Не такая уж и тёмная сторона: Часть 2

      Полгода спустя.       — Знаешь, Вик, — мы с Думом вели очередной неспешный разговор. — когда ты сказал, что хочешь построить портал в другое измерение за полгода, я сказал, что ты спятил. — в данный момент я был занят тем, что возился во внутренностях собранного нами терминала управления, а Виктор параллельно проводил настройку его ПО снаружи, стуча по клавишам. — Кстати, своего мнения я не изменил, если что.       — Я знаю. — заметил Виктор.       — Это хорошо. — кивая головой, хоть мой собеседник и не может этого видеть. — Ты безумец, потому что предложил невозможный план, я безумец потому, что не стал тебе отказывать в помощи, но… вот они мы. — вылезаю из внутренностей терминала, ставя заднюю крышку корпуса на место. — Два безумца, полгода беспрерывной работы, а также просто огромное количество потраченных денег — вот и всё, что понадобилось, чтобы претворить в жизнь эту авантюру.       Вообще-то я немного приуменьшил. Или даже много. Но начну по порядку. Прежде всего Дум выкупил здание Бакстера, чтобы у нас был прямой доступ к месту, где Ричардс, по косвенным признакам, открыл портал в другое измерение. В теории, на этом же самом месте открыть новый портал должно быть легче, чем в любом другом, поскольку пространственный барьер там должен быть «тоньше» из-за относительно недавнего «прорыва».       Покупка здания влетела в копеечку, но настоящие финансовые траты были только впереди. Фактически, Виктор вложил в этот проект всё, что у него было. «Дум Корп» сейчас уже на грани банкротства и если завтрашний запуск «Врат», как окрестил своё детище Виктор, завершится неудачей, то компанию он потеряет. Дум по этому поводу сильно переживает, хотя и не желает этого показывать. Мы вместе очень тесно работали эти полгода и хорошенько друг друга узнали. Нас теперь даже можно смело назвать друзьями, так что от меня он свои внутренние переживания скрыть не сможет.       Если сильно обобщить, то вся наша полугодовая работа делилась на два этапа: постройка реактора Октавиуса-Паркера и создание «Врат» Виктора. Оба этапа реализовывались параллельно, но с разной степенью вовлечённости ресурсов. Первым делом основные силы были брошены на реактор, так как без него весь проект терял смысл. Какой толк во «Вратах», если их нечем запитать?       Из-за специфики работы самих «Врат» реакторная установка требовала определённых перерасчётов с учётом новых спецификаций. Тут бы без Венома я не справился. Точнее не уложился бы в нужные сроки. Честно говоря, у меня мозги чуть не вскипели от нагрузки, потому что простой выдачи готовых расчётов от Венома было недостаточно, я должен был полностью вникать во все проводимые расчёты. Для этого симбионту пришлось снова напрямую подключаться к моему мозгу, расширяя тем самым мои вычислительные возможности. В итоге, мне не требовался под рукой суперкомпьютер для вычислений и горы информационных носителей для записей. Ощущения при этом были весьма специфические. Сложно описать словами, но повторять такое мне точно не хочется. Я неделю без перерыва «шевелил» мозгами в связке с Веномом, и в результате чего заработал жуткую мигрень, отрубившись на сутки.       Тем не менее, новый проект реактора был готов и просчитан до самых мельчайших деталей, поэтому дальше уже было дело техники — построить его. Реактор собирали под зданием Бакстера, что было обусловлено системой аварийного затопления рабочего тела реактора в случае его выхода из строя. Проще говоря, утопить реактор в подвале здания было проще и надёжнее, как и экранировать его от различных излучений извне. Преодоление пространственного барьера не могло пройти без последствий. При преодолении звукового барьера создаются ударные волны, какими они будут при преодолении пространственного барьера точно сказать никто не сможет, но мы постарались учесть всё, что могли.       С большой командой специалистов и грамотных техников, мне удалось собрать и запустить реактор за три месяца. К городской сети мы его не подключали ещё, да и сделаем это только после того, как запустим «Врата», но он вполне успешно питает здание Бакстера без каких-либо осечек или скачков за эти три месяца.       Виктор тоже зря времени не терял и также приступил к созданию своих «Врат» одновременно со мной. Но столько же времени, сил и ресурсов он направить на свой проект уже не мог, а потому «Врата» создавались в «пассивном» режиме. Из-за этого к моменту, когда я закончил свою работу, у Виктора всё было готово процентов на пятнадцать.       После того, как я закончил со своей частью работы, все освободившиеся силы и ресурсы были брошены на «Врата». Однако, сам Дум не мог работать в режиме нон-стоп, как я. Ему требовалось хотя бы четыре часа сна в день, а это почти сутки сна за неделю, что при нашем графике работы слишком много. Не говоря уже о том, что масса других дел требовали его внимания даже с учётом того, что он по максимуму скинул свои посторонние дела и обязанности на помощников и заместителей.       В общем, сам Виктор не мог уделить своему же «детищу» достаточное количество времени и внимания, чтобы уложиться в сроки, поэтому мне пришлось стать его ассистентом по проекту «Врата». Вик это планировал изначально, а потому к моменту, когда я закончил реактор, подготовил для меня различные материалы, чтобы я смог подтянуть свои знания до нужного уровня. Ядерная астрофизика — не мой профиль, но, чтобы иметь достаточную квалификацию для ассистирования Виктору на проекте, нужно было подтянуть свои знания.       Да, это были насыщенные шесть месяцев. Конечно, на словах кажется, что всё было довольно просто. Вроде как «раз-два-три и готово», но по факту это был тот ещё п*здец! Лично я на полгода просто прописался в здании Бакстера и всё своё время уделял работе. Выходил отсюда последний раз, наверное, месяцев пять назад, а потом вообще не вылезал из этой высотки. И когда говорил, что всё своё время уделял работе, я вкладывал буквальный смысл. У меня времени даже на личную гигиену не было. Благо, Веном это дело контролировал, удаляя любую грязь и бактерии с моего тела. Только благодаря ему я не выгляжу и не пахну, как куча полуразложившегося мусора.       Тем не менее, чувствую я себя именно так. Полностью вымотан, как физически, так и психологически. Мигрень уже давно стала моим постоянным спутником. Учитывая особенности моего организма и возможности Венома — это весьма внушающий результат. Так себя загнать надо было постараться!       Внешне я хоть и был чист, но кожа давно приобрела лёгкую болезненную бледность, небольшие чёрные круги под глазами, отросшие волосы и борода… В целом, я более чем вписывался в образ безумного учёного. Оно и неудивительно, ведь я делал всю самую тяжёлую работу. Буквально, я таскал тяжести, проводил сложнейшие расчёты, и вообще был причастен к каждому этапу производимых работ: закручивал гайки, прокидывал кабели и прочие коммуникации, занимался сваркой, различными слесарными работами… короче говоря, я делал что угодно, но не сидел сложа руки и не отдыхал. Как и Виктор. Когда-нибудь видели, как гений-мультимиллиардер носится по лаборатории, как наскипидаренный, крутит гайки и протирает текстолитовые платы спиртом? А я видел. И ещё видел, как он прямо на ходу отрубался, как несколько раз в таком состоянии сходил под себя, как в его некогда идеальной чёрной как смоль шевелюре появились седые волосы и как его в итоге увезли три недели назад с панкреатитом.       Виктор так и не объяснил причины своей спешки. Почему именно полгода? Откуда взялись эти сроки? И откуда взялась маниакальная одержимость этим проектом? Как уже говорил, он вложил в это дело почти всё, что имел и в случае неудачи он не просто потеряет компанию, но ввергнет свою страну в глубочайший кризис, так как почти вся её экономика держится на «Дум Корп», поэтому Вик может остаться вообще без всего. Дум, конечно, эксцентричен, горделив, тот ещё нарцисс и ещё целый ворох слов, которые весьма неоднозначно характеризовали его, как личность, но он точно не был альтернативно одарённым, чтобы делать ставку на «воздушный замок». Отчего-то он был уверен, что у нас всё непременно получится и, я надеюсь, что не ошибся в нём. Что его уверенность подкреплена чем-то ещё, кроме маниакальной одержимости.       И выяснить это можно будет уже послезавтра. Сегодня я буду целый день занят предпусковой проверкой всех систем, пока остальные работяги прибирают площадку от различного технологического мусора, инструментов, погрузочных платформ и прочего. Завтра сюда заявится бригада пиар-менеджеров Дума, чтобы провести подготовительные работы для презентации новейшего изобретения, которое действительно сможет изменить всеобщее представление о мире и откроет новые горизонты для развития человечества.       Зрителей будет относительно немного: чуть больше двух десятков самых влиятельных и богатых людей в мире в сопровождении одного-двух своих научных экспертов, которые имеют достаточную квалификацию, чтобы понять, что здесь произойдёт и какие возможности всё это откроет. В общем и целом, на не слишком просторный заново отстроенный пентхауз здания Бакстера набьётся около полусотни человек.       И это с учётом того, что взорванные верхние этажи здания были перестроены с максимальным расширением доступного пространства, из-за чего на вершине здания Бакстера появился «куб», основание которого выпирает за габариты остального здания, в конечном итоге увеличивая доступное пространство почти на полсотни квадратных метров. Архитектура здания была нещадно преподнесена в жертву, отчего городские защитники культуры всполошились, как пчёлы в улье, который упал с дерева. Но у Виктора есть целый отдел в «Дум Корп», который занимается подобными делами и отработали они на отлично — недовольные быстро замолчали, даже протесты под окнами организовать не успели.       Виктор отлично постарался, чтобы нашу работу никто не задерживал. Здание Бакстера сейчас если не самое безопасное в стране, то, как минимум, находится на верхних строчках этого списка. Корпоративный шпионаж никто не отменял, а уж когда Дум выступил на пресс-конференции и заявил о том, что собирается открыть для доступа человечества новые миры, то есть новые территории и ресурсы, начался вообще сумасшедший дом. Сколько шпионов было поймано ещё на стадии собеседования, сколько было поймано уже позднее. Фактически, Виктор доверял только себе и мне, остальных его охрана хватала по малейшему подозрению и проводила тщательнейшую проверку. Однако, стоит сказать, что на «Врата» Виктора не так сильно обращали внимание. Разработка безусловно перспективная и революционная, но это только «в теории» без каких-либо существенных доказательств.       А вот термоядерный реактор Октавиуса-Паркера — это уже другое дело. Он уже построен и работает, выдавая все заявленные характеристики, из-за которых в энергетической отрасли планеты произойдёт революция, стоит ему выйти на рынок. Не в смысле, что мы собираемся продать технологию всем желающим, имеется в виду выход реактора на рынок в качестве поставщика чистой и дешёвой энергии. Нефть, уголь и прочие ресурсы, использующиеся в качестве топлива, практически обесценятся. Естественно, те кто делал на этом большие деньги оказались крайне недовольны и постоянно пытаются оттянуть момент своего краха: то появляются «новые сведения» от учёного сообщества, очерняющие мою разработку, то разные корпоративные шпионы пытаются выкрасть технологию, либо же саботировать работающий реактор. Благо охрана Виктора бдит и крайне эффективно не допускает успеха этих попыток.       Я не говорю, что реактор не опасен, наоборот — очень даже опасен. Особенно в неумелых, незнающих и некомпетентных руках. Прошлый опыт Доктора Октавиуса никто не забыл, но я значительно переработал технологию и усилил меры предосторожности и безопасности. По большей части Октавиус допустил всего одну ошибку: не учёл, что вместе с растущим по экспоненте выделением энергии, «ядро» реактора также будет скачкообразно увеличиваться в объёме и массе. Напомню, что «ядром» является миниатюрная звезда по типу нашего Солнца. Так вот, вместе с увеличением объёма и массы «ядра» росла и сила его магнитного поля. Меры противодействия Октавиуса попросту были не рассчитаны на компенсацию магнитного поля такой силы, поэтому случилось то, что случилось. Ну и будем откровенны: щупальца-манипуляторы для контроля и гашения «солнечных вспышек» были откровенно бредовой идеей.       Мой проект внешне и технологически сильно отличался от изначальной задумки Отто. Исключительно в лучшую сторону, разумеется. Рабочая зона реактора была полностью изолирована для доступа извне. Конечно, лицезреть Солнце в миниатюре собственными глазами довольно интересно, но безопасность превыше всего. Внешне мой проект реактора выглядел, как высокотехнологичный, глухой и стальной саркофаг. Безусловно, он выглядел не так зрелищно, как на презентации Октавиуса, но свои слова про безопасность я повторять не устану никогда. Меры по компенсации магнитного и гравитационного воздействия миниатюрной звезды я разработал с учётом большого запаса. С помощью Венома я провёл расчёты, прибавил к этому двадцать процентов, а после всё получившееся умножил на два. То есть запас в сто сорок процентов, если вдруг силы магнитного и гравитационного полей решат внезапно увеличиться, у меня имеется. Возможно, это звучит как излишняя осторожность, но я так не считаю. Это не элементарная математика, где все изучено вдоль и поперёк, а передовые научные разработки, где есть место множеству неучтённых факторов, о которых в научном сообществе может быть просто неизвестно. Именно из-за этого Октавиус и провалился, он не знал, что миниатюрная звезда продолжит скачкообразно увеличиваться в размерах, игнорируя его расчёты. И никто в мире этого на тот момент не знал, так как это был первый подобный практический эксперимент. Я постарался учесть любые возможные и невозможные неожиданности, отсюда запас прочности в сто сорок процентов и система авто-затопления реактора.       Если сравнивать этот реактор и «Врата» Виктора, то первый можно охарактеризовать, как робкий взгляд в непроглядную бездну неизвестности, а второй, соответственно, как прыжок над этой самой бездной. Гений Виктора не просто так ставили на один уровень с Ричардсом. Концепция идеи Виктора и, как я полагаю, Ричардса о путешествиях между измерениями была проста для понимания, но невозможна в плане реализации. По крайней мере, я так думал раньше.       Что отделяет наше измерение от всех прочих? Правильно, пространственно-временной барьер. Именно его надо преодолеть в первую очередь для того, чтобы попасть в другое измерение. А человечеству известен лишь один фактор способный влиять на пространство-время: гравитация. Чёрные дыры или гравитационные сингулярности есть ничто иное, как «естественные дыры» в ткани пространства-времени. Ну, в теории, конечно, так как на практике это доказать никто пока ещё не мог.       Всё верно, идея Дума заключается в том, чтобы «оседлать» гравитацию и создать безопасную и полностью контролируемую сингулярность. Это будет микроточка-прокол в пространственно-временном барьере, которую планируется впоследствии расширить до необходимых размеров. Компенсацию имеющегося у сингулярности магнитно-гравитационного поля планировалось осуществлять теми же методами, которыми она обеспечивается в моём реакторе. Вот до этого момента мне было всё более-менее понятно, а потом Виктор дал мне все свои расчёты для ознакомления. Тут-то я понял, что ничего не понял, и отправился углублять свои знания, путём более специализированного изучения ядерной астрофизики.       Вернулся к Виктору через неделю с новыми вопросами. В расчётах Дума было множество формул и ссылок на законы, которые просто не существовали в доступном человечеству информационном пространстве. По крайней мере, я даже упоминания о чём-то подобном найти не смог. Выходило, что либо лыжи не едут, либо… Углубившись в расчёты Виктора дошёл до момента, когда в них стали появляться руны и прочие символы мистического характера в качестве элементов этих самых расчётов. Я честно пытался понять и вникнуть во всё, что он там понаписал, но в итоге пришёл к выводу, что всё же «лыжи не едут» и обратился к Вику с вопросами напрямую.       На некоторые он ответил, но на большинство отвечал что-то вроде: «Ты не поверишь, даже если я тебе скажу», увиливая от прямого ответа. Тут-то у меня и закрались мысли: «а не поехал ли он крышей?». Ну а что я ещё мог подумать, когда вполне себе научные расчёты и формулы он смешал с какими-то кельтскими символами, нордическими рунами и алхимическими формулами, утверждая, что всё это должно работать, но «как это должно работать» объяснять отказывался. Остро встал вопрос доверия и продолжения дальнейшей работы, из-за чего пришлось на протяжении трёх дней доставать Виктора, но в итоге я своего добился — он всё рассказал.       Дум обстоятельно объяснил, что в своём проекте «Врата» использовал знания, полученные им в ходе изучения, как он выразился, «нетрадиционных учений». Это он так ловко обходил стороной слова вроде «Магия», «Оккультизм» и «Мистицизм». Не столкнись я сам с чем-то подобным не так давно, то уже бы бил тревогу. Это, к слову, несказанно удивило Виктора, который тут же догадался, что я, очевидно, с понятием «Магии» уже сталкивался.       Дум продемонстрировал мне пару своих магических трюков, вроде магического защитного барьера, возникшего в воздухе в виде прозрачной стены со светящимися рунами, сотканными из чистой энергии. Что уж тут сказать — я проникся. Сам Виктор охарактеризовал «Магию», как науку о энергетических взаимодействиях и способах их манипуляции. Он мне объяснил и наглядно продемонстрировал работу некоторых «магических» законов, которые он использовал в своих расчётах. Этого было достаточно, чтобы убедить меня в его адекватности и усомниться в собственной, но лишь слегка. Конечно, разобраться во всём, что Виктор изучил за свою не такую уж и короткую жизнь, я не мог, но, тем не менее, какие-то крупицы знаний смог почерпнуть.       По итогу, здание Бакстера нашими совместными с Виктором силами превратилась в какую-то башню Армагеддона. В основании у неё находится звезда, способная уничтожить планету, если что-то пойдёт не так, а на вершине — устройство, созданное на стыке технологий и магии, создающее и поддерживающее сингулярность на поверхности планеты, что так же в случае непредвиденных обстоятельств может обернуться концом света. Я уже не говорю о том, что даже если всё пройдёт как надо, мы всё ещё не знаем, что нас может ожидать по другую сторону портала. Вдруг мы, как в «Doom», откроем портал в ад? Если он всё же существует, то такое в принципе возможно.       Но по плану, мы должны открыть проход туда же, куда пытался попасть и Ричардс. Виктор считает, что он вместе со своей командой не погиб, а вполне себе здравствует, но в другом измерении. Возможно, мы и это проверим послезавтра.       Свою жену я из-за всей этой загруженности не видел уже больше полутора месяцев, только связывался по телефону в редкие моменты перекуса. Кто-то может подумать, что она без меня там скучала и будет прав, но не полностью. Мы сильно скучаем друг по другу, но чтобы она сидела дома одна, запивая тоску вином? Не в этой вселенной!       Пока я крутился здесь, она крутилась в своей сфере. Её непосредственного начальника, Доктора Коннорса, «закрыли» надолго. Сначала в следственном изоляторе М.Е.Ч., а потом прямиком в дурдом для особо буйных, но это история на другой раз. Сейчас важно то, что Гвен попала в сложную ситуацию. Её босс превратился в гигантскую ящерицу, убил несколько человек и создал биологическое оружие в канализации с целью геноцида целого биологического вида путем превращения оного в таких же ящериц. Моя жена, как первое лицо в проекте после Коннорса, оказалась посреди гигантского урагана дерьма, а я не мог быть рядом с ней! Честно говоря, я только-только перестал чувствовать себя куском дерьма за то, что так с ней поступил, но едва ли Гвен была беспомощной девушкой в беде.       Итак, первым делом инвесторы Коннорса решили найти козла отпущения, потому что одного спятившего учёного было мало для осуществления всего списка преступлений, кто-то ему помогал, кто-то прикрывал и этим «кем-то» решили сделать Гвен. В один миг её будущее как учёного и труд нескольких лет жизни оказался под угрозой, а я не мог даже банально её поддержать своим присутствием! Поправка: я до сих пор чувствую себя распоследним куском дерьма!       Однако, повторюсь, Гвен не маленькая, робкая девочка. Её провели через расследование и череду допросов. Сначала за неё взялись полицейские, но так, скорее для галочки, ведь она дочь главы полицейского департамента, а вот уже агенты М.Е.Ч. миндальничать с ней не стали. Забрали в свои казематы и начали допрашивать. Но об этом я узнал постфактум, когда со мной связался Росс и попросил урезонить мою жену.       Агенты М.Е.Ч. действовали чётко по принятому у них протоколу, то есть сверканули ксивами и наплевали на все базовые права человека и гражданина, забрав человека против его воли в свои «подвалы», то есть лишили свободы без предъявления каких-либо официальных обвинений. В этом они мало чем отличались от методик ЩИТа и вообще любых подобных организаций. Гвен такое обращение, конечно же, не понравилось, а потому она была крайне несговорчива, посылая агентов с их вопросами по известному адресу, а ведь она была в своём праве, особенно с учётом того, что ей даже адвоката не предоставили. В М.Е.Ч. этому рады не были, но и расстроились не сильно. Для агентов это всего лишь дневная рутина и алгоритм дальнейших действий был ясен: если не получается «по-хорошему» пора задействовать сценарий «по-плохому».       Как же сильно они удивились, когда моя девочка надрала им задницы. О, я бы многое отдал, чтобы самому на это посмотреть. А потом вырвать конечность или две этим ублюдкам. Им повезло, что я обучал Гвен на совесть, так что они даже царапины на ней оставить не смогли, и дважды повезло, что Росс узнал о ней так быстро.       Гвен была дочерью главы полицейского департамента и моей женой. Разницу между этими двумя понятиями Росс более чем понимал. Глава городского полицейского департамента по сути ничего не мог сделать: не было у него ни сил, ни влияния, ни возможностей сделать М.Е.Ч. хоть что-то, в то время как я… ну, фантазия у меня богатая, а по отношению к обидчикам моей семьи она становится ещё и больной, а самое главное — мне мало что может помешать воплотить свои фантазии в жизнь.       Росс неплохо знал мой характер из составленного аналитиками психопортрета и личного общения, поэтому осознавал, чем вся эта история может обернуться. Скажем так, получать личные извинения от госсекретаря за допущенное недоразумение и убеждения в том, что такое больше не повторится, что все причастные и непричастные будут наказаны, а если я изъявлю желание, то даже сам смогу выбрать наказание для них. Росс очень сильно не хотел вновь со мной связываться, так что удалось убедить его освободить Гвен и оградить от любых обвинений в инциденте с Коннорсом.       Гвен воспользовалась полученной протекцией по максимуму. Она за эти полгода умудрилась не только спасти проект генетического сплайсинга, в который вложила столько сил и времени, от закрытия и отправки на свалку истории, но и возглавить его, вдохнув в него новую жизнь. Подробностей, правда, не знаю, но в скором времени их получу из первых уст. Не зря говорят: «Муж и жена — одна сатана». Я очень рад и горд за свою жену, но имена агентов и слишком хитрожопых инвесторов записал в блокнотик с пометкой «несчастный случай без летального исхода».       Сегодня у меня в планах прийти домой, принять контрастный душ и завалиться спать часов на тридцать, не меньше. А когда проснусь, рассчитываю обнаружить под боком любимую женщину, а затем отправиться участвовать в поворотном для человечества событии. Может на мне сказывается сильное истощение и ещё более сильный недосып, но я испытываю весьма странные чувства по отношению к тому, что случится послезавтра. Учитывая всю значимость грядущего события, я должен испытывать волнение, предвкушение, да хотя бы и мандраж, хоть что-то, но я… полностью спокоен. Будто послезавтра я не буду вместе с Виктором открывать портал в другой мир, а займусь какой-то ежедневной рутиной, вроде похода за молоком. Нет, умом я понимал всю значимость грядущих событий, но что касается чувственной части — там был полный штиль, который порождала уверенность. Вот только я не могу точно сказать в чём именно я был уверен: в успехе или провале? Отсюда и «странность» самоощущения. Я не испытывал тех чувств, которые, по идее, у меня должны были быть. К счастью, чрезвычайная усталость не даёт заморачиваться по мелочам, а весь интерес угнетённого организма сосредоточен на мягкой постели и предстоящем отдыхе. Быть может проснувшись, я буду весь трястись от волнения.       Меня больше занимал вопрос, как Виктору удалось всё это вообще организовать? В смысле, как он убедил всех, что две потенциальные машины судного дня в городе, да ещё и в одном здании — это не повод для беспокойства? Впрочем, учитывая сколько средств он в это вложил, думаю подкуп или шантаж уполномоченных лиц имел место быть. Впрочем, меня это не сильно заботит, потому что мы предприняли всевозможные меры предосторожности, поэтому вероятность катастрофы минимальна. Мы совершенно точно не станем теми, кто разрушит этот город. Скорее всего…              Двадцать восемь часов спустя.              Проснулся около четырёх часов утра свежий и полностью отдохнувший. На плече мило и умиротворённо сопит Гвен. Я умер во сне и попал в рай? Если так, то я не против провести вот так вечность и ещё чуть-чуть.       — Я чувствую твой взгляд. — Гвен проснулась через пару часов после моего пробуждения. — Сколько ты уже меня рассматриваешь?       — Всего лишь пару часов. — убираю упавшую на её лицо прядку волос. — А хотелось бы вечность…       — Да, — она обняла меня за шею и подтянулась ближе к моему лицу. — Мне тоже хотелось бы. — за словами последовал нежный поцелуй. — Но кое-кому из нас через пару часов надо совершить научное чудо в компании сумасшедшего гения-миллиардера.       — Солнце, он ведь не сумасшедший…       — Да-да, — отмахнулась она от моих замечаний, так как не раз слышал мой ответ по этой теме. — Всего лишь одержимый учёный.       — Это… ближе к истине. — признал я. — И я должен променять общество любимой женщины на его.       — Тяжёлый выбор. — Гвен печально вздохнула. — Однако, мой муж самый большой специалист по тяжёлым выборам. — быстрый чмок в губы. — Знаешь, длинные волосы тебе не идут, а вот борода… — она потрогала рукой мою нестриженную бороду. — тоже, сделай миру одолжение и приведи себя в порядок! — она нежно коснулась пальчиком кончика моего носа, сделав «буп».       Я и сам об этом подумывал, но мне казалось, что длинная причёска и борода мне пойдут, но, похоже, что нет. В любом случае, рано или поздно я бы вернулся к старому стилю, так зачем затягивать?       Пока Гвен заперлась в ванной Веном подправил мне причёску и убрал бороду с лица. Зеркало дало мне понять, что мой обычный стиль смотрится куда лучше. Не то чтобы я могу выглядеть плохо, но короткая стрижка и гладко выбритое лицо мне сейчас подходят лучше всего. Выглядеть шикарно, если у нас ничего сегодня не получится, лишним не будет.       Как ни странно, но мандраж перед предстоящими событиями у меня не появился. Я понимал всю значимость и важность грядущего события, но был уверен, что ничего страшного не случится. Я не знал каким точно будет результат нашей работы, особенно с учётом всей этой техномагии, накрученной Виктором. До сих пор из головы не выходит образ титановой плиты диаметром шесть метров, на которой Дум лично вырисовывал сложный рунический круг промышленным лазером. В общем, сработает или нет — уверенности у меня уже не было, но мы предусмотрели множество мер предосторожности, поэтому я точно знал, что реактор не выйдет из строя и не уничтожит город, а самый худший сценарий для «Врат» Виктора — это потеря контроля над созданной микро-сингулярностью, но в таком случае она не просуществует и миллисекунды. Даже пыль в помещении поднять не успеет. Катастрофы не случится — в этом я однозначно уверен.              

***

      

      Приглашённые гости заняли свои места, научный персонал занял свои посты. Я приковал большую часть своего внимания к диагностическим мониторам, на которых отображались показания двух с половиной сотен датчиков. По ним я мог точно определить, когда у нас начнутся проблемы, а самое главное — на каком участке. У меня была большая красная кнопка, чтобы вырубить всё к чертям, и ещё огромная панель управления, с помощью которой я мог «подыграть» различными системами нашей вундервафли, чтобы при возникновении небольших отклонениях от расчётных значений, а они непременно будут, у нас была возможность стабилизировать работу портала и всё же запустить «Врата».       Гости, среди которых была Гвен, удобно расположились в специально подготовленной смотровой зоне, взяли по бокалу шампанского и начали внимать вступительной речи Виктора. Речь была короткой, но воодушевляющей в стиле Нила Армстронга с его шагами для человека и человечества.              — Приступим! — Виктор закончил своё выступление резким разворотом. — У нас всё готово?       Вопрос был риторическим. Проверку готовности мы провели ещё до прибытия гостей. К слову, среди них были такие личности как госсекретарь Росс, Тони Старк в сопровождении своей знаменитой помощницы Пеппер Потс, мать Фелиции, Джастин Хаммер, который очень сильно поднялся на военных госзаказах с тех пор, как Старк ушёл из этой сферы, и ещё куча богачей, имена которых мне если и были известны, то вот так сразу вспомнить их не смог. А потом уже не до того стало.       «Врата» Виктора, не смотря на его любовь пустить пыль в глаза, пристрастия к театральности и монументальным формам, выглядели весьма скромно. Для постороннего зрителя, конечно. Простая металлическая арка врат два на три метра, с торчащими вовнутрь магнитно-гравитационными манипуляторами в виде небольших чёрных пирамид. Хм, только сейчас заметил, что они напоминают раскрытую пасть полную зубов.       Так вот, арка была установлена на основу из титановой плиты, на которой Виктор намалевал лазером рунический круг с обратной стороны. Сама арка также была исписана вязью различных рун и символов, прикрытых от любопытных глаз наружными панелями из композитного материала. Собравшиеся потенциальные инвесторы вряд ли будут в восторге, если узнают, что в проекте на полном серьёзе используется «магия». Причём этот аспект характеризовался не только «рисунками», но и использованием различных драгоценных камней, от бриллиантов, рубинов и изумрудов до разноцветной яшмы, которые Виктор использовал как проводники и фокусировщики энергий.       Я уверен, что Ричардс в своей технологии межмирового перемещения подобного не использовал. Хотя, я и про познания в магии Виктора не знал, так что может и Рид скрывал свои? Учитывая, что я его почти не знал, то предполагать можно всё, что угодно, поэтому я предпочту вернуться к реальности.       Дум с несколькими помощниками приступил к запуску «Врат». Первые секунд двадцать ничего не происходило, затем начали слегка гудеть скрытые в подполе силовые реле, магнитно-гравитационные манипуляторы ударили тонкими лучами энергии в центр арки, формируя микросингулярность. На данный момент уровень потребления энергии «Врат» завис на пяти гигаджоулях в секунду, то есть примерно пять гигаватт электроэнергии. Для справки, самая мощная в мире АЭС может выдать почти четыре гигаватта. А ведь это только начало. Очень скоро потребление вырастет многократно, ведь энергия пойдёт не только на поддержку сингулярности и компенсацию создаваемого ей гравитационного воздействия, но и на растяжение её границ без увеличения массы самой сингулярности.       В испытательной зоне поднялся лёгкий ветерок. Это хороший знак — удалось создать микро-сингулярность. Но сила её гравитационного воздействия оказалась чуть-чуть выше рассчитываемых параметров и начала воздействовать на воздушную массу в помещении. Никаких неожиданностей, слегка подрегулировал параметры компенсирующей силы и в помещении вновь воцарился полный штиль.       А сейчас, согласно плану, границы сингулярности должны начать растягиваться, что приведёт к резкому увеличению энергопотребления установки… ага, почти до восемнадцати гигаватт, после чего это число продолжит плавно увеличиваться по мере расширения границ сингулярности.       На этом этапе должна сработать магия Виктора, так что я внимательно следил за происходящим на площадке. Жёлтые энергетические лучи гравитационных манипуляторов сменили свой цвет на зелёный с пробегающими вдоль них фиолетовыми всплесками энергии. В арке стал стремительно растягиваться зёв прохода в другой мир.       — Шестьдесят процентов! — мне приходиться кричать, чтобы меня услышали сквозь нарастающий гул портала. — Семьдесят пять! — я выкрикивал процент развёрнутости портала. Когда дойдём до ста можно будет считать, что всё получилось.       Гости с открытыми ртами смотрели на происходящее действо. Оно и понятно, ведь они стали одними из первых, кому удалось увидеть другой мир. Надо сказать, что пейзаж по ту сторону портала не впечатлял: пустырь с красно-оранжевым грунтом и серой горой где-то вдалеке. Открывшийся пейзаж можно даже назвать унылым.       — Девяносто пять!       — Ха-ха-ха! — Виктор начал громко смеяться. Почти что безумно. — Получилось! Получилось!       — Мы на ста процентах!       Теперь предстоял самый важный этап — стабилизация прохода. Сможем ли мы совладать с квантовым туннельным эффектом и предотвратить разрушение прохода? Я прикипел взглядом к своим мониторам, отслеживая показания. Пять секунд… десять… тридцать… минута…       — Получилось… — прошептал я в изумлении. — Получилось! — уже громче выкрикнул я. — Портал стабилен!       — ДА!!! — слились в унисон крики научного персонала. Виктора буквально распирало от радости. И не столько от того факта, что у нас всё получилось, сколько от понимания, что он теперь обладает монополией на ресурсы другого измерения. В этом весь Виктор: бочка гениальности, стакан практичности, ложечка алчности и щепотка энтузиазма.       Теперь пришла очередь экспериментов с порталом. Нужно было выяснить на практике как прохождение через пробой в пространственно-временном барьере влияет на материю. Сначала в ход пойдёт неорганика, затем органика. У нас подготовлено несколько контейнеров с твёрдыми естественными минералами и металлами, синтетикой, органическими волокнами, несколько растений и парочка морских свинок.       Все эксперименты закончились успешно. Все образцы удалось перевести через портал и вернуть обратно. Морские свинки выжили, а остальные образцы не показали структурных изменений, но все образцы ещё предстоит тщательно изучить, так как параметры энергетических излучений, которые мы получаем с той стороны при помощи «закинутых» в портал спектрометров, сильно отличаются от тех, которые возможно получить на Земле.       Всё прошло удачно и сегодня Дум исполнил свою давнюю мечту — твёрдо вписал своё имя в историю человечества. Может и меня упомянут, но я бы хотел вписать своё имя в историю сам. Будем честны, я пока что ничего именно своего не сделал. Реактор — детище Октавиуса, я лишь довёл его до ума. Лекарство от рака? Без Венома разработка заняла бы десятилетия беспрерывной работы и исследований. Пока что моё самое великое деяние — это Человек-Паук. Я спас множество жизней, дал многим людям надежду на то, что мир может быть не таким уж плохим, и вдохновил многих предпринять попытки сделать его лучше. Эта та часть моей жизни, которой я горжусь. Даже немного жаль, что, хоть и вынуждено, но я вырос из этих идеалов. Я больше не стремлюсь спасти всех кого могу от бандитов, теперь мои устремления направлены на спасения мира в более глобальном смысле, но не от сильной любви к миру в целом, а лишь к «моему» миру, который представлен моей семьёй.       — Питер, — когда торжество и эксперименты закончились, а гости и остальной научный персонал, кроме нас с Виктором, уже давно разошлись, пришло время заканчивать эксперимент. С этой целью ко мне и обратился Виктор. — вырубай.       Держать портал открытым постоянно не представлялось возможным из-за нагрева проводниковых коммуникаций. На Земле не было материалов с достаточным соотношением проводимости и тугоплавкости, чтобы обеспечить продолжительную работу портала. Даже сейчас, после всего нескольких часов работы, придётся проверить и заменить несколько участков шлейфа коммуникаций. Впрочем, нужных материалов пока не было. Виктор уже отобрал несколько исследовательских проектов полупроводниковых сплавов, которые выглядели перспективно. Он собирался влить туда значительные ресурсы, когда его самого проспонсируют новые инвесторы после сегодняшнего успеха.       — Питер, вырубай. — Виктор повторил, глядя на всё ещё открытый портал.       Вот только я уже его «отрубил». Подача энергии к «Вратам» прекратилась, но проход всё ещё был открыт. В помещении, после отключения сдерживающего поля, вновь закружились воздушные потоки, но на этом всё воздействие и заканчивалось. Это был хороший знак. Очевидно, портал подпитывался из какого-то другого источника энергии, который был нам неизвестен, а значит и не подконтролен. Из-за этой подпитки наша микро-сингулярность могла начать расти, превращаясь в полноценную. Вихревые потоки воздуха не становились сильнее, а наши спектрометры не фиксировали усиления гравитационного и магнитного полей, то есть роста сингулярности пока что не наблюдалось.       Едва поняв это, я начал перезапуск системы, чтобы можно было активировать сдерживающее поле с нашей стороны, если сингулярность начнёт увеличиваться. На это уйдёт примерно три минуты. Три минуты, за которые может произойти что угодно. Виктор также, как и я всё понял, и видел, что я сделал, так что говорить ничего не требовалось.       Перед нами была неконтролируемая сингулярность, с которой мы ничего не могли пока поделать. Точнее, я. Сам Виктор уже начал совершать какие-то магические манипуляции, выстраивая в воздухе какой-то сложный конструкт из зелёных энергетических линий.       — Что ты делаешь? — полюбопытствовал я, нарушая напряжённую тишину.       — Магический щит на случай, если всё пойдёт по самому наихудшему сценарию.       — Сомневаюсь, что нам хоть что-то поможет если всё пойдёт по самому наихудшему сценарию.       Мы продолжили напряжённо следить за развитием ситуации. Чёртовы несколько минут тянулись по ощущениям целые часы. У Виктора от напряжения по лицу каплями катился пот. Минута до окончания перезагрузки нашей системы.       — Ты слышишь? — Дум немного повернул голову, прислушиваясь.       — Да. — уж если он что-то расслышал, то я тем более. Какой-то отдалённый ритмичный грохот. Как шаги, очень тяжёлые шаги. С каждым «шагом» громкость увеличивалась. Это значило, что что-то сюда приближается. Вот только звук шёл со стороны портала. — Что-то приближается. Что-то тяжёлое! — напряжение многократно выросло.       Тридцать секунд до перезапуска системы. Портал начал сжиматься в размерах. Потихоньку, будто бы нехотя, но он начал закрываться. Мы бы испытали облегчение, если бы не приближающийся грохот.       — Быстрее! Он закрывается! — теперь вместе с грохотом раздался ещё и громогласный рёв. Причём на английском!       — Давай же… Давай… — Виктор тихо приговаривал, пытаясь убедить портал закрыться побыстрее.       Контакт с разумной жизнью другого мира откровенно пугал и прямо сейчас нам был не нужен. Ситуация, как у Колумба с индейцами, вот только было неизвестно кто из нас «Колумб», а кто «индейцы». Проверять это сегодня мы не планировали.       Окно портала сжалась до половины человеческого роста и неожиданно произошёл энергетический взрыв. Меня отбросило волной в стену вместе с кусками пола, к которому я приклеился ногами. Сила выброса была огромной! Виктору удалось погасить его часть своим щитом, но в итоге его тоже отбросило, просто не так сильно, как меня. Я пробил пару стен, а Виктор лишь слегка приложился об одну.       Меня не вырубило, но, чтобы выбраться из-под обломков, понадобилось несколько минут. Выброс сильно тряхнул здание, однако не смог снести опорные конструкции, так что крыша не обрушилась нам на головы. Я-то ладно, выжил бы, а вот Виктор вряд ли. Обнаружил его лежащим без сознания возле стены. В помещении царил разгром, будто бомба взорвалась. Фактически, невредимыми остались только опорные конструкции, всё остальное было сметено и уничтожено. Часть оборудования вылетела на улицу через разбитые окна, а другая часть валялась искорёженными кусочками тут и там. От арки «Врат» почти ничего не осталось. Но самое главное — количество бессознательных тел не ограничивалось лишь одним Виктором.       Их было четверо. Трое внешне похожи на людей, одетые в какие-то форменные комбинезоны сине-чёрно расцветки и… И как это описать? Груда камней антропоморфной формы? Каменный голем, как в сказках? В общем, оранжевый каменный человек в синих штанах. И это был единственный элемент одежды на нём. Из того, что я вижу — портной у них один на всех.       Все без сознания, но дышат. Грудь ритмично вздымается у всех, в том числе и у того… существа. Чёрт, ладно, возможно кому-то из них нужна срочная помощь. Надо проверить пульс и остальные базовые показатели. Подхожу к ближайшему телу, который по всем внешним признакам соответствовал человеческому мужчине, чтобы перевернуть его на спину.       — Ну них*я ж себе… — лицо незнакомца меня шокировало. Это был Рид Ричардс!