***
Несколько недель спустя Гермиона с Драко устроились в спальне, что давно уже не использовалась, и начали работу над уничтожением четвёртой реликвии. Они успешно расшифровали ещё две страницы после возвращения из-за завесы, отгородившись от реликвий всеми возможными защитными заклинаниями. Одна из реликвий, представленная старинными духами, сейчас располагалась неподалёку от них. На данный момент Драко с Гермионой выяснили, что опасность представляет не сосуд, а субстанция, что содержалась в нём, которая наносила непоправимый вред при вдыхании аромата. Но какой именно вред, они, к сожалению, пока не знали. Как только Гермиона вернулась в Мэнор, Драко тут же установил правило, что они работают не дольше часа в одной комнате с реликвиями, а затем делают перерыв. Поначалу Драко попытался перенести описание следующей после браслета реликвии, за которую они взялись (это был заварочный чайник), на лист бумаги, но слова тут же исчезали со страницы, стоило ему вывести последнюю букву. Затем он попробовал сфотографировать его, но картинка просто не отпечатывалась на снимке. И тогда он понял, что есть только один способ работать с реликвиями — держать их поблизости. И вместо того, чтобы нести реликвии в библиотеку, Драко с Гермионой выбирали ту комнату, где на данный момент находился интересовавший их объект, и занимались работой там. Они накладывали максимальное количество защитных заклинаний вокруг реликвий, обнаружив, что и сквозь них предметы легко просматриваются даже на расстоянии нескольких шагов. Так они могли продолжать перевод, не опасаясь за свою жизнь. В этот самый момент Драко сторожил очередную реликвию, пока Гермиона корпела над расшифровкой книги. Он задержал взгляд на девушке, что читала, склонившись над страницами, прикусив губу, рассматривая её, возможно, чуть дольше, чем следовало, поэтому тут же постарался сконцентрироваться на реликвии, но понял, что не может отвести от неё глаз. Как только Гермиона заметила его взгляд, она тут же покрылась румянцем, а Драко лишь невозмутимо улыбнулся ей, но всё-таки перевёл взгляд на флакон с духами. Он задумался, почему она покраснела до того, как они завязали разговор несколько минут спустя. — Может быть, ты просто не понимаешь правил игры? — спросил Драко. Он поднял глаза, чтобы понаблюдать за реакцией Гермионы, прежде чем быстро перевести взгляд на флакон. — О, ну да, — с сарказмом протянула Гермиона, — Правила в Квиддиче же настолько сложные, что я просто не в состоянии разобраться в них своим маленьким умишком. — Тогда почему ты так противишься этой игре? — усмехнулся Малфой. Гермиона пожала плечами: — Не знаю, я просто её не люблю. Есть куча вещей, которые не нравятся тебе, но для меня они особенные. — Что, например? — Смех, шоколадные лягушки, прогулки по маггловскому миру, Хагрид, Гарри, Невилл… Ладно, людей я могу перечислять бесконечно, — она ухмыльнулась, и Драко покачал головой. — Смех переоценивают, шоколадные лягушки… ты бы тоже их не любила, если бы по случайности откусила голову живой лягушке, которую дал тебе Блейз, предварительно заколдовав её так, чтобы она выглядела, как шоколадная. И я не говорю, что не люблю маггловский мир, я просто не понимаю большую его часть. А люди… думаю, лучше не упоминать об этом сейчас. Гермиона кивнула и снова широко улыбнулась: — Ладно, справедливо по отношению к лягушкам, но смех не переоценивают, а ещё я как-нибудь возьму тебя с собой в маггловский мир. — Правда? — у Драко перехватило дыхание. Всё-таки у него осталась надежда на дружбу с Гермионой после завершения их проекта. Он был практически уверен, что она никогда не рассматривала его через призму романтики (как делал не раз он сам по отношению к ней), но ему было бы достаточно и её дружбы, если он сможет и дальше находиться рядом с ней. Драко пытался найти повод задержать её, а тут она сама приглашает его на прогулку в свой мир. Это должно сработать. — На самом деле я достаточно часто бываю там, — продолжала Гермиона, — Здорово находиться среди людей, которые не в курсе, кто ты. Тебе должно понравиться. Драко кивнул — звучало неплохо. — Ладно, перестань отвлекать меня, — и Грейнджер снова склонилась над страницами. Драко наблюдал за ней несколько мгновений, затем, мысленно отругав себя за то, что отвлекает её, отвернулся к реликвии. Он понятия не имел, чего ждать от Гермионы после случившегося за завесой. Как ты будешь вести себя с человеком, который столкнулся с твоим худшим кошмаром наяву, а несколько часов спустя искал утешение на твоём плече? Можно продолжать вести себя, как старые друзья, и говорить то, что первым придёт в голову. Драко был удивлён той легкости, что возникла между ними после их путешествия, но Гермиона — нет. С самого первого курса она уяснила, что оказаться с кем-то на краю жизни и смерти — самый лучший способ обрести друга. И сейчас они действительно общались, как старые друзья. Никто бы и не догадался, что они презирали друг друга в школьные годы. Гермиона, шутя, толкала и пихала его, дотрагиваясь до него, не задумываясь и не колеблясь. Иногда она перекидывала через него руки или ноги, когда они сидели рядом, и в эти моменты все мысли вылетали из головы Драко, стоило ему сконцентрироваться на ощущении её кожи на своём теле. Тогда он позволял себе додумывать, что, возможно, для неё их отношения значат нечто большее, чем просто дружба. Или она со всеми друзьями ведёт себя так беззаботно? Ты спятил, говорил он себе и отодвигался от неё, хотя несколько раз, он мог поклясться, видел, как разочарование мелькало в её глазах в эти моменты. Также они стали чаще рассказывать о своей личной жизни. Драко, наконец, узнал чуть больше о родителях Гермионы (кроме того факта, что они любят бальные танцы). А сам он в свою очередь рассказывал ей интересные моменты из своего детства, до того времени, когда всё превратилось в ад. Гермионе нравилось расспрашивать его о детстве, проведённом среди волшебников, замечая, что он совсем не против отвечать на те вопросы, которые казались раздражающими Рону или Джинни. А ещё семья Малфоев часто выбирали достаточно экзотические волшебные направления для путешествий, и Драко невероятно подробно описывал свои любимые места к восторгу Гермионы. Он был необыкновенно хорош в детальном описании мест и событий, и Гермиона снова задумалась о том, что, возможно, Драко соврал, что не он автор истории о мальчике и драконе. Единственное, чего избегал Малфой в своих рассказах — упоминания об отце. И Гермиона каждый раз спрашивала себя: это ради её блага или же любимые детские воспоминания Драко не касались Люциуса. Наверно, и то, и другое имели место быть. Драко оторвался от размышлений, заметив движение краем глаза. Обернувшись, он увидел, как его двоюродные тётя с дядей вошли в портрет с холмистой местностью, в руках дяди сверкал щит. Эти двое следили за Драко с Гермионой с тех самых пор, как те наложили на них заклинания связывания и немоты почти месяц назад, и сейчас, видимо, его предки смогли побороть эту магию, выйдя за пределы своих портретов. — Ну честное слово, — сказала Гермиона, подняв палочку и что-то пробормотав в их направлении. Драко заметил, как его дядя поднял свой щит, и что бы не говорила Грейнджер, заклинания отскакивали от его поверхности, рикошетя по комнате. В очередной раз девушка инстинктивно пригнулась, и заклинание угодило прямо в одну из ножек туалетного столика, заставляя реликвию подпрыгнуть в воздухе. Драко кинулся схватить её, но было уже поздно. Он с ужасом увидел, как флакон падает и разбивается, освобождая облако белого дыма, что тут же заполнил комнату. Драко бросил в сторону Гермионы заклинание головного пузыря, молясь только, чтобы вовремя успеть. Гермиона расширившимися от тревоги глазами наблюдала за Драко, и это выглядело достаточно комично, но смех — последнее, что пришло бы в голову Малфою в данный момент. Заклинание сработало, и Драко увидел, как Гермиона сердито хмурится, глядя на него сквозь пузырь, видимо, от того, что он в первую очередь начал защищать её вместо себя. Хотя она должна бы оценить это, подумал он, его порыв выглядел очень по-гриффиндорски. Малфой переместился за стол и оглядел комнату — казалось, что дым рассеялся. Достаточно ли быстро он наложил заклинание? Не успела ли она вдохнуть содержимое флакона? — Тебе здесь небезопасно, я выведу тебя из комнаты, — произнёс Драко и протянул Гермионе руку. Он бросил взгляд на портрет, но он оказался пуст. Ничего, он расправится со своими родственниками позже. — Ты вовремя мне помог, и ты единственный, кто оказался ближе всех к этому дыму и гораздо дольше вдыхал его, — сказала Гермиона. — Со мной всё будет в порядке, — Драко поманил её рукой, — Пойдём. Он сопроводил девушку в библиотеку, где она собрала свою сумку, и они в молчании добрались до ворот. Гермиона попыталась снять заклинание пузыря, стоило им выйти из комнаты, но Драко остановил её, дотронувшись до руки, державшей палочку: — Не снимай чары, пока не пересечешь границу защитного поля. Гермиона покачала головой, но согласилась. Всё время, пока они шли по поместью к воротам, Драко разглядывал каждый портрет, что попадался на его пути до тех пор, пока защитное поле не растаяло позади них. Они сняли заклинание головного пузыря и вдохнули свежего воздуха. — Сколько ты уже перевела сегодня? — спросил Драко, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно. — Немного, — произнесла Гермиона, заглядывая в сумку и вытаскивая свой блокнот, а затем начала зачитывать: — Данная реликвия — самая дьявольская субстанция из существующих, пагубно влияющая на каждого, кто вдохнёт её. Жертвами данной субстанции становятся… Это всё. Что дальше — неизвестно. Жизнь? Сила? Энергия? Воля к жизни? Это может быть всё, что угодно. Драко тяжело кивнул: — Я переведу ещё немного и сообщу тебе, если найду что-то интересное. — Как ты думаешь, что случилось с этим дымом? Он просто исчез. Я могу принести детектор, и мы посмотрим, не переместился ли он в другой сосуд в вашем доме. — Нет. Ты не вернёшься сюда, — прервал её Малфой. — Драко… — Я сказал — нет. Здесь слишком опасно. Я пошлю домового эльфа за детектором и сам всё проверю. — И что? На этом всё? Вот так? — Да, — Драко прикрыл веки и выпрямился. Всего лишь несколько мгновений назад он боялся завершения их проекта, а сейчас уговаривает её уйти. Но он не вынесет, если ей снова причинят боль в его доме. Сначала Беллатриса, затем браслет, что теперь? — Драко, — мягко позвала Гермиона, но он снова прервал её. — Гермиона, я знаю, вы, гриффиндорцы, любите висеть на волоске от смерти, но это зашло слишком далеко. Я пошлю сову Поттеру, чтобы он забрал остальные реликвии. — Ты вдыхал этот дым дольше меня, почему ты так уверен, что для тебя он безопасен? — она уставилась на него, уперев руки в бёдра. — Я наследник, защита дома обеспечит мне безопасность. — Но браслет сработал и в твоём случае, — отметила она. Драко вздохнул: — На самом деле, мне некуда больше идти. А тебе есть куда. Поэтому иди домой и держись подальше от поместья. Я дам тебе знать, если найду какую-либо информацию. Гермиона раздражённо вздохнула, осознавая, что не может уговаривать его, если он не хочет её здесь видеть. Она задумалась, специально ли он вывел её, прежде чем начать этот разговор. — Ты должен написать мне, что с тобой всё в порядке. Иначе я приду и проверю. Сердце Драко дрогнуло. Она беспокоится о нём? Будет ли она думать о нём, когда покинет поместье? Гермиона протянула ему руку: — Мы же друзья? Даже если проект закончился? — Конечно, — Драко крепко сжал её ладонь. Они застыли, несколько мгновений заглядывая друг другу в глаза, пока держались за руки. Затем, после слишком долгого рукопожатия для друзей, Гермиона отпрянула и аппарировала в свою квартиру. Драко стоял ещё несколько минут после её исчезновения, пока не перестал чувствовать её присутствие. Затем медленно побрёл в сторону поместья, заняв в библиотеке то самое кресло, что обычно оккупировала Гермиона, борясь с депрессией, что вот-вот готова была захватить его. Следующим утром Малфой отправил Пиппи в офис Грейнджер за детектором тёмной магии. Всю пятницу он был занят тем, что сканировал каждую комнату на предмет дыма, но, казалось, тот просто растворился. Он беспокоился, что если кто-то из них вдохнул дым, то он остался внутри их тела. Драко не знал, сработает ли детектор в случае с людьми, но всё равно просканировал себя, обнаружив, что чист. Он проинструктировал Гермиону, написав ей той ночью, чтобы она сделала то же самое, но в ответном письме она сообщила, что уже проверила себя — она чиста. Опасный звоночек, подумал Драко. Он понадеялся на гриффиндорскую удачу, ложась той ночью в постель. Последующие выходные стали ещё более унылыми для Драко, чем обычно. Он старался не думать об окончании их проекта, даже когда кидал нездоровые взгляды в сторону ванной комнаты. Вместо этого Малфой продолжил расшифровку оставшихся страниц в попытке найти, как работает данная реликвия. Флакон разбился на тысячу осколков, и без его целостного присутствия и без Гермионы, это дело определённо займёт у него гораздо больше времени.***
Сентябрь 2002 Драко скучал по Гермионе, задаваясь вопросом, скучала ли она по нему. Наверное, нет. У неё сотня друзей, едва ли она заметит потерю одного из них. Написав ей несколько раз о своём самочувствии и получив от неё заверения, что с ней также всё в порядке, он бросил это дело, считая данное занятие бессмысленным, так как оно лишний раз напоминало ему, как сильно он скучал по Грейнджер и как жаждал поговорить с ней, но был слишком труслив, чтобы попросить её об этом. Он чувствовал, как вязнет в темноте, поэтому, как мог, старался занять себя переводом, прежде чем депрессия окончательно затянет его. Несколько дней спустя Драко вернулся к своим рутинным делам. В очередной четверг Драко получил письмо от Гермионы, и в этот момент его сердце затрепетало. Драко, Сегодня я работаю из дома, наверное, в первый раз за несколько месяцев. Девять с половиной, если быть точнее, я посчитала. Мне понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, чем я занималась по четвергам до того, как в моей жизни появился наш проект. В любом случае я надеюсь, что ты в порядке. Я размышляла о наших встречах, и мне жаль, что наш проект так быстро подошёл к концу. Ты не писал мне о реликвиях, но я надеюсь, что ты всё ещё не бросил перевод, наверняка тебе он тяжело даётся без моих знаний о Рунах (хоть ты и говорил, что они бесполезны). Готова поспорить, ты уже так не думаешь. Я не забыла о своём обещании показать тебе маггловский мир. Может быть, как-нибудь встретимся за обедом? Я немного простыла пару дней назад. Ничего серьёзного, я просто чувствительна к переменам погоды. Такое ощущение, словно я выбилась из сил, а мой организм борется с неведомой силой. Но когда болезнь отступит, я дам тебе знать, и мы сможем выбрать время для нашей встречи. А ещё я прочитала твою книгу про ингредиенты для зелий и заметила, что ты забыл внести несколько ингредиентов. Я изучила их свойства и запишу в свой блокнот, а затем перешлю тебе, чтобы ты мог включить их в свою книгу. До встречи и удачи тебе с переводом! Я бы хотела сейчас помочь тебе. Гермиона. Драко рассмеялся, читая её письмо. Действительно, перевод продвигался достаточно медленно без её знаний о Рунах. Он лишь нашёл информацию, что жертвами субстанции становятся волшебники, но остальной текст оставался слишком сложным для перевода. Он провёл пальцами по её подписи и перечитал письмо ещё раз. Она сказала, что они увидятся снова, как только она поправится. И она определенно думала о нём. А ещё она прошерстила его книгу по зельям, ну, что за зубрила. Малфой отложил письмо и теперь каждый день проверял самостоятельно почту, но от Гермионы больше вестей не было.***
На следующий день Малфой проснулся поздно, намереваясь сегодня завершить перевод оставшихся страниц. Переведя последнее слово, он решил прочитать весь перевод, связав слова в единый текст. Данная реликвия — самая дьявольская субстанция из существующих, пагубно влияющая на каждого, кто вдохнёт её. Жертвами данной субстанции становятся волшебники, которые постепенно умирают. Лучше всего использовать её на крупных собраниях, где дым окажет максимальное повреждающее действие. Субстанция оказывает влияние только на носителей грязной крови, чистокровные остаются вне её воздействия. Драко резко выпрямился, едва не опрокинув стол. Его глаза забегали по ближайшей полке в поисках письма от Гермионы. «Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт, чёрт», бормотал он. Найдя его, он в ужасе снова перечитал строчки, надеясь, что, возможно, где-то просчитался. Я немного простыла пару дней назад. Ничего серьёзного, я просто чувствительна к переменам погоды. Такое ощущение, словно я выбилась из сил, а мой организм борется с неведомой силой. Но когда болезнь отступит, я дам тебе знать, и мы сможем выбрать время для нашей встречи. Его взгляд наткнулся на дату — пять дней назад. И она всё ещё не отправила ему свои поправки по ингредиентам для зелий. Блять! Драко бросился к полке по целительству в поисках справочника. Вытянув книгу, он резко указал на неё палочкой. Сколько волшебник может протянуть без еды, подумал он, и книга открылась на последних страницах. Драко пробежал глазами по строчкам, наткнувшись на информацию, которую искал. Сообщается, что магглы могут прожить без еды в течение месяца при условии поступления воды в организм. Но использование магии требует дополнительной энергии, поэтому ни один волшебник не проживет более двух недель при отсутствии пищи. Драко отбросил справочник, снова выкрикнув «БЛЯТЬ!», и бросился в холл, на ходу схватив плащ из шкафа. Добежав до границы Аппарации так быстро, как мог, он наведался в единственное место, которое знал.***
Меньше, чем через минуту Драко уже стучал в дверь дома №12 на площади Гриммо. Он приложил ухо к двери, прислушиваясь, но с другой стороны было тихо, поэтому он заколотил по ней с удвоенной силой. Драко не знал, живёт ли здесь Гарри, но также он не представлял, где живёт Гермиона, но помнил, что во время войны они жили в этом доме, так как ему несколько раз поручали следить здесь в попытках поймать Золотое Трио. Малфой уже был готов аппарировать в Нору, как вдруг дверь отворилась, явив миру смущенного Гарри Поттера. Драко испустил вздох облегчения, разглядывая хозяина дома. Он выглядел заспанным, и Малфой вспомнил, что уже достаточно поздно и нормальные люди наверняка уже спят. Ничего, сейчас чрезвычайная ситуация. Он ворвался в дом, минуя Поттера, который в это время пробормотал: — Конечно, Малфой, заходи. — Когда ты видел Гермиону в последний раз? — Гарри вскинул голову. Определенно это не тот вопрос, который он ожидал от Малфоя. — Эм, несколько недель назад, — ответил он. Драко резко втянул воздух, затем прошёл вглубь его мрачного жилища и начал ходить взад-вперёд по гостиной: — Перенеси меня к ней сейчас же. — Зачем? Что происходит? — Гарри, наконец, проснулся, принимая хмурый вид. Драко вздохнул, раздражаясь от того, что должен терять время, объясняясь Поттеру, но всё же рассказал, что случилось, подумывая, что будет легче помочь Гермионе, если Гарри будет в курсе дела. Зелёные глаза Гарри становились всё шире по мере того, как до него доходила информация. — Она появлялась на работе? — спросил Драко. Гарри покачал головой: — Нет, она приболела на прошлой неделе, а на этой должна быть на конференции в Шотландии. Драко вздохнул и подошёл к камину: — Перенеси меня к ней. Гарри снова покачал головой, и Драко уже был готов закричать, как тот сказал: — Её квартира не привязана к каминной сети, она ненавидит этот способ связи. Нам нужно аппарировать, пойдём. Поттер вывел их на крыльцо, затем схватил Малфоя за руку и аппарировал с ним на тёмную аллею. Гарри прошёл несколько шагов до большого чёрного здания и вошёл в него через боковую дверь. Драко едва успел поймать дверь, прежде чем она бы захлопнулась, и поднялся вслед за Поттером четыре лестничных пролёта. Встав перед темно-серой дверью с золотой надписью «402», Гарри выполнил серию движений палочкой, чтобы снять защитные чары с квартиры, и дверь со щелчком отворилась. Драко рванул вперёд сразу же, стоило двери открыться. Квартира оказалась чистой и опрятной, очень по-Грейнджеровски, подумал Драко. Справа находилась маленькая кухня, а слева — гостиная. Впереди был небольшой коридор с тремя дверьми. Все оказались открыты, поэтому Драко быстро заглянул в каждую комнату. За первой оказалась маленькая пустая спальня, за другой — ванная, а за третьей, Драко предположил, была спальня Гермионы. Он вошёл внутрь, но её не нашел. Кровать была не заправлена, на прикроватном столике валялись чашки, очки и гора книг, но Гермионы не было среди этого хаоса. — Она, наверно, на конференции, может, ты ошибся? — сказал Гарри, заходя в комнату вслед за Драко. Малфой покачал головой, предчувствуя что-то. Все комнаты были чисты, и Драко не думал, что Гермиона покинула бы город, оставив свою спальню в таком беспорядке. Он снова прошёл в прихожую и тут заметил её в углу слева от входной двери, свернувшейся на полу. Он бросился к ней, падая рядом и приходя в ужас от мысли, что она может быть мертва. Почему ещё она лежит на полу? Её палочка валялась рядом в нескольких шагах от них. Драко осторожно потряс её за плечо: — Гермиона? Она не проснулась. Он проверил её пульс. Слава Мерлину, она ещё жива. Он облегчённо выдохнул, и Гарри присел рядом с ним. — Она жива? — Драко кивнул и снова попытался разбудить её. — Почему ты не проверяешь своих гребанных друзей? — пробормотал он себе под нос, думая о том, что Гермиона, возможно, пыталась помочь себе, но не смогла. Гарри выглядел пристыженным, но всё же со злостью произнёс: — Отвали, Малфой. В первую очередь — это твоя вина в том, что произошло. Драко снова потряс Гермиону за плечо, ощущая насколько оно кажется худым под ладонью. — Гермиона, проснись, — произнёс Драко гораздо мягче, чем говорил несколько мгновений назад с Поттером. Её веки затрепетали, и она открыла глаза, более тусклые, чем помнил Малфой. Драко взглянул на ближайшую лампу, но не понял, как она работает, поэтому пробормотал «Люмос» и снова посмотрел на Гермиону. Её волосы спутались, глаза и щеки впали. Одета Гермиона была в два джемпера и пижамные штаны и укутана в пуховое одеяло. Она с любопытством взглянула на них двоих: — Драко? Гарри? Голос её был хриплым, и она постаралась подтянуться, чтобы сесть, но у неё не хватило сил выпрямиться. Гарри помог ей приподняться, и она откинула голову на стену позади неё. — Что ты делаешь на полу, Гермиона? — спросил Гарри. — И почему ты не сказала мне, что настолько больна? — Я не думала, что всё так далеко зайдёт. Несколько дней назад у меня пропала магия. У меня просто… не было сил. Я не смогла отправить патронус, и, естественно, не смогла аппарировать. Я не держу сову, а каминную сеть я ненавижу, ты же знаешь. Она замолкла, переводя дыхание, и Драко ободряюще сжал её руку. Гарри взглянул на их руки, но промолчал. Гермиона положила вторую руку поверх ладони Драко и продолжила: — Итак, я вытолкнула себя с постели и собралась выйти из квартиры, но дверь заперта с помощью магии, — она выдавила слабую печальную улыбку, — Но пришли вы, — Гермиона замолчала, сжав ладонь Драко одной рукой и коснувшись другой колена Гарри. — Вы же настоящие, правда? — Да, Гермиона, мы пришли помочь тебе, — сказал Гарри, горло его сжалось. Девушка посмотрела на Драко: — Почему вы пришли вместе? — Ээ… — Драко заколебался. — Это долгая история, поговорим позже. Сейчас нам надо доставить тебя в Святого Мунго, — прервал его Гарри. Драко кивнул, и Гермиона поняла, что случилось действительно нечто серьёзное, раз эти оба пришли к согласию. Гарри потянулся к ней, готовый поднять на руки, но Гермиона вместо него наклонилась к Драко, обвивая рукой его шею. Тот прижал её к своей груди и легко поднял (слишком легко, подумал он). Она прислонилась головой к его шее и прошептала: — Ты пахнешь, как Драко, значит — ты настоящий. Малфой покачал головой и пробормотал: — Мы поговорим о твоём маленьком фетише чуть позже, когда всё закончится. Она не ответила, видимо, снова провалившись в сон. Сердце Драко громко стучало в груди, и он был готов уже впасть в панику, но вместо этого постарался сконцентрироваться на ощущении Гермионы в своих руках. Сначала ему нужно помочь ей. Расклеиться он может и позже. Гарри смотрел на них со смесью удивления и ужаса. Отвлекаясь от своих мыслей, насколько Гермиона больна, Драко обратил внимание на то, как забавно у Поттера вытянулось лицо. Он хотел ухмыльнуться, но понял, что сейчас не время: — Завязывай с этим, Поттер, лучше собери её вещи. Малфой наблюдал, как Гарри поднял её палочку, а затем исчез в спальне. Он вышел с сумочкой, вышитой бисером, что Гермиона всегда носила с собой. Подойдя к шкафу, Поттер вытащил плащ и обернул его вокруг её тела, сказав: — Я могу понести её. — Все в порядке, пошли, — Драко собственнически прижал Гермиону к груди. Гарри покачал головой, но снова ничего не ответил. Настоящая удача, что Драко пришёл с Гарри, потому что бывший Пожиратель Смерти с одной известной и едва живой магглорожденной на руках вызвал бы много вопросов со стороны персонала, если бы прибыл один. Хорошо, что Поттер поручился за него и заставил целителей сразу же обратить внимание на Гермиону. Драко поспешил рассказать целителю про реликвию, потому что первое, что тот предположил — это глоток Живой Смерти. Если Гермиона умирала от недостатка пищи, им следовало накормить её, чтобы у неё хватило сил дождаться необходимого лечения. Малфой опустил Гермиону на больничную кровать, не желая покидать её. Он видел, что её состояние граничит между жизнью и смертью по мере того, как яд распространяется по телу. Это было ужасно, и он заставил себя отвести от неё взгляд. Наткнувшись глазами на Гарри, Малфой заметил, что тот снова с любопытством разглядывает его, и чертыхнулся за его пронырливость. — Что теперь? Нам нужно её накормить? — спросил Гарри, повернувшись к целителю. Драко закатил глаза: — Всё не так просто, Поттер. Я полагаю, что она ела. Уверен, магия отбирает или каким-то образом задерживает поступление необходимых нутриентов к её органам. — Почему ты не заболел? — окинул его взглядом Гарри. Драко опустил эту часть истории, хоть и понимал, что в конце концов ему придётся признаться: — Этот дым срабатывает только с магглорожденными, — произнёс он сквозь стиснутые зубы. Глаза Гарри и целителя расширились, и Драко почувствовал тошноту. Целитель может решить, что он сделал это специально. Он надеялся, что Поттер не думает так же. Драко изучал его. Тот выглядел возмущённым, но это относилось скорее к сути данной реликвии, а не к Драко. Хорошо. Малфой перевёл взгляд на целителя: в его глазах было ликование, совсем не отвращение, как думал Драко. — Это хорошая новость, — сказал целитель, — Это значит, что существует иммунитет к этой магии, и мы можем передать его мисс Грейнджер. Драко в замешательстве взглянул на него, но затем в его мозгу щёлкнуло. Способ, которым можно перенести иммунитет Гермионе. Кровь. Конечно, всё вращается вокруг крови. Но в этот раз он не колебался. Драко закатал рукав рубашки и протянул руку целителю: — Сделайте это, передайте ей мою кровь. Глаза Гарри тревожно расширились: — Это не то, что он имел в… — Именно это, — ответил целитель. — Переливание крови не особо распространено в волшебном мире, но в маггловском это отлично работает. Логично начать лечение с этого. И даже если не сработает, попытка не пытка. Гарри все ещё в замешательстве смотрел на Драко — беспокойство за Гермиону, готовность отдать свою драгоценную чистую кровь — он определённо недооценивал их отношения. — Есть же другая чистая кровь, которая может сработать, — обратился он к целителю. Драко нахмурился, глядя на него, но Гарри не обратил на это внимания. — Конечно, мистер Поттер. Так как здесь нет родственников мисс Грейнджер, а вы её доверенное лицо, то только вам решать, — затем целитель указал на Драко, — Но у мистера Малфоя, как мы выяснили, иммунитет к данной субстанции, и он здесь, и определённо готов поделиться своей кровью. Драко убрал протянутую руку и уставился на Поттера. Гарри раздумывал некоторое время, а затем коротко кивнул. Несколько минут спустя кровь Драко плавно перетекала в организм Гермионы. Драко наблюдал, как она движется через трубочку, вставленную в её руку, это сейчас вызывало не отвращение, а надежду, надежду, что этой тоненькой струйки будет достаточно. Авторская заметка: Мне было плевать на кровь. Я помню, как она непрерывным потоком постепенно вытесняла яд, и с каким трудом это давалось мне в начале. Это напомнило мне о Тёмном Периоде моей жизни, но всё, о чём я думал в тот момент, была ты, Гермиона. Я всего лишь хотел, чтобы ты поправилась.***
Драко не оставлял Гермиону всю неделю. Эффи приносила ему еду и меняла одежду. Он даже не принимал душ, не желая покидать её надолго. Он очищал себя с помощью палочки каждый раз во время смены одежды. Его кровь медленно, но помогала. Целители сказали, что питательные вещества она получает с зельями, что ей дают, но они должны работать медленно, чтобы не шокировать её организм. И к тому же они хотят держать её в состоянии сна как минимум ближайшую неделю, чтобы дать телу восстановиться. Кровь Драко переливали каждые несколько часов, а в промежутках между процедурами он разговаривал с Гермионой, либо просто держал за руку. Он знал, что она не слышит его, так как накачана зельями, но предполагал, что, может, на уровне подсознания она понимает его слова. Это было ему необходимо для того, чтобы верить, что она жива, несмотря на то, насколько безжизненным выглядит её тело. Драко ежедневно пытался поговорить с ней о её друзьях, вспоминая, что это помогло на краю завесы. Возможно, это напомнит ей ради чего она борется. — Поттер приходит сюда каждый день и ненавидит, что я здесь, но мне всё равно, — Драко откинулся на спинку стула, подпирая ногами боковую сторону кровати. — Он занимается самобичеванием, что не проверил тебя вовремя. Я могу предположить, что ты никогда бы не рассказала ему про браслет или дым, и я понимаю почему, Гермиона, — со вздохом проговорил он. — Семейство Уизли, наконец, перестало шататься тут целыми днями. Спасибо Мерлину, слишком много рыжих в одной комнате со мной. Теперь приходят только Уизел и его сестра. Не говори ей, но она мне нравится. Я всегда думал, как Поттер мог влюбиться в неё, когда ты была рядом, но сейчас я немного понимаю. Она умная и веселая, и единственная, кто не выходит из себя, наблюдая меня здесь каждый день. Уизел забавен, как всегда. Мы ненавидим друг друга ещё больше, чем прежде. Он выдворяет меня из палаты каждый раз, как приходит, утверждая, что ему нужно побыть одному. Придурок. Даже Поттер так не делает. И я увидел его подружку, о которой ты говорила, с Пуффендуя. Она лучше всего подходит ему: милая, но достаточно глупая. Я знаю, ты с ума сойдёшь, узнав, что я так сказал, но я уверен, что в тайне ты согласна со мной. В любом случае он скучает по тебе, все они скучают. И ты должна поправиться ради них, хорошо? — и меня, хотелось добавить ему, но он промолчал. С каждым днём Драко всё больше привязывался к Гермионе и понимал, что ничем хорошим это не закончится. Дважды он чуть не стал причиной её смерти. Он был опасен для неё, даже когда не хотел этого, и Гермионе лучше держаться от него подальше. Позже в этот день пришёл Поттер. — Они проверяют кровь Джинни и Рона, и, кажется, она тоже подходит. Поэтому тебе не нужно будет постоянно находиться здесь, ты сможешь взять перерыв. Драко вздохнул, соглашаясь с его словами. Ему не хотелось уходить. Но он понимал, что это лучший способ ускользнуть из жизни Гермионы, и будет легче, если он уйдёт до её пробуждения. — Мне пора, — сказал он ровным голосом. — Я достаточно долго отсутствовал дома. Когда они смогут заменить меня? Гарри в удивлении вскинул голову: — Ты можешь остаться, если хочешь… — Не хочу. Так когда придут Уизли? Гарри был сбит с толку. Этот побег выглядел странно, учитывая, как Драко вёл себя всю неделю. Гарри видел, как бережно он прижимал Гермиону к своей груди, как он горевал над её постелью, держа за руку. Он наблюдал, как Малфой разговаривал с ней и читал ей Ежедневный Пророк от корки до корки каждый день. Было ясно, что он беспокоится о ней, но сейчас он вёл себя так, словно она вдруг превратилась в помеху в его плотном графике. — Завтра, — наконец произнёс Гарри. Драко коротко ему кивнул, затем тихо сел на своё место с нечитаемым выражением лица. Следующим утром пришла Джинни, чтобы заменить Драко. Молодая целительница зашла в палату вместе с ней, чтобы подключить к системе переливания крови, а затем покинула их. Драко молча провёл ладонью по ногам Гермионы в прощальном жесте прежде, чем отвернуться, чтобы уйти. — Это всё? После всего, что случилось? Ты просто уйдёшь? — с вызовом бросила Джинни. — Что ты имеешь в виду под словами «после всего»? — спросил Драко. — Я не знаю, но думаю, что знаешь ты. Ты не хочешь быть здесь, когда она очнётся? Драко покачал головой: — Береги себя, Уизли, — и прежде чем она успела ответить, вышел из палаты.***
Октябрь, 2002 Две недели спустя Гарри вместе с двумя Аврорами пришли в Малфой-Мэнор, чтобы забрать оставшиеся реликвии. Драко провёл их в дом, но на обратном пути они задержались в холле, накладывая защитные чары на реликвии и упаковывая их. Он больше никогда не хотел сталкиваться с этими объектами снова. Закончив, Малфой проводил их до ворот, наблюдая, как Авроры прикрепляют к мётлам ящики с помощью ремней. Двое Авроров, которых Драко не знал, поднялись в воздух, но Поттер остался. — Её вчера выписали из госпиталя, — громко произнёс он. Драко скрестил руки на груди. Снова любопытный Поттер. — Хорошо, остались какие-нибудь повреждения? — Целители думают, что нет. Они предлагают ей переливать кровь теперь раз в каждые несколько дней, затем раз в неделю, затем в месяц, пока не удостоверятся, что она окончательно поправилась. — Ладно, — равнодушно сказал Драко, — Прощай, Поттер, — он отвернулся, направившись вглубь поместья, не оборачиваясь, чтобы не видеть расстроенного лица Гарри.***
Несколько дней спустя Драко увидел мерцание защитного поля, и в этот раз он точно знал, кто к нему явился. Сидя в своём кресле в библиотеке, он отправил домового эльфа к воротам, чтобы проводить её. Гермиона расстроилась, заметив, что у ворот её приветствует Эффи, вместо Драко. Она мягко улыбнулась ей, но та никак не отреагировала. Ни один из домовых эльфов поместья не любил её, так как знал, что она — та, из-за которой они могли бы оказаться на свободе. Она последовала за эльфом через холл в библиотеку и нашла Драко в её кресле у окна, слепо смотрящим мимо неё. Эффи покинула их, и Гермиона приблизилась к нему, заняв место в рядом стоящем кресле. Он ждал, когда она заведёт разговор, но она не знала, с чего начать. — Ненавижу несчастных девиц, — наконец, сказала Гермиона. — Они такие жалкие, но я определенно была такой последние несколько месяцев, а ты каждый раз спасал меня. — Ты не жалкая, — произнёс Драко, отвернувшись, — Ты просто была атакована тёмной магией колоссальной силы. Это могло случиться с каждым, даже с Дамблдором. Гермиона осторожно коснулась рукой его колена, он опустил взгляд, а затем отодвинулся. Его серые глаза были абсолютно лишены эмоций, и она задалась вопросом, как он так контролирует себя, что выглядит совершенно равнодушным. — Спасибо, Драко, — сказала Гермиона, вложив в эти слова всю свою искренность. — Гарри рассказал мне, что ты сделал, и если бы не твоя быстрая реакция, сомневаюсь, что я бы выжила. Она сжала его колено, он коротко кивнул, а потом снова уставился в окно. — И ммм… — она заколебалась, но затем быстро выпалила: — Я знаю, как ты ненавидишь кровь, но всё же поделился ею со мной, наверное, это было тяжело. Он оглянулся на неё, вглядываясь в её лицо, глаза его всё ещё оставались пусты: — Это меньшее, что я мог сделать. Гермиона откинулась на спинку кресла, а затем беззаботно произнесла: — У меня теперь столько чистой крови, твоей, Рона и Джинни, как думаешь, меня теперь можно считать чистокровной? Может, портреты больше не будут меня так ненавидеть? Она оглядела комнату и заметила, что Драко снял все портреты. Она обернулась к нему, расстроившись, что его губы даже не дёрнулись в ответ на её отстойную шутку. — Мы сглупили, я рад, что наш проект окончен, — сказал он. Гермиона почувствовала, как сжалась грудь. Разрушительное чувство, когда ты осознаешь, что не столь важен человеку, который так много значит для тебя, сокрушило её. То же самое она испытывала, наблюдая, как её родители смотрят на неё, как на незнакомку. Она попробовала снова: — Ладно, но я действительно скучала по нашему проекту, пусть даже некоторые из реликвий пытались нас убить. Местами было весело. — Хмм, — пробормотал Драко в ответ. — Мы же всё ещё друзья? — Нет, Гермиона, — его грубый тон пробрал её до костей, и она скрестила руки на груди в попытках защититься. — Наш проект завершён, тебе нужно уйти, пока мой дом снова не попытался тебя убить, — с горечью добавил он. Гермиона стояла, словно громом поражённая, но Драко больше ничего не сказал. Вместо этого он вызвал Эффи: — Проводи мисс Грейнджер к воротам. Он так и сказал: «Мисс Грейнджер», и Гермиона сразу вернулась мыслями в школьные времена. Этот Драко был больше похож на того бывшего хулигана, чем когда-либо до этого. Слёзы подступили к глазам, и она опустила голову, чтобы он не заметил их, быстро отвернувшись и последовав за Эффи. Она обернулась, даже не достигнув холла, и со злостью произнесла: — Зачем ты так делаешь? Почему отталкиваешь меня? Драко снова посмотрел на неё ничего не выражающим взглядом и промолчал. Она двинулась к нему: — Это из-за дыма? Из-за того, что он атаковал только меня? Это не твоя вина, Драко. Ты пытался защитить меня, а затем помог в лечении. Тебе пора отпустить это. Он сузил глаза, и то, с какой жестокостью он на неё посмотрел, снова напомнило Гермионе о школьных временах, она не знала этого Драко. — Ты хорошо отвлекала меня от скуки, но с меня достаточно. Тебе пора идти. Ты действительно думала, что мы можем быть друзьями? — последние слова он произнёс так, словно она слишком недалекая, чтобы понять его, и она снова рассердилась. Гермиона знала, что не могла неправильно истолковать его поведение раньше, поэтому не могла понять, почему он снова ведёт себя, как в старые времена. — Ты этого хочешь? Чтобы я ушла и больше никогда не возвращалась? — с вызовом сказала она, вглядываясь в его лицо. Драко уставился в ответ, прошипев: — Да. Гермиона покачала головой, но всё же отвернулась, чтобы уйти. Малфой сбросил свои мысленные щиты, спрятав лицо в ладонях, как только Гермиона покинула комнату. Его решимость оттолкнуть её едва не рухнула, но он кое-как справился. Она — лучшее, что было в его жизни. Что ему теперь делать без неё? Может, ему вернуться к своей никчёмной рутине? Может, написать грустную историю о безответной любви? Но он должен был это сделать, ради её же безопасности. Он был слишком эгоистичен, и его желание видеться с ней едва не убило её. Дважды. Глядя на неё, едва живую в госпитале, лежащую в постели, он решил, что лучше жить в мире, где она жива и счастлива, пусть даже не рядом с ней, чем в мире, где Гермионы нет. Грейнджер боролась, она не стала держаться подальше от поместья и уже через две недели вернулась снова, и тогда у Драко не было столько сил, чтобы суметь оттолкнуть её. Наши дни: Гермиона усмехнулась: — Хорошая попытка, Драко. Она быстро перевернула страницу, желая узнать, как он описал ту сцену, которая, как она знала, обязательно наступит в ближайшее время.