***
Услышав, как из ножен скользит меч, Ло Бинхэ обернулся, готовый отразить атаку. Линьгуан Цзюнь сошёл с ума?! Решил убить его?! Трон остался в двух чжанах позади. Император видел, как, не дрогнув, клинок пронзает сердце ледяного демона. Не теряя и мгновения, он бросился к упавшему на чёрные ступени возлюбленному. Впервые за долгое время в его душу закрался страх. И в самом деле, с чего он взял, что ледяной демон хочет убить его́?! Как он мог о таком помыслить?! Ведь он же знал, как на самом деле к нему относится Линьгуан Цзюнь! Подхватив его на руки, Ло Бинхэ бросился к комнатам возлюбленного, рявкнув так, что в мгновение ока по дворцу разбежались стражи. Лекарь Хань Гу примчался спустя мгновение. Жизнь демона оборвать сложнее, чем человеческую. Даже с пронзённым сердцем он ещё дышал, хватаясь ледяными пальцами за руку императора. Осторожно вынув из раны меч и влив изрядное количество энергии в тело демона, лекарь всё равно не мог поручиться за его жизнь. Нежные губы прекрасного Линьгуана запеклись кровавой коркой. Хриплое дыхание вырывалось тяжело и рвано. Все мысли вылетели из головы Ло Бинхэ. Он позабыл обо всем, не отходя от постели ледяного демона. – Прости меня, Гуан-эр... Прости.... Казалось, всё время этого мира вдруг сосредоточилось на этой ускользающей жизни. Но с пятой стражей¹ ледяной демон Линьгуан Цзюнь ступил на чёрную дорогу первого судилища Диюй². Безжизненные тонкие пальцы выскользнули из пылающих рук Ло Бинхэ. Скорбно склонившись над телом, он долго не мог прийти в себя. Затем, тяжело поднявшись, император велел подготовить траурные одеяния... Спустя ещё одну стражу Дворец Тьмы огласился многоголосым скорбным воем. Император, ступив в свои покои, бессильно повалился на постель. Его остановившийся взгляд уставился под высокие своды. Он никогда не думал, что этот демон так важен для него. Гуан-эр... Он больше не увидит его лица? Время остановилось... Слыша далёкий хор, раздающийся из мрачного зала, где, обряженный в похоронный наряд, с кусочком золота во рту, отныне ожидал погребения Линьгуан Цзюнь, Ло Бинхэ по капле терял самообладание. Как же он мог не понять... Уронив несколько горьких слёз, он, наконец, поднялся. Ему требовалось облачиться в белоснежные траурные одеяния. Только сейчас он заметил человеческое дитя, сжавшееся в страхе. Ло Бинхэ совсем позабыл о нём... Как он сказал его зовут? – Подойди, – глухим голосом приказал император. Отрицательно мотая головой, мальчишка вжался в стену. – Мне сделать это самому? – спросил повелитель тьмы. Ребёнок сглотнул. Он слышал этот ужасающий вой и понимал, что случилось чудовищное несчастье, но лицо Ло Бинхэ... Это полное отчаяния и боли, застывшее лицо испугало его гораздо сильнее. Виной этой боли – мир бессмертных? Нахмурившись, император поднялся на ноги. Шэнь Цинцю, запаниковав окончательно, огляделся в поисках выхода. Хотя бы окно, пожалуйста! Ло Бинхэ, нависнув над ним, вздёрнул ребёнка на ноги. – Где тебя учили послушанию, щенок? – прошипел он зло. Наконец, углядев путь к спасению, мальчишка, вложив весь остаток духовных сил, ударил его головой в пах и бросился бежать. От неожиданности тот и впрямь выпустил добычу из рук, упав на колени. Не вдохнуть! – Мелкое отродье... Попадись мне в руки... я с тебя шкуру спущу... – шипел Ло Бинхэ, не двигаясь. Выбив узорную раму круглого окна, Шэнь Цинцю полетел вниз. Он совсем не рассчитал своих действий. Для пятилетнего дитя этот прыжок мог стать смертельным. Как-никак они находились в двух чжанах от земли. Растущие внизу деревья смягчили падение. Едва коснувшись земли, ребёнок бросился прочь. Он всё ещё был во внутреннем дворе императорского дворца. Шэнь Цинцю не мог открыться. Не мог сказать Ло Бинхэ, кто он! Если печать снята, ученик использует его, чтобы получить власть в Цанцюн! Да стоит только взглянуть в его лицо! В нём не осталось ничего от того юного чистого белого лотоса, которым он был раньше! Выдохшись, он забился между корней деревьев у каменной стены. Сейчас лорд Цинцзин был искренне благодарен Мо Вану, одевшему его в этот мрачный отвратительный наряд – он не бросался в глаза. Ребёнок слышал, как его разыскивает стража дворца, перекликаясь. Медленно продвигаясь вдоль стены, он внезапно услышал раздражённые голоса и испуганно поднял голову. Наверху было окно. Голос показался ему знакомым. Ловко забравшись по ветвям дерева, он провертел маленькую дырочку в промасленной бумаге окна и прижался лицом. – Не подходи ко мне! – раздался женский крик. – Уходи! Пошёл прочь! Шэнь Цинцю задохнулся. Святые небеса... Это же Лю Минъянь! Она здесь?! Он держит её насильно?! – Дева Минъянь, прошу вас, примите лекарство! – упал на колени демон. Наверное, он был лекарем. – Пошёл прочь! – с ещё большим энтузиазмом завопила девушка. – Пожалуйста, успокойтесь, дева Минъянь! Это вредно! Это опасно для вас! – Или для тебя?! Что хуже этого, – она опустила ладонь на живот, – может со мной случиться?! Я стану уродиной! Шэнь Цинцю услышал приближающийся шум. Оставив на промасленной бумаге окна бледное послание, тут же просочившееся внутрь комнаты, он спрыгнул на землю и бросился прочь. Лю Минъянь обернулась на лёгкий шум. Побледнев, она тут же согласилась проглотить что угодно, будь то пилюли, эликсир или живая мышь, только бы её оставили в покое! Подойдя к окну, оставшись в одиночестве, она провела тонкими пальцами по словам послания, стирая их и, разрыдавшись, упала на колени у окна. Они помнят о ней! В Цанцюн знают... Но... разве можно теперь её спасти? Промчавшись изрядное расстояние, Шень Цинцю увидел крошечную дыру в стене. Наверное, его прорыл небольшой пёс. Здесь царила полная тишина, показавшаяся ему странно тревожной. Он попытался протиснуться в эту щель. Худосочному пятилетнему ребёнку это было вполне по силам. Облегчённо вздохнув, он проскользнул внутрь, когда вдруг услышал за спиной угрожающее рычание. Шэнь Цинцю с детства ненавидел собак. В голодном прошлом, они часто прогоняли его прочь. Не единожды на прекрасных многострадальных нефритовых холмах высокомерного лорда Цинцзин сцеплялись острые клыки. Запаниковав, ребёнок попытался одолеть узкое пространство как можно быстрее. Рычание за спиной превратилось в яростный озлобленный лай. Но словно этого мало, вдали послышались голоса. – Сюда! Он здесь! Ребёнок искренне надеялся, что они говорят об этом исходящем пеной чудовище позади. Рыкнув особенно грозно, пёс вцепился в нежную ногу дитя. Шэнь Цинцю едва сдержал крик. Разрыдавшись от боли и безысходности, он постарался не шевелиться. – Эй, этот щенок и вправду посмел ударить императора?! – услышал Шэнь Цинцю ближе. – По самому больному месту, – ответил другой. Надежда испарилась. Если только этот пёс не вцепился в нефритовый корень Ло Бинхэ, то речь шла о Шэнь Цинцю. Собрав все силы, он изо всех сил пнул здоровой ногой по морде вцепившегося в него волкодава. Пёс жалобно заскулил, тут же выпустив добычу. Поднатужившись, мальчишка проскользнул в щель, оказавшись за стеной дворца. – Эй, да он сбежал! – раздалось за спиной. Вытерев перепачканное лицо, Шэнь Цинцю припустил прочь, насколько позволяла больная нога. Пока стражи одолевали стену, мальчишка примчался к главным воротам. Там, окружённый лазоревыми огнями и десятком бойцов, на белоснежном скакуне высился Дунхай Юйгуан. Шэнь Цинцю, едва не прослезившись, бросился к нему. И только оказавшись на открытом пространстве он заметил фигуру императора, облачённого в белые траурные одежды. – Вернуть тебе Шэнь Цинцю? – поражённо произнёс он, видимо, в ответ на требование правителя Восточного Княжества. Его взгляд упал на бегущего к скакуну, прихрамывающего ребёнка. На лице Ло Бинхэ отразился фейерверк эмоций: осознание, гнев, радость, отчаяние... Всё смешалось в едином порыве. – Юйгуан! – звонким детским голосом крикнул Шэнь Цинцю, протянув тому руку. Поразившись, тот тут же подхватил его, усадив впереди. – Цинцю?! Это ты?! – Уходим! Поспеши! Быстрее же! – колотил тот по его груди. Ло Бинхэ очнулся. Обнажив меч, он бросился в атаку. В это же мгновение Дунхай Юйгуан использовал барьер и заклятие сжатия тысячи ли... Пылающее от ярости лицо императора осталось далеко позади. Они приближались к восточным рубежам. Дунхай Юйгуан побледнел. Его губы окрасились кровью. – Юйгуан? Юйгуан! Эй! Помогите кто-нибудь! Захлебнувшись кровью, Цинлун тяжело повалился на Шэнь Цинцю, с трудом пытающегося сдержать коня. Граница была пройдена, но здесь всё ещё было опасно. Вызвав подмогу и лекаря, предводитель отряда осторожно опустил Дунхай Юйгуана на землю. На его спине зияла рана – меч Ло Бинхэ всё же достал его! – Глубоко? Он сильно ранен? – едва скрывая слёзы, спрашивал Шэнь Цинцю. Взгляд воинов был тяжёл и опасен. Кажется, только то, что он дитя, спасло лорда Цинцзин от смерти. У грозного военачальника не поднялась рука. Хань Ин примчался быстро. Придавив несколько точек, он привёл Цинлуна в себя. Тот лихорадочно огляделся и лишь увидев бледное, перепуганное личико Шэнь Цинцю, улыбнулся. – Хань лао, тебе не о чем тревожиться. Этот Юйгуан переживал раны и пострашнее. Позаботься о нашем госте. Кажется, этот непослушный ребёнок сломал ногу. Лекарь лишь укоризненно покачал головой. Опустив правителя Восточного Княжества в паланкин, он наскоро обработал раны Шэнь Цинцю. Они добрались во дворец только через долгий час. Мечась в тревожном неведении, ребёнок ни о чём не мог думать. Это он виноват! Это всё из-за него! Пришедшая Мэй Ю, личная служанка Дунхай Юйгуана, заставила его раздеться и тщательно вымыться. Укутала его в тёплое одеяние и обработала раны целительной мазью, перетянув её льняными лентами. – Мэй Ю! Мэй Ю, расскажи мне что произошло? Почему Юйгуан так слаб? Не мог же он так обессилеть от одной единственной раны?! Девушка вздохнула, покачав головой. – Ох, господин Шэнь и натворили же вы... Ах, даже вспомнить страшно! Дунхай-ван утром умчался сдерживать границу с Царством Бессмертных. Те уже несколько дней пытаются её прорвать. Он очень устал. А ему пришлось всю ночь ещё и господина Шэня поддерживать. Бессмертным почти удалось прорваться. Дунхай-вана ранило разбившейся печатью. На границу отправился отряд Грозового Безумия техники девятых небес, пока Хань лао залечивал раны правителя. Здесь господин Шэнь и сбежал... Дунхай-ван едва рассудка не лишился, разыскивая вас по всему Царству Демонов! И это вместо того, чтобы принять эликсир развития духа! Шэнь Цинцю печально вздохнул. – Прости меня, Мэй Ю... Этот Шэнь... Шэнь был... неразумен. Хань лао выпоил мне очищающую пилюлю и... Шэнь потерял разум. И память. Когда я пришёл в себя, меня схватили охотники за редкостями. – Мэй Ю знает, кто это. Мы часто прогоняем их с Восточной Пустоши. Значит, господина Шэня постигло искажение ци и он стал ребёнком? – очаровательно улыбнулась девушка. Шэнь Цинцю в ответ покраснел. – Мэй Ю, а этот... Шэнь может увидеть Юйгуана? Девушка отрицательно покачала головой. – Господин Шэнь, мне не хочется вас огорчать... Вы хороший человек, господин Шэнь. Пожалуйста, не привязывайтесь к Дунхай-вану. Понимаете, каждый раз, когда ему предстоит перейти на новую ступень развития, он влюбляется в того, кто станет основой его силы. На этот раз, это вы... Сейчас Хань лао заставил его принять эликсир. Ровно через два дня, когда он подействует, Дунхай-ван... не вспомнит даже вашего имени. – Вот как... Шэнь Цинцю опустил голову. Почему же ему так больно?! Разве он желал его любви? Разве любил сам? Откуда же это горькое чувство предательства, разрывающее его грудь?! – Завтра советник Чжу Ютан вернёт господина Шэня в его секту. Так будет... лучше для всех. Только прошу, сохраните своё пребывание здесь в секрете. Дунхай-ван, он... никогда не оставлял своих возлюбленных в живых. Её голос затухал, пока не превратился в шёпот. Шэнь Цинцю задохнулся. – Это ложь! Он ведь обещал вернуть меня назад! Мэй Ю посмотрела на него печальным взглядом. – Господин Шэнь, если вы до сих пор не поняли, Дунхай-ван не демон. Он бог-дракон! Он Ао Гуан! Он должен хранить в тайне свой уровень развития и то, что его ступень стала выше. Он, разумеется, вернёт вас домой. Но вы, господин Шэнь, будете мертвы. Шэнь Цинцю пронзало каждым словом. Опять и опять – отравленные стрелы. Ао Гуан... конечно, куда ему до этого величайшего создания? Он кивнул, не поднимая головы. Не в силах понять, откуда взялось это огромное море боли в его груди и отчего оно, выйдя из берегов, нескончаемым потоком слёз срывается с ресниц... _____________ ¹5 стража 寅 yín (3.00 – 5.00): ТИГР вышел на прогулку. ²В первом судилище ада Диюй правит Циньгуан-ван – главный из десяти судей. Он восседает на Чёрной дороге у Жёлтого источника над большим морем. В его судилище души подвергаются допросу.Глава 58. Переполох.
8 мая 2021 г. в 15:53
Шень Цинцю, свернувшись на ковре около разожжённой жаровни, казалось, собирался умереть от голода. Чисто вымытый, одетый в тонкие изысканные одежды тёмного фиолетового цвета, он был похож на маленького принца.
Вернувшись, Мо Ван со вздохом поднял засыпающее дитя и усадил за стол. Почувствовав густой аромат мясных пирожков, Шэнь Цинцю мгновенно пришёл в себя. Выхватив горячий баоцзы, он жадно набросился на него. Боги, какое удовольствие! Казалось, он никогда не ел ничего вкуснее.
Начальник стражи Дворца Тьмы только и успел пожать плечами, когда испуганный придворный попросил его немедленно прибыть в покои Линьгуан Цзюня.
– Не покидай комнат, – предостерёг мальчишку Мо Ван. – Здесь опасно.
Тот кивнул. Он не мог говорить с набитым ртом.
Недоумевая, демон двинулся к палатам гарема.