Весна 1994 года. Лондон, Министерство Магии.
Эл Пим стоял перед чаном с плавающим в нем огромным мозгом и равнодушно вглядывался в мутную бальзамирующую жидкость, наполняющую его. Точнее, «равнодушным» он выглядел только внешне. Внутри же агента Отдела Тайн все бурлило и клокотало! Ноль — вот и весь результат трехнедельного расследования гибели Аластора Муди по горячим следам. Ноль! А ведь началось оно почти сразу же, как от наблюдателей пришла информация о месте и времени смерти бывшего аврора — Эл Пим, само собой разумеется, приставил к приятелю слежку. Не сказать, чтобы такую уж плотную — подобное одноглазый параноик бы заметил. Нет, скорее действительно просто наблюдение на случай «вдруг что». И вот это самое «вдруг что» произошло. Аластор сорвался куда-то в компании парочки боевиков Ордена Феникса, причем так внезапно, что установить направление удалось спустя лишь несколько часов! Когда же оперативная группа прибыла на место, самого места, собственно, и не осталось. Вместе с уликами. Адское Пламя мало что после себя оставляет. — Прогоните программу еще раз, — устало вздохнул он, потирая виски. — Сэр, не думаю, что… — попытался возразить сотрудник Отдела в защитной бежевой мантии, созданной по аналогии с маггловскими костюмами химзащиты специально для работы с агрессивными волшебными средами. В данном случае — с ММП. То есть Материализованными Ментальными Проекциями — именно так назывались собранные в этом зале гигантские мозги. — Я. Сказал. Прогнать. Еще. Один. Мордредов. Раз! — отчеканил сквозь зубы Пим. — Да, сэр, — тут же отвернулся к рабочему алтарю-терминалу сотрудник в защитной мантии. Все в Отделе знали, что с Элом в таком состоянии спорить не стоит, как бы ни хотелось. Изолированный в отдельном аквариуме мозг начал подрагивать от многочисленных электрических разрядов, что били в него от специальных колонн по периметру стенок резервуара. Из него начали выползать странные серые обрывки, больше похожие на полусожженную видеопленку. Агент снова, сжав зубы, жадно пытался разглядеть среди картинок на этой «пленке» хоть что-то — но тщетно. — Сэр, вы сами знаете: после тотального повреждения мозговых тканей и тем более зачистки места преступления заклинаниями уровня Адского Пламени, вряд ли удастся восстановить хоть какие-то ментальные цепочки, — осторожно, будто оправдываясь, произнес другой сотрудник Мозгового Центра в точно такой же закрытой бежевой мантии с глубоким капюшоном и маской с хрустальными очками на лице. — Сделано все, что возможно, но мы не всесильны, — развел он руками. Эл кивнул, прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Все же тупик. Надежда на то, что удастся с наскока раскрыть тайну смерти Аластора Муди потерпела полное фиаско. Он знал, что работа в Аврорате и Отделе Тайн опасна. Все они это знали, когда на неё подписывались. Но каждый раз, когда кто-то из знакомых «получает свое» — так это у них называлось — у Пима возникало сильное желание напиться вдрызг! И ведь, что самое паршивое, обычно по статистике, бывшие авроры, если доживали до пенсии, в большинстве своем дотягивали до старости и благополучно чахли в окружении внуков и правнуков. Это бывших агентов Отдела не бывает, а вот бывшие мракоборцы — очень даже! Но Аластор всегда был исключением. Он всегда рвался вперед, на острие атаки: вынюхивать, выслеживать, искоренять Тьму во всех её проявлениях! Сколько раз Эл предлагал ему работу в Отделе Тайн? Муди стал бы для них прекрасных приобретением… И вот одноглазый сорвиголова мертв. Сначала размазан по стенам тонким слоем сдетонировавшим порталом, а что осталось сожжено Адским Пламенем. Только передовые технологии Отдела позволили воспроизвести хоть какую-то картину произошедшего! Но стерильные псевдо-мозги не могли показать всего. Только отдельные ошметки. Агент снова покосился на плавающие в формалине огромные мозги и усмехнулся. Служащие остальных отделов Министерства, которым довелось побывать в «комнате с мозгами», как это помещение окрестили, искренне считали, что здесь ведется исследование человеческих мыслей с целью прибавления волшебникам ума. Порою эту комнату еще и называли так же: «лаборатория ума». На это Пиму периодически очень хотелось заметить, что говорившим такая лаборатория действительно остро необходима — умом в их черепных коробках и не пахло! Впрочем, он каждый раз себя одергивал. Какой смысл раздражаться на тупость обывателей, если самолично приложил немало усилий для распространения подобных баек? Равно как и баек про кучу остальных лабораторий и подразделений Отдела Тайн? Уже в своем кабинете, расположенном в дальнем конце лабиринта, который представлял из себя Отдел, Эл со вздохом опустился в кресло. Баек, да? А ведь одна из этих баек, аккуратно слитая Темному Лорду, в свое время привела того к падению. Как оказалось — не полному, но кто мог предвидеть такую феноменальную живучесть этой приютской крысы?! Пим подавил в себе раздражение и снова вернулся мыслями в конструктивное русло. Ничего. Операция разморожена, агенты активизировались — в этот раз промашки не будет! Пророчество Сивиллы Трелони совершенно истинно, и им оставалось только следовать ему. В нужном ключе, разумеется. То есть — всячески направлять и помогать мальчишке Поттеру в пику Темному Лорду. Чтобы все выглядело со стороны, как эпическое противостояние Тьмы и Света, на деле же являясь тонкой работой спецслужб по ликвидации опасного архитеррориста. Ну и исправлению своих косяков, чего уж там. Несмотря на то, что все детали тогда, почти пятнадцать лет назад, были ими учтены, нежданчики все же всплыли. Но Отдел справится — в конце концов, не впервой. В кабинет зашел высокий и стройный человек в сером твидовом костюме и с длинными каштановыми волосами на голове. Августус Руквуд, один из агентов в подчинении Пима. — Ликвидация до полной аннигиляции цели и последующая зачистка Адским Пламенем, — вместо приветствия произнес он. — В прежние времена я бы поставил галеон против ломанного кната, что это сделал Долохов — чисто его почерк. Вот только он сидит в Азкабане, — хмыкнул Руквуд. — Тебе напомнить, что ты вроде как тоже сидишь в Азкабане? — недовольно буркнул на это Эл, вручную расставляя чашки и разливая по ним кофе — в этой части Отдела Тайн лучше было воздержаться от ненужного колдовства. Здесь сходились нити многочисленных следящих чар, раскинутых по всей Британии, и о которых порою не знал даже Министр, так что резонировать с ними без особого повода не стоило. — Я проверил лично: Антонин действительно сидит в своей одиночке на вершине тюрьмы, — качнул головой Августус. — Так что это точно не «мой» вариант, — усмехнулся он. — Это был сарказм, — поморщился Пим. — Но ты прав: очень уж четкая и чистая, хоть и несколько радикальная работа. Русская школа, — уточнил он. — Ты говорил, что появился какой-то второй русский, — кинул на него взгляд Руквуд. — Причем родственник Антонина. — Ага, — снова поморщился Эл Пим. — Вот только он сквиб — и это тоже проверенная информация. — Они с напарником действуют в связке с Блэком, — мотнул головой Руквуд. — И кто знает, откуда этот сквиб, какую подготовку прошел? Сам знаешь, многие чистокровные семейства не бросают своих сквибов, а… — Я в курсе, — прервал его Пим. — Думаешь, какие-то родственники Долоховых с континента? — Нет там никаких родственников, — ухмыльнулся Руквуд. — Я наслушался в свое время откровений Антонина на тему их семейки: все, кого они более-менее признали после Революции, в полном составе мигрировали в Европу. Может, кто-то неучтенный остался — но его и не стали бы учить родовым секретам и методикам. Ну или вовсе однофамилец, просто совпало так. — Ты веришь в такое совпадение? — насмешливо приподнял бровь Эл, поднося чашку ко рту. — Разумеется, нет, — невозмутимо пожал плечами Августус. — Но ты сам в свое время учил меня озвучивать любые, самые неправдоподобные версии. В рамках мозгового штурма. При словах о «мозговом штурме» Пим поморщился: неудача с мордредовыми «мозгами» все еще вызывала жгучую досаду. Собственно, они вернулись к тому, с чего начали беседу. — Ладно, оставим пока в покое происхождение этого стремного сквиба, — вздохнул он, пытаясь отвлечься от неприятной темы. — Что с Петтигрю? — Агент Хвост исправно выполняет свою функцию, — отчитался Руквуд. — Вскорости начнется операция по освобождению Крауча-младшего и их сведение в одну команду. Вот только… — Муди мертв, — жестко закончил за него Эл, нахмурившись. — И нужно разрабатывать новую схему внедрения. — Я вот что хотел спросить, Эл, — осторожно начал Руквуд, отставляя чашку от себя. — А так ли нам нужно это внедрение в Хогвартс Пожирателей? — Что ты имеешь ввиду? — повернул к нему голову Пим. — Смотри, — вздохнул Августус. — Вся наша схема с Волан-де-Мортом и его возрождением посредством старого ритуала «Кость-Плоть-Кровь» зиждется, по сути, на болезненном символизме Темного Лорда. Есть ведь и более надежные способы создания нового тела для блуждающей души. — Более надежные — да, — ухмыльнулся на это Эл Пим. — Вот только нам нужен не столько надежный сам по себе ритуал. Нам нужен такой, который Реддл захочет провести. И который в последствии поможет нам вести игру в нужном нам русле. — Да-да, противостояние «Света и Тьмы», я помню, — кивнул Руквуд. — Но ты прекрасно знаешь, что за мальчишкой установлено наблюдение. И не только наше. — Это «наблюдение» никоим образом не позволяет отслеживать его местоположение, — поморщился на это Пим. — И насколько я понял, это не только наша проблема — Дамблдор с присными тоже не особенно контролирует перемещение мальчишки. — Даже в школе? — удивился Руквуд. — Да, — кивнул на это старший агент. — Все, на что их хватает — очная слежка. В замке — вместе с портретами и домовиками. За пределами — только при помощи домовиков. И то лишь в рамках волшебных поселений. — Как его до сих пор не похитил никто из Пожирателей? — усмехнулся Августус. — А кому он до сих пор был нужен? — пожал в свою очередь плечами Пим. — Медийная фигура, не более того. Афиша для экзальтированных дамочек и детишек. Мальчик-который-выжил, ну как же! — фыркнул он. — Помимо них, какой-то серьезный интерес могли проявить разве что совсем уж скорбные на голову фанатики Реддла или он сам — но первые прописались в Азкабане или передохли, а сам Темный Лорд последнее десятилетие был несколько не в кондиции. — Малфой его в оборот-таки взял, — попытался возразить Руквуд, но скорее в роли «адвоката дьявола» в данном обсуждении — то есть стороны, рассуждающей от обратного. — Но не похитил же и не убил? Просто втянул в свой бизнес. Ну и в политику, — фыркнул на это Эл. — Не суть. Мальчишке до сего момента вряд ли что-то угрожало. — Предположим, — кивнул на это Августус. — Вот только это не отменяет простого вопроса: зачем все эти сложности с похищением именно в финале Турнира Трех Волшебников, посредством Кубка Огня? Когда можно просто и без затей в любой момент вытащить его из школы? — Не просто, — покачал головой Эл. — Хогвартс надежно защищает своих учеников — недаром говорят, что любой может получить там убежище. Если замок признал над тобой шефство, никто не сможет вытащить тебя оттуда. Убить внутри — сможет, а вот вытащить уже нет, — со смешком уточнил он. — Ладно, уел! Про это я не подумал, — поморщился Руквуд. — Но помимо самого замка ученики еще и в Хогсмид, и на турниры международные выбираются — об этом ты помнишь? — Там своя безопасность, но не суть, — отмахнулся Пим. — В любом случае ты прав — для нас ничего не стоит его просто выкрасть! Подгадать момент, подловить, выследить… а вот разрозненным Пожирателям и прочим дилетантам придется туго. — А ты хочешь выставить все именно как операцию Пожирателей Смерти и лично Реддла, — кивнул Августус, сам состоящий в рядах «Вальпургиевых Рыцарей» и формально сидящий за это в Азкабане. — Да, — усмехнулся старший агент. — Тем более, что психопортреты Реддла и младшего Крауча почти идеально подходят к этому сценарию. Поверить, что психопат Барти разродился таким шизофреничным планом, отдающим дешевой театральщиной — проще простого. По крайней мере, Орден Феникса должен купиться, — откинулся он на спинку стула и отхлебнул кофе. — И Снейп? — вроде как нейтрально спросил Руквуд. Эл Пим какое-то время не отвечал. Он думал. — Знаешь, одно время мне это казалось идеальной альтернативой, — задумчиво проговорил он. — Надавить на Северуса с двух сторон: непосредственно с нашей и со стороны Темного Лорда. Реддл начнет угрожать этой его Тонкс и шантажировать. Раньше такого шикарного рычага давления не было — сам Мерлин велел подобным воспользоваться! Параллельно мы предлагаем помощь и вербуем его, таким образом получая полнейший контроль за ситуацией в Хогвартсе и нового перспективного сотрудника. Но потом я отринул эту идею. Руквуд не перебивал. Если Эл Пим начал рассказывать ход своих рассуждений — это всегда оказывалось познавательно. И разъясняло позицию старшего агента по отношению к ситуации. — Северус Снейп — это ценная долгосрочная инвестиция, — говорил дальше Пим. — Можно сыграть эту карту единожды, использовать, угрожать близким, выжать досуха — но после такого вряд ли он станет сотрудничать дальше. Не тот человек. Если передавить, если поспешить, он выработает стратегию противостояния — это лишь вопрос времени. — Именно поэтому ты заинтересовался им, — прокомментировал Августус. — Да, — усмехнулся Эл. — Очень сильная личность, особенно в перспективе. Глупо разбрасываться такими кадрами в середине Игры. Такие берегут для финальной битвы. Впрочем, — тут он пожал плечами, — выйти с ним на контакт все равно стоит. Они же с Тонкс и Люпином по-прежнему продолжают расследование странных ритуалов вокруг Гарри Поттера? — Насколько я знаю — да, — утвердительно кивнул Руквуд. — Муди передал своей ученице все материалы и наблюдения по этому вопросу. Их там не особо много, но вполне достаточно, чтобы начать собственное расследование… Кстати, по поводу Люпина, — нахмурился он. — Мы оставим его на прежней должности? Не станем топить, как собирались? — А смысл? — хмыкнул Пим. — Муди мертв, а другого кандидата на должность преподавателя ЗОТИ для последующей подмены у нас просто нет. Да и в последнее время он примелькался в Хоге — подменыша могли быстро раскусить. Так что пусть оборотень пока что посидит на хлебной должности. Привыкнет, так сказать, к хорошему. — И станет этим “хорошим” еще сильнее дорожить, — понимающе кивнул Руквуд. — Что опять же сделает его более договороспособным. Но что насчет Дамблдора? — А вот это еще один, причем как бы не самый весомый, довод не слишком давить на фениксовцев, — глубоко вздохнул Эл, прикрывая глаза и массируя веки. — Директор не тот противник, с которым нам стоит связываться. Уж точно не сейчас, когда нам наоборот нужна с ним дружба. Цель у нас, в конце концов, одинаковая. — Старик не идиот, — сжал губы на это Августус. — Он наверняка почувствовал чью-то руку в тогдашних событиях на Хеллоуин! Если он поймет, что все это время именно мы дергали за ниточки… — Они с Реддлом — одного поля ягоды, — хмыкнул на это старший агент. — Реликты уходящей эпохи, эхо древних сил. Они полагаются на свою силу и Магию куда больше, чем на банальную логику. Что бы они сами там ни думали. — И тем не менее… — Тем не менее он до сих пор не раскрыл нас, — отрезал Пим. — И не раскроет. А там, подвести противостояние к критической черте, к трагическому и надрывному финалу, где старый больной наставник ценой свой жизни открывает Герою путь вперед… — Кхм! Дамблдор болен? — приподнял бровь Руквуд. — Они все больны, Августус, — улыбнулся старший агент Пим. — Больны своей значимостью. Своим пафосом. Своей сказкой! — фыркнул он. — Вот только у любой сказки есть не только значимые и пафосные герои — есть еще и сказочники. Которые ведут сказочное повествование туда, куда захотят. Куда им нужно! Улавливаешь? — То есть мы — сказочники? — хмыкнул фиктивный Пожиратель. — В той или иной степени. В той или иной степени, Августус…Июнь 1994 года. Лондон, Лютный переулок.
В полутемной комнате, обставленной дорогой мебелью и обшитой деревянными панелями, находилось двое. Один, волшебник в залатанной мантии, растерянно мял в руках потертую шляпу-котелок, переминаясь с ноги на ногу перед резным креслом, на котором сидел его собеседник. — Ты пришел ко мне и просишь помощи, — раздался в полумраке комнаты чуть хрипловатый ленивый голос сидящего. Огонек раскуриваемой сигары на мгновение озарил его лицо — с точеными чертами, гладко выбритое, какое-то породистое. — Но ты делаешь это без уважения. Ты не предлагаешь дружбу. И даже не называешь меня Крестным отцом… Третий человек, стоящий за перегородкой и наблюдавший за этой сценой, едва сумел подавить кашель вперемежку со смехом. — Не уверен, что стоило давать Блэку смотреть «Крестного отца», — сдавленно проговорил чернокожий Сэм Диллинджер — а это бы именно он. — Посмотри на этого несчастного беднягу, — кивок в сторону комнаты за перегородкой. — Он же даже не знает, как реагировать на тот бред, что несет Сириус! — Если рассуждать таким образом, то волшебникам вообще не стоит смотреть кино, — ровно ответил стоящий рядом с ним Андрей Долохов. На его лице не отражалось никаких эмоций — но это для него, в принципе, было нормально. Недаром же он носил в свое время позывной Айсберг. — Не поняв до конца смысл, но впечатлившись новыми для них событиями и понятиями, они могут начать применять эти понятия в реальной жизни. Вот только, в отличие от простых людей, у них возможностей для этого побольше. Сэм на это лишь пожал плечами. Да и что тут отвечать? Пока что у того же Сириуса Блэка эффект от просмотра маггловского кино не выходил за рамки не очень к месту вворачиваемых фраз. Правда, это скорее заслуга двух сквибов, что контролировали его поведение. Собеседник Сириуса в смежной комнате был одним из представителей так называемых «волшебных разводителей». Почему волшебники так любят называть особенными названиями обычные, по сути своей, профессии, оставалось для двух бывших спецслужбистов тайной. Ведь, по сути своей, эти разводители были обычными фермерами — только выращивали не обычные культуры и домашний скот, а волшебные разновидности. Видимо, какой-то отголосок времен становления Статута Секретности, когда волшебники стремились отделиться от простецов не только фактически, но и культурно. Конкретно этот мужичок в потертой мантии пришел на поклон к таинственному «мистеру Чорни» по наводке Мундунгуса Флетчера и жаловался на притеснения со стороны неких «темных магов», что вынуждали его продать свою ферму за бесценок. Андрей уже привык, что волшебники-обыватели очень любят клеймить «темными магами» вообще любого преступника. Вот только банальности большинства преступлений это не отменяло. Ведь что творилось с фермой этого человека? Да классический рейдерский захват. Угрозы, диверсии, психологическое давление, и намеки на то, что все это можно быстро прекратить, если продать дело неким «правильным парням» по «честной» цене. До физического налета на ферму пока дело не дошло — но все намекало на близость такой развязки. Долохов вздохнул и, уже привычно подавив раздражение, отошел от смотрового отверстия, через которое они, собственно, и смотрели на происходящее. По опыту последних недель он знал, что если будет смотреть на ужимки волшебников слишком долго, снова накатит беспричинная злоба, что преследовала его с тех самых пор, как он взял в руки проклятый дар гоблинов! А не раньше ли? Долохов нахмурился. А ведь действительно: он начал замечать за собой нехарактерные для себя перепады настроения, особенно в сторону злости и раздражения, еще до прихода странной посылки из Гринготтса. Будто горячие волны откуда-то извне. Будто… …Будто голос в голове. Он тряхнул головой и решительно двинулся прочь от места переговоров по обшарпанному коридору, оставив покосившегося на него Сэма следить за Блэком дальше. Сэмми, Сэмми… Вот что значит хороший друг. Ринулся с ним в эту британскую авантюру, нарушил ради друга все писанные и неписанные правила взаимодействия с этими людьми, а теперь еще и беспокоится насчет душевного здоровья после взаимодействия с гоблинским клевцом. Последнее, конечно, можно было списать на беспокойство скорее о собственном здоровье — Андрей, судя по описанию, был похож на какого-то жуткого берсерка, когда брал это оружие в руки! Но Диллинджер не свалил после той сцены на базе бывшего криминального авторитета. Лишь четко и настойчиво потребовал, чтобы Долохов убрал эту стремную штуку в дальний сундук! Впрочем, Андрей, после того как оклемался, и сам пришел к такому выводу. Что-то неладное творилось с его психикой и поведением после появления в волшебном мире, и усугублять ситуацию контактом с явно темным артефактом не стоило. Хотя, надо признаться, очень хотелось! Он шумно выдохнул, оперевшись на стену коридора. Что бы на него тогда ни нашло, когда он первый и единственный раз взял тот клевец в руки, оно никуда не ушло. Стальная воля человека, привыкшего к жесткому контролю собственных эмоций, позволила обуздать эту нездоровую страсть, но это не значит, что она улетучилась. Андрей, поморщившись, ощупал шею, которая периодически начинала ныть и жечься, будто натертая невидимым ошейником. Это неприятное чувство проявлялось каждый раз, когда рядом с ним творилась магия — то есть, в последнее время, оно его почти не покидало. Ну и раздражение. Да что там — порою раздражение разгоралось в самую настоящую злобу! И тоже — каждый раз, когда Долохов видел проявление магии, особенно прямо или косвенно направленные на него. Он помнил это чувство, там, во время драки с членами Ордена Феникса. Всех событий и произнесенных фраз не помнил, а вот чувства — все до единого! И главным среди них было — злое удовлетворение. Удовлетворение от того, что гребанные колдуны ничего не могли с ним поделать! Он снова тряхнул головой и двинулся дальше по коридору. Нужно было работать. Тот, кто думает, что ремесло тайного агента — это сплошные красотки, крутые тачки и бесконечный мартини с водкой (смешать, но не взбалтывать), тот идиот, пересмотревший фильмов о Джеймсе Бонде. Настоящая работа оперативника спецслужб — это в первую очередь скрупулезный сбор информации и её анализ. А собрать им предстояло очень и очень немало. Проект “мистер Чорни” запускал свои щупальца все глубже в криминальные структуры Лютного, и этот процесс нужно жестко контролировать. Хотя, учитывая некоторые… особенности общества волшебников, можно было сказать, что двое сквибов и Сириус Блэк буквально создавали эти самые криминальные структуры. До идеи мафиозных картелей волшебники еще не дошли, но отдельные банды и договоренности между ними уже наличествовали. И лавировать в этом болоте нужно было достаточно осторожно. Цель? Бывшие Пожиратели. Бывшие более мелкие приспешники Пожирателей. Околотюремная тусовка — а такая есть в любом обществе. Любая крупица информации, любой намек на то, как устроены быт и охрана Азкабана, его строение и место расположения. Ну и в первую очередь — компромат. На Люциуса Малфоя в том числе… — Черт! — выругался Андрей, падая на колени и хватаясь за шею, которую прострелила резкая, жгучая боль. Создавалось ощущение, будто вокруг шеи обернули раскаленную колючую проволоку, которая начала сжиматься, раздирая кожу и впиваясь в затылок. “Не то, не то, не о том думаешь!!!” — проревел голос в голове. Лающий, громкий, ревущий будто ветер в скалах, он, такое ощущение, таранил стенки черепа изнутри. “Гнилые многоходовочки, хитрожопые интриги и мелкие детские шажки к цели вместо одного мощного прыжка!!!” Андрей глухо застонал, прищурив глаза в тщетной попытке избавиться от буквально перемалывающего разум голоса. Но, как и в прошлые разы, это ему не особенно помогло. “Для кого ты ломаешь комедию?!” — продолжал голос. “Для своего дружка-цэрэушника? Для гребанного Сириуса Блэка?! Зачем?! Ты мог давно сделать то, что нужно, тебе хватит сил самостоятельно подмять под себя местный криминал и силой взять то, что тебе нужно!!” Сэму он ничего не сказал о своих… ментальных затруднениях. Потому что голоса в голове после контакта с магическим оружием гоблинов — это не та информация, которую стоит разглашать… “Да-а-а…” — будто в ответ на его мысли рассмеялся голос в своей лающей манере. “Ты признаешь, что не до конца доверяешь представителю враждебной Конторы, верно? Дружба агентов спецслужб? Чушь собачья!” Долохов, глубоко дыша, пытался встать, опираясь на обшарпанную стенку коридора. И стараясь не заорать — не хватало еще привлечь к себе внимание! “Ты слаб! Ты всегда был слаб!!” — выплюнул безо всякого перехода голос в голове. “Тебе не хватило яиц честно сдохнуть в Афгане, как подобает воину! И что ты выменял за свою доблесть и честь? Жалкие расшаркивания перед жирными партийными чинушами и гаденькие игры в шпиков! Ты жалок…” — Зат… кнись… — прохрипел Андрей, напрягая всю силу воли, чтобы отринуть, оттолкнуть это страшное давление изнутри черепа. Подавить его, изгнать обратно… откуда бы оно ни возникло. “Ты не сможешь больше меня заткнуть, Андрей Долохов!” — расхохотался голос. “Мы заключили сделку — помнишь? Ты все же воин, пусть и идиот!!” — рявкнул он. “И ты прекрасно знаешь, что я прав. Что МЫ правы — потому что ты сам думаешь так же, как я! Просто снова и снова пытаешься играть в самообман!” В какой-то момент боль в шее и голове достигла своего крещендо и… утихла. Лишь голос снова рявкнул: “Мы еще вернемся к этому разговору. Ты не можешь отмахиваться от самого себя вечно”... — Самого себя? — и не заметил, что прохрипел вслух эту фразу Андрей. — Вот уж чего не хватало — так это настоящей шизофрении с разговорами самим с собой… Впрочем, он уже ни в чем не был уверен. После того, как пришел странный подарок из Гринготтса, все окончательно запуталось и в то же время стало куда яснее, чем было прежде! Его “качели” из эмоций приобрели просто чудовищную амплитуду в тот момент, когда чертова посылка оказалась в его руках. И особенно — когда он извлек из неё гребанный клевец! А уж когда взял его в руки… …“Всех убить! Все отнять!!! ”... Злоба. Жадность. Зависть! Все вместе. Как он удержался, чтобы не ударить в тот момент Сэма по голове и не полезть выковыривать у него изо рта золотую коронку, он не знал. Наверное, потому что изумился самому наличию у себя такого желания. Но эта стремная жажда крови и золота не утихала. Жадность и зависть пульсировали в его мозгу все то время до их внезапного похода в Теддингейл, мешая думать. Точнее, это сейчас он мог более или менее разложить свои раздраенные чувства по полочкам. Тогда он попросту не мог связно анализировать свои ощущения… Не мог до определенного момента. “Взгляни на себя!!” — возникла в его мозгу тогда мысль. Точнее, это тогда он еще думал, что это его собственные яростные мысли. “Снова, как и раньше, идешь обслуживать чужие интересы. Убивать ради презренного богатства или из зависти к ублюдкам, которые его имеют!” — ярился голос. “Передо мной-то можешь не оправдываться, зачем ты на самом деле идешь следом за Аластором Муди и его шестерками…” Сейчас Андрей понимал, что слова голоса были противоречивы от начала и до конца. То он обвинял его в зависти и жадности, то попрекал излишним послушанием. Но теперь это было не суть важно. Потому что он заключил с голосом сделку. То, что таилось в том клевце и что почти сумело поработить его, было сметено волной жгучей ярости в тот момент, когда они вступили в схватку с Муди. Кровавая пелена, ощущение неуязвимости! И изумленный визг на грани сознания, будто свинье прищемили хвост. Но последнему он почти не придал значения. Потому что в тот миг он ощутил себя свободным!... Андрей кое-как отдышался и как ни в чем не бывало отряхнул полы своей мантии. А потом чуть тряхнул головой и продолжил путь. У него было еще много работы. Отвлекаться на собственное психическое состояние и воображаемых собеседников он будет, когда достигнет своей цели. Когда все закончится… “О, нет, ничего не закончится!!” — пролаял голос напоследок. “Бларголаг не получил твою душу, а значит ты мне задолжал. И отдашь свой долг сторицей…” И, несмотря на попытки игнорировать голос в голове, Андрей понимал: да, отдаст. Никуда он не денется.Июнь 1994 года. Теддингейл.
Когда Донни Шесть Кусков натужно закашлялся от ароматного дыма, наполнявшего помещение, Лорд невольно улыбнулся. С некоторых пор он куда лучше чувствовал эмоции окружающих людей, и потому понял, что эскулапу сильно не по себе. И Лорда это радовало — в последние полгода Донни стал слишком самоуверенным. Стал смотреть на окружающих, и даже порою на своего босса, свысока. Сказывалась его мнимая «избранность» — он ощущал себя чуть ли не целым мессией в банде, несущим Слово Божие в массы. Лорд некоторое время игнорировал такое поведение… …И готовил ответ. И вот теперь пришла пора поставить Донни и его прихлебал на место. Пусть воняет и надувается от важности в Мусорной секте, в окружении таких как преподобный Энди и его кучка бомжей! Банда — территория Лорда, и он не позволит кому бы то ни было оспаривать здесь свой авторитет. Надо сказать, что закашлялся в свите Лорда не только нурглит Донни. Парочка «быков» тоже зашлись натужным кхеканием и хрипом, когда густой розовый дым наполнил их легкие. Лорд отстраненно отметил, что в дыме мелькали какие-то странные искры и блестки, будто кто-то распылил в воздухе глиттер. Что-то синтетическое? Он недовольно хмыкнул: не хватало еще, чтобы его люди отравились этой дрянью! Впрочем, он надеялся, что Меган не настолько чокнулась, чтобы распылять в своем клубе что-то действительно жесткое или ядовитое. Иначе он был настроен пересмотреть их договоренность насчет предоставления помещения и «крыши». Этот клуб располагался на окраине Теддингейла, в районе торговых складов, где грузились дальнобойщики. Конечно, это был не Саут-Хеленс, в котором существовал целый отдельный район, в котором тусовались дальнобойщики и байкеры — Теддингейл был городком куда более спокойным и респектабельным. Но близость к одному из шоссе и транспортной развязке диктовали свои условия, а потому зародыш того, что существовало в Саут-Хеленсе, присутствовал и здесь. Полуподвальное помещение, в которое вела бетонная лестница с шаткими перилами, как уже говорилось, было наполнено густым наркотическим дымом. Высокий сводчатый потолок, маленькие окошки под самым потолком, барная стойка в глубине помещения. На полу — пестрые ковры, на которых располагались низкие столики в окружении мягких пуфов и подушек, все в розовых, алых и темно-лиловых цветах. Почти возле каждого столика стоит кальян, и сидящие за ними то и дело прикладываются к мундштукам, после чего расслабленно откидываются обратно на подушки. Медитативная музыка, свисающие с потолка золотые финтифлюшки в восточном стиле, блаженный смех — во многом это походило на логово каких-нибудь хиппи прямиком из 70-х. Правда, здесь было гораздо чище. И были официанты: полуобнаженные парни и девушки, что разносили гостям напитки, обновляли кальяны и даже с удовольствием присоединялись к сидящим на пуфиках, садясь на колени, целуясь и позволяя трогать себя. Нет, не хиппи. Скорей, закрытая вечеринка где-нибудь в Лас-Вегасе. По крайней мере, у Лорда возникла именно такая ассоциация. А ведь это было только одно из верхних помещений. На подземных этажах и в глубине здания были и другие. Куда более закрытые для широкой публики, и для куда более утонченного времяпровождения. Меган Корнхилл за неполных полгода достигла того, чего не смог достичь покойный Шалом за несколько лет. Она смогла создать закрытый клуб для особых клиентов с особыми потребностями! И завлечь в него даже парочку влиятельных посетителей из Лондона. Не будь старый еврей уже мертв, он бы наверняка умер от досады! Конечно, у Меган были куда более козырные стартовые условия: Ангел очень умело пользовался своими мистическими силами и координировал новообразованные культы, отчего те обменивались информацией и косвенно помогали друг другу. Лорд подозревал, что это не самая естественная ситуация, и не будь над ними всеми этого жуткого мальчишки, вряд ли Мусорная секта Энди Тетчфилда стала бы помогать последователям любого другого божества, кроме своего «Господа». Но у них был Ангел. У него, Лорда, был Ангел! И потому связи Энди в Лондоне, которые он приобрел, исцеляя при помощи своих «благословений» тамошних шишек, помогли найти первых клиентов и для этого заведения. И нет: далеко не все они были какими-то лютыми извращенцами, пристрастия которых подпадали под юрисдикцию уголовного законодательства или даже психиатрии. Просто за прошедший год, во время всей этой истерии вокруг Сириуса Блэка, очень многие элитные заведения в том же Лондоне сократили свою активность. Не закрылись полностью, нет, но усиленная бдительность полиции в крупных городах сделала их работу несколько… затруднительной. И наличие вполне себе работающего нового клуба в небольшом отдалении от столицы весьма порадовало их клиентов. Лорд хмыкнул. Вот уж воистину: все познается в сравнении! Лондон, средоточие больших денег и еще больших пороков, был еще и в фокусе внимания всех и всяческих правоохранителей, общества и государства. А такие небольшие города, как Саут-Хеленс и Теддингейл, как правило, ускользали из их внимания даже в лучшие дни, что уж говорить про последнее время? Недаром Шалом не особенно стремился на столичные просторы, предпочитая приманивать оттуда клиентуру, но самому в столичные расклады не лезть. Было даже забавно вспоминать, как он сам мечтал о том, что отхватит кусок от лондонского пирога, закрепится там и наконец-то сможет сказать, что занял место, которое считал достойным. Зачем? Устроиться можно было весьма достойно и здесь, в небольших городках. И пусть Лондон сам приходит сюда, оставив за порогом как тамошнюю полицию, так и поделивших его на куски криминальных корольков. Второй зал почти ничем не отличался от первого. Разве что дым был гуще и с другим запахом, а тела на подушках странно подергивались, будто в экстазе. Девушка, что вела их за собой, мягко отстранила от себя несколько рук, тянущихся к её обнаженным бедрам, хихикнув при этом. Что странно, на Лорда и его сопровождающих обкуренные гости не обращали ровным счетом никакого внимания: то ли наряд официантки, ведущей их, и состоящей лишь из пары полосок ткани и золотых цепочек, так на них действовал, то ли даже мутное сознание наркоманов ощущало угрозу, исходящую от шагающих гангстеров. Они вступили в коридор, стены которого были выложены зеркалами и разукрашенного кислотными разводами. Откуда-то спереди раздавались басы — там, как знал Лорд, располагалось основное и официальное помещение клуба, с танцевальной площадкой и прочими изысками. В конце концов, раньше это и был один из клубов Шалома, слегка переделанный и модернизированный. Комнаты, которые они прошли до этого, были полуофициальной частью нового заведения, и вход в них был открыт далеко не для всех. Но их путь лежит еще дальше. И глубже под землю. Туда, где Меган Корнхилл организовала уже совершенно незаконные развлечения. У входа на лестницу, ведущую вниз, дежурил один из «быков», выделенных на охрану клуба. В полумраке коридора, освещенного только неоновыми разводами, отражающимися от многочисленных зеркал, Лорд мельком отметил некоторые мелкие детали в облике охранника. Например, подведенные блестящей тушью глаза, светящиеся под неоном ногти, серьгу в ухе… А ведь прошло всего несколько месяцев! Впрочем, мафиозный босс тут же вспомнил, что тот же Донни Шесть Кусков сумел завербовать в Мусорную секту несколько человек из банды всего за несколько недель, и это у всех на виду и в присутствии самого Лорда. А этот парень тусовался в клубе уже второй месяц! Снова волна отвращения и недоумения из-за его спины, заставившая Лорда вновь удовлетворенно усмехнуться. Если Донни это раздражает, то его самого увиденное радует. Он не совсем понимал, почему так радуется, но это… возбуждало? Пока они спускались на несколько пролетов лестницы вниз, у него было время разобраться в себе: что же так его взбудоражило? Лорд не считал себя ханжой, но все же чисто в сексуальном плане предпочитал некоторую… традиционность. По крайней мере, привлекали его только женщины. Все эти набирающие моду «ориентации» прошли мимо него — так что возбудил его не вид накрашенного «быка». Что же тогда? Реакция сопровождения. О, да! Ну и тот факт, что вся мистика и магия, которой манипулировал Ангел, действовала на все сто процентов. Он чуял, что сможет манипулировать всем этим и сам. Разделять и властвовать. Править! Гнилые ублюдки Донни, благословленные Нурглом, были полезны. И Лорд умело использовал эту пользу, любое преимущество, любую возможность, которые ему давали новые Боги! Он не собирался упустить ни одной из них. От Божества Меган Корнхилл он ожидал еще большего. Если даже воспитанные тюремными понятиями «быки», для которых выглядеть «как сучка» было хуже смерти, все же поддались влиянию Слаанеш, то и остальных проймет. А ведь оставались еще два Бога, влияние которых еще предстоит протестировать. О, он найдет подход к любому! Человеческие желания и страсти всегда были основными орудиями Лорда, его доходом и источником власти. Но теперь это влияние выходило на совершенно новый уровень. Воистину Божественный! Нижние, закрытые этажи клуба были новостроем. Присланные Ангелом брауни постарались на славу — выкопали котлован, укрепили его, обустроили и декорировали. Более того, они как-то так сделали, что попасть сюда могли только те, у кого был соответствующий доступ. Ну или те, кого ведут туда за руку. Остальные то ли уткнутся в тупик, то ли просто не увидят входа на лестницу — объяснение ушастых уродцев были путанными до безобразия, но общий смысл Лорд уловил. Лично у него доступ был — он особо на этом настоял. Да и у брауни были соответствующие указания от Ангела, так что чертова бывшая копша не посмела перечить. Хотя Лорд видел: ей очень хотелось. Подземелье представляло собой еще более высокое помещение. Скорее, даже широкий зал с колоннами в каком-то то ли греческом, то ли египетском стиле — если честно, Лорд в этом не особенно понимал. Но выглядело красиво, этого он отрицать не мог. Круглый зал с колоннами по периметру был облицован розовым мрамором и декорирован мозаикой. Откуда Корнхилл взяла бабки на такие изыски, Лорд не знал, лично он ей не дал на это ни пенни! Впрочем, он подозревал, что вся эта роскошь является порождением странной магии брауни. Ну или попросту была ими украдена откуда-то, ему было плевать. Главное — выглядело это потрясно! У стен зала, за колоннами, располагались деревянные ложа, навроде шезлонгов, устланные одеялами и подушками, все в том же восточном стиле, что и в залах наверху. На них полулежали, тихо переговариваясь и смеясь, около десяти мужчин и женщин разных возрастов и комплекций, а знакомые по курительным залам полуголые официанты обоих полов разносили им напитки и еду на вычурных блюдах. Их процессия двинулась от входа в зал сразу направо, к дальнему углу, откуда открывался прекрасный вид на центр зала. И на широкий каменный алтарь, что располагался там. По сути, это была просто здоровенная глыба розоватого мрамора. И это, кстати, был единственный предмет меблировки, про который Лорд точно знал: его создали не эльфы Ангела. Его Меган заказывала совершенно обычным способом, с доставкой на фиктивный адрес, откуда его везли в крытом грузовике до места назначения. По словам бывшей полицейской, алтарь, которого коснулась посторонняя магия, не даст того “резонанса”, который был нужен для “полных ощущений”. Что бы это ни значило. В их закутке они были втроем: сам Лорд, его новый заместитель Терри, и боец по кличке Весельчак. Не особенно оригинальная кличка, надо сказать, да и повод её дать именно этому угрюмому громиле — тоже. Но тонкий юмор в среде гангстеров никогда особо не приживался. Что касается остальной свиты, то нурглитам во главе с Шесть Кусков сюда путь был заказан. Лорд и взял-то его с собой на “инспекцию” клуба только за тем, чтобы позлить. Ну и потому что тот из упрямства сам вызвался. Сейчас же он, двое его гнилых прихлебал и еще пять “быков” находились в районе открытой части клуба, где грохотала дискотека. Лорд уселся на ложе и облокотился руками на трость, двое остальных сели в приземистые кресла по бокам. Спустя минут десять, когда игриво улыбающаяся девушка принесла им напитки и легкую закуску, началось основное действо. — Друзья мои! — глубоким и грудным голосом воскликнула вышедшая на середину помещения грациозная женщина с сочными формами, одетая в легкую тогу. Если бы Лорд не был предупрежден заранее, он бы не узнал в ней ту “бульдозершу” Меган Корнхилл, которую встретил несколько месяцев назад. — Сегодня великий день. Прекрасный, великолепный день! День, когда вы поймете, что значит — жить. Лорд тонко улыбнулся. Неплохое начало. — Все вы были избраны. Да-да! Именно избраны для того, чтобы испытать нечто невероятное. Нечто настолько потрясающее, что ваша жизнь с этого мига поделится на “до” и “после”! — продолжала вещать Меган, в то время как продолжающие улыбаться официанты выносили в центр несколько жаровен на металлических треногах. — Сегодня вы испытаете Наслаждение!... На грани слуха заиграла музыка, и под одобрительные восклицания с разных концов зала девушки и парни из обслуги начали изгибаться в такт ей. У Лорда перехватило дыхание. И танец, и музыка были какими-то… неправильными. Он вроде бы и улавливал ритм с мелодией, но те в последний момент ускользали от него! Движения ближайшего к их нише молодого парня настолько завораживали, что Лорд понял: он может отвести взгляд от лоснящегося от масла мускулистого тела лишь с определенным трудом. “Что за?!...” — тряхнул он головой и повернулся к своим сопровождающим. И хмыкнул. Потому что если он смог отвести взгляд от извивающегося мужика, его подручные — нет. А уж когда танцоры начали двигаться синхронно по кругу и сменять друг друга соблазнительным калейдоскопом, уже и сам Лорд не мог оторваться от этого зрелища. В какой момент к танцующим начали присоединяться зрители с лож, он не заметил. Да что там: он и глазом моргнуть не успел, как уже сам стоял посреди зала, неподалеку от алтаря и позволял парочке практически обнаженных девиц стягивать с себя одежду. “У них расширены зрачки”, — отстраненно подумал он. “Они все под наркотой”. Впрочем, эта мысль мелькнула и почти тут же ускользнула под наплывом сладкого дурмана: помощники Меган зажгли те жаровни, что ранее вынесли, и помещение заполнил знакомый запах. Слезы Ангела — то зелье, что дал ему адский мальчишка! Видимо, был и курительный вариант этого наркотика. Краем глаза Лорд заметил, что парочка девиц и парней в несколько рук ласкают на алтаре обнаженную Меган, и эта картина заставила сердце ёкнуть, а внутренности внизу живота полыхнуть жаром. Снова мелькнула полуоформленна мысль, что уж он-то давно не подросток в пубертате и тем более не озабоченный извращенец, чтобы так остро реагировать на вид грузной мясистой бабы, обтертой маслом и сосущейся с другой бабой! Но мысль как пришла, так и ушла. Он услышал приглушенный крик и заметил, что одну из гостий уже приходуют прямо стоя двое мужиков: один сзади, другой спереди. Причем тот что спереди грубо засунул ладонь в рот женщине, будто хотел помассировать ей гланды. Впрочем, та не возражала, сжимая партнера спереди ногами и закатив глаза. Боль пришла стремительно. Как взрыв, как яркий оргазм во время первого в жизни секса! Лорд ощупал ухо, прокушенное одной из девиц, что его раздевала и отстраненно отметил, что рука вся в крови… А потом он будто очнулся. Вокруг царила какая-то жуткая вакханалия! Кровавая, чудовищная и… да, пожалуй что страшная. Какой-то мужик за тридцать валялся на полу с распоротым брюхом и улыбался. Он, черт его возьми, УЛЫБАЛСЯ в то время, как один из парней-официантов медленно наматывал его кишки на локоть, а его напарница скакала на члене потрошимого заживо! Вокруг раздавались стоны боли и похоти, смех и крики! Какофония сливалась с жуткой мелодией, которая не только не утихла, но и наращивала громкость. Лорд отступил на шаг и его взгляд упал на другую сцену: та женщина, которую только что сношали двое мужиков, уже трахалась сразу с четырьмя! Вагина, задница, рот — ну, таким бывалого бандита было не удивить. Но четвертый приходовал её в рану на месте перерезанного горла! И женщина каким-то образом оставалась не только жива, но и в сознании. Хрипела, исходила кровищей и слюнями — но жила. И даже, такое ощущение, продолжала получать жутковатое удовольствие от происходящего! Наконец, Лорд уперся спиной в ложе в том закутке, который определили им троим. Глазами он начал искать своих людей… И, к сожалению, нашел. Весельчак был одним из тех, кто трахал телку с перерезанным горлом. Под массой тел, которые накрыли несчастную женщину, уже непонятно было, куда лично он её трахает, но да Лорд предпочел бы не знать. Терри же… Терри лежал и пускал счастливые слюни на алтаре, а служители приковывали его к мраморной столешнице золочеными кандалами. — Когда ты сказала, чтобы я привел тех, кого не жалко, ты не сказала, что это будет… так, — обратился он к тяжело дышащей, покрытой кровью и потом Меган, что уже почти минуту стояла сбоку от него. — Слаанеш угодна твоя жертва, Лорд, — пропела женщина и сделала несколько шагов в его направлении, покачивая широкими бедрами. — А ты? Ты готов отдаться Той-Что-Жаждет? Он медленно повернулся к бывшей полицейской, что облокотилась о его плечо и призывно приблизила свое лицо к его лицу. Смерив её холодным взглядом, он дернул рукой, освобождаясь. — Если уж я привел главную жертву на твой, — он оглядел происходящее, — праздник жизни, то, я надеюсь, что получу от этого максимальную отдачу! — Конечно же, мой Лорд! — игриво хихикнула Меган. Впрочем, в её глазах на мгновение промелькнуло что-то вроде досады. Лорд отметил, что у неё зрачки тоже расширены. — Приступим же к главному блюду! — махнула она рукой. Тональность музыки сменилась, но жуткая оргия, такое ощущение, лишь нарастила темп! Где-то один из гостей в порыве страсти уже жрал партнера прямо во время секса, кто-то с маниакальным хохотом отрезал себе пальцы — никто, такое ощущение, не обращал внимания на центр зала. Меган взяла Лорда под руку и отвела к алтарю. Там стоял Ричард: соломенноволосый здоровяк, один из любовников и подручных Корнхилл. Он стоял чуть склонившись и держа перед собой золоченое блюдо. Блюдо, на котором покоился кривой кинжал. — Хочешь, чтобы Слаанеш отметила тебя, о, Лорд? — насмешливо спросила Меган, не особо громко, но каким-то образом перекрывая шум, царящий в зале. — Тогда ты должен сам принести Ей жертву! Ему протянули кинжал и… И он его принял. И почти сразу понял, ЧТО нужно делать. — Прости, Терри, ничего личного, — хмыкнул он напоследок, почти уверенный, что одурманенный Слезами Ангела и эманациями алтаря Терри его даже не услышал. А потом Лорд вонзил кривое лезвие в горло своему помощнику. Тело Терри страшно дернулось, он захрипел и выгнулся дугой! Изо рта и горла полилась кровь — неестественно розового цвета, светящаяся и исходящая лиловым туманом. Лорд не обратил на эту странность внимания — он пытался удержать кинжал в ране. Он чувствовал, что это крайне важно! Тело самого Лорда сотрясали судороги, будто он сунул пальцы в розетку: какая-то энергия исходила из распоротого горла Терри, попутно будто собирая потоки силы со всего зала. С каждой из сегодняшних жертв! И когда Лорд уже думал, что не удержит кинжал в руках… все кончилось. Тело под кинжалом полыхнуло лиловым последний раз и начало усыхать. — Что?! — выдохнул он. — И это вс…? Он не успел договорить. Ссохшееся было тело внезапно взорвалось потоком крови и ошметков, отбрасывая Лорда и Меган от алтаря. Все, кто еще оставался в сознании и продолжал бешено совокупляться и терзать друг друга, вскрикнули и рухнули на пол. Зал погрузился в тишину. Лорд поднял голову и попытался сфокусировать взгляд на алтаре. На котором что-то явно происходило. Кровь, что залила мраморную плиту, бугрилась и исходила черным вонючим дымом. Дым собирался в жирный столб все выше и выше, кровь взлетала вслед за ним. Они смешивались и сгущались, пока не образовали высокую и изящную фигуру с розовой кожей, парой непропорциональных рогов на голове, шестью грудями, копытами вместо ног и уродливыми клешнями на месте рук. Демонетка Слаанеш явилась на зов. Взгляд антрацитово-черных глаз поймал ошарашенный взгляд Лорда и жуткая харя, напоминающая одновременно фарфоровую куколку и рыло динозавра, оскалилась в зубастой улыбке. — НЕ ПРАВДА ЛИ Я - ПРЕЛЕСТЬ? — пробирающим до печенок вибрирующим голосом спросила она. — СКАЖИ МНЕ, ЧТО Я - ПРЕЛЕСТЬ! — Ха… ха-ха-ха!! — истерично заржал Лорд. А ведь он до конца не верил. Не думал, что все это всерьез. До самого последнего момента! И вот он… момент истины! — ТАК Я - ПРЕЛЕСТЬ?! — снова проскрипела демонетка, угрожающе наклонив рогатую голову набок. — Да! — снова истерично хохотнув, выдохнул Лорд. — Определенно, ты — Прелесть!