Глава 33. Что после?
20 апреля 2021 г. в 07:31
Шэнь Цинцю, с раздражением распрощавшись с Чжуан Юанем, которого настигло искажение ци, не иначе, наконец, остался в долгожданном одиночестве. Правда, длилось оно не больше одной палочки благовоний. Ведь обнаружить живого Шэнь Цинцю через семь лет после его смерти было весьма занятно. А если он и впрямь потерял память, то может быть и вовсе научился вести себя, как равный, а не как божество, едва спустившееся с небес!
Шэнь Цинцю не знал, куда деть себя от стыда и смущения. Все эти люди... узнав, что скрывается за искусной ложью главы Юэ, не смогли бы взглянуть на него иначе, чем с презрением... Даже Лю Цингэ... Нет, особенно Лю Цингэ. И как же Шэнь должен смотреть в глаза бога войны, имея за спиной столь постыдную тайну? А ученики?.. Нин Инъин? Ведь слухи твердили о том, что лорд Цинцзин неравнодушен к своей маленькой ученице.
Шэнь Цинцю молчал в ответ на возгласы удивления и расспросы. Не мог даже улыбаться, выдавливая странные звуки, которые нельзя было принять за слова. Но все вокруг вдруг решили, что он искренне и глубоко растроган возвращением в родную обитель. Не оттого ли, что лицо Юэ Цинъюаня сияло безмятежной улыбкой? После того, как они остались наедине, Шэнь Цинцю набрал в лёгкие воздуха, чтобы сказать хоть что-нибудь... Но так и не нашел слов.
Глава Юэ похлопал его по плечу, посоветовав хорошо отдохнуть. Ведь поговорить они могут позднее. Шиди не о чем беспокоиться... Все его тревоги в прошлом. Старший брат позаботится о нём и больше никогда не позволит случиться подобному недоразумению.
Юэ Цинъюань говорил очень долго. Его голос слегка дрожал, а пальцы побелели на тонком фарфоре чайной пиалы.
Раньше Шэнь Цинцю прервал бы его десяток раз, вставляя ядовитые замечания. Но сейчас он с наслаждением слушал голос старшего брата и молчал. Спустя какое-то время Юэ Цинъюань прервался, внимательно взглянув на лорда Цинцзин.
Шэнь Цинцю думал, что если бы не проклятая тайна, тяготеющая над ним мечом палача, если бы не юный ученик, ставший его любовником, если бы не случай на Собрании Союза Бессмертных, где Ло Бинхэ едва не погиб по его вине... Хотя, точно ли он не погиб тогда? То создание, что он видел сейчас, не имело ничего общего с чистым сердцем его ученика... Если бы не это, он был бы искренне счастлив. Избавиться от ненависти к другим, научиться не винить их в собственных бедах, было так сложно... Шэнь Цинцю знал, что не сможет остаться в Цанцюн надолго. Он думал, что ему следует исчезнуть, едва представится такая возможность...
Шэнь Цинцю совсем не слушал то, что говорил ему старший брат. Ему был важен только его глубокий голос, пронизанный теплом и любовью. Сейчас он впервые смог поверить, что Юэ Цинъюанем движет привязанность, а не чувство вины...
Как жаль, что Шэнь не тот человек, к которому стоило бы привязываться...
– Шиди? Шиди Цинцю!
– М? – наконец, очнулся Шэнь Цинцю.
– О чём ты думаешь? Строишь очередной план побега?
Тот сглотнул, озадаченный проницательностью.
– Где шиди желает поселиться? В своей Бамбуковой Хижине? Мы сохранили её в том виде, что и раньше. Или, может быть, шиди желает построить павильон? Пик Аньдин справится с этим. Конечно, ты можешь остаться здесь. Юэ будет рад твоему обществу...
Шэнь Цинцю улыбнулся. Подумать только, Ци-гэ ждал его столько лет! Какой же этот Шэнь отвратительный брат... Он слишком плохо притворялся...
– Как глава Юэ понял, что этот Шэнь жив? – тихо спросил Шэнь Цинцю.
Тот задумался. Он этого так и не понял... С этой мыслью было легче жить. Ведь, в конце концов, такое происходило не впервые.
На самом деле, когда Юэ Цинъюань вернулся в поместье Цю за младшим братом, оно было сожжено дотла... Тогда он и впрямь подумал, что сяо Цзю мёртв. А зря. Он мог бы вырвать его из лап У Янцзы гораздо раньше, если бы больше доверял собственному сердцу!
Так... как бы он смог поверить в его смерть сейчас?
– Твой меч... – неуверенно ответил глава Цанцюн. – Он остался цел.
– И всё? – поразился тот. – Подожди, шисюн Юэ, этот Шэнь ведь... так и не смог закончить золотое ядро... Разве при этом меч должен был разбиться?
Юэ Цинъюань молчал. Он не знал, что ещё ответить, не сказав правды. На самом деле, они были слишком похожи. Оба несли за плечами тайну. Оба использовали собственную жизнь, разменивая ее на медяки...
Шэнь Цинцю почувствовал, как к горлу подкатил горький ком. Значит, у Ци-гэ не было ничего, кроме надежды на то, что он жив?.. Неужели и здесь он боялся не прийти? Неужели, думал, что сяо Цзю ждёт его? Ждёт до сих пор?
Юэ Цинъюань видел, как дрожат пальцы Шэнь Цинцю. Наверное, ему тяжело вспоминать это время. Лучше говорить о настоящем.
– Шиди не ответил. Где ты желаешь остаться? – мягко перевёл беседу Юэ Цинъюань.
– А? – забывшись, произнёс тот.
Глава Цанцюн вздохнул. После стольких лет его, наверное, одолевают тысячи разных мыслей и воспоминаний...
– Останься здесь. Вернуться на Цинцзин ты можешь в любой момент.
Шэнь Цинцю кивнул. Он неотрывно смотрел на плавающую в пиале чаинку. Ему было тепло и уютно в этой комнате, рядом с этим сильным человеком, который ждал и верил в его возвращение столько лет... Он не знал, что должен делать теперь. Обречь Ци-гэ на новую боль он не мог... Но это всё равно неизбежно... Когда-нибудь кинжал будет обнаружен¹.
– Глава Юэ, Чжуан Юань что-нибудь... говорил?
– О тебе? – спросил тот, задумавшись. – Нет. Но... мы с ним никогда не поддерживали дружеских отношений. Видимо, он обрадован возвращением шиди. Настолько, что... можно подумать, вас связывает... близость.
Шэнь Цинцю поперхнулся. Что ещё за близость?! Чжуан Юань терпеть его не мог, с чего бы... Он был настолько поражён, что Юэ Цинъюань рассмеялся.
– Не бери в голову. Ты ведь давно не встречался с ним.
Это напугало Шэнь Цинцю. Он хотел немедленно знать все подробности! Но Юэ Цинъюаню пришлось уйти. Адепт пика Цюндин принёс какую-то важную новость.
Шэнь Цинцю задумался, так и эдак пытаясь понять слова брата, что не заметил, как в открытое окно проскользнула быстрая тень.
Наконец, разозлившись, заклинатель решил немного прогуляться перед сном. Можно было, устроившись в беседке, проводить светило за горизонт. А затем встретить восход луны. Или выследить, наконец, Инь Бай Ху, который появлялся всё реже и с каждым днём становился моложе!
Что же, пока надзор за ним ещё так силён, пленник едва ли сможет покинуть пределы хребта Тяньгун... Наверное, можно было бы всё рассказать самому... Но эта мысль казалась настоящим безумием. В конце концов, есть тайны, которые невозможно раскрыть. Он не мог. Шэнь Цинцю совершенно не мог сказать Юэ Цинъюаню, что он использовал Ло Бинхэ как...
– Тц! – раздосадованно бросил лорд Цинцзин и накинул на плечи тёплый плащ.
В его спину уткнулся внимательный взгляд. Внезапно почувствовав его, Шэнь Цинцю обернулся, едва не вскрикнув от неожиданности. Прямо перед ним вырос Лю Цингэ.
– Как же ты меня напугал! – тихо воскликнул Шэнь Цинцю.
Лорд Байчжань улыбнулся в ответ.
– Сегодня моя очередь охранять твой сон.
Тот поразился. Какая ещё очередь?!
– И... кто ещё... кто следующий? – не нашёл других слов Шэнь Цинцю.
А тот уже выталкивал его в круглый проём окна.
– Шиди Лю? Почему мы не можем воспользоваться дверью? – с трудом протиснувшись в узкое отверстие, спросил заклинатель. – Уж не вселился ли в тебя злой дух, решивший отомстить мне за прошлые обиды?
Лю Цингэ оглядел его с ног до головы таким серьёзным взглядом, что Шэнь Цинцю забеспокоился.
– Я бы не удивился, – ответил бог войны.
Шэнь Цинцю был в полном недоумении. Может быть, он всё-таки умер и это... мир за границей жизни? Уж слишком сильно он отличался от того, что был раньше.
– Мне нравится мысль, что я украл тебя у всех, – развёл руками Лю Цингэ.
Шэнь Цинцю встряхнул головой. Укусил себя за подушечку пальца. Сжал переносицу. В глазах лорда Байчжань по-прежнему сверкали искры озорства.
Наконец, устав от этого удивления, Лю Цингэ, вскочив на меч, подхватил его на руки. Шэнь Цинцю решил, что либо это всё же сон, либо он попал в странную иллюзию. Он сдался. Каждый раз он был бессилен в этих руках.
Лорд Байчжань опустил заклинателя на землю у входа в дом. За всю свою жизнь Шэнь Цинцю не доводилось здесь бывать на вершине Байчжань. Он вдруг вновь вспомнил всё, что связывало его с Лю Цингэ. И те последние слова в ущелье Цзюэди... Он услышал лишь последние из них... Скорейшей смерти.
Шэнь Цинцю застыл. Бог войны смог втянуть его внутрь, лишь обняв.
– Чем ты огорчён? – спросил он, закрывая дверь.
Тот не знал, что ответить. Лорд Цинцзин ведь даже не знал, как может обратиться к нему? Долгое время имя Лю Цингэ ранило его сердце... Всё, что он мог выдавить – это «шиди Лю». Зачем он здесь? Зачем бог войны привёл его в этот дом? Что происходит в его голове?
Кто сказал, что Шэнь Цинцю может ему доверять?
Лю Цингэ был обеспокоен мрачным выражением лица заклинателя. Они и впрямь решили наблюдать за ним. Золотое ядро Шэнь Цинцю было столь хрупко, что использование ци могло разрушить его. Как и сильное потрясение. Может быть стоило использовать вервие бессмертных, как предлагал Му Цинфан? Потому что вот, прямо перед ним, этот человек придумал себе новую боль, о которой бог войны не имел ни малейшего понятия!
Лю Цингэ сжал в ладонях лицо лорда Цинцзин и взглянул в глаза.
– Цинцю... – позвал он тихо. – Между нами действительно много недоразумений. Нам стоит поговорить...
Шэнь Цинцю пришёл в ужас. Он умер бы на месте, вспомнив всё, что лорд Байчжань сейчас назвал недоразумением!
– Вот как... – ответил он горько. – Тогда скажи... Скажи мне... Повтори те слова, что ты сказал на прощание в ущелье Цзюэди!
Лю Цингэ задумался, припоминая. Он вновь заключил Цинцю в объятия, хотя говорить о серьезных вещах вот так – прижав это хрупкое божество к себе, было совершено невыносимо. Что же такого обидного он мог сказать? Всё, что он помнил, пожелание поскорее понять дурное и хорошее², научившись их различать... О чём он и сказал, погрузив Шэнь Цинцю в глубокую задумчивость.
Пока заклинатель со стыдом думал о том, что и впрямь мог ослышаться³. Лю Цингэ развязал ленты его плаща и, в очередной раз подхватив его на руки, поспешил в глубину дома.
– Но... почему? – спросил лорд Цинцзин после долгого молчания. – Почему ты решил сказать эти слова?!
Святые небеса, он столько лет мучился вскользь брошенной фразой, которую и услышал-то неверно?!
Лорд Байчжань опустил его на светлые простыни, заставив залиться краской.
– Может быть, смерть учеников навела меня на мысль о том, что ты можешь погибнуть и этот Лю испугался за тебя? – тихо ответил лорд Байчжань, склонившись.
Но Шэнь Цинцю больше ни о чём думать не мог, видя божественно прекрасное лицо в цуне от своего. Каждое прикосновение этого человека рождало в его душе взрыв эмоций. И сейчас, когда он находился в его доме, объятый теплом и ароматами благовоний, когда Лю Цингэ, зная, кто он, больше не смотрит на него с ненавистью, Шэнь Цинцю едва мог проглотить ком в горле.
– Прости меня, Цинцю, этот Лю был... таким глупцом. Ты так часто обижался на моё непробиваемое равнодушие... Ты ведь расскажешь о чудовищной слепоте, которой был подвержен этот Лю?
Бог войны навис, обхватил ладонями нежное лицо. Лорда Байчжань сводили с ума огромные лазурные глаза, полные слёз.
Шэнь Цинцю не хотел ничего рассказывать. Не хотел ни о чём вспоминать. Всё, чего он желал – оказаться в крепких объятиях возлюбленного. Заснуть на его сильном плече под мерное биение тёплой знакомой ци. Всё, чего хотел Шэнь Цинцю – чувствовать Лю Цингэ рядом.
Волнения этого дня утомили его. Лорд Байчжань, почувствовав, что его гость падает от усталости, поспешил помочь ему раздеться. Стянул сапоги, развязал пояс, осторожно снял шёлковый наряд, распустил узел багровых лент и вынул гуань. Чёрные волосы сверкающим водопадом покрыли плечи и грудь хрупкого заклинателя. Лю Цингэ готов был встать на колени перед этим нефритовым божеством и возносить мольбы всю оставшуюся жизнь: не покидай меня! Больше никогда не смей уходить!
Шэнь Цинцю поёжился от прохладного прикосновения воздуха. Оставшись лишь в тонком исподнем белье, он скользнул в спасительное тепло одеял.
Лю Цингэ скинул одежды и опустился рядом, сжал Шэнь Цинцю в объятиях. Тот уютно устроился в его руках. Прошлое пещер Линси преследовало лорда Цинцзин болью и ужасом. Никогда больше... Никогда он не сможет видеть обнаженное тело Лю Цингэ. Никогда не сможет прикоснуться к нему. Даже мысль о подобной близости взрывалась болью в солнечном сплетении... На самом деле, он не смог бы вынести даже поцелуя.
Святые небеса, больше всего на свете Шэнь Цинцю любил этого человека. Больше всего на свете боялся... его ласк...
Лю Цингэ раз за разом пропускал энергию сквозь вздрагивающее тело в своих объятиях. Он боялся даже представить, что этот хрупкий цветок видит во сне. С его пушистых сомкнутых ресниц срывались слёзы. Только однажды он, судорожно вздохнул и тихо спросил:
– Как же мне... тебя... называть?
Шэнь Цинцю не мог перебороть себя. В его висках всё ещё звенели слова лорда Байчжань: «Никогда больше не смей произносить моего имени! Никогда не смей обращаться ко мне!». Шэнь Цинцю был ранен гораздо глубже, чем можно было подумать. Глубже, чем мог представить Лю Цингэ. Он и впрямь не мог назвать его «Цингэ». Даже в мыслях.
_________
¹图穷匕见 (tu qiong bi xian) – карта раскрыта, кинжал обнаружен, невозможно скрыть, тайное стало явным.
²不知好歹 (bù zhī háo dǎi) Не отличать хорошего от плохого.
³В идиоме выше 歹 переводится так же, как смерть.