Глава 23. Герой Цанцюн
10 апреля 2021 г. в 05:42
Лорд Цинцзин с ужасом понял, в какой опасности они находятся. Этот желторотый юнец уж точно покажет всё, на что способен! А способен он на многое! К примеру, на использование таких соблазнительно сильных тёмных техник! Пусть они и случайно попали ему в руки, но примени сейчас Ло Бинхэ хотя бы одну, и их разорвут на куски бессмертные! И мальчишку, и наставника, что воспитал белоглазого волка!
Он сжал пальцы в кулак, слегка вздрогнув. В этих тревогах Шэнь Цинцю совсем позабыл о собственных невзгодах.
Ло Бинхэ с суровым лицом выступил вперёд и обнажил меч. Тянь Чуй покачал головой, удивляясь его наглости. Да одного взмаха молота хватит, чтобы убить этого щенка!
Но нет. Не хватило. Ни через один, ни через три. Юноша ловко уворачивался от всех атак. Гибкий и юркий, он, казалось, был неуловим. Тяжёлому железному молоту было невозможно угнаться за ним. Время от времени Ло Бинхэ выстреливал талисманами, словно брошенными с поразительной точностью клинками. Эти комариные укусы раздражали демона, приводя в исступление. Он совсем потерял контроль от безумной ярости. И только когда, презрев любую защиту, Тянь Чуй бросился на мальчишку всем телом, тот всадил в его грудь клинок, вложив в этот единственный удар всю свою мощь. Подобно прекрасному журавлю, выпорхнул юноша из смертельной ловушки падающего ядовитого тела.
Шэнь Цинцю замер. Горькая усмешка на миг замерла на его губах. Этот юнец... многому научился. Он использовал тёмную ци старейшины, что он источал в изобилии, и, влив её в клинок, смог пробить доспех.
Но разве бессмертный заклинатель может так поступать? Разве может он... Тёмная энергия всегда считалась запретным искусством. Заклинатели, поддавшиеся её обманчивой лёгкости, клеймились позором и жили, словно изгои...
Ряды учеников позади взорвались ликующими криками. Словно безумные твердили они имя Ло Бинхэ.
Да что происходит?! Никто, кроме него, не понял, что произошло?!
Лорду Цинцзин и в голову не пришло, что он смог различить столь опасный приём лишь благодаря времени, проведённому в тёмных руках У Янцзы. Он и подумать не мог, что для остальных победа Ло Бинхэ осталась тайной за семью печатями.
Ло Бинхэ, скромно поклонившись, остановился по правую руку Шэнь Цинцю. Словно белый лотос в утренних лучах солнца, он ожидал его похвалы. Но тот молчал.
Ученик терялся в догадках. Неужели он в чём-то ошибся? С нетерпением взглянув в лицо мастера Сюя Ло Бинхэ уже открыл рот, когда рука учителя, резко оттолкнув его прочь, выхватила меч.
Мальчишка пролетел добрый чжан и едва смог приземлиться на ноги.
Держа клинок обеими руками, Шэнь Цинцю наискосок рубанул по шее словно возникшего из ниоткуда Тянь Чуя. Из последних сил тот поднялся на ноги, желая отомстить за свою поруганную честь. Он хотел бы рассказать всем о том, какой приём использовал этот мальчишка, этот бессмертный, но его язык был нем. Отчаявшись, он бросился на Ло Бинхэ, надеясь задеть его ядовитыми шипами. Ведь тогда все поймут, что этот щенок – тёмной крови!
Но наткнулся на Сюя.
Духовной силы в ударе было совсем немного, но горло демона раскрылось кровавым огненным цветком – словно траурный ликорис, выпускающий свои лепестки. Демон медленно опрокидывался навзничь, со счастливой улыбкой закатив мёртвые глаза.
Шэнь Цинцю, с гримасой отвращения вложил клинок в ножны. С ног до головы покрытый брызгами грязной крови, заклинатель чувствовал странную дурноту. Пальцы правой руки были почти неподвижны. От них разливался ледяной холод и онемение. Наверное, они так и не зажили как следует. Эта рука пережила столько несчастий. Неудивительно, что она больше не желает слушаться.
Ша Хуалин наблюдала за ним с придыханием. Он отравлен? Она же видела, как он коснулся шипов! Почему же он стоит как ни в чём не бывало и словно не понимает, что произошло?! Священная демонесса открыла рот, чтобы сообщить всем об этой новости, но оглушительные приветственные крики заглушили её слова.
Их услышал только Ло Бинхэ.
Лицо юноши побледнело. Он хотел немедленно убедиться в том, что это ложь, но не смел коснуться учителя.
На площадку Цюндин ступил бог войны. Не удостоив лорда Цинцзин даже взглядом, ни проронив и слова, он, не мешкая и мгновения, чудовищной атакой смёл демоническую орду с хребта Тяньгун.
Адепты, словно очнувшись, бросились в бой, захватывая демонов в плен. Священной демонессе едва удалось унести свои прекрасные длинные ноги прочь.
Шэнь Цинцю не мог понять, отчего его грудь вдруг сдавила такая боль? Не иначе оттого, что Лю Цингэ вновь предстал его взору.
Покончив с врагами, лорд Байчжань, так и не проронив ни слова, ступил на меч и вернулся в Линси.
Лорд Цинцзин тихо усмехнулся. На его бескровном лице эта улыбка выглядела ужасающе мёртво. Холод поднимался всё выше – к самому сердцу. Он едва мог вдохнуть. Дурнота стала столь сильной, что мир то и дело соскальзывал в темноту. Шэнь Цинцю не чувствовал своего тела, не чувствовал, как медленно падает в руки ученика.
Ло Бинхэ, прижав к груди тело учителя, испуганно замер. Хорошо, что к этому времени к ним смогли добраться лорды пиков Цаньцао и Ваньцзянь. Мастера Сюя следовало как можно скорее доставить на Цинцзин...
Шэнь Цинцю открыл глаза глубокой ночью. Рядом, в густой темноте, он слышал тихие всхлипы. Не понимая, где находится, не помня о том, что произошло, он забылся, протягивая руку. Пальцы коснулись длинных волос и чуть потянули за них. Всхлип сменился судорожным вздохом и его рука оказалась в плену горячих сухих ладоней.
Лорд Цинцзин вздрогнул.
– Не сжимай. Пальцы ещё болят, – попросил он тихо и потянул гостя на себя.
Во тьме смутно белели одежды. Силуэт был слишком тонок и хрупок. Кто же это осмелился оплакивать лорда Цинцзин в ночной темноте? Он думал, что знает, кто. Даже если это сон... Этому юноше было шестнадцать и в его волосах, наряду с серой, развевалась лента цвета цин.
– Останься сегодня со мной, – прошептал Шэнь Цинцю, сжимая юношу в объятиях. – Останься до утра. Хотя бы... до утра.
Тот оцепенел. Распущенные волосы лорда Цинцзин запутались в его тонких белых пальцах, когда тот положил голову на его плечо. Шэнь Цинцю так и не поднялся с кровати, присев.
– Учитель... – с ужасом прошептал юноша.
Святые небеса, какое безумие! Мастер Сюя лишился рассудка! Значит... Значит он влюблен в кого-то настолько, что так страдает?! Юноша склонился над хрупкой фигурой заклинателя, порывисто обняв его в ответ.
– Учитель? – рассмеялся тот. – Что за странная прихоть? Ты больше не хочешь называть меня Цинцю?
Юноша задохнулся. Цинцю?! Он должен называть его словно... словно... В голове ученика вспыхнуло воспоминание: изогнувшееся, связанное тело учителя... Боги, такой... болван! Этот ученик – полный дурак! Он едва не рассмеялся, вспоминая свои глупые мысли. Шэнь Цинцю... как постыдно! Усмехнувшись, юноша сжал подбородок заклинателя, приподнимая лицо и жадно впился в алые влажные губы. Он думал, что тот, наконец, очнётся, оттолкнёт его, в душе моля небеса, чтобы этого не случилось.
Но Шэнь Цинцю ответил. Язык прошёлся по сладким, нежным, словно плод белого персика, губам Ло Бинхэ, проникая в глубину рта.
Мальчишка отпрянул. Хватит! Он не мог так поступить! Учитель болен, он не понимает, кто перед ним! Это обман... Он хотел, чтобы учитель знал, что это он! Он – Ло Бинхэ!
– Не уходи! – воскликнул лорд Цинцзин, сжимая пальцами рукав ханьфу.
Ученик застыл, боясь пошевелиться. Шэнь Цинцю сказал, что его пальцы ещё болят. Отчего? Они повреждены? Где ещё он ранен?! Святые небеса, разве не вернулся он из Линси?! Что с ним произошло?! Как будто мало того, что лорд Цинцзин и впрямь отравился демоническим ядом!
Ло Бинхэ слегка встряхнул его за плечи, но тот вскрикнул от боли. Вот и ещё одна рана.
– Учитель! – позвал Ло Бинхэ громче, уже едва касаясь. – Вы слышите меня?! Этот ученик пришёл узнать, как вы себя чувствуете, учитель!
Тот молчал. Он так и сидел на коленях с низко опущенной головой. Его руки бессильно свисали вдоль тела.
– Ученик? – спросил он хрипло. – В Линси теперь пускают учеников?
– Учитель! – Ло Бинхэ зажёг гирлянду огненных сфер, освещая комнату. – Взгляните, учитель, вы на пике Цинцзин.
– Цин-цзин?.. Цин...
Он ничего не узнавал. Ло Бинхэ запаниковал. Он не знал, что делать. Бежать на Цаньцао?!
Шэнь Цинцю поднялся и распустил ленты рубахи. Тонкий лён соскользнул на пол, обнажая сильные мышцы груди с нежными ареолами сосков.
– Учитель? – испуганно прошептал юноша.
– М? – ответил тот, словно в этой комнате не происходит ничего необычного.
– Что вы делаете?!
– Ты не видишь? Здесь ведь столько огней. Я раздеваюсь.
Ло Бинхэ подошёл. Юноше понадобилась вся смелость, чтобы, обхватив похолодевшими ладонями лицо, взглянул в лазурные глаза глаза наставника. Ни единой искры искажения. Может быть, так действует яд или лекарство?
Шэнь Цинцю нежно коснулся руками его пальцев.
– Ты останешься? – спросил он тихо.
– Только если учитель скажет, кто я.
Тот рассмеялся. Этот вопрос так забавен! Словно он не знает сам! Ах! Кто я! Как мило! Зачем он притворяется другим?.. Это новая игра? Хорошо, Цингэ, хорошо!
– Ты мой... ученик... – пьяно улыбнулся лорд Цинцзин и быстро коснулся нежных губ юноши.
Ло Бинхэ выпрямился. Он уже собрался бежать за помощью, но сильные руки Шэнь Цинцю обхватили его талию, повалили на постель.
– Нет. Больше ты не уйдёшь. Я никуда не отпущу тебя, – горячо шептал заклинатель. Он придавил юношу своим телом и прильнул нежным поцелуем к его губам.
Яростное безумие застило взор, взорвалось в висках. Ло Бинхэ остро реагировал на каждое движение этого человека. Сегодня, видя, как покачивается его тело при каждом шаге, он едва не сгорел со стыда, чувствуя нестерпимое желание обнять и, прижавшись к этой изящной спине, забраться под одежду...
Сейчас ничего не мешало ему наслаждаться зрелищем обнажённого тела, ощущать шелковистость кожи, касаясь её пальцами и губами. И даже... Он пробежал пальцами вдоль правой руки учителя. Повязка на плече и предплечье. Он осторожно пропустил энергию по его меридианам. Пальцы Шэнь Цинцю... ещё не зажили после перелома.
– Учитель! – выдохнул он, едва губы Шэнь Цинцю скользнули вниз. – Вам нужна помощь! Вы ранены!
Тот приподнялся, нависнув над ним и нахмурился.
– Ты позволишь мне позаботиться о тебе или так и будешь без конца болтать? – возразил Шэнь Цинцю, опустив голову на грудь ученика и слушая, как оглушительно стучит его сердце.
– Учитель никогда не простит себе этой ночи, – произнёс Ло Бинхэ странным тоном.
Тот задумчиво улыбнулся в ответ.
– Так ты, наконец, согласен? Тогда раздевайся.
Ло Бинхэ подумал, что, может быть, это поможет учителю прийти в себя. Может быть, это поможет ему пережить ту чудовищную боль, что превратила его в безумца. Даже если Шэнь Цинцю после этой ночи будет испытывать нестерпимый стыд, его страдания утихнут! Юноша поднялся на ноги и скинул одежды, аккуратно сложив их на чайном столике. Он жаждал этого человека... Ло Бинхэ вдруг понял, что готов обмануть Шэнь Цинцю. Пусть он принимает его за кого угодно! Ведь иначе этот ученик никогда не сможет прикоснуться к нему...
Вернувшись в постель, юноша тут же оказался в объятиях лорда Цинцзин. Его губы были нежны и требовательны, пальцы, немного неловкие из-за боли, блуждали по телу Ло Бинхэ, вызывая тихие вздохи. Дыхание сбилось, крупная дрожь сотрясала тело.
Шэнь Цинцю хотелось прикоснуться к каждому цуню этого прекрасного нежного тела, заставить его кричать, выгибаясь, в остром наслаждении. Он проник в него осторожно и нежно, боясь ранить или причинить боль.
Когда внутри Ло Бинхэ разлился обжигающий нектар, его губы опухли от поцелуев, а соприкасающиеся тела были залиты семенем. Нежные, припухшие жемчужины сосков краснели. Ученик дрожал. В его душе смешалось столько чувств: востог и беспокойство, наслаждение, страх, желание, гнев, благодарность. Он не мог произнести и слова, бессильно наслаждаясь теплом крепких объятий.
Убаюканный мерным биением ци учителя, Ло Бинхэ заснул, позабыв о том, что собирался уйти. Позабыв о том, что скоро наступит утро и чудовищное пробуждение...
– Бинхэ?! Бинхэ! – шептал Шэнь Цинцю, тряся его за плечи.
Руки заклинателя были холодны, как лёд, а побелевшие губы дрожали. Ученик, нахмурившись, открыл глаза и взглянул в окно. Занимался бледный рассвет. Юноша подумал о том, что ему необходимо вернуться в холодный дровяной сарай из этих тёплых рук и содрогнулся. Учитель застонал от досады, подумав, что тот дрожит от страха или боли, гнева или подступающих отчаянных слёз. Как бы он мог подумать, что этой ночью юноша обрёл давно потерянный образ Шэнь Цинцю, отыскал истинный персиковый источник.
– Сейчас, – вздохнул ученик. – Я знаю... Бинхэ должен был уйти раньше, но учитель, – он зевнул, – не выпускал меня из объятий.
Шэнь Цинцю нахмурился, взглянув на него, словно на безумца. Святые небеса, мальчишка тронулся умом?! Он же его... Ах, да что же это?! Как он мог?! Что на него нашло?!
– Учитель испуган? – спросил Ло Бинхэ, выскользнул из тёплой постели. – Этот ученик предупреждал.
Лорд Цинцзин отчаянно мотал головой.
– Ты ранен? Куда ты собрался?! – Шэнь Цинцю схватил его за запястье, поморщившись. Сегодня пальцы болели меньше. Целую ночь Ло Бинхэ вливал свою энергию в это хрупкое тело, пытаясь излечить его раны.
– Учитель впервые беспокоится обо мне, – улыбнулся ученик. – Вернусь в дровяной сарай.
Шэнь Цинцю пробрал озноб. До сих пор?! Он так и не спит в доме для учеников?
Ло Бинхэ склонился и обвил его шею руками.
– Спасибо, Цинцю, – прошептал он с подкупающей искренней благодарностью, покраснев.
Лорд Цинцзин задохнулся, замер в его руках. Ему хотелось кричать и биться головой о стену. Он мог поступить так низко?! Так... Он никогда ещё не испытывал такого ужаса, такого отвращения к самому себе. Как чудовищно! Как постыдно! Если кто-нибудь...
– Этот ученик не знает, что произошло с учителем... Но он согласен на всё, чтобы помочь вам забыть об этом. Бинхэ согласился остаться сам. В том, что случилось, нет вашей вины.
Ученик прижал голову Шэнь Цинцю к своему плечу. Это юношеское объятие, робкое, полное дрожи и неуверенности, вдруг вернуло лорду Цинцзин самообладание. Его физическая и душевная боль утихла, оставив смятение и глухое беспокойство.
– Ты никуда не пойдёшь. В этом доме найдётся для тебя комната. Если... ты...
Ученик застыл, глядя в лазурные глаза и кивнул. У него не нашлось слов. Шэнь Цинцю подумал, что этот юнец, этот мальчишка, которого он жестоко изводил целых четыре года, щенок, которого лорд Цинцзин обрёк на долгие страдания, стал его единственным утешением в этом океане тьмы... Боги, а ведь Ло Бинхэ пришёл в Цанцюн шесть лет назад...
После ночи, проведённой с юношей, Шэнь Цинцю мог дышать свободней. С тех пор, как ученик поселился в комнате Бамбуковой Хижины, в его присутствии Шэнь Цинцю ни разу не вспомнил о Лю Цингэ...