Разумеется, он говорил о себе, но... Мин Фань воспринял это как объявление войны.       – Вот видите! – взвыл он, сверкая глазами. – Он оскорбляет учителя!       Лю Цингэ перевёл на него взгляд тёмных глаз и моргнул. Мин Фань вдруг не на шутку струсил и, повернувшись, поклонился Шэнь Цинцю.       – Прошу простить, – выдавил он сквозь зубы. – Этот Мин был неправ.       Шэнь Цинцю кивнул и поднялся на ноги. Конфликт был исчерпан и оставаться здесь больше было незачем. Он взял у подоспевшего слуги ножны и зачехлил меч. А затем в последний раз вскинул взгляд, надеясь увидеть хотя бы взметнувшиеся ленты бога войны. Но наткнулся на его пристальный взгляд, в котором читалась боль...       «Откуда? Почему?! Ведь ты так долго отталкивал и ненавидел меня, неужели сейчас... моя смерть... болит?»       Он задохнулся. Шэнь Цинцю не мог принять того, что лорд Байчжань может... относиться к нему теплее, чем в последнюю встречу... Что великий и ужасный Лю Цингэ может жалеть о своих последних словах. О том, как шесть лет назад, перед тем, как войти в ущелье Цзюэди, он сквозь зубы пожелал Шэнь Цинцю скорейшей смерти.       «Разве я не выполнил твоё желание? Разве ты не хотел закончить всё это? Не просил оставить тебя в покое? Твои... чувства всегда были... подобны росе*...»       Лю Цингэ не отрывал взгляда от тонких белых пальцев заклинателя. Когда-то он говорил, что они похожи на цветы яблони, опустившиеся в его ладони. Когда-то... Это было невыносимо – видеть лицо Лю Цингэ!       «Не смей! Это больно!» – задыхался Шэнь Цинцю в меховом сумраке.       – После большого собрания Бессмертных можно успеть на цветение яблоневых садов в Нанкин*, – произнёс Лю Цингэ, поклонившись. – Надеюсь, мастер Чжу посетит это чудное место.       Бросив несколько слов, лорд Байчжань, развернувшись, двинулся прочь.       Кто бы мог подумать... Лю Цингэ... Для всех это прозвучало как предложение о перемирии. Кроме Шэнь Цинцю, для которого это стало последней каплей. Вцепившись в ножны меча так, что побелели пальцы, он прикрыл глаза.       Яблоневые цветы... упавшие в ладони...       Ло Бинхэ опустил руку на плечо заклинателя и склонился к уху.       – Тц! Как жаль, что учитель не сможет пойти... – прошептал он тихо.       – Отчего же? – спросил Шэнь Цинцю с наивным упрямством.       – Хотя бы оттого, что в первую ночь, взяв этого ученика после возвращения из Линси, ты называл его Цингэ.       Глаза Шэнь Цинцю распахнулись. Он совсем не помнил ту ночь. Он был так чудовищно, мертвецки пьян... Пьян от действия лекарств или демонического яда, проникшего в кровь.       – Этот учитель тащил тебя в постель силой? – просил он тихо.       – Ах, конечно же нет. Но как ужасно, что теперь этому Бинхэ... и впрямь приходится делать что-то подобное.       Заклинатель обернулся.       – Зачем?! – спросил он зло.       Ло Бинхэ взглянул на него с недоумением и не ответил.       – Как ты так быстро смог прибыть? – спохватился Шэнь Цинцю.       Но и на этот вопрос не получил ответа.       – Думаю, учителю стоит отправиться в путь со мной. За столь долгую дорогу с ним может случиться беда, – со скрытой угрозой в голосе, произнёс Ло Бинхэ.       Заклинатель отступил назад.       – Моя беда – это ты, – прошипел он в ответ.       Ло Бинхэ рассмеялся. Схватив Шэнь Цинцю за талию, он выдохнул в его лицо:       – Если бы твой язычок не доставлял столько удовольствия, я бы его укоротил.       Заклинатель содрогнулся. Этот ученик... всегда был ошибкой...       Час спустя Шэнь Цинцю прибыл в Хуаюэ. Прекрасный маленький дом, где ему предстояло жить, был удобным и уютным. С террасы открывался вид на небольшой пруд, полный цветущих магических снежных лотосов и сад с приземистыми соснами и камнями, поросшими тёмным мхом. В центре пруда возвышалась чайная беседка. Наверное, ночью, когда в саду зажигались огни, он выглядел волшебно.       Старый слуга поселился в гостинице неподалёку. После того, как запасы вина были пополнены и куплены новые плащи, он мог быть совершенно свободен. Не слушать же ему, в самом деле, ночные крики этого несчастного! Впрочем, Ло Бинхэ изо всех сил пытался сдержать обещание и собирался вернуться к назначенному сроку. У Шэнь Цинцю было целых шесть дней до того, как двери ада откроются перед ним.       – Зачем? Почему нельзя было всё оставить, как есть? – всё же повторил заклинатель свой вопрос.       – Как есть? – усмехнулся Ло Бинхэ. – Что учитель имеет в виду? Мёртвого ученика?       Но увидев дрожащие в гневе брови Шэнь Цинцю, стал серьёзен.       – Ты всегда ненавидел слабость. Позволить тебе брать меня, словно женщину, было... неправильным. Ты потерял интерес. Этот Бинхэ, любивший тебя до безумия, мгновенно стал обузой. Ты не умеешь любить, Шэнь Цинцю, не умеешь заботиться. Вгоняя в моё тело свой нефритовый корень ночью, днём ты за малейшую провинность наказывал этого Ло. Подумай сам, кто научил меня подобному отношению? Ты ничего не понимаешь, кроме силы и власти – можешь только подчиняться и принадлежать.       Шэнь Цинцю задохнулся. Это ложь! Это чудовищная ложь! Да, он наказывал Бинхэ, но это было вполне заслуженно! Но в постели... Он никогда не был груб!       – Ложь! – возразил он.       – Неужели? Тогда, должно быть, учитель любит шишу Лю? Но и он... Разве Лю Цингэ не думает так же?       Заклинатель судорожно вздохнул. Эта история... Словно ему пожаловали смерть, преподнеся чашу с ядом. __________ *Узы, как капли росы. – Идиома о несерьёзности отношений. *Яблоневые сады Нанкина цветут в конце марта – начале апреля. Как раз в период сезона Чуньфэнь.