Декабрь 1993 года. Хогсмид.
Что-то было не так. Андрей прямо шкурой чувствовал неправильность происходящего, хотя внешне все шло как планировалось! Воскресенье, выходной день, когда на улицах Хогсмида всегда людно — идеальное время для проведения операции. Тем более, после учтенных ошибок, когда его в один день чуть не засекли одновременно два преподавателя Хогвартса. И тем не менее, интуиция бывшего службиста прямо вопила о том, что что-то они таки упустили! Школьников в этот раз на улицах было в разы больше, чем в прежние выходные дни: руководство школы чародейства и волшебства наконец-то разрешило курсам с третий по пятый выйти на прогулку в деревню. Хотя, с населением в почти полторы тысячи человек, она могла претендовать, по советской классификации, уже на поселок городского типа аля “туристический городок” — но это было чисто мнением Андрея. “Российской классификации! Пора уже привыкнуть”, — поморщился мысленно он. Конечно, человеку, который уже не собирался возвращаться на отказавшуюся от него Родину, все эти формулировки и наименования должны быть безразличны в повседневной жизни. Но Андрей каждый раз испытывал жгучую досаду — все же в свое время он посвятил почившему в бозе государству почти всю свою жизнь. Думать о нем в прошедшем времени и уж тем более видеть, что пришло ему на смену, Андрею не нравилось. А потому он предпочитал вообще об этом пореже думать. В конце концов, у бывшего кагэбэшника были сейчас и другие заботы. Но избавиться от таких вот внезапных ассоциаций все равно не получалось. Что до забот, то, казалось бы, они учли почти все что можно. Советы Блэка и Флетчера, весьма существенно просветившие двух сквибов в реалиях мира магов, помогли им разработать достаточно жизнеспособный план захвата и доставки в надежное место Питера Петтигрю, что по словам Сириуса скрывался в облике облезлой крысы, принадлежавшей школьнику. Как он попал к этому Уизли и каким образом смог скрывать истинную сущность все эти годы, Андрей тоже попытался выяснить через новые связи, но… не вышло. Снова, как в случае с некими странными блоками в разуме самого Флетчера, они уперлись в информационный тупик, не позволяющий узнать что-либо даже по косвенным признакам! Мысли перетекли на те самые “связи”, что они приобрели в Лютном переулке и иных злачных местах с помощью Мундунгуса. Безобидный мошенник и контрабандист, как выяснилось, водил весьма не безобидные знакомства. Скрывающиеся темные маги, подпольные алхимики, торговцы живыми ингредиентами, незарегистрированные вампиры и оборотни — кого там только не было! Как он с такими связями до сих пор не разбогател или не помер — было неясно. Хотя, наверное, секрет Флетчера заключался в инстинкте самосохранения. Он будто подсознательно чуял свой предел возможностей: знал, что если попытается прыгнуть выше головы и урвать кусок не по своим зубам — то долго не проживет. Так и болтался на средне-низком уровне волшебного криминала, не пытаясь взлететь, но и своего не упуская. У Андрея такое положение вызывало ассоциацию с известно чем в проруби, но Мундунгуса, видимо, оно устраивало. Так вот: все эти порой совершенно неожиданные связи ничего не давали, стоило попытаться что-то выяснить о семействе Уизли. Самого заурядного, казалось бы, семейства, хоть и находящегося на слуху в среде чистокровных и иже с ними — но скорее в связи с тем, что в последние пару поколений этот род прославился как минимум двумя скандальными браками, за что их презрительно обзывали “предателями крови”. На вкус Андрея, “особенными” они от этого не становились — но черт этих британцев разберет с их “скандалами” на ровном месте. Так вот, это была самая обычная семья волшебников. На первый взгляд. На второй тоже — потому что “попытаться что-то выяснить” о них все же было можно. Но только самую элементарную и простую информацию. Имена, происхождение, даже семейное древо — за милую душу. Места работы главы семейства Артура Уизли и двух старших сыновей — тоже. Даже причины идиотской аристократической травли “предателей крови” пусть со скрипом, но удалось разузнать! А вот отдельные детали, вроде истории платежей и прочего, уже достать было нельзя. Хотя они c Сэмом уже успели убедиться, что за соответствующую плату в волшебном мире можно было достать почти что угодно и на кого угодно. Кроме Уизли. Андрей тряхнул головой. Они уже решили, что не будут лезть дальше нужного. Если совать нос куда не надо, особенно в мире волшебников, то носа можно и лишиться. Вместе с головой! Кто-то явно не хотел, чтобы об отдельных аспектах жизни рыжего семейства узнали — вот и не стоит идти вразрез с желаниями этого “кого-то”. В конце концов, если тот, кто таким образом “крышевал” Уизли, за все эти годы не распознал в их домашнем зверьке считающегося мертвым волшебника, то и его пропажа вряд ли станет поводом обратить на команду из двух сквибов и сбежавшего заключенного внимание. В отличие от неуемного любопытства. Потому они и прекратили попытки подкопаться к Уизли практически на ранней стадии — чтобы не привлекать внимание. Полная информированность — это, конечно, хорошо. Но далеко не всегда. В остальном операция по изъятию крысы была организована и подготовлена наилучшим образом. Специальные зелья, маскирующие запах — против нюха оборотня Люпина. Ментальные амулеты, что не закрывали разум, а имитировали обычный для обывателей “серый шум” в голове — на случай если появится тот черноволосый Снейп или кто-то ему подобный. Ну и еще пара-тройка примочек, в основном не очень законных, из арсенала волшебных преступников. Но без особого фанатизма: судя по пояснениям их “штатных” волшебников, многие амулеты и чары конфликтовали друг с другом, а потому увешаться защитой на все случаи жизни точно не получится. Да и учесть эти “все случаи жизни” в полной мере вряд ли кто-то на свете вообще мог — а потому стоило сосредоточиться на основных моментах. В принципе, все как при обычной спецоперации. Блэк на их приготовления смотрел с каким-то мрачным изумлением. — Вы точно чокнутые, — вновь завел он свою шарманку, когда они продемонстрировали ему весь набор собранных амулетов и зелий. — Иногда мне это, конечно, мордредовски в вас нравится, ребята! Вот только, — он чуть нахмурился. — Половина из всего этого классифицируется как Темные искусства. — Ты так и не смог описать, что такое эти ваши “Темные искусства”, — хмыкнул на это Диллинджер, перебирая свой набор. Когда же Сириус угрюмо промолчал, он продолжил: — Вот видишь? Это — мутное и нечеткое понятие, которое в основном служит для того, чтобы ограничить обывателя в возможностях и расширить карательные возможности правительства. Мы же не связаны чиновничьей бюрократией — а потому имеем куда большую свободу действий. — Темные искусства опасны далеко не только карами от правительства, — поморщился на это Блэк, явно не желая оставлять последнее слово за оппонентом в данном вопросе. — Основная их опасность — это негативное влияние на душу и тело, причем подчас самого колдующего. — То есть, любая экспериментальная магия, — пожал плечами стоящий тут же Долохов. — У магглов так клеймят любое научное направление, которое касается чего-то, что современным обывателям кажется неправильным, бесчеловечным или просто “дьявольским”. Генетика, ядерная физика — это из современных аналогов. А в Средние Века даже медицина считалась “чернокнижием”! Сириус на это лишь покачал головой. Было видно, что он по-прежнему остался при своем мнении, не считая сравнение с магглами корректным, и что лишь угрюмая сосредоточенность перед финальной охотой на Петтигрю не дает ему продолжить спор… …И вот они полностью готовы и экипированы. Час “Икс” настал, и они с Сэмом вышли на улицы Хогсмида — искать мальчишку Уизли, чтобы незаметно изъять у него крысу. Но как бы они ни были готовы, как бы не проговаривали до последних деталей план, все равно чувство тревоги не оставляло Долохова. Интуиция — та самая интуиция, что вела его большую часть жизни — вопила о грядущих неприятностях. Они шли по обеим сторонам улицы, как бы невзначай осматривая толпы школьников, особое внимание уделяя красным галстукам и волосам им в тон — благодаря источнику Сэма в лице миссис Джонсон, они обладали словесным портретом нужного им Уизли. Оставалось только локализовать его и “обработать”. Все предыдущие “променады” по Хогсмиду они, разумеется, тоже предпринимали с мерами предосторожности: грим, изменение мелких деталей гардероба, а то и просто Оборотное зелье — так что распознать их и в этот раз было проблематично. В какой-то момент Андрей подобрался: в идущей навстречу ему очередной группе школьников мелькнула рыжая шевелюра. Но почти сразу он вновь расслабился: длинные волосы, рост ниже описанного — это была младшая сестра объекта, Джинни Уизли. Долохов нахмурился и удивленным взглядом проводил уходящую в компании подружек девочку. На мгновение ему почудилось в ней что-то… знакомое. Иррациональное чувство, абсолютно необъяснимое! Впрочем, как и обострившаяся в последние полгода и так чуткая интуиция или нехарактерные для него перепады настроения, так что пока он решил проигнорировать его. Андрей слегка тряхнул головой, отгоняя наваждение и вновь сосредотачиваясь на миссии. Если честно, то волшебный мир начинал его раздражать: он за всю свою жизнь не допускал столько непрофессиональных поступков, как за эти несколько месяцев в Британии. К сожалению, времени копаться в себе не было. Пока не было. Они продолжили свое патрулирование. И всего спустя пятнадцать минут достигли цели. Андрей первым увидел объект: рыжего мальчишку тринадцати лет, выходившего из паба “Три Метлы” в компании своих ровесников. Правда, двое из них выглядели года на два старше, чем несколько удивили Долохова. Девочка с пышными каштановыми волосами с вплетенной в них пестрой фенечкой и мальчик-брюнет с ярко-зелеными глазами и приметным шрамом-молнией на лбу. Они выделялись из всей компании ну хотя бы ростом: на полголовы выше остальных и более развитые внешне. Не говоря уж про громкую славу мальчишки со шрамом. Все это промелькнуло в голове Долохова за долю мгновения: к миссии особенности внешности этих двоих отношения не имели, а потому разобраться с этим можно и позже. Если стоило разбираться вообще. А потому он просто и без затей подал стоящему на другой стороне улицы Сэму условный знак: потер особым образом шею ладонью, одновременно склонив голову в сторону объекта. Диллинджер на это почесал тремя пальцами ухо: значит, сигнал русского понят и принят. Осталось дело за малым… …А Гарри Поттер с интересом и даже, пожалуй, азартом наблюдал за разворачивающимся действом. Двое взрослых, причем явно не магов, возможно сквибов — раз не применяли магию, но все же оказались в Хогсмиде — разыграли прямо-таки целое представление, направленное, как подсказывало Предвидение, на Коросту — крысу Рона. Который, кстати, снова потащил её с собой: ну как же, зверушке надо воздухом подышать! Хотя сама крыса — а точнее скрывшийся под обличием крысы человек — явно не особо горела желанием куда-то выходить. То, что перед ним не обычная крыса, Гарри в последний месяц окончательно убедился. Не спеша, впрочем, разоблачать тайного анимага. Все то же Предвидение смутно намекало, что вскорости наметятся весьма интересные события, связанные с Коростой — ну или как там его на самом деле звали? “А эти ребята профессионалы”, — даже слегка восхищенно присвистнул Сластёна, пока они исподволь наблюдали за действиями двух “шпионов”. ”Действуют четко, без суеты, да и магически экранированы весьма грамотно”. “Они могут быть посланы по нашу душу!” — тут же занервничал Добряк. “Отдел Тайн? Местная Инквизиция?!” “Вряд ли”, — чуть презрительно ответил Умник. “Тогда бы они скорее заявились в Саут-Хеленс, где происходит самая подозрительная дичь”, — со злорадным удовольствием добавил он, чувствуя еще больший страх нурглита. “Убьем их!” — ожидаемо зарычал Забияка. “Заманим на тот пустырь у заброшенного дома — и прикончим! Нечего всяким шпиончикам шастать вокруг нас!” “Выждем”, — отверг радикальные меры Гарри. В конце концов, это было чертовски интересно! Тем более, что наконец-то приоткроется тайна странного анимага-крысы. Это ведь была интрига! Куда более интересная, чем прямой допрос самого анимага. “Посмотрим, куда они потащат крысу — и незаметно двинемся следом”. Забияка недовольно ворчал, Добряк волновался, Умник со Сластёной же дружно поддержали Гарри — но в принципе никто против такого плана не возражал. А представление продолжалось. Замаскированные “шпионы” — пока правда непонятно чьи — грамотно взяли их в своеобразные клещи. Один из них, выглядящий как смуглый индус, коих в Британии было достаточно чтобы не обратить на такой типаж внимание, якобы “случайно” выпав из толпы, задел Рона в тот самый момент, когда он оказался с края их компании — и таким образом, чтобы тот повернулся боком, где у него за пазухой скрывалась Короста, ко второму “шпиону”. Который меж тем совершенно незаметно подкрался вплотную к мальчику. Момент “извлечения” крысы пропустил даже Гарри, несмотря на то, что пристально наблюдал за развитием событий, и свои способности. Миг — и вот второй “шпион” уже шмыгнул в толпу с Коростой в руках, тогда как первый многословно извинялся перед Уизли, отвлекая внимание. Гарри ткнул локтем Гермиону, привлекая к себе внимание. Девочка, что точно также заметила происходящие маневры, лишь едва заметно кивнула: ей не нужно было объяснять, что хотел её друг. — Ох, мы так в книжный не успеем! — раздраженно прошипела она, глядя на Рона и непрестанно извиняющегося “индуса”. — Да, точно! — готовый ради того, чтобы отвязаться от назойливого извиняльщика даже на поход в книжную лавку, тут же согласился Рональд. — Все в порядке, простите, мне пора бежать, — протараторил он, тут же быстрым шагом двинувшись прочь. Что интересно — даже не проверив, идут ли за ним сокурсники. А Гарри с Гермионой для виду сделали несколько торопливых шагов следом за Уизли, после чего завернули в ближайшую подворотню и, скрывшись за какими-то ящиками, накинули мантию-невидимку. — Видишь его? — спросил Гарри. Впрочем, он был уверен в способностях подруги читать следы в варпе. — Да, — кивнула Гермиона. — Идет длинным путем, явно запутывая возможных преследователей, но заканчивается этот путь у Визжащей хижины. Все-таки чтение локальных вероятностей у Гермионы была на высоте — это Гарри принимал и признавал. И даже почти перестал завидовать, как раньше — тем более что у него-то способностей и возможностей было не в пример больше. Хоть и обидно было осознать, что его хваленое “предсказывание” на две минуты вперед — обычный самообман. Потому что то, что он увидел на две минуты вперед, спустя эти самые две минуты радикально может поменяться. Гермиона же видела картину постоянно меняющихся линий вероятности буквально нон-стоп, успевая корректировать собственные действия в течение тех самых двух минут. И Гарри был рад, что смог поставить такой талант себе на службу. Они успели к Визжащей Хижине раньше фальшивого “индуса” — по словам Гермионы, в варпе его маскировка выглядела как косметические чары, что меняли черты лица и прическу, при этом не касаясь цвета кожи или общей комплекции тела. Но это говорило лишь о том, что прячущийся за ними человек тоже темнокожий — только и всего. В любом случае, они рассчитывали вскорости увидеть его истинное лицо. “Индус” с оглядкой приблизился к парадной двери коттеджа — хижиной этот домик называли чисто из-за нагнетания мрачности для привлечения туристов — и особым образом постучал. Когда спустя пару мгновений дверь бесшумно отворилась, Гарри с Гермионой крепко взялись за руки и сотворили то, что Умник с усмешкой назвал в свое время “Прыжком Веры”. То есть — шагнули через варп внутрь хижины. А там парочка сквибов уже развела кипучую деятельность вокруг третьего участника их странной банды: короткостриженного голубоглазого брюнета в дорогом костюме и мантии, что с почти животной яростью рвался к бессознательной крысе в руках одного из “шпионов”. Одновременная догадка пронзила обоих гриффиндорцев, отчего они хором вздохнули: — Сириус Блэк! Их никто не услышал: они вышли из варп-разлома в дальнем углу помещения, к тому же трое мужчин достаточно громко выясняли отношения, чтобы не услышать удивленный шепот двух невидимых подростков. — Дайте мне эту лживую крысу! Я с него шкуру живьем сдеру! — ярился тем временем волшебник в дорогой мантии, гладковыбритый и с аккуратной прической. Его облик никоим образом не походил на того волосатого дикаря, что скалился с розыскных плакатов по всей Британии. Лишь сейчас, когда он рычал и чуть ли не брызгал слюной от ярости, это сходство проклюнулось наружу. Ну и, конечно, сверхинтуиция двух хаоситов позволила идентифицировать незнакомого мага с достаточной достоверностью. — Мистер Блэк, успокойтесь, — ровным и холодным голосом произнес один из “шпионов” — тот, что как раз и держал оглушенную крысу на вытянутой руке, второй рукой при этом легко удерживая на дистанции разъяренного Блэка. С него уже слетели все маскирующие чары, а потому Гарри с Гермионой разглядели его: рубленые черты лица, короткие каштановые волосы и холодные серые глаза. — Если сейчас вы сделаете что-то непоправимое, весь наш план по вашей легализации и оправданию полетит псу под хвост! Кое-как, с большим трудом, но Блэку удалось успокоиться. Сверкая глазами на бессознательную крысу в руках “шпиона”, он отошел в другой угол комнаты и рухнул в продавленное кресло. — Надо же, обошлось без разрушений, — насмешливо хмыкнул второй “шпион”, с которого уже слетела маскировка, обнажая характерную африканскую внешность и короткий ёжик черных волос. — Я думал, что эта встреча будет более темпераментной. — Что дальше? — раздраженно дернул головой Сириус Блэк. — Осталось просто сдать мордредова Петтигрю аврорам — и дело с концом! При этих словах Гарри и Гермиона переглянулись под мантией: это было что-то новенькое. — Погодите, мистер Блэк, — поморщился на это первый “шпион” со светлой кожей. — Нам еще предстоит задать мистеру Петтигрю пару своих вопросов. Вы же помните, что у нас тоже есть небольшая цель? — приподнял он бровь. — И до сих пор я не понимаю как представление с моим переодеванием в этом поможет, — пробурчал Сириус. — Если я скоро легализуюсь — то на кой был вообще этот балаган с маскарадом? — при этом он раздраженно провел руками по своей мантии. — Таинственное шебуршание, заигрывание с криминалом и темными магами — зачем? Гарри чуть ли не въяве услышал, как варп поскрипывает от клубка тайн, свернувшихся вокруг этой троицы. Причем в меньшей степени — вокруг Блэка. Двое странных сквибов явно держали его на положении шампиньона: держали в темноте и кормили дерьмом. Ну то есть не распространялись о своих истинных планах, какими бы они ни были, и откровенно пудрили мозги. — Как только авроры получат Петтигрю, для нас он будет потерян, — пояснил высокий сероглазый “шпион”, укладывая крысу на колченогий стул посреди комнаты. — Вряд ли нам разрешат самостоятельно порасспрашивать его… Аккуратно приоткрыв рот крысы, он влил туда содержимое небольшого флакона и отступил в сторону, ожидая эффекта. Каковой эффект тут же последовал: грызун на стуле странно дернулся, перевернулся и начал расти. Расти и трансформироваться! Разумеется, если бы не подстраховка со стороны “шпиона”, проявившийся из крысы толстый мужчина в потертой одежде свалился бы на пол: он по-прежнему был в отключке. Но человек с рублеными чертами лица жестко пресек его падение и тут же с помощью второго “шпиона” начал сноровисто привязывать анимага к стулу. — Инкарцеро было бы проще, — фыркнул из своего угла Сириус, который не спешил присоединяться к процессу. Видимо, опасался, что сорвется и придушит ненавистного ему, по-видимому, человека. — Проще, — кивнул на это чернокожий “шпион”. — Вот только и снять его проще. К тому же, эта веревка, — кивок в сторону пут, которым они связывали толстого волшебника, — пропитана тем же зельем, которым мы его только что напоили. Ему куда труднее будет превратиться обратно, пока он связан. — Мордредовы сквибы, — несколько обескураженно пробормотал Блэк себе под нос, непонятно на что ворча. Видимо, удивлялся продуманности приготовлений своих подельников. — Что ж, если ни у кого нет возражений, — обвел взглядом присутствующих белокожий “шпион”, — то предлагаю начать нашу… беседу. При этих словах он вынул еще одну склянку, но уже с каким-то порошком, которую поднес к носу связанного. Толстяк на табурете сморщился и чихнул, почти тут же со стоном открывая глаза. — Мордредов мальчишка, куда ты меня опять тащишь?... — простонал он уже членораздельно… и испуганного замер, яростно моргая. — Я что, это вслух сказал? Заклинание спало?! Где я вообще?! — заметался он взглядом по помещению и одновременно пытаясь вырваться из пут. Безуспешно, разумеется. — Пе-еттигр-рю! — зарычал Блэк, вновь приближаясь к замершему в испуге толстяку. — Сколько лет я мечтал об этой встрече! — А?! Ты… Кто ты?! — в совершеннейших непонятках отшатнулся пленник. А потому выражение испуга на его лице сменилось узнаванием… и полноценным ужасом. — С… Сириус?! — пискнул он и вновь забился в путах. — Я, крыса! — проскрипел зубами Блэк. — Ты даже не представляешь, что я сейчас с тобой!... — Мистер Блэк, — загородил Петтигрю от взбешенного Сириуса высокий “шпион”. — Помните: он должен ответить на вопросы. — Отвали, Долохов! — рыкнул в ответ Блэк, попытавшись обойти препятствие. Что ж, по крайней мере теперь Гарри с Гермионой узнали фамилию белокожего сквиба. Равно как и то, почему они не давали беглому заключенному палочку — в таком невменяемом состоянии он бы наверняка устроил погром. — Блэк! — прикрикнул Долохов и, к удивлению Гарри, Сириус Блэк уступил. Видимо, понимал, что скандал сейчас никому не нужен. — Отлично. А теперь вы, мистер Петтигрю, — повернулся он к связанному и ничего не понимающему толстяку. — Надеюсь, вы понимаете, что вас не ждет ничего хорошего в случае отказа от ответов на наши вопросы? При этом он так красноречиво покосился на пышущего злобой Блэка, что сомнений в этом самом “ничего хорошего” не возникло. А потому толстяк мелко закивал, выражая согласие. — Отлично, — хмыкнул от такой покладистости Долохов. — Тогда, думаю, первый вопрос будет от мистера Блэка. И советую отвечать правдиво — как видите, наш с вами общий знакомый терпением не отличается. — Почему?! — прорычал Блэк, когда “шпион” еще даже фразу не закончил. — Почему ты предал Джеймса и Лили, ты, продажная крыса?! Как ты мог?!... Петтигрю с нарастающей в глазах паникой смотрел на этот припадок — иначе это было не назвать. Но через десяток секунд Блэк немного выдохся и снова заговорил Долохов: — Мистер Блэк несколько эмоционально выразился, но в целом да, нас интересует в том числе и это. Кто, когда и при каких обстоятельствах завербовал вас в Пожиратели Смерти, мистер Петтигрю? — ровно спросил он. Молчание. Наконец, с противным бульканьем сглотнув, заговорил толстяк: — Вы кто такие вообще? — дрожащим голосом спросил он вместо ответа на вопрос. — Вы даже не представляете, в какое дерьмо влезаете, ребята… Андрей нахмурился. Если честно, он хотел начать допрос с этого относительно безобидного вопроса специально: чтобы Блэк немного выпустил пар, а Петтигрю втянулся в разговор и проникся тем дерьмом, в которое попал. Но чертов толстяк почему-то не оправдал их ожиданий, тут же начав качать права. — Я ничего не скажу! — жутко побледнев, потряс головой Питер Петтигрю. — Делайте со мной что хотите, но я не буду ничего говорить! — Ах ты!... — снова сделал попытку добраться до пленника Сириус, но был остановлен Сэмом. — Вот как? — даже не обратив на рывок Блэка внимания, выгнул бровь Долохов. — Это настолько постыдный поступок, что вы и вспоминать о нем не хотите? — Идите к Мордреду! — взвизгнул Петтигрю. — Вы не понимаете! Они придут за мной! Если я расскажу о них — меня убьют… Даже хуже, чем убьют! Тут даже Блэк удивился такой панике и упертости. Что такого в вопросе о моменте вербовки? Неужели Петтигрю настолько боялся Пожирателей Смерти, что даже на него ответить был неспособен? Чувство тревоги у Андрея усилилось и на всякий случай он проверил лежащий в кармане порт-ключ, выданный им гоблинами. По их утверждению, эта одноразовая вещица могла вырвать их даже из-под купола антиаппарационных и антипортальных чар, которые как правило накладывали местные законники при захвате преступников. Что-то они объясняли на тему отличия гоблинской магии от человеческой, но Андрей мало что понял. Главное, что порталы работали и в любой момент они втроем могли свалить отсюда подобру-поздорову, прихватив этого борова Петтигрю с собой. И да: пару месяцев назад к ним — а точнее к Сириусу — прилетела сова из волшебного банка “Гринготтс” с просьбой “в связи с возвращением к делам” обновить права на имущество Блэков в банке. Сказать, что Сириус удивился — значит ничего не сказать. По его словам, наследства его лишили еще на старших курсах Хогвартса — так что даже гибель всех остальных британских Блэков не могла дать ему доступ к сейфам семьи, их должно было просто навечно заблокировать! Ну и, конечно, он удивился поведению гоблинов: зубастые коротышки никогда не действовали с такой непомерной наглостью. Это же надо: за спиной Министерства Магии связаться с беглым преступником и предложить тому доступ к семейному сейфу. По сути, это была самая настоящая измена — по крайней мере, с точки зрения Андрея с Сэмом и любого маггловского правительства. И вряд ли волшебное Министерство отнеслось бы к подобной выходке иначе. Впрочем, во время короткой встречи с директором банка Кнокскаллом им пояснили, что такова обычная политика Гринготтса: клиент остается клиентом даже сидя в Азкабане или сбегая из него. А что он при этом разыскиваемый преступник, гоблинов не волновало — это дела волшебников, а не гоблинов. А последних интересует только золото. Что касается доступа в заблокированные сейфы, то тут Кнокскалл со странной улыбочкой загадочно упомянул “новые методики вскрытия”, но ничего больше не уточнил. Разве что предложил выбрать парочку мелких, но уникальных артефактов в качестве компенсации за самовольное открытие блэковских ячеек. Так они и разжились гоблинскими порталами. Впрочем, и от обычных денег они не отказались: собственно, вся их кипучая деятельность в последние месяцы по сути оплачивалась Блэком. Хотя тот не возражал. Но если раньше эти порталы даже Андрею казались перестраховкой, то теперь вопящая интуиция говорила об обратном. — Так, — напряженно проговорил он, склонив голову чуть набок. — А вот это уже интереснее. Кто же эти таинственные “они”, которых вы так боитесь, мистер Петтигрю? Пожиратели Смерти? — чисто для проформы спросил он. — Вряд ли — сейчас большинство из них либо в Азкабане, либо мертвы, либо просто ни на что не влияют. К тому же они, как и их противники из Ордена, считают вас мертвым. Значит, не они… — ровно протянул он, глядя как лицо толстяка напротив него вытягивается все сильнее. Это означало, что Андрей попал точно в цель! — Значит, кто-то еще, — кивнул Долохов довольно. — И сейчас мы с вами… Дом ощутимо тряхнуло и раздалось несколько громких хлопков, характерных при аппарации. Раздавшихся аккурат за дверью хижины! — Что за черт?! — воскликнул Сэм, тут же выхватив пистолет. — Эта хижина же надежно защищена — мы сами проверяли! — От аппарации прямо внутрь — да, — по-собачьи ощерившись, ответил Блэк. — А вот от обнаружения или слежки — нет. — Значит, нас нашли, — спокойно прокомментировал Андрей, тоже выхватив пистолет и ринувшись к связанному Петтигрю. Он на ходу выхватил гоблинский портал, намереваясь тут же отступить — и это было весьма актуально, учитывая что в дверь уже кто-то ломился, а амулет, настроенный на магическую защиту дома, явственно нагрелся, сигнализируя о скором разрушении этой защиты! — Откройте, именем закона! — раздался за дверью зычный голос. Видимо, штурмующие поняли, что сходу проломить защиту не удастся, вот и решили надавить психологически. — Порталы! — прошипел Андрей, настраивая свой. Уже потянувшись схватить Петтигрю за шкирку и телепортироваться, он чуть замешкался и… И тут события приобрели совершенно неожиданный оборот: веревки на пленнике будто сами собой вспыхнули и опали на пол невесомым прахом. Мгновение ступора — и внешне рыхлый и неповоротливый анимаг стремительным мячиком перекатился в дальний угол, на ходу стремительно меняясь и уже в облике крысы проскальзывая в какую-то щель! Сириус было ринулся за ним, но был схвачен Долоховым и исчез во вспышке портала вслед за уже телепортировавшимся Диллинджером. Еще пара секунд — и дверь хижины слетает с петель, впуская отряд волшебников в алых аврорских мантиях… …— Пусто, сэр, — доложил последний из оперативников штурмового отряда. Остальные до него доложили о том же. Старший аврор Роберт Коппер, руководивший обыском, на это лишь раздраженно цыкнул, но удержался от крепких выражений. Хотя выразиться ему ох, как хотелось! Мордредов Сириус Блэк, сбежавший полгода назад, вот уже несколько месяцев не показывался на глаза. Месяцев! Ни следов, ни свидетельств, никаких преступлений, что могли навести на его след — ничего! И вот, наконец-то поступил реальный, как им казалось, сигнал о его появлении и… И снова ничего! Но Роберт — впрочем, сослуживцы обычно звали его сокращенно Бобби — точно знал, что на этот раз вызов был не ложный. Не маразматичная старушенция с синдромом бдительности вдруг вообразила, что Блэк у неё на заднем дворе, и не очередной шутничок, решивший приколоться над стражами порядка, прислал анонимное письмо — нет. Сигнал поступил от некоторых весьма… доверенных осведомителей. Из тех, о ком в Департаменте правопорядка говорить не очень принято, но услугами которых в случае чего всегда рады воспользоваться. Отдел Тайн. Он поморщился и недовольно покосился на стоящего чуть в стороне представителя Отдела, который кстати даже не представился! Хотя, наверное, это было и к лучшему: Роберту не особенно хотелось заводить личное общение с мордредовым особистом — не в тот момент, когда они так люто облажались, еще и при наличии столь оперативной наводки! Особист же: с невзрачным, как у них у всех, лицом и тронутыми сединой длинными волосами темно-каштанового цвета — в данный момент с интересом перебирал черный пепел, оставшийся на полу вокруг стоящего в центре комнаты табурета. — Что-то нашли? — чуть сварливо поинтересовался Коппер, поняв, что общение с представителем Отдела все же неизбежно. — Возможно, — задумчиво проговорил тот. Голос у него, кстати, тоже был серым и бесцветным. Такое ощущение, что именно за эту самую серость их в Отдел и набирают! Особист еще раз просеял пепел, взял небольшую щепотку как образец в извлеченную колбочку, но больше интереса не проявил. Внешне, по крайней мере. — А здесь что-то выявили? — вдруг спросил он, шагнув в один из углов помещения, вроде бы абсолютно пустой. — Эманация магии, причем не очень законной, равномерно фонит по всей комнате, — поморщился в ответ аврор. — Что этот угол, что все остальные — никакой разницы. — Ясно, — только лишь кивнул особист и развернулся к выходу. — Проводите все причитающиеся мероприятия, старший аврор Коппер. Я прослежу, чтобы Департамент выписал всем участникам сегодняшней операции премию — вы отлично справились с заданием! После этих слов особист вышел, провожаемый совершенно ошарашенным взглядом Роберта. Провальный штурм, упущенный беглый преступник, неспособность найти хоть какие-либо улики — это он называет УСПЕХОМ?! Хотя, если предположить, что на самом деле добивался Отдел Тайн чего-то другого… Коппер передернул плечами и сплюнул. А потом все же позволил себе выругаться — нервы были ни к Мордреду! И если он не хотел растрепать их еще больше, то ему явно не стоило не то что копаться в нюансах этого дела, но и даже задумываться о них. Лезть в дела Отдела Тайн? Мерлин упаси! Развернувшись к ожидающим его подчиненным, старший аврор начал раздавать приказы. Пора было закругляться.Декабрь 1993 года. Хогвартс.
— Ты понимаешь, что все это значит? — спросила Гермиона, когда они, выскользнув из Визжащей Хижины все тем же “Прыжком Веры”, вернулись в лабораторию в заброшенном классе Хогвартса. — Сириус Блэк с двумя сквибами… ммм! — она сощурилась и потерла виски, пытаясь выжать из своих пророческих способностей максимум. — Странно. Один из них точно русский, а второй из-за океана… американец, точно, — кивнула она сама себе. — Еще: они одновременно давно и недавно в мире магии. Это чувствуется очень странно, но уж как есть. — Ничего, — улыбнулся Гарри подруге, даже не пытаясь применить Приворотный Взгляд. С Гермионой ему не хотелось играть столь грубо и топорно — с ней он хотел строить отношения более тонко. С одной стороны, это было честнее по отношению к Грейнджер, а с другой — многослойная шахматная партия между ними, состоящая из слов, чувств и намеков, была еще и очень интересной! Куда интересней победить противника, который на одном уровне с тобой, чем тупо давить слаанешитской аурой. Сложная штука любовь… — Пророчества всегда весьма туманны, не правда ли? А варп столь переменчив, сколь и прекрасен — но разве это повод отказаться от Его Даров? Нет. А потому продолжай медитировать и рассказывай мне результаты. — Хорошо, — чуть рассеянно проговорила Гермиона, бездумно накручивая на палец пеструю фенечку, вплетенную в её волосы. — Мы ведь готовим восстания? — внезапно спросила она. Точнее, “внезапно” она спросила бы для кого-то иного, не имеющего дела с Имматериумом, Прогнозами и прочими предсказаниями. Гарри почти не удивился её вопросу. — Скорей уж, пограничный буфер, — хмыкнул он. Но решил уточнить: — Смазку для вражеских клинков и отвлекающий маневр. Все эти кентавры, гоблины и домовики, а также культисты в Саут-Хеленсе и иных местах, когда появятся, будут служить одному — отвлечению внимания от главной цели. — У тебя уже есть Главная Цель? — намеренно выделив с Большой Буквы последние два слова, иронично спросила Гермиона. Впрочем, Гарри понял, что ирония наиграна — ей действительно хотелось знать ответ. — Есть и одновременно нет, — так же неопределенно, как ранее она сама, пожал плечами Поттер. — Я знаю, что она есть, но в чем конкретно она заключается, — на мгновение он прикрыл глаза, — пока что не знаю. Боги подскажут. На это Грейнджер лишь кивнула — с таким не поспоришь. — Впрочем, те же домовики и культисты могут стать чем-то большим, чем обычное “мясо”, — задумчиво протянул Гарри. — Понятно почему ты не воспринимаешь всерьез кентавров, — хмыкнула на это девочка. — Хотя тоже есть потенциал использовать их с куда большей пользой… На это Гарри лишь закатил глаза. Грейнджер все больше становилась истинной тзинчиткой: в любом куске гуано видела потенциал для многоходовой стратегии, призванной выжать из даже таких бесполезных похотливых животных, как кентавры, максимум пользы. Вот только иногда нужно было отвлечься от заумных планов в пользу более прямолинейных и простых. — Пока что они полезны, — все же дипломатично вывернулся он. — А там посмотрим. Хотя, если честно, бесит столь легкая победа над их лидерами, — все же поморщился он. — Домовиков я окучивал почти два года, расширял культ, постоянно находящийся на грани раскрытия и уничтожения — а тут буквально пальчиком помани, и половина табуна ринулась удовлетворять свои примитивные потребности, забыв о заветах предков, — фыркнул он презрительно. Разумеется, тот же Сластёна кентавров всячески защищал в любом споре и каждый раз принимался доказывать, что прошло еще очень мало времени, чтобы они в достаточной мере прониклись истинным светом Слаанеш. Что примитивное насилие над человеческими женщинами, которым людокони утоляли элементарную похоть — это лишь начало долгого и плодотворного пути, ну и так далее. Но Гарри видел в них, что называется, тупиковую ветвь эволюции. Как биологической эволюции, так и духовной — то есть эволюции понимания варпа и Слаанеш в частности. Дикари с примитивными потребностями. Максимум, чего они достойны — стать игрушками истинных культистов Слаанеш или подопытными кроликами для самого Поттера. Тем более, что, в отличие от тех же гоблинов, они напрочь забыли своих древних Богов, и теперь веруют вообще кто во что горазд. А вот что касается гоблинов… — Ты ведь тоже ощутила гоблинскую магию, когда этот “Долохов” с компанией телепортировались? — спросил он Гермиону. — Хочешь поспрашивать об этом Флитвика? — не отрываясь от начатой медитации, спросила Грейнджер. — Определенно, — хмыкнул он в ответ. — Тем более, что пора бы нам налаживать контакты и с более цивилизованной нелюдью. — Помнится, в числе ксеносов, которые имеют перспективы встать над остальными в твоих планах, числятся домовики… но не гоблины. Почему? — Гоблины поклоняются своему Богу. Который почти наверняка попытается мне подгадить, как только узнает о моем существовании и у него будет такая возможность, — поморщился Гарри. — Но это не значит, что мы не должны наладить для начала какой-никакой диалог. Гермиона лишь усмехнулась. Ну да, это было очень… по-хаоситски. Сначала пожать друг другу руки, заверить в вечной дружбе и сердечном согласии, а при первой же возможности воткнуть кинжал в спину. “Ну почему все сразу обвиняют Хаос и его обитателей?” — брюзгливо проворчал Умник на это. “Это, на самом-то деле, глубинный и естественный инстинкт любого разумного существа, а не какое-то особое влияние варпа”. “Глубинный инстинкт?” — хмыкнул Гарри на это. “Строить козни друг против друга? Предавать ранее данные клятвы?” “Именно”, — как-будто это было что-то обыденное, “пожал плечами” Умник. “Только конченный наивный идиот с наполненной идеологией башкой или олигофрен с разложившимися мозгами отвергнет мысль о предательстве как о принципе. Будет вообще задумываться о такой ереси, как, простите, принципы!” — тут Умника явно в омерзении перекосило. “Нет ничего естественнее, чем предавать!” — твердо произнес тзинчит. “Предавать всегда, предавать везде — это смысл самого Сущего! Предавать других, ближнего своего и самого себя — лишь так ты останешься собой. Само Мироздание каждый раз предает себя, чтобы стать лучше и совершеннее! Физика, химия, сама Эволюция — все построено на предательстве! Оставить все прежнее и отжившее позади, чтобы двигаться дальше — по мне, так весьма неплохая идея”. Гарри хмыкнул, но ничего не ответил на это — утверждение было спорным… хоть и довольно интересным. По крайней мере, его эта концепция вполне устраивала, даже забавляла: непредсказуемость окружающего мира и его самого — что могло быть более интересным? — Гоблины начали активно действовать. Причем вопреки Министерству и в тайне от него, — продолжил он свою мысль. — А это значит, что очень скоро они начнут вмешиваться в происходящее куда сильнее, нежели сейчас. — Куда уж сильнее: они помогают стороннику Ты-Знаешь-Кого, — фыркнула Гермиона. Но сделала это несколько… неуверенно. — А стороннику ли? — приподнял бровку Гарри. — Вспомни их диалог и те видения, что посылал тебе варп. — Они нечеткие, — поморщилась Гермиона. — Если бы мы могли без риска использовать зеркало… — Да. Зеркало, — кивнул Гарри. — И его обитателя. Зеркало Еиналеж и обитавший в нём демон, которого Гарри поработил, узнав его истинное имя, уже как месяц, по сути, стояли почти мертвым грузом. “Почти” — потому что сам факт бесед с Калеш-Касхом и узнаваемая от него информация стоили довольно многого. А учитывая, что демон не мог солгать знающему его имя, облегчали расспросы. Но простых расспросов — равно как и даваемой демоном энергии — было чертовски недостаточно! Калеш-Касх был заперт в зеркале, а само зеркало не могло послужить полноценным порталом в варп по той же причине — оно задумывалось как темница для демона, призванное не выпустить Имматериум в мир. Все впускает, ничего не выпускает — именно поэтому Философский Камень с запертой в нем душой Николаса Фламмеля, оказался обречен уже в тот момент, когда Дамблдору пришла “гениальная” идея спрятать его там. Но это была проблема решаемая: достаточно было всмотреться в Еиналеж, войти в него и, пройдя по меняющимся зеркальным лабиринтам, вскрыть его изнутри. Ах, ну и да — еще при этом нужно было уцелеть! Личные “Чертоги Разума”, как Гарри называл пятачок относительно стабильного варпа в свой голове, поддерживался четверкой демонов во главе с Умником — были относительно безопасны и исследованы. А за кромкой зеркала Еиналеж его ждало совершенно “дикое” пространство, в котором можно было в два счета потеряться и погибнуть! Если конечно ты не достаточно опытный и могучий псайкер. Мальчик про себя поморщился. Конечно, он уже многое узнал про варп-колдовство, дьяволизм, путешествие через Имматериум, но… Всегда было это гребанное “но”! Он отдавал себе отчет, что пока что не достиг и сотой доли истинного могущества псайкеров мира, из которого явились его духи-советчики. Те обрывочные, но яркие и эпические в своем размахе видения, что они посылали ему, открывали картины невероятных по могуществу существ, способных менять орбиты планет и гасить звезды! Ну или хотя бы без труда порабощать целые народы, не особо заботясь о том, что их заметят раньше времени. Гарри такого не мог. Как он надеялся — лишь пока. Так вот, что касается всех этих “но” и “пока”. Пройти безопасно сквозь “дикий” варп без вреда для себя он мог себе позволить: мантия-невидимка, один из Маяков этого мира, отлично экранировала сознание. Вот только беда была в том, что она же и не позволяла в должной мере всмотреться в варп. Попытавшись влезть в Еиналеж облачившись в мантию, он просто ничего не добьется. Можно, конечно, было положиться на ту ментальную защиту, что даровала ему мать своим ритуалом, но больно уж это было ненадежно! А потому нужен был кто-то, кто даже с мантией сможет всматриваться в Имматериум сквозь зеркальную поверхность Еиналеж. Кто-то с талантом медиума! — Сивилла Трелони отпадает, — покачала головой Гермиона, когда он озвучил ей свои рассуждения. — Мало того, что преподаватель, так еще и явно под протекторатом директора. Ну и шарахается от тебя постоянно, — фыркнула девочка, насмешливо покосившись на Гарри. — Мда, не стоит лезть к ней, — покачал головой мальчик. — Флитвика, по крайней мере, можно шантажировать его связями с гоблинами и Темными искусствами. Да и заинтересован он в нашем сотрудничестве, — усмехнулся Поттер. — А Трелони потребует слишком много усилий по вербовке. Но у нас ведь есть еще один вариант? — с намеком посмотрел он на Грейнджер. — Да, — в ответ улыбнулась она. — Кое-кто, чья мать попыталась в свое время повторить тот ритуал, что провела твоя мама. Кое-кто, способный видеть обитателей варпа почти без подготовки. — Полумна Лавгуд, — хищно усмехнулся на это Гарри. — Хорошо. Займись ею. Я хочу, чтобы до рождественских каникул Лавгуд уже была нашей!Тот же день, ближе к вечеру. Берег Хоглейка.
У кромки озера, прямо на снегу, стояла высокая фигура в серой мантии и твидовом костюме-тройке в тон под ней. В предзакатных сумерках его черный галстук и такие же туфли особенно оттеняли однотонное одеяние, придавая ему контраста. Впрочем, настолько серым и невзрачным, каким этот человек казался окружающим чуть ранее в Визжащей Хижине, он уже не был. А это был именно он: сотрудник Отдела Тайн, ранее присутствующий на “задержании” Сириуса Блэка в Хогсмиде. Длинные каштановые волосы особиста чуть шевелились от прохладного ветерка, витающего здесь, на берегу. Он ждал. Казалось бы, ничего не поменялось на берегу Хоглейка, но стоящий у воды человек вдруг повернул голову в сторону прибрежных голых кустов. — Вы долго намерены прятаться? — с небольшой усмешкой спросил он кусты. Впрочем, как оказалось, обращался он отнюдь не к зарослям. Снег под кустами зашуршал и оттуда выбралось маленькое хвостатое существо, на поверку оказавшимся облезлой серой крысой. Впрочем, почти сразу крыса дернулась и начала расти, возвращаясь к облику человека. — М-мистер Руквуд, — заискивающе произнес Питер Петтигрю, заламывая руки, бегая глазами по сторонам и то и дело сглатывая. Впрочем, человек в сером почти сразу отвернулся в сторону озера, демонстративно рассматривая алую дорожку заката на глади воды и игнорируя толстяка. — Мистер Петтигрю, — пренебрежительно ответил названный Руквудом. — У вас возникли сложности. — Не по моей вине! — тут же поспешил вставить анимаг. — И я ничего — слышите, ничего! — не сказал Блэку и его людям. — “Людям”, — поморщился Руквуд. — Если честно, уже сам факт наличия рядом с Блэком каких-то “людей” должен нас — и вас — насторожить. Ситуация становится все более сложной, вы же это понимаете? На самом деле, Августус Руквуд, сотрудник Отдела Тайн — официально, кстати, считающийся заключенным в Азкабан Пожирателем Смерти — прекрасно понимал, что непосредственной вины стоящего позади него Петтигрю в произошедшем не было. Цепь случайностей, судьба, злой рок… Но, слава Мерлину, пока еще оставался шанс этот “рок” исправить! Ну, в самом-то деле, кто мог предположить, что Сириус Блэк настолько превосходно знал анимагический облик своего бывшего друга, что даже по колдографии семейства Уизли в газете смог опознать его! И вот разнонаправленная, многослойная и элегантная операция, к которой они готовились больше пятнадцати лет, оказалась под угрозой. — Заметьте, я не стремлюсь вас отчитывать, мистер Петтигрю, — с прежним пренебрежением продолжил Руквуд. — Хотя, стоило бы! Напомните свой инструктаж насчет колдо— и обычных фотографий? — Не попадать в кадр, — чуть сипло проговорил Петтигрю, лихорадочно поправляя сальный воротник пиджака. — Но, позвольте, это не всегда было возможно! Мальчишка Уизли подчас просто не давал мне выбора — таскал везде, держал так, чтобы ни укусить ни вывернуться… — Мы это прекрасно понимаем, мистер Петтигрю, — тонко улыбнулся Руквуд. — И только поэтому вы до сих пор не стали кормом вот для этих ребяток, — с этими словами агент Отдела Тайн повернулся лицом к собеседнику и кивнул вверх, на верхушки стоящих над озером елей Запретного леса. Туда, где в наступающей темноте парили фигуры в рваных черных саванах — дементоры. — Но я один, только я вам подхожу! — взвизгнул анимаг, вжав голову в плечи и побледнев. Он несколько раз оглянулся на стену леса, будто ожидая, что оттуда вот-вот и в самом деле покажутся стражи Азкабана. — Никто не сможет выполнить той задачи! — А вот тут вы заблуждаетесь, мистер Петтигрю, — хищно улыбнулся Руквуд. — Вы что же, реально думаете, что у нас нет запасных вариантов? Поверьте, их вполне достаточно. Незаменимых людей не бывает. Какое-то время они молчали, лишь натужное дыхание толстяка Петтигрю нарушало тишину. Но уже спустя секунд десять особист, перестав сверлить собеседника холодным взглядом, продолжил: — Итак, осложнения, связанные с Блэком, — проговорил он. — Мы решим их — вас это не должно более заботить. Вы, мистер Петтигрю, приступаете к выполнению основной части плана. — Но… — резко севшим голосом произнес на это толстяк. — Я же не готов… — Не беспокойтесь, — тонко улыбнулся на это особист. — Мы вас подготовим. Пока же… — вновь равнодушно-презрительный взгляд на анимага-крысу и он достает из кармана обычный карандаш. — Пока что вот вам портал. Конспиративная квартира в пригороде Манчестера. Условия стандартные: из дома не выходить, в окна не выглядывать. Если что-то понадобится — вся связь через протеевы чары. Агент на месте объяснит подробности. — И… надолго? — как-то обреченно понурился на эту фразу Питер. Оно и понятно: столько лет почти все время провести в облике крысы, шпионя за верными Дамблдору Уизли, лишь изредка выбираясь в мир магглов отдохнуть — и вот снова. Изоляция, секретность, маскировка… — Насколько понадобится, — отрезал Руквуд. — Помните: как только мы ликвидируем Главную Цель, вы получите амнистию, свободу и даже вознаграждение. Уедете куда захотите, будете наслаждаться жизнью — вот это вот все. С полным осознанием того, что послужили благому делу, — чуть кривовато улыбнулся агент при этой фразе. “Общему Благу — так, кажется, любит Дамблдор приговаривать?” — про себя подумал он. Разумеется, выживание этого жирного пасюка Отдел Тайн не планировал изначально. До достижения цели операции или уже после — его планировалось ликвидировать вместе со всеми наиболее запятнанными или одиозными участниками процесса. Но пусть тешит себя надеждой. Пусть думает, что все эти предательства, кровь на его руках и двойная, а порой и тройная игра — все это когда-нибудь закончится счастливым для него концом. Полезно, когда пешки работают не только из страха, но и на перспективу. Когда Петтигрю исчез в воронке портала, Руквуд еще пару минут стоял у берега и размышлял. Все-таки хорошо магглам! Точнее — маггловским аналогам Отдела. Спецслужбы простецов могли управлять своим миром куда лучше, чем они. Политтехнологии, системы мониторинга и слежки, вербовка агентов и проникновение во все слои общества — и вот ты уже более или менее контролируешь это самое общество, оберегаешь его от излишних потрясений и ведешь желаемым курсом*. И нет риска, что внезапно появится очередной псих запредельной мощи, который одним щелчком пальцев способен похерить всю твою многолетнюю работу! Руквуд вздохнул. Да что там могущественный псих: даже без этих регулярно появляющихся Темных Лордов разной масти, само общество волшебников крайне трудно подвергнуть контролю. Лишь за последний, во многом благословенный двадцатый век, им это частично удалось! Чего только стоит система отслеживания чар на территории Острова — да и та буксовала. Особенно на территориях чистокровных семейств. Ну или в Хогвартсе. Так что приходилось изворачиваться. Например, засылать шпионов в оба стана. Конечно, Питер Петтигрю был не слишком перспективным кадром на первый взгляд. Но тогда, в конце семидесятых, мистер Пим почему-то решил завербовать толстого паренька — и поначалу Руквуд не очень понимал, почему. В те времена сам он шпионил в стане условной “Тьмы” — в качестве Пожирателя Смерти. При артефактной оснащенности Отдела не было трудно скрыть свои мысли от Того-Кого-Нельзя-Называть, имитировать подверженность контролю Метки и прочие мелочи — а потому официально шпионивший “наоборот” на Темного Лорда Руквуд прекрасно справлялся со своей задачей! В стан же условного “Света” решили своих агентов не внедрять. Решили завербовать уже состоящего в Ордене Феникса юнца. Именно его — Питера Петтигрю. Потом стало понятно, почему именно Петтигрю. Если уж он еще в школе смог тайно освоить анимагию, то и в остальных направлениях он не был дундуком. Никакие влиятельные и могучие друзья не вытянут на такой уровень того, кто лишен таланта к магии. Подтянуть его, подкинуть некоторые материалы и зелья — почти полноценный агент готов! Прибавьте к этому болезненное тщеславие, оттеняемое блистанием его друзей, невзрачную внешность и прочие комплексы — неудивительно, что вербовка прошла на “ура”! Причастность к тайне, о которой вроде как даже Дамблдор с Темным Лордом не ведают. Добро пожаловать в ряды тайного мирового правительства, мистер Петтигрю! Руквуд хмыкнул. Наверняка именно такие мысли — не меньше — вертелись в голове тщеславного юнца, когда тот согласился работать на них. Но это было не особо важно. Важно было то, что все их усилия шли прахом. Впрочем, это стало ясно еще до вербовки Петтигрю — вся Магическая Война шла для волшебных спецслужб Великобритании через задницу! Если проще: они проигрывали. Темный Лорд Волан-де-Морт был непобедим. Его нельзя было никак подловить, никакие хитроумные операции и провокации не помогали — а ресурсов не хватало! Отдел Тайн окутывало отчаяние обреченных: все, что они нарабатывали в течение века, вся система готова была рухнуть в противостоянии двух могучих магов — Альбуса Дамблдора и Томаса Реддла! Тогда-то они и схватились за соломинку. Пророчество. Предсказание Сивиллы Трелони, намекающее на того, кто уничтожит опасного архитеррориста — а именно так, безо всяких “лордских” пышных титулов, в Отделе именовали Реддла. Учитывая, что в налаженной системе контроля была подсистема сбора всех пророчеств на территории государства в единую базу — то особисты узнали о нем почти сразу после произнесения. А дальше — дело техники! Воспользоваться суеверностью противника, завлечь в ловушку — и развоплотить. Конечно, работа была проделана филигранная! Сначала — подкинуть беспокоящейся за сына Лили Поттер ритуал. Старинный, злой и кровавый защитный ритуал, что она, не колеблясь, провела над Гарри Поттером, тем самым обрекая саму себя на смерть! Но при этом — настораживая ловушку для их добычи. Активировать агента Петтигрю, переметнув его в стан Пожирателей с подарком для Темного Лорда — местонахождением дома его врагов, Поттеров! А дальше… А дальше снова все пошло не так. Поттеры, равно как и Тот-На-Кого-Они-Охотились, должны были погибнуть. Все, а не только старшие! Ритуал, наложенный Лили, не предусматривал выживших. Но мальчишка выжил. Равно как и Темный Лорд. Последний — в виде бестелесного духа, но все же… А потом стало не до этого: начались чистки, обыски поместий чистокровных, сумбур и беготня. Операция была заморожена, агенты стали “спящими” — в том числе и Питер Петтигрю. Хотя толстяк в облике крысы и продолжал поставлять информацию из стана “Света”. Пока одно, пока другое, след Главной Цели был потерян. И вот, спустя столько лет, Темный Лорд решил объявить о себе вновь! Руквуд развернулся и пошел вглубь леса — в точку безопасной аппарации. Подышал свежим воздухом, пора и честь знать. Не все крысы в их стране — и это он не про Петтигрю — были еще пойманы и передавлены. Им, как легендарному Гаммельнскому крысолову, предстояло в этом плане много работы. Для начала, воскресить главную крысу. Изучить её, подловить, заманить в новую ловушку и уничтожить. Теперь уже — с гарантией!