Глава 10. Второй день сезона Чуньфэнь
2 апреля 2021 г. в 09:55
Мастер Чжу, за чьим именем скрывался Шэнь Цинцю, взглянул в небеса, взрывающиеся фейерверками звёзд. Собрание бессмертных закончилось... Можно отправиться любоваться на цветущие сады.
Он плотнее запахнул плащ. Сегодня всё ещё холодно. От этого холода не спасает даже алкоголь. Дрожь никак не оставляла его.
Что теперь ждать?
У Ло Бинхэ слово не расходилось с делом. Он и впрямь не появлялся... Этот долгий день тянулся невообразимо долго. Час за часом Шэнь Цинцю не знал, чем себя занять. Он осушил кувшин вина и принялся за второй, но страх развеивал хмель.
Только после заката, когда и второй сосуд был пуст более, чем наполовину, мастер вдруг понял, что мертвецки пьян. Земля качалась под ногами, а к горлу то и дело подкатывала тошнота. Он вышел на террасу освежиться. Город погружался в тишину. Только шум дождя, ещё по-весеннему холодного, будоражил сон.
Шэнь Цинцю медленно сполз на деревянные плиты мокрой от дождя террасы. Несмотря на то, что он облачился в тёплый плащ, было так холодно, что изо рта вырывался пар.
Закрывались глаза. Зная, что скорее всего, тяжело простудится, если немедленно не вернётся к огню, Шэнь Цинцю не мог найти в себе сил подняться.
– Учителю настолько плевать на себя? – раздался рядом знакомый голос, полный гнева.
– Явился? – пьяно рассмеялся заклинатель. – Холод... притупляет боль. Хотя, я, конечно, мог бы попробовать тебя убить.
Ло Бинхэ, подхватив заклинателя за плечи, попытался поставить его на ноги, но Шэнь Цинцю вновь упал на колени и отполз к краю террасы.
– Оставь меня... Уйди... Мне нехорошо, – простонал тот. Хмель, наконец, взял своё. Мужчину долго выворачивало наизнанку. Он так и не нашёл в себе сил подняться.
– Ты опять испытываешь моё терпение? – холодно спросил ученик, из последних сил сохраняя спокойствие.
– Катись к демонам, – выдохнул Шэнь Цинцю. – Что, хуже того, что уже случилось со мной, может произойти?
– Хм? – усмехнулся тот. – И что же привело учителя в такое отчаяние?
Заклинатель перевернулся на спину и посмотрел на него долгим пристальным взглядом.
– Скажи мне, Ло Бинхэ, ты пришёл отомстить этому несчастному? За... что?
– Мстить? – удивился тот, склонившись над ним. – Вовсе нет.
– Тогда, зачем? Зачем ты так со мной поступаешь?! – воскликнул Шэнь Цинцю, не сдержав всхлип. Он присел, уставившись в глаза опустившегося рядом ученика. Губы Ло Бинхэ медленно растянулись в жестокой усмешке.
– Неужели учителю не нравится подобное развлечение? – спросил он со смесью презрения и насмешки.
– Бинхэ... – возразил было Шэнь Цинцю, но вновь почувствовал подступающую к горлу дурноту. Мир перед глазами без конца соскальзывал прочь. Со стоном он повалился на деревянные плиты и вновь склонился над землёй. Его немилосердно рвало.
– Кто позволил тебе пить? – вспылил Ло Бинхэ.
Но тот только и мог, что немного отползти от края террасы и бессильно упасть ниц, тяжело дыша.
– Мне взять тебя здесь? – зашипел Ло Бинхэ.
Глаза цвета цин широко распахнулись. Прежде, чем он успел ответить, плащ, внезапно откинутый рукой мучителя, опустился на голову заклинателя, тут же грубо прижатую к полу. Пытаясь вырваться, Шэнь Цинцю поднялся на колени, мгновенно протрезвев, но сделал только хуже. Плотная ткань одежд с оглушительным треском лопнула, обнажив белую нежную кожу округлых холмов ягодиц.
– Отпусти меня! Пусти! – сдавленно шипел заклинатель, вцепившись в запястье ученика. Ноги заклинателя бессильно стучали по полу в отчаянном сопротивлении. Но как бы он не пытался избежать чужих рук, возбуждённого горячего тела, прижавшегося к нему сзади, ничего не выходило. Дьявольский напиток сводил все усилия на нет. Он оказался неспособен даже призвать меч.
Тонкий палец медленно стремился проникнуть внутрь сквозь плотно сомкнутое кольцо мышц. Не в силах одолеть сопротивление, Ло Бинхэ, разозлившись, шлёпнул ладонью по ягодицам, оставляя вспухшие алые следы.
Шэнь Цинцю вскрикнул от неожиданности. Палец ученика преодолел первую преграду, влажно скользнув в нежные недра тела.
Шэнь Цинцю дрожал от боли и унижения. В этот чудовищный момент он и впрямь поклялся себе никогда больше не пить.
– Я убью тебя! – произнёс он дрожащим, натянутым, словно струна, голосом.
– Как учителю будет угодно, – рассмеялся тот, проталкивая второй палец.
Шэнь Цинцю охватил жар. Драгоценные перламутровые врата, павшие жертвой бесцеремонного вторжения, жгло огнём. И пусть Бинхэ был довольно нежен, применив некое средство, справиться с подобным испытанием было весьма непросто.
– Учитель так крепко сжимает этого ученика... – с насмешкой произнёс Ло Бинхэ, склонившись к нему и проникая глубже. – Неужели так скучал?
Заклинатель замер. Где-то в глубине, изящные умелые пальцы задели плотный бугорок редкостного удовольствия. По телу прошла дрожь, распуская узлы напряжённых мышц. Он тихо ахнул, тут же закусив губу.
– Скоро учитель не сможет и дня обойтись без ласки этого Ло, – не удержался от едкого замечания Ло Бинхэ.
Он давно не удерживал Шэнь Цинцю, но тот не менял положения. Пальцы покинули его тело, уступив место отвердевшему естеству. Несомненно, в этот раз Ло Бинхэ действовал мягче. Странное чувство, нарастающее внутри, пугало своей неожиданной мощью. Тело сотрясала крупная дрожь. Он внезапно понял, что больше не в силах сдерживать тихие стоны.
Шэнь Цинцю потянул за ленты плаща и ткань с шорохом соскользнула на пол. Одежда мешала. Он хотел, чтобы Бинхэ прикасался к его обнажённому телу. То, что мальчишка так груб и властен... вовсе не так плохо. В конце концов, они не впервые делят постель. Может быть, это умерит вину... за прошлое.
В Ло Бинхэ больше не было юношеской беззащитности и покорности. Шэнь Цинцю знал, что это чудовище больше никогда не позволит ему взять верх. Всю свою жизнь заклинателю приходилось быть сильным. У него никогда не было иного выбора. Но если бы был... он так жаждал стать слабым, почувствовать заботу о себе, безопаснось за чужой спиной! Пожалуйста, хотя бы на один день!.. Ло Бинхэ, своими жестокими словами описавший его характер, был не так уж не прав. Принадлежать и подчиняться... Может быть это недалеко от истины.
С тех пор, как Лю Цингэ впервые поцеловал его... Всё дело в том, что для того, чтобы бог войны мог любить Шэнь Цинцю, последний должен был проявить слабость...
На самом деле... Святые небеса, он так ужасно устал!
В сущности, прояви Ло Бинхэ свою чудовищную натуру, пленив его в этом скучном удобном доме, наверное, он был бы счастлив. Шэнь Цинцю жаждал могущества... раньше... Хотел быть героем... чтобы спасти Ци-гэ от жестокости мира... Но разве Ци-гэ нужно спасать?
С тех пор, как лорд Цинцзин вернулся из длительной медитации в пещерах Линси израненный душевной болью, израненный ненавистью Лю Цингэ, он прятал своё отчаяние в объятиях ученика. В его ласках, в его нежности, в его юношеской беззащитности.
Кто бы мог подумать, что Ло Бинхэ вырастет в этого лютого зверя, вбивающего в его тело окаменевший корень ян.
Но разве не та же властность привлекала Шэнь Цинцю в Лю Цингэ? Жестокость и равнодушие того с редкими вспышками... нежности...
Шэнь Цинцю разозлился. Что за удовольствие причинять себе душевную боль воспоминаниями о том, кто его никогда не любил... Особенно в такой неподходящий момент? Ло Бинхэ, словно почувствовав его замешательство, ускорил темп. Сильные руки, обняв, приподняли его, заставив вскрикнуть. Смена позы оказалась весьма неожиданной – Шэнь Цинцю почувствовал, как по телу прошла горячая волна дрожи. Он на мгновение ослеп, а затем с тихим долгим стоном сдался, падая в объятия ученика.
Податливое расслабленное тело заклинателя сводило Ло Бинхэ с ума. Он так долго тосковал по этой нежной коже, по этим рукам, цепляющимся за его запястья, по этим тихим восторженным стонам...
Как же он сможет его... отпустить?! Как сможет выполнить то, что задумал?
Шэнь Цинцю погружался в пучину наслаждения раз за разом, впадая в исступление. Когда обжигающий нектар страсти пролился в его истерзанном нутре, заклинатель без сил откинул голову на плечо демона и затих.
Ло Бинхэ всегда удивляла эта способность учителя засыпать в его руках после насыщенной ночи. Неужели он и впрямь настолько доверяет ученику? До сих пор? Отчего же тогда... Зачем учитель причиняет ему такую боль, не скрывая, что... не любит его? Зачем он был так безжалостен в прошлом, наказывая его, даже когда юноше уже исполнилось семнадцать? Разве Ло Бинхэ не вёл себя безупречно? Может быть, всё дело в том, что Шэнь Цинцю ненавидел свою слабость; ненавидел Ло Бинхэ за то, что не мог расстаться с ним?
Ученик, вздохнув, поднял мужчину на руки и отнёс в постель. Осторожно снял оставшуюся одежду, любуясь нежной жемчужной кожей.
С тех давних пор, когда он в шестнадцать лет победил старейшину демонов и внезапно стал героем Цанцюн; с тех самых пор, когда окрылённый успехом, стоял на коленях перед постелью полубезумного лорда Цинцзин, раненого жестокими словами Лю Цингэ, Ло Бинхэ готов был носить его на руках...
Нежно отвёл с лица чёрные волосы... Как часто мечтал он видеть эти черты, пока шёл по своему чудовищному пути тьмы; пока превращался в жестокого кровожадного демона, не знающего пощады.
Ло Бинхэ и впрямь был свиреп и безжалостен... Никто в этом мире не мог быть уверен и в толике его привязанности. Ему было наплевать на чужие слёзы и боль. Великий повелитель демонов Ло Бинхэ привык брать то, что хотел. И если сегодня в его руках очередной нефритовый цветок распускал свой дивный бутон, которым он наслаждался с неистовой любовью, вовсе не значило, что завтра он не раздавит его в ладони оттого, что его раздражает его аромат или цвет.
Но Шэнь Цинцю... всегда был недостижим. В нём была душа, которая никогда не принадлежала Ло Бинхэ.
Шэнь Цинцю всю свою жизнь любил только Лю Цингэ.
Глядя на это безмятежное, чуть осунувшееся лицо, ему хотелось кричать. Ему хотелось связать этого человека, скрутить накрепко вервием бессмертных эти тонкие руки, эти изящные лодыжки!
Учитель перевернулся, обнажая хрупкий изгиб спины. Ло Бинхэ пробрала дрожь. Он вдруг понял, что больше не может делить его ни с кем. Он готов был убить заклинателя, чтобы больше никто... Никто не смог его отнять! Не удержавшись, демон впился в полуоткрытые губы жадным болезненным поцелуем. Во рту вмиг появился металлический привкус.
Ло Бинхэ объяло горькое отчаяние. Такое же, как в тот тёмный час, когда вернувшись из Царства Демонов, он узнал, что Шэнь Цинцю мёртв. Он готов был разрыдаться, готов был валяться в ногах этого человека. Он любил его так, что ничего другого не желал. Но в то же время ненавидел Шэнь Цинцю всей душой... Ненавидел за то, что этот человек... не отвечает тем же.
Но даже если и так, Ло Бинхэ никогда...
Он жаждал видеть знаки своего превосходства, подтверждение того, что учитель принадлежит ему! Шэнь Цинцю, вздрогнув, открыл глаза и оттолкнул обезумевшего демона. Его губы опухли и были багровы от прилившей крови. Единственная часть тела, которую учитель всегда защищал от его ласк – нежные розовые соски. Только пару раз за тот год, пока они были близки, Ло Бинхэ сумел прикоснуться к ним. Да и то лишь потому, что заклинатель обманывал себя... думая, что рядом с ним Лю Цингэ.
– Опять?! – промычал заклинатель, прикрыв рот ладонью. Он и представить не мог, что это дитя, казавшееся таким нежным, словно прекрасный лотос в утренней росе, лишится разума от ненависти и ревности.
Ло Бинхэ, криво ухмыльнувшись, навис над Шэнь Цинцю, перехватил руки в запястьях и прижал их над головой заклинателя. Сейчас он был достаточно силён, чтобы насладиться красотой редчайших жемчужин.
Приподняв ладонью тело учителя, ученик вобрал губами сосок. Плоть была нежна, словно лепестки мэйхуа. Шэнь Цинцю, пытаясь вырваться, угодил коленом по рёбрам Ло Бинхэ. Протрезвев достаточно, чтобы призвать меч, заклинатель сложил пальцы в печать. Но как бы он ни пытался атаковать, клинок бессильно ударялся о невидимую преграду.
Ло Бинхэ сжал зубы на нежной заалевшей коже груди и двинулся выше.
Шэнь Цинцю по-прежнему пах хризантемами. Целовать его мягкую шею, прокладывая алые цепочки поцелуев, уходящих в синеву, было редкостным удовольствием. Учитель был полностью в его власти и ученик доказывал это вновь и вновь, оставляя следы пальцев, губ и зубов.
– Прекрати! – мотал головой тот. Его длинные волосы разметались по белым простыням. В глазах стояли жгучие слёзы. Шэнь Цинцю... никогда не понимал, что в этой жизни сделал не так. Почему любой его шаг заканчивался болью!
Ло Бинхэ сомкнул зубы под нежной ямкой пупка и затих, опустив голову на дрожащее тело.
– Учитель и впрямь желает вернуться в Нанкин? – спросил он какое-то время спустя.
Тот молчал, отчаянно искал ответ, который желает услышать демон.
– Там... мой дом... – неуверенно ответил Шэнь Цинцю спустя время.
Ложь... Такая жалкая ложь! Был ли у него дом на самом деле? Ведь даже Цинцзин... Была ли секта Цанцюн тем местом, которое можно так назвать?
– Учитель должен постараться. Тогда Ло, так и быть, отпустит тебя...
Демон навис над пленником. Пылающие глаза выжигали дотла. Руки Шэнь Цинцю давно были свободны и он робко коснулся груди ученика.
Видимо, решив, что это знак согласия, Ло Бинхэ, подхватив лодыжки мужчины, закинул ноги учителя на свои плечи.
– Бинхэ! – вспыхнул тот, сжавшись. Какая унизительная поза! Он попытался оттолкнуть ученика, но сомкнувшееся кольцо тонких искусных пальцев на нефритовой колонне, сорвало с припухших губ тихий стон.
На самом деле Шэнь Цинцю никогда не мог сопротивляться Ло Бинхэ. Каждое его прикосновение... Нет... только его прикосновения могли избавить от горьких дум.
В объятиях Ло Бинхэ он забывал о Лю Цингэ.