The Manuscript

Сентябрь, 2001 Гермиона удивилась, увидев Драко Малфоя на благотворительном балу в Святом Мунго несколько недель спустя. Он сидел в одиночестве за столом в самом дальнем углу, уставившись в пространство перед собой. Казалось, он абсолютно не обращал внимания на людей вокруг. Она едва могла вспомнить, когда видела его в последний раз за пределами поместья. Да, его лицо несколько раз мелькало на Косой Аллее, но Гермиона никогда не видела его на подобных вечерах. Она задумалась, почему он решил посетить бал в этот раз. Если признаться честно, Гермиона временами думала о Драко с момента их последней встречи в поместье. Он заинтересовал её, и она всё никак не могла вычислить его мотивы. Например, даже сейчас — он был одет в маггловский костюм. На самом деле, это не было странным, потому что половина мужчин ходят на встречи в деловых костюмах, а другая половина — в мантиях, и Гермиона всегда полагала, что Драко из второй категории, но он снова её удивил. Она знала, что он уже не тот задира, что был в юности, но это было ожидаемо. Возможно, эти установки были выбиты из него (может, даже буквально) из-за того, что он был не совсем полноценным Пожирателем Смерти. И также она знала, что он был вынужден примкнуть к последователям Тёмного Лорда в результате расплаты за ошибки своего отца. Но только то, что Драко не хотел убивать магглов и магглорожденных, не говорило о том, что он уже не относится к ним с ненавистью и не считает их низшей расой. Война не могла чудесным образом стереть все догмы о чистоте крови в обществе. Гермиона всё ещё страдала от этих предрассудков, и от Драко она больше всего ожидала подобного отношения. Но на деле всё совсем было не так, потому что Малфой вёл себя с ней достаточно уважительно и даже попытался извиниться за свои ошибки. Гермиона постаралась сосредоточиться на балу. Джинни, прекрасная в своём тщательно продуманном золотом платье, вытолкнула её на танцпол. Гермиона покружилась пару раз с Гарри, затем с Невиллом, потом ещё с одним коллегой, но взгляд её постоянно соскальзывал на одинокого волшебника в дальнем конце зала. Очевидно, что он чувствовал себя некомфортно на этом вечере. Причина, по которой Драко сейчас хандрил в одиночестве за столом, была в том, что он не смог отказать своей матери. Она всегда посещала такие мероприятия — это была часть разработанного отцом плана, как вернуть им расположение общества. Даже в тюремной камере он смог развернуть свою политическую кампанию. Люциус решил, что Нарцисса лучше всего подходит на эту роль, пока она на хорошем счету за спасение Поттера, к тому же она красива и способна очаровать настолько, что ей сложно отказать. Малфои участвовали во многих благотворительных фондах, в особенности для реконструкции Хогвартса и Святого Мунго. И, предоставляя щедрые взносы, его мать всегда появлялась на таких вечерах, напоминая остальным, как много они вкладывают в восстановление мира. Но этим утром Нарцисса приболела и настояла на том, чтобы Драко посетил этот вечер вместо неё. Изначально он отказался, но она всё равно одержала победу. У него всегда были проблемы с попытками отказать своей матери, и в итоге он надел маггловский костюм в качестве акта неповиновения, когда она напомнила, что у него нет на этот вечер других планов. Драко вновь наполнил свой стакан виски и вздрогнул, услышав за спиной: — Привет. Это была Грейнджер. Конечно, кто ещё мог подойти к нему здесь, кроме неё. Она была в длинном платье цвета красного вина, что элегантно подчеркивало её фигуру, в отличие от тех мерзостей, в которые были одеты остальные ведьмы. На нём не было камней или страз, лишь кружевной лиф украшал её грудь. Причёска также была простой. Она отказалась собирать волосы, и её кудри крупными, плотными кольцами свободно струились по плечам. Он глазел на Гермиону, пока рассматривал её внешний вид. Затем пришёл к выводу, что ему это не нравится, без видимой причины, если не учитывать, что он имел привычку ненавидеть всё прекрасное и привлекательное, как, например, её вид сейчас. Когда он не ответил ей, она пожала плечами и присела рядом с ним, нервно постукивая пальцами по столу и рассматривая танцующие пары. — Оставь меня, Грейнджер, — наконец, сказал он, делая большой глоток из своего стакана. — Мне комфортно сидеть здесь, — легкомысленно заявила она, откинувшись на спинку стула. Его мать бы не одобрила такой жест. — Мы не друзья, — был вынужден заметить он. — О, у меня много друзей, и я здесь не за тем, что приобрести ещё одного, — возразила она. Тогда для чего она подошла к нему? Может, чтобы похвастаться количеством своих друзей и напомнить ему, насколько он одинок? — Тогда зачем ты здесь? — спросил Драко. Она не ответила, только продолжила прикусывать губы, как делала всегда, когда решала задачи в школе. Драко попытался снова: — И сколько же у тебя друзей, Грейнджер? — Я не знаю, я никогда не считала. А ты знаешь, сколько у тебя золота? — Гермиона остро взглянула на него, и он не нашёлся с ответом. Что за странное сравнение, как можно сопоставлять друзей и деньги. Он знал, что бы предпочёл, если бы имел выбор. — Девяносто девять, — помолчав, ответила она. — Чуть меньше ста, но последнее место — оно особенное, — она усмехнулась, будто только что удачно пошутила. Это была отстойная шутка, но он ухмыльнулся в ответ, качая головой. — Потанцуй со мной, — Гермиона поднялась и протянула ему руку. Авторская заметка: Это была наша точка невозврата, Гермиона. Если бы ты не предложила потанцевать с тобой, я уверен, мы никогда бы не были вместе. И теперь я задаюсь вопросом, уже зная обо всём, предложила бы ты это ещё раз? Драко опешил от её предложения, и в него закрались подозрения. Что она делает? Зачем она подошла к нему? Он пытался найти ответы в её глазах. Гермиона дружелюбно смотрела на него, но внезапно он увидел проблеск жалости в её взгляде и отшатнулся. Отвращение должно быть отразилось в его глазах, потому что улыбка сползла с её лица, она опустила руку и сделала шаг назад. — Ладно, — пробормотала она, и он понял, что она подумала. Грейнджер решила, что он не хочет касаться её, потому что она магглорожденная. Драко не мог позволить ей так думать, поэтому он резко встал, схватил её за руку и потянул на танцпол: — Пошли, Грейнджер. Гермиона выглядела довольной, хоть и слегка сбитой с толку. Драко сжал её ладонь в своей руке, а другой скользнул по её спине, в то время как она осторожно положила руку на его плечо. Пришлось немного подстроиться под шаги друг друга, но уже к концу первой песни они танцевали так же непринужденно, как и другие пары. Драко попытался заткнуть свой внутренний голос и позволить себе раствориться в музыке и прикосновениях её рук, пока кружился с ней по танцполу. — А ты хорошо танцуешь, — сказала Гермиона, когда зазвучала следующая мелодия. Драко ухмыльнулся. Видимо, существовал предел времени, который она могла вынести в тишине. Пять минут, прикинул он, ну, может шесть. — Ты удивлена? Я танцевал с лучшими ведьмами с тех пор, как научился ходить. Гермиона покраснела, и Драко показалось это забавным. Она была из той категории ведьм, которые не осознавали свою красоту. Он сначала решил, что это потому, что она не была достаточно хороша собой в школьные годы, но потом пересмотрел своё утверждение. Может, она и была красивой, но он был настолько слеп в своих убеждениях, что просто не смог рассмотреть это в ней? Могли ли его насмешки повлиять на её неуверенность в себе в настоящем? От этой мысли Драко резко остановился. Конечно, они же закончили танец. Одной песни было вполне достаточно для жалкого бывшего Пожирателя Смерти. — Что такое? Я не дотягиваю до твоих стандартов? — казалось, Гермиону ранили его действия, и он схватил её за руки и снова закружил в танце, лишь бы стереть выражение боли на её лице. — На самом деле, ты тоже хорошо танцуешь, — пробормотал Драко, чтобы заполнить неловкую паузу. — Я не думал, что магглы устраивают такие балы, — он мгновенно пожалел о своих словах, надеясь, что они не прозвучали слишком высокомерно, потому что он совсем не то имел в виду. — Очень редко, но мои родители достаточно старомодны, поэтому в детстве я брала уроки бальных танцев. — Это старомодно в мире магглов? — спросил Драко, вращая её в пируэте. — Да, я бы сказала, что волшебный мир на столетие отстаёт от маггловского, в основном из-за отсутствия технологий. Ты слышал об этом что-нибудь? — ответила Гермиона, вновь поворачиваясь к нему лицом. — Немного, — Драко читал что-то такое в Ежедневном Пророке. — Они с помощью этого приспособились жить без магии, верно? — Да, верно. Они изобрели достаточно эффективные способы связи, используют электричество и путешествуют без помощи магии, — Гермиона так вдохновлённо рассказывала об этих прорывах, что он не посмел глумиться над ней в этот момент. Кто бы мог подумать, что Гермиона Грейнджер будет танцевать с Драко Малфоем и вежливо разговаривать о магглах? — Как это можно сравнивать с магией? — спросил Драко. Гермиона на минуту задумалась, прежде чем ответить: — С одной стороны это даже лучше. Например, их способы связи гораздо быстрее, чем у волшебников. Но с другой стороны, это действительно не стоит сравнивать. Чувство, как магия течёт по твоим венам, возможность защищать себя с помощью чар или мгновенно излечивать ранения, или даже создавать предметы из ничего — всё это остаётся недостижимой мечтой для магглов. Но... Гермиона замерла и покраснела, заметив, как Драко наблюдает за ней так, словно ловит каждое её слово. Она занервничала. — Что такое? — Я слишком много говорю, — покачала она головой. — Не вижу в этом ничего нового, — насмешливо ответил он без всякого намёка на жестокость и добавил: — Что ты хотела сказать? — Я хотела сказать, что, наверно, эти пересечения между двумя мирами и есть то самое, что я люблю. Математика, музыка, танцы — те сферы, которыми магглы и волшебники могут наслаждаться в равной степени. Я думаю, что отсутствие магии — тоже магия. Я понимаю, это бессмысленно... — она затихла, и он ответил задумчивым «Хмм». Гермионе потребовалось несколько минут, чтобы заметить изменения в их движениях. Она, наконец, начала наслаждаться танцем, в котором не ей нужно вести. Она лишь слушала музыку и отмечала его тонкие подсказки — лёгкое давление на спину, когда он выбирал другое направление движения, или взмах руки в момент её пируэта. Когда она в очередной раз обернулась, то заметила нечто странное со своими ногами и, взглянув вниз, с удивлением обнаружила, что зависла на расстоянии нескольких дюймов над полом. Она взглянула на Драко и увидела, как он усмехнулся ей. Когда он притянул её к себе, она испуганно вцепилась в него, сдвинув руки так, чтобы обхватить его за шею. — Долго же до тебя доходило, — засмеялся он, касаясь руками её бёдер. Гермиона отклонилась, чтобы заглянуть ему в глаза, продолжая обнимать его за шею. Он переместил руки на её талию, все ещё улыбаясь ей. — Зачем ты поднял меня? — Чтобы показать, что танец тоже может быть магией, — ответил он, пожав плечами. — Как ты это сделал без палочки? — Не имея работы и сотни друзей, ты становишься действительно хорош в беспалочковой магии, — с горечью сказал он, снова пожав плечами. — Девяносто девять, — исправила она, — помнишь? — Ты можешь отпустить меня, — резко проговорил он. — Я тебя не уроню. — Хорошо, — она почувствовала себя неловко, заметив, что они находятся достаточно близко друг к другу. Любой, кто на них посмотрел бы сейчас (с кем они незнакомы, конечно), мог бы подумать, что они пара. Гермиона отодвинулась на необходимое для танца расстояние и позволила себе наслаждаться движениями в воздухе. Ей казалось, что она танцует в облаках, и Гермиона подняла на него взгляд, чтобы рассказать об этом. Когда она уже открыла рот, он покачал головой и пробормотал: — В этот раз пять. — Что пять? — она выглядела сбитой с толку. — Пять минут, — ухмыльнулся он. — Кажется, это самый продолжительный период времени, что ты можешь выдержать в молчании. Я думал шесть, но, видимо, всё-таки ошибся. Гермиона покраснела, но всё равно ответила: — Я всего лишь хотела сказать, что чувствую, словно танцую в облаках. — Интересное замечание, Грейнджер. Я никогда не представлял себя, танцующим в облаках, но, думаю, они похожи на призраков — такие же прозрачные. — Это одно и то же. Неважно. Я не буду больше делиться с тобой своими мыслями. Вижу, ты предпочитаешь танцевать в тишине. Он остановился, и она почувствовала, как её ноги слегка опустились в воздухе под его влиянием. — Я этого не говорил, — он напряжённо наблюдал за ней. Она также пристально взглянула на него, но внезапно его глаза потемнели и сфокусировались на ком-то за её спиной. Он переместил свои руки на её бёдра, и она почувствовала, как он мягко опустил её на пол, проговорив заклинание. Драко быстро отодвинулся, оторвав от неё свои руки, но она всё ещё продолжала обнимать его за плечи, неуверенная в причинах своего действия. — Могу я прервать вас? — она узнала голос Рона за своей спиной и обернулась, отстранившись от Драко. Они оба внезапно ощутили чувство потери, хотя в данный момент ни один из них не смог бы точно сказать почему. — Уизли, — пробормотал Драко, коротко кивнув ему. Гермиона не смогла понять — приветствие это было или прощание. Но тут он развернулся и покинул бальный зал, ни разу больше не взглянув в сторону Гермионы. Оставив Грейнджер с Уизли (с волшебником, которому она на самом деле подходила), Драко схватил свой плащ, готовый отправиться домой. Он сделал сегодня предостаточно, чтобы удовлетворить просьбу родителей. Идиот Уизли выглядел так, словно спасал Грейнджер от опасности. Малфой уже шёл в направлении точки аппарации, когда почувствовал мягкое прикосновение к своей руке. — Малфой? Он обернулся и увидел Гермиону, что смотрела на него с радостью и надеждой. Он же в этот момент чувствовал точно противоположное. — Что, Грейнджер? — Ты уходишь? Он не ответил. Он не любил отвечать на подобные очевидные вопросы. — Видимо, да. Я просто хотела поблагодарить тебя за танец. — Всегда пожалуйста, Грейнджер, спокойной ночи, — он отвернулся, но она вновь поймала его за рукав. — Почему ты колебался, прежде чем согласиться со мной потанцевать? — она растирала свои ладони в попытках согреться. Он подумал предложить ей свой плащ, но затем решил, что разговор всё равно не будет долгим. — Я был удивлён твоему предложению, — признался Драко. — Подумал, что ты пригласила меня из жалости. — О, — она раздумывала над ответом. — Я не думаю, что жалость — правильное слово, оно подразумевает под собой, что ты жалок, но я так не думаю. Что ж, это было неверно, но Драко не стал уточнять. Он был просто счастлив думать, что устроил такое прекрасное представление для остальных. — Я думаю, что сделала это из любопытства. Если вдруг когда-нибудь в будущем ты задумаешься о том, зачем я что-то сделала, то знай, что это будет скорее всего из любопытства, — добавила она с легкой ухмылкой. Она сейчас намекала, что они ещё встретятся в будущем? От этой мысли Драко почувствовал себя некомфортно: — Иди внутрь, Грейнджер, ты, очевидно, замёрзла. Наслаждайся остатком вечера. — Подожди, ещё кое-что. Мерлин, эта ведьма может когда-нибудь заткнуться? Он поднял бровь в ожидании, пытаясь скрыть своё нетерпение. — Я прощаю тебя, за всё, не только за события в вашем поместье, — выпалила она. Его рот приоткрылся в изумлении, и она рассмеялась: — Пока, Малфой. Он не успел её задержать, чтобы потребовать объяснений, как она тут же развернулась и забежала внутрь здания. Драко аппарировал к поместью, но не стал заходить внутрь, вместо этого он стал вышагивать вокруг дома, позволяя мыслям поглотить его. Нечто иное было сегодня в Грейнджер, но он всё никак не мог понять, что именно. Каким-то образом она проникла в его голову. Почему она подошла к нему? Почему решила пригласить на танец? Почему простила его? Она простила ещё до своего приглашения или после? Её тянуло к нему так же, как и его к ней? А может, его и не тянуло к Грейнджер, на самом деле. Возможно, всё это (чем бы «это» ни было) лишь потому, что Грейнджер первый человек, с кем он разговаривал за долгие годы, помимо своей матери. Как бы закончился этот вечер, если бы Грейнджер посетила их поместье на несколько недель позже? Или если бы он никогда не набрался храбрости извиниться перед ней? Она бы никогда не подошла к нему в таком случае и ни за что бы не пригласила танцевать. Предпочёл бы он такой вариант развития событий? В конце концов, Драко зашёл внутрь, но эти мысли кружили в его голове всю оставшуюся ночь. Авторская заметка: Я знаю, о чем ты сейчас думаешь — типичный Драко Малфой, сводит себя с ума, зацикливаясь на своих размышлениях. Но я никогда не был решительным человеком, как ты или твои друзья. Я всегда сотни раз подумаю, прежде чем сделаю что-либо, и вы, гриффиндорцы, никогда этого не поймёте и будете называть меня за это трусом. — Почему ты за всё переживаешь? — спрашиваешь ты каждый раз. И обычно я на это отвечаю: — Потому что иногда то, о чём я размышляю, действительно происходит. Ты вздыхаешь и затем говоришь: — Да, но в таком случае ты страдаешь вдвойне: в первый раз — прокручивая эти мысли в своей голове и во второй раз — непосредственно в момент происходящего. Я же предпочитаю отмучиться всего один раз. И, когда я в хорошем расположении духа, наш разговор на этом завершается. Но если моя тёмная сторона одерживает верх, то я отвечаю: — О, интересная мысль, я и так уже страдаю день ото дня, имея тебя под боком, так что, действительно, нет необходимости вносить дополнительные страдания. И дальше уже зависит от твоего настроения — ты можешь просто отмахнуться от меня, либо устроить мне разнос. Почему пары должны сражаться друг с другом снова и снова, Гермиона? Может, если бы мы пришли к единому мнению, то стали бы чуть более счастливы вместе. Ладно, давай вернёмся к нашей истории. Декабрь, 2001 Несколько месяцев спустя охранные чары Малфой Мэнора снова оповестили домочадцев о прибытии посетителя. Драко в этот момент ужинал вместе с матерью, и они одновременно увидели мерцание защитного поля. Драко встал и направился к двери, но мать попыталась его остановить со словами: — Отправь эльфа к воротам. — Я хочу прогуляться, — не останавливаясь, бросил он через плечо. Он тут же подумал о Гермионе и представил, что это пришла она. На самом деле, у неё не было причин появляться здесь, и он понимал, что решил так только потому, что она была последним посетителем их поместья. Он не сталкивался с ней с момента их встречи на балу несколько месяцев назад, но его мысли постоянно крутились вокруг неё. По большей части потому, что его съедало любопытство от её странных актов милосердия. Никаких других причин для его заинтересованности не было, определённо. Драко мог сколько угодно отрицать, но то, что он почувствовал себя лучше после её прощения — факт, хотя он не был до конца уверен, как ему удалось его получить. Он подозревал, что для неё оказалось достаточно его извинений. Драко схватил плащ и направился к воротам. Когда он увидел две размытые фигуры вдали, его сердце сжалось — это была не она. Но, когда он подошёл чуть ближе, понял, что ошибся. Гермиона стояла у ворот и улыбалась ему, а рядом с ней находился не кто иной, как Поттер. — Ещё одно интервью, Грейнджер? — спросил он, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал безразлично, хотя его сердце пустилось в галоп от предвкушения. — И зачем здесь Поттер? Твоя охрана? — Конечно, нет, Малфой, я вполне могу за себя постоять, если потребуется, — ответила она. — А теперь впусти нас, потому что ты всё равно сделаешь это в итоге, и избавь от своего представления, сегодня слишком холодно, — она подпрыгивала на месте, пытаясь себя согреть. Гарри смотрел на их подколы с лёгким замешательством, словно они перебрасывались только им понятными шутками. На самом деле, Драко сам уже терял нить повествования. Он решил подумать об этом позже, отпирая ворота и впуская их внутрь. — Разве твоя грива не греет тебя, Грейнджер? Она повернулась к нему и высунула язык вместо ответа. Драко решил, что это от того, что она не нашла достойных слов, а может, просто холодный воздух настолько заморозил её мозги. — Повзрослей, — усмехнулся он, присоединяясь к ней, пока Поттер плёлся за ними по дорожке. — Кто бы говорил. Ты только что пошутил над моими волосами. И если бы ты посмотрел на них более внимательно, то заметил бы, что они уже не такие густые и кудрявые, как в школе. Сейчас они просто вьются. Да, и к тому же, я с ними родилась и не могу это изменить, — добавила она. — Мерлин, Грейнджер, только не проклинай меня. Я пошутил, расслабься. И, кстати, хочу заметить, что тебе всё-таки удалось присмирить этот беспорядок на голове. Поздравляю, присваиваю тебе Орден Мерлина. — У меня уже есть один, — быстро ответила она, и Драко не смог сдержать ухмылку. Гарри шёл в полном изумлении за их спинами, прислушиваясь к их взаимным подшучиваниям. Что произошло? Он знал, что Гермиона посещала Малфой Мэнор в августе, но тогда она заверила, что не произошло ровном счётом ничего интересного, что можно было бы рассказать. И ещё он видел, как они танцевали на благотворительном балу несколько месяцев назад, но опять же, Гермиона уверила, что это просто был акт вежливости и ничего больше. Но этот уровень отношений, что он видел прямо перед собой, определенно нельзя достичь за две короткие встречи. Гарри решил подумать, что ещё могло случиться в тот раз, когда Гермиона посещала Малфоя впервые, и подготовить вопросы, чтобы спросить её, как только появится возможность. Как только Драко открыл входную дверь, Гермиона, переступив порог, сразу устремилась в сторону библиотеки, словно это был её дом. Драко покачал головой и последовал за ней, и Гарри не оставалось ничего, как снова плестись за их спинами. Когда он добрался до дверей библиотеки, Гермиона уже сидела в кресле. Гарри присоединился к ней, усаживаясь в соседнее кресло. Драко некоторое время постоял, скрестив руки на груди, но затем опустился на диван. — Чем обязан такой чести? — с сарказмом протянул он. Малфой обратился к Гермионе, игнорируя присутствие Поттера в своём доме, но именно он был тем, кто ответил. — Мы пришли передать приказ Министерства, — Гарри встал и отдал ему свиток, затем снова подошёл к своему креслу, пока Драко пробегал глазами написанное. — Этот приказ говорит о том, что ты должен передать Министерству каждый тёмный артефакт, что есть в вашем доме. Мы уничтожим их в отделе Аврората. Если что-то уцелеет, мы вернём вам обратно, — Гарри замолчал, но Драко продолжал читать свиток, игнорируя его слова. — Тебе не нужно беспокоиться, Малфой. Просто позволь нескольким Аврорам зайти в твой дом, а дальше мы обо всём сами позаботимся. У нас есть датчики, с помощью которых мы можем обнаруживать тёмную магию. Мы наложим защитные чары при транспортировке, чтобы никто не пострадал. Драко, наконец, дочитал свиток и поднял глаза на Гарри, который выглядел так, словно уже был готов бежать выполнять данное задание, стоило только ему объяснить Малфою в чём суть. Драко переместил взгляд на Гермиону, но она бегала глазами по названиям книг на книжной полке позади неё. Он усмехнулся, заметив, что она сидит на своих руках, словно сдерживается, чтобы не вскочить и не схватить одну из книг. — Зачем ты здесь, Грейнджер? Она подскочила и обернулась к ним: — Я здесь, чтобы удостовериться, что вы достойно обращаетесь с домовыми эльфами. Ты должен вызвать их, прежде чем мы уйдём. Драко сузил глаза, уверенный в том, что она врёт. Она покусывала губы, сидя в своём кресле, и выглядела виноватой. Гермиона действительно врала, но настоящую причину её пребывания здесь сложно было сформулировать. Она периодически думала о Драко с благотворительного вечера и как только узнала, что Гарри отправляется в Малфой Мэнор по работе, увязалась за ним. Она просто хотела узнать, как у него дела. На этом всё или, по крайней мере, всё, в чём она могла себе признаться в данный момент. Ещё она переживала за него, помня, что у него нет друзей и работы, и какая-то добросердечная часть её души хотела удостовериться, что он в порядке. — Нет, — коротко ответил Драко, откинувшись на спинку дивана. Гарри с Гермионой переглянулись в замешательстве, а затем Гарри спросил: — Что именно ты имел в виду, говоря «нет»? — Я не позволю вам забрать артефакты. Я прочитал это, — Драко кинул свиток на стол, — и настаиваю, чтобы артефакты обезвредили здесь, в доме. Я выбираю такой вариант. — Почему? Драко не смог ответить. Одна его часть просто чувствовала необходимость кому-нибудь сегодня насолить, но была ещё другая, более масштабная причина. Возможность снова видеть людей, не только Поттера, который раз в полугодие приходил удостовериться, что они всё ещё не собираются пытать магглов, а других людей, что могут говорить с ним, как Грейнджер, напомнила ему, насколько это оживляет — просто разговаривать с кем-то. Просто говорить, шутить, возвращаться к кому-то — столько возможностей он упустил за эти годы. И если он может наслаждаться, разговаривая с Грейнджер, которая, на минуту, ему даже не нравилась, то, наверняка, он насладится и разговорами с любым другим человеком, кого они пришлют. Даже, черт возьми, с Уизли. — Я хочу увидеть какого идиота вы пришлёте снимать заклятия с наших артефактов. Вы думаете, что это легко, но уверяю вас, они намного мощнее любого артефакта, с которым вы когда-либо сталкивались. Гермиона закатила глаза, и Драко спросил: — Думаешь, справилась бы? Ты хоть раз видела тёмный артефакт, Грейнджер? — Ты невыносим, Малфой. Обезвреживание артефактов — это наука, и какими сильными они бы у вас не были, их можно уничтожить точно так же, как другие. — Но ты сама никогда не обезвреживала их. — Гермиона здесь ради домовых эльфов, — прервал их Гарри, ощущая дискомфорт от такого поворота в разговоре. — Оставьте это Аврорам. — Я бы с лёгкостью справилась, — проворчала Гермиона, скрещивая руки на груди. — Я думал, ты работаешь в отделе Магического Правопорядка, Грейнджер. Что ж, в каком-то смысле в этом деле тоже требуется навести порядок, — многозначительно отметил он. — Ты хочешь сказать, что предлагаешь мне быть тем, кто будет приходить к вам и обезвреживать артефакты? — неверяще спросила она. — Я просто хочу присутствовать в тот момент, когда ты удостоверишься, что это не так просто, как ты думаешь. — Прекрасно, как насчёт четверга? В эти дни я обычно работаю из дома, составляю новые законопроекты, но могу отложить свою работу на несколько месяцев, чтобы доказать твою ошибку. — Гермиона, это действительно Авро... — начал Гарри, но был прерван. — О, Гарри, пожалуйста, ты действительно думаешь, что существует Аврор, который подпишется на такое? Ты знаешь, что, как только ты доложишь, что Малфой потребовал уничтожать артефакты дома, твои ребята быстро переложат эту заботу на мой отдел. Драко наблюдал, как они сверлят друг друга глазами. Казалось, они ведут молчаливый диалог. Было интересно, кто выиграет, Драко предположил, что Грейнджер, но со взглядом ярко-зелёных глаз мало кто мог справиться. Через несколько мгновений Грейнджер всё-таки одержала победу (или Драко так показалось), она ухмыльнулась, прежде чем оторвать взгляд от Гарри, и с вызовом посмотрела на Малфоя. — Это будет похоже на свидание, — сказал Драко, усмехнувшись про себя. Он был даже не против, если бы они прислали Уизли, но то, что это Грейнджер будет приходить к нему раз в неделю — он даже не надеялся на такую удачу. С ней было забавно спорить. И к тому же он хотел развлечься, наблюдая за её попытками обезвредить артефакты. — Это неподходящее слово, Малфой, — Гермиона поднялась и начала натягивать свой плащ. Драко проигнорировал её слова и сказал: — Что ж, тогда до четверга, Грейнджер. Я надеюсь, ты придёшь на следующей неделе, а не через два дня? Так у тебя хоть будет время изучить способы уничтожения тёмных артефактов. Гермиона открыла было рот, чтобы возразить, но Гарри быстро ответил: — Да, на следующей неделе. Он покачал головой, думая, что этот разговор прошёл мимо него. Уже надевая свой плащ, он вдруг вспомнил: — О, а ты разве не собиралась поговорить с домашними эльфами? — Я вернусь на следующей неделе, тогда и поговорю, — пожала плечами Гермиона. — Пойдём перекусим. Только они оказались за воротами, как Гарри обернулся к ней: — Вы с Малфоем друзья? — Нет. — Вы шутили друг с другом, а ещё ты добровольно согласилась приходить к нему домой в течение нескольких месяцев. Почему? — Он сказал, что я не смогу, ну а я смогу, — пожала плечами Гермиона. — Но ты же ничего не знаешь о тёмных артефактах? — спросил Гарри. — Я могу выучить. Гарри покачал головой. Он чувствовал, что тут скрывается нечто большее, чем Гермиона говорит, но она ясно дала понять, что не хочет говорить об этом. — Тебе придётся уделить целый день базовым навыкам исцеления, защитным заклинаниям и всему подобному, — Гермиона кивнула. — И, Гермиона, пожалуйста, будь осторожна. Не думаю, что Малфой шутил насчёт исключительной силы артефактов, вспомни хотя бы дневник Реддла. Пообещай, что не будешь лезть на рожон. И если заметишь, что Малфой что-то замышляет против тебя, ты должна... — Гарри, я знаю. Я справлюсь, правда. Гарри изучал её некоторое время, замечая нервное предвкушение в её глазах. Он решил, что, возможно, новое задание кажется ей более интересным, чем составление законопроектов. И, словно услышав его мысли, она сказала: — Я правда рада обучиться чему-то новому. — Ты такая зубрила, Гермиона. Авторская заметка: Очевидно, я не знал об этом разговоре, но я догадывался. Поттер может быть замечательным, смелым, отважным и всё такое, но ещё он удивительно (и тупо) предсказуемый. Хотя, я не думаю, что он мог назвать тебя зубрилой. Наши дни: Гермиона усмехнулась и откинулась на спинку стула, вытягивая руки над головой. Драко оказался прав — у них с Гарри действительно был очень похожий разговор. Правда, он произошёл уже после ланча, и Гарри был гораздо требовательнее в попытке выяснить, что происходит между ней и Драко. А ещё Гарри определённо не называл её зубрилой, хотя выражался очень похожими словами. Гермиона взглянула на часы и вздохнула. Она действительно наслаждалась чтением данной истории (за исключением чрезмерно осуждающего тона автора), но она ни на миллиметр не приблизилась к разгадке, почему Драко решил уйти. Гермиона пролистнула несколько страниц, борясь с желанием сразу перейти к концу рукописи, но остановила себя. Она была прилежным читателем и презирала чтение глав не по порядку. К тому же она знала, что эта книга действительно интересная. Она переместилась на кровать вместе с коробкой. Удобно устроившись среди подушек, она продолжила своё чтение.

***

На следующей неделе, когда Гермиона прибыла в Мэнор, Драко ждал её у ворот. Это был странный знак вежливости, и она не знала, что и думать, но решила не заострять на этом своё внимание. Он кивнул ей и открыл ворота, а затем повёл к дому. Когда Гермиона вошла в поместье, она стряхнула снежинки с одежды и с помощью палочки избавилась от снега, что занесла с улицы. Драко принял её плащ и повесил в рядом стоящий гардероб, а затем обратился к ней с серьёзным выражением лица: — Скажи мне настоящую причину твоего прибытия сюда вместе с Поттером на прошлой неделе. И я знаю, что любопытство тут не при чём, — добавил он, и она улыбнулась, отметив, что Драко запомнил её вскользь сказанные слова после бала. Гермиона рассматривала его, раздумывая, стоит ли сказать правду. — Хорошо, я скажу, если ты скажешь мне, почему не позволил Гарри и другим Аврорам забрать артефакты в Министерство. Драко пожал плечами и ответил: — Мне скучно, и я подумал, что это будет хорошим развлечением — смотреть, как кто-то пытается обезвредить наши артефакты. Гермиона кивнула, ожидая подобных слов. Драко изогнул бровь в ожидании её ответа. — Я решила сделать тебя своим сотым другом, — призналась она. Драко встревожено отступил: — Что? Почему? — Не знаю, — честно сказала она, а затем повернула в сторону библиотеки. — И как много у тебя Пожирателей Смерти среди друзей? — спросил он, когда они достигли дверей библиотеки. — А как много у тебя магглорожденных среди друзей? — огрызнулась она. — У меня нет друзей, — коротко ответил Драко. — Это не может быть правдой. — Может, — как ни в чём не бывало сказал он, ничуть не смутившись. — Ладно, — неуклюже заключила Гермиона и достала блокнот из своей сумки. — Я изучила тёмные артефакты и хочу сказать, что есть два... — Я не нуждаюсь в твоих лекциях, Грейнджер. И прекрасно знаю, что существуют два типа объектов — артефакты и реликвии. С артефактов, в теории, можно снять магию, а реликвии уникальны и, по своей сути, и есть магия. В некотором роде они обладают большим родством с магическими существами, чем с неживыми предметами. И ты никогда не сможешь извлечь из них магию. Но запечатать магию внутри реликвий можно. В теории, — добавил он, словно не веря, что такое вообще возможно. — Да, верно, хорошо, — Гермиона чувствовала облегчение, что он достаточно умён и ему не надо объяснять азы. Драко был грубым и раздражающим, но он определённо не уступал ей в интеллекте. — Сначала нам следует... — Составить список, — Драко поднял со стола кипу пергаментов и вручил ей. Гермиона просмотрела список, а затем в изумлении подняла глаза на Драко: — Это правда? У вас в доме действительно пятьдесят тёмных артефактов? — Пятьдесят два, — Малфой ухмыльнулся в ответ на её реакцию. Гермиона снова опустила глаза на лист бумаги: — Здесь отмечено девять реликвий, это невозможно, должно быть ты ошибся. Драко покачал головой: — Перепроверь ещё раз, Грейнджер, их девять. — Во всей магической Британии насчитывается пятнадцать зарегистрированных реликвий, и ты хочешь сказать, что девять из них принадлежат вам? Она осторожно обвела взглядом библиотеку, словно ждала, что одна из них набросится на неё из тёмного угла. — Я не знаю зарегистрированы они или нет, но у нас их девять. Гермиона ещё какое-то время рассматривала бумаги, пока Драко с ухмылкой наблюдал за ней. Затем он сказал: — Пойдём, Грейнджер, — и вышел в холл, ожидая, что она последует за ним. Он привёл её в просторную, светлую комнату, с одной стороны которой была зона отдыха, а с другой находился длинный стол с разложенными на нём предметами. Он отметил каждый объект запиской с приблизительной датой создания и кратким описанием. Драко оказался очень организован. Она обвела их взглядом, подсчитывая, затем достала датчик обнаружения тёмной магии, чтобы удостовериться, что они все излучают её. — Двадцать один объект не излучают тёмную магию, — она обошла стол и подошла к группе предметов в дальнем углу. — Они уже обезврежены? — Да, я нейтрализовал их в прошлом году, это отмечено в бумагах, — объяснил Драко. Она была впечатлена, но не стала это комментировать. — Ладно, согласно списку осталось двадцать два артефакта и девять реликвий. Но здесь не хватает двенадцати, — она снова обошла стол. — Я не посмел трогать реликвии, а три артефакта слишком большие, чтобы их нести сюда. Мы можем обезвредить их на месте. Она снова двинулась вдоль стола, и Драко проследил за ней взглядом. Она выглядела обеспокоенной — мяла бумагу в руках, постукивала пальцами по столу, теребила волосы и постоянно переступала с ноги на ногу. Очевидно, ее не наказывали в детстве за ёрзания. Он задался вопросом, были ли её движения утомительными. — Хорошо, мне нужно ещё пройти вокруг дома, чтобы удостовериться, что больше нет других артефактов, а затем ты можешь показать мне оставшиеся двенадцать. Весь оставшийся день они потратили на то, чтобы обойти дом. Если не считать забавного момента, когда она вдруг осознала, что зашла в его спальню, пробормотав под нос, что никогда не думала, что окажется этой комнате, остаток дня прошёл без происшествий. Когда они обошли Мэнор, и она подтвердила (неохотно), что им действительно принадлежат девять реликвий, и не нашла иных артефактов, они вернулись в комнату с остальными объектами. Гермиона смотрела на инактивированные артефакты и старалась уложить в голове факты о Драко Малфое — большую часть времени он потратил, пытаясь обезвредить тёмные артефакты в своём доме. Ещё один балл в копилку его изменений. Она знала, что он смотрит на неё, но продолжает молчать. Драко оказался очень спокойным, она подумывала, что он может молчать часами. Может, он просто не привык разговаривать, проживая в таком огромном пустом доме? Гермиона задумалась, где его мама, но в тайне была рада, что не встретила её. Интересно, она знает об их общем деле? Она обернулась к нему и заметила, что он всё ещё наблюдает за ней. Она слегка покраснела и спросила: — Как ты обезвредил артефакты? — Зельями. — Я читала об этом, это похоже на приготовление антидотов для смешанных ядов, да? Ты использовал третий закон Голпалотта? Драко кивнул. — И почему ты остановился на двадцать втором? — На самом деле, дальше оказалось сложно действовать в одиночку. Я приступил к этому, — он махнул рукой на зеркало, — но ни одно зелье не действует на него вот уже несколько месяцев. Я полагаю, что этот метод тут не подходит. Гермиона задумалась. Это расстраивало, потому что использование зелий для обезвреживания артефактов было простым и безопасным методом, и она надеялась с этого и начать. Но если Драко уже испробовал все зелья, какие можно, видимо, им придётся использовать заклинания. Но для начала она хотела обратиться к Арифмантике и Рунам. Да и к тому же, зелья не работали только со слов Драко. У него ничего не вышло, но, может, на свежую голову, да вместе с ней они смогут найти решение. — В любом случае, я хочу начать с зелий, — сказала Гермиона. — Я говорю тебе, что это не работает, но даже если мы найдём необходимое зелье, это займёт слишком много времени. — Я хочу сама в этом убедиться. — Хорошо, я подумаю. — Разве ты бы не с этого начал? — С этого, — признал он. Авторская заметка: Мерлин, Гермиона, так странно вспоминать насколько наивны и уверены в себе мы были в тот день. Даже понятия не имели, в каком аду мы вскоре окажемся.