Гордые Бессмертные

      Ло Бинхэ не вернулся. Ни через неделю, ни через месяц. Сяо Гунчжу сбилась с ног. Глава Хуаньхуа исправно присылал свитки, говорящие ей, как и в каком случае следует поступить. Но сам не появлялся. А тут ещё и гостья из Цанцюн свалилась, словно снег на голову! Святые небеса! Она заточила бы её в Водную Тюрьму! Она разорвала бы в клочья эту прекрасную воительницу, никогда не открывающую лица! Подумать только, вознамерилась стать супругой Ло Бинхэ!       Однако, священному императору сейчас не было дела до сердечных ран этого нефритового сада.       Разрываясь между пленным Линьгуан Цзюнем, подавлением остатков армии Цзючжун-цзюня, Северной Пустошью и Ша Хуалин, он боялся за собственный рассудок. Его действия с каждым днём обретали всё большую жестокость.       Ледяной демон, заточённый в роскошных палатах Дворца Тьмы, ненавидел собственную слабость. Он столько раз желал развеять свою душу! Каждый раз, когда Ло Бинхэ прикасался к его телу, подвергая его немыслимым испытаниям, он хотел умереть.       В первый раз, когда Линьгуан-цзюнь, одурманенный страхом и яростью, беспомощно ожидал прихода императора, его мысли метались. Тогда он верил, что это лишь метод устрашения. Чудовищное наказание, которое закончится, так и не начавшись. Обнажённый, натянутый, словно тетива, связанный по рукам и ногам, он и подумать не мог, что его, потомка древней крови, подвергнут пыткам бордельного мастерства.       Когда Тяньлан-цзюнь стоял у власти, юный ледяной демон был возмущён его добротой и... человечностью. Ло Бинхэ не страдал подобным недостатком. Он был настоящим чудовищем. В ту страшную ночь, полную боли, унижения и крови; ночь, полную криков и слёз, Линьгуан Цзюнь сорвал голос.       Император появлялся довольно часто. Все последующие визиты он был нежен и мягок. Тело демона невольно откликалось на его ласки, застилая разум пеленой восторженного наслаждения.       Линьгуан-цзюнь ненавидел Ло Бинхэ всей душой. Если бы представилась возможность, император давно был бы мёртв...       Линьгуан-цзюнь, накинув шёлковый халат на обнажённые плечи, безучастно смотрел в раскрытое окно. Сад за ним был прекрасен и пышен. Он охранял тишину этих комнат даже в самые беспокойные часы. Мокрые волосы струились по спине. Но ни сушить, ни расчёсывать их Линьгуан-цзюнь не желал. Острые стрелы ненависти с каждой мыслью всё глубже пронзали израненное сердце. Он больше не желал власти и силы – жизнь в Ледяной Пустоши казалась далёкой небылью. Но свобода... хотя бы один глоток!       Ло Бинхэ никогда не предлагал присоединиться к нему. Линьгуан-цзюнь, этот ледяной князь, один из сильнейших воинов древней крови, стал для него жалким рабом... Несчастным наложником в огромном гареме... Разве может быть судьба унизительнее этой?!       Когда за спиной раздались знакомые шаги, он едва сдержал всхлип. Почему он пришёл?! Зачем он опять явился сюда?! Разве не посещал он других гораздо реже? Чем же этот демон заслужил такую любовь?!       Руки императора сомкнулись на его груди, губы мягко коснулись виска.       – Гуан-эр затосковал? – спросил он ласково.       Линьгуан-цзюнь ненавидел нежные имена. Ни единого раза за эти долгие месяцы в плену он не ответил на его вопросы, если они не были заданы в мгновения невыносимой боли или наслаждения. Северный принц не выносил собственной редкой, женственной красоты. С юных лет демон страдал от неё. Сам князь Мо, правитель соседних земель, гениальный полководец и известный сластолюбец, регулярно совершал набеги на Ледяную Пустошь, в надежде захватить юного принца в плен. И не он один. Неудивительно, что Линьгуан-цзюнь стремился заполучить силу и власть любыми путями. Всю свою жизнь он боялся оказаться в положении... раба.       Кто бы мог подумать, что именно его слабый племянник, едва не сгинувший в мире людей с его лёгкой руки, станет причиной столь унизительной судьбы! Кто бы мог подумать, что этот мальчишка, возомнивший себя императором и не вызывавший у старой гильдии ничего, кроме презрения, так чудовищно жесток?! Ло Бинхэ разрушал его изнутри. Изматывал, ломая стальной стержень непоколебимой уверенности в собственных силах. Да и как тут ли не сомневаться, если от каждого прикосновения бросает в дрожь; если невольная тоска охватывала сердце Линьгуан-цзюня в отсутствии Ло Бинхэ, хотя он и боялся признаться в этом даже самому себе?!       Линьгуан-цзюнь опустил ладони на запястья императора, останавливая. Но тот уже добрался до сокровенных точек наслаждения.       Ледяному демону оставалось лишь тихо стонать в его руках, закусив губы.       Император был приятно удивлен подобной стойкостью. Обычно ему хватало недели... Но этот пленник до сих пор держался с ним холодно и враждебно. В глазах северного демона то и дело вспыхивала восхитительная ненависть в особой смеси с чувством, которое, Ло Бинхэ был уверен, рано или поздно поразит Линьгуан-цзюня.       Кроме того, Ло Бинхэ приводили в неподдельный восторг бесконечные сплетни придворных. В них было столько жажды и сожаления... Ло Бинхэ чувствовал себя так, словно в его коллекции появилась редчайшая жемчужина. Он чувствовал к Линьгуан-цзюню неподдельный интерес и привязанность.       Император был готов терпеть любой его каприз, выполнить любую просьбу. Но тот, кажется, и не подозревал о том, какую власть имеет над священным демоном.       – Мы должны оставить нашего возлюбленного Гуан-эра. Этому императору пора поспешить на рубежи княжества Ша, – прошептал Ло Бинхэ, пропуская пряди шелковистых волос сквозь пальцы.       Линьгуан-цзюнь недовольно нахмурился, вспомнив, как прекрасны братья Ша. Их этот ублюдок тоже притащит в гарем? Глаза полыхнули яростью. Ледяной демон оттолкнул руки Ло Бинхэ и, вырвавшись, закутался в чёрный шёлк.       Тот вовсе не был удивлен подобным поведением. Его озадачило другое. Он уловил тихий вздох, похожий на всхлип.       Сгорая от любопытства и озорства, расцветающего в груди, император одним прыжком догнал своего любовника, заключив его в объятия. Тот и впрямь не мог сдержать слёз.       – Гуан-эр? Что... случилось? Неужели Чжэнь¹ был столь груб, что?..       Тот по-прежнему молчал, пытаясь вырваться. Не мог ведь ледяной демон признаться, что его сжигает бешеная ревность?!       Видя, как дрожат его пальцы, Ло Бинхэ боялся увидеть правду. Покорность и слепая любовь утомляли его.       Во всех трёх мирах был лишь один человек, в чьей любви он нуждался... Ло Бинхэ жаждал видеть влюблённый взгляд Шэнь Цинцю...       Линьгуан Цзюнь так и не произнёс ни слова. Вырвавшись, он скрылся за дверью купальни. Тяжёлое дерево тут же покрылось толстым слоем льда.       Этот демон не желал покориться, даже пылая от боли и ревности?       Император улыбнулся. Нет, он ещё не готов расстаться с этим демоном.       Несколькими часами позже, покинув своё ненадёжное убежище, Линьгуан Цзюнь увидел приготовленный лёгкий доспех и письмо в одну строку:       «Гуан-эр может отправиться в этот поход с нами.»       Он судорожно вздохнул, взяв в руки изящный меч.       Неужели императору и в голову не пришло, что он может покончить с собой? – Подумал Линьгуан, улыбаясь.       Этим мечом он с удовольствием снесёт головы братьям Ша.       Когда в имперском охранном кортеже возникло лицо Линьгуан Цзюня, воцарилась полная тишина. Князь Мо, даже склонив голову, никак не мог оторвать глаз от этого демона. За столько лет ему так и не удалось покорить ледяное сердце, а сейчас он добровольно взлетел в седло и так откровенно смущается под взглядом императора?!       Князь Мо поспешил принести клятву верности одним из первых, безошибочно угадав в юном тонком Ло Бинхэ жестокого правителя с железной дланью.       Император непостоянен. Когда этот демон надоест ему, Мо будет тем, кто примет его в качестве щедрого дара.       После сигнала к отправлению вереница всадников на чёрных скакунах сорвалась в галоп. Раскалённая земля содрогалась под копытами демонических животных. Их глаза пламененели алым, а из ноздрей валил пар.       Ло Бинхэ намеренно не стал использовать Синьмо. Он хотел, чтобы новость о том, что императорская армия мчится за головой Цзючжун-цзюня пробрала его врагов до костей.       И Ша Хуалин... Надо же, девчонка осмелилась пойти против него! Явилась в Хуаньхуа, забралась в его постель, а затем попыталась пронзить его грудь клинком!       Ло Бинхэ до сих пор забавлял этот случай. В ту ночь он, мучимый горькими мыслями, впервые за долгое время лёг спать в одиночестве. Стемнело. Глава Ло всё глубже проваливался в сон, когда его тонкий слух уловил едва слышный вздох. Он распахнул глаза, уставившись в темноту. Дверь медленно открылась на цунь. Сквозняк трепал тонкий шёлк занавесей, скользил по белой нефритовой коже обнажённой груди. Глава Ло наблюдал. Сгустки тёмной энергии, просачиваясь сквозь щель, сгущали сумрак до непроглядной черноты. Она слегка горчила. Он знал её на вкус.       Вслед за тьмой дверь начала медленно отворяться. Повеяло дождём и ароматом зелени. А затем, среди гробовой тишины, раздался серебристый звон бубенцов. Нежный, едва уловимый... Сквозь открытую дверь проскользнула алая тень... Дверь так же бесшумно закрылась и в то же мгновение он почувствовал, как острые, словно лезвия, коготки, легли на его обнажённую грудь. Не будь он и сам потомком демонической расы, мог бы умереть от страха...       Схватив незванную гостью в объятия, он подмял её под себя, жадно впившись в нежные губы.       Надо же, кажется император скучал без неё? Насладившись вдоволь её белым прекрасным телом, Ло Бинхэ, наконец, спросил, что понадобилось священной демонессе в заклинательском дворце?       Она растерялась. А затем по щекам побежали слёзы.       Хуалин не может простить Чженю оскорбления и обмана! Разве не говорил он, что полностью поддерживает план Цзючжун-цзюня? Зачем же тогда напал и уничтожил всю его армию?!       Хуалин должна отомстить!       Хуалин убьёт императора!       Клинок, занесённый над его сердцем, дрожал в её белых руках. Она никак не могла унять слёз. А в голове императора уже созрел прекрасный план.       – Ну что же ты, не можешь ударить? – Спросил он с нежностью, сжимая её руку своей. – Раз уж пришла отомстить, назад пути нет.       Она дрожала всё сильней. Распущенные волосы, сбегая по плечам, опустились на его грудь.       – Лин-эр... – прошептал он, – этот император желает, чтобы ты знала – Ло был счастлив рядом с Лин-эр.       Она всхлипнула, пытаясь разжать пальцы, но Ло Бинхэ не позволил ей этого. Собственными руками, сжимающими её хрупкие ладони, он ранил себя в грудь.       Когда клинок, дрогнув, остался в его умирающем сердце, Ло Бинхэ отпустил её, прошептав «беги»...       Ах, бедняжка Ша Хуалин... Она и впрямь поверила, что он может умереть от такой раны?!       Смешно!       Не зная, что император жив, сейчас она наверняка думает, что эта демоническая орда мчится мстить ей за жизнь священного императора.       Сохраняя тайну собственного присутствия, Ло Бинхэ был окутан тьмой доспехов. Даже его лицо было скрыто шлемом.       Они в мгновение ока смяли хлипкую охрану пограничного поста. Хватило и двух взмахов меча. Все, кто осмелился вступить в бой, были повержены слаженными действиями имперской стражи. Но чем дальше в глубь княжества Ша они продвигались, тем сильнее становились противники.       Всё меньше демонов сопровождали императора на пути к главному дворцу Цзючжун-цзюня. Впрочем, Ло Бинхэ знал, что князь опасно ранен. Ведь это его собственный меч сразил его.       Скорее всего, его охраняют двое сыновей и прекрасная императорская супруга.       Когда они ворвались в тронный зал, Цзючжун-цзюнь был мёртв. Ша Хуалин, рыдая, склонилась над его отрубленной головой. Зная, что его рана не позволит ему защитить себя, она боялась издевательств со стороны имперских псов.       Чего стоил один Мобэй Цзюнь! И даже если его не было в этой смертоносной веренице, князь Мо не менее жесток!       Следом должны были последовать и её братья. Но меч выпал из ослабевших пальцев Ша Хуалин. А слёзы никак не останавливались. Она не успела...       Увидев закованного в чёрные доспехи предводителя с развевающимися позади волосами, священная демонесса решила, что в её чертоги нагрянул ледяной король... Но ленты в его волосах блестели серебряной имперской вышивкой.       Тяжело сглотнув, она попыталась подняться на дрожащие колени. Алый меховой плащ соскользнул с плеч, открыв её изящный силуэт.       Предводитель поднял руку, указав на братьев Ша и приказал взять их живыми. Этот... голос...       Приказ, несомненно, принадлежал Ло Бинхэ. Дрожа, с побелевшим лицом, она развернулась к обнажившим мечи юным демонам.       Живыми... Он запрёт их в гареме, чтобы растянув цепями нежные прекрасные тела, вволю натешиться с ними! Ни чести, ни достоинства, ни желания жить... ничего не останется после этих рук!..       Ло Бинхэ и впрямь был истинным демоном. Неспроста в нём текла древняя кровь!       Но раньше, чем он успел закончить, с места сорвался ледяной демон. Мелькнул лёгкий изящный меч и головы юношей, не успевших даже вдохнуть, скатились под ноги чёрного скакуна.       Стражи замерли, ахнув. Вот так ослушаться приказа?! Он совсем обезумел?! Или настолько устал от жизни?!       Священный император неспеша снял шлем. Его брови были недовольно сведены, когда он встретил надменный горящий взгляд Линьгуан Цзюня.       Ша Хуалин, узнав ледяного демона, судорожно вздохнула, стараясь отползти как можно дальше. Священный предок! Линь...гуан... Это же Линьгуан Цзюнь! Какова же сила императора, если он смог покорить и его?!       – Гуан-эр убил их из ревности? – Вдруг улыбнулся Ло Бинхэ.       Тот в ответ промолчал и, развернув скакуна, вернулся в строй. Император не отводил от него взгляда. Прояви подобную своенравность любой из его подданных, он не медля и мгновения, лишил бы его жизни.       Но ледяной демон... будет подвергнут иному наказанию.       Увидев улыбку на красивых губах императора, Ша Хуалин совсем отчаялась. Надеяться на его привязанность она больше не смела. У опальной императрицы осталось лишь одно спасение...       Спустившись на землю, Ло Бинхэ подал ей руку, бережно помогая подняться на ноги. Его взгляд, скользнув по изящной фигуре, невольно остановился на округлившемся животе. Император поднял взгляд на смущённое лицо демонессы.       – И когда же супруга собиралась сообщить Чженю столь радостную весть? – Спросил он.       Она молчала, не в силах понять, рад ли он на самом деле или огорчён? Но, случайно скользнув взглядом по лицу Линьгуан Цзюня, Ша Хуалин поспешила спрятаться в объятиях императора.       Ледяной демон обезумел от ревности. Он едва сдерживался, чтобы не лишить жизни и её.       Спустя палочку благовоний демонессу бережно усадили в паланкин рода Ша и процессия торжественно двинулась во дворец... ____________ ¹朕 (Zhèn) – переводится как монаршее «Мы». Это слово использовал император в отношении себя.