A terrible story: He is dead

Резкий автомобильный гудок заставил Минхо вздрогнуть и открыть глаза. — Черт, чтоб тебя!.. — тихо выругался Хенджин, едва успев затормозить перед пронесшейся мимо легковушкой, выскочившей на пустой перекресток. Заметив, что Минхо очнулся, он извиняясь взглянул на него. — Прости. Минхо выпрямился в сиденье и бросил мутный взгляд в окно — они проезжали окрестности Кури. — Почему мы здесь? — на мгновение он нахмурился, чувствуя странное опустошение внутри, и вдруг перед глазами блеклым воспоминанием возник рваный черный силуэт. — Мы уехали… почему ты увез нас? — Ты издеваешься? Еще спрашиваешь почему? — он напряженно смотрел на дорогу. Его лицо было непривычно бледным, заострившимся. — Нам надо вернуться, — Минхо резко мотнул головой, и та отозвалась чудовищной болью, — поворачивай назад. — Это последнее, что я сделаю. Может ты еще не пришел в себя, но мы чуть не погибли там. Я ни за что туда не вернусь. — Ты не понимаешь, Хенджин. Он был там. Не хочешь ехать, не надо. Выходи и пусти меня за руль, — виски пришлось сжать ладонями, склонившись вперед, чтобы хоть немного унять гул в голове. — Был там… Джисон? Когда? Где именно? Минхо тяжело откинулся на сиденье. — В зрительном зале. Он сидел прямо напротив сцены. — Но Лино… — Хенджин немного сбавил скорость и заговорил негромко, аккуратно подбирая слова. — Я вынес тебя из театра, я абсолютно уверен, что зал был совершенно пуст. Он немного помолчал, глядя на дорогу, а затем откашлявшись продолжил: — Ты бредил, потом потерял сознание. Тебе не кажется, что ты мог галлюцинировать или… — Я знаю, что видел, — Минхо жестко оборвал его. — А вдруг нет? — он вскинул широкие брови. — Что если не знаешь? Даже если там действительно был он, с чего ты взял, что он не опасен, после всего, что мы там чувствовали? На себя тебе плевать, подумай хотя бы о душе Джисона. Сгинешь, а что с ней будет по-твоему? Все же Хенджин понимал его слишком хорошо, поэтому предусмотрительно бил по болевым точкам. Душа Хани, вероятно, оставалась единственной причиной, способной удержать Минхо от безрассудств. — Я освобождаю тебя от обещания. Тебе не надо туда возвращаться, я все сделаю сам. — Нет. — Хенджин отчеканил, повернувшись к нему. — Я не беру назад свои слова, но и тебя туда не отпущу. Если уж возвращаться обратно, то надо подумать, как можно защититься от этого влияния, собрать хоть какую-то информацию об этом месте. — У нас нет на это времени! Если он был там и видел нас, он может снова сбежать, и где тогда я буду его искать? — Минхо всплеснул руками. — Скажи честно, — Хенджин пожевал губы, — тебе серьезно кажется, что сущность, способная без прямого воздействия внушить ужас такой силы, чем бы она не являлась, станет от кого-то сбегать? Не знаю, что именно чувствовал ты, но я… Он замолк и закусил губу, хмуря брови. Его подбородок мелко задрожал. — За всю мою жизнь я не встречался с подобным. Не испытывал такого удушающего страха. Знаешь… я очень надеюсь, что там все же был не Джисон. Потому что если это делал он, — Хенджин сглотнул и медленно покачал головой, — боюсь, ты найдешь совсем не то, что ищешь. — Неважно. Я должен помочь. — Я надеюсь, что ты сможешь. Однако тебе лучше помнить о том, что определенность далеко не всегда приносит облегчение и покой, — он тяжело вздохнул. — Там… когда ты видел его, он выглядел так же, как раньше? Минхо молчал, мрачно глядя перед собой. То, как выглядел Хани… если честно, примерно так представлялась сущность, отринувшая все человеческое. Даже в голубых светящихся глазах не было ничего. Ни узнавания, ни тепла… ни боли или страха. Они были застывшими. Мертвыми. Сжав губы и отрицательно покачав головой, Минхо наклонился вперед, уткнулся лбом в панель над бардачком. Стоило только прикрыть глаза, и чернота сгущалась вокруг, утягивая Минхо в непроглядный омут. Хенджин был прав, а ведь он даже не видел того, что стало с Хани. Слабая надежда найти его прежним рассыпалась в труху. Вместо нее поселилась обреченная решимость. Сердце рвалось к нему, посылая к чертям здравый смысл и чувство самосохранения. Минхо уже сам не верил, что все будет хорошо, но все же скучал по нему так сильно, что готов был позволить его тьме поглотить себя целиком. Слева раздался прерывистый выдох, на затылок бережно опустилась прохладная ладонь. — Прости за то, что я наговорил, ладно? — Хенджин рассеянно гладил его по волосам. — Пока что рано делать выводы, но ты прав, не стоит опускать руки. В конце концов, даже если это и правда был он — он дал нам уйти; может, и вовсе не хотел вредить. Может быть, есть вещи, которые он не может контролировать. В любом случае, что бы с ним ни стало, я поддержу тебя.       Стоило им заглушить мотор на стоянке храма, как к авто подлетел явно нервничающий Тао. Он с надеждой вглядывался в задние окна, но когда понял, что там никого нет, заложил руки за спину и застыл, ожидая, пока они выйдут из машины. — Вы нашли ее? — он переводил беспокойный взгляд с Минхо на Хенджина. — Нет, увы. Мы никого не встретили, — Хенджин покачал головой, разумно умалчивая о видениях Минхо, — но что-то с тем местом было не в порядке. Плечи Тао поникли. — Я правда надеялся, что она будет там. А… что значит «не в порядке»? — Предположительно, там было что-то, манипулирующее эмоциями. Заставляющее испытывать ужас. Когда вы были там до этого, ты замечал что-то подобное? — Нет, вообще-то как раз наоборот, там всегда было абсолютно спокойно, и Тхэбэку там нравилось, — Тао нахмурился, — ничего не понимаю. Давным-давно ходила городская байка, что в этом парке на одном из аттракционов много лет назад погибла девочка, поэтому его и закрыли. Так что там даже туристов никогда не было. Хотя вроде как на самом деле парк закрылся из-за банкротства. Хенджин и Минхо переглянулись. — Мы продолжим поиски, и, если будут какие-то новости насчет Ван — ты узнаешь об этом первым, хорошо? — Хенджин похлопал его по плечу. Паренек кивнул, понуро глядя под ноги. — Это мог делать призрак? — Минхо бегло проговорил, понизив голос, пока они шли от стоянки. — Не уверен, — Хван тоже был погружен в размышления, — сам знаешь, призраки пугают событиями, шумом. Но на нас воздействовали напрямую. Хотя я бы не отметал этот вариант. Можно поискать информацию про тот несчастный случай, если он и правда был, может, это даст хоть какую-то подсказку. Они дошли до домиков. Вокруг стояла тишина мягкой осенней ночи, мерно шелестели увядающие листья; стрекотали, провожая последние теплые деньки, насекомые. Хенджин окинул взглядом широкую неплотно прикрытую дверь, сквозь щель которой пробивался желтый трепещущий свет. — Я собираюсь как следует проспаться после сегодняшнего. И тебе советую. Тут у тебя тоже есть комната, — он указал на дом на другой стороне двора, — самая правая. Ключи от машины я пока оставлю у себя, потому что не хочу, чтобы ты наделал глупостей, хорошо? Минхо слабо пожал плечом. — Хей, — Хенджин шагнул вперед и обнял его за шею, — дай себе отдохнуть, а завтра подумаем, что можно сделать. — Угу. Минхо направился к дому, а Хенджин проводил его долгим задумчивым взглядом, прежде чем уйти к себе. Неподалеку от дома была водопроводная колонка, так что Минхо несколько раз плеснул прохладной водой себе в лицо, перед тем как войти в дом. Темный силуэт все еще маячил перед глазами и никак не желал пропадать. Получится ли вообще уснуть здесь? Едва ли. Он прошел направо до конца узкого коридора и отодвинул хлипкую дверь, попадая в крохотную комнату в торце здания. По площади она была чуть больше матраса, расстеленного на полу — кроме него там помещался только узкий невысокий столик у стены и шкаф с раздвижной дверью во всю противоположную стену. Да, комната больше напоминала кладовку, но Минхо был этому даже рад: в более просторных размещали по два-три матраса, а соседство всегда давалось ему тяжело. Здесь было тепло, даже по-своему уютно и приятно пахло какими-то травами. Не иначе, работа Тао. Сон, к его огромному удивлению, пришел быстро и внезапно, едва его голова коснулась подушки, будто кто-то выключил его, щелкнув пультом управления. Проснулся Минхо глубокой ночью, потому что кое-кто беспокойно ворочался под боком. Он обвил его руками вокруг тонкой талии, прижал спиной к своей груди. — Что такое? Плохой сон? — шепнул едва слышно, касаясь губами обнаженного плеча. — Да… — Джисон подвинулся назад, еще ближе к Минхо, и передернул плечами. — Тебе холодно? — Минхо натянул одеяло ему по самый подбородок, поглаживая пальцами второй руки плоский живот. — Никак не могу согреться. Эй, — он тихонько рассмеялся и заерзал, — мне щекотно. — Это приятная щекотка, или ты хочешь, чтобы я прекратил? — Минхо игриво чмокнул его в шею. — М-м, приятная, — Хани фыркнул и провел стопой по ноге Минхо. Внутри неспешно разливалось тепло. Хотелось сжать его в объятиях так сильно, чтобы ребра трещали, целовать его плечи, вдыхать сладкий запах его кожи… Пальцы замерли. Он не чувствовал его запаха. — Не езди больше в тот дурацкий парк, ладно? Я волнуюсь. Лучше останься со мной. Сердце дрогнуло. — Хани? — голос был хриплым. — Да, что такое? — Повернись ко мне, пожалуйста? — Я устал, давай будем спать? Минхо отпрянул резко, схватил его за плечо и развернул, прижимая спиной к матрасу и напряженно вглядываясь в лицо. Вот только смотреть было не на что. У того, кто лежал перед ним, была абсолютно гладкая овальная голова манекена, без каких-либо черт. Он подскочил в кровати, отбросив одеяло в сторону и испуганно заозирался. В комнате никого не было. Щемило в груди, а дыхание рвано частило, будто он только что дрался. Зажмурившись, Минхо постарался вспомнить, в деталях воссоздать образ Хани. Тогда в его комнате, еще в кампусе, когда он впервые признался… он плакал, в его больших очаровательно распахнутых глазах была робкая радость и печаль. Кончик его носа и щеки покраснели от слез, а может от смущения. Дрожащие губы старательно складывали слова, но уголки постоянно опускались вниз, и он всхлипывал, делая резкие неглубокие вдохи. Минхо хорошо помнил детали, но они не желали складываться в единую картинку. Он думал о его глазах, а все остальное уходило в расфокус, перемещал свое внимание к губам, и вся верхняя часть лица погружалась в плотную тень. — Дерьмо! — он ударил ладонью по полу, и тот жалобно скрипнул в ответ. Нет. Не может этого быть. Его память хранит все. Он не может забывать. Тем более это. Сердцебиение все продолжало ускоряться. Страх потерять воспоминания о нем пугал похлеще любых монстров. Минхо попробовал снова и чуть от досады не проломил кулаком стену. Бесполезно. У него больше не получалось воссоздать его в воспоминаниях. Чем больше он старался вспомнить, тем сильнее любимые черты затягивало черной клубящейся тьмой. Нет. Торопливо одевшись, он выскочил на улицу и пересек двор. Неожиданно морозный воздух щипал щеки. К рассвету температура сильно упала и небольшие лужи покрылись коркой льда. Постучав костяшками в широкую раздвижную дверь и услышав с той стороны сонное «да?», он торопливо вошел внутрь. Тем, кто ему ответил, оказался Сынмин. Он чуть приподнялся, хмуро глядя на раннего гостя и бережно обнимая Хенджина, который тихо сопел, свернувшись калачиком рядом с ним. — В чем дело, Минхо? — он шептал едва слышно. — Я… мне нужен Хенджин. — А это не может подождать несколько часов? Он вымотался после вашей поездки. Дай ему отдохнуть, пожалуйста. Минхо пристыженно замялся на пороге. Сынмин, вне всякого сомнения, был прав, не стоило так импульсивно срываться с места. Нужно было сначала успокоиться и все обдумать. — Конечно. Извини, я… — Минхо пробормотал себе под нос и уже собирался закрыть за собой дверь, когда Хенджин поднял голову. — Лино? Что-то случилось? — он еле разлепил сонные глаза и сел на матрасе, зябко кутаясь в свободную пижаму. — Прости, я сглупил. Ничего не случилось. Мне жаль, что я вас разбудил, — он прикрыл дверь и быстрым шагом направился к храму. Взлетев по ступеням и выйдя на балкон, он, будучи не в силах смотреть на это предрассветное великолепие, тяжело опустился на деревянный настил, прислонившись спиной к ограждению. Почти так же как Джисон когда-то сидел на набережной. Как так вышло, что когда он погиб и все рухнуло в одночасье, казалось, что страшнее ничего быть уже не может, однако с каждым днем все неизменно становилось только хуже? У этого колодца с отчаянием вообще было дно? Как бы Минхо не трепыхался, он погружался все глубже и глубже. Почему ты больше не говоришь со мной? Я мог как-то держаться только благодаря тебе. Что мне делать теперь? — Минхо? Он поднял голову и увидел встревоженного Хенджина. Тот накинул куртку прямо на спальную одежду, видимо торопился, поэтому под ней так и остался в футболке и свободных штанах, ежась на пронизывающем ветру. — Что-то случилось, да? — он подошел ближе и присел на корточки напротив, откинув со лба смоляные волосы. — Расскажешь мне? Не так-то просто было объяснить, что именно случилось. Поэтому Минхо неуверенно пожал плечом: — Я теряю его, — прозвучало ломко, и он сбито откашлялся. — Моя память будто затирает воспоминания о нем. И я понятия не имею, почему и что с этим делать. Постепенно его черты, какие-то детали… все бледнеет, его образ по крупицам рассыпается. Разваливается. Минхо поднял тяжелый взгляд на Хенджина. — Я приходил к тебе, потому что собирался попросить тебя принять его облик. Его лицо дрогнуло. Взгляд медленно опустился вниз и ошарашенно застыл. — Так ты… Минхо, не надо. Это не кончится ничем хорошим. Я только сделаю тебе… нам обоим больно. — Прости, я не знаю, что еще сделать. Эти воспоминания нужны мне сильнее, чем ты можешь представить, — он взял его за руку, — пожалуйста, Хенджин. — В прошлый раз я делал это по его просьбе. И это было ужасно. Весь тот чертов спектакль, — по его щеке скатилась слеза, но он смахнул ее, даже не обратив внимания. — Теперь ты просишь меня об этом! Вина выжигала воздух в легких; Минхо ненавидел себя за то, что буквально заставляет его делать это, но все же не мог придумать иного способа восстановить воспоминания, за которые цеплялся так сильно. — Да, — он опустил голову и сжал его руку сильнее. Хенджин очень долго молчал. Только холодный ветер шумел в ушах, порывами набрасываясь на их замершие фигуры. В конечном итоге вместо того, чтобы вырвать руку и послать его к чертовой матери, Хенджин горько ответил: — Ладно. Ладно… Я сделаю это. Взгляд взметнулся к нему. Он склонил голову и сделал глубокий вдох. Секунда. По телу Минхо прошла дрожь. Из-за черных, растрепанных в беспорядке волос, были видны только лоб, широкие брови и небольшой, плавно очерченный нос, но он уже знал. Это он. Его черты. Хенджин медленно поднялся и нерешительно встретился взглядом с Минхо. Тот оцепенел, приоткрыв рот. Хван предпочел запомнить Джисона таким, каким он был в самые первые дни в кампусе. Тогда его волосы были короче, еще чуть пухлые щеки и распахнутые от удивления и любопытства глаза придавали всему его образу трогательный и невинный вид. Минхо с сожалением подумал о том, что в последние дни он выглядел иначе. Похудел, был усталым и задумчивым. Прежде по-детски наивный взгляд изменился, в нем глубоко засела горечь. Даже в его внешности можно было наблюдать пагубное влияние Минхо. Сейчас он сидел напротив таким, каким был до их встречи, спокойным, нежным, хрупким. Было очевидно, что это только картинка, но все же глупое сердце никак не могло угомониться. Цепкий взгляд скользил по его лицу, игнорируя ноющую боль в груди и жадно запоминая, будто восстанавливая пазл из мельчайших деталей. Плавные, будто с любовью нарисованные линии век, приподнятые уголки добрых и ласковых глаз. Маленький аккуратный рот, четко очерченные губы, часто выглядящие так, как будто он немного дуется. Мягкая линия скул. Карамельная кожа. Рука сама потянулась к его лицу, но он отклонился, сделав брови домиком и поджав подбородок. Да, он опасался, что для Минхо соблазн обмануться окажется слишком велик. — Не переживай, я отдаю себе отчет в том, что происходит, — рука повисла в воздухе, и спустя несколько мгновений Джисон, словно настороженный недоверчивый зверек, качнулся обратно, позволяя к себе прикоснуться. Минхо невесомо погладил его по щеке внешней стороной ладони, перехватывая печальный и все же болезненно нежный взгляд, а затем, немного подумав, легонько надавил кончиком указательного пальца на мягкую щеку. Хан вопросительно приподнял брови, и Минхо, щелкнув языком, сквозь слезы растянул губы в улыбке. Губы Джисона задрожали. Он сделал судорожный вдох и широко улыбнулся в ответ, щуря глаза. И пусть эта улыбка не была беззаботной или счастливой, Минхо хватило и этого. Он снова видел перед собой Хани, в эмоциях которого переменчивой мелодией звенела жизнь. Милого и душераздирающе искреннего. Любимого. Это оказалось чересчур. Минхо уронил голову на грудь и закрыл глаза ладонью. — Все. Достаточно. Я не могу больше, — голос сипел. Хенджин шмыгнул носом и тяжело привалился к ограждению, усаживаясь рядом. Он так ничего и не сказал, только прижался к Минхо острым плечом, прячась от ветра.       Они просидели на балконе недолго — Хенджин начал дрожать как осиновый лист, поэтому Минхо отвел его обратно и сам вернулся к себе в комнату. Ему удалось проваляться в полудреме еще несколько часов — до тех пор, пока он снова не почувствовал какое-то постороннее движение. На этот раз дело было не в кошмарах, просто пока он спал, Тхэбэк каким-то немыслимым образом просочился в комнату и устроился в его ногах. Минхо рассеянно запускал пальцы в теплую шерсть, придвинувшись к нему ближе и чувствуя странное медитативное успокоение. Судя по всему, пса помыли и расчесали — его шерстка снова была белой и гладкой на ощупь. Почти наверняка это был Тао или ребятня. В роли хозяина Минхо явно оставлял желать лучшего. Иронично. В какой-то степени они оба отчаянно нуждались в заботе своих владельцев, которых не было рядом. Сегодня он снова собирался вернуться в парк, поэтому, проснувшись и умывшись, почти сразу направился на стоянку. Самочувствие было паршивым, но выбирать не приходилось. От Тхэбэка отделаться не вышло, так что тот хвостом следовал за ним. Хенджин еще спал, ключи по-прежнему были у него, да и, глядя правде в глаза, он бы ни за что не отдал их добровольно, наверняка понимая, куда тот собирается ехать. Как следствие Минхо в замешательстве крутился возле своей машины, всерьез размышляя о том, получится ли у него ее угнать или стоит просто пойти пешком. — Доброе утро, котик, — Лэвен прошел к своему авто, вытирая руки перекинутым через плечо полотенцем, — что, машина сломалась? Помощь нужна? Он открыл багажник и, немного покопавшись там, выудил футболку и теплый свитер и быстро переоделся. — Нет. Мне нужно кое-куда съездить, но Хенджин забрал мои ключи. Инкуб бархатно рассмеялся. — Хах. Ему нравится, когда контроль у него, — он лукаво улыбнулся. — Хочешь, подброшу? Как раз собирался съездить по делам. — На своей машине? Мне казалось, ты не хотел светиться. — Ну не все же мне тебя упрашивать, правильно? Тем более дорога подсохла, думаю, можно проехать относительно безопасно. — Звучит неплохо. А что скажешь насчет него? — Минхо указал на Тхэбэка. Лэвен встал на цыпочки, выглядывая из-за соседнего автомобиля, и округлил глаза. — Нет. Не-а. Ни за что. Через полчаса они уже ехали по трассе. Тхэбэк увлеченно смотрел в окно на пролетающие мимо пейзажи. — Ненавижу тебя, — Лэвен хмурился, — шерсть наверняка будет повсюду. Зачем я только согласился?.. Хоть он и ворчал как дед, злым или раздраженным не выглядел, так что Минхо решил, что он бубнит для виду. Он болтал почти без умолку с тех пор, как они сели в машину, и время от времени его мысли возвращались к псу на заднем сиденье. — Кстати, ты видел, что Чанбин с Феликсом построили обалденную летнюю веранду? Хоуту сплела навес из лоз, получился почти лофт. На самом деле, выглядит настолько круто, что я даже подумал не сделать ли что-то подобное на последнем этаже клуба, по стилю, конечно, не особо вписывается, но может… Минхо внимательно наблюдал за ним. Он был слишком оживленным и улыбчивым, и это выглядело странно, памятуя о том, что произошло вчера в теплице. Притворялся ли он? Возможно. Минхо не знал его настолько хорошо, но выглядел он в своей беззаботности довольно убедительно. — Лэвен… ты в порядке? — внезапно спросил он, и Лэвен замолк. — Ха? О чем это ты? — он наморщил лоб и снова рассмеялся. — Конечно в порядке. У вас не заскучаешь. Вот, например, ты знал, что та женщина, которую мы привезли, кажется, Юн Сэкиль, оказывается, терпеть не могла детей? А сейчас угадай что? Ребятня от нее ни на шаг не отходит, упрашивают ее, чтобы она рассказывала им всякие истории. Но это еще не все. Они зовут ее бабушка Сэкиль. Бабушка! Ты бы видел, как она бесилась поначалу, шпыняла их только так, а теперь даже улыбается украдкой, когда Мэй за ней увивается. Машина приближалась к городу, и Лэвен ненадолго прервался, всматриваясь в схему дорог. — Напомни, куда тебе нужно? Минхо назвал адрес, и тот вбил его в навигатор. — Парк аттракционов? Неожиданный выбор. Ну что ж, как скажешь, — он закрепил смартфон на панели. — Есть наводка, что там может быть Ван, — Минхо всеми силами пытался игнорировать тупую головную боль, — на самом деле, если у тебя есть пара часов, было бы хорошо, если бы ты пошел со мной. Подстраховал. — Э-э-э-эм, вообще-то я... — замявшись, Лэвен взглянул на часы, — ... ну допустим. — Место может оказаться опасным, поэтому мне нужно, чтобы кто-то вывел Тхэбэка, если что-то пойдет не так. Я бы вообще не брал его туда, но, боюсь, без него отыскать Ван не смогу. Задумчиво тарабаня пальцами по рулю, Лэвен смотрел на дорогу. — Какого рода опасность? — Там может быть призрак или мертвецы. Насчет призрака неточно, вроде какие-то слухи есть, но не подтвержденные. — Гуглил? — Э… нет? — Минхо озадаченно уставился на Лэвена, который, закатив глаза, быстро надиктовал запрос и протянул ему телефон. В этот момент трубка завибрировала и на экране высветилось «Джинни», но инкуб, мельком взглянув на имя, сбросил звонок, как будто ничего и не было. — Поищи, может есть что-то стоящее. — Хенджин? Может что-то случилось? — Случилось. Он обнаружил, что ты уехал. Наверняка у тебя тоже есть пропущенные. Хочешь послушать нравоучения — перезвони ему. Я пас. Минхо, все еще сомневаясь, взял его телефон. В браузере высветилось несколько статей, соответствующих запросу. Первые две явно принадлежали перу желтых газетенок, а вот третья была написана с неподдельным сочувствием участникам трагедии. С трудом сосредоточившись на мелких как бисер буквах, Минхо вчитался в текст. Около десяти лет назад на колесе обозрения произошел несчастный случай. Как понял Минхо, все случилось из-за халатности техперсонала и недосмотра родителей. Крепление одной из кабинок износилось, на техосмотре это проигнорировали и не закрыли аттракцион, и в какой-то момент при подъеме металл не выдержал. К счастью, кабинка крепилась двумя блоками, поэтому она повисла на второй точке опоры, накренившись. Но девочка, которая сидела внутри и была слишком худой для своих одиннадцати лет, и по правилам аттракциона должна была быть допущена туда только с родителями — из-за крена просто выскользнула из-под страховочных ремней и сорвалась вниз. Она разбилась насмерть, а безутешные родители еще несколько лет судились с владельцем парка. Погибшую звали Нана. — Ну что? — Лэвен заметил, что он перевел взгляд на дорогу и заозирался, поэтому пояснил. — Хочу заехать на заправку. — Ага. Там действительно был несчастный случай. Похоже, все-таки придется иметь дело с призраком. Инкуб по диагонали пробежался по статье, останавливая машину. — Нана? Ты собираешься позвать ее? — Похоже… — Минхо нахмурился: салон и силуэт Лэвена качнулся, — у меня нет выхода. — Эй, ты в порядке? Ты побледнел, — он встревоженно заглянул в лицо. — Да, ерунда. Выйду подышу, пока будешь заправляться, — Минхо выбрался из машины и нетвердо дошел до летнего столика с двумя узкими лавочками. Скорее всего Хенджин был прав: призраку, тем более такому неопытному, подобная манипуляция эмоциями не под силу. Но это еще не означало, что он совершенно непричастен. Девочка могла видеть Ван или Джисона, даже если они были там мимоходом, могла знать что-то об орде. Конечно, призраки вроде нее обычно привязаны к месту своей смерти, так что шансы получить полезную информацию были не особенно велики. Только бы она захотела говорить. Должно быть из-за того, что Минхо был слишком рассеян, Лэвен подошел совсем незаметно. Минхо заметил его только когда тот бросил ему на колени небольшой сверток. Вздрогнув и взглянув вниз, Минхо озадаченно спросил: — Что это? — Бургер, — Лэвен поставил на стол возле него бутылку минералки и присел на корточки рядом с Тхэбэком. Зашуршала бумага, — и тебе, чтобы не обидно. Минхо задумчиво наблюдал за тем, как он скармливает Тхэбэку котлету, пытаясь как-то классифицировать свои ощущения. Почувствовав взгляд, Лэвен обернулся. — Что не ешь? Ты веган? — его широкие брови взлетели вверх. — Нет, — он развернул теплый сверток, — спасибо. Инкуб поднялся и сел перед Минхо на край стола, скрестив руки на груди и наблюдая за тем, как он сосредоточенно жует. — Я, конечно, не твоя мамочка, так что… буду надеяться, ты сам понимаешь, что голодные обмороки тебе в поисках Джисона не помогут. — Просто было не до того. Как-то… забылось. Лэвен сощурился и наклонился к Минхо. — Будильник себе поставь на телефоне, если старческая память подводит, — окинув его насмешливым взглядом, он отстранился. Наблюдая за его расслабленным, высеченным прямыми линиями профилем, Минхо подумал, что характеристика, данная Сынмином, как всегда оказалась точна. Он и правда был добрым и по-своему ласковым. Кажется, он делал добро, не ожидая ничего взамен, не потому, что был таким невероятно самоотверженным, а потому, что был давно приучен, что все равно ничего не получит, и просто напросто смирился. Это было печально. — Знаешь… я хотел спросить, — неуверенно начал Лэвен, — ничего, если на обратном пути я высажу вас с Тхэбэком на остановке, там, где ты меня подбирал? Формулировка была странной. Если у него были срочные дела в городе, ему вообще было не обязательно их подвозить — даже до парка расстояние было не таким уж и большим. Минхо скользнул по нему взглядом — он смотрел под ноги, ковыряя носком ботинка прелые листья — и вдруг догадался. Нет никаких дел. — Ты не собирался возвращаться, ведь так? Он молчал. Потом шумно выдохнул, заложив руки за голову, и на его губах заиграла кривая улыбка. — Н-да. Я хотел уйти по-английски, но ты спутал мне все карты, — он усмехнулся. — Понимаю, как это выглядит. Бросить вас в такой ситуации, практически дезертировать… да, наверно, так и есть. Но если я останусь, сделаю только хуже. Едва ли Минхо мог что-то на это ответить. Причины, по которым он поступал подобным образом, были предельно ясны. — Ты решил окончательно? — Да. Вообще-то давно пора было, но я зачем-то тянул время, — он с легкой улыбкой пожал плечом. — Если вам что-то понадобится — мои контакты у тебя есть, только одно условие — на моей территории, окей? На его территории и без Хенджина. Все понятно. В его голосе были печальные нотки, но они, скорее всего, относились к ситуации в целом. Должно быть, в какой-то момент он и правда надеялся стать частью группы. Стать своим. Но не получилось. — Доел? — инкуб бодро вскочил со стола. — Тогда погнали, дела не ждут.       Парк встречал их своим привычным безмолвием. Минхо очень волновался насчет Тхэбэка, но тот даже виду не подавал, что-то не так. А вот Лэвен сразу напрягся. — Какого черта? — он уставился на Минхо. — Ты тоже чувствуешь? — Да. Что-то здесь влияет на эмоции. Мне кажется, это не представляет реальной угрозы, но я не могу быть уверен. Поэтому если станет совсем невыносимо — скажи мне, я отведу вас с Тхэбэком к машине. Лэвен кивнул. Пес, вопреки ожиданиям Минхо, сам устремился вперед, нетерпеливо оглядываясь на них. Похоже, он знал это место. Оставалось только следовать за ним, пробираясь через бурелом. Когда они дошли до главной аллеи, уверенности у Тхэбэка порядком поубавилось. Он принюхивался и петлял по дорожкам, и в конечном итоге вывел их к карусели с лошадьми, а потом и вовсе припал к земле рядом с ее прогнившим основанием и прижал уши, тихо поскуливая. — Рядом что-то есть? — Минхо присел рядом с ним на корточки, успокаивающе потрепал его по загривку. — Ты молодец. Мы поищем. Прочесав все до самого последнего закутка, растормошив платформу под аттракционом и обнаружив там только ржавые опорные балки, они все же были вынуждены констатировать, что поблизости никого нет. — Не понимаю. Может быть, они просто приходили сюда раньше, еще до того, как все это случилось… — Позови ту девочку, вдруг получится, — Лэвен сутулился и тревожно оглядывался, разминая шею. Кивнув, Минхо торопливо направился к колесу. Он поискал глазами кабинку с оторвавшимся креплением, но такой не оказалось — судя по всему, владелец парка пытался сохранить свое имя и продолжить вести бизнес. Набрав побольше воздуха в грудь, он выкрикнул: — Нана! В ту же секунду, как имя слетело с его губ, будто ожидая этого, исполинская кособокая конструкция пришла в движение. Раздался оглушающий скрежет и ржавое колесо начало медленно проворачиваться. Минхо испуганно отступил на два шага назад, не сводя взгляда с покосившегося лязгающего диска. — Нравится? Он чуть не подскочил на месте от звонкого голоса, раздавшегося из-за спины, и медленно обернулся. — Мне тоже нравится. Все гадаю, когда оно отвалится, — девчушка, совсем кроха, сидела на широкой трубе, болтая ногами. Ее длинные волосы были заплетены в косы, а яркий джинсовый комбинезон с вышивкой выглядел совсем новым. Ростом она была даже ниже Мэй, хотя была почти вдвое старше. — Здравствуй, Нана. — Хм-м. А ты смельчак. Люди обычно убегают, когда видят колесо, — она спрыгнула с ограждения и подошла к нему ближе, — ну или меня! Хотя в последнее время тут мало кто бывает. — Может, я не сбежал, потому что я не человек, — он опустился на корточки, чтобы быть с ней на одном уровне. — И как тебя зовут, не-человек? — девочка хихикнула, и в ее глазах блеснуло что-то странное. — Минхо. — Зачем ты пришел сюда, не-человек Минхо? Уже второй раз что-то ищешь-вынюхиваешь, — она обошла его вокруг и остановилась напротив, спрятав руки в карманы. — Не что-то. Кого-то. Я ищу девушку. В ярком оранжевом костюме, с каштановыми волосами каре. Примерно моего возраста на вид, может чуть младше. Она наматывала локон на палец, заинтересованно слушая его. — Ты описываешь Ван? Дыхание перехватило от неожиданности. — Да, ты знаешь ее? — он смотрел во все глаза. — А вообще-то знаешь… мне нельзя говорить с тобой, — ее лицо стало абсолютно безэмоциональным. — Кто-то запретил тебе говорить конкретно со мной? — сердцебиение учащалось. Девчонка дерзко рассмеялась над его попыткой подловить ее. — Родители запрещали мне говорить с незнакомцами, — она щурилась, изображая улыбку, но глаза оставались прохладными. — Тогда конечно. То, что говорят родители, надо слушать, — Минхо кивнул, и она перестала смеяться, — совсем другое дело, если бы тебе говорил что делать кто-то посторонний, правда? Она задумалась, склонив голову. — Очень жаль, что Ван здесь нет, потому что ее пес очень по ней скучает. Он и привел нас сюда. — Ты привел сюда Тхэбэка? — она просияла и вдруг растаяла в воздухе. Издалека раздался оглушительный визг: — Собачка!!! Минхо рванул за ней. Когда он выбежал к карусели, то застал там Нану, тискающую виляющего хвостом Тхэбэка, и держащегося за сердце Лэвена. — Я чуть не умер только что. Серьезно, — он пытался отдышаться, не сводя ошалевшего взгляда с девочки-призрака. — А в целом как? — Минхо положил руку ему на плечо. — Пока нормально. — Нана, почему здесь такая жуткая атмосфера? Ты делаешь это? — он подошел к ней ближе. Она посмеиваясь покачала головой: — Вам страшно здесь, потому что вам следует бояться. — Кого? Девочка только невинно пожала хрупкими плечиками, начав напевать простую детскую песенку. — Если Ван тут нет, тогда нам нужно идти дальше, нужно продолжать поиски. — Уходите? — она топнула ногой, а уголки ее губ опустились. — Нет. Останьтесь тут! — Зачем? — Минхо смотрел на нее испытующе, ожидая, когда она даст однозначный ответ на вопрос, который с каждой секундой мучал его все сильнее. — Какой ты зануда, не-человек Минхо. Невозможно просто, — она театрально тяжко вздохнула. — Ладно. Она здесь. Только не уходите. Нана подняла маленькую ладошку и, повернувшись к краю карусели, плавно провела сверху вниз. Желудок вдруг сжался от необъяснимого страха, Минхо моргнул, а когда снова открыл глаза — увидел на пустом прежде месте Ван. Лэвен тоже сразу вскочил на ноги, не решаясь подойти ближе. Тхэбэк застыл, будто окаменел, не сводя со своей мертвой хозяйки взгляда. — Стой. Она опасна? — Опасна, конечно. Просто так она на вас не нападет, если ты об этом. И тем более на него, — девочка пожурила пса. Минхо медленно подошел к Ван. Когда он приблизился на расстояние нескольких метров ее багровые глаза вдруг сфокусировались на нем, и больше она взгляд не отводила. Учитывая, что она совсем не моргала и почти не шевелилась, только подрагивала, выглядело это жутко. На ней по-прежнему был перепачканный спортивный костюм, а вот шея была в несколько слоев аккуратно перемотана бинтами. Челюсть не деформировалась, значит и зубы не сменились. Осмелев, Минхо потянулся к ее руке и осторожно взял кисть в ладонь. Ван вдруг дерганным движением опустила голову вниз, посмотрев на их руки, и так же резко подняла лицо обратно. Трупного оттенка кожа обтягивала тонкие пальцы, заканчивающимися короткими заостренными черными когтями. Ну и что это? Во что он превратил ее? — Ван? Ты помнишь меня? — Минхо внимательно заглянул в ее глаза. Как шарнирная кукла, она склонила голову набок, пристально изучая его лицо, а потом вдруг повернулась к Тхэбэку да так и замерла. Пес коротко тявкнул. — Как думаешь, она ведь отличается от других мертвецов? — Лэвен встал за плечом, с интересом разглядывая Ван. — Определенно. Но я не могу точно сказать, где заканчиваются различия. Тхэбэк с любопытством подошел ближе, фыркая и чихая, и у Минхо появилась идея. Он осторожно потянул ее за руку, чуть наклоняя вперед, и, придерживая за запястье, положил ее ладонь на спину Тхэбэка, готовый в случае чего встать между ними. Поначалу казалось, что ничего не происходит, но Лэвен сел возле них на корточки и указал на ее погруженную в шерсть руку. — Смотри. Пальцы ритмично подрагивали, немного сгибаясь, как если бы она пыталась почесать пса. — Она помнит, — Лэвен ошарашенно скользил по ее лицу глазами. Тхэбэк вдруг начал по-собачьи ворчать, глядя на Ван и виляя хвостом, а та как будто даже заинтересованно уставилась на него. Минхо, хмурясь, поднялся на ноги и отошел от них к Нане, которая сосредоточенно наблюдала за их взаимодействиями. — Ты сказала, что нам следует бояться. Чего? Девочка безмолвно смотрела на него в ответ. — Ты спрятала не только Ван, так ведь? Спрашивая, он имел в виду другого, вполне конкретного человека, но эффект этот вопрос возымел весьма неожиданный. Нана легонько улыбнулась, медленно обвела взглядом парк, будто видела что-то, что другим было недоступно, и снова вернулась к нему глазами. Ее улыбка постепенно становилась все шире, и Минхо пробрало жутью. Им стоило бояться… И дело было не в конкретном существе, угрозу представляло само это место. Он почувствовал фантомное ледяное прикосновение и вздрогнул. Рядом никого не было. Или он просто не видел и не чувствовал тех, кто был рядом. Сердце пропустило удар. Она спрятала их всех. Орда все это время была здесь. Понимание ужасом отразилось в его глазах, и девочка заулыбалась еще ожесточеннее. Стоит ей только захотеть, и никто из них никогда не покинет это место. Вдруг Нана моргнула, ее улыбка исчезла, и она резко развернулась в сторону театра. Чувствуя, как внутри рушатся последние опоры, Минхо медленно повернулся в ту же сторону, уже догадываясь, что там увидит. Под самой крышей было небольшое квадратное окошко, в котором провалом зиял темный силуэт. Минхо сорвался с места мгновенно, Нана что-то кричала ему вслед, но он уже не разбирал слов. Душа в его груди стучала набатом. Он влетел в зрительный зал и принялся искать лестницу, которую в прошлый раз, очевидно, пропустил. Та комната напоминала операторскую, значит должна была быть напротив сцены. Осмотрев стену он заметил узкую прямоугольную прореху у потолка. Старая витая лестница обнаружилась с другой стороны зала, симметрично выходу. За считанные секунды он поднялся наверх и распахнул единственную на небольшой чердачной площадке ветхую дверь. У смотрящего в зрительный зал окошка стояло какое-то театральное оборудование, были навалены бобины с пленкой и штативы. Минхо прошел в комнату, повернулся к свету и застыл. Он был там. В нескольких метрах, стоял возле окна, смотрел вниз. И это был не черный непонятный силуэт. Даже в контровом свете спина Джисона была вполне узнаваема. На нем была та самая злосчастная толстовка. Душа внутри билась настолько болезненно, что Минхо еле стоял на ногах, делая лихорадочные вдохи. Боялся даже моргнуть, ожидая, что он, как очередное наваждение, исчезнет. — Мне стоило предположить, что ты будешь настойчив. Лицо Минхо исказилось. Этот голос резал по живому. На тон ниже, чем прежде, но все тот же родной и любимый тембр. Слова эхом отдавались внутри. — Ха… — он закашлялся, — Хани. Повернись ко мне, по…жалуйста? Джисон медлил. В какой-то момент Минхо показалось, что у того, кто стоит перед ним, снова не окажется лица, что вместо него будет черный клубящийся дым, что это очередной кошмарный сон, и он с минуты на минуту подскочит в своей кровати. Мысли в отчаянии проносились одна за другой. Если это ты, если это действительно ты… Что бы с тобой не стало, клянусь, это не заставит меня отступиться. Я бредил этой встречей, слабая надежда от данного тобой в записке обещания заставляла меня продолжать искать и лишала покоя. Я пришел. Прости, что так долго. Душа билась у горла, посылая импульсы по всему телу, подбивая немедленно броситься вперед, к нему, сжать его в объятьях, забрать бремя с его плеч. Стоило невероятных усилий удерживать себя на месте. — Что ж, — Джисон поднял голову, отрывая взгляд от окна, и снял капюшон. А потом медленно повернулся. Земля ушла из-под ног. Замерев без движения, не в силах даже сделать вдох, Минхо пораженно рассматривал его. Прилично отросшие волосы поседели, стали белыми, словно снег. Хан небрежно откинул их со лба. Его кожа потеряла теплый карамельный оттенок, теперь она была мертвенно бледной, обескровленной, а из-под воротника толстовки по шее и впалым скулам до самых глаз ветвились чернильные вены. Под глазами — темные круги, губы, прежде кремово-розовые, тоже потемнели, обозначились еще четче на белом как полотно лице. Из его внешности будто выкачали весь цвет. Вместе с жизнью. Единственным ярким пятном стали глаза. Они светили холодно-голубым, обжигающе ледяной лазурью, и безжалостно пронизывали душу и разум насквозь. Джисон смотрел не мигая, без какого-либо выражения на беспристрастном лице. — Здравствуй, Минхо.